Палач

Лида не чувствовала себя разлучницей. В этой жизни кто как умеет, так и вертится. Ей немного за сорок, самое время создавать семью и рожать. Ведь не хочется получить ребёночка абы от кого. Да и мужика в доме иметь не помешает. Если он ещё любимым будет, так вообще прекрасно. А Игоря она полюбила всем сердцем. Она дышала и жила им. И пусть эти слова звучат как из дешёвых романов. Лида не впервые познала прекрасное чувство, сейчас была готова за него бороться. Вода в ванне затихла. Женщина поднялась, открыла шкаф и посмотрела на себя в зеркало. Сорок два года пока не отразились на её лице. На лбу и под синими глазами ни одной морщинки. Аккуратный носик так и хочется укусить, пухлые губки поцеловать, в пшеничных волосах зарыться. Фигура крупноватая, но ведь она занималась спортом, вот и получились крупные плечи. Груди в самом соку, топорщатся и бесстыже выглядывают из выреза. На бочках появились небольшие отложения, но уж очень аппетитно они смотрятся. Есть за что ухватить. Ножки тоже не подкачали. С возрастом, конечно, сложнее поддерживать красоту, но она старается.

Постарается отучить от пьянства и Игоря. Ребёнок должен быть здоровым. Пить он начал около года назад, когда встала проблема выбора. Лида не думала, что Игорь так отреагирует на вопрос, с кем он хочет остаться. Но здесь любой мужик, имеющий детей, мог дать слабину. Слабина проявилась в пьянстве. Однако, всё это лечится, сказала себе Лида, будет таким же здоровым, как и год назад.

Игорь показался в дверном проеме с полотенцем, накинутом на бедрах. Женщина оглянулась и поймала на себе хищный взгляд любовника. Немного протрезвевшему алкоголику определённо понравилось женское самолюбование в зеркале. Полотенце пришлось теперь придерживать руками.

– Пришёл в себя? – спросила Лида.

– Как тебя увидел, так сразу, – облизнулся Игорь.

– Пошло и банально, – поморщилась женщина.

– Но чистая правда.

Махровым куском ткани больше не имело смысла прикрываться…

Зажигалками они щёлкнули одновременно. Также одновременно и затянулись сигаретами. Лида пребывала в сладкой истоме. Ноги подрагивали, грудь учащённо вздымалась. Никотиновый дым приятным теплом расходился по телу.

Игорь всегда любил курить после секса. Что в этом, что в том. Хотя для себя он так и не решил, где у него настоящий дом. Мужчина знал, решение придется принимать. И Лида всё чаще спрашивала о том, кто она ему. Ничего, немного времени, и он определится. Ведь выбор-то простой. Но одновременно и сложный.

Пепел сорвался с сигареты и опалил волосы на груди Игоря.

– Курить в постели опасно, – медленно и нехотя протянула Лида.

– Но чертовски приятно!

– Вот не понимаю, Решетов, откуда у тебя силы на постель остаются? Пришёл, лыка не вязал. Но на высоте каждый раз!

– Особенность настоящего мужика! – гордо сообщил Игорь. – В любом состоянии истинные самцы готовы удовлетворять женщину!

Лида прыснула со смеху.

– Шутить умудряешься еще! – она затушила сигарету в пепельнице на прикроватной тумбе. – Тебе пора, – напомнила.

– Знаю. Уходить не хочется, – случился обмен дежурными фразами.

– Надо. Когда примешь решение, тогда и будешь оставаться. Пока же тебя ждет семья.

Игорь послушно встал с кровати, тоже затушил сигарету и обмотался полотенцем. Беспомощно оглядывался в поисках одежды.

– В ванной оставил, – подсказала женщина.

Он вышел на улицу и невольно поморщился от наступившей прохлады. Идти домой не хотелось. И так каждый раз. Он понимал, что обманывает и предаёт свою семью. Катю, с которой прожил не один год. Стаса, в котором души не чаял. Лёльку, которую обожал таскать на руках. Только ничего не мог поделать. Истинный самец затухал в нём в те моменты, когда должен был проявляться.

Лиду он полюбил. Истинно, безумно. Не хватало воли довести дело до конца: остаться с ней, либо остаться в семье. Выбор сводил его с ума. Подтачивало злостным червяком нежелание признавать собственную слабость. И он срывался. Уходил в запой. Последние месяцы его жизни – один большой запой. Он мучил себя, семью, Лиду. Но решение не принималось. Игорь и думать о сложившейся ситуации не хотел. Тем более на трезвую голову. Где же истинный самец?

Отец и муж ненавидел себя, но продолжал приносить горе семье. Он был уверен, что Катя не догадывается насчёт любовницы. Она всегда свято ему верила. Сегодняшнее поведение списывает на чёрную полосу, на помутившийся рассудок, на временные трудности. Об истинных причинах несчастья она не знает. Если признаться ещё и ей, что мужик не может определиться с выбором бабы, и потому пьёт, то в собственных глазах от точно будет ничтожеством.

Хуже всего, что Игорь не помнил себя, когда допивался до кондиции. Он не ведал, что творил. Рассудок услужливо стирал из памяти поступки, совершаемые под действием зелёного змия. Глава семьи не знал об истинной боли, причиняемой семье.

До дома оставалось метров триста. Чувство отвращения к себе овладело им. Игорь остановился и попытался представить, как он переступит порог дома. Улыбнется, будет мило общаться с детьми, обнимет жену. Тут же картина сменилась на другую. Как он объяснит, где был, почему так надолго отлучается, откуда сильный запах перегара. Желудок скрутило от страха. Он обязательно примет решение уже на этой неделе. Буквально через несколько дней кошмар закончится. Он начнёт дышать свободно. С одной из двух женщин. И она не будет знать, что он – слабак и трус.

Уличный свет внезапно погас. Игорь шумно выдохнул. Да, всё верно. Очень скоро проблема решится. Он сможет. Сейчас нужно расслабиться и только потом идти домой. Круглосуточный магазин совсем недалеко от дома.

После первого же глотка водки рассудок стёр мысли, которые имели место быть пять минут назад.

***

Отец сегодня не пришёл. Вечер выдался спокойным. Стас помог сестре с написанием пейзажа, пока мама занималась ужином. Телевизор о чем-то беззаботно рассказывал, перейдя через некоторое время к очередной серии мыльной оперы. Поэтому ужинали они под стенания Анхелики, потерявшей память.

Стас научился ценить тихие семейные вечера. Не так часто случались подобные события. Конечно, никто не застрахован от ночных выходок отца, но радоваться надо и одному безмятежному вечеру.

Парень решил было взяться за свои уроки (не исключено, что учителя скоро пожалуются матери, так как, цитата, «за несколько недель учебного года они совсем не узнают примерного мальчика») как внутри зашевелился червячок. На уроки Стасу действительно было наплевать, успеет, догонит, пусть только устаканится ситуация в доме, а вот на мучившее его животное внимание обращать приходилось. Еще немного и внутренности скрутит болью от низа живота до грудной клетки. Боль будет плавно перетекать от органу к органу, заставляя узника страдать. Страшно, что боль была не физическая, она исходила из глубин подсознания. Коктейль тревоги и страха. Словно случится самое невообразимое и пугающее дома, в городе, на планете.

Вот, первый позыв, первый признак. Чуть пониже пупка скрутило так, что Стасу почудился собственный крик. Нет, не закричал, это хорошо. Нужно закрыть дверь, Лёлька зайдет и испугается одного его вида. Такого в зеркале он себя уже рассматривал. Дикий, бешенство в глазах, волосы взъерошены, хотя к ним не прикасались. Нервная дрожь сковывает пальцы и заставляет их скрючиваться в параличе.

Спокойно, спокойно, успокаивал парень сам себя. Отца дома нет, вечер идет своим чередом. Сейчас ты возьмёшься за домашнее задание, страх уйдёт.

Но вместо того, чтобы покинуть хозяина, червячок решил развлекаться дальше. Слабый стон, больше похожий на хрип, вырвался из гортани и повис в воздухе. Горло сковала неведомая сила, которая усиливала свои жёсткие объятия. Стас начал задыхаться. Боль в животе теперь забылась напрочь. Жадно глотая ртом не поступавший в него кислород, парень пытался сохранить остатки самообладания.

Стас в панике посмотрел на дверь и пожалел, что закрыл её. Там – спасение. Мать постучит по спине, и проклятый комок уйдёт восвояси, прихватив с собой страх. Но до спасения было четыре шага – четыре непреодолимых препятствия…

Ужас, непонимание, волнение – от какофонии чувств сердце стучало словно внутри сотни маленьких гномиков-работяг совершали по двести ударов в минуту. Что же это такое, чёрт возьми?!

Внезапно удалось сделать вздох. Резкий, пронзительный. Воздух со свистом ворвался в лёгкие и окутал их в одну секунду, что Стас закашлялся и схватился одной рукой за живот, другой – за спинку стула, удачно стоявшего возле стола. Если бы не он, лежать бы ему сейчас на полу в судорогах. Тем не менее дышать стало легче. Видимо, отпускает.

Парень попробовал разогнуться. Почти получилось. Но дышать по-прежнему неприятно и липкий страх снова поселился в животе. Почему с ним это происходит снова и снова? В чём причина состояния? Наркотики Стас сроду не принимал, таблетками не баловался. Подобные приступы случались уже с суровым постоянством. Пожаловаться он никому не мог. Мать моментом бы вызвала врачей или отвела бы его в поликлинику за руку. Друзья только подшутить могли и возвели бы его состояние в ранг насмешек. Больше разговаривать было не с кем.

Где искать причину? В чём панацея? Стас видел только одну общую линию: эти приступы случались после выкрутасов отца. Через день-два волнение и страх обязательно приходили после очередной ссоры с отцом, а воздух покидал лёгкие.

Стас открыл шкаф и взглянул на себя в зеркало. Височная вена отбивала бешеную чечётку, ноздри раздувались словно вот-вот разорвутся, лицо покраснело будто он поднимал только что неподъёмную ношу.

Хорошо, что приступ заканчивался спустя две-три минуты и десять минут уходило на то, чтобы прийти в себя.

Нужно отвлечься, начать выполнять домашнее задание, прочитать параграф из какого-нибудь учебника. Нужно убить приступ! Родные не должны ничего заметить. Слишком много проблем, чтобы мать озаботилась ещё и им. Лёльке лишние стрессы тоже ни к чему. И так видит то, что видеть нет никакой нужды.

Глубоко вздохнув, Стас присел на кровать и вытер о покрывало влажные руки. Несколько раз досчитал до десяти. Вот мы и становимся сумасшедшими, горько улыбнулся про себя парень. Но мы не сдадимся! Из этой войны именно он с семьёй выйдет победителем!

***

Игорь очнулся под каким-то кустом. Светало. По крайней мере, ему так казалось. Может быть, наступило утро. Вон, немногочисленный народ куда-то спешит. Куда можно спешить с утра пораньше кроме работы?

Мужчина на работу не спешил. В последнюю неделю он в цеху в принципе не появлялся. Как-то не хотелось ему вкалывать, рабочее настроение не приходило. Куда приятнее с ребятами пропустить рюмку-другую чего покрепче. А работа что – в лес не убежит.

Встряхнул головой, попытался присесть, почти получилось. Только в голове зазвучал невообразимый шум. Военный оркестр играл марш и судя по всему только начал. Ладно, как заглушить музыку он знает.

Наконец получилось присесть. Медленно, стараясь не увеличивать громкость марша, Игорь огляделся. Своё местонахождение он примерно представлял. Не представлял он только картину вчерашнего вечера. Точнее, ночи. Точнее, раннего утра. Хотя, кто сейчас поймёт, когда началось веселье?!

Непротрезвевший мозг услужливо подкинул воспоминание о Лиде. Так, её он точно покинул, когда на улице было темно. Фонари включены не были. Включают их в… Пёс их разберёт, когда зажигаются проклятые лампочки! Не хочу я ничего вспоминать! Зачем?

Он облизал высохшие губы и понял, хочет пить. Собутыльники не оставили ничего, чем можно было бы утолить жажду. Друзья называется! Хотя, может, и не друзья. Не помнит Игорь, с кем вчера пил. Или сегодня?

Внезапно мужчина ощутил состояние дискомфорта: мокрая грязная одежда прилипла к телу. После этого осознания Игорю стало холодно, и тело пронзила мелкая дрожь. Угораздило же заснуть на улице. Осень как никак, не май месяц.

Непослушные ноги отказывались распрямляться, но он сделал над собой усилие. Сразу же перед глазами поплыл мир. Остановить бесконечный поток мелькающих перед глазами картин не представлялось возможным. Земля кружилась со скоростью света.

Помутнение прошло – Игоря вырвало. Женщина, проходившая рядом, вздрогнула от хлюпающих звуков и ускорила шаг.

Наступило облегчение, мужчина глубоко вздохнул и мгновенно сморщился. Рвотные массы попали на одежду и истончали неприятное амбре. Почувствовав подкативший к горлу комок, Игорь нагнулся и обхватил руками колени. Желчь обожгла гортань и неприятно прокатилась по языку.

Вот, сейчас точно станет легче. Немного отдышаться, потом решить, куда идти. Не век же здесь торчать. Отоспаться не помешает.

Первый шаг дался с трудом. Ребенок, которого учат ходить, наступает на ногу куда увереннее. Второй шаг выдал ему маршрут. Из кармана куртки выпали ключи, и память услужливо подкинула воспоминания, какую дверь они открывают. К тому же идти отсюда совсем недалеко, если Игорь не разучился ориентироваться в пространстве.

Так и сделаем. Не засыпать же снова на улице…

***

Утро также выдалось спокойным. Ублюдок не явился домой. Катя, Стас и Лёлька весело щебетали и подтрунивали друг над другом, собираясь кто в школу, кто на работу, кто в сад. Семейная идиллия.

Пожелав удачного дня маме и сестре, Стас потопал в школу. Парень пребывал в прекрасном настроении и даже улыбался прохожим. Приступ вечером не повторился, и он успел сделать домашнюю работу. Сегодня обязательно нужно поднять руку на каждом уроке, начинать исправлять хвосты хотелось именно сегодня.

Стас радовался незатейливым мыслям, проносящимся в голове. Он представил удивление Дениса, Сани и Тёмыча, если поделиться с ними подобной идеей. Ребята обычно сидели в начале урока тихо, читая про себя все молитвы, которые придумали сами. Пытались воздействовать на учителей силой слова и внушения, чтобы взгляд педагогов скользнул мимо их фамилий в журнале. Удивление их будет ещё сильнее, если Стас ответит домашнее задание на отлично на каждом уроке. До конца дня точно останусь ботаником и заучкой в их глазах, весело подумал парень.

Однако всё пошло не так, как рассчитывал Стас. Спокойное, размеренное течение дня нарушила Алина. Этим именем директор школы на первом уроке представил новую ученицу.

Класс замолк, когда в дверях показались среднего роста девушка, мило улыбающаяся Вениамину Петровичу. Мужчина галантно пропустил юную даму и хотел было потребовать тишины, но шум, слышимый от одиннадцатого класса ещё в коридоре, внезапно стих. Директор обрадованно улыбнулся ученикам. Жеста никто и не заметил. Парни буквально пожирали глазами прекрасную незнакомку, женская половина класса заметно напряглась. И было отчего. В кабинет зашла судя по всему новая королева красоты школы и воплощение мечты парней. Именно так они представляли себе идеал девушки.

Глаза Алины буквально завораживали с первого взгляда. В светло-зеленых очах так и горела игривая искорка. Тёмными волосами по плечи она умела вскинуть так, чтобы изо рта попадали жвачки. Чуть вздёрнутым носиком она жеманно изображала недовольство. Губы, зависть всех фото-моделей, излучали скромную невинную улыбку. Кожа на лице так и сияла, а ловко нанесённый тональный крем нежно подчёркивал великолепие линий. Точёной, оформившейся фигурке позавидовала бы любая мисс с любого конкурса красоты. Туфельки изысканно смотрелись на стройных прямых ногах, которые прятались под юбку чуть выше колена. Картину дополняла отлично подобранная по талии одежда и изысканный маникюр. Даже на её ногти можно было смотреть часами. Красота девушки была не кукольной. Ничего схожего с обложками глянцевых журналов не было и в помине. Алина привлекала естественностью.

Оцепенение медленно, но верно, начало отпускать. Теперь все пытались оценить новенькую, кто скрывается за симпатичной мордашкой, свой человек или доносчик учителям по каждому поводу, противная она или всё-таки поговорить с ней можно.

– Вижу, вы удивлены, – паузу заполнил Вениамин Петрович. – И тем не менее хочу, чтобы вы радушно приняли в свои ряды новую коллегу. Алина совсем недавно переехала из другого города и надеется на поддержку сверстников. Ваш класс считается образцовым в школе и Алина укрепит репутацию. – Он перевёл взгляд на девушку. – Присаживайся, пожалуйста, на любое свободное место. – Надеюсь на вас, – снова обратился директор к классу. – Можете продолжать, – кивнул учителю. – Извиняюсь за потраченное время.

Алина не спеша прошествовала к третьей парте, где было одно свободное место рядом с Тёмычем, который привык сидеть один. Сейчас же парень не стал возражать против соседей.

Спокойно присела, достала из кожаной сумочки тетрадь и ручку. Казалось, Алина не замечает двадцати пар глаз, буквально пожирающих её, или просто привыкла к лучам внимания.

– Продолжаем дальше.

Голос учителя вывел из ступора класс. Все обратили взор на школьную доску, изредка исподтишка поглядывая на новенькую.

Все мысли Стаса занимала именно Алина. С первой же секунды, как она переступила порог кабинета, он почувствовал к ней симпатию. Конечно, он читал о чувствах, о любви, любви первого взгляда, но не эти понятия были применимы к Алине. Стас почувствовал в ней родственную душу, близкого по духу человека. Он не мог дать точного определения нахлынувшего на него водоворота, но знал, что хочет подойти к ней и рассказать обо всём: об отце, о проблемах, о матери, плачущей по ночам. Вот так просто, взять и впустить её в свою жизнь.

Он встряхнул головой, но помутнение не прошло. В черепной коробке прочно обосновалось Алина. Стас забыл домашнее задание, выученное к каждому сегодняшему уроку наизусть, семейные проблемы отошли на второй план. Он смотрел, как она с серьёзным видом изучает доску и делает какие-то пометки в тетради, а в мозгу прокручивал её дефиле по классу.

Чёрт! Что за наваждение?! Главное, к человеку, которого он видел впервые в жизни.

Первая любовь? Девчачьи сопли! Что за бред лезет в голову? Нужно сосредоточиться, пока новенькая не заметила его заинтересованного взгляда и, что самое смешное, смущения. Да, Стас был смущен. И, как бравый парень, не гордился этим. Если Алина вздумает обернуться и посмотреть на него или заговорить, что намного страшнее, из голосовых связок Стаса точно выскочит что-то нечленораздельное, а улыбка растянется до ушей. И тогда – он пропал! Нет, мы так просто не сдаемся.

Спасительный звонок не звенел так громко. Учитель что-то пыталась говорить вдогонку старшеклассникам, но желание уйти на перемену пересиливало. В числе первых Стас почти выбежал из класса. Нужно срочно умыться и остыть.

Холодная вода оказала благотворное воздействие на парня. Хотя бы сошёл румянец с щек. Так, теперь найти пацанов и перекурить.

Сашка, Дима и Тёмыч уже с наслаждением курили на заднем дворе.

– Чего припозднился? – Тёма выбил сигарету из пачки и передал ее товарищу.

– Отлить сходил, – соврал Стас.

– Я-то подумал, спустить ходил в кабинке, – заржал Сашка. – Ты так смотрел на нашу новую подружку, что казалось, в классе на неё накинешься.

– Глупости не говори, – отмахнулся Стас, затягиваясь.

– Почему глупости? – поддакнул Сашке Денис. – Моя эрекция грозила порвать ширинку! Хотел уже из класса бежать…

– Да что там у тебя порвать может ширинку, – Тёма не упускал момента уколоть приятелей, – Не восхваляй свои причиндалы! Те миллиметры с лупой поискать еще надо. Алина на таких как ты не скинется.

– Вот кого-то урою сейчас! И заставлю миллиметры язычком найти! – насупился Денис.

– Забей! – призвал к порядку Сашка. – Ты знаешь, у Тёмыча язык – помело. Иногда, как бритва.

– Бритва говоришь? Как раз задницу не побрил, – гордый тем, что нашел ответ, заулыбался Денис.

Стас хранил молчание. Изредка шумно вздыхал, выпуская дым. Алина не выходила из головы. Раз за разом мозг прокручивал секунды и минуты, когда парень смел на неё взглянуть: вот она грациозно вышагивает между партами, вот она занимает место, вот её прямая спина касается спинки стула, вот её небольшая грудь поднимается и опускается над столом.

Попроси Стаса описать девушку – он не смог бы это сделать. В чём одета? Как выглядит? Все его мысли занимала аура девушки, которой она окутывала окружающих. Ей хотелось верить, с ней хотелось говорить, за ней можно было идти на край света…

– Задумался крепко наш паренёк, – услышал он голос Тёмыча.

– Пропал паря, – издевательски произнес Денис.

Стас догадался, что они шутили над ним уже долгое время, заметив, что он витает в облаках. Бросив окурок, он скупо улыбнулся:

– Петросяны, почапали на уроки…

До конца занятий Стас не смотрел на новенькую. Только уходя с последнего урока, он бросил на неё мимолётный взгляд, чтобы вечером представить её. Ему казалось, если думать о ней, то проблемы семейные будут решаться легче и быстрее, а вечера будут спокойные. Возбуждение, охватившее его, не отпускало.

***

Стас осторожно открыл входную дверь и прислушался к тишине в квартире. Ничего подозрительного: ни жуткого храпа, ни пьяных подвываний, ни кислого запаха перегара. Вздохнув с облегчением, парень вошёл домой.

Вода увлажнила пересохшее горло. Так, нужно прикинуть планы на остаток дня. Приготовить ужин для мамы с Лёлькой, они придут ближе к шести. Заняться уроками не помешает тоже. Ещё только октябрь, а он уже нахватал неудов. До каникул надо исправить и порадовать мать. Повезёт, то ублюдок не заявится сегодня. Если так случится, обеспечен тихий вечер в кругу семьи. Когда приходит отец, тишины и семейственности как ни бывало. Своими пьянками, запоями, побоями он начисто выжил из себя всё, что могло относиться к семье, теплу и очагу. Отец… Он не мог носить такое гордое звание. Ублюдок давно забыл, что у него есть близкие.

Стас отогнал от себя грустные мысли. Меньше всего хотелось думать о нём. Чем чаще вспоминаешь об ублюдке – быстрее приползает.

Так, какие задания на завтра? Открыв учебник по геометрии, он углубился в теоремы.

Замечательно! Ничего сложного. Главное, правильно начертить. Две задачи решились с лёгкостью. Хорошее настроение всё больше завладевало парнем. Без труда расправился и с физикой. Главное начать! Скоро и учителя перестанут жаловаться маме на резко упавшую успеваемость сына. И все их угрозы о вступительных экзаменах и учебе в ВУЗе окажутся просто детскими сказками. Нет ничего сложного в задачах и правилах! Поступит он в университет!

Мысли об учёбе прервал сигнал мобильного телефона. Стас недовольно поморщился, но потянулся к гаджету. Пришла фотография от Тёмыча. Недорогой телефон поначалу не позволял парню разглядеть изображение. Терялось качество картинки. Вроде какая-то девушка, сфотографированная со спины, пиксели передают какую-то белую полоску… Через секунду Стаса словно током ударило!

Товарищ сфотографировал Алину, сидящую с ним! Умудрился же! Тёмная кофта, тёмные брюки, которые чуть приспустились к пояснице, обнажив полоску кружевных трусиков. Белая полоска – кожа Алины. Руки Стаса, сжимающие телефон затряслись. Тёмыч! Урод! Шутит он! Получит завтра между глаз!

Стас кинул телефон на кровать и сложил в рюкзак учебники, над которыми он только что корпел. Дрожь, утихавшая после школы, возобновилась снова. Может, позвонить ей? И что предложить? И куда звонить? Они словом не обмолвились за весь день. Завтра подойти к ней? И что сказать? Привет, я Стас, давай дружить? Бред! Девчонка непростая, холёная. Непонятно вообще, как она оказалась в нашем захолустье. Откуда она? Кто родители? Люди обеспеченные – это ясно. Переехали? Направили по работе? Стоп! Почему она заняла его мысли?

Стас вздохнул, перевёл дух. Как пятиклассник, честное слово. И не будет он к ней завтра подходить. И послезавтра. И в принципе не подойдет. У неё наверняка есть парень. Зачем он ей со своими семейными проблемами? Погулять вечером не получится, нужно дома быть. Выходные – он занят с Лёлькой. Встречаться и ходить по школьным коридорам за ручку? Через сколько дней она сбежит? Но за ручку он подержал бы её.

От Алины исходила мощная энергетика. Стас ощущал это каждой порой, каждой частичкой нутра. Девушку хотелось обнять. Стас знал, она тёплая и уютная, кожа гладкая, светлая.

С этими мыслями парень прыгнул на кровать и взял в руки телефон, чтобы снова загрузить фотографию. И почему показалось, что полоска спины белая. Нет, она чуть тронута загаром, как и её лицо. Кружевная ткань аппетитно выглядывает.

Парня затрясло мелкой дрожью, оторвать глаз от фотографии он не мог. Волна возбуждения накрыла Стаса.

Стас глубоко вздохнул. Такого он еще не испытывал. Оставаясь девственником, он периодически удовлетворял себя, так как чувствовал в этом потребность. Но такого прихода, как скажут наркоманы, никогда не было.

Внезапно он услышал скрип входной двери и тяжелую поступь отца, означавшую, что передвижения тому даются с небывалым трудом.