134-я

– Пока он будет раздумывать, его в армию загребут, – мрачно пророчила мама Светланы, принеся ей очередную «дотацию» – пятьсот рублей.

– Не должны, – испуганно отвечала Света. – У нас ребенок маленький!

– Год исполнится Вовке – и заберут, – качала головой мать.

Света не стала делиться с мужем своими тревогами, но втайне переживала, плохо спала ночами, думая, что же делать. Как она будет жить одна с грудным малышом? Сесть на шею родителям совесть не позволяла. Бабушка Миши по-прежнему снабжала их продуктами и одеждой. Но нельзя же всю жизнь надеяться на родственников!

Как будто услышав эти испуганные мысли, судьба послала ей телефонный звонок. Звонила завуч школы, в штате которой числилась Света.

– Здравствуйте, Светлана! Не могли бы вы нас выручить немножко? – добродушно начала завуч.

Оказалось, что в школе тяжело заболела учительница труда у девочек. Ей сделали операцию, после которой придется как минимум три месяца пробыть на больничном. Не могла бы Света поработать на замене?

– А мы вам расписание подгоним так, чтобы уроки были всегда пятые и шестые по счету. Чтобы вам рано не приходить. Ну, два-то часа в день ваш муж сможет посидеть с ребенком?

Света сразу согласилась. Миша тоже не возражал. Наоборот, теперь он был при деле – сидит с ребенком, пока жена на работе. «И ничего позорного в этом нет, – уверенно говорил он друзьям. – В семье должно быть равноправие! На Западе давно такое практикуют».

Зарплата оказалась невысокой, но это были первые деньги, которые Света заработала сама. Она еще не знала, что со временем станет главной кормилицей своей семьи.

Глава 5. Сложности семейной жизни

Стремительно пересыпались песчинки в часах времени, одна за другой перелистывались страницы в книгах человеческих судеб. Семья Михаила и Светланы существовала уже три года.

За это время Мише так и не удалось найти себе подходящую профессию. Он пробовал работать продавцом у матери в книжном магазине, экспедитором на бабушкиной базе, даже ночным сторожем в детском саду. Но нигде не задерживался дольше трех месяцев: то зарплата маленькая, то работа скучная, то начальник дурак.

В институте дела шли ни шатко ни валко. Перевестись на очное отделение не удалось. Миша так и числился заочником, учился без всякого усердия, часто имел хвосты, а на четвертом курсе вообще умудрился остаться на второй год.

– Может, бросить всю эту байду? – спрашивал Миша супругу. – Кому оно надо, это образование? Вон что в стране творится! Люди бизнесом занимаются, из воздуха деньги делают!

– Миш, осталось два года. Доучись уже, – умоляюще отвечала Света.

Между тем жить становилось всё тяжелее. Предприятие, где работали родители Светы, закрылось. Отец нашел себе место в частной охране, а мать долго никуда не брали. Кому нужна женщина сорока четырех лет, не имеющая никакого опыта работы, кроме как у фабричного станка? После долгих мытарств удалось пристроиться уборщицей в супермаркет. Доходы родителей сократились чуть ли не вдвое, и они не могли больше помогать дочери деньгами.

Света уже не работала в школе. Учительница, которую она заменяла, выздоровела, и пришлось вернуться в отпуск по уходу за ребенком. Однако Светлана успела получить ценный опыт. Преподавая домоводство девочкам, Светлана поневоле контактировала с учителем труда у мальчишек. Младших он обучал столярному и слесарному ремеслу, а в старших классах вел автодело.

– Скажите, а ребята и на права могут сдать после ваших занятий? – спросила его однажды Света.

– Как восемнадцать исполнится – могут, – уверенно ответил трудовик. – А что? Интересуетесь? Могу вам льготное место выбить на курсах вождения. Они у нашей школы помещение арендуют, поэтому учителям скидка пятьдесят процентов.

Воодушевленная Света немедленно ответила: «Да!» Ей с детства нравилось сидеть за рулем. Водить она уже немножко умела: отец учил Свету на своей старенькой «копейке» и говорил, что у нее неплохо получается. Правда, чтобы заплатить за курсы, пришлось занять у Мишиных родителей. Но зато у Светы появились права, а это всегда пригодится!

Когда дотации от Светиных родителей прекратились, Мише пришлось усиленно заняться поиском работы. Он читал объявления в газетах, звонил, ходил на собеседования, но отовсюду возвращался недовольный.

– Я им что, полный идиот, за такие копейки вкалывать?

Академический отпуск, который Света брала в училище, истек. Нужно было возвращаться к учебе или бросать. Она колебалась, пока не нашла в газете объявление: «Фирма такси. Требуется водитель-женщина».

Не надеясь на успех, она позвонила. Ей ответили: да, есть вакансия. Нужна женщина, имеющая водительские права категории В, готовая работать в режиме «сутки через трое».

– А почему именно женщина? – спросила Света.

Это требование казалось ей весьма подозрительным. Не кроются ли здесь какие-нибудь интим-услуги?

– Многие клиентки побаиваются ехать с мужчинами. Были случаи домогательств со стороны водителей. Не в нашей фирме, но все-таки. Вот и держим одну машину с женщиной-водителем на такие случаи.

На следующий же день Света отправилась в эту фирму, и сразу была принята на работу.

– Придется тебе еще посидеть дома, пока Вовка до садика не дорастет, – сказала она Мише вечером. – Надеюсь, ты не против?

Миша, разумеется, тут же согласился:

– Раз надо значит надо!

В душе супруг был очень рад, что так получилось: он опять обзавелся уважительной причиной, чтобы не работать. Впрочем, Света на него не обижалась. С ребенком он управлялся замечательно: и кормил, и переодевал вовремя, и вещи стирал.

Светин заработок в такси позволил молодым полностью отказаться от помощи родителей. Бабушка Миши, впрочем, всё равно привозила продукты, детское питание и одежду.

– Есть деньги, так не тратьте! Откладывайте! Пригодится, может, свою фирму такси откроешь! – говорила она Светлане. – И вообще, дают – бери, бьют – беги!

Единственное, о чем Света жалела, – с педагогическим училищем пришлось расстаться. Она, конечно, не теряла надежды: может быть, удастся получить образование в будущем.

А в остальном всё складывалось вроде бы удачно. Миша нормально окончил четвертый курс. Но в это время случилось страшное – сменили областного военкома. Прежний был хорошим другом Мишиной бабушки и родителей. Он безоговорочно давал Михаилу отсрочки, несмотря на то, что тот не имел на это никаких причин: учился заочно, а ребенку уже исполнилось два года.

– Повысили его! – нервно кричала в телефонную трубку Мишина мать. – Повысили на нашу голову! Теперь нового пришлют, неизвестно какого. А вдруг окажется слишком идейным и на лапу брать не будет?

Разговор происходил в начале лета, когда до осеннего призыва было еще далеко. Но Михаил заранее помрачнел. Идти в армию ему совсем не хотелось – это еще хуже, чем работать! Он привык жить свободной, расслабленной жизнью. Утром спал, пока не просыпался Вовка, неторопливо кормил малыша кашкой и одновременно смотрел телевизор, потом усаживал малыша в коляску, и они отправлялись на прогулку.

В бумажнике у Миши всегда водились деньги. Света часто поручала ему купить продукты или бытовую химию и денег давала не считая. А Миша обязательно выкраивал на баночку-другую немецкого пива, садился в парке на лавочку и наслаждался отдыхом. К нему подсаживались скучающие пенсионеры с домино или шахматами. Миша играл, а почему бы нет? Ребенок дышит свежим воздухом, а отец при нем. Да и в те дни, когда Света не работала, гулять и за покупками всё равно ходил Миша. Ей же нужно отдохнуть, ну и убраться, обед приготовить. За такие дела Миша не брался, считая их немужскими. А Света и не настаивала.

И вот теперь эту блаженную жизнь придется сменить на армейский режим? Казарма, бессмысленные приказы, издевательства дедов и непосильные нагрузки? Нет, ни за что!

Света вернулась со смены около девяти утра. Миша еще кормил Вовку, по своему обыкновению напротив телевизора.

– Ну как вы тут, мужики? – весело спросила Света, целуя сына в пухлую щечку.

– Нормально, – невыразительно отозвался Миша.

– Поставь чайник, пожалуйста! Умираю – хочу кофе! А я быстренько в душ.

Она сбросила куртку и кроссовки и сразу же отправилась в ванную. Миша включил электрический чайник, кинул в Светину кружку ложку растворимого кофе и снова сел к телевизору. Вовка ползал по ковру и, хихикая, тормошил отцовские ноги. Но Миша этого не замечал. Он уставился в экран невидящими глазами и думал, думал…

– Готов кофе? – крикнула Света, выходя из ванной.

На ней была Мишина белая футболка, со вчерашнего дня сушившаяся на веревке над ванной. Сквозь тонкую ткань просвечивали узкие красные трусики и грудь без бюстгальтера. Ноги и руки Светы были еще влажными после душа.

– Я твою футболку нацепила, извини, – сказала она, заметив взгляд мужа, скользящий снизу вверх по ее фигуре. – Забыла халат с собой взять.

– Ох, Светик! – тихо проговорил Миша. – Какая же ты у меня все-таки симпатяжка!

Он встал с места и порывисто обнял жену. Его ладони, вмиг ставшие горячими, жадно скользили по ее спине, плечам, бедрам…

– Мишка, ну ты чего? – удивленно шептала Света. – День на дворе… И ребенок смотрит!

– А может, я соскучился, – возразил Мишка. – А ребенок всё равно не понимает… Иди ко мне, моя рыбка!

Он ловко подхватил Свету на руки и понес в спальню. Распаленная его прикосновениями, она постанывала и слабо протестовала:

– Сегодня день неподходящий… И резинок нет! А вдруг влипнем?

– Ну и пусть влипнем, – осыпая жаркими поцелуями ее грудь, бормотал Мишка. – Разве мы не женатые люди? Не имеем права на второго ребенка?

Опасения Светы и надежды Михаила сбылись. К началу осеннего призыва у Светы было уже четырнадцать недель беременности. Новый военком больше не угрожал семейному спокойствию: мужчин, имеющих двоих детей, в армию не берут.

Родня Миши успокоилась и решила порадовать молодых супругов шикарным подарком – трехкомнатной квартирой. Вернее, нужно было сначала продать старую «двушку», а недостающую сумму родственники готовы были выделить. Света радовалась, возбужденная радостными мыслями о новом жилье, о будущем малыше. Она продолжала выходить в рейсы, ведь живот еще небольшой, а чувствует она себя великолепно!

– Ты не волнуйся! – подбадривал ее Миша. – Как уйдешь в декрет, я найду какую-нибудь работу. Сейчас работы везде – море!

В это море Михаил нырял не раз. Поработал в охранной фирме вместе с отцом Светы – скучно. Пошел к бабушке на базу кладовщиком – еще хуже.

– Все-таки надо по специальности работу искать, – рассуждал он, покачивая головой. – Вот окончу вуз и пойду в какую-нибудь строительную фирму…

Весной родился Ромка. Семья снова жила на иждивении родителей. Но о том, чтобы искать работу или даже подработку, Света и думать не могла. Второй ребенок оказался далеко не таким спокойным, как первенец. Дни и ночи Ромка кричал без всяких видимых причин. Пробовали показывать его педиатрам, но врачи в один голос твердили: мальчик абсолютно здоров. Ну а кричит – это нормально, легкие разрабатывает.

Света окончательно измоталась. Ночами она не спала, успокаивая Ромку, а днем, когда малыш отсыпался, занималась бесконечными домашними делами: стирка, глажка, готовка – отдельно мужу, отдельно детям. А потом гора посуды… А на руках еще трехлетний Вовка. К вечеру Света была словно выжатый лимон.

Миша в это время помогал мало. У него была защита диплома, и понимающая супруга старалась не докучать ему домашними проблемами. Пусть готовится, пусть закончит этот вуз наконец.

Когда заветный диплом оказался у него в руках, Мишина бабушка устроила настоящий праздник. Заказала банкет в ресторане, куда пригласила всю родню, друзей и несколько нужных людей.

– А с кем же мы детей оставим? – растерянно спрашивала Света. – Может, ты один пойдешь? Это твой праздник.

– Попроси маму. В конце концов, это и ее внуки тоже.

Миша произнес это без всякого ехидства, но Света поняла намек. Мишины родственники каждую неделю привозили детям подарки: детское питание, дорогие игрушки, одежду. Светины же родители могли подарить что-нибудь лишь изредка. Но, зная об их более чем скромном достатке, она не посмела бы их ни в чем упрекнуть.

Просить мать она не стала. Позвонила Ане – девушке, с которой дружила со времен колледжа. Своих детей у Ани не было, но она часто подрабатывала няней. Так решилась одна проблема, но тут же возникла вторая: что надеть?

Света вытряхнула из шкафа все свои нарядные вещи. Оказалось, что их катастрофически мало и ни одна не подходит для банкета. Все красивые платья и юбки вышли из моды и притом болтались на Свете как на вешалке. Она и сама не замечала, как из-за беспрестанной возни по дому не успевала толком поесть.

– Наверное, килограмм семь скинула, – пробормотала Света, в отчаянии перебирая одежду.

Ей вдруг пришло в голову, что, кроме обиходных футболок и штанов, она не купила себе ни одной обновки с тех пор, как вышла замуж. Где платья? Где красивые блузки, юбки и модные джинсы? Ничего… Ничего… Впервые Света почувствовала, что в ее жизни что-то не так. Опустившись на кучу одежды, она закрыла лицо руками и заплакала от жалости к себе.

Вдруг она отчетливо осознала, что со дня свадьбы ей не удавалось ни минуты отдохнуть. Просто поваляться на диване с книжкой, посидеть с подругами в кафе, сходить в магазин за одеждой или косметикой. Она покупает на рыночных развалах дешевые китайские тряпки. Три года не была в парикмахерской. Она только работает, работает, работает…

А Миша всё это время просто сидит дома. И одет он прекрасно: бабушка покупает вещи и для него, и для детей, но не для Светы, неизменно заявляя ей: «Извини, я не знаю твоего размера». Кажется, родня мужа вообще воспринимает ее как дешевое приложение к Мише.

Она ревела отчаянно, как обиженная первоклассница. Но слёзы пошли ей на пользу. Придя в себя, Света встала и решительно полезла на верхнюю полку шкафа. Там хранились давно не используемые вещи, закинутые туда на случай «а вдруг пригодятся». Света порылась и достала белые брюки, которые носила в девятом классе. Когда-то она из них выросла, а теперь…

– Супер! – сказала она себе, полюбовавшись на свое отражение. – И вот эту маечку!

В белых облегающих брюках и блестящей черной майке Света выглядела такой юной и изящной, что мужчины на банкете засыпали ее комплиментами. Никто поверить не мог, что у этой молодой женщины двое детей, одному из которых всего три месяца.

– Ну, теперь ты, Михаил, дипломированный специалист! – похлопал племянника по плечу после нескончаемой череды тостов Мишин дядя. – Сможешь работать в строительстве.

– Да, – вяло усмехнувшись, отозвался тот. – Но работу еще найти нужно.

– Я уже нашла, – громко сказала Света. – Я говорила с завучем школы, где работала. Ее муж – директор строительной компании. Он берет тебя прямо с понедельника.

Голос Светы прозвучал так уверенно и твердо, что гости, не сговариваясь, зааплодировали ей. Миша старался улыбаться, но в глазах его застыло смущение.

Глава 6. Мечты и реальность

Как ни странно, на новой работе дела у Миши пошли хорошо. То ли его на самом деле тянуло к строительству, то ли льстил статус дипломированного специалиста, но он работал с удовольствием. И зарплата оказалась вполне приличной. Света вздохнула с облегчением. Неужели они теперь заживут как люди?

– Кажется, Мишка твой остепенился, – заметила как-то мама.

– Да он вроде всегда вел себя нормально, – сдержанно ответила Света. – Не пил, не гулял…

– Это верно, – кивнула мать, – но и сидеть дома молодому мужику стыдно. Жена из декрета выходила, чтобы работать, а он дома ваньку валял!

Света удивилась. Мать никогда прежде не выражала недовольства зятем. Почему же она заговорила об этом теперь?

– Чтобы ты снова дурой не была, – ответила на соответствующий вопрос мама. – Работает и пусть дальше работает. А ты не выскакивай из декрета раньше положенного. Сиди до упора, все три года. Теперь твоя очередь расслабляться!

Света подумала, что мать, пожалуй, права. К тому же Мише работа нравится. Он с упоением рассказывал ей вечерами о коллегах, о стройматериалах, о смешных и сложных ситуациях, возникающих на объекте. У него появились новые друзья. Несколько раз они со Светой даже ездили на дачу к инженеру, с которым Миша особенно подружился.

Однако два обстоятельства очень беспокоили Светлану. Во-первых, Миша стал страшно ругаться. Сначала матерные словечки выскакивали изредка, потом стали звучать почти в каждой фразе. А через полгода работы на стройке он научился выдавать такие затейливые выражения, что поразил бы любого филолога. Сама Света, может, и потерпела бы, но папины слова стали повторять дети. Дошло до того, что воспитательница в Вовкином детском саду отчитала Свету на родительском собрании.

– Всё из-за тебя! – набросилась она на мужа. – Ты материшься, как сапожник, а я должна выслушивать нотации!

– Я не сапожник, – со смехом ответил Миша. – Я прораб, это еще хуже. А воспиталкам скажи, чтобы ко мне обращались. Я их быстро пошлю, куда следует.

– Миша! – гневно вскричала Светлана.

Он пообещал дома сдерживаться в выражениях, но не особенно старался. «Может, и правда работа такая? – думала Света. – У каждой профессии есть свои примочки. Таксисты любят байки из жизни рассказывать, учителя всех поучают, а торгаши, как Мишкина бабка, постоянно считают деньги».

Но гораздо больше ее настораживала еще одна новая привычка мужа: по пятницам он стал возвращаться с работы под хмельком. Объяснялось это просто: «Мужики решили отметить конец недели». Затем пьяные возвращения стали происходить и среди недели. И каждый раз находилась уважительная причина: обмывали завершение объекта, приезжала комиссия – накрывали поляну.

Светлана не поднимала скандалов, поскольку сильно Миша не напивался, что называется, слегка под градусом. Ее настораживало лишь то, что обмывания и отмечания входят в привычку.

– Ты что, хочешь в алкаша превратиться? – спрашивала она сердито.

– Алкашами становятся те, у кого это наследственное, – возражал Миша, – а у меня таких в роду нет. Отец вообще не пьет, у него язва. И оба деда были непьющие…

Света не знала, что возразить. Муж и так был от природы словоохотлив, а работая с людьми, научился мгновенно выдвигать нужные аргументы. Она же сидела дома, погруженная в хозяйство, детские болячки и мелкие бытовые проблемы. У нее не было ни сил, ни времени даже почитать книжку или встретиться с подругами.

Неужели ей не хотелось вырваться из этой рутины? Хотелось, еще как! Возясь со стиркой и грязной посудой, она мечтала: «Вот пойдет Ромка в садик, тогда я вернусь в такси. Снова буду зарабатывать и, как советует Мишина бабка, откладывать, копить. Может, заведу счет в банке, чтобы нарастали проценты. А когда скопится хорошая сумма, открою свой бизнес».

Скорее всего, это будет собственная служба такси. Или агентство грузоперевозок. Дело выгодное – Света помнила, сколько прибыли сдавали таксисты в кассу в конце рабочего дня. Сначала нанять людей с личными автомобилями, постепенно можно покупать машины и пополнять свой автопарк…

Иногда она делилась мечтами с мужем. Тот слушал и поощрительно гладил ее по плечу:

– Молодец, Светик, правильно мыслишь! У тебя прямо есть предпринимательская жилка!

Но себя в Светином бизнесе он не видел. Даже не предлагал своей помощи. Видимо, считал, что его место – стройка, и ничего менять не хотел. Это охлаждало энтузиазм Светы. Ей-то хотелось делать всё вместе с мужем…

Она действительно вышла на работу в такси, как только Ромка пошел в детский сад. Работала, копила, но не особенно успешно. Дети росли, росли и траты: требовалось больше одежды и обуви, а кроме того развивающие игрушки, карандаши, краски, конструкторы… Светлана не хотела, чтобы ее сыновья хоть в чем-то были хуже других детей. Она покупала им всё самое лучшее. Поэтому сбережения накапливались медленно.

Вдобавок Миша стал приносить домой с каждым месяцем всё меньше денег. Он жаловался, что им урезали расценки, но Света подозревала, что часть зарплаты уходит на регулярные попойки с коллегами. Поднимать крик из-за этого не хотелось. Она вообще не любила скандалы, предпочитая решать проблемы спокойно, без шума.

Так бы всё и продолжалось, если бы однажды на улице к Свете не подошел Мишин друг, инженер. Запинаясь и отводя глаза в сторону, он сказал:

– Светлана, ты бы последила за Мишкой…

– А что такое? – с тревогой спросила она.

Естественно, первое, что пришло ей в голову: у мужа появилась любовница. Но инженер помотал головой:

– Нет, не то, что ты думаешь. Просто… Мишка играть повадился в автоматах. Проигрывает и деньги у ребят занимает. У меня занимает, чтобы Сане отдать, у Кости – чтобы отдать мне. Свет, это штука опасная. Люди и квартиры проигрывают!

В тот же вечер Света устроила мужу допрос с пристрастием. Он сознался: да, играет. Просто чтобы отвлечься. Работа тяжелая, хочется чем-то встряхнуть нервы.

– Мне приключений не хватает, понимаешь? – опустив голову, объяснял он. – Хочется чего-то яркого, необычного. А тут каждый день одна и та же тягомотина.

– На приключения надо сначала заработать! – сердито отвечала Света. – Сам ведь говорил: люди из воздуха деньги делают! Вот на эти деньги они и путешествуют, на яхтах катаются, с парашютом прыгают.

Мишка вздыхал, соглашался, признавал себя полным дураком. Светлана поинтересовалась, сколько он должен коллегам. Достав блокнот, Миша проверил записи. Оказалось, около сорока тысяч. Света ахнула, закрыв лицо руками. Плечи ее дрогнули, и она впервые за восемь лет семейной жизни разрыдалась при муже.

Это была настоящая женская истерика – с воплями, стонами, диким смехом. Усталость и возмущение, копившиеся все эти годы, вырвались наружу. Миша смертельно перепугался, забегал вокруг Светы с водой и валерьянкой.

– Ты всю мою жизнь угробил! Всю кровь выпил из меня! Эгоист, сволочь ленивая! – голосила Света.

Прибежали сыновья и, увидев мать в слезах, тоже хором заревели. Мише с трудом удалось успокоить всех троих. Он клятвенно пообещал Свете, что завтра же займет у родителей, отдаст долги и навсегда завяжет с автоматами.

– Нет уж, – всхлипывая, сказала Светлана. – Еще и у родителей занимать? Возьми мои сбережения. Но если я еще раз узнаю, что ты играешь, заберу пацанов и уйду от тебя. Навсегда уйду, понял?!

Так Светина мечта о собственном бизнесе отодвинулась на неопределенный срок. Что же касается Миши, то нельзя сказать, сдержал бы он свое обещание. Вышел правительственный указ о запрете игровых автоматов, и увлечение Михаила закончилось само собой.

Еще пару месяцев Света поработала в такси, а затем уговорила мужа взять кредит на покупку «газели». «Начну с этого, – решила она, – а там, может быть, удастся заработать на собственную фирму».

«Сколько же моих мечтаний ушло в никуда, – думала Света, паркуя „газель“ недалеко от своего подъезда. – Мечтала быть учительницей, потом хотела открыть свою фирму. И построить коттедж, и поездить по дальним странам, и выучить английский… Ничего, ничего! Как будто судьба нарочно лупит меня по рукам, как только я протяну их чуть дальше положенного…»

Глава 7. Детство стасика

Детство Стасика прошло в слезах его бабушки. Сколько он себя помнил, бабушка всегда плакала. Горько завывала, когда его папа не являлся домой с работы. Самого Стасика это нисколько не расстраивало, наоборот. Ему было уже пять лет, и он отлично знал, в каком виде тот возвращается после трудового дня.

Отец шумно вламывался в дверь, горланя песни, которые бабушка называла похабными. Швырял куртку на пол и тотчас начинал поучать домочадцев: как надо готовить борщ, убирать квартиру, как полагается ждать мужа. Все молчали, потому что знали: скажешь хоть слово – и разразится дикий скандал с воплями, швырянием стульев и битьем посуды. Впрочем, и молчать было опасно. Устав разговаривать сам с собой, отец подходил к матери и хватал ее за плечо.

– Что молчишь? Выражаешь это… как его… презрение? Ах, как же, мы слишком важные персоны, чтобы разговаривать с пьяным! Да, я пьяный! Имею право! Я – трудящийся человек!

Мать жмурилась от страха, потому что он в любой момент мог ударить. Бабушка цеплялась за отца, причитая со слезами:

– Оставь ее, сынок! Приляг, отдохни! Успокойся!

– Не мешай, мать, – отталкивая ее, отвечал пьяный, – это моя жена! Я ее научу уважать мужа, который работает…

Нередко выяснение отношений заканчивалось дракой. Отец бил мать, толкал бабушку, которая пыталась его угомонить, крушил всё, что попадалось на пути.