Дрозды

– Он, прав, прапорщик, – сказал Васильев. – Неужели вы готовы умереть за Донскую республику? Лично я готов умереть только за Россию. А она с теми, кто сейчас наступает на Ростов. Если вы думаете иначе, то можете уйти и присоединиться к большевикам.

– Я не решался высказать эти слова, господин подпоручик! – ответил прапорщик. – Я с вами! Но тогда нам стоит установить контакт с теми, кто наступает. Разве не так?

Васильев ответил:

– В этой ситуации, когда мы мало знаем остановку, нам лучше просто сидеть тихо. Все решится само собой, прапорщик…

Офицерская рота продвинулась вперед и заняла позиции на станции. Ротмистра, который командовал ротой, волновал только бронепоезд. Но сейчас он молчал и не создавал наступающим никаких проблем. Отряды красной гвардии откатывались.

– Если занять позиции перед знанием, то мы солидно здесь укрепимся, – сказал он командиру взвода.

– Позиция хороша, но за нами пушки бронепоезда.

– И меня это волнует. Не хочу попасть в ловушку. Капитан, пошлите человека из своего взвода к полковнику Войналовичу.

– Есть, господин ротмистр…

Лабунскому доложили о разведке белых, замеченной рядом с бронепоездом.

– Их много? – спросил корнет.

– Нет, – ответил прапорщик Кмиц. – Не больше десятка людей. Но боюсь, намерения у них не самые добрые.

– Вы о чем?

– Они хотят минировать пути.

– Тогда стоит встретиться с ними и объяснить, что мы не враги. Я сам возьму на себя эту миссию.

Он покинул бронепоезд и осторожно, не желая рисковать, приблизился к людям штаб-ротмистра Аникеева. Те действительно хотели заблокировать бронепоезд и не дать ему продвинуться ближе к вокзалу.

– Господа! – обратился Лабунский.

– Кто идет?

– Господа, я вам не враг.

– Ты кто такой?

– Разрешите мне приблизиться и переговорить с вашим командиром. Я один.

– Не стрелять! Иди сюда! Ближе! И руки подними. Я хочу их видеть!

– Иду.

Лабунский приблизился. Его обыскали. Но оружия при корнете не было.

– Кто такой?

– Корнет Лабунский.

– Корнет? – спросил офицер. – А где твои погоны, корнет? Почему нет знаков различия?

– С кем имею честь говорить?

– Штаб-ротмистр Аникеев.

– Кого вы здесь представляете, штаб-ротмистр?

– Что значит кого? Вы не знаете с кем воюете?

– Не знаю. А то не задавал бы глупых вопросов.

– Дивизия полковника Дроздовского занимает город Ростов! – штаб-ротмистр «увеличил» численность отряда до целой дивизии. – Но вы так и не сказали кто вы такой? Что мне с того, что вы бывший корнет? Кстати, вы корнет чего?

– Лейб-гвардии уланского полка.

– Вот как? – усмехнулся штаб-ротмистр. – Кто был командиром вашего полка?

– Полковник Миклашевский Илья Михайлович с марта 1917 года, после отречения государя императора.

– А до этого? – допытывался Аникеев.

– Генерал-майор свиты Его Императорского Величества Маслов. Маслов Михаил Евгеньевич.

– Верно. Но что вы изволите делать здесь?

– Вынужден был записаться в команду бронепоезда «Пролетарий».

– Иными словами поступили на службу к врагу, корнет?

– Так получилось, штаб-ротмистр. Но команда бронепоезда и его командир подпоручик Васильев не хотят сражаться с вами. И вам нет смысла готовить диверсию против бронепоезда.

– И я должен вам верить?

– Если хотите сохранить бронепоезд для вашей армии.

– Я хочу видеть подпоручика Васильева. Сейчас!

– Это можно устроить, штаб-ротмистр. Прошу вас следовать за мной. За вашу жизнь я отвечаю. Слово русского офицера.

Аникеев отдал приказы своим людям и отправился за Лабунским. Его беспрепятственно пропустили внутрь бронепоезда. И вскоре он уже здоровался с Васильевым.

– Командир эскадрона дивизии полковника Дроздовского штаб-ротмистр Аникеев.

– Подпоручик Васильев. Ныне командую бронепоездом «Пролетарий» в армии Донской республики. Прошу вас садится, штаб-ротмистр. Дело в том, что мы не имеем представления с кем сражаемся. Но, ни я, ни мои люди, не желают умирать за большевиков.

– Если так, то я готов взять на себя командование бронепоездом. И я после нашей победы, лично представлю вас нашему командиру.

– Я не возражаю, штаб-ротмистр. Можете прислать сюда своих людей.

– А мне, штаб-ротмистр, необходимо связаться с вашим начальством как можно быстрее! – сказал Лабунский.

– Это еще зачем?

– В местной тюрьме несколько десятков офицеров приговорены к расстрелу. И назначен он как раз на сегодня. Мне чудом уедалось избежать его, но мои товарищи в страшной опасности. Я хотел бы сделать все для их спасения.

– Офицеры?

– В тюрьме их всего человек 200 человек. Но, те, с которыми я был в камере, уже приговорены. Мы можем спасти их.

– Как далеко это отсюда?

– На той стороне, господин штаб-ротмистр.

– Тогда вынужден вас огорчить. Как видите наши части ведут бой. Спасти ваших товарищей мы сможем, как только возьмем Ростов.

– Боюсь, что потом будет поздно. Большевики успеют привести приговор в исполнение.

– Но что я могу, корнет?

– Мне нужно не так много людей и я проведу их к месту незаметно.

– Хорошо. Я доложу о вас полковнику Войналовичу. Он совсем рядом с нами.

Аникеев еще не знал о гибели полковника…

Ростов.

Ночь на 5 мая 1918 года.

24 часа.

Несмотря на смерть Войналовича вокзал был взят частями Дроздовского. И одновременно с этим 2-й эскадрон ротмистра Двойченко занял стратегический узел станцию Ростов-Товарная.

Полковник Дроздовский распорядился поддержать атакующие части и пехота – офицерского полка подполковника Семенова – вошли в город. Начались уличные бои.

Красные поняли, что силы атакующих невелики, и смогли, наконец, организовать оборону. Кавалерия Дроздовского не смогла пройти дальше вокзала и товарной станции. Отряды красной гвардии в ряде мест предприняли контратаки и смогли оттеснить «дроздов» в предместья.

– Господин полковник! Прибыл вестовой.

– От Войналовича? Где он? – спросил Дроздовский и бросил карандаш.

Михаил Гордеевич делал пометки на карте.

– Прапорщик Жуков!

– Докладывайте!

– Полковник Войналович убит!

– Как?

– Осколок вражеского снаряда! – ответил прапорщик.

– Какой был офицер! Это громадная потеря для нас! Кто принял команду над наступающими частями?

– Подполковник Семенов. Подполковник приказал сообщить, что красные стали нас теснить с двух плацдармов. И наши наступающие отряды могут оказаться в окружении.

Дроздовский снова склонился над картой:

– Где прорывы? Покажите.

– Вот здесь и здесь. Но это еще не прорывы, господин полковник. Нас только потеснили.

– Но красные стали контратаковать. Это плохо, господа. Где гаубичный взвод подполковника Медведева?

Туркул оказал высоту на карте.

– Пусть передвинется вот сюда! Выделите ему роту пехоты 1-го офицерского полка. Пусть обеспечат занятие этой высоты. Отсюда он сможет вести более прицельный огонь. Вам все ясно?

Вестовой ответил:

– Так точно, господин полковник!

* * *

Петр Лабунский представился командиру 1-го офицерского полка подполковнику Семенову, который как раз обустраивался в занятом задании вокзала.

– Пулемёты все целы? – спросил подполковник.

– Так точно! Нам удалось захватить четыре пулемёта с полным боекомплектом. Они почти не использовали снаряженные ленты.

– Отлично! Поставить наши расчеты у каждого!

– Уже исполнено, господин подполковник. К вам боец от штаб-ротмистра Аникеева и с ним пленный.

– Пленный? – Семенов отыскал глазами Лабунского. – Вот этот? Кто такой?

Посланный от Аникеева поручик сообщил:

– Этот офицер сдался нашим добровольно, господин подполковник.

– Кто вы такой?

– Корнет Лабунский из экипажа бронепоезда.

– Бронепоезда?

– Наш командир подпоручик Васильев и экипаж перешли на сторону русской армии добровольно.

– Вот как? И чего же вы хотите, корнет?

– В тюрьме находится много офицеров, господин подполковник. И многие приговорены большевиками к расстрелу. Мы можем их спасти.

– Как же я их спасу?

– Дайте мне тридцать-сорок человек, и я проведу их к тюрьме.

– Вы?

– Я сам сидел там. Знаю, как туда добраться.

– Но вас отпустили?

– Так точно, господин подполковник.

– Вас выпустили большевики?

– Сейчас нет времени обсуждать факт моего освобождения, господин подполковник. Судьбы людей висят на волоске. Судьбы офицеров русской армии.

– Хорошо. Вы сможете взять людей штаб-ротмистра Аникеева. Он выделит вам нужное количество конных. А сейчас я хочу знать, что с бронепоездом? Вы сказали, что его командир…

– Подпоручик Васильев.

– Подпоручик Васильев добровольно присоединится к нам?

– Так точно, господин подполковник. Ни одного выстрела в сторону вашего полка бронепоезд не произведет. В том ручаюсь своей головой…

Комиссар Шамов срочно связался с тюрьмой и отдал приказ:

– Привести в исполнение приговор! Всех по списку растерять!

– Сейчас? – спросил начальник тюрьмы.

– Немедленно!

– Но у меня забрали половину людей из охраны.

– Кто забрал? – закричал Шамов.

– По приказу комиссара Подтелкова! Есть письменный приказ!

– Сколько у вас людей?

– 12 человек вместе со мной.

– Хорошо! Я пришлю вам взвод солдат с пулеметом. Это ускорит дело…

Начальник тюрьмы посмотрел на своего заместителя. В прошлом он работал здесь же в качестве старшего надзирателя. После февральской революции, когда тюрьмы распустили, его турнули со службы. Шансов найти работу для царского надзирателя не было никакого, и он даже подумывал о переезде. Но приход к власти большевиков все вернул на свои места. Они снова призвали на службу всех старых тюремщиков. Своих у них не было, а тюрьмы стали наполняться. Надзиратели же дело своё знали хорошо.

– Чего он сказал?

– Приговор привести в исполнение.

– А кто станет приводить? У нас нет людей.

– Обещал прислать взвод и пулемет.

– Не хочется мне приказ этот исполнять, Михеич! – сказал заместитель. – Почему нам стрелять? При царе мы приговоры не исполняли. На то иные люди есть.

– То при царе. Тогда порядок был. А при большевиках нет никакого порядка. Чуть что к стенке.

– А коли белые верх возьмут? Они нас с тобой к той же стенке и поставят. Комиссары сбегут, а нам отвечать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

ЧК – Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Образована в декабре 1917 года. Служба безопасности в Советской России.

2

около 300 человек

3

ВРК – Военно-революционный комитет.