Чужая путеводная звезда

– Аркадий Сергеевич, ваш стол номер два. Добро пожаловать на «Посейдон», – сказал тот, вежливо, но без особого пиетета.

Мужчина с бородкой обвел глазами собравшихся, чуть заметно усмехнулся, прошел к столу и сел, заправив салфетку за ворот льняной рубашки с небрежно закатанными рукавами.

За соседний столик, к одиноко сидящей Ирине, посадили еще одну семейную пару – высокого, немного потасканного мужчину с редеющими волосами и крупную, яркую женщину. При их виде сидевшая рядом с Марьяной Елена едва слышно вздохнула.

Затем пришел еще один джентльмен средних лет, тоже хорошо одетый и пахнущий дорогим парфюмом, оживленно разговаривающий с психологом Михаилом Дмитриевичем. Впрочем, в ресторане им пришлось расстаться, психолога усадили за стол с Полиной и девочками, а нового мужчину – за стол к «льняному» бородачу. И, наконец, последней в ресторан вплыла довольно высокая, ладно сложенная женщина лет тридцати – тридцати пяти с шикарной копной распущенных ярко-рыжих волос, кивнула собравшимся, как будто была с ними хорошо знакома, и прошествовала на единственное оставшееся свободным место – к столику с двумя явно состоятельными господами.

Компания выглядела разношерстной, а от того странной. Марьяна украдкой осмотрела зал. Импозантный капитан, элегантная пожилая дама, потирающий руки словно в предвкушении чего-то интересного Марк, уверенные в себе холеные мужики, непонятно что делающие в подобном круизе в одиночестве, яркая дама – явно искательница приключений, две непоседливые школьницы, ерзающие на стульях от переизбытка впечатлений, прикусившая губу Полина, деловито накладывающая закуски на тарелку пышная женщина, которую, как вспомнила Марьяна, кажется, звали Ритой, ее муж, незаметно, но с интересом разглядывающий Полину, погруженный в себя Григорий Петрович, нервно ломающая пальцы Елена Михайловна и, наоборот, совершенно успокоившаяся безмятежная Ирина. Видимо, тот, кого она так ждала, все-таки пришел. Марьяне на секунду стало интересно, кто же это мог быть. Скорее всего, кто-то из «деловых», не иначе.

– Приятного аппетита. Я – капитан «Посейдона», меня зовут Олег Веденеев. Сегодня в десять часов вечера мы с вами отплывем из Барселоны по нашему двухнедельному маршруту. Я всегда готов ответить на ваши вопросы. Найти меня можно либо в рубке, либо на нижней палубе. Моя каюта номер один. Я и моя команда сделаем все для того, чтобы наше путешествие было безопасным и приятным. Мы рады приветствовать вас на борту.

Капитан наконец сел и приступил к еде, давая сигнал всем остальным. Звонко застучали ножи и вилки. Стюард метался между столами, наливая напитки и предлагая спиртное. Михаил Дмитриевич заказал виски, схватил бокал, жадно опрокинул содержимое в рот. Лицо его скривилось, как будто от неведомой боли. Марьяна невольно подумала, что мало кто из ее попутчиков выглядит счастливым и довольным жизнью, что странно для людей в отпуске, к тому же достаточно дорогом и интересном. Впрочем, поразмыслить над этим странным обстоятельством она не успела.

– Дамы и господа, позвольте мне рассказать вам о том, как будет проходить наше плавание. – Марк встал, откашлялся, зашелестел бумажками, прикрепленными держателем к плотной черной пластиковой папке.

Марьяна слушала, отмечая, что все и так прекрасно помнит. Сегодня они отплывают из Барселоны и завтра в районе полудня будут в Марселе. Их ждет экскурсия по городу, пара часов свободного времени, а затем яхта берет курс на Неаполь. После четвертой ночи в пути они окажутся в Палермо, затем полтора суток проведут в открытом море и на седьмой день пути пришвартуются на Крите. На следующий день их ждут Афины, а после восьмой ночи на борту яхты – гостеприимная Мальта. Оттуда яхта двинется в обратный путь, на протяжении пяти суток не заходя ни в один порт. В плане маршрута значатся только остановки для купания в открытом море и рыбная ловля, и на четырнадцатый день путешествие закончится там же, где и началось, в порту Барселоны.

– Начало нашего путешествия насыщено экскурсиями, – продолжал между тем Марк. – Поэтому обещанная вам детективная составляющая будет отложена на вторую половину маршрута. Но для того чтобы все подготовить, мне нужна ваша помощь. Сейчас я пущу по кругу свой планшет, с которого каждый из вас должен будет отправить электронное письмо с одного моего почтового ящика на другой. В поле письма мне нужно, чтобы каждый из вас написал коротенький текст-объяснение, что для вас может стать лучшим поводом для убийства. Один из предложенных вами вариантов и ляжет в основу сценария, хитросплетения которого вам всем потом предстоит разгадать. Договорились?

– Боже, какая глупость, – возмутился психолог Михаил Дмитриевич. – Молодой человек, мы все тут серьезные взрослые люди собрались. – Он покосился на сидящих с ним за одним столом Тоню и Олю, скептически оглядел Полину и поправился: – Почти. Неужели вы думаете, что мы станем принимать участие в этой чепухе?!

– Но вы ведь поехали в этот круиз, – мягко сказал Марк. – Вы заранее знали, что он имеет детективную составляющую, и мы будем немножко играть. Вы бы могли выбрать другое путешествие, но выбрали именно это предложение нашей компании. Зачем вы это сделали, если вам подобное времяпровождение совершенно неинтересно? У вас была другая причина?

– Не было у меня никаких причин, – резко оборвал его психолог. – Ради бога, если вам так нужно, я напишу.

– Ваши письма будут полностью анонимны. Это важно, чтобы вы могли чувствовать себя совершенно расслабленно. Никто не узнает, какой текст чей. И я в том числе.

– Объявлено убийство, – пробормотала сидящая рядом с капитаном стильная пожилая дама. И пояснила, видя, что привлекла внимание: – У Агаты Кристи есть такой роман. Когда всех людей собирают в одном месте, потому что объявляют, что там произойдет убийство. Все считают, что это такая игра, но преступление совершается на самом деле.

– Вы считаете, что здесь на самом деле кого-то убьют? – В голосе спросившей это Полины звучала неприкрытая насмешка.

– Я ничего не считаю, – дама пожала плечами. – Мне кажется, что у ваших боссов, молодой человек, очень богатое воображение. Хотя, признаюсь, мне будет любопытно посмотреть, что у вас в итоге получится.

– Согласен, что это редкая дурь. – Холеный бородач в льняной рубашке потянулся, хрустнув суставами. – Если бы мне сказали, что я могу оказаться втянутым в такую чушь, я бы только покрутил пальцем у виска.

– Аркадий, но вы же здесь. – Марк был сама любезность. – Так же, как и Михаила Дмитриевича, что-то же вас заставило отправиться в наше путешествие.

– Смею вас заверить, что я здесь совершенно по другой причине, – резко сообщил бородач, но тут же замолчал, будто спохватившись. – Давайте сюда ваш дурацкий планшет, если уж мне приходится участвовать в этом дурдоме, то я предпочитаю сделать это первым.

Планшет кочевал от стола к столу. Когда подошла очередь Марьяны, она покорно взглянула на уже открытое Марком чистое поле нового письма, и пальцы ее проворно забегали по буковкам виртуальной клавиатуры.

«Самое страшное преступление человек всегда совершает против самого себя. И делает это именно в тот момент, когда поднимает руку на другого человека, другую личность. Мы все несем внутри себя отпечатки наших преступлений».

* * *

Михаил Дмитриевич Быковский наблюдал за всем происходящим лениво, без особого интереса. До всех этих людей, собравшихся на дорогущей яхте, чтобы провести дорогущий же отпуск, ему не было никакого дела. Подобное времяпровождение Михаил Дмитриевич считал бесцельным, а потому бесполезным. Ну что это за глупость, право слово, на две недели добровольно заточить себя на плавающей посудине среди незнакомых и малоинтересных людей, только для того, чтобы ежедневно совершать экскурсионные набеги на средиземноморские города!

Эти краткосрочные набеги он считал варварскими, потому что за одну экскурсию, даже с самым наипрекраснейшим экскурсоводом, невозможно ни узнать историю этих городов, ни оценить их архитектурный стиль и только им присущие особенности, ни насладиться той особой атмосферой, которая присуща и Марселю, и Неаполю, и Афинам.

Сам Михаил Дмитриевич любил пробовать города на вкус. Неспешно, как пробуют хорошее вино, катая его по нёбу, чтобы как следует распробовать букет. Приехать на несколько дней, остановиться в маленьком, совсем не пафосном, зато аутентичном отеле на несколько номеров, исходить пешком древние улочки, дышать здешним воздухом, слушать иностранную речь, наблюдать за местными – влюбленными парочками, вездесущими мальчишками, спешащими на работу клерками, торговцами, открывающими поутру свои булочные и кондитерские, клошарами, в прямом смысле слова начинающими новый день заботами о хлебе насущном.

Из звуков, запахов и множества разноцветных картинок, как стеклышек в калейдоскопе, постепенно складывался у него образ того или иного города. И создать его – многогранный, сложный, живой, дышащий в унисон с его жителями – невозможно было за одну экскурсию или статью в путеводителе. Конечно, в музеи Михаил Дмитриевич заходил тоже, но это было уже позже, после того как он начинал чувствовать город, в который приехал, кончиками пальцев. Музеи, а еще храмы были обязательным пунктом его программы, такой непохожей на то, что предлагалось обычным туристам.

И тем не менее в этом году он изменил своим многолетним привычкам. Изменил самому себе, что вообще-то считал совершенно невозможным. Слишком много сил он потратил на то, чтобы иметь возможность сохранять верность себе и своему отношению к жизни. Слишком много времени. Но на то у него есть веская причина.

Он снова чуть снисходительно оглядел кучку собравшихся в кают-компании людей, которые что-то увлеченно писали в пущенном по кругу планшете. Ему предложенная игра была ни капельки неинтересна, но он знал, что, когда до него дойдет очередь, он тоже возьмет планшет и напишет свой текст, который будет таким же дурацким, как все остальные. Он, Михаил Быковский, здесь по делу. По очень важному делу, которое необходимо скрыть от посторонних глаз. И если для того, чтобы добиться успеха в затеянном им рискованном предприятии, ему придется изображать из себя детектива и разгадывать идиотские загадки, что ж, он готов. Результат того стоит.

Он покосился на стюарда, разносившего напитки, а также помогающего ему кока и снова перевел взгляд на пассажиров. Несмотря на то что Михаилу Дмитриевичу было откровенно скучно, он продолжал наблюдать за окружающими. Что ж, привычка – вторая натура, и от профессиональной деформации, хочешь не хочешь, а никуда не деться, поэтому он и не отказывает себе в невинном удовольствии – наблюдать и делать выводы.

К примеру, две семейные пары за соседними столиками. Они приехали на яхту вместе, но невооруженным глазом видно, что просто ненавидят друг друга. Бледная нервная дамочка за третьим столиком, кажется, она представилась Еленой, просто мечет глазами молнии в сторону пышной красавицы за столиком номер четыре, Риты. Оно и понятно, та более яркая, более пышная, более заметная. Вот ее «подруге» и надоела вечная роль, согласно которой ей отведено находиться в тени.

А вторая дама от первой тоже не в большом восторге. Ей хочется абсолютного триумфа, а не получается. Вон как дети липнут к этой Елене, а на Риту даже внимания особого не обращают. Да и с мужьями тоже не все понятно. Один безучастен ко всему происходящему, но глаза умные и добрые. А второй, разъевшийся пузан, только и делает, что стреляет глазами по всем женским бюстам без исключения. Даже старуху и ту оглядел цепко, по-мужски.

Жаль, но шансов у него немного. Не надо быть опытным практикующим психологом, чтобы понять, что внимание всей женской части группы в ближайшие две недели будет сосредоточено на двух «богатеньких буратино», обосновавшихся за вторым столиком. От них исходит такой мощный запах денег, что не почувствовать его невозможно. Вот дамочки и начнут слетаться на этот афродизиак, самый мощный из всех, созданных матушкой-природой.

– У меня есть объявление. – Пышная красотка поднялась из-за соседнего столика, захлопала в ладоши, привлекая внимание.

Михаил Дмитриевич невольно заметил, как блеснули глаза Елены. Что крылось за этим блеском? Ненависть? Зависть? Ревность? Он знал, что рано или поздно это выяснится. Причем без всяких усилий с его стороны. Человеческая натура и замкнутое пространство, в котором они оказались, будут причиной того, что все тайное так или иначе станет явным. Для того, кто умеет наблюдать.

– У меня есть объявление и предложение ко всем вам. Так как нам предстоит вместе проводить вечера на протяжении достаточно длительного времени, а наша детективная история пока не готова, я предлагаю всем потратить время с пользой и пройти психологический тренинг. Это будет интересно и всем полезно.

Что? Психологический тренинг? Михаил Дмитриевич не верил собственным ушам. Эта яркая птичка еще и психолог? Что ж, ситуация становится еще забавнее.

– Ну, ма-а-ам, опять ты о работе, – полненькая светловолосая девочка капризно надула губки. – Мы же на каникулах. Ты обещала проводить с нами больше времени, а не заниматься своими тренингами.

– Олечка, доченька, но это же недолго, час-полтора в день, после ужина.

– О каком тренинге идет речь? – спросила броская красотка, разместившаяся за одним столом с «олигархами», как их окрестил про себя Михаил Дмитриевич.

– Я, Маргарита Репнина – автор лучшего в России бизнес-тренинга по развитию уверенности в себе, гармоничных личных отношений и профессионального успеха в любом деле. Разработанная мною стратегия полностью доступна, и ее вводный базовый курс занимает всего десять занятий, которые мы с вами успеваем пройти за наше короткое путешествие. В конце концов каждый человек стремится к профессиональной эффективности, а она невозможна без эффективности личной. Задача нашего базового курса – научиться строить личный бренд и использовать его в повседневной жизни.

– А что, пожалуй, это интересно. – У юной красавицы Полины, сидевшей за одним столиком с девочками, загорелись глаза.

Красивые, но отчего-то грустные. Интересно, из-за чего может расстраиваться такая юная красотка? Не иначе, как от неразделенной любви. Михаил Дмитриевич заметил интерес в других глазах, тоже грустных, принадлежащих той самой молодой женщине, которая сегодня утром встрепенулась от известия, что он – психолог. Что ж, эта Рита, похоже, соберет здесь свою паству, а вместе с ней еще и немалые деньги.

– А что мы должны будем делать? – спросила вторая девушка (кажется, ее звали Марьяной). Голос звучал осторожно, как будто она примеривалась к чему-то неизведанному и потенциально опасному.

– О, все очень просто, – голос Риты был полон оптимизма. – Я – бизнес-коуч. Мой тренинг называется «Путь наверх», он включает в себя десять ступеней, в основе которых лежит некая провокационная психотерапия. В ходе каждого этапа вскрываются личностные проблемы, мешающие вашей эффективности, и мы вместе прорабатываем способ от них избавиться.

– Вообще-то «Путь наверх» – это роман такой, – вступила в разговор элегантная пожилая дама, сидящая за одним столиком с капитаном. – Его написал английский писатель Джон Брэйн, и он как раз посвящен всему тому, что вы только что перечислили – проблемам, мешающим эффективности. В первую очередь морального характера.

В голосе дамы слышалась издевка, но громкоголосую Риту было не так легко сбить с толку. Издевку она предпочла не заметить.

– Книгу я эту не читала, – гордо сообщила она, как о невесть каком достижении. – Но вот тренинг мой очень советую посетить. Это процесс групповой работы, в ходе которой каждый получит возможность оценить, как действует его система восприятия и оценочных суждений и насколько она позволяет нам добиться результата. Вы можете десять дней смотреть на море с палубы и думать о чем-то несбыточном, а можете, потратив час в день, получить уникальную возможность увидеть свою жизнь со стороны.

– Все это чушь, глубокоуважаемая. – Михаил Дмитриевич услышал свой низкий баритон и даже удивился, что дал втянуть себя в никому не нужную дискуссию. – Ваши так называемые тренинги не имеют никакого отношения к психологии. Она в ваших руках, как праща в руках дикаря. Вы вмешиваетесь в психику и ломаете глубинные механизмы человеческого существования. Поверьте, я знаю, о чем говорю, потому что разбираться со всем, что вы городите на ваших тренингах, потом приходится мне.

– А вы кто? – пролепетала Полина.

– А я – врач-психотерапевт. И должен сказать, что считаю коучинг редкостным злом.

– Какое, по-вашему, зло может скрываться в осознании своего жизненного сценария и возможности улучшить его, запрограммировав себя на успех? – надменно спросила Рита.

– Потому что человек – не робот, и любая попытка его запрограммировать приводит к необратимым последствиям.

– Позвольте, вы – Михаил Быковский, – воскликнула пожилая дама. – Ну, конечно, я читаю вас в Фейсбуке!

Михаил Дмитриевич усмехнулся. Социальные сети действительно шагнули далеко вперед, если ими так активно пользуются пенсионерки.

– Меня зовут Галина Анатольевна, и вынуждена сказать, что с вами я тоже совершенно не согласна. Вернее, под той частью, в которой вы называете коучинг шарлатанством, я подписываюсь. Все вот эти рассуждения о том, что нужно освободиться от стереотипов о себе, людях и мире, разобраться в причинах своих неудач и понять, что мешает ставить желаемые цели, все это чушь собачья. Ваша психология – вообще лженаука, и вы занимаетесь тем же самым шарлатанством, что и она, – перст Галины Анатольевны с крупным серебряным кольцом с большим черным камнем указал в направлении Риты.

– Позвольте, – Быковский даже засмеялся от удивления, – вы считаете психиатрию лженаукой?

– Я так не говорила. Психиатрия – это отрасль медицины. А вот все эти психологические изыскания – чушь и бредятина. Американский автор книги о семейной гармони «Как сохранить брак» застрелил свою жену и выложил фото с места убийства в Интернет. Дейл Карнеги, на книгах которого выросло несколько поколений людей, считающих, что можно научиться быть счастливым, закончил свои дни в полном одиночестве, Бенджамина Спока его родные дети сдали в дом престарелых, а писательница, написавшая книгу «Как стать счастливым», повесилась, потому что много лет безуспешно лечилась от депрессии. По-моему, это все, что здоровый человек должен знать о любых психологических тренингах. Любой неуспех в жизни возникает только от того, что человек мало работает. Если чего-то хочешь, встань с дивана и действуй. Вот и вся премудрость. А если у тебя не получается, значит, ты ленив и безынициативен, и ни один человек, кроме тебя, не может нести за это ответственность.

– Позвольте, но именно к осознанию этого мы и приходим на моих консультациях, – запротестовал Михаил Дмитриевич.

Но Галина Анатольевна не дала ему договорить.

– Подождите, я прочту ваши советы вслух. – Она достала телефон и потыкала тонким пальцем в экран. Руки, несмотря на возраст, у нее были красивые и изящные. Совсем не старческие руки с аккуратным маникюром. – Вот что вы пишете. «Делай, что хочется. Не делай, что не хочется. Говори, что тебе не нравится. Молчи, когда тебя не спрашивают. Отвечай только на поставленный тебе вопрос. И когда выясняешь отношения, говори только о себе». Это же вы написали?

– Я. И что тут, с вашей точки зрения, неправильного?

– Да все тут неправильно! Неправильно проводить консультации, впаривая вашим клиентам (или их нужно называть пациентами) вот эту туфту за огромные деньги. Делай, что хочется, – передразнила она. – Люди живут не в безвоздушном пространстве, а в социуме. И делать, что хочется, извините, не всегда возможно. К примеру, пукнуть вот здесь и сейчас, когда мы с вами, взрослые, состоявшиеся в жизни люди заперты в замкнутом пространстве. Или, к примеру, кто-то сейчас захочет заняться сексом на глазах у всех остальных, он должен это сделать? Или все-таки дождаться, пока они с объектом страсти останутся вдвоем? Ваши идиотские советы противоречат друг другу. Делай, что хочется, но при этом говори только тогда, когда тебя спрашивают? Вот меня сейчас не спрашивают, но я делаю то, что мне хочется. Я выполняю один из ваших советов и тут же нарушаю другой.

Она остановилась, переводя дух.

– А ведь и правда. – Бизнесмен Аркадий, бородатый, чуть усталый, в уже ставшей мятой, но от этого ничуть не менее элегантной льняной рубахе вдруг рассмеялся, нарушая неловкое молчание, повисшее в кают-компании. – Не делай, что не хочется. И найдутся же люди, которые воспримут это буквально! И уволятся с ненавистной работы, к примеру, или перестанут проведывать родителей, потому что есть более интересные и важные дела. Это не совет. Это воспитание нездорового эгоизма.

– Вот. – Галина Анатольевна явно взбодрилась от оказанной ей поддержки. – А люди платят деньги за эту чушь, а потом ломают себе жизнь. А всего-то и надо – честно задать самому себе вопросы, почему с тобой происходят одни события и не происходят другие. И дать на них честные ответы. Это сложно, но возможно.

– Вы просто вздорная старуха, которая не понимает, что говорит, – сорвалась на крик Рита. – Наша вселенная так устроена, что, когда в ней меняется что-то одно, это тут же запускает великую цепь изменений, и изменяется совершенно все. Я учу менять вселенную, изменяя себя.

– Оставьте вселенную в покое, сделайте одолжение, милая моя! И кроме того, зачем же за это платить-то? – с жалостью в голосе вопросила Галина Анатольевна. – Я и бесплатно понимаю, что все изменения нужно начинать с себя. Сказать себе правду и сэкономить на психотерапевте. Всю жизнь так живу. И ничего, справляюсь.

– Оно и видно. – Рита окинула пожилую женщину едким оценивающим взглядом. – Дешевое трикотажное платьице, серебряные побрякушки и непередаваемый гонор. Вот все, что вы заработали в этой жизни. Вы по специальности кто? Учитель? Музыкальный работник?

– Искусствовед.

– О! Из той же оперы. Гнилая вонючая интеллигенция, считающая деньги всемирным злом. А люди пользуются моими услугами и становятся успешнее и богаче. Понятно вам? В общем, мое предложение в силе. Кто сочтет необходимым им воспользоваться, милости прошу в девятую каюту. А если кому-то по вкусу действительно дурацкие советы моего именитого коллеги, – она сделала шутовской поклон в сторону Быковского, – то ради бога.

– Нет-нет, я на отдыхе. – Михаил Дмитриевич поднял руки, показывая, что сдается. – В отпуске я не практикую. Чего и вам советую.

– А я сама решу, без ваших советов.

Михаил Дмитриевич втянул носом воздух. В кают-компании стоял стойкий, неприятный запах, который он узнавал из тысячи. Именно так пахла ненависть. Глубинная, не имеющая точки возврата ненависть, от которой можно было избавиться лишь двумя способами. Либо обратившись к врачу (психиатру, права пожилая дама, ой права), либо убив.

– Дамы и господа, – в разговор вмешался капитан корабля, которому явно переставало нравиться происходящее. – Я предлагаю закончить этот разговор, тем более что он уже выходит за рамки приличия. Я благодарю всех за ужин. Прошу не сходить с яхты, потому что мы отплываем через час. Желаю вам приятного путешествия и спокойной первой ночи на борту «Посейдона».

– Напитки в баре, – сообщил стюард Дима, отвлек внимание от красной, пышущей гневом Риты, ловко зажонглировал бутылками. – У нас есть карта коктейлей, среди которых наверняка найдется тот, что окажется вам по вкусу.

Первым к барной стойке подошел Михаил Дмитриевич. Весь запал его куда-то вышел, и он выглядел сейчас постаревшим и уставшим. Подойдя к стойке, он развернул карту бара, но смотрел не в нее, а прямо в лицо Диме. И взгляд у него отчего-то был потерянный, совсем непохожий на взгляд победителя по жизни.

* * *

Олега Веденеева никогда особо не интересовали пассажиры. Иногда раздражали, но, как говорится, в рамках. Возить пассажиров было его работой, за которую ему платили, причем хорошо. Но любопытства в их адрес он никогда не проявлял. Во-первых, потому что считал это неэтичным, а во-вторых, потому что от природы был не любопытен.

Впрочем, некоторые вещи он подмечал, поскольку человеком был внимательным и глаз имел цепкий, шкиперский. К примеру, он не мог не заметить, как явно клеится одна из пассажирок, холеная рыжеволосая пава с великолепной фигурой, к бизнесмену, с которым оказалась за одним столиком.

Паву звали редким именем Ида, и по ее внешнему виду было абсолютно понятно, что путешествует она именно в надежде подцепить богатенького кавалера. Веденеева немного смешило, что свои пылкие взгляды она бросала на успешного, но все-таки средней руки бизнесмена Алексея Китова, в то время как за одним столом с ними сидел гораздо более богатый и к тому же холостой Аркадий Беседин.

Олег знал Беседина, потому что тот был партнером «его» олигарха, и одна из деловых встреч даже проходила как раз на «Посейдоне». Владелец яхты отзывался о Беседине с уважением, что с ним бывало нечасто. Что делал тот в этом странном круизе, да еще отправившись в него в одиночку? Ответа на этот вопрос Олег не знал, но был уверен, что причина существует, и достаточно веская. Такие люди, как Беседин, никогда ничего не делали просто так.