В профиль. Сборник стихотворений

πersona.

(Размышляя вслух.)

Что если относительность

Помножить на участие?

Что если всё пространство – это время?

И циферблат планеты безграничен?

Что если на трамвай, летящий к звёздам,

Возможно было бы набросить

Экватор

И прочий реквизит?

Что если я, включённый

В густую сердцевину тверди,

Являлся б основанием начала

Всех мыслимых концепций бытия!?

Какой тогда б я задавал вопрос?

0.

(Издевательски усмехаясь.)

Да и кому?

Вот незадача…

D.

Ну, а пока всё так же кинолента

Намотана на линзу объектива,

Всё то же опрощенье зримого

Играет не последний смысл эманаций

От себя.

πersona.

(Безнадёжно.)

Всё тот же хроматизм творит сознание…

0.

(Передразнивая.)

И все немые пожелания дискретны.

И до рассвета можно кольцевать себя

Хоть в омут, хоть в червя.

(Серьёзно.)

Мой результат труда имеет имя «Случай».

πersona.

(В отчаянии.)

Размажь меня долой,

Неистовая наковальня рельс!

Я больше не с тобой,

прощай!

Не заливай мне память пустотой –

Я, к счастью, полон ей… вполне,

Чтоб требовать обратного порядка

Вещи.

0.

(Передразнивая.)

Хотеть – совсем другое дело…

πersona.

(Решительно.)

Не стоит…

Я ухожу.

Закрой…

Удачи!

D.

Покачиваясь, катится в пустую ночь

Последний символ предвкушенья.

Кому-то,

Может, отдающийся до капли

Своим развитием координат.

0.

(Передразнивая замолкает.)

Ну, а меня оставь…

Не стоит ведь того,

Чтоб утруждаться, то,

что ничего не стоит для меня.

Бездействие X

Эскиз

Те же дни. То же положение вещей. То же предназначение вещей. Те же формы вещей. То же отсутствие вещей. К концу первой части представления на сцене всё ярче прорисовываются очертания питейного дома и с трудом различимая, скорее по привычке довоображённая за приоткрывающейся дверью, его внутренняя обстановка. Глубокий вечер. Понтоны переулков. Вторая часть бездействия погружает зрителя в пышную атмосферу содержимого заведения.

Сквозь слабое, пожелтевшее внутреннее освещение проглядывает полуподвальная уютная, уместно вплетённая в саму себя эклектика всех мыслимых культур залы ресторации, выполненной отчасти в германской, отчасти в английской, отчасти в грубой русской манере времён лимонного Петербурга. По левую руку со сводчатых потолков ниспадают на искусственно удлинённые кирпичной кладкой окна тяжёлые, непроглядные портьеры, лишая посетителей ощущения присутствия отсутствующей эпохи. Отделку помещения в натуральное дерево и не менее натуральную кожу тёмных тонов дополняют архаичные немецкие кельнеры и видавший виды кабинетный рояль в левом углу. Возле окон небрежно раскиданные по залу столы и будто точно так же, кое-как, рассаженные за эти столы и покрытые пылью декоративного времени редкие завсегдатаи. Неопределённые источники скрипичного звучания (шипящие и скребущие на мотив радиоламповых проигрывателей), тонкие ароматы изощрённых напитков всего мира и благородная табачная гарь овевают помещение сентиментальной аурой небытия. Полночь.

Картина

Врастающая в эскиз картина всё больше обретает очертания действительной, единственно допустимой реальности, заполняя собой всё.

Ко второй части бездействия ? и Т, откупорив и отпив отовсюду, напиваются окончательно пьяными, оставляя в долгожданном полузахмелевшем одиночестве πersona и 0. Полночь.

Явление времени

Эскиз

πersona точно в сомнамбулическом мареве подходит к первой попавшейся ресторации, приоткрывает дверь и некоторое время стоит в упоительном предвкушении небытия.

Картина

?, 0 и πersona рассаживаются вкруг стола, разливая по бокалам спиртное. Позднее, вдохновившись увиденным, к ним присоединяется T и после непродолжительного акта чревоугодия и словоблудия, окончательно захмелев, удаляется почивать. ? остаётся в недвижимой нелепой позе, грузно оплыв в креслах, где его и настигают веселящие газы Вакха. 0 и πersona продолжают диспут.

πersona.

Теперь всё в круговерти отражений:

Подковой гнутой налипает улица

На ноги,

Звеня

В лиановых полярных камнях,

И щурятся ослепшими от глаз иных,

Да и моих в придачу,

Фасады монотонных измерений

Декарта, Ньютона и Гви́до.

Т.

(Усмехаясь.)

О,

Какой излюбленный момент –

Стереть меня с лица земли своим лицом.

Но главное, что подходящий случай…

Всеочищающий питейный аромат С2H5OН,

Да кринолин дождей

За стёклами замызганных глазниц

И ниц…

Перед забвением!

D.

В розы,

В анафему,

Во флёр

Мой импозантный гость,

Мой куртуазный инок,

Мой ленный сибарит

Влетает фаустовой тенью

В отравленное лоно

Разбитой на шелках

Проезжей пыли Маргариты.

Там вкруг портьер скрипач поёт смычком

На розвальнях плечей

И пальцев: дождь

И снег, и капли солнца хлещут по щекам.

πersona.

(В смешанных чувствах.)

Остановись мгновение!

Твой неподвижный лик

Не так непостижимо совершенен,

Как совершенным образом непостижим!

Явление необратимости

Эскиз

Оказавшись во внутреннем пространстве заведения, πersona окидывает взглядом залу в поисках подходящего места. Проходит вглубь и принимает задумчивое положение неподалёку от рояля. Изрядно удобрив сперва стол, а потом и своё существо обилием горячительных напитков, сидит в лёгком, расслабленном созерцании, время от времени оглядывая пространство в поисках источника музыкальной организации помещения. Через некоторое время в дверном проёме появляется господин, подозрительно знакомой πersona наружности и, не соизволив испросить позволения, садится рядом.

Картина

Те же. Душное, прокуренное помещение. В процессе происходящего освещение всё больше сходит на нет, оставляя на обозрение сузившийся до размеров одного человека, изрядно загаженный опрокинутыми предметами возлияний клочок пространства. 0 в конечном итоге, потеряв всякий интерес к собеседнику и окружающему в целом, умиротворённо предаётся удовольствиям собственного существа. πersona, оставшись теоретически в полном одиночестве, опускается на пол и замирает в неведомых чувствах.

0.

(Улыбаясь.)

Ну, здравствуй, призрак!

Ты не меня ли ждал так жадно,

Всё упиваясь

Наклоном головы

Над диким воплем в дне стакана?

πersona.

(С ожесточённой уверенностью.)

Ты попросту навязчиво нелеп,

Опасно пуст и одержимо прост.

К лицу тебе такой ответ?

0.

(Усмехаясь.)

А ты?

πersona.

(Перебирая в памяти.)

Художник? Музыкант? Поэт?!

0.

(С усмешкой.)

Не ты ли мне глядел вослед,

Кинжалом всаживаясь в спину?

D.

Всё тот же столик,

И едва ли

Всё так же тянется рука

Себя схорашивать зачёсом.

πersona.

(Недоумённо.)

Не насмерть, не глаза в глаза –

Никак

Не встретить в одиночку

Твой взгляд!

0.

Я собиратель камня на твоей Голгофе,

Всё так же ухмыляющий под час

Своё печальное лицо

В твоей сыреющей обители.

Я свёрнутый к тебе в анфас,

А ты ко мне, как прежде, в профиль.

Эпилог

Окончательное единение эскизно-картинных данностей.

πersona, наконец-то, угадав в 0 πersona, в полусознательном порыве немедленно вскакивает из-за стола, опрокидывая стул и частично посуду, оценивает блуждающим взглядом окружающее и выбегает вон. 0 остаётся за столом, медленно потягивает аперитив и наслаждается располагающей атмосферой заведения, едва различимого в непроглядной, заснеженной мгле неустроенной, отсутствующей зимы.

Занавес

< 2006 >

Примечания

1

Ad gloriam arti «Vertígo» (лат.) – во славу искусства головокружения.

2

Fortissimo silencio (итал.) – нарастающая тишина.

3

Circi conscientiae (лат.) – цирк сознания.

4

Necro lingua (лат.) – мёртвый язык.

5

Ostende mortua (лат.) – представление смерти.

6

Ganze Welt (нем.) – весь мир.

7

Пантея – стихотворение О. Уайльда.

8

Соль – в скандинавской мифологии персонификация Солнца.

9

Фальк – русский живописец.

10

Валаамова ослица – здесь имеется в виду незаметный, «маленький» человек, вдруг произнёсший что-либо значительное.

11

Tomar el gusto (исп.) – проявить интерес.

12

Press (англ.) – пресса.

13

Presser (франц.) – давить, выжимать.

14

Mange (франц.) – есть, трапезничать.

15

Les actualité de Paris (франц.) – парижские новости.

16

Planète Terre (франц.) – планета Земля.

17

Сержант F. Bertrand – французский солдат и военный инженер, осуждённый преступник, живший в XIX веке и прославившийся благодаря своей склонности к некрофилии и некросадизму.

18

Sanctus Vitus (лат.) – Святой Вит. Здесь имеются в виду «пляски Святого Вита» – иносказательное название нервного заболевания, хореи, характеризующейся резкими, беспорядочными движениями тела.

19

Bar Talamai (арам.) – сын Фалмая; возможное происхождение имени одного из апостолов Христа, Варфоломея. Здесь имеется в виду Варфоломеевская ночь.

20

La pourriture de l’air (франц.) – воздушная гниль.

21

Crescendo mortis (лат.) – нарастающая смерть.