Приключение Димы Кремова – 2

– Я знала, что вы придёте, но мы с дельфином ещё не готовы.

Лаврентий, вспомнив, что только он знаком с хозяевами дома, выдвинулся вперёд, и стараясь не смотреть на голую грудь девушки, сказал:

– Нам никакой дельфин не нужен. Нам нужны братья Пушко, Вадим или Толик.

– А кто это такие? – девушка икнула и вопросительно уставилась на историка.

– Так это хозяева дома! – возмущённо воскликнул аспирант.

Тут из глубины комнаты выплыл тощий парень, держа в руке бутылку вина. Девушка обратилась к нему, тыча пальцами в сторону Лаврентия:

– Дельфинчик, про какого пушка они спрашивают?

– Солнышко, иди в люлю, я разберусь.

Девица кивнула и отошла в глубь комнаты, уступая место своему бойфренду.

– Вам нужны братья? Идите туда, – парень махнул рукой в сторону лестницы.

Дверь со стуком закрылась. Кладоискатели недоумённо посмотрели в ту сторону, куда махнул парень, но ничего не увидели. В это время Лаврентий издал радостный вопль, и хлопнул себя по лбу:

– Как я мог забыть?! Конечно, они там, пошли.

Аспирант пошёл опять к лестнице, но не стал по ней подниматься, а нырнул под неё. Остальные послушно последовали за ним. Они миновали место, где оставляли свои рюкзаки, и очутились перед едва заметной дверью. Постучав, Лаврентий толкнул дверцу, и команда очутилась в маленьком коридорчике, в торце которого виднелась ещё одна дверь. Историк обернулся и прокомментировал свои действия:

– Вы, наверное, удивлены, но я действительно в Крыму впервые, вернее я был здесь в четыре года вместе с родителями. Будучи взрослым, я в Крыму не был, а вот эту дверь я вспомнил, потому что мы с братьями играли в прятки. Это осталось почему-то в памяти.

– Твои родители были знакомы с родителями братьев, – уточнила Наташа.

– Именно. Поэтому-то я и сказал, что у меня есть знакомые в Крыму. Когда я понял, что путешествие сюда не иллюзия, а реальность, я позвонил братьям. Они несколько раз приезжали к нам в Питер всей семьёй, останавливались у нас, и поэтому я попросил их посодействовать в поиске судна для маленького круиза вдоль побережья. Братья хорошо меня помнили, и с радостью согласились, при этом упомянув, что сами являются владельцами отличной яхты. Вот и вся история, – с этими словами Лаврентий уже без стука толкнул следующую дверь.

Они оказались в небольшом сарайчике, в конце которого виднелась лестница, ведущая куда-то вниз. Команда гуськом прошла сарай, и стала по очереди спускаться. Через мгновение они оказались в небольшом ангаре без задней стенки, вместо которой виднелась чёрная масса, уходящая вдаль.

– Чёрт возьми, мы оказались у самого моря! – воскликнул Корней.

Он оказался прав. Чёрная масса перед ними была действительно морем. Волны с тихим всплеском ласкали мелкую гальку. Димка с любопытством огляделся. Под потолком ангара висела мощная лампа, без труда освещавшая всё вокруг. Это был настоящий эллинг. Все четверо с интересом стали рассматривать многочисленные морские принадлежности, лежащие и висевшие вдоль стенок. Здесь были и пару аквалангов и якоря разных величин, и бухты канатов, да чего только здесь не было! Даже сварочный аппарат для дуговой сварки. Вдоль левой стенки эллинга тянулся деревянный пирс, уходящий в море. Корней пошёл по нему, и вскоре оказался под открытым небом. С другой стороны пирса была пришвартована большая посудина, которая не была видна из эллинга. Это была яхта братьев с романтическим названием «Арктур». Когда все догнали Корнея и увидели яхту, то никто не смог скрыть своего восхищения. Кладоискатели подошли ближе, чтобы лучше рассмотреть судно, на котором им предстояло совершить круиз вдоль черноморского побережья Крыма. Вблизи яхта уже не казалась такой красивой, из-за облупившейся кое-где краски. Стали видны потёртости и ветхость такелажа, но всё равно яхта производила впечатление. Размеры судна позволяли смело отнести его в разряд яхт категории «В», то есть она была предназначена для плавания в море. Длина была приблизительно метров пятнадцать, посередине, но чуть ближе к носу высилась единственная мачта, гак от которой вытянулся в сторону кормы. Корней обратил внимание, что осадка судна была приличной, что говорило о хорошей остойчивости. Кокпит яхты располагался сразу за мачтой в небольшом углублении. Там же находился штурвал и навигационные приборы. Каюты были расположены на носу и на корме, в трюмном помещении. Вдоль бортов протянулись леера. В искусственном свете яхта смотрелась вполне прилично, но охотник понимал, что перед ними старая заслуженная посудина, построенная при царе Горохе.

– Здорово! – восхищённо сказала Наташа. – Я не жалею, что мы затеяли эту экспедицию! Посмотрите, какая красавица!

– «Арктур» – самая яркая звезда в созвездии Волопаса, – выдал информацию Лаврентий.

– Четвёртая после Сириуса, Канопуса и системы Альфа-Центавра, – вставил свои пять копеек Димка.

– Верно, – согласился историк.

– Но вид у этой звезды довольно потрёпанный, – усмехнулся Корней. – Лет этой звезде ох как много.

– Будем надеяться, что эта ласточка выдержит небольшое каботажное путешествие, – сказал Дима.

– А где хозяева? – спросила Наташа.

В это время из недр судна появилась чья-то голова и посмотрела на столпившихся на пирсе людей:

– Эй, вы к кому?

– Здравствуйте, – выступил вперёд Лаврентий. – Вы меня не узнаёте?

Парень лет тридцати вылез полностью на палубу и направил луч фонаря на говорившего:

– Что-то не припомню.

– Я – Лаврентий Нильский, а вы, насколько я помню, Толик, извините, Анатолий. Вы у нас останавливались, когда гостили в Ленинграде.

– А-а, теперь вспомнил! Ты нам звонил по поводу прогулки на яхте.

– Да! – обрадованно воскликнул Лаврентий.

– Но, к сожалению, мы сейчас не сможем тебя взять, через день мы берём на борт несколько человек для прогулки.

– Но мы же договорились! – отчаянно возопил аспирант.

– Не так. Мы говорили о прогулке, но про дату не было сказано ни слова. Вспомни, ты сам по телефону мне сказал, что ещё не знаешь точной даты. Ну, вспомнил?

На расстроившегося Лаврентия было жалко смотреть. Он был вынужден признать правоту Толика. Тут в их диалог вклинился Корней. Охотник отодвинул плечом Лаврентия, хотя в этом не было никакой необходимости из-за длинны пирса, и сказал:

– Молодой человек, этот тип не сказал тебе, что с ним будут ещё три человека. Мы снимаем с него полномочия капитана и переговорщика. Теперь дело будешь иметь только со мной. Давай я поднимусь на борт, и мы всё обсудим, а?

Нильский застыл, потом удивлённо посмотрел на Корнея, и только хотел что-то возразить, как маленький кулачок Наташи незаметно врезался ему под рёбра. Корней между тем уже был на борту яхты и перешагивал через леер. Охотник пожал руку Анатолию и увлёк его на нос судна. Они долго о чём-то беседовали, после чего один из владельцев яхты пожал руку охотнику и тот спрыгнул на пирс.

– Порядок. Завтра отходим, а сейчас им надо прибраться в каютах, чем собственно Анатолий и занимается вместе с братом – тот сейчас пошёл выносить мусор. Старший у них, как я понял, именно Толик, раз он принимал решение. В команде кроме них есть ещё один парень, то ли грек, то ли цыган. Каюты рассчитаны на четверых каждая. В одной будем мы, в другой – другие пассажиры.

– Значит, мы будем делить яхту с кем-то из посторонних? – недовольно спросила Наташа.

– Посторонних будет всего двое.

– Кто они? – спросил Нильский, который был ещё зол от того, что его так грубо задвинули на второй план.

– Один – уже знакомый нам доктор Давлян, второй – его племянник.

– Если пассажиры займут каюты, то, где же будет располагаться команда? – резонно спросил Дима.

– Толик говорит, что они в таких случаях располагаются в салоне, как они его называют. Это место, где обедают пассажиры. Там два небольших диванчика, но им хватает, так как один всё равно должен нести вахту на палубе.

– А где мы будем сегодня ночевать? – снова задала вопрос девушка.

– Как где? В нашей каюте, конечно. Я уже обо всём договорился, – ответил Корней.

– Какова цена за это путешествие? – щепетильно спросил Лаврентий.

– Пусть тебя это не заботит, аспирант, – ответил охотник.

Лаврентий сглотнул слюну и сделал шаг назад, чуть не свалившись с пирса в море. Димка вовремя подхватил неуклюжего историка, вернув тому равновесие.

В это время на пирсе появились двое. Один был почти такой же как Анатолий – светловолосый, с мешковатой фигурой и широким носом, другой был полная его противоположность – курчавая тёмная голова, фигура сухая, поджарая. Рост у парней был приблизительно одинаковым – оба метр восемьдесят. На вид вся команда «Арктура» состояла из молодых людей, лет под тридцать.

Видимо Анатолий увидел в иллюминатор приближение остальных членов своей команды, потому что вылез из трюмных помещений, как только те подошли к борту яхты. Он спрыгнул на пирс и сказал:

– Вадим и Герасим, прошу любить и жаловать.

Вадим Пушко степенно пожал руку каждому и вопросительно посмотрел на брата.

– Всё в порядке, Вадик. Мы договорились.

Чернявый Герасим по-клоунски раскланялся со всеми, и сказал:

– Добро пожаловать на самое быстроходное корыто в этой луже, господа.

– Герасим и Муму, – не удержался Лаврентий от напрашивающейся ассоциации.

Обладатель редкого имени в современном мире, посмотрел на историка и с улыбкой ответил:

– Герасим по-гречески – уважаемый. А вот что значит ваше имя, дорогой?

Наташа не дала ответить Лаврентию, гася зарождающийся конфликт:

– У вас чудесная яхта. Как бы нам побыстрее устроиться, мы очень устали.

– Да, конечно, – Анатолий засуетился. – Я вам советую искупаться пока, вода отличная.

– Где ваши остальные пассажиры? – спросила девушка.

– О, мы ещё полчаса назад не знали, что такая богиня взойдёт на эту разваливающуюся вазу. Отплытие назначено на утро. Доктор и его племянник присоединятся к нам на рассвете, – ответил Герасим. Меня, кстати, все зовут Греком, вам тоже можно, – Герасим сверкнул чёрными глазами.

– Пойду поговорю с доктором. Он в принципе был не против разделить яхту с кем-то, но кто знает…

Анатолий направился в сторону дома.

– Я иду купаться, – заявила Наташа, – надо смыть дорожную пыль. Кто со мной?

Желание изъявили все, даже Лаврентий. Они прошли в конец пирса и стали раздеваться.

Все члены экспедиции прыгнули в воду головой вперёд, и только не очень спортивный Лаврентий осторожно сполз с пирса. Купались все с наслаждением, чему способствовала очень тёплая вода и грязь, накопившаяся за сегодняшний день. Резвились, пофыркивая Наташа с Димой, Корней, и только аспирант, державшийся особняком, степенно плавал брасом около пирса.

Вдруг Корней почувствовал, как его ног коснулось что-то. В воде всякое прикосновение вызывает необъяснимый страх. Это обусловливается тем, что человек находится в чуждой для него стихии. Вот и охотник, будучи человеком сугубо сухопутным, испытал нечто похожее на страх. Но в то же время Корней был бывалым закалённым воином, что позволило ему быстро взять себя в руки. Ему даже стало интересно, кто это там балуется? Охотник сначала подумал, что ему это почудилось, но кто-то снова схватил его за ногу, и на этот раз сильно. Пытаясь схватить побольше воздуха, Корней нырнул в чёрную мглу, одновременно ударяя другой ногой по неизвестному. Это возымело действие, ногу отпустили, но охотник успел хватануть изрядную порцию воды. Вынырнув, он ничего и никого рядом не увидел. В тусклом свете, падающим из окон дома и исходящим от прожекторов эллинга, мало что можно было толком увидеть, но охотник рассмотрел всё-таки своих друзей, плескавшихся в десяти метрах от него. Все трое были на месте, да и Корней не думал, что кто-то из своих может сотворить такую глупую и опасную шутку. Оставались под подозрением только члены команды, которых не было нигде видно, или это мог сотворить кто-то неизвестный. Корней не спешил вылезать из воды, внимательно смотря по сторонам. Ему даже показалось, что в пяти метрах он увидел пузырьки воздуха, исходящие от акваланга, но он не был в этом уверенным на все сто. Пошарив руками вокруг себя, охотник решил, что шутник уплыл. Поплескавшись ещё немного, Корней вылез из воды, решив про себя никому ничего не говорить. Это мог быть кто угодно. Корней знал, что на берегу практикуется прокат аквалангов, и пошутить мог какой-нибудь пьяный отдыхающий, поэтому он спокойно вытерся полотенцем и выкинул этот случай из головы.

Часть ll

1.

Утром Димка проснулся от того, что солнце сильно жгло его лицо сквозь круглый иллюминатор. Кремов потянулся и посмотрел на соседнюю койку. Наташа сладко посапывала и, судя по всему, вставать не собиралась. Парень оглядел тесное помещение, громко именуемое каютой. Оно представляло собой узкое купе с двух-ярусными койками, где расстояние между соседями исчислялось жалкими сантиметрами. Кремов осторожно поставил ноги на палубу, и сразу уткнулся коленями в койку Наташи. Димка встал и посмотрел на спящих на верхнем ярусе Корнея и Лаврентия, оба тихо дышали, и тоже не собирались просыпаться. Тогда Дима осторожно, стараясь не разбудить друзей, тихо открыл дверь каюты и вышел наружу. Поднявшись по небольшому трапу на палубу, он огляделся. Яхта при дневном свете выглядела ещё хуже – облупившаяся краска лохмотьями свисала со стен, палуба была вся в каких-то тёмных пятнах. Кремов пожал плечами, подумав про хозяев, что они не очень хорошие собственники, мало заботящиеся о своём судне.

На корме Димка заметил Анатолия, копошившегося в открытом квадратном люке, створки которого были откинуты в разные стороны. Кремов приблизился и вежливо поздоровался:

– Доброе утро, капитан.

– Привет, – Анатолий приветствовал пассажира взмахом испачканной в мазуте рукой. – Сейчас семь пятьдесят, отчаливаем в девять. Надо дождаться ребят – они уехали за продуктами. – Анатолий закрыл люк и вытер руки тряпкой.

– Ты не мог бы, пока твои не приехали, сделать мне экскурсию по вашей яхте. Мы люди сухопутные, и нам всё здесь в новинку.

– Лады. Сейчас помоюсь, и пойдём. – Он спустился по трапу и исчез.

Дима вдохнул полной грудью свежий морской воздух и улыбнулся. Ему было радостно на душе, он, как и все молодые люди, долго не переживал, если случались какие-то непредвиденные неприятности, такие как вчера. Впереди его ждало увлекательное путешествие на яхте вместе с друзьями и любимой девушкой – что может быть лучше?

Анатолий вылез на палубу и кивнул Диме. Они направились на нос яхты. Дойдя до бушприта, капитан яхты остановился и начал с вопроса:

– Тебя вроде Дмитрием зовут?

– Да.

– Ну, слухай, Дима. Эта яхта досталась нам с братом от одного миллионера, который разбогател настолько, что считал её недоразумением, приобретя океанскую современную яхту. Мы подсуетились с Вадиком, и через знакомых договорились в рассрочку купить «Арктура». Пришлось даже продать кое-что, но мы довольны. Морем мы болеем с детства, и я решил, что лучшей жизни нам не найти.

– Ты решил, а брат?

– И он, конечно, тоже. Если бы ты знал, Дима, чего нам стоило заполучить яхту… страшно вспомнить. Ну, ладно… Ты обратил внимание, что яхту надо приводить в порядок? Так вот, что я тебе скажу: не думай о хозяевах плохо! Мы уже столько в неё вложили, что сказать страшно! Просто перво-наперво надо было сделать так, чтобы она ходила по морю, а не стояла мёртвым грузом. Мы купили дизель, паруса, укрепили корпус… да много чего сделали. А вот на внешний вид денег не хватило, хотя почти все работы мы делали своими руками.

– Вы – молодцы. Я правда сначала о вас плохо подумал, но сейчас вас зауважал. – Дима улыбнулся Анатолию.

– Ладно, проехали. Итак, яхта… Мы стоим на носу… Видишь свёрнутый парус? Это передний и он называется стаксель. Он, как бы это тебе сказать… он главная тягловая сила, из-за него, собственно, яхта и летит вперёд.

– А я всегда думал, что главный парус вот тот, – Димка указал на свёрнутый парус на гаке.

– Нет, тот парус помогает рулить, держать направление. Мы сейчас стоим на баке, то есть на носовой палубе. Здесь вы будете загорать. Пошли дальше.

Они переместились к мачте и остановились.

– Мы стоим возле палубной надстройки, которая представляет собой крышу салона. Загляни в иллюминаторы, и ты увидишь диванчики с столик. Там вы будете принимать пищу.

Кремов заглянул в круглый иллюминатор и действительно увидел диваны, расположенные вдоль бортов.

– Вот здесь расположен кокпит. Это как бы командный пункт яхты, сюда вам заходить строго запрещается. Здесь находятся разные навигационные приборы: магнитный компас, гироскоп…, ну и так далее.

– А у тебя, Толя, есть удостоверение капитана? – поинтересовался Димка.

– А как же! Я ещё десять лет назад получил удостоверение штурмана. Кстати, в салон можно попасть с двух сторон – с бака и с кормы. Здесь камбуз, – капитан указал на маленький закуток, притулившийся возле салона. – Вот гальюн, – Анатолий указал на такое же маленькое помещение, расположенное напротив камбуза, – а чуть дальше по левому борту можно увидеть спасательную шлюпку, рассчитанную на шесть человек.

– Кто у вас готовит еду? – задал очередной вопрос Кремов.

– Когда как, всё зависит от погоды. Мы с Вадиком каждый год нанимаем одного матроса, ведь управлять этой большой посудиной не так-то легко. Здесь по расписанию надо минимум три человека. Мы нанимаем одного, чтобы команда была по минимуму, а пищу готовит тот, кто свободен от основной вахты.

– Кто у вас лучший кок?

– А хрен его знает. Все ляпают понемногу. Пошли дальше… Вот здесь спуск во вторую каюту. Я вам отдал лучшую.

– Лучшую? – глаза Димки округлились.

– Да. Ваша каюта находится на баке, а там нет механизмов, мешающих спать. Вот за задней переборкой этой каюты находится дизельный отсек, представляешь какой грохот стоит в каюте, когда мы идём на моторе?

Анатолий дошёл до конца кормы и остановился. Дима подошёл и встал рядом.

– Какая низкая корма, – удивлённо сказал Кремов, перегнувшись через леер.

– Да, всего около метра. На яхте есть несколько опасных мест. Здесь, ну потому, что можно неосторожно попасть под винт. Второе опасное место возле гика. Если зазеваться, то можно получить по башке, когда яхта ложиться на другой галс. И ещё надо осторожно ходить вдоль бортов, так как леера не удержат, если при качке ты зазеваешься, можно свалиться за борт. Ну, вот, Дима, и вся экскурсия. Сейчас приедут мои матросы и привезут запасы, которые надо ещё разместить. Иди и наслаждайся отдыхом.

Кремов поблагодарил Анатолия, и пошёл к умывальнику, который присмотрел возле гальюна.

Через полчаса встали остальные путешественники. Дима рассказал друзьям о своей утренней экскурсии и заметил:

– Хороший хлопец этот Толя. Он много поработал, чтобы «Арктур» был на плаву.

– Интересно, на какие шиши он восстановил эту посудину, – скептически отозвался Корней. – Ты видел какой у них эллинг построен? Если сложить сумму, вложенную в ремонт яхты, и сумму на постройку эллинга, то получиться ого-го сколько! Вот я и спрашиваю: откуда у парней такие деньги?

– Что-то я раньше не замечала за тобой, Корней, такого интереса к чужим деньгам, воскликнула Наташа. – Ты сам-то сможешь объяснить происхождение своих средств?

– Девушка, я -то смогу, если потребуется. Но ты права, я стал больше за последнее время интересоваться происхождением денег у других. И это не просто из любопытства! Нам повезло в прошлом году, но то, что с нами случилось бывает один раз на миллион. А вот появление шустрых молодых парней с огромными суммами всегда вызывает у меня вопрос. Я уже как-то говорил вам, что я уважаю тех, кто сделал себя сам, то есть добился всего своим трудом. Я ненавижу людей, занимающихся куплей-продажей, это не работа, а… Короче: сделай какое-нибудь изделие полезное для общества, и тогда я протяну тебе руку. Человек может разбогатеть таким образом, но на это могут уйти годы труда. Берёт, к примеру, один умный молодой человек инициативу в свои руки и создаёт завод по изготовлению тех же шпингалетов. Завод работает, люди зарплату получают, идёт прибыль, и молодой человек богатеет. Вот я за такое богатство!

– Корней, ты как-то оторвался от действительности, – сказал Димка. – Ты даже не представляешь с какими трудностями столкнётся твой молодой человек! Да чтобы получить на что-нибудь разрешение надо потратить массу времени и денег. Вот откуда у твоего молодого человека начальный капитал? Откуда он возьмёт деньги на тот же проект? Да, он будет инициативен, но и только, к этой инициативе нужны деньги!

Охотник задумался, глядя в море, потом почесал затылок, и вдруг рассмеялся:

– Тогда пусть обращается ко мне!

Кладоискатели, умывшись пошли в салон на завтрак. Проходя мимо крохотного камбуза, Димка потянул воздух носом, и сказал:

– Нас будут кормить яичницей.

Анатолий выглянул из закутка, откуда разносился аромат, и подтвердил:

– Так точно, на завтрак будет яичница.

Друзья уселись на узкие диванчики и стали ждать. Через минуту стол был накрыт и подана великолепная яичница.

– Вы уж тут сами себя обслужите. Чайник на камбузе возьмёте, а мне надо встречать машину с продуктами.

И действительно, как раз в это время на пирс въехала потрёпанная легковушка-пикап. За рулём сидел Вадим, рядом виднелась курчавая голова Грека. Они выскочили из допотопного транспорта и стали шустро таскать ящики и мешки из кузова на яхту. Анатолий принимал товар, стоя одной ногой на пирсе, другой опираясь на борт. Когда погрузка была закончена, и Вадим поехал отгонять машину в гараж, расположенный у дома, на пирсе появились последние пассажиры.

Впереди шёл сам Давлян, в руке которого был большой кейс, за ним виднелся тощий парень в футболке с длинными рукавами и закрытым воротом, тащивший два матерчатых чемодана на молниях. На носу врача красовались модные солнечные очки, такие же висели на носу сопровождающего его парня. Капитан «Арктура» самолично встретил пассажиров у маленького трапа, предложив им пройти на корму. Георгий Владимирович чинно пошёл в указанном направлении, тогда как его тощий спутник, вертя усиленно головой, замешкался у трапа. Он как-то нервно оглядел яхту, почесался, дёргаясь при этом всем телом, и с двумя чемоданами в руках перепрыгнул на борт. Друзья, наблюдавшие эту картину с носа яхты, переглянулись, и стали обмениваться мнениями по поводу увиденного.

– У доктора какой-то странный племянник, – сказал Корней.

– Да уж, – поддержал его Кремов, – Вы заметили, как он одет? В такую жару в джинсах и в рубашке с длинными рукавами!

– Что вы пристали к мальчику? – заступилась за нового пассажира Наташа. – Сейчас пойдёт и переоденется.

В это время шустрый Грек соскочил на пирс и снял канат с самодельного кнехта, потом опять запрыгнул на яхту и прошёл на нос.

– Эй, Грек, мы уже отплываем? – спросил Корней.

– Сейчас вы в последний раз смотрите на сушу, ибо есть риск больше её не увидеть! – шутливо отозвался матрос.

– Сколько времени потребуется нам, чтобы дойти до Бердянска? – задал ещё один вопрос охотник.

– Если ветер будет благоприятствовать, то за сутки дойдём, но так очень редко бывает, я имею ввиду погоду. Всё, не зевай, по местам стоять! – заорал Грек диким голосом.

Все с любопытством следили за манёврами экипажа. Вот заработал дизель, вот Грек стал расчехлять стаксель, вот Вадим стал делать такие же манипуляции с гротом. Но они не спешили поднимать паруса. Яхта мелко дрожала, давая малый ход, и при этом одновременно заработал брашпиль, выбирая якорь. Теперь всё внимание капитана было направлено на свою команду. Анатолий подкрутил штурвал, стаксель наполнился ветром, и пассажиры не успели оглянуться, как пятнадцатиметровая громадина уже была метрах в тридцати от пирса. Охотник, пристально наблюдавший за всем этим, сказал:

– Молодцы, слаженно отработали. Пойдёмте, друзья, поговорим, – Корней бросил последний взгляд на берег и увидел художника Викентия, который расставив широко ноги, угрюмо смотрел на яхту. Охотник немного удивился этому, так как знал из опыта общения с творческими людьми, что те встают обычно очень поздно. Корней не стал на этом заострять своё внимание, и вскоре выкинул мысли о художнике из головы.

Они спустились в пустующий сейчас салон и расселись по диванам.

– Теперь нам надо попросить капитана и доктора плыть только в светлое время суток, ведь нам надо наблюдать за берегом. Поэтому предлагаю следующую легенду: ты, Лаврентий, скажешь, что тебе для научных изысканий нужно вести непрерывную съёмку берега. Ну, придумаешь там что-нибудь, а наша задача нажать на Толика и доктора, чтобы они адекватно отреагировали на просьбу нашего учёного друга. Я попробую сейчас всучить капитану денежные знаки, чтобы он был сговорчивее. – С этими словами охотник направился к штурвалу, за которым стоял Анатолий.