Свет светит

– Но ведь какая-то память о той цивилизации у последующих людей всё же осталась, – добавил с надеждой Алексей.

– Разумеется, – подтвердил Дмитрий Викторович. – В индусских, финикийских, индейских и особенно подробно в греческих мифах говорится о богах или жителях неба, которые спускались на землю и вступали в половую связь с земными женщинами, и после этого от такой связи рождались цари и герои.

– Но когда же существовала эта предыдущая развитая цивилизация? – всерьёз заинтересовался этой темой Алексей.

– На этот вопрос сложно точно ответить, – сказал Дмитрий Викторович. – Ведь память о контактах предков существующих народов с предыдущей развитой цивилизацией, которая сохраняется в мифах и каменных сооружениях, могла существовать очень долго без выраженных изменений. Радиоуглеродный метод определения давности предметов к камням неприменим. Мифы передавались в устной форме в течение многих сотен поколений. Для примера можно назвать стоянку Сунгирь около города Владимира, которая свидетельствует об остатках заимствований в ремёслах предков современных людей от предыдущей развитой цивилизации. Эта стоянка Сунгирь существовала уже более тридцати пяти тысяч лет назад.

– Вот и драконы тоже, – неожиданно добавил Илте.

– Что драконы? – не понял Алексей.

– Представления о драконах и летающих змеях существуют в легендах большинства народов, – пояснил Илте. – Это говорит о контактах людей с гигантскими рептилиями, другими словами, с динозаврами.

– Ну, это уже перегиб, – уверенно возразил Алексей. – Теория эволюции этого не допускает.

Дмитрий Викторович, Илте и Хартане не смогли сдержать улыбку.

– Теория эволюции объясняет смену популяций при изменении условий жизни в определённой местности в пределах одного вида, – серьёзно проговорил Дмитрий Викторович. – Но теория эволюции не может объяснить появление новых видов, так как для возникновения нового вида требовалось бы допустить появление одной и той же резкой и полезной мутации одновременно у нескольких организмов разного пола одного вида, которые бы стали спариваться между собой и не смогли бы спариваться с другими представителями родительского вида. Это статистически невероятно и нигде и никогда не наблюдалось. За исторический период жизни человечества исчезли тысячи видов живых существ, но не зафиксировано появление ни одного нового вида организмов. Да и второй закон термодинамики запрещает существование эволюции, так как все самопроизвольные процессы ведут не к усложнению, а к упрощению и в лучшем случае к сохранению структуры системы.

– А откуда же тогда возникли люди? – не мог смириться с новой непривычной информацией Алексей.

– Теоретически возможны два ответа на этот вопрос, – продолжал Дмитрий Викторович. – Или люди были созданы искусственно. Или смена поколений людей, а в более широком смысле разумная жизнь, существует вечно. В настоящее время не собрано достаточного объёма фактов, чтобы точно выбрать между этими двумя возможностями.

Алексей задумался и молчал две минуты, воспринимая и обдумывая новую информацию. Никто его не отрывал от этого занятия.

– Получается, что цивилизации просто сменяют друг друга, – возобновил беседу Алексей.

– В определённом приближении это верно, – частично согласился Дмитрий Викторович. – Жаль только, что после гибели предыдущей развитой цивилизации новой появляющейся цивилизации требуется несколько десятков тысяч лет, чтобы достигнуть такого же уровня развития. Не исключено также, что иногда происходит гибель всей разумной жизни на некоторых планетах. Всё это очень сильно замедляет прогресс развития людей.

Алексей снова задумался, но вдруг через несколько секунд его лицо изменилось, можно было подумать, что он нашёл потерянную дорогую вещь. Алексей внимательно взглянул сначала на Хартане, потом на Илте и в заключение на Дмитрия Викторовича.

– А ведь всё-таки знания предыдущей развитой цивилизации не исчезают бесследно полностью, – сказал Алексей. – Ведь какая-то часть этих знаний каким-то образом переходит к людям в новой возникшей цивилизации.

– Не исключено, – ответил Дмитрий Викторович. – Сегодня был насыщенный день. Нам всем надо отдохнуть. Завтра тоже будет интересный рабочий день.

Дмитрий Викторович встал и вышел из столовой. Алексей последовал его примеру и поднялся к себе в комнату.

По часам был уже поздний вечер. Но за окном светило Солнце, располагавшееся у линии горизонта. Свет был ровный и мягкий, какой обычно можно наблюдать в это время года под Москвой в начале вечерних сумерек.

Алексей совершенно не хотел спать. Слишком много мыслей находилось у него в голове. Сначала он походил по комнате взад и вперёд, потом сел и стал смотреть на пейзаж за окном, затем лёг и начал изучать общий вид потолка. Через небольшой промежуток времени Алексей спал глубоким сном человека, уверенного в надёжности наступающих дней.

Глава 18

Пётр Павлович проснулся в тревожном состоянии духа. Было раннее утро, но закрыть глаза снова он не мог, разные мысли со всех сторон так и лезли в голову. Сегодня начался уже седьмой день, как его сын Алексей находился в непонятном месте, вдали от него, на Крайнем Севере, куда добраться не так-то просто, и почему-то уже три дня не звонил ему, отцу.

Какого рожна Пётр Павлович отвёз его туда, к неизвестному проходимцу, живущему в одиночестве (двое молодых людей не в счёт) в труднодоступном месте? А может быть это просто скрывающийся мошенник или чего-нибудь похуже? Но ведь женщина-профессор в онкологическом институте и священник в церкви его хвалили и советовали обратиться к нему за помощью. А вдруг это его сообщники, завлекающие к нему доверчивых людей? Но ведь и деваться-то ему, Петру Павловичу, тогда было просто больше некуда, никто же его сыну, Алексею, не мог помочь, он же, Пётр Павлович, обращался здесь, куда только было возможно, и безрезультатно. Что же ещё ему оставалось делать? Тогда пусть бы Алексей эти последние дни был при нём, они бы провели всё это оставшееся время вместе. А что теперь? Где он и что с ним? Сегодня же этот вопрос должен быть решён.

Пётр Павлович решительно встал и вызвал по смартфону номер Алексея. Смартфон Алексея был выключен или находился вне зоны действия сети.

Пётр Павлович набрал номер телефона Илте, помощника этого Дмитрия Викторовича, с которым Пётр Павлович уже связывался и разговаривал по этому номеру раньше. С того края по этому номеру ответили.

– Здравствуйте. Это Пётр Павлович, отец Алексея… Это хорошо, что узнали. Я не могу дозвониться к Алексею. Никто не отвечает. Я хочу с ним поговорить. Не помню вашего имени… Позовите к телефону сейчас Алексея… Тогда скажите ему, чтобы он мне перезвонил… Так… Понятно… В таком случае я хочу поговорить с доктором, Дмитрием Викторовичем… Тогда я сегодня же буду у вас… Надо… Вот тогда и увидите… Я сказал… Сегодня же… Для вас было бы лучше, чтобы всё было в порядке.

Пётр Павлович отключил смартфон и с силой бросил его на диван.

Он спустился в большую комнату первого этажа своего дома. Там уже была Пелагея Матвеевна. Она ждала Петра Павловича.

– Ну, что, не звонил Алёша? – спросила Пелагея Матвеевна.

– Нет, – коротко ответил Петр Павлович.

– Тогда ты ему позвони, – дала совет Пелагея Матвеевна.

– Хорошо, позвоню, – дал своё согласие Пётр Павлович. – Я, может быть, сегодня вернусь поздно, а может быть, даже завтра утром. Я ещё не знаю. Поэтому имей это ввиду.

– Что, работы много? Ладно, – ответила Пелагея Матвеевна. – Теперь уже через два дня вернётся Алёша. Будет лучше. Да… поскорее бы…

Пётр Павлович ничего не сказал в ответ и вышел из дома. Во дворе перед воротами стоял наготове его автомобиль. Водитель Дима терпеливо ждал Петра Павловича.

– В офис? – как обычно спросил Дима.

– На аэродром, – коротко и сурово ответил Пётр Павлович.

Дима сделал озадаченное выражение лица, но задавать уточняющие вопросы не решился, учитывая грозный тон Петра Павловича.

Пётр Павлович сел на своё привычное место в салоне автомобиле, сзади и справа. Дима закрыл за ним дверцу машины, после чего сам занял место водителя.

Часто бывало, что Пётр Павлович отпускал Диму, а сам садился на место водителя и вёл автомобиль. Это означало, что ему надо над чем-то подумать, и что он уверен в хорошем решении вопроса. Если же Пётр Павлович был пассажиром, а машиной управлял водитель Дима, то это означало, что Пётр Павлович не хотел ни о чём думать, а хотел просто расслабиться, или что он был чем-то сильно взволнован и не был уверен в благополучном исходе дела. Именно последняя ситуация имела место сейчас. Дима сразу это понял и не задавал никаких вопросов.

Автомобиль двигался по улицам Москвы в южном направлении, держа курс в сторону аэродрома. Сначала движение происходило свободно, но затем число окружающих машин стало увеличиваться, движение стало прерываться остановками, а потом автомобиль Петра Павловича попал в большую пробку и прочно стал на дороге вместе со многими сотнями других машин. Пётр Павлович не замечал ничего окружающего, погружённый в свои мысли. Так они простояли около получаса. Пётр Павлович покрутил головой по сторонам.

– Что, стоим? Давно? – спросил он.

– Да уж, вот… Пробка… Встали…, – ответил Дима, стараясь не стать виноватым в этом заторе.

– Ну, так что же? Сколько ещё ждать? Давай, поехали по встречной, – грубо проговорил Пётр Павлович.

– Так ведь…, – робко начал Дима.

– Что? Давай. Поехали. Вперёд, – тон Петра Павловича не допускал возражений.

Дима поднял и опустил глаза, вздохнул и выехал на встречную полосу. Автомобиль Петра Павловича стал быстро продвигаться в заданном направлении. Другие машины гудели ему вслед. Но на эти гудки никто из нарушителей не обращал внимания.

Дима был очень хорошим водителем, поэтому данная авантюра не закончилась катастрофой. Через несколько кварталов Дима свернул на боковую дорогу и после многих поворотов на узких улочках объехал автомобильную пробку и вывел автомобиль на прежнюю широкую дорогу. Автомобиль Петра Павловича беспрепятственно приближался к аэродрому. Вот они уже выехали за пределы Москвы.

Однако через десять минут скорость автомобиля стала уменьшаться. Дима посмотрел на панель приборов. Да, скорость упала вдвое. Но все остальные показатели были в норме. Бензина было в достатке. Дима заёрзал на сиденье и быстро посмотрел в зеркало на Петра Павловича. Но Пётр Павлович всё так же пребывал в задумчивости и не обращал внимания на окружающее.

Между тем создавалось впечатление, что кто-то держал автомобиль как бы на резиновой верёвке. Машина продолжала движение всё медленнее и медленнее до тех пор, пока совсем не остановился. Двигатель работал, но автомобиль встал и не двигался ни вперёд, ни назад.

Дима несколько раз кашлянул. Пётр Павлович переключил внимание и поднял на него глаза.

– Ну? – Пётр Павлович издал звук вопроса.

– Э-э-э… Что-то случилось с двигателем. Я сейчас посмотрю, – промолвил Дима, собираясь выйти из салона машины.

Лицо Петра Павловича стало красным. Он хотел что-то сказать и уже открыл рот.

Но в это мгновение рядом с ними остановилась другая машина, отечественная марка, чей год выпуска приходился ещё на советское время, но в приличном состоянии, говорящем о постоянном и аккуратном уходе за автомобилем.

Пётр Павлович не обратил бы никакого внимания на эту машину и сказал бы всё то, что он и собирался сказать, если бы не одно удивительное обстоятельство. Этим обстоятельством, заставившим Петра Павловича изменить свои намерения, было то, что дверь этой остановившейся машины отворилась, и из неё вышел наружу человек в одежде священника. Причиной изменения намерений Петра Павловича было крайнее удивление вследствие того, что этим священником был ранее знакомый ему брат Андрей.

– Здравствуйте, – сказал священник, подходя к остановившемуся автомобилю со стороны водителя. – Нужна помощь?

– А вы… умеете? – недоверчиво спросил водитель Дима.

– Я постараюсь, – простым тоном ответил священник и взглянул внутрь салона, где он встретился глазами с Петром Павловичем. – А, Пётр Павлович. Вот ведь встреча. Здравствуйте. Это ваша машина или вы поймали её?

– Здравствуйте, – Пётр Павлович сразу узнал собеседника. – Брат Андрей, если не ошибаюсь.

– Да, точно, – весело подтвердил брат Андрей. – Вы спешите? Помочь вам?

– Спешу, – отозвался Пётр Павлович. – Вы направляетесь не в аэропорт?

– Да, именно туда, – радостно сказал священник. – Вас подвезти?

– Был бы признателен, – принял предложение Пётр Павлович и вышел из своего автомобиля.

– У вас, наверное, двигатель перегрелся. Сегодня жарко, – обратился брат Андрей к также вышедшему из машины Диме. – Вы выключите мотор и постойте здесь около часа, а потом снова попробуйте завести машину. Я думаю, у вас получится.

– Спасибо. Да, сегодня жарко, – согласился Дима, который чувствовал озноб от взгляда Петра Павловича, брошенного на него при пересадке в машину священника.

Пётр Павлович и брат Андрей продолжили движение в сторону аэропорта на автомобиле, которым управлял брат Андрей. Первые пять минут они молчали.

– Куда-то улетаете? – нарушил молчание брат Андрей.

– Да, хочу навестить сына, – ответил Пётр Павлович.

– Вы говорили, он был болен. Как он теперь? – продолжал брат Андрей.

– Мне посоветовали отправить его на лечение к доктору, живущему в тундре, Кузнецову. И вы мне его тоже расхваливали, – напомнил Пётр Павлович.

– Да, как же, конечно, я помню, – согласился брат Андрей. – И что же? Как самочувствие сына сейчас?

– Надеюсь, что лучше, – после некоторой паузы проговорил Пётр Павлович. – Вот сейчас и хочу после лечения забрать его домой.

– А я вот встречаю. Ко мне должны прилететь родственники из Владивостока. Давно не виделись. И в Москве они ещё не бывали. Молодые ещё, – сообщил брат Андрей, хотя о цели его поездки никто не спрашивал. – А вот мы и приехали.

Брат Андрей поставил автомобиль на автостоянку. Пётр Павлович и брат Андрей вышли из машины и пошли к зданию аэропорта. Очень странно выглядели эти двое мужчин, идущие вместе: бизнесмен в дорогом костюме и священник в церковной одежде. Многие люди поворачивали головы вслед им.

– Я посмотрю расписание. А вы, вероятно, в кассу за билетом? Я потом посижу в столовой на втором этаже, выпью кофе, пока буду ждать своих. Вы подходите туда. Вместе время пройдёт приятнее, – сообщил брат Андрей.

Пётр Павлович кивнул головой и пошёл вглубь зала аэропорта, где располагались кассы авиакомпаний, продающие авиабилеты. Ему показалось странным, что брат Андрей был убеждён, что он, Пётр Павлович, не имеет билета и будет покупать билет сейчас, но он быстро отвлёкся от этой мысли.

– Один на ближайший до Норильска, – сказал Пётр Павлович, подойдя к кассе, девушке за компьютером.

– Вам повезло, – механически улыбнувшись, сообщила девушка-кассирша. – До Норильска бывает один рейс в сутки, и он улетает через час. Бизнес или эконом?

– Любой, – коротко ответил Пётр Павлович.

– Хорошо. Одну минуту, – снова изобразив улыбку, сказала девушка.

Она нажала несколько кнопок на клавиатуре компьютера, остановилась и посмотрела на экран, подождала, потом снова нажала несколько кнопок и в недоумении уставилась на компьютер. Потом она взяла телефон и куда-то позвонила.

– Что Норильск?… И что?… Надолго?… Ну, будет?… Здесь интересуются… Ладно.

Потом она подняла глаза на Петра Павловича.

– Вы знаете, по техническим причинам вылет откладывается. Но обещали всё починить. Вы подойдите через час. Я думаю, тогда всё будет исправлено, и вы сможете купить билет на этот рейс.

Губы Петра Павловича зашевелились, означая, что он что-то проговорил, но слов не было слышно, однако выражение его лица показывало, что эти слова вслух в обществе произносить нельзя.

Пётр Павлович отошёл от кассы и остановился. В это время по зданию аэропорта объявили о переносе вылета в Норильск на более поздний срок из-за технических неполадок. Пётр Павлович, нехотя и не торопясь, пошёл на второй этаж в кафе, где должен был находиться брат Андрей.

Действительно, священник сидел один за столиком и медленно, получая удовольствие от каждого глотка, пил кофе, периодически он посматривал на наручные часы. Увидев Петра Павловича, идущего к нему, брат Андрей заулыбался и махнул рукой, указывая на место напротив.

– Купили билет? Я слышал, передали, ваш рейс откладывается на неопределённый срок, – сказал брат Андрей, когда Пётр Павлович сел напротив него за столик.

– Да, откладывается, – раздражённо подтвердил Пётр Павлович. – Но я надеюсь, через час всё будет нормально.

Подошёл официант. Пётр Павлович так же заказал себе чашку кофе. Официант исполнил заказ. Пётр Павлович, молча, сделал несколько глотков и потом посмотрел вокруг.

– Да, я тоже думаю, всё наладится, – согласился брат Андрей. – Иногда думаешь, всё пропало. А потом вдруг всё встало на свои места. Как говорится, загад не бывает богат.

– Это вы бросьте, – отмахнулся Пётр Павлович. – Само собой ничего не происходит. В чудеса я не верю.

– Это правильно, – снова согласился брат Андрей. – Даже чтобы кошкам родить, и здесь причина нужна. А вот то, что не верите, это плохо.

– Так, что же, по-вашему, чудеса бывают? – слегка заинтересовавшись, задал вопрос Пётр Павлович.

– Конечно, бывают, – убеждённо ответил брат Андрей. – Чудеса противоречат законам материального мира, но они являются эпизодами проявлений духовного мира в материальном мире. У злых людей в жизни никогда чудес не происходит, у них всё спланировано, и всё в конце концов ожидаемо заканчивается плохо. А у добрых людей события в жизни предыдущей логике и ожидаемым прогнозам не подчиняются, у них в последний момент происходит чудо, и всё становится хорошо.

– Ну, уж…, – недоверчиво протянул Пётр Павлович. – Вы-то сами чудеса видели?

– Видел, – уверенно подтвердил брат Андрей. – Я вот ездил в Турцию. Там, знаете ли, есть христианские святыни. Я там много всего фотографировал. Это десять лет тому назад было. У меня был плёночный фотоаппарат. И представьте себе, он выскочил у меня из рук и раскрылся, вся фотоплёнка выпала наружу, а кругом яркое Солнце. Короче говоря, вся плёнка засветилась. Большинство кадров полностью погибли, некоторые наполовину. И остался неповреждённым только один кадр, который располагался в центре фотоплёнки. Как вы думаете, какой? На котором была запечатлена могила апостола Иоанна Богослова.

– А на других кадрах что было? – поинтересовался Пётр Павлович.

– Разные виды, пейзажи, – ответил брат Андрей.

– Но это не совсем то, о чём вы до этого говорили. Ну, в смысле того, что всё будет хорошо, – высказал сомнение Пётр Павлович.

– Согласен, не совсем то. Но это, так сказать, в некотором роде наглядное чудо, которое видно наяву, и оно понятно сразу, – пояснил брат Андрей. – Есть чудеса более важные по сути, но менее явные по форме. Например, связанные со здоровьем родственников.

– Вот именно, со здоровьем…, – задумчиво проговорил Пётр Павлович. – Вот мне же разные люди советовали отправить сына на лечение к тому доктору, на Север. Я так и сделал. Прошло время. И что теперь? Неизвестно что. Поэтому и еду забрать сына домой.

Кофе был выпит. Но двое собеседников оставались на своих местах и продолжали разговор. При этом брат Андрей регулярно поглядывал на часы. Пётр Павлович подумал, что брат Андрей очень хорошо относится к своим родственникам, что ждёт их с таким нетерпением. Но то просто родственники, а Пётр Павлович говорил о своём единственном сыне, это его собеседник должен же был понимать.

– А вы не сомневайтесь, – как-то радостно сказал брат Андрей. – Если приложить усилия для достижения добра, то добро и получится.

– Может быть, – возразил Пётр Павлович. – Но только это мой единственный сын, и я должен быть уверенным…

– Ну, так и будьте уверенным, – поддержал его брат Андрей. – Каждому полностью воздастся.

– Да, конечно, слышал про волос, который просто так не упадёт, – возразил Пётр Павлович.

– Вот опять вы сомневаетесь. А когда прилагаете усилия для того, чтобы добиться доброго результата, то сомневаться не надо, – сказал брат Андрей. – А вот вам про волос. Недалеко от того места, где я раньше жил, двадцать лет назад был случай. Первого января в одной из квартир пятиэтажного дома взорвался газ. Этот подъезд полностью был разрушен. Вот представьте себе: с одной стороны и с другой стороны подъезды дома стоят, а в середине дома пустота. Но никто из жителей этого дома не пострадал, все отделались маленькими ушибами. Умер только один человек: старушка, которой был сто один год, и которую её сын привез к её восьмидесятилетней дочери из соседнего города на Новый Год. Но она умерла не от травм, а от испуга и остановки сердца.

Несколько минут собеседники ничего не говорили.

– Ну, ладно. А ведь назначенное время давно прошло, – нарушил молчание Пётр Павлович и встал, собираясь идти. – Надо выяснить, что планируется с этим отложенным рейсом.

– Так вы позвоните сыну и предупредите его, что прилетите попозже, – посоветовал брат Андрей.

– Уже несколько раз пробовал это сделать, но его телефон не отвечает, – ответил Пётр Павлович и пошёл вниз к авиакассе.

Спустившись вниз и подходя к знакомой девушке, которая всё так же находилась на прежнем месте за компьютером, Пётр Павлович думал, что же ему такого убедительного сделать, чтобы никому здесь мало не показалось, если самолёт его рейса не вылетит в ближайшее время.

Вдруг его смартфон зазвонил. Пётр Павлович достал его из кармана и взглянул на экран. Это звонил Алексей.

Девушка, продающая авиабилеты, так и не узнала, от каких проблем и нервных потрясений она была избавлена за несколько секунд до их возможного наступления.

Через двадцать минут Пётр Павлович опять поднялся в кафе. Брат Андрей находился на прежнем месте, кофе он не пил, а просто созерцал окружающих людей.

Пётр Павлович подошёл быстрыми шагами и сел на своё прежнее место. Брат Андрей вопросительно посмотрел на него.

– Вот, сын позвонил, – улыбнувшись, проговорил Пётр Павлович. – Говорит, всё нормально. Не надо мне ехать. Он послезавтра сам приедет. Его смартфон был разряжен. Дисциплины нет, вот и результат. Я с ним поговорю, когда приедет.

– Ну, вот же. Я же говорил, что всё должно быть хорошо, – радостно и облегчённо сказал брат Андрей. – Я могу подвезти вас домой. Вашей же машины здесь нет.

– Так вы же ждёте прилёта своих родственников, – удивлённо отозвался Пётр Павлович.

– Они мне тоже несколько минут назад позвонили и сказали, что по семейным обстоятельствам прилетят через два дня, – пояснил брат Андрей.

– А… Ну, тогда я буду вам благодарен, если это вас не особенно затруднит, – принял предложение помощи Пётр Павлович.

Пётр Павлович и брат Андрей вместе спустились на первый этаж и пошли к выходу из аэропорта. Когда они были уже на выходе, по зданию аэропорта сообщили, что объявляется посадка на отложенный рейс до Норильска.

Мысли Петра Павловича были заняты планами на послезавтра.

Небо было затянуто белыми кучевыми облаками с редкими чистыми участками синего цвета между ними, сквозь которые земли достигал солнечный свет.

Глава 19

На следующий день Алексей проснулся позже обычного и не сразу вспомнил, что он находится не дома, а в гостях. Но уже через минуту он вернулся к полному осознанию действительности.

Было немного странно, что никто его не разбудил рано утром, как обычно это бывало здесь, в гостях у этих непонятных людей. Но может быть, учитывая насыщенный вчерашний день и отсутствие ясных планов на свободный сегодняшний день, хозяева тоже ещё не торопятся вставать? Да, вероятно, так и есть на самом деле. Ведь заняться чем-то активным сегодня было решительно нечем. Ну, ладно, последний день перед расставанием можно провести за отдыхом и философскими беседами.

С этими мыслями Алексей спустился вниз, где в гостиной и в коридорах никого не было видно и слышно, и вошёл в столовую, надеясь подождать там прихода доктора и его помощников. Однако он был чрезвычайно удивлён, когда при входе в это помещение увидел Дмитрия Викторовича, Илте и Хартане, сидящими за столом и напряжённо всматривающимися в свои плёночные компьютеры и периодически дотрагивающимися пальцами до их экранов, как бы что-то усиленно вычисляя.

Алексей и присутствующие пожелали друг другу доброго утра.

– Я сегодня проспал, – извиняющимся голосом сказал Алексей. – Но, честно сказать, я думал, что я проснулся раньше других.

– Да, сегодня с утра дел особенно никаких и нет. Поэтому ты сделал всё правильно, – поддержал его Дмитрий Викторович.

– Но ведь вы же сейчас уже активно заняты, – удивился Алексей, показывая взглядом на раскрытые компьютеры.

Вместо ответа Дмитрий Викторович включил голографическое изображение, на котором предстали сразу несколько фотографий с видами космоса, занимая всю площадь перед одной из стен.