Незабудки. Очерки и публицистические размышления

Обращался за защитой в разные инстанции, в том числе – в районную прокуратуру, но получил формальную отписку. Далее горняки посоветовали обратиться в горком партии для привлечения к дисциплинарной ответственности начальников-коммунистов. Тоже отписка! Потеряв надежду найти справедливость, решил обратиться ко второму секретарю горкома партии А. И. Ленскому, курирующему промышленность. И это при том, что сам я не был членом КПСС. На приеме рассказал обо всем, как было, показал свои публикации, посоветовался, как дальше быть, узнал и о возможном переходе на другую шахту. Альберт Иванович пообещал разобраться, но смену работы не одобрил.

Через какое-то время я почувствовал, что ситуация на работе стала постепенно разряжаться, изменилось отношение ко мне как администрации, так и парткома шахты, прекратились угрозы судебными разбирательствами «за оскорбление чести и достоинства „честных и порядочных“ начальников». Так совершенно неожиданно Ленский сыграл значимую роль в моей профессиональной судьбе. Как творческая личность он, видимо, особенно чувствовал ту несправедливость, которая окружала меня в то время. К тому же, ему самому пришлось пережить нечто подобное на меткомбинате.

В 1990-е годы, после закрытия горкома партии, я часто с ним общался, особенно после выхода спецвыпуска роман-газеты «Лава», посвященного горнякам Южного Кузбасса, где были опубликованы его размышления. Говорили обо всем, даже о непростой кризисной ситуации в промышленности города, об аварийности на угледобывающих предприятиях (там часто происходили аварии, в том числе – с человеческими жертвами). Видел, как он болел за происходящее, пытался как-то повлиять на ситуацию, но не было уже у него возможностей…

Поэтому, когда были объявлены выборы в Государственную Думу, он решил в них участвовать. Я предложил ему свою посильную помощь. Не отказался. Выполнял отдельные его поручения. Уже перед самым голосованием спросил, когда будет заседание штаба. «А как будет у тебя свободное время, тогда и приходи», – ответил Альберт Иванович. Перед выходными зашел в небольшое помещение штаба и удивился: за письменным столом сидел лишь один Ленский. «А где же остальные?» – спрашиваю. «А зачем это? – отвечает он. – У кого есть желание, и кто хочет помочь, для того двери всегда открыты». И единомышленники приходили. Я просто удивился: это надо же было иметь столько сил, энергии, чтобы, взвалив на плечи непосильный груз, практически в одиночку провести избирательную кампанию! И пусть Ленский не победил, но он знал, что за него отдали голоса десятки тысяч горожан, которые знали, что в случае победы он будет честно выполнять их наказы. А это много значило для него в то время.

Новокузнечане чувствуют «прохладное» отношение центра региона к своему городу. Львиная часть дохода областного бюджета пополняется за счет предприятий юга области. И когда Ленского в тот тяжелый период попросили перейти на работу одним из заместителей губернатора, он согласился. Была надежда, что будет справедливее отношение ко всем промышленным предприятиям Кузбасса, объективней станет и распределение доходных средств.

Но и здесь не суждено было реализоваться его планам: даже не приступив к выполнению своих служебных обязанностей, он был уволен только что назначенным губернатором области А. Г. Тулеевым. Видимо, не представлял Аман Гумирович его в своей команде. Разные об этом были разговоры. Даже такие, что Тулеев не рисковал брать в свои заместители сильные личности. В этот период начинался очередной передел собственности между московскими олигархами. Вместо одних собственников металлургических предприятий продавливали других… Что это за предприниматели, и что они полезного сделали за последние 15—20 лет, безошибочно могут сказать те новокузнечане, которые на собственной шкуре испытали аутсорсинги и безработицу, совмещение профессий, когда один рабочий трудится за себя и за двух-трёх «тех парней», которые не по своей воле оказались за проходными предприятий.

Вся эта невостребованность подкосила Ленского. Человек, не достигнув еще пенсионного возраста, полный сил и энергии, готовый работать на благо кузбассовцев, вынужден был переехать в другой регион.

Бытовало мнение, что он перебрался в шикарные московские апартаменты, имеет большую пенсию, занимает солидную должность в компартии России и т. д. Но на самом же деле, как рассказывают его знакомые и близкие друзья, А. И. Ленский вел скромный образ жизни. За 9 лет проживания в Подмосковье он так и не улучшил свои бытовые условия. Ютился в небольшой однокомнатной квартире.

Когда я с ним созванивался, он интересовался работой шахт, жизнью горняков. Просил высылать интересные публикации, книги местных литераторов. По возможности наведывался в Новокузнецк. В последний раз он приезжал к нам в конце лета 2006 года. Побывал в городских учреждениях культуры, где в свое время выступал с сольными концертами. Думается, что к своей очередной юбилейной дате он хотел порадовать земляков концертным выступлением. А судя по разговорам, запланированная программа обещала быть яркой и интересной. Тогда Альберт Иванович служил солистом вокальной студии Центрального дома искусств при федеральной Академии погранслужбы. Но и здесь не осуществились творческие замыслы – через несколько недель Ленский скоропостижно скончался. Ему было всего 68 лет…

И вот, как говорится, справедливость восторжествовала. В канун празднования 400-летнего юбилея городской Совет народных депутатов среди других достойных наших земляков посмертно Альберту Ивановичу присвоил звание «Почетный гражданин Новокузнецка». Будем надеяться, что скоро на фасаде дома по Кирова, 50 появится мемориальная доска с его именем. Необходимо прислушаться местным народным избранникам и к творческой интеллигенции, чтобы Дом творческих союзов также носил его имя.

Радует и то, что в нашем городе впервые, по просьбе новокузнечан, пройдёт областной фестиваль-конкурс «Моя звезда» имени Альберта Ленского. В течение двух недель опытное жюри будет выявлять народные таланты со всего Кузбасса в двух номинациях: «Вокальное исполнение» и «Художественное слово». Надеемся, что этот фестиваль станет ежегодным и будет проходить в Дни города.

Шахтерский труд теперь не в моде.Живут хапуги и рвачи.Шахтеры семьи переводятНа безработные харчи.Их жизнь уныла и убога,Их труд тяжел, как смертный грех.Они ведь дальше всех от Бога,Он ближе к тем, кто выше всех.

Младший сержант Родион Семенюк

Обстоятельно побеседовать с ним я так и не успел. Назначаемые встречи постоянно переносились. И на это были объективные причины: возраст, состояние здоровья, другие жизненные неурядицы героя как-то не давали возможности откровенно поговорить.

Но так уж вышло, что незаметно приблизился его 80-летний юбилей, а затем и 60-летняя годовщина начала Великой Отечественной войны. Вот, подумал, и будет повод для беседы. Но я ошибся. Телефон в квартире Р. К. Семенюка не отвечал. А попозже в городском Совете ветеранов мне сказали, что Родион Ксенофонтович переехал на постоянное место жительства в Санкт-Петербург к дальним родственникам. Здесь ему одному было оставаться тяжело: умерла жена, затем преждевременно ушел из жизни сын…

В моем блокноте остались краткие записи об этом мужественном защитнике Родины.

Начало Великой Отечественной войны Р. К. Семенюк встретил в Брестской крепости, где служил младшим сержантом в 393-м отдельном зенитно-артиллерийском дивизионе. То, какие нелегкие испытания пришлось пережить защитникам форта, мы знаем из телепередачи, которую в свое время вел замечательный русский писатель Сергей Смирнов, из его книг «Брестская крепость» и «В поисках героев». Это благодаря ему мы смогли восстановить правдивую и честную картину событий тех дней. Много и разного тогда говорилось о защитниках крепости. Но герои порой были бессильны что-то доказать, они сами нуждались в помощи и защите.

Известно, что немецко-фашистские захватчики рассчитывали за один день – 22 июня 1941 года – взять Брестскую крепость. У них было мощное вооружение. 45-й отборной пехотной дивизии, которая имела опыт ведения боевых действий при штурме Варшавы и Парижа (за несколько дней сражений эти столицы капитулировали), пришлось встретить невиданное сопротивление. В течение месяца она не могла взять Брестскую крепость. И это при поддержке артиллерии и авиации.

Окруженный фашистами, без воды, еды и медикаментов гарнизон сражался из последних сил. Одна из надписей на стене цитадели гласила: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!»

О мужестве и стойкости защитников Брестской крепости мир узнал только спустя десять лет. После войны официально заявлялось, что погибло 277 защитников. Через несколько лет количество павших увеличилось в два раза. И затем благодаря поисковым добровольческим отрядам удалось остановиться на цифре 1022. Прискорбно, что третья часть имен погибших бойцов так и не установлена.

Почему так произошло? Что мешало узнать истину и защитить погибших? Ответ очевиден: все боялись сказать Сталину правду о защитниках крепости и признать свои просчеты и ошибки в первые месяцы войны. А оставшиеся в живых ничего не могли сделать, потому что после освобождения из плена они сразу же были отправлены в советские лагеря как предатели Родины.

И только после смерти Сталина мужественных защитников Брестской крепости, как погибших, так и выживших в наших лагерях, защитил писатель Сергей Сергеевич Смирнов. К 20-й годовщине Победы над немецко-фашистскими захватчиками был открыт музей. Форпосту мужества и стойкости присвоили звание «крепость-герой». Многие бойцы были удостоены заслуженных государственных наград. Только в 1957 году главный руководитель обороны форта П. М. Гаврилов получил заслуженно звание Героя Советского Союза. Р. К. Семенюк был награжден орденом Красного Знамени.

Этой награды Родион Ксенофонтович удостоился как храбрый воин, который спас честь полка – знамя части.

…В те страшные июньские дни враг непрерывно штурмовал крепость, пытался живыми захватить её защитников. И после одного из таких штурмов командир роты старший лейтенант Шрамко вызвал к себе младшего сержанта Семенюка и обязал его охранять боевое знамя. Проинструктировал ориентироваться по обстановке, в случае необходимости. Когда наступит критическая ситуация, он должен спрятать его, зарыв в землю.

Через несколько часов обстановка еще больше накалилась. Враг непрерывно вел не только артобстрелы, но и наносил сильные бомбовые удары, предпринимал попытки штурмом захватить очаг сопротивления. Командир Шрамко погиб. И в такую минуту Родион Семенюк решил, что подошло то время, когда надо спасать честь воинской части. Знамя он завернул в брезент, потом положил эту драгоценность в ведро и зарыл его в каземате форта.

На другой день гитлеровцы после сильной бомбардировки все-таки захватили этот участок обороны крепости. К ним в плен попали и некоторые мужественные её защитники.

В плену оказался и Р. К. Семенюк. Но ненадолго. С его слов я понял, что у врага он находился до тех пор, пока залечивал раны. Как только здоровье позволило самостоятельно передвигаться, он сбежал из лагеря военнопленных и с белорусскими партизанами сражался в тылу врага.

После освобождения страны от немецко-фашистских захватчиков он переехал на постоянное место жительства в Новокузнецк и до выхода на пенсию трудился на Кузнецком металлургическом комбинате.

Но спрятанное знамя долго не давало ему покоя. Он неоднократно обращался по этому поводу в местный военкомат, но там не придавали этому особого значения. И только после того, как узнал, что героями Брестской крепости заинтересовался писатель С. Смирнов, он написал в Москву письмо. Там обрадовались сообщению и пригласили Родиона Ксенофонтовича в Брест. Он нашел то место, где было спрятано знамя. Брезент и ведро за одиннадцатилетие нахождения под землей полностью сгнили, но боевое знамя части чудом сохранилось!..

Кроме Родиона Семенюка защитниками Брестской крепости были еще два кузбассовца: Илья Новиков и Александр Малыгин. Последний – с трагической судьбой.

На третий день войны, прорываясь из окружения, группа из 120 бойцов Брестской крепости должна была в фашистской обороне пробить коридор, чтобы затем остальные военнослужащие и обслуживающий персонал цитадели могли выйти в расположение Советской Армии. Отрезанные от окружающего мира, они не знали реальной ситуации, надеялись, что рядом с гарнизоном стоят наши воинские части.