Последствия

– Мы решили, что большой город не для нас, – ответила мама, надевая сережки. – Мы устали.

– Да, дочка. Мы знаем, что тебе нравится здесь. Этот город твой, как будто ты родилась здесь. Но в нем нет места для нас.

– И мы понимаем, что ты стала взрослой. У тебя своя жизнь. Мы не хотим тебя отвлекать, – добавила мама.

– Вы меня не отвлекаете, – сказала я, садясь в кресло. – А как же билеты?

– Мы уже поменяли их. Завтра в час дня у нас поезд, – сказал папа, садясь на подлокотник кресла, и приобнял меня. – Приедешь к нам на Рождество.

– Да, насчет Рождества, – оторвавшись от зеркала, мама посмотрела на меня со всей серьезностью. – Я надеюсь, что ты ничего не планировала и приедешь к нам. Семейный праздник должен оставаться семейным.

– Конечно, я приеду.

– Куда ты нас собралась сегодня вести? Мое платье соответствует? – мама покружилась на месте.

– Мам, ты как всегда элегантна, – сказала я и открыла свою сумку. – У меня билеты в театр на Бродвей.

Я протянула ей программку спектакля, и она радостно захлопала:

– Бродвей! Я иду на Бродвей!

– Спасибо, – поблагодарил меня папа, обнимая жену.

Они казались счастливой семейной парой, но меня тяготил их тайный разговор. Отчего вся иллюзия относительно настоящей семьи трескалась, как лед весной. Они стали просматривать программку, а я думала о том, что за все эти годы мы с братом и не могли подумать о том, что между родителями может стоять измена. Она ведь как пропасть, через которую не каждый перепрыгивает. Ни одного намека, ни одного сомнения за долгие годы.

Я пыталась сосредоточиться на спектакле, но каждую минуту поглядывала на родителей. Они смотрели его с полным воодушевлением, в отличие от меня. На волнительных моментах мама брала отца за руку, и я видела, как они вместе смеялись, но я как-будто ждала от них подвоха.

На обратной дороге мама не могла остановиться в своих эмоциях. Я улыбалась и одобрительно кивала на все, что она говорила. А папа постоянно добавлял одну и ту же фразу: «Холли, это наш лучший вечер в Нью-Йорке».

Я отказалась подняться к ним в номер на чай, сославшись на усталость и на раннюю тренировку.

Мы все совершаем ошибки, думала я по дороге домой. И папа когда-то оступился. Но почему я так переживаю из-за этого? Как будто мне четырнадцать, а не двадцать два.

Уже дома и под душем я смогла о них забыть. Джен не ночевала дома, и я залезла в ее кровать. Заснуть мне не дал телефонный звонок.

– Привет, – голос Дина звучал бодро. – Я тебя разбудил?

– Нет, – соврала я.

– Хотел пригласить тебя на концерт. Ребятам понравилась твоя идея, и мы решили выступить завтра в парке. Вечером, в пять. Ты придешь?

– Конечно, – мое настроение мгновенно улучшилось. – Давно хотела послушать вашу музыку.

– Ну, тогда до завтра, – сказал он. – Мы пошли репетировать. И честно, я соскучился по тебе.

Я улыбнулась, закрыв глаза.

– Я тоже. До завтра.

На часах было одиннадцать вечера, а он пошел репетировать.

Следом за его звонком пришло сообщение: «Тебе понравится». А во вложение была песня. Я надела наушники, включила и закрыла глаза. На удивление, она была медленной и на третьем круге я заснула.

Апрель был не только теплым, но и романтичным. Моя жизнь после знакомства с Дином стала другой. Она наполнилась безумной энергией, множеством новых увлечений. Расширился круг любимой музыки. Он научил меня быть смелее и знакомил с интересными людьми. Иногда мне казалось, что до него я жила на сто процентов, а с ним на двести. Если раньше я думала, что все началось в тот день, когда мы танцевали под «Нирвану», то сейчас поняла – все началось в парке. В тот самый момент, когда я стояла среди толпы людей и слушала их музыку. Среди незнакомых людей я смотрела на него и ловила каждый его взгляд. Я чувствовала себя особенной для него. И мне нравилось в нем все. Его белые кеды, черные джинсы и куртка. И эта белая бейсболка козырьком назад идеально смотрелась на нем. Его странные браслеты. И то, как он умело обращается со струнами гитары.

Концерт длился сорок минут и закончился достаточно неплохими аплодисментами собравшихся здесь людей. На барабанах было написано сокращенное название группы – TOR и небольшой баннер был расположен впереди них. Когда все закончилось, Дин познакомил меня с ребятами из группы.

– Ребята, это было круто, правда, – сказала я.

– Спасибо за идею, – ответил Брэд.

Я смущенно посмотрела на Дина.

– Все честно, – сказал он, убирая гитару в чехол. – Кто придумал, тот и автор.

– Увидимся завтра на репетиции. Напоминаю, что завтра будет ответ, – сказал Брэд и, ответив на телефонный звонок, ушел прочь.

– Зак, тебе помочь?

– Нет, я справлюсь, – ответил он Дину, аккуратно складывая барабаны. – Можете идти. Том мне поможет.

– О’кей, до завтра.

Повесив гитару на плечо, Дин попрощался с ними, и мы пошли гулять.

– Что за ответ? – поинтересовалась я, как только мы отошли от них.

– Это насчет нашего альбома. Мы с Брэдом очень долго добивались встречи с одним влиятельным человеком. Если он согласится, то у нас появится доступ к лучшей музыкальной студии города, и мы сможем записать альбом.

– Нервничаешь?

– Заметно? – спросил он, и я кивнула.

– Это очень важно для меня. Музыка моя жизнь.

– Я понимаю.

– Проводила родителей?

– Ага. Они сказали, что Нью-Йорк слишком шумный. От этого у мамы по вечерам болит голова.

Дин улыбнулся.

– «Чувствуй жизнь» – что значит для тебя эта фраза?

– В смысле? – непонимающе посмотрел он на меня.

– Я про твою татуировку.

– А-а… – вспомнил он. – Моя первая татуировка. Я сделал ее в девятнадцать лет. Откровенно говоря, в этом возрасте у меня был не самый хороший период. Юноша, искавший смысл своей жизни и самого себя. Я пришел в татусалон без понятия, что буду делать. Когда сел в кресло, то увидел плакат с девушкой, на котором от руки было подписано «Чувствуй жизнь». И я такой – «Да!» – Дин крикнул, и люди, сидевшие на лавочке, посмотрели на нас. – Это оно. Это то, что мне нужно.

– И что потом? Дела наладились?

– Как видишь, – Дин развел руки в стороны. – Я чувствую ее по полной. Хочешь, кое-что покажу?

Он снял гитару со своего плеча и протянул ее мне.

– Подержи.

Сняв куртку, он бросил ее на землю и остался в белой майке. Отойдя на несколько шагов в сторону, он сделал сальто вперед, затем еще одно. Его прыжки поразили не только меня. Мальчишки остановились в стороне, чтобы посмотреть. Затем он встал на руки и прошел так несколько метров. Оттолкнувшись руками от земли, он встал на ноги и подошел ко мне.

– Что насчет нас? – спросил он, тяжело дыша. – Попробуем?

– Танцовщица и гитарист – опасная смесь. Слишком много творчества, – прошептала я.

– Чувствуй жизнь, Сара, – сказал он, приближаясь ко мне. – Ты мне очень нравишься.

– Я готова попробовать, – ответила я, и он поцеловал меня. Его тело было горячим среди прохладного апрельского ветра.

– Надень куртку. Заболеешь.

Он поднял ее с земли и забрал у меня гитару.

– Давай, сегодня поужинаем в кафе, – предложил он, и я согласилась.

Уже в кафе я спросила его про прыжки, которые он выдавал в парке.

Оказалось, что два года он занимался паркуром. Ему нравилось преодолевать страхи.

– Волнение, как иголочка, покалывает тебя перед каждым прыжком, – рассказывал он. – Ты не знаешь, чего ожидать. Тебя одолевают вопросы: а что если ты не сможешь перепрыгнуть с одной крыши на другую и упадешь вниз? А если приземлишься не так, как надо? Потом засовываешь все это в самый темный уголок своего мозга и прыгаешь. И когда все получается – адреналин. Он, как наркотик, парализует твое тело, а сердце готово вырваться наружу от удовольствия. С каждым разом волнение становилось меньше. Я перестал бояться, и это занятие стало терять смысл. Кстати, тату «Чувствуй жизнь» я сделал после того, как бросил паркур.

Я слушала и молчала.

– А где слова «ты ненормальный или сумасшедший»? Обычно про нас так говорят.

– Я представила себя на твоем месте и подумала о том, что не решилась бы даже на самый маленький прыжок. Так что ты отважный.

– Такой положительной оценки себя я не ожидал услышать.

– Рада, что первая об этом тебе сказала.

– Помимо паркура была музыка, и я сделал выбор.

– Что ты еще умеешь, о чем я не знаю до сих пор?

– Могу петь, – сказал он. – Выйдем из кафе, и я тебе спою.

Он не соврал. По дороге домой он пел мне песню, а я все время улыбалась. Прохожие обращали на нас внимание, но он никого не замечал.

Когда он закончил, я захлопала в ладоши и крикнула:

– Браво! Почему ты не поешь в группе?

– Я не потяну, – сказал Дин. – Только если быть на подпевках.

– Знаешь, рядом с тобой я начинаю чувствовать себя немного… – я замялась.

– Продолжай, – попросил Дин.

– Ты такой разносторонний. Я в своей жизни ничем больше не занималась, кроме танцев.

– Может, это к лучшему, – сказал он. – Начинать и бросать – не самое лучшее, что может быть. Потому что у меня именно так и было.

– Музыка осталась.

– У тебя танцы. Так что ты ничего не потеряла. Еще один факт про меня, – сказал Дин. – Никогда не было длительных серьезных отношений.

– Знаешь, я так и подумала. По твоему вопросу «Что на счет нас?».

– Что так не предлагают девушкам встречаться?

– Нет, – сказала я, слегка улыбнувшись.

– Тебя это не пугает?

Я непонимающе пожала плечами.

– Ну, это говорит о моей беспечности и еще, как там… безответственности. Обычно девушки про нас говорят: он не изменится. Если ты передумаешь, я пойму.

– Зайдем? – я вынула ключи от квартиры из кармана.

Я включила свет и прошла в комнату.

– Мило, – сказал Дин, осматриваясь.

– Вина? – предложила я.

Он не ответил и продолжал стоять в дверях комнаты.

– Я очень ценю твою честность, – сказала я. – Не важно, что было до, важно, что сейчас. Я хочу чувствовать жизнь с тобой.

Два шага, и он был возле меня. Я чувствовала его дыхание и мягкость движения рук. Он снял с меня джемпер и страстно поцеловал, в то время как мои руки медленно скользили по его спине под майкой. Дальше все было как в тумане. Поцелуи, обнажение тел, и вот мы на кровати. Только фрагменты и неминуемое счастье.

Будильник разбудил нас в восемь часов утра, и я отказывалась просыпаться.

– Сара, нужно вставать, – шептал Дин.

– Умоляю, верни обратно прошедшую ночь.

Он улыбнулся и чмокнул меня в плечо.

– Сделаешь кофе?

Я повалила его на спину и стала целовать лицо.

– Сара, я опоздаю, – он пытался говорить между моими поцелуями. – Встреча. Ты помнишь?

– Хорошо, – я встала с кровати и, накинув халатик, направилась на кухню.

Дин на ходу допивал кофе и одевался. Все это время он смотрел на часы.

– Позвони мне, когда будет ответ, – на выходе сказала я.

– Увидимся вечером, красотка.

Закрыв за ним дверь, я включила музыку погромче и стала собираться на тренировку.

– Ты какая-то сегодня другая, – сказал Джон, убирая свой рюкзак в шкафчик.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.