Знакомьтесь, мой текст. Сборник лучших работ участников онлайн-марафона

В нем все понятно, в нем я – это я. Простая и сложная, радостная и грустная, ненавидящая и любящая. В одиночестве я – живая. И я очень боюсь потерять себя, растворяясь в них.

Татьяна Лосева @tania.17.17

– Э—э—эй, выходи. Разговор есть. Серый в складочку грушеподобный ждун материализовался за левым плечом. Вперился черными бусинами.

– Коньяк будешь? Я, да. Слушай, я в марафон вписалась. Задание. Надо со страхами своими поговорить, которые тормозят…

– …?

– А кто при чем? Да погоди ты трубить. Знаю, что не виноват. Мне разобраться надо.

– …

– Вот смотри, идея с установкой контроллера в прямом эфире клевая? Клевая. Движуха, лайф, вовлечение. Почему тормозим?

– …!

– Нет, не Я тормоЖУ!!! МЫ тормоЗИМ.

– …

– Времени нет? На налоговую есть. На работу по ночам есть. На коньяк с тобой есть. А на движуху прорывную нет?

– …?

– Да знаю я, что ты не пьешь… Облажаться боюсь? Я тебя умоляю! Когда это меня останавливало.

– …

– Что значит: «бери и делай»? Так просто? Ну ла—а—адно. А в конный поход пойдем?

– …

– Что денег нет – знаю. Что еще? Детей куда? Мужа кормить, собаку гулять? … Ну да—а—а. Блин. Ты прав. И денег опять же… Слушай, что—то мне это задание делать расхотелось. Соседи в гости зовут. Пойду пирог сварганю…

⠀ В голове замелькали запасы яиц. Дрожжи есть. Молока мало. Так я на кефире… Толстое тело пошло рябью.

– Эй—эй, а ну стой!! Твои штучки?! Ну—ка, серость безногая, говори, чего я боюсь? Каких тараканов ты в моей голове развел?

– …?!

– Хорошо, МЫ развеЛИ! Чего носом клокочешь? К психотерапевту отведу! Будешь на кушеточке клокотать.

– …

– Что—о—о—о? Ну да. Денег на психотерапевта у меня нет. И времени. Ну и что делать теперь?

Короче, чувствую что—то есть. Глубоко. Но лица не вижу и имени не знаю. Пока. Будем искать. Сделаю эфир, посмотрим, какие прусаки полезут.

– Все! Свободен. Понадобишься позову. Коньяк еще на тебя переводить…

Ольга Клименко @klioli

– Милый! Я прочла! Это потрясающе! – в комнату влетела тоненькая девушка, похожая на подростка. Ее глаза восторженно горели. – А когда ты допишешь?

⠀ Писатель угрюмо спал на диванчике.

– Милый? – она опустилась на колени, заботливо поправила плед, вздохнула. Поднимаясь, взглянула в зеркало у изголовья. И завизжала. ⠀

В зеркале отражалась жуткая тварь с телом волка и человеческими руками. Длинные пальцы плели паутину знаков над головой писателя, вытягивая из нее образ только что начатой истории. Картинка блекла и, превращаясь в дым, растворялась в воздухе.

Писатель беспокойно заерзал, перевернулся на другой бок, но не проснулся.

– Что ж ты делаешь, тварь? – воскликнула девушка. Листы рукописи, которые она прижимала к груди, начали превращаться в пепел и осыпаться большими серыми хлопьями. В ее глазах заблестели слезы.

⠀ Тварь выпрыгнула из зеркала и присела на задние лапы.

– Ты думаешь, мне это в радость? Думаешь, я хочу создавать ему проблемы, придумывать дела и заботы, новые сюжеты и увлечения, отвлекая всеми возможными способами от героев? Что, думаешь, мне заняться нечем? – и тварь угрожающе приподняла зад, будто готовясь к прыжку.

– Но тогда зачем?

⠀ Тварь снова присела, пару раз лизнула серую лоснящуюся шкуру, задумчиво проговорила:

– А если он финал сольет?

– Что? Это же шедевр!

– Угу. Если финал не сольет, – тварь сверкнула хмурым глазом. – Он же страдать будет! Того гляди, вообще писать бросит!

– А что толку от тонны недописанных рассказов? Да пусть уж лучше сольет! Пусть даже бросит! Зато найдет другое дело по душе! Ты подумай, сколько героев он создал! И где они теперь? Все зависли в безвременье! Словно неприкаянные призраки томятся заложниками в его голове. И они не живут, и он не может…

⠀ Тварь растерянно глядела на девушку.

– Но я же хотела, как лучше. Я же о нем беспокоилась…

– Да ты лучше о себе побеспокойся! Говоришь, дел полно? Вот и иди отсюда! По своим делам! – девушка воинственно шагнула вперед и пнула тварь ногой.

⠀ Поджав хвост, та скрылась за дверью. А девушка, снова присев у дивана, нежно прошептала:

– Милый! Пора закончить эту историю. Писатель открыл глаза, задумчиво почесал подбородок. И вдруг резко бросился к ноутбуку.

Евгения Абросимова @abrosimovajeni

Черный кот вальяжно шагал по высокому забору. У него были длинный хвост и усы. На лапках блестели острые коготки. «С ним шутки плохи», – сразу подумала я. Как мне перелезть через это ограждение на ту сторону?

Подглядывая в дыру, сделанную в заборе, я видела за ним зеленые поля, синие цветы, высокие деревья. Голубое небо и чистый пруд с утками. Яркое солнце и счастливых людей.

– Кот, а кот, уйди отсюда. Ну, пожалуйста. Я туда хочу, там мне будет хорошо, весело и спокойно.⠀

– Не пройдеш—ш—ш—шь. Кому ты там нужна? Кто тебе там будет рад? Только тут, за забором ты на своем месте. А там ты пустышка. Так что не лезь. Оцарапаю.

Я взяла камень и кинула в этого наглого кота. Он лихо увернулся и продолжил шипеть на меня. Оскалив свои клыки.

– Ну котик, ну милый, пойми, мне туда хочется. Посмотри, как там красиво. А ну пусти. Там я буду счастлива.⠀

– Кыш—ш—ш—шь отсюда, девочка. Там уже есть люди на своих местах, а ты там будешь бесполезна. Останешься тут. Ты там никому не нужна!

– Эх, ты, котяра вредный. Я еще найду на тебя управу. Может не сегодня, не сейчас. Но я придумаю как перебраться на ту сторону. А ты еще прольешь свои кошачьи слезы, когда за высоким забором я буду на своем месте и буду счастлива!

Елена Путянина @vse_puty

Мне семь или восемь. На парте открытый учебник, кто—то читает вслух басню Крылова «Муравей и стрекоза». Я вожу пальцем по строкам – в любую минуту учительница может остановить и потребовать продолжить чтение. Я боюсь упустить ответственный момент, но глаза так и косят в угол страницы, где худая печальная стрекоза с поникшими крыльями покорно склонила голову перед муравьем. А эта мелкая козявка с воинственно торчащими рожками наступает на бедняжку, еще и пальцем грозит. И так жаль красавицу, хочется взять ее в руки, стряхнуть капли дождя с промокших крылышек, укрыть в теплых ладонях от зануды—муравья и от этого сурового и несправедливого мира.⠀

Несправедливого, говоришь? Муравей—зануда? А кто все лето трудился, не покладая рук, или что—там у него, лапки? Думаешь, ему не хотелось веселиться, как этой вертихвостке? Да муравей, он, если хочешь, герой, превозмогающий свой эгоизм и разнузданность. Он трудяга – правильный, положительный, настоящий мужик. А эта… шилохвостка, прости господи… эта фифа, она что себе думает? Что кому—то нужны ее большие глаза, тонкая талия и длинные ножки, когда есть хочется?⠀

«Муравей – хороший. Стрекоза – плохая». Alarm! В мозгу загорается красная лампочка, и звучит сигнал сирены каждый раз, как только я собираюсь засесть за книгу. Уже написаны несколько глав, но мне кажется, что они легкомысленны и легковесны, ветрены и игривы, а значит пусты. Вместо того, чтобы от заката до рассвета протаптывать тропы, по травинке, по щепке, по соломинке тащить в свой муравейник слова и предложения, складывать из них абзацы и главы, строить основательный дом, где все будет функционировать надежно и безотказно, согласно заведенным правилам, я, как та стрекоза, танцую и порхаю с фейсбука на инстаграм, ловлю ветер вдохновения и планирую на его потоках от поста к посту, вижу красоту и полезность – рассказываю о них людям.⠀

Стрекозе никогда не стать муравьем, но, может, этого и не нужно? Вдруг мой Путь простой и понятный, как хокку?⠀

⠀ «В глаза стрекозе взглянуть.⠀Увидеть, как небо полощет в озере облака…»

Яна @_yavladimirovna

– Ну что, сидишь? – ухмыльнулся усатый охранник, звякнув связкой ключей от ее темницы.

– Сижу, сижу. Хоть бы сказали за что. Мне даже приговор не огласили! Мы вообще—то в демократическом государстве живем. Свобода у нас, все равны в правах, – на всякий случай добавила она.

– Ну пошло—поехало! – проворчал он. – Не митингуй, не на баррикадах. Хочешь, плюшек тебе принесу, московских. Свеженькие, наш повар аккурат к полднику их печет. Ну или вон подушечку возьми, повышивай. Принц заморский со дня на день обещался быть, а у тебя приданое не готово. Тоже мне, девка на выданьи. Такую нерукодельную, бесхозяйственную никто замуж ни в жизнь не возьмет!

– Да чтоб этот ваш заморский провалился! Вместе с плюшками вашими! Я вообще—то в лес этот за мечтой своей шла! Там, на самом краю, школа специальная есть. Там крылья выдают всем, достигшим 18 лет! У нас свободный полет всем разрешен, и в законе даже про это написано!

– Слово мое крепко! – зарычал ее соглядатай. – Не пущу, сказано! Летать она решила. А если разобьешься? Кого я охранять стану?! Одна такая уже была до тебя. Сбежала. И где теперь она? В своем этом тридевятом царстве очередную летательную машину строит! И таких дур, как ты, на полеты совращает! Все разлетятся, а в темницах кто сидеть будет?

Ворча, усатый охранник вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.

– Ну ладно, – сказала она себе. – Через дверь нельзя. Но через окно—то никто не запрещал выходить.

Она отворила окно и шагнула в укрытый весенними сумерками сад и пошла прямиком по мокрой от недавнего дождя, мшистой старой тропинке. Навстречу чему—то неизвестном, но такому прекрасному, что сердце подпрыгивало в груди, и хотелось петь самую веселую из всех известных ей песен.

Елена Морозова @mama4elena

АРХИВА ПАУТИНИШНА

Она скользит, раскинув руки—крылья,По вертикали шкафовой громады.Ей древностью дышать архивной пылиУслада.Она сама подобна старой шали,Окутывает, лАстится и виснет.И паутиной времени ускользаетПо мысли.– Ты жизнь свою зря прожила, —пугает.– Вся жизнь твоя в твоих архивных тайнах.Никто их никогда не прочитает.Реально.Стихи, романы, записи, заметкиВ черновиках и в рукописях старых…И песенки твои не будут спетыИ под гитару.Вот ты уйдешь, и вместе с этим шкафомУйдут на свалку все твои тетради.Ты зря жила, и с этим вечным страхомТы рядом.И я сама, раскинув руки—путы,Хочу ползти по вертикали шкафа,Под ходики, жующие минуты,Поахать.А жизнь идет. Не мимо. Не в архивы.И Вдохновение мне снова улыбнулось,Людей моих любимых позитивомКоснулось…

Вывод:

Мы живем здесь и сейчас.

И «чтоб не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».

А архивы? Пусть себе лежат и пылятся.

На то они и архивы.

Что успею еще в жизни сделать, то и сделаю.

И пусть потом растет себе трава #подфлагом позитива.

@nat_soroka

Широкая тропа начиналась прямо за двумя гаражами. Впереди узкий темный проход. Всего несколько шагов. Ничего страшного. Женя сжала кулаки. Руки предательски вспотели. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Голова гудит. Казалось, что свет в конце прохода отдаляется от девушки все дальше и дальше.

– Соберись, слышишь! – тихим шепотом подбадривала себя Женя.

– Убийца—то садовник.

– Что? – в испуге девушка почти подпрыгнула.

Сзади Женю догоняла бодрая старушка с лыжными палками. Она улыбалась. Это была соседка девушки по лестничной клетке.

– Вчера книжку дочитала. И представляешь, убийца—садовник. Так банально.

Девушка облегченно засмеялась.

– Умеете вы Марья Никитична всю интригу испортить.

– Да куда там, все с первой главы понятно было. Но все равно, пока не прочтешь – правды не узнаешь. Муж у меня проказник был, любил в конец книги заглядывать. И мне рассказывать.

Старушка закатила глаза и грустно улыбнулась. Всего секунда, и она уже шагала по проходу в парк:

– А ты чего стоишь? Догоняй!

Женя вдруг осознала, что ничего сложного в том чтобы начать нет. Всего лишь пару шагов.

Светлана Васина @svekolnick

Каждый раз собираюсь писать текст, а страх вырывает из моих рук карандаш, ломает его надвое и бросает мне в ноги. Все карандаши перепортил, поганец, хоть пальцем пиши.

А потом стоит передо мной и надменно ухмыляется, поглаживая книгу. На обложке блестят с переливами буквы, написанные почерком великих – «Евгений Онегин».

Вот и сегодня страх почесал правую бакенбарду на кудрявой голове, поплевал на первую фалангу указательного, открыл книгу в самом начале и положил на стол перед моим носом. А сам скрестил ручки на груди и смотрит на меня с вызовом. Читай, мол, шедевр, до которого тебе никогда не дорасти.

⠀ Ну я и зачитала вслух, с выражением:

«Мой дядя самых честных правил,Когда не в шутку занемог,Он уважать себя заставил…И лучше… выдумать… не мог…»

Медленно закрыла книгу, посмотрела в глаза своему страху и говорю:

– Садись, Саша. Троечка тебе. Тройбанчик. Занемог – не мог. Ну кто так рифмует, Сань?

Он почесал левую бакенбарду и сел. А я покачала головой и пошла писать неидеальным почерком неидеальный пост.

Анна Владимирова @anna_pishet_tut

Недавно от меня сбежал страшок. Дряхлый дед, обманщик и псих. Звали его «Брехло». Дерзкий старичелло носил пенсне из красного стекла, скалился щербатым ртом, как сломанная расческа, и в разговоре противно присвистывал. На вид был тощим, как спица, и таким же колючим на язык.

Жил у меня тыщу лет, даже не помню, как появился. Была у него любимая присказка:

– А ты—то куда?

– Без диплома певицы поешь? Самозванка!

– С кучей грехов семью завела? Лицемерка!

– Снова пошла учиться? Недоделка!

Во всем «Брехло» хотел дойти до самой сути, найти во мне червоточину, умысел, расчет. Без перерыва на обед критиковал мои достижения, указывал на ошибки, комментировал неудачи.

Однажды он, по обыкновению, заладил свое: «А ты—то куда», а виноватую мою физиономию в ответ не увидел. От злости начал старый псих надуваться, как мишлен. Пенсне треснуло, живот вздулся от негодования, иголка укора выскочила из дедовского кармана и проткнула его самого.

Помню его жалкий свист: «А ты—ы—ы—ы…» и вылетевшее в открытую форточку тельце. Потом соседи видели его в соседнем дворе. Такого же тощего и жалкого. Наверное, рыщет там в поисках новой жертвы. Будьте осторожны, прогуливаясь в незнакомых дворах. Страшки—старички не дремлют.

@ann._schneider

Если бы он только мог победить! Но для этого ему не достает силы. Он даже не имеет воплощения – так, жижа без формы, вся сила которой скроена из внезапности, шепота и нападения.

Эти три приема так давно мне известны, что всякий раз, размышляя над текстом, я автоматически улавливаю их наступление. Регистр мыслей отлавливает тройку по очереди, я осязаю их кожей.

Внезапность. Давно перестала быть самой собой. Но всякий раз, как кот, приученный обедать в одно и то же время, она проскальзывает в мои мысли с надеждой, что в этот раз точно застанет меня врасплох. Я чувствую ее приход. Первая из тройки, она плотно затворяет за собою дверь и жадно бросается ко мне – прошипеть все сомнения, собранные днем и обостренные ночью.

Шепот. Это голос Внезапности или автономный малыш, возомнивший о себе, что он – настоящий злодей, не меньше Фантомаса? Не знаю. У меня нет времени на разборки с ним, но когда он сменяет на посту Внезапность, я всегда ему улыбаюсь. Надо будет как—нибудь рассказать ему, что он и правда похож на Фантомаса, – такой же забавный и милый, как привет из прошлого века с ноткой ностальгии.

Нападение. Казалось бы, вот он, апогей зла, желающий сбить мои мысли с нужной волны и растоптать их в пыли. У него есть все карты, но он не знает главного.

Я не боюсь.

И вся эта троица, грызущая каждый мой текст, каждый раз утверждает меня в том, что я на правильном пути, и писать – надо. Без долгих объяснений, «почему» и сносок в стиле Джойса. Надо и все.

И я пишу.

@ninavaliullina

Латунная табличка самодовольно блестит металлическими боками.

Надпись впечатляет: «Президент Департамента Страха и Ужаса Мрачный Архистрах Подавлятович». Стучу, сердце тревожно колотится.

– Здрасть, вызывали, Архистрах Подавлятович? – подобострастно мямлю я, вглядываясь в суровые очи.

– Что вы себе думаете? По челу Президента Департамента ходят тучи, глаза сверкают молниями.

– А что собственно? – изгибаюсь вопросительным знаком.

– Что вы себе позволяете? Вы позволяете себе писать? – гневно громыхает Архистрах Подавлятович.

– Да, есть за мной такой грех. Не то, чтобы пишу, но случается, – отвечаю я смиренно.

– Пишет она, пишет! Кто тебя читать будет? Кому твоя писанина нужна? – брезгливо оттопыривает губу президент департамента.

– Вас это так печалит? А, знаете, читают и искренне реагируют. Для меня это дороже всего! – я распрямляю плечи и в упор смотрю на Архистраха. Он сжимается в своем роскошном кресле. Его голос уже не гремит. Он уже шепчет, залезая прямо в сердце:

– Кому ты интересна? Мелочь, ерунда, дрянь.

– Возможно, – соглашаюсь я. Но, это интересно мне. Я пишу свои истории и пропускаю их через сердце. И, поверьте, искренность находит отклик, – усмехаюсь я. Архистрах Подавлятович не сдается. Из тучной лужицы на последнем издыхании раздается:

– Ты—то кто? Ничего в жизни не добилась, и не добьешься!

– Не суй свой нос в чужой вопрос, – хохочу я. – Все мне по силам и по плечу, – добиваю я страдальца и, хлопнув дверью, выхожу из кабинета.

Холеная секретарша вскакивает и обеспокоенно спрашивает:

– Как он?

– Сказал не беспокоить… Совсем. И дверь не открывать, – подмигиваю я ей и выпархиваю из Департамента.

Латунная табличка блеснула и погасла. Архистрах Подавлятович удивленно моргает глазами из грустной серой лужицы на кресле.

– Я подожду, – пищит он, пуская пузыри.

– После дождичка в четверг, – улыбаюсь я. – Ты всего лишь мой страх, а Департамент я упраздняю. – Вы уволены, Архистрах!

Софья Гуревич @gurevichsofja

Она вся такая белая, чистая—чистая и очень красивая… Бумага, она же надменная красивая девица. И говорит со мной так заносчиво:

– И не вздумай меня пачкать! Ну что умного и интересного ты можешь написать? Сама ведь знаешь, вся твоя писанина – не шедевр, не великая литература. Ну кем ты себя возомнила? Пушкиным? Толстым? Достоевским? Ну куда тебе до них! Вот и нечего переводить меня. Молчишь, то то же!

– Не молчу, а слушаю и думаю.

– Ну и что же здесь думать?

– Думаю, что в чем—то ты права, но не совсем. Конечно, я не Пушкин, не Толстой, не Достоевский, но я могу сказать какие—то слова, которые найдут отклик у современного читателя, утешить или заставить задуматься о чем—то. Мне ведь легче это сделать, потому что уж своих современников я хорошо знаю. Да, таланта мало, но уж какой есть. А потом ведь и не узнаешь, большой у тебя талант или нет, пока не напишешь. Так что придется тебе терпеть меня. Молчишь? Вот так молчи и терпи. Может, еще будешь гордиться мной.

Елена Шапошникова @elena_mercury_spok

Туго скрученная металлическая спираль засела в моем теле в области солнечного сплетения. Вокруг нее темно, сквозняк гуляет, черная пустота. Спираль – часть меня. Но вот я мысленно придаю ей способность говорить, желая услышать историю ее происхождения от первого лица.

– Привет, солнечная девочка. Да, я к тебе обращаюсь. Не веришь, что ты солнечная? Понимаю. Я была в тебе с твоего рождения, я часть тебя, неотъемлемая. Пока солнечная девочка росла и развивалась, я была зеленым и сочным, но крепким стебельком. Но тебя преследовали неудачи, неуверенность в себе, отсутствие поддержки родных и одобрения окружающих и отсутствие элементарного понятия, как жить, не причиняя себе вреда, погасили солнечность. Стала сгущаться тьма и ушло тепло, согревающее твою душу.

Трансформация произошла не внезапно: сначала стебелек одеревенел сильнее, потемнел, а затем, от жгучей стужи и одиночества стал скручиваться и затягиваться туже, дерево поменяло свой молекулярный состав, превратившись в скрипучий металл, появились острые края и шероховатая поверхность.

Ты стала болезненно чувствовать мое присутствие. Называешь меня паразитом или занозой… Но это не так. Я – суть твоего существования. Я – твоя основа. Я – росток, родившийся вместе с тобой. И пока ты не признаешь этого, я бессильна.

Да, сейчас я спираль, закрученная пружина, но имеющая невероятный потенциал. Просто дай мне тепла и своей любви. И тогда я не буду остерегать тебя от любых действий, просто что бы тебе не было больно, становясь еще туже и холоднее. Я покажусь тебе в новом, драгоценном виде. Я могу раскрутиться и заблестеть, красиво разворачивая тебя к миру. Просто дай мне тепла и твоего внимания.

– Привет, мой главный страх, быть собой не только в себе, но и наружу.

Лидия @v.lidiia. a

Елизавета Павловна сидела на террасе и, не мигая, смотрела в звездное небо. В руках блокнот и ручка. У нее задание. Сегодня его надо сдать.

Задание…

Господи… ей за пятьдесят. Эта жажда знаний удивляет ее. А еще страх. Он убивает. Она прячется, делает все скрытно. Она боится быть замеченной и услышать слова упрека. Снова и снова.

Она не замечает слез, которые непрерывно текут из ее глаз. Обида разъедает ее нежную душу. Рвет ее на куски и присыпает солью. Невыносимо больно…

Туман… Откуда он? Окутал все вокруг. Он настолько плотный, что женщина ощутила его тяжесть. Руки ослабли. Стали не ее Все тело не ее. И только слух остался с ней. Она слышит. Слышит опять этот голос.

Туман… он говорит с ней. Он пугает ее.

– Ты взрослая женщина. Ты не понимаешь, что занимаешься ерундой? Пишет она… писульки. Кому это надо? Очнись! Займись делом… постирай… приготовь… принеси… убери…

Туман давил. Елизавета Павловна сжалась. Дышать трудно, ее трясет. Она боится. Боится быть раздавленной, исчезнуть, потеряться. Краем глаза женщина заметила луну, каким—то невероятным образом пробивающуюся сквозь плотную завесу тумана.

Светлый луч словно протягивает к ней руки, зовет. И там, в луче, она видит лицо. Оно улыбается ей глазами мамы, которую она не видела почти 20 лет.

– Лиза, вставай! Вставай, девочка моя! Ты не трусиха. Ты сильная! Ты личность! И ты гораздо умнее, чем некоторым хотелось бы. Прости его, пойми его. Это он боится… боится тебя потерять.

Блокнот упал с глухим стуком. Елизавета Павловна вздрогнула и проснулась.

Полная луна ярко светила. На туман не было и намека. Женщина посмотрела на ночное небо. Лунный луч проник в ее израненную душу. Боль вдруг ушла, и дышать стало легко.

– Это он боится… не я.

Мария Нафанаилова @maria_nafanailova

Сопливый и лысый мальчик яростно требует меня за домашние брюки. Сажу его на колени, и он тут же делает хитрое лицо. Передо мной маленький крокодил, который не дает мне сделать домашку для @pishemknigu_baganayeva2

Я уже полчаса пытаюсь сосредоточиться над своими актуальными страхами, но разве получается? То пиццу надо вынуть из духовки, то Сандааре объяснить «крутится ли голова у футболки в стиралке», уделить внимание младшему. Не—а, не получается.

Хочу быть мамой, которая всегда рядом. Я боюсь превратиться в делового родителя из американских фильмов, который опять пропустил важное событие своего ребенка.

Ого, а если взять для домашки этот страх? Страх упустить что—то очень важное в отношениях с детьми, занимаясь собственной самореализацией.

Мне показалось, что он (страх) был весьма великодушен. Может, потому что я во время беседы с ним пыталась прыгать вместе с Ньургуном и параллельно «давать пять» бегающей марафон Сандааре?

Он рассказал мне, что хотел бы, чтобы я всегда была с детьми рядом. Что я нужна им, что это самые близкие и дорогие мне люди, что от меня требуется просто побыть рядом. Просто увидеть их в суете дня, глаза в глаза, обнять… поделиться с ними своим миром. А в конце он мне сказал: откройся им.

И я увидела картинку: открытые объятия, мамины руки, будто залитые солнцем, теплые и мягкие. А потом посмотрела на свой страх и удивилась. Разве такие руки могут что—то упустить?

Мария @marilin.86

Я стою в светлой ванной комнате. Расчесываю волосы перед большим зеркалом круглой расческой. Она то и дело выуживает волоски из моей копны волос, но это привычно, и я не обращаю внимания.

– Нагрей чайник и заварить новый не забудь, – кричу из ванной. Слышно, как льется вода на кухне и включается газ. Стук чайника, который поставили на плиту. – Спасибо. Знаешь, – продолжаю, – я сегодня такая счастливая проснулась. Сама себе улыбаюсь в зеркало, скручивая волосы в тугой пучок. Не люблю, когда волосы рассыпаются. Как—то это неприбранно.

– Осень. Листья. Шорох. Ветер. Много цвета. Иду по аллее, шаркая ногами, поднимая листья вихрем вверх. Дышится легко. Спокойно так и радостно. Понимаешь?