Кроки в лесу. Первые приключения за Золотым Оврагом

«Брачное агентство что ли? Да ещё и Гончиха? Ой, брат ты мой, обходи такие заведения стороной. Моя, рассыпавшаяся в прах, семейная идиллия была результатом именно таких походов по брачным агенствам. Начнут тебе показывать там сотни разных милых мадам, мило улыбающихся с портретов. А что можно понять по портрету? Ведь это бумажка да и только. Глаза разбегаются, и выбор падёт на совершенно неподходящую зазнобу сердца, которая окажется отъявленной заразой».

«Всё это жалобы изнеженного цветка в оранжерее. Поход походу – рознь. Я же иду присмотреться, а не предлагать сразу руку и сердце».

«Уединение или семейная многокозненная жизнь – личное дело каждого. Я хочу молчания, а бабам лишь бы языком махать, а язык у них как гиря. Тюкнет тебя разок и – всё!»

«Страсти какие говоришь», – усомнился в его словах кроль.

«Я вот к какому пониманию пришёл: всё блестящее – ненастоящее. Так что если никакой здравый смысл не удержит тебя от разгуливания по брачным агентствам, то гляди в оба. Чем больше побрякушек навешано на претендентке, тем дальше держись от неё. Хоть с Гончихой я лично не знаком, но репутация у неё весьма сомнительная, вряд ли она тебе что путёвое присоветует… Лучше не показывай к ней ни нос, ни хвост».

Неделю спустя Кроки сидел за столом напротив лисицы Гончихи. Из-под зеленого тюрбана смотрели Гончихины глаза: один зелёный, другой чёрный. В полутьме выражение её лица казалось столь зловещим, что у кроля мех дыбом встал.

«Есть у меня подходящая кандидатура. Микела Пятка», – произнесла Гончиха, подав кролю портрет удава, и высморкалась в подол своей алой юбки.

«Ой что-то она мне не особо нравится. Шерсти нет у неё совсем, да и глазёнки хитрые больно», – возразил Кроки.

«Ну вот ещё! Нравится – не нравится, нечего звёздам перечить, когда они сходятся. Так можно и венец безбрачия получить. Ведь сам тоже не красавец писанный. Не сумневайся. Микела Пятка – твоя судьба. Ну ладно для пущей уверенности брошу на тебя бобы», – затараторила Гончиха.

Вопреки гаданию на бобах Кроки не желал принять за аксиому Гончихину теорему 100% совместимости с Микелой Пяткой.

«Ну не мой это типаж, понимаете? Подберите что-нибудь другое».

«Да что это за неприятие судьбы такое? Ведь не галстук же ты подбираешь себе на один вечер, а спутницу жизни! Ну подумаешь она немножко плешивая. Это от большого ума. Не нравится она тебе сегодня, так понравится завтра. Тоже мне проблема. Настоящая любовь и жабу в принцессу превратит. Она не выставила никаких условий о денежном статусе жениха, в то время как другим нужны дворцы и битвы на шпагах, а какие у тебя дворцы? Нора – дыра и сердце полное печали», – увещевала его Гончиха.

Кроки, почесав за ушами, пообещал всё хорошенько обдумать и сообщить о своём решении в ближайшем будущем. Гончиха поняла, что кроль вовсе не имеет намерений осчастливить Микелу Пятку, а просто напросто хочет раствориться на лесных просторах, и она решила предпринять экстренные меры приворота.

«Ну, как знаешь, милок, думай сколько хочешь. Это дело житейское. Насильно мил не будешь. Путь-то поди домой долог. Дай я тебе налью молока буйволицы на дорожку для поддержания сил. Очень уж это полезная жидкость. Меня по большому блату снабжают и страусиными яйцами, и молоком буйволов, и даже кожей крокодилов. Прям уже и девать некуда», – защебетала Гончиха.