Дорога дракона

– Почему я должен выполнять свою часть соглашения, если ты не выполнил свою? – Тартанов присел на край стола, где находился основной пульт. – Подумай, как ты можешь добыть для меня чистую сурьму.

– Она есть на складе готовой продукции, – инженер крутнулся на кресле, указывая себе за спину, но Женька поймал его за рукав халата:

– Стас, не надо резких движений. Это заставляет меня нервничать. Понимаешь, чем это чревато?

Парень закивал.

– Как проникнуть на склад?

– Это соседнее здание. Туда нужен пропуск.

– У тебя есть?

– Д-да…

– Давай сюда!

Стас вынул из кармана пластиковую карточку со своей фотографией и магнитной полосой.

– Через час можешь забрать её на лестнице, – Женька выхватил карточку. – Как мне найти на складе сурьму?

– Контейнер… можно я посмотрю по журналу? – парень указал рукой на компьютер, стоящий на другом столе.

– Хорошо, но помни про резкие движения.

Стас медленно подъехал на кресле к столу, ввёл пароль и вызвал меню в голубом окошке:

– Сейчас… посмотрим… так… четвёртое – не то, пятое… Вот! Контейнер 62-БС 4956. Это должно быть в третьем боксе.

– Надеюсь, ты представляешь, что будет, если ты мне наврал, – Женька вырос у него за спиной и сам пробежал глазами таблицу. – Но ещё страшнее будет, если ты поднимешь тревогу после моего ухода.

– Нет! Что ты! Я не… – и Стас безвольно откинулся на спинку кресла: дракон произнёс заклинание сна, а после этого набрал номер Максика, но брат не отвечал. Женька подскочил к стеклу и оглядел цех: пусто. Ни тех двоих, ни брата. Правда, небольшая часть помещения была скрыта под выступом балкона, где находился Женька. Возможно, Максик затаился там. Женька окинул взглядом комнату в поисках микрофона или радио, чтобы поддать брату сигнал, но ничего не нашёл. И вдруг яркая вспышка осветила тот угол, что находился в слепой зоне, под балконом.

– Максик! – крикнул Женька, хоть и знал, что брат его не услышит, и бросился из кабинета.

Он спешил, как мог, потому что младший вздумал швыряться огнём, забыв, в каком месте находится: электрощитки, провода, химические соединения. Вспыхнуть могло что угодно – и не просто вспыхнуть, а взорваться. Пять ступеней Женька миновал, просто спрыгнув с разбега на площадку. Первый пролёт лестницы, ведущей в цех, проехал, закинув правую ногу на правые перила, а левую – на левые. Второй пролёт он проигнорировал вовсе – перемахнул через ограждение. Сделать это его заставила огненная стрела, взлетевшая к потолку и рассыпавшаяся искрами.

– Перестань! – гаркнул Женька, но его голос потонул в гудении печей.

Он припустил со всех ног в дальний угол цеха, но вдруг ему навстречу, как зверь из засады, устремился столб огня. Тартанов едва успел упасть на пол между печами. Взрывная волна обрывала провода, сдвигала агрегаты и корёжила трубы, сметая на своём пути всё, что весило меньше двухсот килограммов. Женька ощутил, как эта волна прокатилась по его спине, опалила уши, окутала жаром. Он знал, что огонь не тронет его, но нужно было найти брата, поэтому Женька вскочил и бросился в эпицентр взрыва. В этот момент включилась оглушительная сирена. Кругом горела проводка, чадила органика, одна из цистерн вспыхнула, как гигантский факел, освещая здание, которое после взрыва погрузилось в кромешную темноту. Женька старался разглядеть движение или хотя бы человеческий силуэт и всячески гнал от себя мысль, что Максика разорвало взрывом на части.

До торцевой стены оставалось не больше пяти метров, когда Женька ощутил чьё-то постороннее присутствие. Это был не человек, а кто-то более сильный, коварный и чужой. От него исходили волны вечного голода, как и от любого хищника. Он жаждал крови и расправы. Женька натянул на лицо ворот водолазки, потому что дышать становилось всё тяжелее, покрепче сжал пистолет, ещё не зная, с каким монстром придётся иметь дело. Возможно, пули будут ему нипочём, но допускать ближний бой в такой нестабильной обстановке нельзя. Женька задыхался от едкого дыма, но не мог уйти, не отыскав брата. Слева, где широкая труба поднималась вверх на пару метров, а потом уходила по стене в противоположный край помещения, раздался не то хрип, не то сдавленный рык. Тартанов боком прошёл между двумя железными шкафами и на что-то наступил. Опустив глаза, он увидел меч брата. Сердце тревожно сжалось, но Женька поднял оружие и, держа его клинком вниз, продолжил движение, готовый выстрелить в любую движущуюся мишень.

Оказавшись между шкафами и стеной, он увидел брата: тот сцепился с девушкой, которая была меньше его на голову и худее раза в два. Однако эта кнопка дралась, как фурия, шипя и скалясь. Видимо, это она выбила меч из рук Максика, и тот был вынужден воспользоваться кинжалом, припрятанном в сапоге. Брат пытался поразить им соперницу, но та обладала отменной реакцией и в свою очередь пыталась разорвать противника в клочья.

Старшего Тартанова она заметила раньше, чем младший брат, и с шипением прыгнула на стену. Максик тут же последовал за ней, но девушка ловко, как дзюдоист, схватила его за куртку и перебросила через себя на потолок. Дракон, не ожидавший такого приёма, наверняка свалился бы с десятиметровой высоты, если бы не схватился за перекладину, к которой крепились лампы. Женька в это время выстрелил в девушку. Пуля срикошетила от стены в паре сантиметров от её плеча. В то же мгновение противница скукожилась, её руки и ноги вытянулись на несколько десятков сантиметров, утончились и раздвоились, а голова вошла в плечи – и перед Женькой оказался паук, который с необычайной лёгкостью побежал по стене, скрывшись в темноте.

Висевший под потолком Максик метнул вслед твари кинжал, и от этого резкого движения перекладина, не рассчитанная на большой вес, оборвалась с одного конца. Описав в воздухе дугу, брат благополучно приземлился на ноги.

– Ушла, зараза, – с досадой сообщил он.

– Чёрт с ней! Нам надо торопиться! – Женька сунул брату его меч и потянул к лестнице. – Сейчас здесь будет вагон пожарных!

Помещение заполнялось едким дымом и жаром огня. Скоро тут станет нечем дышать и будет трудно разглядеть даже пальцы на вытянутой руке.

– Что это за тварь? Бон? – на ходу расспрашивал Максик.

– Вряд ли. Он бы не стал внедряться, а судя по одежде, эта малышка была тут своей. Думаю, это была сирена. Они ведь могут превращаться в любой живой организм.

– Но сирены нападают только на больных или на беспомощных, – Максик остановился перед лестницей, которая почти скрылась в дыму. Женька крепко взял брата за плечи и, буркнув заклинание, протолкнул его сквозь стену. Оказавшись на улице, оба закашлялись на свежем воздухе, и им потребовалась пара минут, чтобы отдышаться.

Издалека слышались сирены пожарных машин, и братья, прижимаясь к стене здания, побежали к складу.

– Так что сирены? – не успокаивался Максик. – Что они делают на заводе?

– Нападают на ослабленных, – на бегу просвещал его старший брат. – Люди, работающие в ночную смену, чувствуют усталость, а сирена впрыскивает жертве яд, и та ощущает покой и расслабленность. В это время яд испаряется вместе с частичкой души, которую и поглощает наша тварь. Она может питаться одной жертвой несколько месяцев.

Суматоха оказалась братьям на руку. Весть о пожаре быстро облетела завод, и везде теперь царило оживление и даже небольшая паника. Проникнув через открытые погрузочные ворота на склад, братья побежали вдоль стеллажей, уходящих под самый потолок. На стеллажах на деревянных поддонах стояли ровными рядами коробки и пластиковые ящики. На каждом была наклейка с номером партии и другими данными.

– Ищи третий бокс, контейнер 62-БС 4956, – Женька изучал наклейку на одной из коробок, чтобы понять принцип расположения продукции.

– Что значит «третий бокс»? – недоумевал Максик. – Я тут только стеллажи вижу, никаких боксов.

– Парень сказал… – Женька прервался на полуслове, потому что его осенила внезапная мысль. – Стас! – одними губами проговорил он, замерев от страшной догадки.

– Что такое? – насторожился Максик.

– Там парень, я усыпил его, – Женька оглянулся на двери склада, не зная, что предпринять. – Его надо было разбудить… он сам не…

– Да он проснулся уже! – отмахнулся младший Тартанов. – Эти сирены и мёртвого разбудят.

Но мысль о Стасе выбила Женьку из колеи. Он стоял посреди прохода, закрыв рот рукой, по его спине струился холод, а сердце бешено колотилось в груди.

– Я, кажется, нашёл! – сообщил Максик, который, как обезьяна, взобрался по стеллажу на третью полку. – Третий бокс может быть третьей полкой? Тут на коробке 62-БС написано. Как там дальше?

Женька не сразу понял, что от него хочет младший.

– Жень, алё! Приходи в себя! – гаркнул сверху Максик. – Какие цифры были после БС?

– 4956, – упавшим голосом сообщил Женька.

– Ага! Вижу! – младший Тартанов без сомнений потянул одну коробку и столкнул её с полки. От удара об пол она раскрылась, из неё лениво вывалились сероватые брикеты. Максик спрыгнул и подобрал один:

– Жень, это оно?

– Он сгорел там из-за меня, – с болью в голосе ответил тот.

– Да хватит уже! Он не сгорел. Там выли сирены, пожарные приехали. Его наверняка уже вытащили. Скажи, это сурьма?

Женька опустил взгляд на брикет в руке брата и кивнул.

– Отлично! Валим! – Максик схватил его за куртку и потянул прочь.

Пока они бежали по полю, а потом по кладбищу, Женька немного отвлёкся от тягостных мыслей о Стасе, но как только оказался возле машины, на него навалились эмоции. В груди что-то сжалось и мешало вдохнуть полной грудью, и Женька никак не мог избавиться от этих спазмов, рывками хватая воздух. Может, действие урана уже закончилось, а может, наоборот, именно он и усиливал чувства, но только Женьке никак не удавалось справиться с одолевающей его болью. Максик испуганно притих, усадил брата на переднее сиденье, а сам сел за руль. Когда «бумер» вырулил на широкую дорогу, младший Тартанов решил поддержать старшего:

– Ты ведь убивал до этого тварей, так что твои руки уже в крови. Одной жертвой больше, одной меньше.

– Но тварей я ем, и потому эти убийства оправданны. Сегодня же из-за меня погиб невинный человек… Меня душит эта мысль!

– Он всё равно был обречён: сирена доконала бы его.

– С учётом того, сколько народу работало в ночную смену, это произошло бы года через три, – вздохнул Женька, вертя в руках пропуск Стаса. – Он мог уволиться за это время и тогда остался бы жив.

– Даже у самых хороших врачей умирают пациенты, – пожал плечами младший брат. – Наверное, эти смерти и заставляют врачей становиться лучшими.

Женька с удивлением перевёл на него взгляд: нечасто от младшего услышишь такие мудрые слова.

Пропуск Стаса он решил оставить себе как напоминание о своей чудовищной халатности и пообещал себе никогда больше не использовать заклинание сна.

К утру братья были уже дома. Женька приготовил отвар, настоял его на сурьме, которую стёр в порошок, и вечером они с Максиком провели ритуал. Посовещавшись, решили добавить себе по пять лет. С одной стороны, это не так много на случай, если вдруг изменения будут проходить болезненно или дадут побочный эффект, с другой – этого хватит, чтобы сбить с толку преследователей.

Выпив зелье, братья сели друг напротив друга, с любопытством ожидая перемен, но так и не дождались: отключились оба.

Женька пришёл в себя от телефонного звонка. Не сразу сообразив, где телефон, он нажал на приём.

– Я узнала имя. Вы нужны мне оба послезавтра! – раздался в трубке голос Шу.

– Да… хорошо… Но заклинание знает только Кот.

– Я позабочусь об этом, – в телефоне раздались короткие гудки.

У Женьки в голове стоял туман плотнее скандинавского. Он чувствовал, что с его телом произошли изменения, и хотел посмотреть какие, но ноги еле держали его. Опираясь на стену, он с трудом добрался до своей комнаты и там отрубился прямо на полу.

«Чёрный дракон»

Этот зал не предназначался ни для больших совещаний, ни для судов, ни для отчётных собраний, хотя по размеру не уступал своему предшественнику. Тёмно-серые панели, коими были отделаны стены, поглощали свет, мягко льющийся из продолговатых светильников на потолке, и поэтому в зале царил лёгкий сумрак. За длинным столом, крышка которого была изготовлена из толстого, с ладонь, чёрного стекла, сидели двое – колдун первой гильдии Астас и военачальник Вергилий.

Вергилий откинулся на высокую спинку кресла, скрестил на груди руки и прикрыл глаза. Незнакомый с этим воином дракон мог бы решить, что военачальник задремал, но это впечатление было обманчивым: Вергилий был внутренне собран, улавливал любой шорох и был готов к любой атаке.

Астас же сидел, подавшись вперёд, и барабанил пальцами по столешнице, и звуки от этих микроударов застревали где-то внутри стекла. Колдун был немолод, пару месяцев назад он разменял седьмой десяток. В его длинных, до плеч, волосах седина уже почти победила благородный каштановый цвет. На лице лежала печать усталости, а под глазами образовались тёмные круги, свидетельствующие о нехватке сна и солнечного света. Астас был напряжён и беспрестанно оглядывался, словно ему чудилось какое-то движение.

Когда вошла королева, первым поднялся Вергилий, несмотря на то, что сидел с закрытыми глазами. Астас же прозевал появление королевы и поспешно вскочил, неуклюже зацепившись просторным кардиганом за подлокотник.

– Ваше величество! – хором произнесли мужчины.

Шу вежливо кивнула, назвав каждого по имени и должности, и опустилась в кресло рядом с Вергилием.

– Вам известно, зачем нас вызвали? – не скрывая волнения, поинтересовался колдун.

– Узнаем, – спокойно констатировал Вергилий. В присутствии королевы он уже не закрывал глаза, боясь показаться неучтивым.

– Не люблю эти внезапные вызовы на совещания, – поморщился Астас. – На них всегда кого-нибудь топят.

– Тебя не за что топить, – с мягкой улыбкой успокоила его королева. – И пока я здесь, никому из моих подданных не причинят вреда.

Астас вздохнул и снова принялся барабанить пальцами по столу. Вергилий недовольно покосился на него, но промолчал.

В этот момент открылась дальняя дверь, и в зал вошли Триам и Дор. Так было задумано почти во всех помещениях башни «Федерация»: отдельный вход – для драконов, отдельный – для богов. Существовал ещё третий – для людей, но те были очень редкими гостями на подобных мероприятиях.

Триам выглядел встревоженно. Его ладная белая борода странно топорщилась, словно наэлектризованная, а из приглаженных назад волос выбилось несколько прядей. Одет он был в тёмно-красные брюки, песочного цвета рубашку с чёрными лилиями и бордовый вельветовый блейзер. Однако даже такие яркие цвета не могли замаскировать волнение бога.

Дор выглядел как обычно: он скучающим взглядом обвёл помещение, кивками поздоровался с каждым драконом, а королеве приветливо улыбнулся. То ли ему было плевать на причину такого экстренного собрания, то ли он владел собой лучше своего коллеги.

Лиги сели за стол напротив драконов. Дор откинулся на пружинистую спинку кресла и поёрзал, словно готовился к длительному полёту. Триам же приглаживал бороду, время от времени бросая любопытные взгляды на драконов. Казалось, он сам не знает, зачем и, главное, кто их пригласил сюда.

– Мы кого-то ещё ждём? – прервала молчание Шу.

– Да, – с неудовольствием ответил Триам. – Наше начальство навязало нам эту встречу.

Вергилий вперился в председателя тяжёлым взглядом, будто пытался прочитать его мысли или хотя бы уловить их направление. В молчании прошла ещё минута.

– По поводу чего встреча? – не выдержал неизвестности Астас.

– Я не уполномочен объявлять тему, – отрезал Триам.

Молчание возобновилось, но теперь каждый крутил в голове эти слова, строя свои догадки.

– Председатель Триам, – снова заговорила королева. – Раз уж мы тут томимся в ожидании, можно полюбопытствовать?

– Смотря о чём, – оживился лига, видимо, его тоже тяготило напряжение, висевшее в помещении.

– Тела, которые вы носите, не подчиняются биологическим процессам: не стареют и не болеют, – Шу сделала паузу, хитро прищурившись. – Так почему вы выбрали тело столь почтенного возраста?

Дор улыбнулся от этого вопроса, Астас удивлённо взглянул на королеву, а на лице Вергилия отразилось подобие любопытства.

– Ты сама ответила на свой вопрос, – Триам провёл рукой по щеке, приглаживая бороду, которая, видимо, как-то его беспокоила. – Мой вид должен вызывать уважение у тех, кого вопросы старения касаются. Для людей возраст – показатель опытности и мудрости, а также власти и могущества.

– А сколько вам лет на самом деле? – продолжала допрос Шу.

– Если брать вместе со всеми моими человеческими жизнями и тем временем, что я проводил в лимбе или в печи, то около тысячи.

– Жаль. Я думала, вы видели Христа…

Дор прыснул от смеха, Вергилий сдержанно улыбнулся, и только Астас тревожно переводил взгляд с лиги на королеву и обратно, опасаясь конфликта.

– Христа никто не видел, – немного обиженно произнёс Триам. – Потому что его не было. Вернее, не было с той биографией, которую преподносит церковь. Церковный Иисус – это собирательный и в чём-то даже фольклорный образ. Как Елизар у драконов.

– Елизар доподлинно существовал! – неожиданно вступил в дискуссию Астас. – Тому есть письменные свидетельства.

– Про Иисуса тоже можно так сказать, – заступился за коллегу Дор.

– Сведения о Елизаре весьма противоречивые, – от такой поддержки Триам заметно успокоился и заговорил ровным глубоким голосом, каким привык общаться с людьми. – Согласно разным источникам Елизар жил одновременно в разных местах, что для нефольклорного персонажа невозможно.

– Может, он владел магией и мог перемещаться с помощью телепортации, – не сдавался Астас: воин Елизар, взращенный драконами, был его любимой темой.

– Создавая человеческую расу, мы позаботились о том, чтобы ей были недоступны магические умения, – парировал Дор.

– В источниках говорилось, что Елизар летал на драконе. Магией мог владеть не сам воин, а его дракон, который и телепортировал человека, – переспорить Астаса в этом вопросе было не так-то просто.

– В те кровавые времена драконы использовали магию в основном для самозащиты, потому что ваша магическая оболочка – невосполнимый ресурс. Глупо было расходовать её на перемещение в пространстве, если дракон мог погибнуть без магии, оказавшись в засаде, – Дор тоже был настроен решительно.

Однако ответить ему Астас не успел: в зале открылась третья дверь, которая предназначалась для людей, поэтому все присутствующие удивлённо замерли.

Вошедших было двое: Лавуарон и тот самый лига, которого Шу видела на отчётном собрании по поводу расследования убийства Пабло. Незнакомец был в тёмно-сером пуловере и такого же цвета брюках карго – и этим стилем одежды и манерой держаться он напоминал Вергилия. Лавуарон же была в прямом платье оливкового цвета и белом болеро, а на ногах – неизменные туфли на высоченных шпильках. Лицо её выражало одновременно растерянность и озадаченность, казалось, спутник задал ей непростой вопрос, ответ на который богиня лихорадочно обдумывала, прижимая к груди толстую чёрную папку.

Пара подошла к столу и заняла кресла по другую сторону от Триама, причём незнакомец отсел чуть поодаль, как будто и не собирался принимать участие в разговоре.

– Представляю вам капитана внешней разведки Хиса, – заговорил Триам, как только вошедшие расселись по местам. – Лавуарон, я думаю, не нуждается в представлении.

Драконы переглянулись: до сего момента ни королева, ни военачальник, ни тем более колдун не подозревали, что у лиг есть внешняя разведка. Внутренняя занималась в основном розыском пришельцев, проникающих в этот мир, а также замуровыванием лазеек, которые одни незваные гости создавали, а другие – пользовались. Кроме того, разведчики маргов следили, чтобы их собратья из других кланов не нарушали договорённостей и не превышали полномочий. Что входило в обязанности разведки внешней, никто из драконов не представлял.

– Я начну? – сухо поинтересовался Хис, всем корпусом развернувшись к Триаму.

– Да, пожалуйста, – тот обвёл рукой стол, как будто предлагал коллеге выбрать себе оппонента.

Хис кашлянул, окинул присутствующих быстрым и цепким взглядом и начал:

– Внешняя разведка очень редко вмешивается в государственные дела планировщиков, но сейчас для этого есть все основания. Я неслучайно присутствовал на совещании, где слушались доклады о расследовании убийства вашего военачальника Пабло. Мне нет дела до самого хода расследования и я не имею полномочий вмешиваться в него, но меня интересует фигура, которая обсуждалась в ходе этого расследования. А именно – Сказочник. По нашим данным он – Страж и владеет мечом Генце.

– Извините! – вдруг прервала разведчика королева. – Можно уточнить один момент?

Хис молча разглядывал собеседницу, и, не дождавшись от него ответа, она продолжила:

– Вы видели этого Сказочника воочию? Может, засняли его со спутника? Или он попал на запись камер видеонаблюдения?

– К сожалению, изображения этого дракона у нас нет, но у нас есть тепловые и магические сигнатуры, совпадающие по времени и месту с показаниями очевидцев, встречавшихся со Сказочником.

– Например, где? В клубе Пабло? – Вергилий скрестил руки на груди.

– Нет, в этом клубе нам не удалось замерить магическую активность, потому что Пабло, видимо, боялся атаки и установил глушители. Однако мы отметили вспышку магических волн в Румынии, недалеко от атомной электростанции Чернаводы, – Хис положил в центр стола небольшой прибор, который можно было принять за брелок от машины. Из этого прибора в потолок ударил луч, который тут же распался веером, транслируя прямо в воздух карту Румынии. Недалеко от АЭС пульсировала красная точка.

– Вот здесь была зафиксирована аномальная для тех мест магическая активность, а уже через несколько часов стало известно о похищении контейнера с урановыми стержнями.

– Их украл Страж? – уточнил Астас.

– Мы полагаем, что он.

– Зачем ему уран? – удивился колдун. – У него меч Генце – он в тысячи раз мощнее любой атомной электростанции! Или вы думаете, что Страж продаст уран террористам?

– Это наименее возможный вариант, – согласился Хис. – Но мы не знаем, какой энергией питается артефакт. Он почти пять столетий считался утерянным, и его магическая сила могла иссякнуть. Возможно, его нужно подзарядить для боевого использования – и для этого Стражу нужен уран.

– Вы боитесь Сказочника? – догадалась Шу.

– Прошу прощения? – цепкий взгляд Хиса пронзил королеву, словно бы давая ей возможность отступить.

– Почему вы следите за ним? Боитесь, что он захватит власть? – пояснила свой вопрос Шу. – И почему этот дракон привлёк внимание внешней разведки, а не внутренней?

– Как раз собирался к этому подвести, – не смутившись такого натиска, продолжил Хис. – Кроме магической активности Сказочника (будем считать, что это всё же его активность) мы обнаружили следы существ, из-за которых мы, боги, здесь и оказались.

– Хобий? – Астас слегка прищурился, проверяя лигу на знание его истории.

– Именно! – тот с лёгкостью выдержал проверку. – Как вы знаете, мы попросили убежища у ваших Повелителей, спасаясь от преследования хобий. Повелители не только впустили нас в свой мир, но и помогли выстроить заслоны, которые закрыли этим тварям дорогу сюда.

– Врата? – снова уточнил Астас.

– Совершенно верно!

– Насколько мне известно, они до сих пор закрыты. Вам нечего волноваться, – Шу повела бровью, показывая, что не принимает опасения разведчика всерьёз.

– Как раз наоборот: поводов для опасений предостаточно, – возразил тот, и карта Румынии в воздухе сменилась картой европейской части России. – Синими метками обозначены места, где были обнаружены следы нескольких хобий, красным – высокая магическая активность, гораздо выше, чем у любого среднестатистического дракона. Как вы видите, эти точки в большинстве случаев совпадают. В этой связи нас волнуют два момента. Первый: хобии каким-то образом проникают в наш мир, а потом уходят обратно. Их самих мы не можем обнаружить – только следы. Возможно, эти монстры ослаблены, поэтому наши радары не могут засечь их в момент присутствия. Либо они нашли способ маскировки. И второй момент: совпадение следов хобий и магии Стража позволяет предположить, что они находятся в сговоре. Не исключён вариант, что Сказочник пытается открыть Врата, чтобы впустить сюда наших врагов. Возможно, для этого ему и нужен был уран.

– Ваши опасения понятны, – резюмировал Вергилий, – но для чего было созывать совещание? Просто сообщить нам, что у меча Генце появился новый хозяин, который крадёт ядерное топливо и якшается с хобиями? При этом у вас нет доказательств ни того, ни другого, ни третьего.