Ремень Альфа-воина

Тут же на открытом для героев пространстве горы путешественники выше увидели ещё подобных первому существ, и дыхание людей так и перехватило в один миг. Мурашки многослойной волной пробежали по коже всех трех, и Гана в том числе, хотя он уже не раз видел такое захватывающее зрелище. Айрини же и Джалел так и застыли на месте как вкопанные. Их в первую очередь объял невероятный страх, который после довольно быстро перетек в другие, светлые и восторженные, чувства. Желание обоих было громко закричать от переизбытка тех эмоций, что наполняли их сердца, но люди осознавали, что им стоит вести себя осторожнее.

Джалел не торопился действовать и ждал указаний от Гана. Его рука невольно потянулась к рукояти меча.

Юноша стал медленно подходить к чудовищу. То занервничало и со страшными, пронзительными воплями стало мельтешить клювом в разные стороны, приближаясь к бойцу, желая того отпугнуть и отогнать от своего гнезда. Джалел и Айрини изумились невозмутимой решительности юноши. Тот как был, так и оставался непоколебим, протягивая руку вперед и покрикивая на птицу. Существо не поддавалось и продолжало наступать. Когда оно приблизилось совсем близко, боец не выдержал и стал отходить, продолжая держать руку перед собой. Увидев замешательство потенциального врага, крылатое создание немного успокоилось, но всё ещё так и мотало клювом словно по инерции, но уже только с глухим и достаточно тихим рычанием относительно своей первоначальной подачи необычайно мощного и объемного голоса.

– Дай я попробую. – Предложил Джалел. – Ган и Айрини, укройтесь за поворотом, вы можете привести его в сомнение относительно безвредности наших намерений.

Рыцарь, подходя весьма осторожно, но смело, не сгибая спину и не приклоняя головы, к грозному существо, стал громко с ним говорить.

– Я не боюсь тебя, слышишь?

Услышав бесстрашное и похожее на вызов обращение воина, тварь пришла в некоторое недоумение, замолкнув на пару секунд, провожая притом глазами ещё не успевшего скрыться Гана и внимательно следя за новым человеческим существом, возомнившим в себе героя. Усмирение птицы длилось недолго, и она возобновила свой исполненный угрозы и ярости крик, увидев, как презренное двуногое существо приближается к ней, да ещё с такой уверенностью. Джалел же не думал останавливаться.

В один момент птица достаточно резко дернулась. Сердце в груди героя так и сжалось от неописуемого ужаса, кровь так и прилила мощнейшей волной к его груди. Но воин не отступил и продолжал стоять, на одну секунду даже закрыв глаза…

Страшное чудовище не тронуло рыцаря, но всё же ещё пыталась прогнать от себя дерзкого человечишку невероятными, ушераздирающими криками, от которых холодела кровь. Но Джалел оставался непоколебим.

– Оно убьёт его? – Спросила не на шутку напуганная Айрини Гана, сильно переживавшая за любимого ей мужчину, подглядывая из-за укрытия.

– Не должно. Этих существ отличает редкое благородство. – Успокоил её Ган, немногим меньше волновавшийся за своего старшего друга и учителя, но более надеявшийся всем сердцем и душой на успех рыцаря.

– Какой же он храбрый! – С восхищением произнесла Айрини, наблюдая полными нежности и любви глазами за своим героем, остававшимся непоколебимым и, могло даже показаться, лишенным всякого страха.

– Я не боюсь тебя! – Попытался перекричать чудовищную тварь громогласный Джалел. – Я знаю, что ты свободная птица, я знаю, что у тебя гордое и благородное сердце, так выслушай же меня!

Громадный птенец встал на дыбы и, расправив легкие, издал протяжный и оглушительный возглас, после чего приземлилось перед стойко стоявшим воином, только снаружи казавшимся настолько бесстрашным, на самом же деле рыцаря сильно выдавали его глаза и трясущиеся колени, которые тот никак не мог остановить.

– Довольно! – Воскликнул Джалел, уловив удачную секунду затишья. – Сейчас молчи и слушай меня! Теперь я буду говорить! – Рыцарь уже до такой степени потерял терпение от жуткого напряжения, от которого вот-вот, казалось, разорвётся сердце, что смотрел на стоящее перед ним огромное создание уже не робким, а грозным и издающим воинственный блеск взглядом, полным решимости.

К невыразимому удивлению бойца, крылатое существо оказалось способным его выслушать. По-видимому, выступление Джалела подействовало на разумное животное вполне убедительно. По непонятной причине создание сменило свой боевой пыл на внимательное рассматривание предстоящего перед ней воина с нескрываемым любопытством.

– Так, брат, мне нужна твоя помощь, ты слышишь меня? – Продолжил Джалел. – Я один не справлюсь. Мне только нужно, чтобы ты довез меня на своих крыльях до Заветного Замка, где хранится мой ремень. Ты поможешь мне? – Закончил свою пламенную речь герой просьбой.

То откликнулось пониманием и подвинуло свою голову, хотя и нехотя, и неуверенно, ближе к протянутой руке рыцаря, словно зачарованное. Тот дотронулся дрожащими пальцами до громадного клюва восхитительной птицы, после чего прислонил к нему свою вспотевшую от страха и волнения ладонь. Несколько секунд, и воин обнимал мощную шею покоренного им существа. Сердце рыцаря наполнилось дивным умиротворением.

В тот момент Айрини и Ган, полные благоговейного восхищения, приблизились к их новому другу. Крылатое создание несколько забеспокоилось, но, упоенное лаской доброго рыцаря и его успокаивающей речью шепотом вроде «не бойся, всё хорошо, это мои друзья», подпустило к себе молодых людей. Те, подойдя, прислонились подобно Джалелу к грациозному животному, и так они стояли вчетвером, вкушая радостную победу всем своим естеством.

В один момент трое друзей рассмеялись хором, словно договорились заранее. Просто тогда их эмоции уже не могли себя сдерживать и вылились наружу вот так, разом и неожиданно.

– Джалел! – Промолвила Айрини и бросилась на шею Джалелу, который, отвлекшись от великолепного красавца, повернулся к своим друзьям лицом. Девушка была несказанно счастлива, что её герой остался жив, и потому уже не могла сдержать своих чувств.

Рыцарь почувствовал в этот момент необыкновенное блаженство, гораздо сильнее превышавшее то, когда он обнимал птицу. И хотя Айрини не пестрила яркими красками и не обладала чудесными крыльями, всё же её грация возбуждала мужскую природу Джалела с невероятной силой, превышавшей даже ту неукротимую физическую силу бойца, с которой тот сокрушал главы самым опасным монстрам Заколдованного Леса.

Ощутив стан молодой девушки так близко к себе впервые, Джалел растерялся. И всё же, неуверенно и медленно подняв свои истертые рукоятью меча руки, герой обхватил ими гибкую талию дорогого ему существа. И тогда славный воин ощутил то, чего ему ещё никогда прежде не доводилось испытывать. Столь невероятного, возвышенного и прекрасного вдохновения и восторга Джалел не мог передать словами. Рыцарь хотел было признаться красавице в любви, но передумал, решив, что оно того не стоит, пока он ещё не завершил своё дело.

– Айрини, я улетаю. – Решительно сообщил Джалел.

– Ты уверен, что управишься со своим новым другом?

– Он умён и сообразителен, как говорил Ган. Он доставит меня на место.

В следующий момент рыцарь внезапно ощутил на своей щеке нежное дыхание дочери вождя, после чего, охваченный восхитительным блаженством, резко остановил влюбленную особу.

– Рано. – Отрезал воин, сообразив, что та хотела его поцеловать, и, взглянув в прекрасные глаза девушки, увидел там слёзы, тотчас нежно стерев их своими грубыми и теплыми пальцами.

– Ты вернешься? – С надеждой в голосе спросила девица, немного расстроившись, что мужчина её мечты не принял столь скромный подарок. Правда, логика воина была ясна: лучше не связывать себя с дорогими людьми слишком близко раньше времени, дабы избежать разочарования. Джалел не мог быть полностью уверен в том, что останется в живых. И потому на вопрос Айрини предпочел ничего не отвечать. А вместо этого, высвободившись из вожделенных объятий дочери вождя, обратился к Гану.

– Ты очень смелый юноша, Ган. – Похвалил мужчина своего первого и пока единственного ученика, пожимая тому его мужественную руку.

– Удачи вам, рыцарь Джалел.

Воинственный муж кивнул головой и, взобравшись на своего «питомца», взял того за два длинных жестких фиолетовых пера, исходящих от места ушных отверстий крылатой твари, и, подняв сказочно прелестное и грациозное создание на дыбы, взлетел. Точнее, взлетела само создание, в то время как Джалел грозно и величественно восседал на его широкой спине, покрытой мягкой чешуей, дивно поблескивающей медью и бронзой на солнце.

Айрини, взглянув на своего мужественного героя снизу, так и залилась слезами.

– Идём. – Тихо произнёс молодой Ган, всем сердцем радуясь за того, кто совсем недавно стал для него настоящим другом.

Глава Viii. Конец пути

Гробиян постучал в черную-пречерную дверь на фоне черного-пречерного дома, и та сама собой отворилась. Как только Гробиян вошёл вовнутрь, тут же услышал голос Венгильды, стоявшей у окна к нему спиной, так что вошедший сначала даже не заметил хозяйку дома. Её длинное темное одеяние почти идеально сливалось с темными стенами с тем учетом, что там было достаточно темно, и только то самое единственное окно немного освещало внутренне убранство тоскливого обиталища ведьмы. Среди него только и можно было заметить кровать, стул с высокой спинкой с загнутыми рожками на одной и другой стороне верхней оконечности спинки, а также письменный стол с кипой бумаг, пером и чернильницей. Ещё Гробиян обратил внимание на ветхую штору у противоположной входу стены; по-видимому, за ней находился проход в другую комнату.

– Что привело тебя сюда, Гробиян?

– Вы знаете моё имя?

– Да, как и то, кто твой отец.

У рыцаря аж с души спал тяжкий груз. Если эта женщина знает его отца с лучшей стороны, значит, она отнесется к нему с благоволением.

– Я пришёл к вам с одной просьбой.

– Продолжай.

– Ваше Темное Высочество, я хотел бы как можно скорее добраться до того места, где хранится заветный ремень, добыв который я заполучу звание Альфа-воина.

– А ты уверен, что тебе не обойдётся слишком дорого моя помощь? – Обернувшись в сторону просителя, спросила колдунья, чье лицо было скрыто острым концом просторного капюшона её зловещего одеяния.

– То есть?

– Те, кто стремятся добиться успеха нечестными путями, после умирают, как правило, без чести.

– Со званием Альфа-воина я смогу жить среди своего народа в большом почитании, и свою честь тем самым я завоюю себе при жизни: мне же не придется умирать раньше времени какой бы то ни было, пусть и совсем бесславной смертью. – От последней фразы, как бы уверенно она не звучала из уст воина, у того у самого пошли мурашки по коже.

– Твой злостный соперник почти у цели.

– Правда? И кто же это?

– Тот, в кого влюблена королевская дочь, на которой тебя хочет женить твой отец.

– Тем не менее, она достанется мне, если вы поможете мне.

– Верно, это так. Но плату я возьму с тебя соответственную.

– Слушаю вас, Ваше Темное Высочество.

– К востоку отсюда в двух милях находится пещера, в которой обитает лесной дракон. Порази его и принеси мне его рог, что расположен меж его ноздрей. Порошок от этого рога обладает волшебными свойствами, так что я с помощью него смогу сохранить свое молодое лицо ещё на лет двадцать. Потом, смотри вот что: нынешний король ненавидит таких как я. Так что взяв себе в жены принцессу и по смерти её отца став королём, прошу тебя, вспомни обо мне.

– Будет исполнено.

Джалел, восседая на большой птице, коей голова была сплошь усеяна разноцветными перьями, как и длинный хвост, любовался своим чудовищем. Спину грозного существа покрывала легкая чешуя, дивно переливавшаяся радужными отражениями солнечных лучей, и из-за неё снизу выглядывали мощнейшие лапы с острыми крюкообразными когтями. Клюв величественной птицы гордо вздымал вверх и, казалось, составлял большую часть черепа, что громадными размерами превосходил самого Джалела.

Любование сказочным созданием заставило героя задуматься о разных жизненно важных вещах. Допустим, созерцая красоту необычайной твари, мужчина представлял себе в будущем Айрини своей женой, чья красота так же, как и красота дивного создания, будет будоражить каждый Божий день его сознание и глубоко войдёт в самое нутро его сердца.

С другой стороны, Джалел помнил и про принцессу. И рыцарю стало даже как-то неловко оттого, что он обменял свою первую любовь на иную заманчивую особу. Правда, возникал вопрос: насколько он любил Трелэси? Действительно ли она ему несказанно дорога, что от неё он не посмеет отказаться и, что ещё хуже, постараться забыть? А что если, избрав одну из них, он причинит боль другой? Ах, зачем же он только тогда обратился с вопросом к тому умиравшему воину! Так бы и не догадывался, что принцесса влюблена в него. Однако, стоит заметить, что это отнюдь не являлось очевидным фактом. То, что чувствовала относительно Джалела принцесса, изначально заподозрил лорд-канцлер, возможно, ничего не знающий об истинной любви. Но и в последнем случае следует обратить внимание на то, что со стороны, как правило, виднее.

Пусть даже и ходят слухи о том, что лорд-канцлер ради того, чтобы добиться сердца одной женщины, обращался к колдунье, что и привело Джалела к подобным рассуждениям на тот счет, что его злейший враг ничего не понимает в любви. Так как истинная любовь – эта любовь от чистого сердца, а не та искусственная любовь, навеваемая злодейскими чарами.

Одолеваемый огромным количеством разных мыслей, приходивших одна за другой неотступно в голову, рыцарь наконец добрался до замка.

Спустившись, Джалел, воззрев, увидел страшную картину. На фоне красного заката на горизонте и темных башен, обагренных небесной кровью, летало бесчисленное количество противных летучих мышей, что создавали много шуму, трепеща своими перепончатыми крыльями. Сам замок, сложенный из сгнивших, почерневших от сырости и влаги кирпичей, полуразваленный и совсем обветшалый, казалось, являлся логовом самого сатаны. Ветер завывал в щелях зловещего здания с беспокойным свистом, что придавало антуражу картины, удивительно похожей на подлинный ад на земле, так что герою стало совсем не по себе в сем поражающем своей темной красотой сознание воина месте.

Прежде чем войти вовнутрь, храбрый рыцарь стал громко молиться своему Господу.

Гробиян, узрев перед собой ужасного дракона, оскалился прямо-таки по-зверски и налетел на спящую тварь, издававшую очень громкий, будоражащий всё существо воина грозный храп, испуская дымовые колечки из ноздрей. Один миг, и змей был поражен мечом в голову. Теперь тот самый заветный рог у Гробияна в кармане.

– Я вижу, ты одолел чудовище. – Сказала колдунья, принимая плату в виде драконьего рога от заказчика.

– Оно спало.

– Стой смирно. Сейчас я зайду за эту завесу, ты ни в коем случае не подглядывай, произнесу нужные заклинания, и ты телепортом отправишься на нужное место. – Дала указания Венгильда Гробияну, после чего скрылась за той шторой, за которой, как и подозревал воин, находилась комната. Причем необычная, тайная комната, вход куда являлся доступным только для хозяйки дома.

Джалел, закрыв веки и закатив глаза, глубоко вдохнул. После чего отверз большую железную резную дверь, что отворилась со страшным скрипом.

– Есть здесь кто? – Грозно спросил воин, оказавшись внутри. – Выходи, вся поганая нечисть, отведай острие моего меча!

В залу едва проникал свет из потускневших окон. На полу был разостлан старый ковер, ведущий по широкому проходу между величественных колонн к лестнице, на чердаке разветвляющейся в обе стороны. Сами колонны шли вдоль стен, в которых имелось с каждой стороны по три хода во внутренности замка. У оснований же столбов стояли статуи рыцарей в черных доспехах, широко раздвинувших ноги и немного опираясь на свои обоюдоострые мечи. По четыре слева и справа.

Джалел понял, что за сей абсолютной тишиной непременно должен скрываться определённый подвох. Но в чём он состоит?

Только Джалел продвинулся ближе к середине залы, как первые две статуи внезапно ожили и пошли по направлению к рыцарю.

– Получай! – Воскликнул Джалел и метнул свой смертоносный диск прямо в левофлангового. Тот отсек голову темному приспешнику зла и, ударившись об колонну, со звоном отлетел от неё.

– Умри! – Было следующим словом Джалела в адрес второго, на кого храбрый воин, налетев, поднял высоко свой меч…

Подданный тьмы поставил блок и отразил удар, и два лезвия, столкнувшись друг с другом, издали пронзительный, отдающийся эхом в стенах замка лязг. Но противостояние продолжалось недолго. Охотник за ремнем быстро одолел неприятеля.

Теперь, когда диск валялся на полу, Джалелу пришлось потруднее со следующей парой. Но в чём рыцарь мог найти своё превосходство, так это в том, что он был гораздо проворнее и быстрее ходячих статуй.

Первому противнику Джалел позволил нанести удар прежде себя. Ловко отбив его, отодвинув меч неприятеля в сторону, рыцарь удачно зарядил тому ногой в корпус, так что тот малость попятился назад. В этот самый момент уже рядом оказался второй. Предугадав намерения противника, Джалел великолепно отразил его удар и, сделав выпад, отправил врага в нокаут, чуть не снеся голову с плеч стражу замка. Предыдущего постигла примерно та же участь, как и оставшихся четверых.

Обитатели дворца умирали весьма необычно, что никак не могло ускользнуть из внимания рыцаря. Вместо крови из их смертельных ран исходил черный дым, вздымая и совсем низко витая над головами убитых.

Лестница освещалась из высоких окон, величественно возвышавшихся над выложенным мраморной плитой чердаком. Рыцарь поднимался по правой стороне, и черная пыль от темных стражей сыпалась с лезвия меча Джалела и, разлетаясь в воздухе, растворялась в нём.

Неожиданно, к великому изумлению воина, когда тот взобрался на второй этаж, стена сбоку отворилась, и из появившегося из неоткуда хода повалила гурьба уродов с серой дряблой кожей в набедренных повязках с топорами на длинных рукоятях.

Джалел с отчаянной яростью прорвался мимо оравы нелюдей, довольно-таки сильно запыхавшись, после чего продолжил подъём на следующий этаж, откуда смог выйти, сам не поняв, как, на узкий ступенчатый спиралевидный подъём, ведущий, вероятнее всего, на вершину какой-то башни. Чудом на теле героя не осталось ни царапины.

Те порождения тьмы двигались медленно и потому сильно отстали от охотника за ремнем в течение всего нескольких секунд.

К великому ужасу рыцаря, прилежащая к лестнице стена местами отворялась, и раз за разом открывались в кирпичной кладке узкие проходы, откуда непременно высовывалось какое-нибудь странное человекоподобное создание. По одному с каждым из них приходилось гораздо проще, чем если бы они навалились на Джалела все разом, но громкие шаги преследовавших с топорами давали о себе знать, и оттого воин чувствовал себя крайне неприятно и даже как-то одиноко: стоило бойцу наткнуться на очередного темного воина впереди, потом с трудом заборов его, как орда тех нелюдей наступала уже совсем близко, чуть ли не вплотную, чуть ли не доставая до макушки головы рыцаря своими зловещими, отражавшими неуютные, темные стены замка, остро наточенными топорами.

Не раз такое случалось и в жизни героя: только устранишь одну проблему, как тут же заявится другая.

Те, что преграждали путь рыцарю, оказались отнюдь не бессильными и презренными крысами в глазах Джалела. Отлично вооруженные, кто с копьем, кто с двусторонним топором, кто с булавой, все облаченные с головы до ног в доспехи, так что и шеи их были надежно защищены, из-за чего мастер метательного оружия не мог использовать свои коронные номера. Самым классическим вариантом справляться с ними Джалел всё же овладел превосходно. Главной задачей являлось сбить шлем с головы неприятеля, а там мужчина мог использовать и свой смертоносный диск.

Взобравшись наверх, Джалел обнаружил, что сил у него практически не осталось. Глубоко вдыхая и выдыхая воздух, легкие воина работали словно насосы многотонного паровоза. Как только они выдерживали столь невероятную нагрузку, почему сердце всё ещё до сих пор билось в широкой, мощной груди, невозмутимый человек-лев мог только догадываться. Причем помимо воздуха рыцарю приходилось вдыхать доселе ему невиданные ядовитые испарения, исходившие из ран убиенных служителей тьмы, а также сырость почерневших от многих лет стен.

В верхнюю комнату башни вела узкая деревянная дверь, на удивление оказавшаяся достаточно новой. Занырнув в неё, герой с силой захлопнул за собой дверь и затворил её на щеколду, благо, так вовремя оказавшуюся под рукой. Теперь он мог быть в безопасности. Вряд ли безмозглые создания догадаются, что дверь можно постараться выломать, притом использовав то оружие, что у них находилось при себе.

И хотя убранство комнаты выглядело весьма привлекательным и уютным, Джалел не обратил должного внимания на расписной ковер, на мечи, висевшие на стене у входа, на живописный канделябр с другой стороны на длинной ножке, на большой резной сундук в углу, на шикарную люстру, удивительно восхитительную и необыкновенно воздушную, словно парившую над его головой.

На что уставились его измученные глаза, наглядевшиеся на уродливые и безобразные лица, так это на осиновый столик на изящной ножке, стоявший у большого окна, делавшего это место самым светлым в замке. На изделии же искусного плотника находился… тот самый ремень. Белого цвета и с золотой бляхой в виде прекрасного орла, выточенного опытной рукой мастера. Глаза рыцаря тут же потеряли тот усталый оттенок и загорелись неописуемой радостью. И выражение лица воина также сильно изменилось.

Оно изменилось не меньше, только в другую сторону после того, как Джалел подошел к заветному сокровищу и увидел в отражении оконного стекла поднятую руку с выглядывавшим из неё стальным лезвием.

Доли секунды едва хватило Джалелу, чтобы в самый последний миг увернуться от острого, смертоносного ножа, брошенного рукой…

Джалел обернулся и увидел, не поверив своим глазам, Гробияна. Сына лорда-канцлера. Вот с кем, а с ним рыцарь точно не хотел связываться. Этот здоровый мужчина был выше его ростом на голову, очень крепкий, широкоплечий, и мало кто мог потягаться с силой и ловкостью воинственного голубоглазого брюнета.

Стальной диск оказался в воздухе почти внезапно. Всё же Гробиян успел вовремя предупредить отчаянный и ловкий бросок Джалела и уклонился от разящего лезвия, так что оно лишь поцарапало шлем на квадратной голове рыцаря и врезалось во входную дверь, с треском вонзившись в деревянные доски.

– Вот это да! – Произнёс Гробиян своим солидным баритоном. – Я тебя помню с самого турнира. Рыцарь Джалел, верно? Я думаю, тебе тогда повезло, что тебя не поставили один на один со мной, так бы вряд ли тебе был дан шанс идти за ремнем… Кстати, я смотрю, ты уже хотел его примерить на себя?

– Дверь заперта. Как ты тут оказался? – Недоумевал пораженный нежданным визитом Джалел, охваченный досадой от промаха, ещё давно подозревавший, что его коронное оружие рано или поздно его подведет. Так что в каком-то плане его враг оказался прав насчет везения. Рыцарю самому полминуты назад не верилось, что он добрался сюда. Как не верилось в данный момент и то, что кто-то может из-под самого его носа отнять у него заслуженную победу.

– Магия. – Спокойно ответил Гробиян на вопрос своей потенциальной жертвы.

– Это не делает тебе чести. – Заметил правдивый Джалел.

– У меня другой вопрос: как ты так скоро оказался здесь? Тем более, что тебе попалась самая крайняя дорожка, как и мне, если память мне не изменяет.

– Прилетел сюда на крыльях фирии.

– Фирия?

– Да. Это очень гордое и грациозное существо. Тебе бы сталось не под силу приручить его.

– Ты приручил большую птицу? Что ж, похвально. – В словах сына лорда-канцлера, на удивление Джалела, читалось искреннее уважение и почтение к своему врагу. Но для Гробияна сейчас совсем не являлось важным то, как он относился к сопернику. Мужчину интересовала только победа и, что следует из первого, рука принцессы, и поэтому он, если придётся, не побрезгует запачкать свой меч в крови честного и праведного человека. – Но мне придётся тебя расстроить. – Продолжил бесчестный рыцарь. – Все твои старания окажутся зря. Так как… – Гробиян остановился, вынимая свой булатный меч из ножен. – Смерть скоро заберет тебя. Я думаю, такой герой, как ты, не будет молить меня о пощаде, верно? – Усмехнулся злодей.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого. – Спокойно возразил Джалел, глядя на врага пламенным взглядом, от которого тому даже стало немного неуютно, в чём здоровяк постыдился признаться самому себе. С последней фразой муж света взял в обе руки своё славное и грозное оружие.

За окном же уже смеркалось.

В это время за мужественного Джалела молились как его мама, как его добрый господин, так и две дорогие ему подруги: принцесса Трелэси и дочь вождя Гаммура Айрини. Мать молилась за сына в своем доме, редко смыкавшая глаза от бессонницы, долго не видя драгоценного сына; барон молился за своего верного рыцаря у себя в спальне; принцесса молилась за своего возлюбленного в своих покоях, стоя на холодном полу на коленях и преклонив свою прекрасную голову к чистой постели, опираясь локтями на неё от усталости от долгого коленопреклонения; Айрини в это самое время бродила по окрестностям владений своего отца и призывала Господа защитить её героя.