Зрительное восприятие в русской культуре. Книга 1

Филон Александрийский, родившийся на 15–25 лет раньше Иисуса Христа и умерший спустя 10–20 лет после его распятия, впервые включил «проблему образа» в философский контекст. Для описания видимого мира на вербальном уровне он стал использовать новые термины: «образ», «знак», «символ». Среди представителей этой школы следует отметить ещё Климента Александрийского, который «сделал учение об образе главным пунктом своей мировоззренческой системы. Образ начинает играть у него роль структурного принципа, гарантирующего целостность всей системы»[34]. Проблему восприятия и механизмы воздействия зрительных образов на сознание активно изучали Плотин и «великие каппадокийцы». Из чувственных органов самое ясное представление об окружаемом мире имеет зрение – так вслед за Платоном идею главенства зрительного восприятия развивал Василий Великий. Он утверждал, что образ, написанный живописцем, «затмевает» и «освящает» неясность словесного изображения. «В противовес западной традиции отцами восточной церкви подчеркивалась особая важность зрения как первоисточника знания, а изображение трактовалось как полномочная репрезентация истины»[35]. В христианском эллинизме (I–IV века н. э.) приоритет этих принципов восприятия нашёл своё развитие в катакомбном искусстве, разработавшем идеографическую систему проповеди, выражавшую истину в символической форме.

Изучая социальную и культурную динамику нашей цивилизации, П. Сорокин выделял катакомбное искусство как наиболее чисто символическое и трансцендентное по форме и содержанию. «И действительно, самое раннее христианское искусство – катакомбное – было практически чисто идеациональным – символическим и трансцендентным как по форме, так и по содержанию»[36]. Основанием символотворчества этой эпохи была «неотмирная» ментальность, постигавшаяся посредством зрительно-образного восприятия. К осознанию невозможности формально-логического познания первопричины пришла религиозная гносеология IV–VI веков и «перенесла завершение познания в (высший его этап) сферу неформализуемых феноменов и неописуемых мистических действий»[37]. Проблема непонятийного, невербального (образно-символического) выражения сакральных сущностей начинает играть ведущую роль в развитии европейской культуры. Христианская философия (византийская патристика), как идеалистическая форма отражения поздней античности, продолжила её накопленный опыт раскрытия смыслов в наглядных образах сакральных обрядов. В Восточном христианстве в противовес провозглашённому на Западе приоритету разума и формально-логического мышления был декларирован свой принцип познания бытия. Иррациональный способ постижения мира, мистический опыт и религиозная аскетика конституируются в культуре, получив философское осмысление и сформировав онтологическую эстетику.

В системе общественных отношений была задействована практически вся зрительно-образная сфера культуры. Гносеологическая и онтологическая составляющие византийской культуры во многом моделировались посредством зрительного мышления. Сформировавшаяся в лоне этой традиции концепция иконического символа (образа) на несколько веков стала магистральным направлением религиозно-философской мысли. Все виды искусства генерировались одной «сверхидеей», наилучшим образом реализовавшейся в литургическом действии. Для этого использовался весь предыдущий опыт эмоционально-эстетической традиции.

Зрительно воспринимаемые предметы культа и сакральные символы богослужения, представляют собой двойную природу. Они одновременно и трансцендентны, и имманентны для мира сущности. Для человека это материальные (видимые) и духовные («незримые телесными очами») сущности в одном лице. Образ имеет и материальную (временную, смертную), и духовную (вечную, сакральную) природу одновременно. Поэтому его сущность антиномична, она не просто обозначаемое, но реально присутствующее обозначаемое. Форма такого образа – есть носитель «духовной силы». Например, икона Божьей Матери – «сама её есть». Поэтому символ не нуждается в словесной интерпретации. Наглядный символ – вечен, он не преходящ, и никуда не исчезает. Он не есть результат человеческого творчества и продукт разума. А поэтому, как утверждал Кирилл Александрийский, «рассуждение о Высочайшей всех Сущности и Ея тайнах оказывается делом опасным и для многих не безвредным»[38].

Логическую завершённость обретают многие философские концепции, эволюционированные многовековой визуальной традицией. Философские аспекты формы и сущности, поставленные античностью и не получившие завершённости в теориях Плотина, Филона, Оригена, Климента Александрийского и неоплатоников, нашли своё продолжение в византийской онтологической эстетике. Для «великих каппадокийцев» (Василия Великого, Григория Назианзина, Григория Нисского) «высшая красота» была неизрекаемая словом истина, а значит, и не постижимая формально-логическим мышлением. «Часто, что ум не схватывает с помощью выслушанных слов, зрение, воспринимая не ложно, растолковывает яснее», – писал восточный патриарх Никифор.

В европейском общественном сознании в конце V века категориальный аппарат венчают первостепенные понятия: «зрительный образ» и «символ». Вершиной изобразительного искусства в ракурсе проблемы выражения трансцендентных сущностей становится зрительный образ, икона. В этом деле искусству иконописи не было равных. Исследуя это творчество, российский академик Б. В. Раушенбах обратил внимание, что «по представлениям того времени, созерцание является в известном смысле высшей формой познания <…> имеет безусловное преимущество перед логическим мышлением»[39]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Тоффлер А. Смена власти. М., 1998.

2

Дери М. Скорость убегания: киберкультура на рубеже веков. М.: АСТ, 2008.

3

Каптерев А. И. Формы и методы виртуального образования // Информатизация социокультурного пространства. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004.

4

Мотрошилова Н. В. Цивилизация и варварство в эпоху глобальных кризисов. М.: ИФРАН; Канон, 2010. С. 13.

5

Виноградова Е. В. Тема России в творчестве И. А. Ильина // Вестник Российского философского общества. 2006. № 3(39). С. 121.

6

Пржиленский В. И. Дотеоретические искусства, социальные практики и «идеальные типы» философствования // Философские науки. 2011. № 11. С. 19.

7

Автономова Н. С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988. С. 46–51.

8

Флоренский П. А. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. М.: Мысль, 2000. С. 134.

9

Лекторский В. А. Эпистемология классическая и неклассическая. М.: Эдиториал УРСС, 2001. С. 122.

10

Маклюэн М. Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего. М.: Академический проект; Фонд «Мир», 2005.

11

Каграманов Ю. Возвращённый рай Маршалла Маклюэна // Иностранная литература. 1972. № 1.

12

Калиниченко В. В. Понятие «классического» и «неклассического» в философии М. К. Мамардашвили // Мамардашвили М. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Логос, 2004. С. 219.

13

Хайдеггер М. Что значит мыслить? // Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге: сборник. / Пер. с нем.; под ред. А. Л. Доброхотова. М.: Высшая школа. 1991. С. 143.

14

Хайдеггер М. Что значит мыслить? С. 142.

15

Микешина М. А. Философия науки. М.: Прогресс-Традиция, 2005. С. 52.

16

Жданов В. В. Онтология и этика в дофилософских культурах древности: древнеегипетская теокосмология // Философский дискурс в традиции духовных культур Запада и Востока: монография. М.: РУДН, 2009. С. 8.

17

Лосев А. Ф. Эстетика доклассическая. Гомер // История эстетической мысли: в 6 т. М.: Искусство, 1982. Т. 1. С. 152.

18

Сорокин П. Социальная и культурная динамика. М., 2000. С. 131.

19

Лосев А. Ф. Эстетика доклассическая. Гомер. С. 152.

20

О Микенской цивилизации см.: Шаму Ф. Цивилизация Древней Греции. М.: АСТ, 2009. С. 14–28.

21

Лосев А. Ф. Эстетика доклассическая. Гомер. С. 155.

22

Платон. Сочинения: в 4 т. СПб., 2006. Т. 1. С. 508, а.

23

Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Coda, 1997. С. 52.

24

Лосев А. Ф. История античной эстетики. М., 1974. Т. 3. С. 294.

25

Лосев А. Ф. Эстетика доклассическая. Гомер // Лосев А. Ф. История эстетической мысли: в 6 т. Т. 1. Древний мир. Средние века в Европе. М.: Искусство, 1982. С. 598.

26

Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. С. 52.

27

Вавилов С. П. Глаз и Солнце. М.: АП СССР, 1961. С. 11–12.

28

Секст Эмпирик. Сочинения: в 2 т. М.: Мысль, 1975. Т. 1. С. 78.

29

Опёнков М. Ю. Виртуальная реальность: онто-диалогогический подход: автореф. дис. … канд. филос. наук. М., 1997. С. 11.

30

Гайденко П. П. Волюнтативная метафизика и новоевропейская культура // Три подхода к изучению культуры. М.: Изд-во МГУ, 1997.

31

Бычков В. В. 2000 лет христианской культуры. СПб., 1999. Т. 2. С. 497.

32

Бычков В. В. Александрийский эллинизм // История античной эстетики. 1984. Т. 1. С. 240.

33

Маклюэн М. Галактика Гуттенберга: Становление человека печатающего. М.: Фонд «Мир», 2005. С. 182.

34

Бычков В. В. Формирование основных принципов византийской эстетики // Культура Византии. 1984. Т. 1. С. 513.

35

Савчук В. В. Кровь и культура. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. С. 121.

36

Сорокин П. А. Социальная и культурная динамика. СПб.: СПбГХГИ, 2000. С. 142.

37

Бычков В. В. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica. Т. 1. Раннее христианство. Византия. М.; СПб., 1999. С. 287.

38

Флоровский Г. В. Византийские Отцы V–VIII вв. Париж, 1933.С. 52.

39

Раушенбах Б. В. Геометрия картины и зрительное восприятие. СПб., 2001. С. 271.