Госпожа Вольтури

Аро полностью оделся и ушел. Ликан последовал за ним.

Я спустилась через полчаса, когда возмущенные разговоры уже утихли и остались только отдельные фразы, дававшие мне связать призрачные нити сути происходящих событий.

– Господин, – говорила красноволосая наемница, – я готова сложить свою голову на алтарь Вашей победы. Вы знаете, как я Вам предана. Я не смею перечить Вашим решениям, но могу лишь просить Вас об одном…

– Говори, – сухо произнес Аро, глядя на нее сверху вниз.

– Позвольте мне стать причиной великих свершений Вольтури… – склонив голову, молвила она. – Я не смогу существовать, зная, что приложила недостаточно усилий ради общего блага клана, к которому мне теперь посчастливилось принадлежать.

Аро молчал и смотрел на неё, стараясь на расстоянии угадать ход ее мыслей. Я остановилась в проёме и следила за их движениями, взглядами. Конечно же, во мне взъерошилась давно забытая ревность, которая заставляла меня испытывать недоверие к этой охотнице за вражескими головами.

– Ты верно служишь клану, – заговорил глава Вольтури, – не разу не ослушалась моего приказа… Так от чего же теперь желаешь всем своим каменным сердцем уничтожить ведьм?

– Оно вовсе не каменное… – прошептала она, опустив глаза в пол.

Во мне всё взбунтовалось. О чем говорила эта девчонка – мне было не дано понять. Я лишь могла судить у правдивости ее слов, но мысли ее были недоступны для меня. Что она подразумевала под этими словами? Намек ли на любовь к Аро и вечную преданность исключительно ему, или же в ее груди бился огонек для иного члена клана?

Я сделала несколько шагов вперёд и остановилась посреди комнаты, в которой они находились. Окна были завешаны тяжёлыми шторами, через которые не пробивался солнечный свет. Камин расположился в мрачном углу в гордом одиночестве. Мебель, обитая темной кожей давила на сознание, но нам ничего не мешало, ведь ранимая психика только у смертных. Мы же провели среди пасмурных веков бóльшую часть наших жизней.

– Если твоя…посланница, – смягчила я то, что вертелось у меня на языке, – хочет уничтожить враждебный клан в одиночку, то считаю необходимым предложить тебе другую кандидатуру, поскольку выскочки и самоуверенные личности чаще всего портят все карты.

Аро тревожно посмотрел на меня и промолчал на мое замечание.

– Я прошу Вас, господин, – повторила Лесми, гордо стоя перед моим мужем.

– Если возьмёшь пленного, я буду тебе благодарен, – улыбнувшись ей, произнес он и поправил локон на ее плече.

Во мне вскипела ненависть. Я испепеляла взглядом эту чертовку, презирая ее каждой мертвой клеточкой своего холодного тела. Мало того, что мой собственный супруг проигнорировал мое замечание, так ещё и его подданная не выказывает положенного уважения своей госпоже!

Она поклонилась ему и оставила нас один на один в комнате, укутанной готической атмосферой.

– Тебе не кажется, что настал час объяснить всё? – потребовала я, слегка приблизившись к нему.

– Что именно ты хочешь знать? – он сел на диван, положив ногу на ногу и, поместив руки на колене.

– Всё.

Я опустилась на пол перед ним, захватив кончики его пальцев в свои.

– Всё? – прошептал он, смакуя каждую букву. – Я говорил, что на этот рассказ уйдет масса времени.

– Тебе недостаточно нашей вечности?

– Для тебя, милая, мне ничего не жаль…

Он хищно улыбнулся мне, осмотрев слегка приоткрытый ворот моей рубашки, в котором виднелся герб клана, спустился взглядом ниже, скользнул им по кожаным облегающим штанам и прикусил нижнюю губу.

– Тебе придется заплатить за мои откровения… – сладко намекнул он, заглядывая мне прямо в глаза.

– Думаю, оно того стóит…

– Лесми… Она появилась в моем внимании очень давно. Были времена инквизиции, когда любое подозрительное деяние каралось смертью на костре. Ты ведь помнишь эти года…

Я лишь согласно моргнула, хоть теперь это было мне не свойственно, да и не зачем. Аро продолжил свой рассказ.

– Был пасмурный день, какие обычно бывают в Шотландии. Я услышал крик среди густого леса. Это показалось мне довольно странным, ведь смертные опасались ходить в здешних краях даже в светлое время суток вне городов. Я был вместе с Кайусом, Марком, Феликсом и несколькими другими членами клана. Когда мы прибыли на место, то передо мной предстала удивительная картина. На земле лежала женщина, растерзанная ликаном, одним из тех, что держал при себе Виктор и, что так похожи на Люциана… В нескольких метрах от неё, истекая кровью, умирал сам вервольф, став человеком. Среди всего этого безумия стояла девочка лет десяти, державшая в руке окровавленный кинжал. Я протянул ей ладонь. Она подала мне свою. Я узнал из ее мыслей, что оборотень напал на неё и ее мать. Убил женщину, но сама она не сдалась и ухитрилась смертельно ранить врага. По закону я должен был ее умертвить, ведь она узнала о тайной стороне мира, в котором жила, обнаружила сверхъестественных существ, таких как тот ликан и мы, Вольтури, но я видел в ее глазах нестерпимый огонь мести. Какое-то невыносимое чувство заставило меня позволить ей жить. В ней был неимоверный потенциал, который немногие будут способны сокрушить. Внезапно, глядя на эту малышку, меня посетила мысль о том, что однажды она нам очень пригодится и пренебрегать ее жизнью – излишнее расточительство. Я приставил к ней своего менталиста. Он стёр ее воспоминания и приступил к воспитанию воина, так что он покинул клан и поселился с девочкой среди глухого леса, чтобы дать ей военные навыки, посвятить в жизнь вампиров. Потом связь с ними была утеряна. Клан потерял их из виду, и на этом всё могло бы закончится, если бы она снова не появилась на наших землях. Теперь она исправно служит нам.

– Как она появилась среди нас? – направила я его рассказ в нужное русло.

– Деметрий привел. Мы были в квартире в нью-йоркской высотке. Он показался на пороге, представив нам девушку с редким для вампира цветом глаз. Я сразу узнал этот взгляд. Знаешь, милая, во мне даже пробежал какой-то холодок. Я вижу, что она способна на многое, даже убить весь клан, но…тем не менее… Она рассказала мне, что она помнит о себе: пару столетий она делала то, что умела. Воевала. Убивала вампиров и прочих недоброжелателей. Деметрий нашел ее в пригороде Нью-Йорка. На тот момент на нее уже была объявлена охота, поэтому встретила она его не слишком уж доброжелательно. Он пообещал ей защиту и приют под сенью клана в обмен на исправную службу Вольтури. Она согласилась, да и выбора у нее не было. Теперь она с нами.

– Так вот, откуда она взялась, – вздохнула я. – Получается, она вовсе не новообращенный…

– Неужели ты ревновала меня к ней? – он снисходительно посмотрел на меня, сидящую у его ног.

– Вовсе не тебя… – впившись пальцами в его безжизненную кожу, заметила я.

– А кого? – в его глазах я прочитала бурю удивления и даже возмущения.

– Адама, – назвала я имя сына.

– А что он? – вампир подался слегка вперёд.

– Ловлю на ней его нежные взгляды…

– Мальчик вырос. Пора и ему думать о семье, – сухо добавил Аро и откинулся на спинку дивана.

– Почему у нее голубые глаза? – вспомнила я.

– Видишь ли, ее отец был потомком Виктора, а мать человеком. В ней жил ген вампира, позволявший быть по сущности смертной. Но, есть некоторые поправки… Когда ее обратил менталист, она стала бессмертной, взяла свойства нашей кожи, скорости, силы, оставив глаза отца, отличавшегося от нас. Видимо, она дальная родственница Сони.

– Где ее отец?

– Убили. Я даже знаю кто и когда…

– Кто умертвил потомка Виктора? – схватилась я за эту нить, соединявшую одну историю с другой.

– Ликан, – с какой-то хитрой улыбкой сообщил Аро.

Я вгляделась в алые блески его глаз и обо всем догадалась.

– Люциан?

– Конечно. Во время битвы за Соню. Отец Лесми стоял в рядах соратников Одона.

– Она знает? – я кивнула в сторону выхода.

– Разумеется, нет. Зачем нам разжигать войну с союзниками только потому, что у одной девочки есть личные претензии к предводителю ликанов. Она не должна ничего знать.

– Да уж, наверное…

Я отвлеклась от своих мрачных мыслей и перевела уверенный взгляд на своего мужа.

– Что ты хочешь за эту информацию? – кокетливо спросила я.

Он плотоядно улыбнулся, закрыл глаза и откинул голову на изголовье . Я медленно поднялась с колен, потянулась пальцами к нижнему краю его рубашки, запустила под нее ласковые руки, скользнула по животу, коснулась ремня, щёлкнув застёжкой… Теперь я должна заплатить за то, что он мне рассказал.

– Это будет твоей расплатой за почти свершившуюся измену…– ядовито прошептал он.

– Если такова плата за мою провинность, то я согласна… – в горячем предвкушении простонала я.

Сырость подвалов

Я сидела одна среди мрачных стен венгерского замка. Здесь веками правили вампиры, но теперь хозяевами в этих краях стали ликаны, бывшие вечно в рабстве. В камине бился слабый огонек, устроенный Феликсом по моей просьбе.

Агнесса зашла в зал и села рядом со мной.

– Ты что-то хочешь сказать, милая? – спросила я у нее, когда она склонила голову на мою грудь, а я гладила ее по шелковым волосам.

– Меня тревожит…я не знаю, как сказать… – она замолчала, вероятно, подбирая должные слова.

– Говори, как есть, – подбодрила я её.

– Меня беспокоит то, что я принадлежу к самому грозному и жестокому клану…

Я отстранилась от нее и посмотрела в ее глаза.

– Почему ты вдруг стала так говорить? Кто внушил тебе эти мысли? – спокойно, но настороженно выпытывала я.

– Никто, – уверенно ответила она.

Я не почувствовала запаха лжи, что свидетельствовало о ее искренности.

– Что заставило тебя тревожиться об этом? – намного мягче произнесла я.

– Мама, я, как и ты когда-то…мечусь словно дикий зверь в клетке…стараюсь привести достаточные аргументы, но не могу…не способна…и, быть может, слаба…

– О чем ты?

– Я оказалась, как и ты однажды…между двумя враждующими стихиями…между вампиром и оборотнем…

В тот момент мне показалось, что мое сердце сильно ударило о грудную стенку так, что я будто снова ожила.

– Кто они? – сдерживая скрежет зубов, уточнила я.

– Алек Вольтури и Леон, сын Люциана…

– И в чем же заключается твой выбор? Алек, один из нас…один из лучших воинов клана, приближенный твоего отца…прекрасный юноша, если не говорить о его возрасте…

– Но Леон…тоже прекрасный молодой человек…

– Он не человек! Он ликан! Какими бы мы не были прекрасными союзниками, я не позволю своей дочери, наследнице вампирского клана, мешать аристократическую кровь с рабской, варварской… Они ведь мужланы, звери, ублюдки!

– Мама, они больше не рабы! Виктора давно нет! И гнету был положен конец после восстания Люциана!

– Агнесса, послушай моего совета, прошу, милая… Однажды, как ты сама знаешь и говорила, я была в точно такой же ситуации… И сейчас ни капельки не жалею, что выбрала тогда твоего отца, ведь теперь у меня есть ты, Адам и возможность однажды умереть…

– Разве это замечательно?

– Что из вышеперечисленного тебя не устраивает?

– Хочешь сказать, что ты счастлива с отцом и никогда больше не думаешь о Люциане? – ее такой взрослый голос, но такой детский и наивный взгляд заставил меня грустно улыбнуться.

– Милая, я лишь хочу помочь тебе принять верную сторону. Кем бы я была сейчас, если бы когда-то осталась с ликаном?

– Так ты бежала за статусом? – удивилась она.

– Нет, я не об этом… Я была бы той, что пала слишком в глубокое ущелье безрассудства. Я была помолвлена с твоим отцом, а когда появилась возможность воскресить Соню, то я не могла поступить иначе. Я вернула Люциану его любовь, пожертвовав частью своих чувств. Но, тем не менее, я осталась в более выигрышном положении.

– Ты до сих пор испытываешь к нему какие-то чувства?

– Иногда…бывают наплывы давно забытых эмоций, но я научилась гасить эти вспышки страсти, ведь, то, что было между мной и ликаном, нельзя назвать по-другому.

– А если мне суждено сделать противоположный твоему выбор?

– Не знаю, милая. Давай немного подождем. Быть может, нам вовсе предстоит расторжение договора с оборотнями.

– Почему?

– Пока не почему, а там посмотрим…

За дверным проёмом что-то зашелестело, я резко повернулась в ту сторону, но никого не увидела. Оставив дочь одну, я стремительно преодолела расстояние и оказалась в холле. Здесь разговаривали Люциан и Рейз.

– Не видели того, кто подслушивал мой разговор? – обратилась я к союзникам.

– Ты можешь идти, – ответил глава ликанов своему соратнику.

Смуглый силач удалился, оставив нас вдвоем.

– Я слышал вашу беседу, – сознался он, понимая, что лгать мне бесполезно.

– Тебя не учили, что это, как минимум, не культурно?

– Ублюдку и мужлану не известны правила этикета! – с презрением произнес мой собеседник.

– Ах, ну, в таком случае, мне все ясно. Прошу тебя избавить меня от своего общества!

Я развернулась и пошла в сторону входа в зал. Он нагнал меня и прижал к стене.

– Хочешь больше меня не видеть?! – прошипел он, словно ядовитый змей.

– Мечтаю!

– Вспышки страсти…как же интересно ты их гасишь? – вспоминая обрывки разговора между мной и Агнессой, выпытывал он.

– Уединяюсь со своим собственным законным мужем! – бросила я в ответ и оттолкнула его так, что он ударился поясницей о перила центральной лестницы.

– Рейз! Пирс! – прокричал он.

В холле появился целый отряд ликанов в человеческом обличии.

– Бросьте ее в темницу! – приказал Люциан и поднялся на второй этаж.

– Что вы с ней делаете?! – выбежав к нам, кричала Агнесса.

– Вернись на свое место и ничего не говори отцу! – слегка улыбнувшись, сказала ей я, когда несколько мужчин уводили меня в подвал.

Она все поняла: не говорить ничего Аро, но дать ему возможность самому все узнать из ее мыслей. Так она и сделает, а пока… Мне предстояло провести некоторое время в окружении холодной мрачной сырости.

Я просидела в абсолютной темноте при звуке капель, разбивающихся о каменный пол около двух часов. В какой-то момент дверь, ведущая в мое временное пристанище распахнулась и в незаметном свете единственной свечи показалась тень. Это был мужчина, по крайней мере, один из тех особей мужского пола, которые обитали в этом замке.

Он приблизился ко мне. По запаху я определила – вампир, но с примесью человеческой крови.

– И за что ты здесь? – прозвучал молодой голос.

– Дерзила Люциану, – усмехнулась я, догадавшись о том, кто этот таинственный визитёр.

– Жажда не мучает? – продолжал он допрос.

– Адам, ты бы лучше ключи принёс, – упрекнула я сына.

– Хочешь сказать, что у тебя не хватит сил, чтобы погнуть прутья решетки? – удивился он.

– Не хочу портить имущество союзников, вдруг ещё эти клетки нам пригодятся…

Я разглядела в темноте его улыбку.

– Отец в курсе, где я? – уточнила я.

– Ещё нет. Думает, что ты с Агнессой. Она хотела побежать скорее к нему, но я ее остановил. Отец будет в ярости, когда узнает, что Люциан натворил.

– Да, ты прав, но у нас есть твой дар… Мы сможем снова завоевать доверие союзников…

– Союзников, да… Но не остановить гнев отца.

– Да, ты прав.

Я поднялась с пола.

– Нужно как-то выбираться, пока не началось второе восстание ликанов, – сообщила я, скользнув рукой по решетке.

– Говорят, в этой самой клетке и родился Люциан.

– Это сейчас совершенно ненужная информация, Адам.

Он посветил свечой на петли, и я с лёгкостью разогнула их, выйдя на волю.

– Добро пожаловать на свободу, – засмеялся мой сын.

– Глупыш, – разбросав на его голове пряди волос, улыбнулась я.

Мы поднялись на первый этаж. Сырость подвала меня ничуть не напугала, а даже подзадорила мои эмоции так, что теперь я хотела мстить предводителю ликанов своим неисчерпаемым сарказмом.

– Где ты была? – раздался голос Аро позади меня, когда мы с сыном зашли в зал.

– Осматривала замок, в частности подвальные помещения, – не солгав, а скорее недоговаривая правды, ответила я.

– Лесми отправилась на разведку с Деметрием и двумя ликанами. Они вернутся, и тогда мы будем принимать решение, – сообщил глава Вольтури.

Я лишь одобрительно кивнула, в знак согласия с подобными действиями.

Мы провели несколько часов в бесцельном скитании по замку.

– Нужно было мне идти с Лесми! – досадовал Адам.

– С какой целью? – взяв с полки высоченного книжного шкафа древнее издание, удивилась я.

– Я буду переживать за ее миссию, – пояснил он.

– За ее миссию или за нее саму? – я решила не отступаться и узнать всю правду.

– За оба эти предмета, – ответил он.

– Что произошло между вами в Нью-Йорке, пока меня не было рядом? – я села рядом с ним на диван.

– Ровным счётом ничего, – отрезал он и тревожно бросил на меня угрюмый взгляд.

– А ты ведь этого хотел…чтобы между вами что-то было… Удивляюсь, как Маркус не разглядел между вами эмоциональных связей?

– Мама, все не так, как ты думаешь. Она мне интересна. Не более.

Его речь становилась отрывистой, напряжённой. Мне казалось, что я теряю его доверие, но в один миг я всё поняла.

В комнату зашла Лесми вместе со своим немногочисленным войском. Рядом был Деметрий и двое соратников Люциана.

Адам поднял на нее счастливые глаза. Я увидела в них огонь, который вижу каждую ночь во взгляде своего мужа, пусть и давно угасшем, но, до сих пор, пламенном.

– Господин, – обратилась охотница к Аро, сидевшему в кресле, приклонив перед ним колено и покорно поникнув головой.

– Говори, – Вольтури подался немного вперёд.

– Мы были совсем близко к стану ведьм. Они не смогли нас заметить. Мы были быстры, как молния, но успели узнать их планы…

– Территории? – догадался вампир.

– Да, господин, они жаждут получить назад земли, некогда отнятые у них Виктором. Они считают ликанов своими кровными врагами, но не подозревают о наличии их союзников. В их целях выкрасть одного из значимых соратников Люциана и посредством шантажа и угроз вернуть здешние места.

Аро молча прошел по комнате. Я внимательно следила за его движениями, стараясь не упускать из виду поведение Адама и Агнессы.

Наконец глава Вольтури остановился и приблизился к Деметрию.

– Готовьте легенду для шпионки. Пусть Джейн придумает историю для неё. И ещё… – Аро перешёл на шёпот, – мне нужен знахарь ликанов и их книга заклинаний.

Ищейка поклонился ему и в одно мгновение покинул зал. Отряд же, прибывший из разведки, был отпущен, но глава клана призвал своих братьев, Люциана и Соню, приказав детям уйти в их покои.

– Это абсурд! – воскликнул Кай, узнав намерения ведьм. – Почему мы должны защищать вервольфов от их врагов? Разве нам своих не хватает?!

– Ты не прав, брат! – спокойно возразил Аро. – Между нами подписан договор, а союз ликана и одной из нас скреплен брачными узами.

– Как давно она стала одной из нас?! – недовольно взглянул на Соню белокурый вампир.

– Что время значит для нас? – задал риторический вопрос мой муж.

Кай подошёл к окну, за которым начался ледяной дождь, и всмотрелся в призрачную даль.

– Мы пошлем в их стан Лесми. Она сможет доносить нам информацию, – предложил Маркус.

– К чему это? – возразила я. – Мы и так осведомлены об их намерениях…

– Она будет держать нас в курсе дела, – пояснил мне один из братьев Аро.

– Какой смысл посылать одну из ваших…шлюх? – съязвил Люциан, встав за спиной Сони, сидевшей на диване рядом с Марком.

– Ты всех нас считаешь шлюхами? – вцепилась я клыками в его фразу.

– Всех. Без исключения. Любая подданная Вольтури относится к таким.

Я удивлённо и несколько гневно подняла бровь.

– И Соня? – я улыбнулась ей, сама не зная зачем, но пытаясь загнать ликана в тупик своим вопросом.

– Соня была из другого клана, а после и вовсе человеком, – замялся он.

– Так все мы одно время были смертными, – спокойно, но не давая ему возможности спастись от ответа, говорила я.

– Это не оправдание для тебя! – я чувствовала запах взбесившейся волчьей крови в его артериях.

Внутри меня вспыхнуло пламя, желавшее поглотить варварство наших союзников, дабы утвердить в своих правах превосходство Вольтури над вервольфами. Аро взял меня за руку, чтобы призвать к перемирию с Люцианом, но через мгновение он сам бросился на вожака стаи и вжал его в стену.

– Как ты посмел держать ее в темнице?! – шипел у самого уха оборотня мой муж.

– Она провинилась! – прохрипел Люциан.

– Лишь тем, что дала тебе отпор?!

Соня резко поднялась с дивана, чтобы прийти ликану на помощь, но я успела её перехватить и остановить её намерения.

– Пусти меня, – шепотом взмолилась она.

– Это твой господин! – напомнила тихо я.

– Там мой муж! – так же бесшумно возразила она.

– И мой, поэтому стой и не лезь!

Волк молчал, но Аро сильнее сдавил его горло.

– Да, да… – простонал вервольф, – признаю. Был не прав.

Вольтури отпустил его и вернулся на свое место.

– Довольно! – заключил Маркус, лишь наблюдая за происходящим. – Женщины всегда становятся причиной наших слабостей, – он с грустью посмотрел на Аро, вспомнив свою историю любви. – Пора нам определяться с решением.

– Я вижу только один выход. Лучшая защита это нападение! – гордо произнес Кай.

– Я тоже! – согласился Люциан.

– И я! – подхватила Соня.

– Я, как и они, – махнув в сторону высказавшихся, проговорил Марк, – предпочитаю опередить оппонента.

– А ты что думаешь? – обратился ко мне Аро.

В тот момент я прекрасно понимала, что от моего ответа зависит и его собственное решение. Теперь лишь за мной оставалось принять верную позицию.

Я молча прошлась по залу и остановилась у камина, тускневшего у противоположной окнам стены.

– Посылать твою шпионку туда нет смысла, – начала я рассуждать вслух, – ничего нового она нам не скажет. Бесцельно ждать атакующих действий ведьм…неблагодарное занятие. Мы можем нарушить их территории, мы можем первыми развязать войну, ведь между нами не было никакого договора. Тем не менее, мы не знаем каковы их силы и на что способны их воины. Прыгать в бездну, не зная ее глубины – все равно что пить из тисового кубка вино, заранее зная, что риск погибнуть высок…

Я подошла к Аро, опустившему взгляд в пол и подпиравшему голову кулаком.

– …но, если ты скажешь мне сделать это…– я выдержала небольшую паузу и села на пол перед ним, положив свои ладони на его колени, – я прыгну без доли сомнения в твоём приказе…

Он поднял на меня взгляд алых, полных жажды глаз, где в глубине сияли капли крови и грустно улыбнулся, преклоняясь перед безграничными просторами моей преданности ему.

– Собирайте воинов, готовьте оружие против ведьм! Мы объявляем им войну! – Аро был настроен решительно и уверенно смотрел на своих соратников, как и на союзников.

Теперь начнется то, ради чего мы приехали в замок Виктора и, ради чего были затеяны все эти безумия.

Вечером я молча стояла у открытого окна, спускавшегося до пола, и смотрела вдаль, туда, где тусклыми огоньками вспыхивали и угасали далёкие звёзды. Ветер прорезал холодным свистом темный воздух, сталкиваясь с лёгкой прозрачной тканью штор, и вталкивал их внутрь комнаты, вид из которой открывался на мрачную долину, политую, словно глазурью, лунным светом.

– Ты произнесла сегодня нечто, что заставило меня удивиться, – разлился по моему телу родной и сладкий голос Аро, доносясь от входной двери и приближаясь ко мне.

– Разве ты никогда не видел подобного в моем сознании? – осторожно, чтобы не спугнуть мимолётное желание внутри своей груди, проговорила я.

– Я всегда знал, что твоя любовь ко мне неисчерпаема, но, что настолько… Я был поражен, моя дорогая, – его мягкий, завораживающий тон становился все ближе, но я, не поворачиваясь к нему, продолжала вглядываться вдаль, сложив руки перед собой. – Боюсь, что завтра начнется то, чего мы ждали с таким опасением… – топил он меня в нежности своих манер. – Так позволь провести эту, возможно, последнюю ночь в нашей жизни с тобой…

Мое неживое тело уже не могло бы оборвать дыхание, но внутри меня по-прежнему что-то вздрогнуло от его ледяного, но в то же время огненно-горячего прикосновения к моей ключице.

– Разве я посмею тебе отказать? – слегка наклонив голову, спросила я.

– Ты посмеешь, я тебя знаю… – целуя мою шею, усмехнулся он.

Я повернулась к нему и обхватила руками его плечи.

– Прости меня за мои слабости…– прошептала я.

– Все мы грешные, особенно вампиры… – оправдал он меня, обнажая мое тело и, подставляя его лунному свету.

– Если бы ты только знал, как сильно я тебя люблю…– с нестерпимой болью в голосе произнесла я.

– Я знаю, милая, знаю… – поцеловав меня в лоб, прошептал он.