В поисках Винни-Пуха

– Ты обещала, – серьезно заметил Виктор без малейшего намека на улыбку. – Я запомню.

Я кивнула, легонько поцеловала его в щеку и ушла.

Извини, Виктор, но я сомневаюсь, что позвоню.

А вечером, уже привычно нарушая мои планы на заслуженный отдых, снова появился Феникс.

– Салют, – видимо, другого приветствия он не знает, – как жизнь, милая?

– Пошел к черту, – посоветовала я, без особой, впрочем, злобы.

Он засмеялся.

– Не хами, солнце, – укорил он меня, – я и так тобой разочарован.

– Да ну? – делано удивилась я. – Чем же я тебе не угодила?

– Больно быстро лапки кверху подняла, – последовал ответ, – что, думаешь, раз пожар, то и концы в воду?

– О чем ты? – насторожилась я. Что-то подсказывало мне, что Феникс действительно что-то знает.

– А ты сама подумай, – усмехнулся он. – Надеюсь, сделаешь правильный вывод.

Я, прекрасно понимая, что сейчас он просто отсоединится в своей доставшей меня манере, поэтому даже не полезла с вопросами – бесполезно.

Что значит: «раз пожар, то и концы в воду»? Неужели он намекает на то, что здесь что-то не так? Титов-старший мне солгал? Но с какой целью? Если бы речь не шла о его собственном сыне, я могла бы предположить, что он покрывает Валерия, но в данном случае… К тому же, сказав мне неправду, он должен был понимать, что я могу попросить Ваську все проверить. Черт, черт, черт!

Я лихорадочно забегала по комнате, пытаясь собрать мысли в порядок. Я ошибалась еще в одном: Васька и Виктор никак не могли сообщать Фениксу о наших шагах, потому что разговор с Титовым я сохранила в тайне! То есть ни один из них не был в курсе того, что мы даже встречались с Антоном Степановичем, не говоря уже о том, о чем мы с ним говорили! Следовательно, парни вовсе не предатели. С души словно огромный камень свалился – так своим заблуждениям я еще никогда не радовалась!

Я схватила мобильный и нашла номер Васьки. На часах всего лишь восемь, вряд ли он спит.

Сосед ответил быстро:

– Ань, что-то случилось?

– Вась, – возбужденно зашипела я в трубку, – надо немедленно ехать в Смирновку и разузнать, что к чему! Что-то там с этим пожаром нечисто, и может быть…

– Стоп-стоп-стоп, – притормозил меня сосед, – о чем ты говоришь? Какая Смирновка?

Я нетерпеливо запрыгала, досадуя на него за задержку и совершенно забыв о том факте, что ему-то как раз я подробности местопребывания бывшего делового партнера Титова и не рассказывала.

– Смирновка – это поселок неподалеку от Москвы, где содержался Валерий Быков!

– И зачем нам туда ехать? – не понял сосед. – Быкова-то там уж точно нет.

Я чуть было не ляпнула ему про Феникса, но вовремя сдержалась – не время откровенничать.

– Там что-то не то с этим пожаром, не спрашивай, откуда я знаю, но думаю, нам необходимо проверить.

– Слушай, – примирительно ответил сосед, – ехать на ночь глядя в тюрьму в поселок, расположенный черт знает где – не самая лучшая идея. Давай сделаем так – я сейчас свяжусь с одним человеком, я тебе о нем говорил, а завтра с точной информацией на руках поедем в Смирновку, договорились?

– С точной информацией? – подозрительно повторила я. – Это фамилия, имя, отчество Быкова и год его рождения?

Васька зашипел и бросил трубку. Ну ничего, никуда ты от меня не денешься!

Заснула я только в три часа ночи – лихорадочное возбуждение брало свое, и снился мне Димка, которого осудили на пятнадцать лет за то, что он сбил меня и Виктора, и Васька, в одиночку поднимающий бизнес и растящий двоих сыновей: скелета-Диму и Антона Степановича. Проснувшись в семь часов утра, я долго стояла под холодным душем, прогоняя из головы образы Васьки в дорогом черном костюме и Виктора, отчего-то в полицейской форме.

Даже не позавтракав, я побежала на занятия и, как всегда, оказалась единственной студенткой, явившейся в университет в такую рань.

Виктора я поймала в столовой. Вернее, он сам нашел меня там.

– Какие новости? – видя мое нетерпение, он правильно истолковал его источник.

– Мы решили проверить тюрьму, в которой содержался Быков…

Владимир Григорьевич за соседним столом поперхнулся супом, видимо, заслышав мои слова, и как-то шокировано на меня посмотрел. Я, сообразив, какое впечатление должна была произвести на профессора своим заявлением, улыбнулась как можно милее.

Виктор хихикнул:

– С чего это вдруг? – понизив голос, поинтересовался он.

– У меня возникли подозрения, – туманно отделалась я.

Титов скептически поднял бровь, но никак комментировать не стал. Чему я, стати, была очень рада.

После пар я предложила парню заехать в ближайший книжный магазин, чтобы приобрести карту столицы и ее окрестностей, но Виктор только хмыкнул и помахал перед моим носом своим навороченным мобильником.

– И что? – нахмурилась я.

Титов закатил глаза.

– Здесь встроенный GPRS, карта не понадобится, – пояснил он, заводя машину.

Мы решили дождаться Васькиного звонка в моей квартире. Время тянулось слишком долго: минуты ожидания растягивались в часы, поэтому когда в прихожей зазвонил телефон, мы были наготове.

– Аня? Дуйте вниз.

Ехать решили на Витином джипе – кто знает, какая дорога ведет к этой Смирновке, девятка соседа может и не справиться.

– Васька, что ты узнал? – набросилась я на соседа. Виктор навострил уши.

– Тюрьма была открыта в конце восьмидесятых, – Васька сел вполоборота ко мне, – сама понимаешь, какие люди сидели там в девяностые. Начальником там был некий Ларионов Виталий Петрович, мужик серьезный и неподкупный, правил железной рукой и! Приятельствовал с нашим Быковым!

– В каком смысле? – округлила глаза я.

– В прямом. Между заключенным и начальником тюрьмы были на редкость хорошие отношения. Валерию позволялось многое, благо был он редкость интеллигентным и спокойным парнем.

Пожар произошел в две тысячи девятом году, в ночь с шестнадцатого на семнадцатое июня, погибло тридцать шесть человек. Многие спали, поэтому случившиеся было для них полной неожиданностью. Ларионов действовал оперативно – заключенных с южного крыла вывели мгновенно, а вот подходы к северному были перекрыты огнем, туда невозможно было пробраться. Пожар смогли потушить только через шесть часов, затем из пепелища стали доставать трупы. Потом эксперты установили, что причиной возгорания был поджог, но найти виновного так и не смогли.

Я откинулась на сиденье. Какие интересные дела творятся в датском королевстве…

– Здесь держитесь, – предупредил Виктор.

Не успела я поинтересоваться, что это значит, как джип стало качать из стороны в сторону – мы подпрыгивали на кочках, с щедростью рассыпанных на дороге, затем последовали рытвины – мы гармонично съезжали вниз и тут же с утробным воем лезли вверх. Я почувствовала, как содержимое желудка просится наружу, поэтому быстро открыла окно и высунула голову наружу, надеясь, что свежий ветерок немного приведет меня в порядок.

– Все! – довольно объявил Виктор, выравнивая наконец автомобиль. Васька, судорожно вцепившийся в ручку дверцы, заставил себя ее отпустить.

Спустя десять минут мы были на месте, вот только нашли совсем не то, что ожидали.

– А вот об этом Вадик мне ничего не говорил, – озадаченно почесал затылок Васька. Я бросила на испепеляющий взгляд.

Поселка Смирновка как такового в природе больше не существовало. Все, что от него осталось – десяток покосившихся домиков, в которых, видимо, проживали охранники, и посеревший остов здания исправительного учреждения. Видимо, повреждения были настолько серьезными, что тюрьму решили не восстанавливать. На фоне серого неба и начинающих желтеть деревьев выглядело это довольно уныло.

Скрестив руки на груди, я наблюдала, как мои товарищи с мрачным видом разгуливают среди обломков, наивно рассчитывая что-то найти.

Я залезла обратно в джип и забарабанила пальцами по дверце, гадая, какого черта мы сюда вообще притащились.

Парни, еще немного покорчив из себя Пинкертонов, присоединились ко мне, причем Васька выглядел довольно сконфуженным. Домой ехали в гробовом молчании, я недоумевала, почему мне звонил Феникс – должны же быть какая-то причина, по которой он посоветовал нам сунуть нос в тюрьму.

– Виктор, – на подходе в Москву я нарушила тишину, царящую в салоне, – мне нужен список людей, работавших в смирновской тюрьме на момент возникновения там пожара. Желательно, с адресами.

– Я могу достать, – предложил Васька.

Я покачала головой:

– Мы и так потеряли слишком много времени, список охранников необходимо достать как можно скорее.

– Будет, – кивнул Виктор, – есть у меня приятель, вскроет любую базу данных. Едем?

– Едем! – воскликнула я.

Приятель Виктора жил в небедном районе. Мы с Васькой вертели головой в разные стороны, с восхищением рассматривая архитектурные строения, являющиеся по совместительству место жительства отечественных бизнесменов. Мы остановились перед небольшим двухэтажным коттеджем из красного кирпича, сбоку от него лепился гараж, а перед ним располагался декоративный пруд в кувшинками.

– Здорово живут хакеры! – восхитилась я, когда мы преодолели ворота и остановились перед коттеджем.

Виктор хмыкнул. Он уже договорился со своим приятелем по телефону, благодаря чему мы без проблем преодолели охранников у ворот, снабженных рациями и камерами видеонаблюдения.

Мы поднялись по лестнице на крыльцо. Титов уже поднял руку, чтобы постучать, но тут дверь открылась сама – и из черной коробочки, висящей на стене, донесся бодрый голос:

– Долго ж ты добирался, старик. Не мог приобрести тачку с мигалками?

– Это он так шутит, – пояснил Виктор и приглашая меня войти первой.

Обстановка впечатляла: отделанный белым кафелем пол – при желании в него можно было смотреться, как в зеркало; кадки с роскошными пальмами, раскиданные по углам и… фонтан в центре огромного холла. С круглыми глазами я медленно приблизилась к весело журчащему чуду, посмотрела вниз и вновь обалдела: там, под толщей воды не было видно дна. Только по улицам города плавали многочисленные рыбки: маленькие, юркие, деловитые, пятнистые, полосатые… Мое внимание привлекла одна маленькая желтая рыбешка – медленно доплыв до конца улицы, она свернула в парк, деревья которого медленно раскачивались под невидимым мне порывом ветра, пересекла его, миновала дорогу, доплыла до освещенного яркой неоновой вывеской кафе и… юркнула в дверь!

Я почувствовала легкое головокружение.

– Что это? – ткнув пальцем в рыбий город, слабым голосом спросила я.

Виктор подошел ближе и без всякого интереса посмотрел вниз.

– А, это, – улыбнулся он, – чудеса современной технологии. Нам на второй этаж.

– Ага, – вяло откликнулась я, поднимаясь по лестнице вслед за ним и Васькой, мысленно все еще пребывающая там, в неведомом городе.

Виктор уверенно миновал несколько совершенно одинаковых дверей и, даже не постучав, толкнул одну из них. Войдя в комнату, я снова почувствовала себя не в своей тарелке: все помещение было завалено компьютерами, мониторами, клавиатурами, ноутбуками, нетбуками и еще черт знает чем. За разглядыванием всего этого великолепия. Я совершенно забыла о хозяине, восседающем в кресле с колесиками за одним из компьютеров.

– Толик, – радостно улыбнулся Виктор, подходя к нему. Парни зачем-то стукнули друг друга кулаками, Титов отодвинулся, и у меня появилась возможность разглядеть хакера.

Больше всего на свете Анатолий был похож на мышку – серые волосы, невыразительные маленькие глаза, немного бледноватое лицо с острыми скулами.

– Знакомься, Толя, это Аня и Василий, ребята, это и есть мой хакер.

– Очень приятно, – улыбнулась я и осторожно пожала мягкую ладошку.

– Взаимно, – расплылся в улыбке Толик, с интересом разглядывая меня и игнорируя Ваську, – Витька еще никогда не знакомил меня со своими девушками.

– Нет-нет, – подскочила я, – я не его…

– Толик, – решительно перебил меня Титов, – нам нужна распечатка с данными работников Смирновского исправительного учреждения.

– Без проблем, – откликнулся хакер и принялся с пулеметной скоростью строчить по клавиатуре.

Васька нахохлился, бросая взгляды на меня и Виктора, я молчала, Титов с интересом следил за работой Толика. Решив, что ждать придется долго, я присела на краешек стула, предварительно отодвинув в сторону кучу проводов, лежащих на нем.

– Готово! – вдруг объявил Толик и принтер выплюнул листок.

– Как готово? – не поняла я. – Ты же только начал!

Толик прыснул:

– А ты и вправду смешная!

Титов ткнул его локтем, и хакер замолчал.

– Виктор, – немного растерянно начала я, но Виктор меня перебил.

– Спасибо, Толик, – поблагодарил он хакера, взяв распечатку, – нам пора.

– Э, – заволновался хакер, – ты меня не дослушал! Я краем глаза просмотрел историю тюрьмы, наткнулся на пожар. А после него один из тюремщиков внезапно открыл свою автомастерскую, напротив его фамилии я поставил восклицательный знак.

– Что? – переполошилась я, выхватывая лист из рук Виктора. – Ты имеешь в виду, что поджог устроил он?

– Я просто сообщаю то, что мне показалось интересным, – широко улыбнулся Толик, – вот и все.

– Я твой должник, друг, – признательно сказал ему Виктор и вытолкал нас из комнаты.

Восклицательный знак стоял напротив фамилии Ерошина Владислава Альбертовича, 1977 г.р., в данный момент проживающего по адресу г. Москва, ул. Революционная, 57. На этой же улице жили Титовы. В 2009 году исправительное учреждение, в котором работал Ерошин, сгорает, но охранник не ищет новую работу, а в сентябре того же года открывает свое дело. Неужели мы нашли того виновного? Я вижу только один вариант развития событий: кто-то предложил Ерошину деньги для того, чтобы тот устроил поджог.

Мне непонятно только одно – кому понадобилось устраивать пожар в тюрьме, из-за которого погибли тридцать шесть человек?

Телефонный звонок отвлек меня от размышлений.

– Добрались до Ерошина? – Феникс.

Только голос у него серьезный, и нет в нем больше веселья.

– Добрались, – кивнула я.

Васька с Виктором бросили на меня вопросительный взгляд, но я только покачала головой, прижав палец к губам.

– Предлагаю сделку, – вдруг заявил мне парень. – У тебя влиятельные друзья. Вы находите доказательства вины Ерошина и сажаете его за решетку, в обмен я даю тебе то, что может привести тебя к Дмитрию Титову.

– Это займет много времени, – нахмурилась я. – К тому же, мы вовсе не уверены, что поджог устроил именно он.

– Мы оба знаем, милая, что из-за жадности Ерошина погибли тридцать шесть человек. Да будет тебе известно – не все погибшие были заключенными. А насчет времени… Тебе лучше поторопиться.

Феникс отсоединился. Я взглянула на номер, отобразившийся на моем дисплее, и протянула его Ваське.

А затем события завертелись с бешеной скоростью. Виктор обратился к отцу, и Ерошина взяли под плотный колпак. Я встретилась с Антоном Степановичем и ввела его в курс дела. Бизнесмен долго буравил меня взглядом, но затем вздохнул и сдался – целая армия наемных ищеек снова подняла дело о возгорании. Титов-старший пообещал не вмешиваться. Он даже не упрекнул меня за то, что я, вопреки его воле, все же решилась потревожить Валерия Быкова и, глядя на его уставшее, осунувшееся лицо, я вдруг поняла – он жутко беспокоится за Диму.

Три дня спустя ко мне в квартиру ввалился возбужденный Виктор. Мы с Васькой, сидящим в тот момент у меня, насторожились.

– Ерошин во всем сознался! – еще с порога заорал Виктор с сияющими глазами. – Он сейчас в следственном изоляторе, дожидается суда!

– Как вам это удалось? – ахнула я.

– Люди отца подбросили ему газетную статью, посвященную произошедшему в тюрьме, и написали на обратной стороне – «Я все знаю!» Ерошин жутко занервничал, заперся в доме, никого не пускал, никуда не выходил, а на третьи сутки не выдержал и уехал. За ним проследили и выяснили – он дернул к криминальному авторитету Батонову Якову Владимировичу по кличке Батон. Максиму удалось записать их разговор, и выяснилось, что этот самый Батон сейчас должен сидеть в тюрьме!

– То есть? – не понял Васька.

– Из разговора стало ясно, что два года назад Батон, которого осудили на восемь лет за хищение государственного имущества в особо крупных размерах, предложил Ерошину большие деньги для того, чтобы тот организовал ему побег. Тюремщик не придумал ничего лучше, чем устроить поджог!

– Он надеялся вытащить Батона под шумок? – предположила я.

– Именно! – воскликнул Виктор. – Да только парень не учел, что северное крыло, в котором и сидел наш бандит, было частично сделано из дерева, поскольку именно там раньше находился деревянный склад, принадлежащий одному бывших из жителей Смирновки! Как вы помните, тем летом было жарко, и сухой горячий воздух быстро раздул пожар. Многие скончались не от огня, а задохнувшись угарным газом и не сумев выйти. Ерошин жутко перепугался, он рассчитывал лишь на небольшой переполох. Но дело сделано, Батон на свободе, деньги у Ерошина. Охранник недолго мучился от угрызений совести – уже два месяца спустя он открывает мастерскую.

– Подожди, – вдруг озарило меня, – но если Батон сумел сбежать, вполне вероятно, что и Быков тоже жив!

Виктор бросил на меня растерянный взгляд – такой поворот событий явно не приходил ему в голову. Мы принялись лихорадочно обсуждать, где в таком случае может находиться бывший заключенный, и в тот момент я как-то не подумала, что сбегать из тюрьмы, тем самым прибавляя себе солидный срок, за месяц до освобождения было бы глупо.

– И где же твой Феникс? – бросил на меня сердитый взгляд Васька.

Он здорово возмутился на меня за то, что я не рассказала ему про этого парня с самого начала.

– Он обязательно появится, – заверила я его.

– Почему ты в этом так уверена? – удивился Виктор.

– Потому что в ту ночь в пожаре погиб его отец, – призналась я.

У Васьки отвисла челюсть.

– Он сам тебе сказал? – уточнил сосед.

– Эх ты, – я ласково улыбнулась, – ты же сам достал мне данные владельца того номера, по которому звонил Феникс.

– Семенов Филипп Борисович, 1989 года рождения, – подтвердил Васька, – и что?

– Если бы ты заглянул в распечатку, которую нам предоставил любезный Анатолий, то в списке охранников под несчастливым числом тринадцать ты бы нашел Семенова Бориса Андреевича, погибшего при пожаре Смирновского исправительного учреждения, – просветила я парней.

– Там он хотел отомстить за отца, – догадался Виктор, – но почему он действовал через нас?

– Потому что у него нет таких связей, чтобы засадить в тюрьму бизнесмена Ерошина Владислава Альбертовича. По прошествии двух лет никто ничего не докажет, а вот Антону Степановичу это удалось за три дня, – пояснила я.

Васька с Виктором переваривали услышанное, я же ожидала, когда Феникс сдержит обещание и проявит себя. Парень не заставил долго ждать – час спустя в дверь позвонили. Я первой выскочила из коридора, мужчины, одновременно ринувшиеся за мной, застряли в дверном проеме.

На лестничной площадке никого не было, зато на полу лежал конверт. Я подняла его – на лицевой стороне было коряво выведено «Спасибо», внутри оказалась фотография.

Я быстро разорвала конверт и дрожащими руками достала снимок. На обратной его стороне было написано: «Валере от Вити Ларионова». Я перевернула фотографию – на ней двое мужчин улыбались в кадр. Тот, что слева, наверняка Ларионов, высокий черноволосый крепыш, а вот во втором я узнала…

Снимок выпал у меня из рук. Сзади напряженно охнул Виктор, разглядевший лицо Валерия Быкова, Васька громко что-то у нас спрашивал, но я его уже не слышала.

Боже мой, какая же я идиотка! Если бы только я в самом начале потрудилась хотя бы поинтересоваться, как выглядит уже состоявшийся Быков, я бы пришла к ответу намного раньше, не мыкалась бы в поисках его биографии!

– Знаешь, где он живет? – обернувшись к Виктору, севшим голосом спросила я.

– Пять минут, – откликнулся Виктор, доставая свой мобильный. – Але, Толик?..

Двадцать минут спустя мы уже стояли перед дверью квартиры, в которой проживал Валерий Быков. Виктор бросил на меня вопросительный взгляд, но я покачала головой и дрожащей рукой постучалась, забыв про звонок.

– Открыто!.. – раздалось изнутри.

Я вошла в небольшую прихожую, развернулась и закрыла дверь перед носами мужчин, заперев ее на задвижку. Васька, в последний момент догадавшийся было о моих намерениях, дернулся вперед, но я оказалась быстрее.

Одной проблемой стало меньше.

– Я на кухне!.. – крикнул хозяин.

Следуя его голосу, я вошла в небольшое помещение. Хозяин квартиры возился с мукой, видимо, намереваясь что-нибудь приготовить на ужин.

Увидев, кто к нему пришел, он удивленно застыл.

– Здравствуй, Чебурашка, – тихо сказала я, – Гена просил передать тебе привет.

Владимир Григорьевич мягко улыбнулся.

– Я очень рад, – вытирая руки кухонным полотенцем, откликнулся он , – что ты догадалась.

– Где Димка? – тихо спросила я.

Грустно улыбнувшись, он покачал головой:

– Не знаю.

– Вот как?

– Он сбежал, – засмеялся Владимир Григорьевич, – он у тебя шустрый малый.

Я усмехнулась – зная Димку, я практически уверена в том, что бывший заключенный говорит правду.

Я села за стол. Хозяин налил мне чашку чая и поставил ее передо мной, подвинув поближе тарелочку с эклерами. Я потянула носом – от чашки шел восхитительный запах смородины.

– Зачем вы пришли в наш университет? – спросила я. – Изучить поближе Титовых? Виктора?

– Нет, – усмехнулся Владимир Григорьевич, – я хотел быть ближе к дочери.

Моя челюсть медленно отвисла:

– Ваша дочь тоже учится здесь?

– И более того – сейчас она прямо передо мной.

– Что? – упавшим голосом спросила я. – Как это понимать?

Владимир Григорьевич вздохнул:

– Позволь, я расскажу тебе все с самого начала. День, когда я застал мою жену, целующей Антона, стал худшим днем моим жизни.

Я не мог поверить своим глазам – женщина, которую я благословлял, была в объятиях моего лучшего друга. Мне было горько. Я убежал из того дома, меня душили злость и ревность, мне хотелось все забыть, забыться. Я зашел в первый попавшийся бар и… Ты знаешь. А потом я почему-то испугался. Мне вдруг показалось, что как Антон отнял мою жену, так же отнимет и дочь. И я помчался домой. Тех ребят я даже не заметил… А затем милиция, суд, приговор. Антон пытался со мной встретиться, я потом узнал, что он сделал все, чтобы смягчить приговор или как-то облегчить мою участь, но в тот момент я не хотел его видеть. Не буду описывать годы заключений, там было много всего. Я подружился с Виталием Ларионовым, начальником тюрьмы, оказалось, он тоже в детстве зачитывался приключенческими романами, – Владимир Григорьевич слабо улыбнулся. – Затем пожар. Он начался ночью, было подожжено северное крыло, сквозь дым я заметил, как в стене медленно образовался проем, в который выбежал один заключенный. Я побежал за ним. Дым жег глаза, угарный газ проникал в легкие, было нечем дышать. Я натыкался на горящих людей, что-то им говорил, показывал проем, но меня не слышали. Я же сумел выбраться.

Оказавшись на улице, на свежем воздухе, я потерял сознание. Пришел в себя уже после того, как закончился пожар – Виталий распоряжался раскопками. Я двинулся к нему, помогал вытаскивать людей из завала.

Когда все было кончено, я ждал указаний Виталия – за заключенными уже прибыли машины, чтобы перевезти их в другую тюрьму, но он вдруг перехватил меня. Не буду утомлять тебя долгим рассказом, скажу только – уже на следующий день я оказался свободным человеком. Виталий похлопотал, и за помощь пострадавшим я был освобожден досрочно. Если честно, такой расклад меня слегка напугал, я хотел бы оказаться на воле с новым именем, увидеть свою дочь, начать жизнь с чистого листа. И Виталий снова мне помог – он привел меня к начальнику паспортного стола, своему другу, и неделю спустя я стал Смолиным Владимиром Григорьевичем.

– И вы стали искать свою дочь, – напомнила я, чувствуя, как в груди вдруг что-то заворочалось.

– Да, Аня, – улыбнулся Владимир Григорьевич, и у меня перехватило дыхание от того, как тепло он произнес мое имя. – Два годя я хватался за любую работу, копил деньги, искал… И однажды Виталий сообщил мне, где сейчас находится моя семья. И я, опять же с его помощью, устроился к тебе поближе.

– Нет, – прошептала я, чувствуя, как по щеке катятся слезы, – мои родители погибли в аварии, а все остальное – просто совпадение…

– Я понимаю, – кивнул Владимир Григорьевич, – тебе нужно время. Но если ты вдруг не захочешь иметь такого отца, я тоже пойму.

– А Димка? Почему вы похитили Димку?

– Этого забавного молодого человека? – улыбнулся мужчина. – Когда я стал наводить о тебе справки, я обнаружил, что рядом с тобой постоянно крутится этот юноша. А когда я узнал, что он сын Антона… Признаться, в тот момент я сильно забеспокоился. Мне казалось, что Титовы отобрали у меня все: Антон – жену, Дмитрий – дочь. Знаешь, ведь парень полная копия своего отца. Когда я увидел его в первый раз, мне даже показалось, что я вернулся во времена своей молодости, и вижу двадцатилетнего Антона. Только представь, как порой любит пошутить судьба: мы с Антоном были лучшими друзьями, такими же, независимо от нас, стали наши дети. История повторилась. Со временем, изучив Дмитрия получше, я начал успокаиваться, но у меня все еще оставались насчет него некоторые подозрения. Я не мог допустить, чтобы человек с фамилией Титов причинил боль моей дочери. И я решился – нанял одного проезжего паренька. Поверь, у меня не было никаких злых умыслов, я просто хотел с ним поговорить. Но в день, когда должно было состояться похищение, наемник, следивший за Дмитрием, прислал мне сообщение о том, что твой друг избит и направляется к тебе домой. Я заметил тебя, когда ты выбежала из коридора и догадался, что ты бежишь к нему. Я велел наемнику отменить похищение, ведь могла пострадать ты, но парень сильно занервничал. Как потом выяснилось, ему были необходимы деньги, поэтому он действовал вопреки моему указу. Наемник зашел в твою квартиру и вывел Дмитрия. Я сильно подозреваю, что твоему другу ударили по голове, чтобы он не сопротивлялся. Наемник отвез его в один из заброшенных дачных домиков в Подмосковье, и затем позвонил с докладом мне. Если честно, я был в растерянности, но вечером следующего дня, не сумев освободиться пораньше, я туда поехал. Каково же было мое удивление, когда я застал только Игоря, того наемника! Он был без сознания, похоже, твой приятель пришел в себя, набрался сил и бежал, оглушив своего стражника. Игорю я все же заплатил, он в тот же день вернулся на родину, а вот твой Дмитрий… Истинный сын своего отца.