Калейдоскоп (сборник)

Татьяна Саражина

Калейдоскоп

(Рассказы о любимых животных, мистических явлениях и не только…)

Есть контакт

Мы, семья военнослужащего, изрядно поколесившая по «белому свету», в начале 90-х вернулись на Украину на постоянное место проживания. Остро встал вопрос о крыше над головой. Как-то, вооружившись очередной газетой с объявлениями, мы приехали в поселок под Одессой в поисках жилья. Зайдя на указанную в газете улицу, мы услышали яростный собачий лай, доносившийся откуда-то издалека. По мере приближения к указанному номеру дома, лай крепчал. Каково же было наше удивление, когда мы, таки, отыскав нужный нам номер, увидели, что собака, издающая такие страшные звуки, проживает именно по этому адресу. Туго натягивая цепь, давясь, хрипя и кашляя, рвался к нам небольшой песик рыжей масти. Его, как потом оказалось, так и звали – Рыжиком. Мы оторопели от такого натиска, по большой дуге, прижимаясь к стенке дома, с испугом протиснулись в дом по приглашению хозяев.

Прошло несколько месяцев. Подошел к концу долгий процесс купли дома. Он перешел в нашу собственность вместе с его охранником. Эта рыжая бестия никак не хотела признавать нас хозяевами.

Как-то я находилась дома одна. Муж – на службе, старший сын – в институте, младший – в школе. В задумчивости я резала овощи для приготовления обеда, и вдруг меня просто подбросило от отчаянного визга, доносившегося со двора. Кто – то явно попал в беду и требовал незамедлительной помощи.

Как меня вынесло из дома, я не помню. Пришла в себя уже сидящей на корточках перед собачьей будкой. И держала в объятиях освобожденного от цепной петли, Рыжика. В непосредственной близости от своего лица я видела его красивые карие глаза, которыми он в упор смотрел на меня. Вокруг стояла звенящая тишина. Внезапно осознав, кого это я держу в своих объятиях, и чем мне это может грозить, медленно поставила песика на землю и начала отход. Пришел запоздавший страх. Но боялась я напрасно! С этой минуты не было создания более преданного мне. Контакт состоялся!

Мы долгие-долгие годы жили «душа в душу» с Рыжиком. Дожил он у нас до глубокой старости, став уже не рыжим, а седым. И служил нам верой и правдой, даже ослепнув от старости.

История про карпа

Когда мой муж служил в Западной Группе Войск, наша семья проживала в военном городке. Кто знаком с жизнью военнослужащих, тот знает, что офицерам там полагался продуктовый паек. В него входили разные продукты: мясо, рыба, крупы и т. д… Продукты полагалось получать один раз в месяц в определенные дни. Я и направилась за ними, прихватив с собой старшего сына для помощи. Быстренько получив все, что нам полагалось, мы направились домой.

Дома, разгружая сумки, мы увидели картину, неприятно нас удивившую – рыба, – большой зеркальный карп, оказалась живой. Он укоризненно смотрел на нас, отчаянно разевая рот. Ни у кого из нашей семьи рука не поднялась отнять у него жизнь. Что же нам оставалось делать? Рыба немедленно была водворена в ванну. Нам казалось, что она сама «уснет» через некоторое время. Но, сколько не заглядывали члены моей семьи в ванну, они видели одну и ту же картину – рыба была жива-здорова, и ей явно нравилось в ней плавать.

Через пару дней семья взбунтовалась. Всем необходимо было использовать ванну по ее прямому назначению, а рыба и не помышляла о вечном сне. Нужно было срочно что-то придумать. Мы со старшим сыном, пораскинув мозгами, нашли, как нам казалось, выход из этой ситуации. Надо сказать, что на территории городка имелся пруд. Встав рано утром, часов эдак в пять, мы с сыном, с трудом отловили активно сопротивлявшегося карпа. Пригибаясь и оглядываясь, поспешили к водоему. Не дай Бог кто-то узреет, что мы собираемся делать, – мы станем всеобщим посмешищем в городке. А кое-кто даже усомнится в нашем психическом здоровье. В сумерках мы дошли до водоема и благополучно выплеснули из ведра нашего красавца. Вздохнули с облегчением, повернулись, и, с чувством выполненного долга, отправились было домой. Затем, отчего-то, разом остановились и посмотрели назад. И не зря…

Вода забурлила – в воздух высоко взметнулось сильное серебристое тело карпа, который как будто благодарил нас за подаренную ему жизнь. А мы с сыном, улыбнувшись друг другу, весело пошли домой. На душе у нас было радостно.

Мышь

В конце 70-х я работала инженером-электронщиком в вычислительном центре. Центр состоял из нескольких помещений. «Сердце» центра – машинный зал. Большое, похожее на спортивный зал, помещение, было сплошь заставлено стойками с платами. Огромное, работающее с оглушительным звуком, печатающее устройство. Громадные, выше человеческого роста, шкафы, на которых размещались бобины с магнитными лентами, размером с большую обеденную тарелку. Пульт управления размерами схожий с пианино. И… повсюду провода. Океан проводов. И не дай Бог, какой-то из них оторвется, то считай – пропало. Машина вычислительная будет стоять, пока не отыщешь поломку. Это означало искать иголку в стоге сена. Кто работал в то время электронщиком, знает, о чем я.

Когда машина была в рабочем режиме, в зале стоял довольно сильный шум работающих устройств. Мигали разноцветные огоньки, пощелкивали, крутясь, то в одну, то в другую сторону, бобины. Стрекотало перфорирующее устройство. А электромагнитные поля были такими мощными, что нельзя было зайти в зал во, входящих в ту пору в моду, электронных часах. Я, забыв об этом, так сразу же и потеряла подаренные мужем в день рождения часы, которые одела в первый раз. В первые же минуты пребывания в зале они были безнадежно испорчены.

Было у нас еще помещение, где инженеры могли поработать с документацией. В два ряда – письменные столы. А в торце помещения – стол начальника отдела. Мы были у него, как на ладони. Как-то, придя с обеда, полезла я в тумбочку своего стола, и увидела в пустой трехлитровой банке, которую я все время забывала забрать домой,… мышь. Несчастное животное металось по банке, вставало на задние лапки, стремясь вылезть из плена. Усики ее смешно шевелились. А глаза умоляюще смотрели на меня. «Все», – думала мышь, – «Настал мой смертный час».

Мышка была прехорошенькой. Я вытащила банку на стол, покрошила на газету булочку, что осталась у меня с обеда, и осторожно положила банку на бок. Мышь, опасливо озираясь, выкарабкалась на газету, да и неожиданно стала угощаться булочкой. Наверное, была уж очень голодна. Так мы с ней тихонько и сидели. Я, замерев, чтоб не спугнуть ее, на стуле, а она, беря изящными лапками крошки, отправляла их себе в рот.

Мы с ней были в помещении одни. Сотрудники еще не вернулись с обеда. Как следует, подкрепившись, серая грызунья, поглядев напоследок на меня внимательным взглядом, неторопливо подошла к краю стола и спустилась вниз. Вскоре я ее уже не видела. Посмотрела на часы, – было уже два часа дня. Вскоре вернулись мои коллеги. Я, убрав остатки мышиного пиршества, занялась документами. Никому ничего не рассказала. Да и кто бы мне поверил?

Каково же было мое изумление, когда на следующий день ровно в два часа дня передо мной возникла озорная усатая мордочка. Я не верила своим глазам! Этого не могло быть! Но, – было… Я опять накрошила ей еды. Когда мышь занялась едой, тихонько позвала соседей. Все столы были заняты работающими инженерами. Попросила двигаться плавно и не шуметь, близко к моему столу не приближаться. Как завороженные, все смотрели на странную мышь. Она, как ни в чем не бывало, покушала, опять глянула на меня и скрылась, спустившись со стола. Все разом загалдели.

И… с этого дня начались мышиные перекусы. В два часа все занимали свои места и представление начиналось. Дня не проходило без мыши. Монотонная жизнь отдела приобрела краски. Нам везло, – наш начальник в это время находился в другом месте. Но и до него дошли слухи об интересных событиях, происходящих в его отделе. Он не верил. Сказал, что пока своими глазами не увидит – не поверит.

В очередной день в два часа все были на месте. Начальник – тоже. Угощение для мыши было уже приготовлено. Мышь не заставила себя ждать, – она была пунктуальна. Ровно в два часа появилась на моем столе и привычно принялась за угощение. Глаза начальника удивленно округлились. Понаблюдав за необычным явлением, начальник громко сказал: «Ну, хватит! Пора прекращать этот цирк, – и выразительно посмотрел на меня, – Понятно? У нас везде провода и кабели. Чтобы больше никаких представлений!» И громко захлопал в ладоши. Мышь прямо подпрыгнула от неожиданности. Она уже привыкла к деликатному обращению. Метнулась со стола, только ее и видели.

Больше она не появлялась… Видно, не хотела меня подводить…

Ритка

Ранней весной нам подарили маленькую козочку, только что отлученную от матери. Мы, исконно городские жители, благодаря крутому жизненному виражу, вдруг оказались селянами. Большой дом с печным отоплением, с удобствами, так сказать, во дворе, теперь принадлежал нам. Чему мы были очень рады, так как, до сих пор своего жилья не имели, переезжая из гарнизона в гарнизон.

Начало нашему хозяйству и положила эта самая козочка, которую мы назвали гордым именем Маргарита. А меж собой – Ритка, для краткости. И началось… Я вспомнила тяжелые годы с бессонными ночами, когда два моих мальчика были совершенными малютками. Ритка успокаивалась только у меня на руках. Честно сознаюсь, что ухаживая за козой, я даже пользовалась тальком, если замечала у нее раздражение кое-где. Кормить ее приходилось свежесваренной манной кашей на молоке, причем, только строго определенной температуры (не знаю уж как она определяла разницу в какие-то доли градуса!). Иначе вся каша оказывалась на панелях. И мне приходилось варить новую кашу, а прежнюю срочно с панелей замывать.

Жила она в отгороженном закутке на кухне. На улице был мороз, в сарай мы ее определить из-за этого не могли, – не хватало совести. А в доме, в связи обширным ремонтом, все равно можно было сломать ногу. То ли все козы такие, то ли нам так сильно повезло, но Ритка была страшной непоседой. Что она вытворяла! Перескакивала с легкостью через ограждение, вперегонки бегала со щенком миттельшнауцера, тоже жившим в доме. Он, кстати, был совершенно такого же окраса перца с солью, как и Ритка, и совершенно такого же роста. Так сразу и нельзя было понять, кто несется на тебя со страшной скоростью – коза или Стронг. Нужно было просто вовремя увернуться, чтобы не быть сшибленным на пол. Меканье и гавканье наполняли наш дом, и только в редкие ночные часы, можно было отдохнуть от этого гама.

Особенной резвостью отличалась коза. То она вспрыгнет на подоконник и сжует только что купленные портьеры, То запрыгнет на раскаленную чугунную печь, наполняя воздух «чудесным фимиамом», источаемым подпаленными копытцами. То разобьет что-то, запрыгнув на стол. С сыном, школьником младших классов, у них были особые отношения. То Ритка, разбежавшись, боднет его в мягкое место, то он ей сдачу даст. Когда я начинала их ругать, в ответ от Сергея слышала: «Да она первая начала». За козой нужен был «глаз да глаз». Короче, нам было весело, жизнь в доме била ключом.

Но, время шло, и в свои права вступала настоящая весна. На улице потеплело, появилась первая травка. Козочку, наконец, перевели в сарай и стали выводить пастись. Рано утром Ритку выводили на пастбище. Наблюдать это действо выходила вся семья. Это был своеобразный ежедневный ритуал. Козе нужно было пройти мимо двух собак. Дойдя до первого-Рыжика, она начинала его гонять, пока бедная собака не спасалась от нее на будке. Боевой Рыжик очень боялся этой бестии. Бедная собака вся дрожала. Ритка же, с чувством выполненного долга, шествовала дальше.

Возле калитки, где стояла будка миттельшнауцера, живущего в доме, но утром и вечером выводимого «подышать», картина резко менялась на прямо противоположную. Теперь дрожала Ритка, ни за что на свете не соглашавшаяся сойти с места, пока не будет убран Стронг. Прежней дружбы между собакой и козой не было. Виной тому был паршивый Риткин характер. Это она как-то рискнула напасть на собаку, за что и поплатилась. Вечером все повторялось в обратном порядке. Ритка ждала у калитки, чтобы зайти домой, но не заходила, пока Стронга не убирали.

Козочка наша часто бедокурила. То и дело я слышала соседский крик: «Таня, опять твоя коза обгладывает наши деревья!». Как она снималась с привязи, было для нас загадкой. Однажды я подкараулила это действо. Козочка брала в губы кольцо и тащила его вдоль колышка вверх до тех пор, пока не снимала его. Она оказалась очень сообразительной. Приехавшая к нам погостить, мама моего мужа, видела другой вариант освобождения. Поддев кольцо рогом, Ритка, проделала те же манипуляции и была такова, сильно удивив мою свекровь. Та в задумчивости бормотала: «Если бы не видела своими глазами, ни за что не поверила бы». Раньше мы и не подозревали сколь исключительно умными могут быть эти создания.

Свою сообразительность и находчивость коза нам демонстрировала вновь и вновь, пока жила у нас. Потом, позже, мы подарили ее в семью, которая держала козла, чтобы не лишать ее полноценной жизни.

Кавалер для Ритки

Однажды, нам стало понятно, что наша коза Ритка как-будто вступила в половозрелый возраст. Это мы определили по косвенным признакам, предварительно прочитав массу специальной литературы, и замучив соседей расспросами на столь специфическую тему. Так как опыта в этих делах не имели, совсем недавно поселившись в селе, то неминуемо встал вопрос: «Где искать кавалера?»

Выручили нас те самые хорошие наши знакомые, которые в свое время и подарили нам козочку в трехнедельном возрасте. Они одолжили нам своего козла на несколько дней. Его надо было забрать «самовывозом» или, в нашем случае, «самоходом». Срочно собиралась экспедиция. Упаковывались листья капусты, морковь и другие разные корнеплоды, хлеб. Решено было, что на это ответственное задание пойдут трое – я, старший сын-студент и младший сын. Немного нервничая (козла-то вблизи мы видели только в зоопарке), и, посмеиваясь, мы отправились в путь. Идти надо было несколько километров. И вот, наконец-то, мы на месте. Радушные хозяева торжественно вручили нам веревку, на другом конце которой находился огромный, кудлатый и очень рогатый козлище. Его, а значит уже и нас, окутывало плотное облако очень неприятного характерного запаха. Только тут я поняла значение выражения «пахнет, как от козла». Ибо, бывшая городская жительница, не имела раньше возможности обонять подобный запах. Козел не просто пах – он смердел! Я с трудом сдерживала рвотные позывы, так как, плохо переношу запахи.

Хозяева утверждали, что Борька (так звали это чудище) – очень спокойный и покладистый. Мы пустились в обратный путь. Показался нам он в этот раз намного длиннее. Сказать, что мы не боялись этого существа, то значит погрешить против истины.

Я – впереди с веревкой в руке, за мной – старший сын, задача которого была направлять козла вперед, заманивая его, то капусткой, то морковкой. А младший смотрел, чтоб животное не сбилось с курса. Труднее всех приходилось мне, как мне казалось. Я козла не видела и тылы мои не были защищены. Все время я ожидала удара ниже пояса.

С горем пополам добрались мы до дома и препроводили Борьку в Риткин сарай. Ритка, судя по ее изумленному виду, сюрприза явно не ожидала. Ее изящно вылепленные ноздри заходили взад-вперед от обвалившегося на нее запаха. Она взирала на козла с помоста, который мы соорудили ей, чтобы она не мерзла. Мы оставили их тет-а-тет. Заглянув пару часов спустя к ним, мы были поражены. На помосте на куче соломы, как падишах, возлежал Борька, а наша независимая гордячка Ритка смиренно лежала на земле, испуганно косясь на «господина».

Через несколько дней, мы, как и обещали, возвратили козла домой. Любви между животными не возникло. Долго еще Ритка, прежде чем зайти в сарай, вытягивала свою изящную шею, стараясь заглянуть испуганно в помещение. И заходила только тогда, когда убеждалась, что там никого нет. Спустя некоторое время, поняв, что нам не осилить всех этих животноводческих нюансов, мы подарили Ритку в «хорошие руки». В семью, что держала козла. Наши знакомые к тому времени переменили место жительства. В благодарность за подарок, как мы ни отказывались, нам была вручена гусыня, которую мы назвали Мартой. Но, об этом отдельный рассказ.

Навестил

У нас жил кот Кузя. Серый с черными полосками – был он очень высок, и своим видом и повадками напоминал камышового кота. Частенько нам приходилось выслушивать жалобы соседки по поводу нападения Кузи на ее немецкую овчарку. Мы кота очень любили. Ему многое позволялось, но вот спать в нашей постели ему не разрешалось. Иногда кот все же потихоньку пробирался в нашу спальню и ложился мне на ноги. А я, почувствовав тяжесть его тела, шевелила ногами, прогоняя его. Еще у него была привычка по ночам смотреть в окошко, каким-то образом раздвигая занавески. Перед сном я занавески сдвигала, а утром они уже были раздвинуты. Часто, вставая ночью, я видела кошачий силуэт на фоне темного окна.

Как-то наш котик занемог. Пропал аппетит, воспалились глаза. Приглашенный ветеринар нас просто сразил, сказав, что кота не спасти. У Кузи была чумка. Отчаянно боролись мы за жизнь нашего любимца: делали назначенные уколы, ночами по несколько раз кормили его с ложечки куриным бульоном. Но… Одолеть болезнь мы не смогли. Угас наш Кузя. Похоронили мы его возле дома. И очень горевали.

Спустя, приблизительно, месяц, после этого печального события, ночью я почувствовала привычную тяжесть кошачьего тела на моих ногах. Я лежала на спине. «Опять этот Кузя пробрался ко мне в постель», – с недовольством подумала я. И, как всегда, пошевелила ногами, пытаясь прогнать животное. И… «кот» встал и пошел. Пошел он по направлению к моему лицу. Вдруг мысль о том, что Кузи-то давно уже нет, пронзила меня! Но «кто-то» шагал по мне! Я лежала, закаменев, плотно зажмурив глаза, никакая сила не заставила бы меня их открыть. Дошагав до моего лица, это «нечто» остановилось. С этой стороны я ощущала сильное тепло, тогда как другая половина моего лица была очень холодная. Стояла зима и в комнате было холодно. Это продолжалось несколько минут. Потом «кто-то» мягко спрыгнул на пол и, судя по удаляющимся шагам, пошел к двери.

Утром занавески на окне были раздвинуты…

Карта

После ужина я и мои домочадцы пошли спать. Среди ночи какая-то смутная тревога подняла меня с постели. Я, толком еще не проснувшись, поспешила на первый этаж. Жили мы тогда в двухэтажном коттедже в военном городке в населенном пункте Верхняя Нора (Германия). Послонявшись по темным комнатам, я вернулась в спальню. Легла и стала анализировать, чего это мне вдруг вздумалось бродить внизу без всякой цели.

И вдруг боковым зрением я увидела световое пятно на стене слева от меня. Повернула голову. Глазам моим предстала картина, ошеломившая меня. На стене светилась карта размером где-то 50×50 сантиметров. Отчетливо были видны очертания суши и моря. Такие карты я видела в школьных учебниках истории. Когда мы изучали наступление наших войск в ходе Великой Отечественной войны. Направление наступления было обозначено стрелками. Они были широкими в основании и постепенно сужались. Вот такие стрелки составляли узор в виде кленового листа на светящейся карте. Карта была цветная. Замерев, я смотрела на все это минут, эдак, пять. Затем изображение стало тускнеть и пропало вовсе.

О сне не было и речи. Сердце «прыгало» в груди. Я ничего не понимала в происходящем этой ночью. Резкий телефонный звонок прямо-таки подбросил меня. Мужа поднимали по тревоге.

Утром я села завтракать, глядя в телевизор. И… чуть не подавилась, увидев на экране «мою» ночную карту с «кленовым листом». В новостях говорилось о начале боевых действий в Персидском заливе.

Объяснить происшедшее я, конечно, не могу. Хочу лишь добавить, что из окна нашей спальни вдали виднелась каменная арка с колоколом, который тревожно гудел под каждым порывом ветра. Арка стояла перед входом в Бухенвальд.

Невидимые обитатели

Живем мы на самой последней улице поселка, она так и называется – Степная, так как, впереди только степь, а точнее – поля. Должна, однако, сказать, что место, где расположен дом, не самое привлекательное. Прямо перед домом, всего метрах в трехстах, раскинулось… кладбище. Чуть наискосок, – газовая контора и, если ветер дует в сторону дома, чувствуется едкий специфический запах сжиженного бытового газа, которым заправляют баллоны. Почти над домом проходит высоковольтная линия электропередач. Прямо скажем, – не сосновый бор.

Дом, в котором мы живем, строили не мы. Был он нами куплен. И, как оказалось… вместе с невидимыми обитателями. О которых, впрочем, мы и не подозревали до поры до времени. И, только спустя полгода, когда нами был почти закончен ремонт, и в доме появились кот Тима и миттельшнауцер Стронг, поняли, что мы не единственные обитатели дома. По многочисленным комнатам Тима ходил совершенно спокойно, и только в комнате, выбранной нами под спальню, с ним происходило что-то странное. Кот нормально себя чувствовал себя в ней до какой – то невидимой черты, переступив которую, он мгновенно преображался. Рыжая шерсть вставала дыбом на холке и по всему хребту, уши прижимались к голове, хвост бил по бокам и кот издавал совершенно дикие пронзительные вопли, широко оскалив зубастую пасть. В первый раз мы, наблюдая эту картину, жутко испугались. Но, это происходило вновь и вновь, и мы заподозрили, что животное видит кого-то невидимого для нашего взора. Чувствовали себя очень неуютно, зная, что мы тут, мягко говоря, не одни. «Масло в огонь» подливал Стронг, который вдруг принимался грозно лаять на пустой, на наш взгляд, угол. При этом шерсть у него тоже вставала дыбом. И зубы он щерил, и грозно рычал. Видно, не нравился ему этот «невидимка».

В доме пропадали мелкие вещи. Вообще-то, у нас каждая вещь в доме имеет свое место, а тут ищешь, ищешь… Точно знаешь, что еще вчера эта вещь была на своем месте, но это – вчера… А сегодня – ее нет. Через час вещь могла оказаться на своем обычном месте. Впрочем, не все вещи возвращались на свое место… У меня были любимые маленькие ножницы, которыми удобно было обрезать нитки, когда я шила. Они… пропали. Безуспешно я их искала, видимо, они нравились не только мне. Как-то совершенно неожиданно они появились, когда я уже совсем распрощалась с ними. Но радость моя была недолгой. Через несколько дней они опять исчезли, на этот раз – навсегда.

Мы уже привыкли к исчезновению вещей и не обращали на это внимание. Но… стали происходить более интересные вещи: стал вдруг пропадать кофе. Кроме меня его никто не пил, «грешить» было не на кого. А уровень кофе в банке скачком резко понижался. У «кого-то», видно, тоже было низкое давление или просто кофе пришелся по вкусу. Также скачками понижался уровень меда в банке, и опять-таки, никто кроме меня его не употреблял. Мед потреблялся мною по чайной ложке в день, т. е… постепенно. Но однажды я, открыв банку, могла увидеть ее дно. «Так, – думала я, – мало того, что любитель кофе, да еще и сластена!». Я склонна была думать, что «существо» все же женского рода, ибо кому еще мог понадобиться гель для волос, едва начатый мною, но за один день законченный «кем – то». И крем для рук – тоже.

А однажды я, как видно, провинилась. Проснувшись утром и взяв в руки байковый халат, намереваясь его надеть, я не поверила своим глазам… Тупо смотрела я на изрезанные в «лапшу» полы халата. Причем такие идеально ровные полоски нельзя было нарезать ни ножницами, ни бритвой, ничем мне известным… Кто это сделал? Зачем? Почему? Муж и сын тоже рассматривали эту «лапшу» на халате с большим удивлением. Как возможно было это сделать? Да еще таким необычным образом? Вопросы наши остались без ответа, да и к кому их можно было адресовать?

Как-то утром, накормив омлетом сына, отправила его в школу. Муж доедал завтрак, я мыла посуду. В кухне у нас, еще от прежних хозяев, осталась огромная, занимавшая почти треть кухни плита. На плите лежали скорлупки от десятка яиц. Они были сложены одна в одну так, что представляли собой увесистое сооружение. Муж сидел лицом к плите. Я боковым зрением увидела, что лежащие на плите скорлупки с такой силой были сброшены на пол, что, упав на пол, оказались на расстоянии полутора метров от плиты. У меня – отменная реакция, я, как только заметила «полет», мгновенно повернулась лицом к плите. Так мы с мужем и наблюдали за всем. Ничего не понимая, молча смотрели мы то на скорлупки, то друг на друга. А что тут скажешь? Кому рассказать – не поверят, да еще произведут несколько вращательных движений пальцем возле виска.

Есть в нашем доме маленькая, уютная, но только на первый взгляд, комнатка. Ее при поселении в дом выбрал себе старший сын, успев это сделать чуть раньше младшего. Комнатка с отдельным входом, не проходная, как следующая, доставшаяся младшему сыну. Так вот, в этой комнатке происходят необъяснимые вещи. Когда приезжает внучка, она располагается в комнате своего папы, т. е… в той самой комнате. И мне приходится оставлять свою удобную кровать с ортопедическим матрасом, чтобы спать вместе с внучкой, иначе она боится там спать.