Ты моё небо

Ты моё небо

Александра Михневич

© Александра Михневич, 2019

ISBN 978-5-0050-0568-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ты Моё Небо

Мрак и холод…

Развезло все дороги.

Слякоть и мерзь первых дней ноября…

Вороньё кружит… словно ведьмы слетелись с позавчерашнего шабаша.

Как на кладбище.

Что – кровушки русской захотели, каркающие мерзи?..

Кровушки – русской, богатырской, княжеской…

Александр уже давно болел.

Давно – и тяжело.

Все думали, что он заболел – ещё там, в плену…

В плену с ним обращались – не просто уважительно.

А – с почтением.

Весь этот год.

Всё верно. Как с Богом.

Очень почтительно, угадывая все его желания, даже малейшие.

Но он – старался этим не пользоваться.

Вёл себя – просто, сдержанно, скромно и с достоинством.

Как обычно.

Как и подобает – великому.

Великий…

Все, даже враги – и те все – признали его великим.

Великой личностью.

А он сам – считал себя – просто Человеком.

Да, сильным, честным, верным. Умным и добрым.

Умелым полководцем, суровым – и очень дальновидным правителем…

Ответственным. За свой народ. За свою землю – данную ему и отцом, и Богом.

О своём величии он не задумывался. Вообще никогда.

Наверное, как и любой – по-настоящему – великий человек.

Александр словно был в тумане.

Вынырнул из недр своей души – и огляделся.

Вокруг – чёрные поля…

Бескрайние луга и степи… вдали – великие леса, местами – чащи непролазные.

Сейчас – лес голый. Мрачный. Угрюмый.

Ну, да… а каким ему ещё быть…

Теперь…

Дорога домой.

Дорога, кочки, ямы. Слякоть – коню по колено.

Конь лучший, верный!

Недавние морозы – вроде снова спали.

Местами – земля мёрзлая, местами – подтаявшая.

Вот и месят землю кони – грязную кашу до колен…

Месят чёрную жижу, кое-где покрытую белёсой морозной коркой.

Скачут угрюмо кони… Сидят крепко все его спутники.

Молчат…

Не смеют словечка из себя выдавить. Даже шёпотом.

Чувствуют своего князя. Охраняют. Берегут.

И – скорбят с ним вместе…

И кони – все – молчат.

Не ржут. И даже не фыркают.

Лишь глухо топают копытами по раскисшему шляху.

И даже конь под ним – лучший, любимый, боевой!.. – сейчас голову повесил…

Свисает грива… в безмерной печали.

Чует верный конь своего седока. Своего единственного хозяина.

И – скорбит. Вместе.

Александр не стал оборачиваться – зачем, он их тоже всех чувствует, всадников, своих верных воинов. Столько вместе пережили… Столько раз – страну родимую – вместе спасали, защищали. Сберегли.

А вот теперь, видно, дальше они без него пойдут.

По этой чёрной разбитой дороге.

И по дороге жизни. Одни. Без него.

Зачем вынырнул из мрачного безмолвия…

Лучше бы не выныривал.

«Болеет»…

Александр едва слышно усмехнулся – через силу…

Усмехнулся – механически.

Он всё теперь делал механически.

Через силу.

И – будто не он – а кто-то чужой – водил за него – его руками-ногами… вроде что-то ел… и говорил что-то…

Не он. Кто-то ещё.

А он сам…

Просто оцепенел.

И даже думал – сквозь туман, и через силу.

Тоже – механически.

«Александр Великий» – так прозвали другого Александра, – думал он отрешённо.

Филипповича. Македонского.

Тот Александр – тоже всю жизнь воевал… И тоже – с ранней юности.

Но тот Александр – не страну свою защищал, не свой народ.

А – всё только завоёвывал.

Шёл – на другие народы, на другие страны.

Приходил к ним – с огнём и мечом.

Жёг их, убивал, захватывал.

А зачем?..

Затем, что хотел – не быть: считаться – самым могущественным.

Самым сильным.

Тот – был так устроен: жил в военных походах, там и женился, и не раз.

Тот – жил войной.

Жил – захватами, убийствами, кровью.

Но… Это ненормально душе человеческой.

И – уж тем более ненормально – если твоя душа божественна.

И если ты силён – ты, прежде всего – Защитник.

Своей Земли, своей страны, людей своих.

И кто с мечом к нам придёт – тот от меча и погибнет.

Ты – охраняешь и бережёшь свою Родину.

Но – и на других, на чужие Родины – не нападаешь, лишь бы напасть.

Не алчешь крови.

Аки тати окаянные.

Вот и против того Александра, который Филиппович – сколько раз его же воины поднимались! И заговоры, и нападения…

А всё потому, что – устали люди. Домой хотели.

Нормальные сильные мужчины – так устроены: да – защитили, да – завоевали: сколько-то… и – хватит!

А дальше – домой! К жене своей, к детушкам; или новую жену домой привезти, привыкнет, местной станет.

На Родину!

Свою Родину поднимать, своим миром – править.

Свой хлеб – пахать и есть.

Под – своим Небом чистым и Солнцем ясным – жить!

Но – Филиппович – лишь расправлялся жестоко со своими воинами – кто дерзнул на его жизнь покуситься.

Очень жестоко. И с солдатами, и с офицерами.

И с землями и городами захваченными – тоже он жестоко обходился.

Никого не щадил.

И – чем дальше – тем хуже.

«Чем дальше в лес – тем больше дров»… Народ – знает.

А воины – роптали.

Устали – годами и годами – шастать по миру – и всех воевать.

Устали завоёвывать.

Устали убивать!

Хотя – и подарки им всем – были щедрые!

Ещё бы не щедрые – их военачальник богатые страны жёг и покорял!

И – раздавал своим воинам – новых молодых жён – знатных чужеземок.

Порой десять тысяч пленниц за раз захватывали – и не только верховному военачальнику доставалась новая жена, не только всем офицерам, но и солдатам.

А пиры! Филиппович очень часто устраивал пирушки – очень щедрые!

Пьянки, оргии, толпы гетер, вино – рекою!..

Оно порой и надо: битвы, походы, контроль над всем, безумное напряжение…

Но – всё чаще и чаще… и погряз он в пьяных пирах.

Массовых, всю верхушку своей армии втягивал, и попробуй откажись…

И простым воинам – тоже, конечно, угощение обильнейшее выставлялось, и несчётно выкатывались бочки, полные хмельного вина – лучшего из местных.

Но – всё надоедает.

Устали люди – воины.

Просто – устали.

И – подкупили его личного врача.

На очередном привале – на очередной дикой попойке – врач дал ему яд.

До своего 33-летия Филиппович не дожил месяца.

А как только преставился – сразу вся его империя – и развалилась.

И не просто развалилась – а все и повсюду принялись между собой воевать…

Ну, так, правильно: границы-то теперь – все были перепутаны. Стёрты.

И – людям – просто пришлось – восстанавливать – свои страны!

Но… Это уже оказалось – совсем не просто.

Ведь ломать – оно не строить.

Какие-то области и земли – были пожжены, люди – перебиты.

У соседей – у кого, может, люди меньше пострадали – появились претензии…

Ну, чисто по-соседски – на вдруг оказавшиеся «лишними» земли и территории.

Хотя раньше – до войны – все эти соседи – мирно уживались рядом друг с другом. Мирно поля свои пахали, ремесленничали, торговали, урожаи собирали…

Словно из ящика Пандоры – выпустил Филипыч – пороки людские…

Злобу, раздоры, ненависть. Алчность, жадность, мародёрство.

Вот такое он наследство Этому Миру оставил.

Нет. Это не наш путь.

И – это – не про нас.

Александр – настоящий Великий – твёрдо знает: он – свою землю, свой народ, свою Родину – защищал и охранял. Берёг.

И – людей лбами – не сталкивал.

Наоборот: даже с врагами земли родной – и то общий язык нашёл.

И – гордостью своею – поступился: обо всём забыл.

Да… Великому правителю – трудно заставить себя – кланяться другим.

Вот и собрат его Михаил Черниговский – не смог…

Гордый, сильный, честный князь… Ответственный.

Но – не смог перебороть себя.

Не смог – великий человек, потомок великих и сильных правителей земли родной, Богом данной – не смог заставить себя упасть на колени – перед врагом-захватчиком…

И – ползти к нему ползком, несколько метров.

А – подползя – сапог его загнутый басурманский лобызать.

Не можешь – не надо, – лишь и сказал ему хан, сидя перед ним подбоченившись.

И – тут же – свистнул людям своим: русскому гордому князю голову с плеч.

Великий Александр – смог.

И это смог.

И всё – смог бы.

Абсолютно всё.

Ни перед чем бы ни остановился.

Всё бы выдержал…

А ведь они – знали, басурманы эти: он – самый великий.

И уж гораздо – более великий – чем они сами.

Но – не кичится родством своим, и личностью своею…

И – более того: даже к врагам своим, тем из них, кто – сильные, умные, толковые полководцы, сильные большие личности – относится с уважением.

Как сильный правитель и полководец – к другим таким же.

И ещё…

Ради Родины своей – на всё готов.

И – на всё – пойдёт.

Смотрел на него хан…

Как он – величайший – на коленях перед ним ползает…

Спокойно ползает.

И – ничем его не взять – величайшего…

А потому что – в душе своей – он – величайший – знает…

Знает – что-то самое главное.

Нет, не про величие своё: не об этом он думает.

Явно не об этом.

Есть в его душе – что-то такое…

Ради чего – он и вправду – преодолеет – всё.

И – ведь не ломаясь! – преодолевает.

Не ломает он себя! Видно, что не приходится ему смирять свою гордость!

И – обратного нет: не смиренно и не подобострастно он это делает…

Нет!

Да…

Такого – сломать невозможно.

Ведь чем велик человек?

Любой человек?

Душой!

Прежде всего – душой.

И – именно – душой своей.

Силой духа.

А у него… у князя этого русского…

Душа – такой силы…

Которую – ну ничем не взять.

Словно – величие души его – таково…

Что – унизить его невозможно.

Он – всё равно! – окажется выше всего.

Прост, искренен, велик.

Такого, как он…

Уничтожить физически – можно.

Победить – нет.

И – не смог хан – и далее требовать почтения – себе – от него.

Ведь хан – хотя и враг его – но тоже личность выдающаяся.

И потому – к нему с огромным уважением относится.

И чем дальше – тем уважение – только растёт…

И – поймал себя на мысли хан: уже и к дружбе тяготеет…

С этим русским.

И – уже даже доверять ему – русскому этому – хочется больше, чем даже своим.

И – даже больше, чем кое-кому из братьев своих…

Вздохнул хан…

И подумал: а ведь если бы кто из своих – подслушал мысли его такие…

Не только Великому русскому Александру – а ему самому – головы не сносить.

Ещё подумал – и всё же повелел – всем-всем-всем: оказывать Александру, князю русскому – величайшее почтение. Считать его собратом нашим.

И – подползания – отменяются. Отныне и навсегда.

И – постарался удержать возле себя русского названого собрата.

А тот – и сам обратно, в земли исконные – не спешил.

Надо было ему дело здесь уладить, в ханской ставке.

А то – разгневался хан – на людей русских.

Ох, разгневался!

За то, что русские – сразу несколько городов в разных княжествах! – дань платить уже не хотят.

Ещё и от переписи ханской отказались!

Не захотели – для ханской армии – русские мужские души переписать.

И – значит, не захотели – в ханской армии – идти на войну, как пушечное мясо.

Не захотели за хана погибать!

За своих князей – своих родных правителей – которые почём зря войн не затевают, а защищают – так святое дело.

А за басурманов – которые пойдут ещё кого-то там воевать, жечь и убивать…

Да гори они пеплом-гаром и синим огнём!

Не пойдём – и всё тут!

И выступили русские люди – организованно, из своих городов-крепостей – и перебили ханских переписчиков и сборщиков дани.

Вот и пришлось Александру ехать к хану: улаживать.

Да, конечно, гордился он – и ликовала душа его!

Что – не рабы наши люди!

А – свободные, мирные, честные, трудолюбивые.

Честно и мирно жить хотят!

И – сколько ни бьют, сколько ни унижают – а человеческое достоинство знает наш народ!

Помнит!

И бережёт в душе своей.

Но…

Просто – рано.

Рано ещё, слишком рано, – думал он молча по дороге к хану.

Слишком разобщены наши города и княжества…

Слабы ещё – и после нашествия такого – ещё не оправилась земля русская…

А ещё хуже – что князья-правители наши – пока что – не все заодно…

А победить врага – и не дать себя снова завоевать, не дать поставить себя на колени, не дать родную землю и свой народ в погибель и в рабство – можно только вместе!

Всем нам вместе!

Сообща.

И – чтобы каждый – не за личную пользу думал!

А только – о пользе Всей России!

Каждый человек!

Каждый, кто живёт на этой земле…

О пользе, силе всей России – и о мире для всей нашей Родины.

Вот когда мы вместе – мы сильны.

Сильны по-настоящему.

Сильнее всех.

Ехал к хану Александр – и понимал: тяжёлые переговоры будут…

Несмотря на всю их личную дружбу – они всё же враги…

Но – был он полон решимости – и спокойной силы.

Знал: сделает всё – и всё уладит.

Сделает – не всё, что может.

А – просто – всё.

Всё, что потребуется.

Хан встретил Александра как всегда приветливо и с почётом.

Но – видно было: хмурится и сдерживает себя.

А ещё – увидел русский князь: хан – явно не хочет обострения.

Долгими были переговоры – очень долгими – но в итоге успешными.

А потом… Князь заболел.

Нет, никто его не травил.

Точнее, пытались, и не раз.

И здесь – раньше, ещё до главенства этого хана.

Да и теперь – ведь у этого хана – тоже врагов хватало, в том числе среди своих.

И у кого-то из соседских удельных князей – когда был в гостях по государственным делам – тоже знал Александр: его хотят отравить.

Иногда – его предупреждали верные люди.

Иногда – он и сам это знал.

Да и – дома у себя… Мало ли и там лазутчиков и врагов шляется – под видом домочадцев и челяди.

Но – могучий организм князя – выдерживал всё.

И – с ядами справлялся.

Сильный молодой мужчина.

Наследник отца своего, тоже сильного, мудрого и великого правителя.

Правитель – поставленный на этой Земле своим Отцом – и Божьей Волей.

И никакие яды его не брали.

Он умел договариваться со своим организмом – и организм его сам справлялся с любым ядом. Выводил из себя. Самоочищался. И – само-обновлялся.

Ведь настоящий правитель – не выскочка, и не просто по рождению, и не самозванец…

Настоящий правитель – тот, кто способен управлять собой, своим заместителем и своей женой.

И они ему подчиняются.

Вот тот и становится Богом.

Но – для этого… нужно иметь не просто обычный человеческий организм.

И – делать своим другом и / или заместителем надо – верного и настоящего.

И – жениться не абы на ком, а – на честной, верной, хорошей женщине.

Жену молодому Александру привёл его великий отец, князь Ярослав Мудрый.

Внимательно выбирал, каждой в душу заглядывал.

Выбрал для своего любимого сына и наследника лучшую.

Молодую и прекрасную Александру.

Молодые обвенчались, поженились. Полюбили друг друга.

Так и жили с тех пор – душа в душу.

Александр, сам ставший правителем, часто уезжал по важным государственным делам. И много воевал: Родину защищал.

Ни одного сражения не проиграл за всю свою жизнь!

Случай – редчайший.

А когда возвращался домой – его всегда ждала милая и верная жена.

Милая, послушная, слова поперёк не скажет.

Всегда – с доброй улыбкой.

И – никогда мужу не отказывала, когда муж – к любимой жене же! – с ласками подкатывал.

Растут три сына и дочь.

А два года назад – любимой жены не стало.

Умерла при родах.

Вот тогда князь Александр – почувствовал, что… ослабел, что ли…

Как-то перестал чувствовать себя – неуязвимым.

Словно – тяжесть какая-то – сверху навалилась на плечи…

Словно – постарел он сразу… лет на двадцать.

И словно не 40 лет ему сейчас, а – в одночасье – стало 60.

Для мужчины – это не много…

Если – естественно и постепенно.

А если – в один миг…

То тяжело.

Но – справился его могучий организм с этой болью.

Раньше знал князь: он всё делает – конечно, для Родины своей, всеми предками и Богом ему оставленной для защиты!

А где-то там, в самом сердце Родины – живёт, ждёт – его любимая, милая, верная. Жена и мать его детей – наследников, будущих правителей Великой Родины.

И – ради Родины своей, ради своего народа – и ради своей жёнушки любимой – он бережёт и защищает родную землю.

И – не даст родную землю врагам на растерзание.

Всё равно – отвоюет, обязательно!

И снова станет Россия сильной, великой, могучей и непобедимой.

Ради Родины, ради народа своего, ради памяти великих предков и ради Любви.

Теперь он тоже знал: ради кого он – будет делать всё.

Всё!

И – всё – выдержит.

Всё абсолютно.

Всё, что выпадет на его долю, все испытания.

И – даже боли не почувствует.

Выдержит всё.

…Тогда он вернулся домой – из очередной поездки в ханскую ставку…

И дома получил траурное известие.

Горевал…

Ребёнок – родился живым и крепким.

Здоровым.

Мальчик…

Просто – ещё один сын. Четвёртый.

Да князь был бы счастлив!

Радовался бы вместе с женой! И – полюбил бы – сильно! – и этого своего сына…

Если бы – его мать – не умерла при его рождении.

Вскоре князю пришлось жениться снова.

Он взял молодую женщину, здоровую, энергичную, сильную плотью.

Постарался, конечно, чтобы – подобрее найти…

Но – времени особо на серьёзные поиски – не было…

Детей своих он обезопасил.

Ясное дело, полностью.

Сыновья – будущие правители родной земли.

Расписал: кому какое княжество в наследство достанется.

Его братья-князья и бояре-министры – проследят, всё будет выполнено.

Сыновей в обиду не дадут.

Дочь взрослеет – её замуж за серьёзного человека выдадут, за князя хорошего, правителя родственного княжества.

Полная защита, почёт-уважение, богатый достаток.

А сам Александр – совсем в государственные дела с головой нырнул.

Да и раньше, конечно, не меньше делами занимался!

Но – раньше – его домой тянуло, из военных походов, из важных поездок…

Дома – жена, любимая и любящая. Теплота. Нежность. Взаимопонимание…

Отдушина и отдохновение.

А теперь…

Ну, вот, слава Богу, дети – растут, взрослеют.

Их воспитание и образование, развитие – он, понятно, сам контролировал.

В редкие свои приезды домой.

А новая жена…

Просто – обычная знатная наложница, но оформленная официально.

Никакой возможности сунуть нос в государственные дела и хоть капельку повлиять на жизнь страны и ход истории – шанса он ей не дал.

Мудро и благоразумно. И – с осознанием полной ответственности – и за своих детей, за их будущее, и – за всю страну и свой народ – и за их будущее.

Даже лазейки ей не оставил.

Но… прошёл год, в трудах, делах и заботах государственных.

И – в очередной свой приезд – не выдержал сильный и великий князь.

Ведь младенец – не виноват.

Велел принести к себе сына.

Принесли.

Отослал – тех, кто принесли…

Развернул. Посмотрел на мальчика… Долго смотрел.

Господи! одно лицо…

Те же глаза, губы, нос…

Маленькое всё ещё, правда… Но – такое сходство! С ней…

Да ведь сходство – и со мной! ведь это мой сын…

Да… и он и правда ни в чём не виноват.

Едва родился – а уже мать потерял.

Нет, отца он не потеряет.

Не отдаст его князь никому – не откажется от него.

А иначе – чтобы его воспитали пусто, да всякую муть в голову вложили?

А ведь это быстро! Сватьи да кумушки как начнут кудахтать…

Нет!

Он вырастет настоящим князем, сильным умным мужчиной, доблестным воином.

Сам с добром воспитаю! – решил князь.

Не удержался: нахлынули воспоминания…

И такая тоска в груди защемила!..

Аж застонал невольно… и зубами заскрежетал – чтобы не рыдать и не выть раненой душе – на всю округу…

Велел позвать повивальную бабку: что роды принимала.

Сбегали, привели.

Древняя бабулька, седая, голова аж белоснежная.

А глаза – живые! Умные и добрые.

Повитуха и знахарка.

Ещё – князя Александра – когда-то у его матери принимала.

Ещё – его отца князя Ярослава – когда-то у его матери принимала…

Александр спросил, как проходили роды.

– Не бойся, расскажи, как было, – князь вздохнул устало, – просто послушать хочу.

И добавил: – Я знаю, что ты не виновата. Ты хороший добрый человек, верный и преданный. Просто – расскажи…

Повитуха начала рассказывать.

Говорила, говорила…

Внимательно следила за реакцией князя: как надоест она ему – со своими россказнями – так чтобы сразу быстренько закруглиться. Зачем же великого человека и государственного мужа – отвлекать и утомлять?

Но – к её удивлению – и радости – он слушал внимательно.

И – внимательно смотрел на младенца, которого – по его велению – оставили с ним, побыть…

Смотрел – не просто внимательно…

А – и с болью, и – с надеждой… и – с нежностью.

Да с такой нежностью!

Даже удивительно!

Столько нежности в глазах – этого великого человека, одного из самых сильных во всём мире…

А младенец – спокойно спал.

Больше в комнате никого не было, только они втроём.

И бабка – решилась.

Поклонилась. Подошла поближе.

Совсем близко.

И прошептала тихо-тихо:

– Близнецы ведь они.

Князь посмотрел ей в глаза долгим и внимательным взглядом.

И спросил – тоже очень тихо:

– Где второй?

– Девочка. В деревне, в одной семье. Проверенной. Живёхонька!

– Я хочу её видеть.

– Ох, князюшка, – перекрестилась и тихо-тихо запричитала бабулька, – ты, конечно, повелитель наш…

Но – не погубить бы ребятишек твоих!

Да и девице, чай, страной не править. А там её вырастят.

Воспитают уж не как княжескую дочь, но хорошо воспитают, как просто доброго человека.

Денежек им хорошо заплачено, да и за молчание здорово прибавлено.

Да и люди там добрые. Семья дружная, крепкая, здоровая. Своих детей восемь душ. И младенец есть. Вот и мы подсунули.

Болтать не станут. Не станут невинную детскую душу губить.

Будет девицей хорошей, это уж как пить дать!

Хорошей вырастет! Здоровенькая, красивая.

А там уж – и замуж сам выдашь, тайно, за боярина хорошего да знатного…

Да чтоб добрый человек, беречь её будет!

Ну, это уж ты сам, батюшка, знаешь! Сам всё решишь.

Не я тебе указ, Господи, прости!

И бабулька снова почтительно поклонилась.

– Да только вот…

Не надо, чтобы узнал кто-то – что сыночек твой – двойной!

Это ж – Богом отмеченный!

Погубить же захотят! Упаси Господь его душу чистую!

Спаси, Господи, сохрани дитя невинное!

А если кто разнюхает – ох, прости, Господи, душу мою грешную – жалко детей… Ой, захотят их погубить…

Сейчас-то никто не знает.

Так уж вышло: мальчика приняли – и сразу обтирать-пеленать.

То ж не просто – дитя, а – княжеское! Так что и молодых помощниц у меня было – немало. Ну, так уж положено.

Да и матери – уже плохо было, совсем…

На ладан дышала.

И все, кто были, ею занялись тоже. Ну, забегали, известно дело…

Да только у меня-то глаз уже намётанный!

Что-то мне показалось… Сразу показалось: необычно всё…