Андрей Панов. Творческая биография

– Я отца не бросал. Вот если он хочет меня видеть, пускай сам сюда приезжает. Я к нему не поеду, – резко сказал Андрей.44

К сожалению, этой последней возможностью увидеть сына Валерий не воспользовался.

Поскольку у бабушки была астмой (последствия перенесённого в юности туберкулёза), Лия Петровна устраивала её на лечиться в диспансер. А Андрея на лето приходилось отправлять в летние детские лагеря (это было два раза), потому что мать, как она вспоминает, работала: «Андрей целыми днями ходил вдоль забора и смотрел – не иду ли я за ним. Не любил он ни детские сады, ни лагеря… Но все равно приходилось летом отправлять его».45 Воспоминания у Панова от суровой муштры в этих заведениях не самые радостные: «Насрал – убери, меня этому учили ещё с детства, во всех лагерях – естественно, не конц-, во всех школах: за собой надо убирать. С тех пор, даже когда выпью в ресторанах, за собой уношу посуду. Все очень смеются, а мне совершенно не смешно. Начал убирать, говорят: „Ну вот! Ну что это за панк?!“ – какой панк, если человек насрал вообще».46

В лагере «Динамо» на Финском заливе мальчику нравилось, это был любимый лагерь. Там он показал свои хорошие способности к бегу и даже получил приглашение в школу лёгкой атлетики, но она была слишком далеко от дома. Поэтому ходить туда он не стал. За примерное поведение Андрей получил грамоту, о чём с удовольствием вспоминает его мать. За лето Андрей вытянулся, загорел и похудел, на фотографиях по случаю окончания смены его трудно узнать, так как это уже не толстенький мальчик. Когда мать встречала его из лагеря, вожатый сказал, что ее сын начал петь и поет замечательно.47 По воспоминаниям Лии Петровны, дома добавились еще и танцы: «Танцевал очень здорово. Я-то в этом хорошо, слава Богу, разбираюсь. Правда, он очень стеснялся, и я только случайно могла увидеть, как он танцует. Напоказ он никогда для меня этого не делал.»48 Случайно – это когда Андрей собирался со своей компанией, а Лия Петровна приносила угощение и не мешала молодёжи, уходила на кухню. Но сын просил: «Мама! Посиди с нами!». Оставалась – и тогда видела, была поражена – а сама балерина! – пластикой Андрея. Так танцевать современные танцы не умела, по её признанию, и сама Лия Петровна. Для училища требовались несколько другие данные. Эти способности Свинья развил впоследствии, когда уже выступал.

Из лагеря Всероссийского Театрального Общества в Сочи Андрей писал матери такие письма: «Мама, мне очень плохо. Забери меня…». Скорее всего, он чувствовал себя неуютно за тридевять земель от родного дома (в этот лагерь мальчика отправляли из Москвы, а не из Ленинграда напрямую). Встречать Андрея мама тоже должна была в Москве, и он почему-то боялся, что бросит и не встретит… брошенный уже раз. Но Лия Петровна и подумать не могла так сделать. Приехав в Москву, на вокзал, она буквально бежала к его поезду, к вагону. Сына она застала зажатым, испуганным. «Что такое?» – «Я думал, ты меня не встретишь…». Вот так сказался на Андрее уход отца. И больше Лия Петровна ни в какие лагеря его не отправляла.

Как Андрей относился к спорту? Каким-либо видом спорта он не занимался и, как объяснил в интервью на празднике футбольного клуба «Зенит», «меня вообще-то с детства воспитали в том духе, что на футбол лучше не ходить. Ну, я так особо футболом и не интересовался. По телевизору иногда смотрел».49

Еще юноша ходил на курсы вождения мотоциклов, но быстро, по воспоминаниям матери, перестал: «Родственники отговаривали – мол, такие ужасные дороги, такие ужасные мотоциклы».50 Друг семьи катал Андрея на мотоцикле (подростку тогда было 14, отсюда его желание научиться их водить).

Не так далеко от дома Пановых был фехтовальный клуб. Андрей – хотел заниматься. Но руководил клубом тренер, который знал мать Андрея. И сказал ей по секрету, что маски очень плохие. И отдавать сына к ним не нужно ни в коем случае – были случаи ранения глаз. Уберёг будущего артиста.

Когда Лия Петровна собиралась выходить замуж, возникла возможность разменять квартиру: двухкомнатную родителям мужа, двухкомнатную Лие с мужем и сыном, а бабушке – однокомнатную, чтобы потом она досталась Андрею. Таким образом, у бабушки была бы возможность жить в отдельной квартире. Но Андрей сказал так:

– Я бабушку не брошу. Она меня вырастила, буду жить с ней в однокомнатной51.

Так брак Лии Петровны и не состоялся – её решением. Она не имела желания жить отдельно от единственного сына.

В 1974 году Андрей с трудом окончил восемь классов и поступил в техникум медицинского оборудования, чтобы получить специальность. «Потом, когда там сказали, что из всех выпускников в городе остается только десять процентов, а остальных распределяют неведомо куда по стране – а это ведь даже не институт! – техникум всего-то, я его оттуда забрала.», – вспоминает Лия Петровна.52 В другом техникуме юноша проходил практику санитаром и понял, что эта профессия – не его.

«Родственники меня уговорили – давай его на завод, там его, мол, исправят. От чего исправят?.. Он работал фрезеровщиком. Это тоже ему явно не подходило,»53 – рассказывает мама.

Андрей окончил курсы продавцов и его поставили продавать канцтовары. «Я ходила к нему и говорила: молодой человек, покажите карандашик! Продавщицы из соседних отделов смеялись, а он смущался», – рассказывает Лия Петровна.

А впоследствии, так как Панов хорошо разбирался в музыке, ему дали место продавца пластинок и музыкального оборудования в Доме Радио. Андрей работал в отделе радиотоваров, но быстро оттуда ушел: руководство заставляло подсовывать пожилым покупателям бракованные изделия, к тому же Панов не брал денег, когда подносил тяжелую бытовую технику.54

Как и всех юношей, достигших 18 лет, его могли призвать в армию, и лучше всего было учиться в вузе, что давало официальную отсрочку. Андрей захотел поступить в Театральный институт, мечтал стать киноактером. Любимыми актерами были у него Олег Даль и Сергей Юрский. Андрей хотел поступить к последнему на курс, но Юрский, к сожалению, в 1978 году перебрался в Москву.

«Андрей учился в обычной школе только до 8 класса, потом – в вечерней школе (школа рабочей молодежи – так это называлось – туда можно было практически не ходить), но чтобы в институт поступить, надо было иметь 10 классов образования»,55 – объясняет Евгений Титов.

Поэтому Панов поступил в вечернюю школу на последний год, чтобы получить аттестат зрелости. Программа в школе рабочей молодежи была растянута: вместо двух лет учились три года: «окончил 11 классов», сказано в «Автопортрете».56

Поэтому Панов поступил в вечернюю школу на последний год, чтобы получить аттестат зрелости. Программа в школе рабочей молодежи была растянута: вместо двух лет учились три года: «окончил 11 классов», сказано в «Автопортрете».57

Лия Петровна вспоминает: «Вообще, лет до четырнадцати это был золотой ребенок, на него все нарадоваться не могли. Никогда не нахамит, никогда не скажет против, он ни с кем не вступал в конфликты, со всеми соглашался. Потом, когда он вырос, я поняла, что все это было внешнее, что внутренне он был против очень многого, но не хотел этого показывать, все копил в себе».58

Глава 2 Истоки советского панка

Тогда мы все находились под влиянием Юфы. Никакие панки здесь вообще ни при чем. Юфа был и остался главным идеологом.59

Андрей Панов, интервью Житинскому для книги о Цое, 1991

Советский союз, город-герой Ленинград, конец 1970-х годов. В Автово есть ничем не примечательный пустырь за газопроводом. На нем с виду ничем не примечательные советские граждане обмениваются странными словами: табаш, насос, пайта, передают друг другу квадратные бумажные конверты довольно большого размера. Это знаменитый «толчок» – место, где нелегально шла продажа пластинок с западной музыкой. Толчок – от жаргонного выражения «толкать», то есть спекулировать, продавать что-то частным образом по завышенной цене.

Именно на толчке Андрей познакомился с Алексеем Рыбиным. Рыбин вспоминает, как принес «крутому мажору» в джинсовом фирменном костюме марки «Конвоир» полиэтилен для обертывания конвертов пластинок. Вот как это было: «Чтобы завоевать расположение Конвоира, я вынес с завода имени Ленина Метров десять [квадратных] полиэтилена. […] Конвоир безумно обрадовался стыренному мною полиэтилену».60

Обмен пластинками на толчке считалась незаконным, его часто разгоняла милиция, поэтому «толчок» с пустыря в Автово перемещался на улицу к магазину «Юный Техник» Червонного Казачества, а затем и вовсе в Озерки. Лия Петровна Панова подтверждает это. Когда сын ходил в это опасное место, она всегда волновалась – там ловили, отбирали пластинки и деньги, штрафовали. Однако именно увлечение пластинками и музыкой помогли Панову после окончания двухмесячных курсов продавцов радиотоваров получить место в Доме Радио и стать продавцом именно пластинок и аппаратуры.61

Андрей больше не увлекается марками. Как и все подростки, он страстно увлёкся музыкой, но не классической, а современной. Музыка помогает найти и выразить себя, осознать свои чувства, обрести идентификацию и ответить на извечный подростковый вопрос: кто я? Так что слушал юноша Андрей Панов?

Евгений Фёдоров, основатель коллектива «Tequilajazzz», рассказывает так: «Панов слушал арт-рок: группа Chicago, Fusion, Blood, Sweat & Tears, David Bowie, DEVO, Laurie Anderson и Билли Кобэма… и много чего еще, перечислять можно долго».62

Алексей Рыбин также упоминает Chicago и Кобэма, но к этому списку добавляет еще «Mahavishnu Orchestra», Фрэнка Заппу, Стэнли Кларка. По его воспоминаниям, «Андрей мог легко поддержать любой разговор на тему рок-музыки. Он хорошо разбирался не только в направлении панк, но и в джаз-роке – просто обожал его».63

Рыбин замечал, что культурная среда, в котором рос Андрей, была шире, чем у сверстников, и знал он куда больше своих товарищей.64

Сам Панов объяснил в интервью, что «„Пистолеты“, конечно, уже были, про них все читали, все от них торчали заочно, но никто не слышал. Начиналось все с таких групп, как „Stranglers“, „Damned“, короче, с групп более тонкой подачи».65

Первая пластинка «Sex Pistols», по словам Евгения Титова, появилась у Панова в конце 1978 г. Также в коллекции Андрея почетное место занимал ранний Игги Поп с группой Stooges и первая двойная пластинка Public Image Ltd. с вокалом Джонни Роттена. «Эти группы и исполнители оказали на него самое большое влияние. Но именно Игги Попа Свинья считал лучшим исполнителем, он ставил его в пример всем», – делает вывод Титов.66

Таким образом, Андрей собрал целую грядку виниловых пластинок, выпущенных за рубежом, которые в Советском Союзе не издавались и не продавались, коллекция занимала всю длину от стены до стены. По словам Рыбина, «Андрей был на „толчке“ большим авторитетом, с ним здоровались за руку „взрослые“ коллекционеры».67

Сохранилось фото, на котором юный рокер позирует в темных очках, с сигаретой с портретом Дэбби Харри из Blondie в руке, а за ним на стенах плакаты Sex Pistols и даже Фреди Меркьюри. Следует заметить, что, несмотря на воспоминания многих о значимости Игги Попа для Панова, сам Андрей в 1997 году его уже отрицал. Журналистка от Underground TV задала вопрос: «Даже Игги Попа не слушаете?». Это «даже» удивило Андрея, и он переспросил, а почему, собственно, Игги Поп?

«Underground TV: А потому что в одном же, опять, из своих интервью вы написали, что, впервые услышав Игги Попа, вы взялись за гитару. («Да тот же Игги Поп сразу меня зацепил. Вот, услышав этих людей, я взялся за гитару»)68

Андрей Панов: Вот это да!

Underground TV: Очередное опровержение.

Андрей Панов: Вот это-то полное фуфло».69

Одевался Андрей как в униформу, чаще всего в джинсовый костюм. Лия Петровна вспоминает, как на валютные чеки старалась приодеть его, но он любил только джинсы, остальные модные вещи его не интересовали, висели в шкафу. И в институте – когда приходили сертификаты от отца, мать старалась, чтобы у сына были модные вещи, но в результате все это висело в шкафу. «Кожаный пиджак у него был, дубленка – во всем этом его никто ни разу не видел. Он любил только джинсы. Также отец присылал и собственно из-за границы – и джинсы, и все, что было самым модным тогда, в семидесятые – так он все друзьям раздаривал. Его одежда совершенно не интересовала», – рассказывает Лия Петровна70.

Тут надо сказать, что одежда была частью целостного образа. Очевидно, что Андрей искал свой, и джинсы подходили к нему, а галстуки, рубашки, строгие костюмы – нет, он интуитивно чувствовал это и их не надевал. У Панова вообще был актерский подход, и он был не певец или музыкант, а исполнитель – роли, музыки, текста. Титов приводит важные ориентиры не из мира рок-музыки, а скорее эстрады, где образ более целостно прорабатывается, а также актера, психологически максимально далекого в реальной жизни от воплощаемого им образа. Например, такие: «Еще мы ходили на какие-то эстрадные концерты, например, был такой болгарин Педко Педков с усами как у таракана, это было весело… Вообще, он больше ценил исполнительское мастерство в широком смысле, и поэтому таким же кумиром был для него Гойко Митич, югославский актер, исполняющий роли индейцев в ГДР-овских кинобоевиках. Также ему нравились Клаус Кински, например, Малкольм Макдауэл».71

В 1976 году произошло знаменательное событие, встреча Андрея Панова и Евгения Юфита. Сам Юфит в интервью рассказывал так: «Зиждилось это на энергии двух личностей. Это конец 1976 г., по-моему, я познакомился со Свиньей совершенно случайно, на улице. Кто-то из моих приятелей его окликнул, и так, слово за слово, возник какой-то резонанс, который привел к неожиданным социальным плане провокациям, акциям на улице, эпатажу, провоцированию населения».72

От этих «социальных провокаций» или, выражаясь театральным языком, хэппенингов, сохранились фотографии, дающих о происходившему довольно ясное представление: вот Андрей Панов (уже Свинья)73, выглядывает из мусорного бака, вот с другими «битничками» лежит под колесами стоящего грузовика, вот с веревками на шее компания прилегла отдохнуть на асфальт и шокирует бабушек, сидящих на лавочке перед подъездом.

Компания подобралась довольно большая и бесшабашная. В нее, кроме главных заводил Юфы и Свиньи, входили Кирилл Хуа Гофэн, Антон Галин (Осел), Кук (Сергей Погорелов), Постер (Эдуард Горохов), эпизодически Панкер-Монозуб (Игорь Гудков), Пиночет (Игорь Покровский), Алексей Рыбин и Виктор Цой. Тем, кто интересуется Цоем-панком, можно посоветовать прочитать биографию Виталия Калгина о нем в серии «ЖЗЛ», где все подробнейшим образом описано.74

Антон Галин также рассказывал такой случай, вполне в духе дадаистов – как он, Свинья, Цой и другие культовые фигуры рока ходили в оперу с пивом. Сидели на балконе, пили пиво и слушали оперу. Осёл объяснял, что это было от отсутствия иных развлечений, а не оттого, что это были какие-то особенные люди.75

Сам Панов вспоминает об отличительных чертах битников-ковбоев так: «А потом стали появляться разные плакаты, показали их по телевизору, и мы сразу завелись. Идиотничаем. То в трусах зимой по улице, то обвешиваемся разными „паяльниками-фигальниками“, надеваем одежду не по размеру. Разные глупости. А как-то показали, что они еще и булавками обвешиваются. Нам понравилось. Мы, типа, тоже меломаны, давай булавки».

Мать музыканта вспоминает, как переживала в своё время за сына. Они с друзьями обвешивались булавками, красились, за что не раз попадали в милицию.76

Информация о панках была очень скудной: панков показывали по телевидению в «Международной панораме» и всячески осуждали, Можно было также достать англоязычную музыкальную газету NME, которую, например, регулярно читал Майк Науменко или купить газету французской компартии Humanite. Достать пластинки, чтобы услышать новоявленных западных панков, было почти невозможно, так как в виду редкости они стояли баснословно дорого и тут же оседали у коллекционеров.

Это было, вспоминал сам Панов, когда к нему пришел один из друзей в больницу на медпрактику и принес статью о новом течении. Когда прочитали первую статью: «Я спускаюсь в дурно пахнущий подвал и т.д.», Андрей подумал, как Маяковский в свое время: «Принимаю, мой панк-рок».77

Андрей Панов утверждал, что когда он и его друзья начали жить этой культурой, еще не было никаких панков. Просто один раз ему позвонил Юфит. И сказал так: «Ты знаешь, на Западе появилась группа каких-то кретинов типа нас. Называется «Sex Pistols». Сейчас передали одну вещь по «Голосу Америки» [Юфит всегда его слушал]. На вопрос Свинью, какая именно музыка, описал как «типа Slade, только хуже раз в пять». Андрей решил, что на это не стоит обращать внимания.

Как бы то ни было, Андрей в школе писал только стихи и не владел ни одним музыкальным инструментом. Как сам он сказал в радиоинтервью, за гитару взялся в девятнадцать лет и сразу за электрическую, когда Гудков убедил его, что есть уже ребята, играющие рок на русском – «Аквариум» и Майк, которого он записал. И начать – несложно!

Андрей вспоминал в передаче «Персона Грата»: «А с Монозубом я познакомился, когда Юфа его привел устраиваться на работу. Я тогда был работником торговли по радио и телеаппаратуре, поскольку меломан».78

В «Персоне Грата» Панов отмечает, что взялся а гитару и сразу начал писать песни. Условно первая песня совсем не панковская, а, можно сказать, романс «Рассвет». Написана, как он неуверенно вспоминал, на полу-деке Musima (на самом деле Orpheus).79 Припев в ней звучал так:

Мне приснился наш первый рассвет,

Но тебя я совсем не ждала.

Ведь тебя для меня больше нет

Да и я для тебя умерла.

Сам музыкант рассказывает это про Цоя, но это можно применить и к нему, что процесс этот естественный. Сначала ты много читаешь, потом много слушаешь музыки, учишься играть и снимаешь аккорды и все это не может не вылиться в собственное творчество. «Очевидно, что человек, который жутко много читал и жутко много снимал, должен был и сам начать писать. У меня тогда только намечался первый состав, а сам я в семьдесят девятом первый раз взял гитару в руки. И через полгода уже гастролировал».80

О своем увлечении гитарой он вспоминал сам так: «А я как раз поступал в институт, и тут на мои плечи падают полторы тысячи деревянными – от папы. Мой папа свалил из страны законным путем в семьдесят третьем (на самом деле в 1974). И по их правилам, если ребенок учится, бухгалтерия оплачивает обучение. Финансирует его образование, значит. Конечно, я сразу купил всякого – барабаны там, три-четыре гитары. Все на это ухнул, короче. Взялся сразу за гитару и настолько заразился, что поехал и поехал. Каждый день с утра до ночи. Сейчас фиг так сделаю».81

Летом 1979 года на пустыре напротив дома Панова Покровский и Кук пили портвейн и встретили Андрея. То есть Кука познакомил с Пановым Покровский, так как они были бывшие одноклассники, а со Свиньей он уже общался.

Как пишет Титов: «Привет! Тебе нужен был гитарист? Так вот тебе гитарист!» – и показал на Кука. Они втроем пошли к Свинье домой. И в пустой комнате Свиньи – там ещё не было никакой аппаратуры, они продолжили пить вино и обсуждать планы. Свинья сказал: «Ну, всё! Завтра начинаем репетировать!» И уже через два-три дня небольшая комната серьезно преобразилась – Свинья откуда-то притащил барабанную установку, усилитель, колонки и гитары. Всё это он купил на деньги, которые ему подарили родители за поступление в театральный институт. И они сразу начали репетировать, позвали на барабаны приятеля Эдика Постера (19 лет) из их же с Пиночетом школы, и репетировали втроём. Тогда у Свиньи уже было придумано название «Автоматические Удовлетворители», но было и шуточное название группы – «Х-й».82

Как появилось название «Автоматические Удовлетворители»? Существует несколько версий. Самая распространенная – что это вольный перевод названия «Sex Pistols» на русский язык. Однако кто именно придумал его? Тут мнения мемуаристов расходятся. Авторство приписывается Юфиту, который хорошо знал английский, а также безымянным «битничкам».

Таким образом, в этом составе: Панов – вокал и гитара, Кук – бас-гитара и Постер – ударные, группа репетировала более года и сочиняла свои песни.

Собирались у Андрея, благо места в трехкомнатной квартире было много. Клуб. Слушали пластинки, грели сухое вино в духовке, разговаривали, репетировали.

Играли дома, после «Sex Pistols» стали сочинять песни в их манере. Была записана демо-пленка для Троицкого в 1979, вероятнее в конце года. Иногда на репетициях присоединялись другие приятели. В частности, Максим Пашков, Цой, Покровский и Алексей Рыбин.

«Бомбочка» – то есть пленка с магнитофонной записью группы, поскольку была записана для москвича Троицкого, получила бодрое название «На Москву!» со вторым самоироничным намеком «Дураки и гастроли»: по нему вполне очевидно, что ребята серьезно к себе и группе не относились, но очень хотели поехать выступить в столицу. На самой бобине имелись «Весна», «Выруби Сук», «Шуточки», «Икра», «Появились панки в Ленинграде», песня про Сида Вишеса (название песни никто не помнит, текст был примерно такой: «У меня за стенкой сосед застрелился, а ещё мне сказали, что Сид Вишес отравился»).83

Как вспоминает сам Троицкий, текст другой песни гласил:

«Появились панки в Ленинграде,

То ли это люди, то ли гады.

Они танцуют твист и пого.

Покажите к Роттену дорогу!»84

И отмечает, что это была не демозапись, а «запись квартирного выступления группы „Автоматические удовлетворители“. Троицкий вспоминал, что сам Свин понравился ему больше своих песен. Артемию он показался странным, однако не лишенным обаяния. Критик также отметил хорошие вокальные данные. Выслушав замечания по записи от Артемия, Свинья, сказал, что „живьем“ это все в сто раз круче и что он должен побывать на их концерте».85

Следует сказать, что на бобине были еще записаны отдельно песни Рыбина («Лауреат», «Я пошел в гастроном» и «Звери») и Палаты №6 (скорее всего, две-три песни из альбома «Слонолуние», записанного у Пашкова дома на два магнитофона), которая тогда состояла из Пашкова – гитара, вокал тексты, Цоя – бас и бэк-вокал и Олега Валинского – барабаны). То есть это был сборник трех разных исполнителей, примерно 30 минут, такова длина магнитофонной ленты. Эта запись считается утраченной. Во всяком случае, официально она не издана и в интернете не появилась, за ней охотятся коллекционеры и не теряют надежды найти и выкупить ее.

Причина, как справедливо пишет Кушнир, в том, что «для громких квартирных джемов, записанных на магнитофон „Маяк“, они придумывали броские названия типа „Дураки и гастроли“ (или „На Москву“), а затем искренне поражались, в какое небытие канули их шедевры, „растиражированные“ в количестве одного-двух экземпляров».86

В целом, Троицкий прохладно отнесся к ленпанкам и долго не принимал их всерьез, только в 2010-х гг. он изменил свое мнение о Панове и группе АУ. «Это выдающаяся группа, которая была питомником панк-рока».87

Чтобы лучше понять истоки образа «Свиньи», стоит подробнее рассказать о Евгении Юфите (1960—2014) – режиссере, фотографе, художнике и основателе жанра некрореализм. Юфит или как его называли в компании Юфа, учился в английской спецшколе, что очень помогало в прослушивании «голоса Америки» и ВВС и переводе текстов новой западной музыки.

Во второй половине 1970-х кино он еще не снимал, ибо не имел ресурсов, но вовсю режиссировал действа на улице и фотографировал их. Позднее эта стилистика была им воссоздана в ранних фильмах 1980-х гг.: «Санитары-оборотни» и другие ранние работы.

«Однажды – дело происходило в глубоко застойные времена – школу, где учился Евгений Юфит, посетила западногерманская делегация. Юный Юфит принял в подготовке посильное участие. В частности, убедил одноклассников приветствовать гостей-антифашистов хоровым возгласом „Гитлер капут!“. Едва на пороге появились первые гости, весь класс вскочил и гаркнул. С таким энтузиазмом, что благовоспитанные фрау и увешанные фотоаппаратами герры пулей вылетели вон, решив, что стали жертвами тщательно спланированной провокации. Экстренное комсомольское собрание, обсудив ЧП, пришло к выводу: класс поддался действию необъяснимого массового психоза. Зачинщика не могли найти, потому что, как выяснилось, сам Юфит в последний момент остался сидеть за партой и ничем себя не скомпрометировал».88

Евгений Титов объясняет это творческое влияние так: «Свинья очень ценил Юфу, в чем-то они дополняли друг друга. И очень многое в ранних песнях «АУ» отсылает к эстетике некрореализма Юфита. И эту эстетику потом переняли очень многие наши и панк, и рок, а теперь уже и поп-группы и другие сочинители-исполнители.89

Как точно сформулировали создатели фильма «Нате!»: «Некрореализм – сводный брат русского панка, был вдохновлен эстетикой смерти и разложения. Они имитировали драки и самоубийства для того, чтобы спровоцировать обывателя, выдавить его из зоны комфорта.90