Чугунные облака

Наконец, бесконечно длинный коридор освещаемый неоновыми лампами закончился, и я увидел перед собой толпу людей, будто в глубоком трансе танцующую на местном подобии танцпола. Это были не обычные танцы, которые я привык видел на школьных выпускных и дискотеках в летних лагерях. Это были резкие странные движения людей, абсолютно равнодушных к мнению окружающих. Они танцевали будто за закрытыми дверьми своей комнаты – безудержно и как хотелось им. Может быть нам с Ярославом стоило взять пример с увлечённо размахивающей тощими конечностями толпы, наплевав на все эти реплики, доносившиеся в нашу сторону с еле двигавшихся уст наркоманов.

– Пора нырять в толпу – обратился я к напарнику, подходя к волне людей, которая ещё шаг и заберёт меня в круговорот безумных танцев с головой.

Играл какой-то бешеный ремикс на странную песню, исполняемую парнем с мерзким гундосым голосом как у хозяина сквота. Аранжировка и биты в ремиксе были настолько хаотично и бессистемно наставлены по всей песне, что при всём желании, я бы не смог станцевать под столь странный ритм. Странный он, потому что ритмом это назвать вовсе нельзя было. Нечёткий набор звуков, от которого голова начинала гудеть. Странное чувство. Биты словно кололи по ушам.

Но ребятам под кафом всё равно под что танцевать. Они двигались под свой, понятный только им ритм, наслаждаясь каждым движением будто в слоумо. Они тёрлись друг о друга без капли стеснения, ибо на танцевальной площадке было жутко тесно. Тут даже косячку негде упасть: везде потные возбуждённые телеса, жаждавшие только одного – развлечений. И у каждого они свои. В своей голове. Каждый находил с чего посмеяться, даже когда вокруг ничего смешного не было. Каждый находил под какую музыку танцевать, даже когда музыка вокруг была обычным несуразным ритмом. Каждому казалось что сейчас он в волшебном мире, в котором фонари становятся ярче а жизнь длиннее.

Не жизнь – а рай.

Только это всё было искусственное. На самом то деле, вокруг них настоящая жесть. Лишь благодаря белым таблеткам хранившим в себе всю таблицу Менделеева им было сейчас так хорошо, они были в идеальном параллельном измерении, в несколько десятков раз лучшем чем их долбанная реальная жалкая жизнь. Каждый из отчаянно танцующих, отбивавших ноги людей был глубоко несчастным. И именно в этом месте они искали убежище, своеобразное укрытие от реальных проблем. Родители выгнали из дома – иди в сквот. Умерла мама– иди в сквот. Провалил экзамен – иди в сквот и накурись дешёвой травой. Из все проблем для местной молодёжи только один выход: старое здание игрушечной фабрики, внутри которой находилась пёстрая, скрытая от глаз вселенная развлечений, начинающая жить ночью. Там их всех с распростёртыми объятиями, одной рукой забивая косяк, а другой протягивая маленькую таблеточку, от которой все проблемы мигом уйдут из жизни встречал местный Бог. Создатель этой вселенной. Господин Диллер. Кришна нового поколения. Мистер-бьющее-в-глаза-своим-ярким-цветом-самодельное-мелирование. Что же творилось в голове у этого подонка, убивающего невинных? Зачем он это делает? Подбирает несчастных неопределившихся по жизни подростков, чтобы потом как следует накачать их наркотой и жестоко убить. Загадочная личность. И сейчас она смотрела с самого высокого балкона сквота на пару ярко разодетых парней с цветными волосами, по нелепой случайности вырядившихся как полные идиоты, перепутавшие притон с Хэллоуинской вечеринкой.

– Что за клоуны? – спросил он у своего компаньона, так сказать – миньона, если под этим словом подразумевать напарника злодея, а не тех жёлтых маленьких пилюлек из мультфильма. Правда он совсем не знал о маниакальных секретах своего товарища.

Майкл наслаждался видом людей, находившихся под его видным балкончиком, так сказать «VIP” ложей, если так можно назвать несколько потрёпанных матрасов у прогнившего деревянного стола.

Все люди, нелепо танцевавшие под его ногами – пленники. Его личными поданные, которые сделают всё чтобы получить очередную дозу. СДЕЛАЮТ ВСЁ – как же его грела эта фраза, вызывающая самые ужасные фантазии.

На сегодня он уже пересмотрел себе малышку с объемным бампером. Она активно трясла им на танцполе, закрыв глаза. Эта красотка находилась под кайфом. И она сто процентов сделает всё за заветные таблетки.

Каждый танцующий в этой толпе сделает всё за них. Пробивая пятками пол, каждый из них полностью погружался в себя, медленно умирая изнутри. Они все смешались в единую серую невзрачную массу, за которой улыбаясь наблюдал её покровитель. Только разноцветная парочка била по глазам. В отличии от невидящей ничего толпы людей, которые полностью погрузившись в танец наслаждались состоянием наркотического опьянения, те два парня уверенно шагали к цели. Тогда Майкл ещё не знал, что они здесь чтобы уничтожить его, отомстив за каждую каплю крови, блестящую на его грешных руках.

Мокрые молодые люди тёрлись об меня, не давав пройти. Они прижимались всё сильнее и сильнее, будто зная насколько я ненавижу близкий контакт с незнакомыми людьми. Тем более плохо пахнущими наркоманами. Я чувствовал биение их сердец телом, пытаясь протиснутся сквозь влажные телеса. Их пот оставался на моих ладонях, а мокрая шея одного танцующего парня один раз почти дотронулась до моих губ. И вот тогда я понял что незамедлительно проваливаюсь под землю от брезгливости и отвращения. Это было омерзительно. Устойчивая удушливая жара и десятки людей, края которым не было предела. Яркие фонари надо мной, часто ослеплявшие глаза ярким светом. Вся обстановка здесь одурманивала ещё до первой затяжки. Музыка, со всей силы бьющая по ушам, и запах марихуаны смешанного с нездоровым потом, практически доносившего запах нездоровой печени до носа, заставлял голову кружиться и странно болеть, а взгляд неуверенно бродить по толпе.

О Боже мой, кажется я начинаю себя чувствовать точно также. Пора выходить из толпы. Срочно искать выход, пока я не грохнулся на пол, уронив свой парик и выдав перекрытие. Тогда уж, эта ночка точно станет финалом моей заполненной вопросами, оставшимися без ответов, жизни.

Толпа была позади нас. Очередной невзрачный коридор, стены которого испачканы вонючей блевотиной и уродливыми надписями. Тут я хотя бы смог отдышаться, подавив в себе устойчивое отвращение. Передо мной не было чужих каплей пота, которые так и норовили попасть на кожу.

– Предлагаю разделиться – предложил Ярослав, который также как и я был в шоке от нескончаемой танцующей толпы – Ты ищешь что-то в правой части этой развалины, а я пойду в левую.

– Где ты откопал такую тактику, в Скуби-Ду? – вдыхая полные лёгкие не шибко приятно пахнущего воздуха проязвил я.

– Именно. Будем на созвоне – проронил мой напарник, после чего зашёл в коридор, ведущий в левую сторону.

Мне ничего не оставалось, кроме того как совершенно одному пойти в тёмный пахнущий сыростью убитый коридор. Идея разделиться и идти по этому ужасному месту в одиночку меня всерьёз напугала. Ненавижу, когда руководство планом полностью придуманным мною кто-то забирает на себя. Ну о’кей, фонарик и храбрость заложенная во мне помогут. Или нет?

Тёмная непроглядная пропасть, дно которой чисто физически нельзя было рассмотреть располагалось под его ногами. Невероятная высота. Стоя на краю моста, Андрею, никогда ни имевшему никаких фобий, показалось, что в нём сейчас заиграл настоящий страх высоты.

Может быть это из-за того, что стоя на провисающих под весом гнилых досках высокого моста нельзя рассмотреть глубины пропасти. Настоящая неизвестность. Только лишь острые мокрые камни на которые обрывался резкий поток воды небольшого водопада Глория. Местная достопримечательность, гордость города и одна из немногих красот лесистого севера, найденая и открытая для всех желающих туристов. Но и это, как оказалось, не заманило сюда в ночь четверга ни одного бродягу. Андрей был совершенно один, дрожащими руками вцепившись в хлипкий железный поручень моста, плотно покрытый ржавчиной. Да уж, завтра на город нагрянет ещё одна сенсация: синее тело мальчика, разбившееся об острые камни недалеко от живописного водопада. Холодная кожа усыпана мокрыми брызгами. Очередная новая загадка, на которую скорее всего, никто не найдёт четкого ответа. Неужели это выходки сумасшедшей маньячки в белой маске? Или самый популярный человек города неожиданно для всех решил оборвать наполненную яркими красками и блеском золота жизнь? Он станет новой тайной, войдя в историю города, как например, Адриана – примерная отличница, одним солнечным утром найденая недалеко от дымящегося авто.

Да уж, его смерть прокатится более позитивной волной, чем смерть его обожаемой всеми сверстницы. Ведь тут одно лишь имя его вызывало волну негодования. Гнилой похабный сын богатеньких родителей, которому хотел плюнуть в лицо точно уж каждый второй житель.

Его похороны можно легко представить: самое бесславное мероприятие последних пяти лет, и уж точно самые паршивые похороны за всю историю.

– Ненавидела этого козла! – сказала бы Алина, подойдя к его гробу и в последний раз посмотрев на лицо человека столь ненавистного, что даже на похоронах добрые слова не находились.

– Лицемерная тварь, из-за которой на меня напал маньяк! – припомнил бы его братишка, подойдя к гробу следующим по очереди, даже и не посмотрев на мёртвое тело, один вид которого у него вызывал отвращение.

– И я его ненавижу!

– Гадкий мудак!

– Наконец он сдох!

– Карма разбила его об камни, надеюсь он подыхал в муках!

Всё кладбище заполнилось бы оживлёнными обсуждениями и выкриками разных интонаций: от ненавистных до радостных. Такого гула в тихом царстве мёртвых, находившимся посреди залитой солнцем поляны, ещё не было.

– Кто-нибудь хочет сказать что-то про мёртвого? – спросил бы бородатый равнодушный священник, рассматривающий ногти. Для него похороны детей – очередная рутина.

На поляне, на которой даже и не соизволя одевать траурную одежду, собрались несколько жителей города, застыла бы непробиваемая тишина. Никто из них не знал Андрея, чтобы говорить громкие фразы. Его мама не приехала, так и погрязнув в своей обиде разъезжая по рифам острова Капри. Возможно, она могла бы сказать про него хоть что-то. И то, этими словами был бы рассказ о том, как сын предал её в последнии дни своего жалкого существования.

И только лишь одна незнакомая ему рыжая девочка скромно подняла руку, выйдя к гробу:

– Хочу сказать, что я никогда с ним не общалась. Но я хорошо его знала. Поверьте, очень хорошо. Каждый день я пыталась с ним поздороваться, прогуливаясь по коридору и с восторгом наблюдая за ним, надеясь что он меня когда-нибудь заметит. Этот день настал. Однажды, перед физкультурой он сказал мне что от моих волос несёт будто от старой коровы. После этого, каждый день день перед сном я открывала его фото. Серьёзно: могу наизусть процитировать подпись каждой фотки и хэштеги в точной последовательности.

Поляна бы заполнилась смешками и осуждающими шепотками.

– Я смотрела на его фотографии шепча под нос «Прийдёт день, когда ты сдохнешь, и тогда я станцую тверк над твоей могилой». И вот, этот долгожданный день настал. Так давайте все вместе возрадуемся гибели главного гандона нашего города!

Тихая поляна, на которой мирно покоились мёртвые родственники каждого жителя города, заполнилась бы радостными криками.

– Ура! – кричала бы толпа, прервав речь девчонки и подбежав к красивому лакированному дубовому гробу. Даже священник не стал бы спорить, отдав тело Андрея на растерзание разъярённой толпе, отойдя в сторонку.

– Этот гавнюк не должен быть похоронен в наших землях, мы должны его сжечь! – крикнул бы парень, который вместе со своими друзьями подхватил тяжёлый гроб на плечи и понёс в строну города.

– Да! – кричала бы довольная толпа, аплодируя в ладоши и с восторгом смотря на то, как блестящему чистейшему и дорогому гробу, в лучших традициях семейства Арсения, не дали уйти под землю.

Над его телом сначала где-то часик поглумились, нарисовав на бездыханном лице чёрным маркёром усики, а на щеке нелепый член, хохоча и снимая на камеры.

Чему Андрей был точно рад, так это тому, что он бы был самым красивым трупом на том кладбище. Папа одел бы его в красивейший костюм от Хьюса, приправив всё запонками от Cartier. А может быть вовсе, решил бы забыть своего единственного сына как страшный сон или неудачный эксперимент. Хрен поймёшь этих миллионеров.

– Сжечь! Сжечь! Сжечь! – радовалась бы толпа, пронося открытый гроб по улицам города.

Это были бы самые весёлые похороны, которые внесли бы на календарь как всеобщий праздник. И ощущая порывы холодного ветра дрожащим от страха лицом, Андрею всё меньше хотелось прыгать вниз, радуя такое огромное количество людей. Но отступать поздно. Он чётко решил, что его жизни суждено оборваться, не портя жалким одиноким концом яркое, роскошное, пышное и весёлое существования. Лучше прожить жизнь короче – думал Андрей – и запомниться всем как чертовски красивый харизматичный богатенький мудак, чем грустный лысый паренёк в одиночестве жующий батончик с глютеном.

Чёрт, как же тут было высоко. Один шаг, и свободный полёт, от мысли о котором Андрею сразу же становилось дурно. Как пересилить себя сделать самый последний шаг в жизни, когда он наполнен таким сводящий с ума страхом? Ощущая холодные порывы ветра в лицо, у Андрея всё сжималось изнутри, желудок выворачивался от странных ощущений, что творились внутри.

Продолжая держатся за железные поручни он присел на корточки, смотря вниз на разлетавшиеся в разные стороны брызги. По телу бегала жуткая дрожь. Может быть просто не стоит смотреть вниз? Андрей поднял взгляд вверх, засмотревшись на полную луну и яркие звёзды. Как же всё-таки красиво умереть под полнолунием, разбившись об острые камни. Хоть его смерть не будет такой жалкой. Осталось всего лишь отпустить мёртво застывшие на ржавой палке руки.

Вдох. Выдох. Какой же тут свежий воздух, пахнущий хвоей и сентябрьской свежестью небольшой реки. Этот воздух проникал глубоко в лёгкие Андрея, щекоча внутренности. Бескрайний тихий лес, только лишь далёкие звуки совы, проснувшейся на ночную охоту. Ему было легко ассоциировать себя с этим интересным созданием. Сова также как и он жила только ночью, не зная света дня. Каждая его ночь была наполнена яркими красками и волшебными миражами, которые с наступлением света, как карета золушки, исчезали, оставляв за собой одиночество, похмелье и плохое самочувствие. День был вечным последствием, последствием сумасшедшей яркой жизни проживаемой Андреем ночью. Страстные поцелуи, крепкая выпивка и громкая музыка. Всё это окружало его всегда в огромном излишестве. А день лишь тень ночи. Скудный на яркие эмоции, скупой на приятные ощущения. День ломает напрочь все ожидания и амбиции, которые рождаются ночью. Он словно жестокий князь, растаптывает то самое ощущение счастья. У многих сверстников Андрея оно появляется лишь с наступлением темноты, пока не взойдет солнце. Эх, громкая ночная сова, сколько же у тебя с ним общего. Даже зловещий хохот, который она издавала в промежутках между тревожными криками знаком для Андрея. Он любил причинять боль, злорадно наблюдая за последствиями. Сейчас, он будто очнувшись собирался причинить боль себе, самостоятельно вернув карму. Он прозрел. Его жизнь была настоящей вечной ночью, скрывающей в своей тьме все его поступки. Их легко можно назвать настоящими грехами. И вот, наступил рассвет. Своеобразное похмелье, когда отказываешься верить в то, что это была твоя жизнь. Когда все остальные выстраивают будущее вокруг себя, целеустремлённо идя вперёд, Андрей топчется на месте гадя себе же под ноги. У него уже заранее будет сытое будущее, в котором он видит себя таким же мудаком как и сейчас. Он будет тем самым, которого покажут в новостях с подписью «Сын олигарха в нетрезвом состоянии сбил беременную» или «Сын олигарха избил женщину в туалете ночного клуба». Он то самое бездумное существо, которому яркий свет золота и пьянящий запах денег бьёт в мозг, заставляя творить любые ужасные вещи, какие только прийдут в ненасытный уставший от наполненных богатством будней разум, идя на самые бесчеловечные поступки. Видимо, он тот самый биомусор коим считал окружающих себя подростков: тех самых очкариков, которые не мыв голову допоздна засиживались за учебниками, сажая зрение. Те самые девчонки, лица которых плотно усеяны угрями. Они тщательно и днём и ночью изучали строение организма человека, чтобы впоследствии стать оплачиваемыми врачами. У всех этих ребят стоит большая цель впереди. Все они попадались под горячую руку Андрея, выслушивая громкие обидные унижения. А ведь он сам словно находился посреди бездонного глубокого ущелья, с каждым днём всё быстрее и быстрее падая вниз. Он терял себя. Все его детские интересы и увлечения ушли коту под хвост, выйдя из головы Андрея и посадив на своё место размышления о том, как круче выпендриться перед всем городом, вызвав новую волну негатива.

Теперь этому существованию пришёл конец. Может быть хоть за это в аду ему дадут менее ужасные пытки за тщеславие и малодушие, добавив «+1» в карму и дав комнату подальше от раскалённой лавы. Хм, а в аду есть номера для грешников, как в гостинице? – задумался Андрей. Если да, то там скорее всего не престижно, как в обычных гостиницах, жить у моря, у них же оно из лавы. И скорее всего, номера для знаменитых грешников, тоже в отличии от обычного мира, считаются самыми ужасными. В джакузи из лавы плавиться Гитлер, а тело императора Нерона, который спалил Рим, бесконечное количество раз разрезают и собирают.

И каждый день, после того как Андрей разобьётся о камни, он будет ходить на ужасные анти-процедуры, в самом адском санатории вселенной. Сначала в его рот зальют бесконечное количество воды, а потом поставят маленьких тяжёлых чертят прыгать на заполненном животе, пока Андрея не разорвёт на части. Так его накажут за употребление алкоголя. Потом, самый дорогой орган что у него есть, благодаря которому у него было столько удовольствия на протяжении бессмысленной земской жизни, будут медленно резать на куски, наказывая за многочисленное прелюбодейство. В итоге, его поставят на раскалённое поле таскать невероятно тяжёлые булыжники, в то время когда какой-нибудь Чарльз Мэнсон будет хлыстать его прокаченную спину жгутом. Да уж, смерть после яркой, наполненной экспериментами и развратом жизни – отстой. В раю наверняка будет круто. Туда, наверное, попадёт этот конченный Влад, крича «Взгляните, я та самая жертва которая пережила нападение маньяка после того, как мой брат-гандон, плавящийся в лавовом джакузи преисподней оставил меня одного в лесу!» и ныряя в лазурный бассейн, где его будут ждать ушедшие из жизни колумбийские модели. Видимо, в аду будет по-настоящему хреново. Но выхода больше не было.

Пора отпустить замёрзшие окаменелые руки, дав телу упасть и разбиться. Эх, если бы его живот не заплыл жиром после тех многих батончиков с высоким содержанием жира, то Андрей снял бы футболку, прыгнув спиной. Тогда, какая-нибудь жена рыбака на утренней прогулке по речке увидела его прекрасное тело и воскликнула: «Сын Посейдона, ты ли это?», рассматривая его облитые кровью кубики пресса. Да уж, если б он подумал за это, стоило бы подкачаться перед самоубийством.

Собираться уйти из жизни и понимать, что ты её прожил зря – хреновое чувство, с которым пришлось сейчас столкнуться Андрею, смотрящему испуганными глазами в пропасть. Всё-таки, место, что он увидит последним в жизни чертовски красивое. Хоть что-то радует.

Тишина ночного леса разбавилась тихим еле слышным шумом. Кажется, от холода и страха у Андрея уже начинаются галлюцинации. Кто может проехать ночью по мосту где-то у чёрта на куличиках? Но звук не стихал. Уже не слышно было объемного крика совы, а журчание водопада, доносившееся снизу, стало намного приглушённей. Темнота, окружившая Андрея, стала медленно уходить, будто солнце начало всходить над горизонтом. Но как же такое возможно, сейчас десять часов вечера!

Опять какая-то хрень мешает ему тихо уйти из жизни. Ну почему, даже от мирного окончания существования его отвлекали то глупые мысли про ад, то странный свет и непонятный шум? Точно, это не просто странные звуки. Журчание мотора авто, становящееся ближе и ближе к старому деревянному мосту. Ну вот, как он и предполагал. Сейчас мирная семейная пара остановится напротив него, начав отговаривать прыгать, вызвав полицию и его отца. Арсений на этот раз точно от него откажется, покрывшись багровой краской от стыда. Пора заканчивать эту безумную ночку. Надо всего лишь отпустить руки и полететь вниз, на встречу страшному, но справедливому небесному суду. Хотя может быть религия с детства навязала ему ложь? Может быть там просто беспросветная тьма, ожидающая после смерти?

Мрак вокруг него на этот раз полностью растворился. На его разочарованное в себе, трясущееся от холода тело светили яркие фонари машины. Ему не хотелось поворачивать голову, чтобы как стоит рассмотреть авто. Скорее всего, это разъярённый папочка приехал на майбахе, узнав о том, что собирается сделать его ужасный сын. Не спрашивайте, откуда узнав. Он всегда всё знал, быв на шаг впереди. Может быть именно это сделало его чертовски богатым.

Андрей не обращал внимания на яркий слепящий глаза свет, смотря в тёмную бездну ставшую сейчас совсем беспросветной. Пора, наконец, отпустить руки, и пусть тот кто сидел в авто наблюдает как он летит на встречу гибели.

Машина подъезжала всё ближе и ближе, заставляв хлипкие доски старого моста трястись будто от взрыва. Они скрипели, проседая под тяжёлыми колёсами.

Но Андрей не обращал на него внимания. Он сосредоточивался на том, чтобы пересилить страх. Машина подъехала вплотную и самоубийца, поддавшийся унынию, предал принцип и посмотрел назад.

Чертовски классный белый раритетный Мустанг остановился рядом с ним, продолжая светить фонарями в чащу леса. Он не был в курсе, какую роль эта машина сыграла в судьбе его брата. Ещё позавчера, капельки крови Влада разбавили идеальный белый цвет тачки. И сейчас, эта колесница страха подъехала к нему.

Окно начало медленно открываться, съезжая вниз. Ну вот, та самая мирная семейка которая начнёт его отговаривать. У них ничего не получится. Он сделает то что намерен сделать.

Но ожидав увидеть за рулём мужчину средних лет, который бы улыбался пухленькой жене-мамаше его троих детей, Андрей немного удивился. За рулём сидела настоящая эксцентричная молодая красотка, своими блестящими, горящими от интереса глазами рассматривающая его. Он не видел её раньше, ведь такую яркую, даже чуть-чуть эпатажную внешность забыть никак нельзя. Яркие пряди, вплетённые в её густые объемные волосы предавали образу необычности. Виртуозная и вычурная татуировка дракона, красующаяся на её правой щеке предавала девушке дерзости. Настоящая роковая красотка подправив свою яркую розовую прядь ненавязчиво улыбнулась Андрею.

– И что же ты собираешься делать, красавчик? Я подозреваю, что точно не ловить рыбу – саркастично заметила она, выглядывая из окна классического авто.

– Твои подозрения верны – сухо бросил Андрей, продолжая сидеть на краю залитого светом фар моста.

– Дай угадаю, бросила девушка? Вы, олухи, только из-за них решаетесь на подобную хрень.

– Да нет, просто моя жизнь бесполезный, никому ненужный кусок дерьма – вздохнув ответил он.

– А почему ты считаешь что твоя жизнь должна быть нужна кому-то? Ты – творец, который своими руками может сделать из куска дерьма чёртов шедевр современной скульптуры – поддерживала Андрея незнакомка.

«Своими руками может сделать» – нежный голос девчонки прозвучал эхом в голове Андрея. Почему он, и вправду, не может сделать жизнь стоящей чего-то? Он, блин, самый уверенный, популярный и гордый парень этого городишки, которого тут знают все. Семнадцать лет – тот самый возраст, когда по-настоящему понимаешь что пришло время меняться к лучшему. Делать жизнь лучше. Период, когда с огромной скоростью летишь вниз остаётся позади, и ты на полной скорости врываешься во взрослую жизнь.

Почему мысли Андрея так резко менялись, с каждым разом обретая новый характер?

– Слушай, поезжай отсюда и не мешай мне наслаждаться последним днём жизни – грубо ответил он, хотя на самом деле, отъезд загадочной красотки – последнее, чего ему хотелось. Ведь благородия ей в его существовании появился новый стимул: узнать, кто же на самом деле эта девчонка-загадка с тёмным драконом во всё лицо. «Не отъезжай, побудь со мной ещё минуту» – просил он внутри себя, надеясь, что девушка не выполнит его резкую просьбу.

– Унылый красавчик на краю моста, хочешь провести со мной чертовски классную последнюю ночь жизни? – подмигнула девчонка – Твоё самоубийство наполненное трагизмом может подождать до рассвета – она открыла дверь, приглашая незнакомца разделить с ней переднее сидение – Я еду в обалденно классное местечко, ты оценишь – Андрею, казалось, было всё равно на предложения незнакомки. Он смотрел вперёд, на ночной лес, готовясь сделать последний шаг в своей жизни. Незнакомка с цветными волосами привстала, пытаясь найти что-то в заднем кармане. Порыскав так секунд десять, она достала круглую мелкую ярко-белую таблетку, даже во тьме светящуюся белоснежным цветом.