Останься со мной навсегда

* * *

– Лысая башка, дай пирожка! Эй, смотрите, Султанов лысый! Ха-ха-ха! Зло посмотрев на обидчика, Бакыт спокойно снял рюкзак и сел за парту.

– Ну, чё? Лысый, лысый! – не унимался рыжий мальчик. – В армию собрался?

Бакыт молчал. Джалиль считался в их классе атаманом. Никто из мальчишек не осмеливался ему перечить. Его папа работал в одном из министерств, и каждое утро привозил своего отпрыска на огромном джипе. Когда машина останавливалась возле школы, одноклассники высовывались из окна и с завистью смотрели на выходившего из машины с чинным видом Джалиля. Учился он ниже среднего, и только по просьбе матери его оставляли в классе.

– Эй! Размазня! Чё молчишь, ты лысый и еще немой? – Джалиль с размаху ударил Бакыта линейкой по лбу. – Ух, ты, как трещит! Гы-гы-гы…

Бакыт покраснел, потом встал и стал надвигаться на своего обидчика. Тот с напускным испугом попятился назад: «Ой, боюсь, боюсь, щас описаюсь…»

Мальчик не останавливался. В какой-то момент, в доли секунды он прыжком повалил Джалиля и стал его бить с такой злостью, что не ожидавший такого отпора мальчик только охал и восклицал: «Ох, ты что?! Ой, да чего ты?..»

Вошедшая в класс учительница с силой оттащила совсем озверевшего Бакыта. Тот рычал, как маленький волчонок, и сопротивлялся.

– Я тебя убью!

– Бакыт, Бакыт, успокойся, всё, всё! Да что это такое! Прекрати немедленно! – учительница с силой прижала его к себе.

Прозвенел звонок на урок.

– Все сели и готовимся к занятиям, пока я приду, все должны быть готовы. Классный руководитель вывела Бакыта и Джалиля из класса.

– Быстро умыться и в класс! Нет, подождите, сначала пусть Джалиль сходит, а потом ты. А то опять подеретесь.

Когда Джалиль скрылся из виду, учительница спросила у Бакыта:

– Что случилось?

– Ничего!

– Как ничего не случилось? А с чего ты тогда стал драться с Джалилем?

– Он сам знает!

– Ну, не хочешь, не говори… Иди умойся, потом разберемся.

По коридору шёл Джалиль, он вытирал рукавом свитера разбухший нос, и уже сейчас стал виден намечавшийся слева под глазом синяк.

– Козёл! Я тебе еще покажу, завтра посмотрим! – процедил сквозь зубы Джалиль проходящему мимо Бакыту. – Жетим!

– Так! Прекратить! Ну-ка, иди сюда, – женщина подозвала рыжего.

– Это что за разговоры?

– Я чё? Я ничё? Это всё он! – стал оправдываться Джалиль. – Он сам меня повалил и стал бить, я его не трогал…

– Я сейчас спрашиваю тебя о том, что ты сказал только что! Кто тебе дал разрешение обижать людей? А?

Джалиль потупился.

– Заходи в класс! Завтра придешь с родителями!

До конца дня никаких событий в классе больше не произошло.

На следующий день из подъехавшего серебристого цвета джипа вывалился Джалиль, рядом с ним засеменила пухленькая женщина, похожая на булочку. Хлопнула дверь, и с противоположной стороны машины вышел грузный мужчина. Вся троица проследовала внутрь школы.

– Здравствуйте, Елена Геннадьевна! – женщина с недовольным видом сложила свои пухлые ручки в замок. – Вот Джалик сказал, что нас тут вызывают?

– Здравствуйте! Пройдёмте в класс и там поговорим. Учительница открыла перед родителями дверь, оставив при этом Джалиля за дверью.

Мальчик пытался что-то высмотреть в замочную скважину, затем, потеряв интерес, повернулся и пошёл в сторону стоявшей неподалёку группы одноклассников. Подойдя к ним, он по-свойски похлопал кого-то по плечу, с кем-то поздоровался, стукнувшись лбом.

– Ну, сегодня кому-то конец! – потирая руки, сказал Джалиль.

– Султанову, что ли?

– Ага! Козёл! Сказал ему крышка, значит, будет крышка! – злобно прищелкнул языком Джалиль. – А вот и наш герой – штаны с дырой!

К одноклассникам подошел Бакыт. Он поздоровался со всеми, приблизившись к Джалилю, но даже не посмотрел в его сторону.

– Ну-ну, какие мы гордые! Сейчас посмотрим, кто кого…

Бакыт ничего не ответил. Сердце его сжалось в тревоге.

Через некоторое время дверь класса открылась, и вышли родители Джалиля. Елена Геннадьевна проводила их и закрыла за собой дверь.

Мужчина и женщина подошли к стоявшим ребятам.

– Джалик! Иди сюда! – писклявым голосом позвала мать рыжего. Мальчик подбежал к женщине. Отец Джалиля подошёл к Бакыту:

– Тебя ведь Бакытом зовут?

– Да, байке…

– Ты это… Не обижайся… Он ведь не понимает. А ты молодец! Правильно сделал, за всё надо отвечать. – Он похлопал мальчика по плечу тяжелой ладонью. Затем, обернувшись в сторону сына, сказал: «А с тобой мы дома поговорим. Хватит там сюсюкаться, мать, пошли».

Когда приглашенные родители ушли, мальчишки окружили Джалиля.

– Ну, и что? Кому крышка? Облажался? – со всех сторон послышались колкие шуточки.

Джалиль оскалился:

– Заткнитесь все, а не то!.. – он угрожающе показал кулак.

* * *

– До свидания, ребята! Отдохните хорошо за лето, – учительница 3 «В» класса стояла возле учительского стола заваленного подаренными букетами, тихонько смахивая слезу. – Теперь вы выросли, и будете учиться совсем как старшеклассники. Я желаю вам всем здоровья, чтобы хорошо учились и стали гордостью нашей школы!

– Лен Генадьна! Лен Генадьна!

Класс зашевелился, дети стали подбегать к учительнице, обнимать её.

Бакыт еще с вечера пошёл искать цветы. Он помнил, что за автозаправкой в их микрорайоне расположен какой-то офис, а вокруг здания – красивые клумбы с розами.

После девяти вечера, тихо выскользнув из дома, предварительно проверив, спит ли Бермет, он пробрался во двор, и через узкую щель между домами и побежал в сторону автозаправки. Он бежал во весь опор, словно наперегонки с ветром. Тёплый майский воздух встретил его, не сопротивляясь его бегу.

Добежав до высотного здания, он отдышался и осмотрелся по сторонам. Вокруг еще гуляли люди, кто с коляской, кто просто под ручку. Бакыт старался быть незаметным. Он пролез между чугунными прутьями, еще раз осмотрелся и двинулся к цветочным клумбам. Вытащив из-за пазухи перочинный нож, он стал быстро нарезать цветы. Колючие стебли царапались и больно кололи, но Бакыт не обращал на это внимания. Через пять минут он собрал букет ароматных роз. Бакыт был счастлив.

Он проделал обратную дорогу без приключений.

Войдя в дом, он услышал шорох на кухне и увидел свет. Тихо вынес свой букет на балкон и прошёл на кухню. Мать сидела на стуле, прислонившись головой к мойке.

– Мам! Пойдём спать…

– А, это ты? – Нургуль приподняла тяжелые веки и снова их опустила, бормоча себе под нос: «Алтыным*… Кагылайын тамырым менин*…».

– Мама, вставай, пойдём… – мальчик стал аккуратно поднимать женщину, та, пошатываясь и стараясь не падать, облокотилась на спинку стула. Осторожно держась за стенку, они добрались до комнаты. Бакыт уложил мать, укрыл её, затем, проверив сестренку, лег рядом, мечтая о завтрашнем дне. Ему виделось, как он несёт свой большой и красивый букет, как все будут смотреть на него и его цветы с завистью. Спустя несколько минут мальчик уснул крепким счастливым сном.

Он пришёл в школу самым первым. Сторож, подметавший школьный дворик, ласково погладил мальчика по голове: «Ну что, сынок, по школе скучать будешь?»

Бакыт в ответ только улыбнулся.

Стали подтягиваться ученики. Когда подошла Елена Геннадьевна, Бакыт молча сунул ей букет, обёрнутый в газетный лист.

– Спасибо, Бакыт! Какой красивый букет! – классному руководителю нравился этот смышлёный, подвижный мальчик.

Начались летние каникулы. Нургуль решила летом не водить Бемку в сад. И теперь каждый день дети с утра играли на площадке возле дома.

В день гибели мужа Нургуль накрыла в кафе стол, пригласила друзей мужа, провела поминки.

* * *

Прошло два года.

Нургуль выгнали с работы за постоянное пьянство. Она теперь ходила по подъездам, собирая бутылки, беря с собой детей, заставляя их искать в помойках. Бакыт уходил подальше от своего микрорайона, стараясь не попадаться на глаза своим одноклассникам и соседям.

Каждый раз, возвращаясь из школы, он шёл, заглядывая в придорожные арыки. Если находил бутылку, оглядываясь по сторонам, клал её незаметно в рюкзак и шёл дальше.

Деньги от собранных бутылок уходили на покупку продуктов и на очередную бутылку для мамы. Если же на это не хватало денег, Нургуль начинала ругать детей и проклинать свою несчастную судьбу. В когда-то уютном гнезде не стало места теплу и ласке. Сначала Нургуль продала мягкую мебель, ей казалось, что она всё время напоминает ей об Анваре и стоит немым укором. Когда кончились деньги за проданную мебель, стало продаваться всё остальное. Всё, что осталось – это старый палас, телевизор, одеяла и покрывала, ещё со времён студенчества. Их двухкомнатная квартира стала совсем пустой.

Потом в их доме появился Болот байке. Он совсем не нравился Бакыту. Мальчику не нравилось, что Болот байке обнимает его маму. От него всегда пахло вонючими сигаретами и перегаром. Он жил у них около трёх месяцев, пока однажды не избил Нургуль и не выбил ей два передних зуба. А случилось это так.

– Жрать есть что-нибудь? – заорал он, с порога швыряя свои дырявые туфли. – Эй! Салажата, а ну, дуйте сюда, я вам что-то принёс! Ха-ха-ха!

Дети молча смотрели, как он вытаскивает из кармана свёрток газеты. Она вся скомкалась и в его грязных засаленных руках выглядела ещё ужаснее.

– Вооооооот! – он с грохотом стукнул свёртком о стол, и через разорванную газету высыпались засохшие куруты*.

– Эй, Нургуль! Нюска! Жрать давай! – он облизал треснутые губы и уселся на пол, вытянув ноги. – Нюска! Аааааа!

Нургуль спала после вчерашних посиделок, и, естественно, речи об ужине не могло быть. Болот, поорав ещё немного, вошел в комнату, где спала Нургуль, и выругался матом. Не видя никакой реакции, он со злостью пнул лежащее тело. Послышался стон. Нургуль подняла голову и, стараясь открыть глаза, закричала:

– Ты что себе позволяешь?! Жрать тебе давай! А ты деньги принёс, чтобы пожрать? – она с трудом поднялась. Немного оправившись от удара, подбоченившись и всё ещё шатаясь, она сказала, показывая Болоту кукиш: «А вот это ты видел?! Вот! На! Жри!»

– Чево? Это ты мне? Сука! Бл…ь! Я тя щас!.. – Болот набросился на Нургуль. Завязалась драка. Впервые в жизни Бакыт видел, как избивают его маму. Он не выдержал, подбежал сзади к Болоту и стал бить его кулаками: «Не бейте мою маму! Не трогайте её!»

Бемка заревела. Начался настоящий хаос. Все летело кувырком. Соседи начали стучать в стенку, затем в дверь позвонили. Шум не стихал.

Спустя двадцать минут приехал наряд милиции и, выбив дверь, забрал окровавленного Болота, заломив ему руки за спину. Он сплюнул прямо у порога, и всё еще пытался высвободиться из стальных объятий милиционеров. Соседи, вызвавшие милицию, стояли у дверей и заглядывали внутрь квартиры. Особо сердобольные покачивали головой, укоризненно глядя на пьяного мужчину.

Пришёл участковый, он заполнил протокол.

– Ну что, Нургуль, будем делать? Заявление писать будем? – лейтенант сидел на маленькой табуретке, а женщина сидела, прислонившись к стене. Бакыт промывал её лицо. У неё был подбит глаз, вокруг губ запеклась кровь. Рядом, испуганно прижавшись к матери, сидела Бемка.

– Нет! Ничего не надо! Пусть только сделает дверь и валит куда хочет! – зло ответила Нургуль.

– Подпишите протокол, – милиционер протянул бумагу, но женщина отпихнула листок.

– Ничего подписывать не буду!

– Ну, как знаете… Вам не стыдно? – лейтенант осмотрел комнату, – на вас же дети смотрят…

– Знаешь, что… Иди-ка ты отсюда! Совестливый нашёлся! – прошипела Нургуль.

Милиционер, покачав головой, пошёл в прихожую. Кое-как поставив дверь обратно в петли, он подозвал Бакыта: «Вы кушали?»

Мальчик молчал. Тогда участковый вытащил из кармана мелочь и сунул в руку мальчику. Тот разжал пальцы, и деньги упали на пол.

– Ишь ты! Гордый! Бери, бери! – мужчина похлопал Бакыта по плечу и ушёл.

* * *

На следующий день участковый опять заглянул. Он принёс печенья и конфет для детей. Нургуль лежала. Всё её тело болело после вчерашней драки. Бакыт накрыл возле матери небольшую салфетку, заменявшую скатерть. Поставил чайник.

Участкового звали Урматом. Ему было не больше тридцати. Он работал на этом участке месяц и успел заметить детей, вечно ошивающихся по помойкам.

– Тебя как звать?

– Бакыт.

– А тебя? – спросил Урмат, обращаясь к девочке.

– Бермет.

– Ну, давайте тогда чаем меня угостите, раз познакомились.

Они попили чаю. Нургуль даже не повернулась. Она как лежала, отвернувшись к стене, так и осталась лежать.

Участковый пытался завести разговор с Нургуль, но бесполезно. Она не удостоила его даже взглядом.

Урмат спрашивал у Бакыта и Бермет об их интересах, что они любят и о чём мечтают. Ему было искренне жаль этих детей. Он знал от соседей, что отец детишек погиб, спасая ребёнка, что мать сломалась морально, не выдержав жизненных тягот.

– Бермет, а ты когда вырастешь, кем хочешь стать? – спросил Урмат, заглядывая в глаза девочке.

Девочка посмотрела исподлобья на Урмата и, теребя пуговицу на кофточке, тихо прошептала: «Продавцом…»

– А я поваром! – Бакыт деловито поправил край расстеленной салфетки.

– У нас всегда будет вкусно пахнуть!

– Аааа… Значит, ты будешь всех кормить? – засмеялся участковый.

– Ну да, а потом, когда у меня будет много денег, я привезу к нам бабушку.

Урмат вопросительно посмотрел на мальчика.

– Наша бабушка живёт на Иссык-Куле*, она там одна, и ей скучно.

Насколько знал Урмат, у них никого не было, кроме матери. Соседи при знакомстве с новым участковым рассказали об этой семье всё, но никто ни словом не обмолвился о бабушке.

Урмат, уходя, пообещал заглядывать к детям.

* * *

Лето в этом году выдалось жарким.

Солнце с утра проникало в незашторенные комнаты, не давая спать детям. Оно щекотало их своими лучами, ожидая, пока они не встанут. Протирая припухшие глаза, Бакыт шёл в кухню, ставил на газовую плитку чайник и начинал шуметь в ванной.

Закончив свои утренние приготовления он будил Бермет и маму.

Наспех позавтракав остатками еды со вчерашнего дня, они выходили втроём на поиски.

Обедали, где придётся, чаще устраивались у кромки тротуара, в тени. Затем Нургуль отправляла детей домой, а сама, забрав вырученные за собранную посуду деньги, отправлялась искать собутыльников.

Бакыт и Бермет целыми днями играли на площадке. Дети, раньше игравшие с ними, теперь их сторонились. По вечерам, получив поучительную порцию наставлений от своих родителей, вроде «не водись с этими бомжами и заморышами», весь двор смотрел на брата и сестру, как на врагов. Завидев своих детей, забывающих в процессе игры все наущения, родители и вездесущие бабушки забирали деток или уводили их в сторону.

Бакыту до глубины души было обидно, но он не показывал виду и сам придумывал игры для сестрёнки. Она, безмятежно улыбаясь новым выдумкам брата, с гордым видом прохаживалась перед другими девочками. Те, в свою очередь, с завистью смотрели на Бемку и шушукались за её спиной.

Однажды Бермет нашла в песочнице забытую кем-то куклу Барби, она села и тут же сделала для своей новой подружки песочный замок. Играя и разговаривая с куклой, она настолько увлеклась, что не заметила, как сзади к ней подошла соседская девочка Чинара.

– Эй! Отдай мою куклу!

– Это моя кукла, я её нашла! – Бермет шмыгнула носом и продолжила игру, краешком глаз следя за Чинарой.

– Отдай! Это моя кукла! Я всё маме расскажу!

– Не отдам! Я её нашла!

– А вот я скажу, что ты её у меня украла! Мааа-маааааа! – завопила соседка.

На крик в окне второго этажа показалась женщина, она отворила окно и вывалила свои огромные груди, свесившись через подоконник грузным телом, и из этого обезображенного жиром тела полился поток ругани:

– Я же тебе сказала, не водись с этими бомжами! Уйди от неё, она, наверное, вшивая!

– Мама! Она мою куклу украааалааааа! – не останавливаясь, орала девчонка.

– Я сейчас спущусь и надеру ей задницу! – женщина скрылась за окном.

Через некоторое время она вышла из подъезда, в руках у неё была выбивалка. При каждом шаге всё её тело колыхалось, она шла, а её большая грудь угрожающе раскачивалась из стороны в сторону, как будто норовила задавить всех и вся своими размерами.

Бермет встала. Услышав ор, прибежал Бакыт, он теперь стоял возле сестренки и смотрел на приближающуюся соседку. Та подошла, в свою очередь, посмотрела на всех, затем, подбоченясь, начала:

– Что случилось?! А?!

– Она мою куклу украла и не отдает! Ааааааа! – Чинара орала без слёз, широко открыв рот.

– Замолчи! Моя сестрёнка не воровка! – Бакыт угрожающе посмотрел на воющее создание.

– Ты сам заткнись! Заморыш! – это уже мать Чинары, прижав к себе плачущую дочь, помахала в сторону Бакыта и Бермет выбивалкой. – Алкоголики проклятые! Гнать вас отсюда надо! Ууу, ворюги!

– Мы не ворюги! – перебивая её, закричал Бакыт, – не нужна нам ваша вонючая кукла!

Он взял из рук Бермет игрушку и швырнул под ноги соседке.

– Быстро подними и дай её мне лично в руки! Мерзавец! – женщина с презрением посмотрела на детей, – и мать твоя ш…ва, и ты со своей вшивой сестрой недалеко пойдёте!

– А вы… Вы… толстая дура! – срываясь на крик, сказал Бакыт.

– Чтооооооо?! Ты ещё и оговариваться смеешь! – женщина замахнулась на мальчика, тот весь сжался, стараясь прикрыть всем телом сестру от удара.

– Стойте! Как вам не стыдно поднимать руку на детей!

Женщина недоумённо обернулась. Подошел участковый Урмат.

– Здравия желаю! Лейтенант Ботоканов. В чём дело? – он приставил ладонь к фуражке.

Соседка оторопела, её дочь спряталась за спиной и сейчас выглядывала, ухватившись за платье матери.

– Дааа… тут вот, эти бомжи у моего ребёнка куклу украли! На учёт их надо ставить! Вы как участковый должны нас оградить от таких! – набросилась она на милиционера.

– Прекратите сейчас же истерику! Вам должно быть стыдно говорить такие вещи! Вы же сама мать! – жестко сказал Урмат. – Эти дети не бомжи, и вы это прекрасно знаете. Они не виноваты, что судьба с ними так обошлась. Никто от этого не застрахован.

Затем, взяв на руки Берметку, он молча удалился.

Соседка так и осталась стоять, как вкопанная. Её дочь подняла лежащую на земле игрушку, стала дергать за подол матери и хныкать. Парочка, развернувшись, стала удаляться в сторону своего подъезда.

Урмат привёл детей домой. Позвонил в дверь, никто не открыл. Он позвонил ещё раз. Снова молчание.

– Наверное, мама ещё не пришла… – сказал Бакыт. – Да вы идите, Урмат байке, мы тут её подождём.

– Кушать хотите? – участковый спустил с рук девочку и присел на корточки.

Бермет вопросительно посмотрела на брата. Тот отрицательно покачал головой.

– Да что я спрашиваю! – вдруг нашелся Урмат. – Я тут с собой принёс бутерброды, и для вас захватил, они у меня на работе. Вы же не видели, где я работаю?

– Нет.

– Хотите, покажу?

– А можно? – Бакыту стало нестерпимо интересно. Он и раньше в кино видел, как работают милиционеры, но это в кино, а вживую было бы ещё интереснее. Глаза его загорелись.

– Конечно, можно! Пошли!

Все трое спустились по лестнице и вышли на улицу.

* * *

– Проходите и садитесь поудобнее, а я схожу, чайник поставлю, – Урмат вышел наполнить воду.

Дети стали осматривать кабинет. Ничего особенного, отметил про себя Бакыт. Вернулся Урмат, он поставил чайник и сел за стол.

– Ну что, орлы? Чем будем заниматься? – улыбнувшись, он достал из ящика стола пустые листы бумаги, карандаши и пододвинул к детям. – Садитесь и рисуйте. Садитесь, садитесь!

Урмат накрыл на стол и развернул сверток с бутербродами. Они пообедали втроём. Бутерброды показались Бакыту самыми вкусными на свете. Запах свежей колбасы пьянил. Бакыту хотелось, не прожевывая, проглотить её целиком, но чувство собственного достоинства не позволяло ему это сделать. Он тщательно пережевывал откушенный кусок и смачно запивал дымящимся чаем.

Пообедав и посидев ещё немного у Урмата, Бакыт засобирался:

– Ну, ладно, Урмат байке. Мы пойдём. Мама уже пришла, наверное…

– Ладно, только по дороге осторожнее, – и добавил: – Ну, теперь вы знаете дорогу, приходите в гости, а то мне тут одному скучно. Составите мне компанию.

– Хорошо, можно мы завтра придём? – спросила Бермет, стеснительно улыбаясь. Бакыт дернул её за платье.

– Конечно, можно! Приходите!

Когда дети вышли на улицу, Бакыт, строго посмотрев на Берметку, важно сказал:

– Никогда не проси, мы же не попрошайки! Ты меня поняла?

– Угу, – кивнула в ответ Бемка, она была сытая и довольная и уже успела забыть про обиду, нанесённую соседской девочкой.

* * *

Они пришли к дому и поднялись на свой этаж. Возле дверей, прислонившись к стене, стояла мать. Нургуль пыталась ключом попасть в замочную скважину. Бакыт осторожно взял руку матери. Она посмотрела на него невидящим остекленевшим взглядом. Открыв дверь, Бакыт включил свет в прихожей и помог матери добраться до постели.

Тихо закрыв за собой дверь, он пошёл на балкон, снял с веревки высохшее белье, посмотрел вниз. Ему вдруг захотелось прыгнуть. Земля поманила к себе. С высоты третьего этажа ему показалось, что до земли всего ничего. В это время его окликнула мать.

– Бакыт! Бакыыыыт! Где тебя носит! Дай воды и принеси ведро.

Бакыт очнулся и отогнал от себя наваждение. Положив бельё на столик, он пошел на зов пьяной матери.

Нургуль обхватила принесённое Бакытом ведро. Мальчика, наблюдавшего за этим, самого чуть не вывернуло. Он отвернулся.

В дверь протяжно позвонили. Бермет, сидевшая на кухне, подошла на цыпочках к двери и тихо спросила:

– Кто там?

– Это из горгаза, счетчик проверить надо, мама дома?

Бермет побежала к брату и, сделав округлённые глаза, сказала: «Там из гази пришли, мама, говорят, дома?»

– Посиди здесь, я сам пойду и скажу.

Мальчик открыл дверь. На пороге стояли монтёр с контролёром. Он пропустил их внутрь и провёл в кухню.

– Так! Ну-ка, где туту вас счётчик? – контролёр посмотрел на показания, сверил что-то в своём журнале и покачал головой: – С вас штраф, сейчас мы перекроем газ, да, кстати, мама дома?

– Да, но она болеет, – покраснел Бакыт.

– А, ну вот и хорошо! Когда мама выздоровеет пусть придёт и заплатит за газ, потом мы вас обратно подключим. Ну что, Петрович, – обратился он к грузному монтёру пятидесяти – пятидесяти пяти лет, – начинай!

– Слушай, может, мы того?.. Подождём? Все-таки мать болеет, а? – спросил тот.

– А где ваш отец? – оглядывая комнату и качая головой, снова спросил контролёр.

– Он умер… – Бакыт опустил голову.

– Извини… – теперь уже контролёр почувствовал себя неловко, – ладно, ты, малой, матери своей передай, чтобы заплатила, а то и вправду придёт кто-нибудь другой и отключит газ.

Мужчины тихо удалились.

– Кто там? – спросила Нургуль.

– Лежи, мама, всё нормально, это газовщики приходили, – ответил Бакыт.

– Сколько раз я вам говорила, не открывайте двери, кому попало!

Бакыт ничего не ответил. Он знал, что если придут проверять и свет, то отключат точно. Они не платили за коммунальные услуги уже восемь месяцев. Уставившись в одну точку, он стоял еще несколько минут. Затем, что-то про себя решив, кивнул. Бермет с интересом наблюдала за братом.

* * *

На завтра выдался пасмурный день. С утра, позавтракав и накормив Бермет, Бакыт наказал сестренке не открывать никому дверь и присматривать за матерью. Он вышел из дома в приподнятом настроении.

Рынок, на который они все вместе ходили собирать бутылки, находился в четырех кварталах. Бакыт шёл и представлял себе, как он придёт туда и будет зарабатывать деньги. Как он подойдёт к дяденьке с тачкой и поможет ему загрузить и разгрузить товар, а потом дяденька из чувства благодарности возьмет его к себе в напарники. Мечты мальчика неслись с такой быстротой, что к тому моменту, когда он подошёл к рынку, он был уже чуть ли не его владельцем.

Рынок только начинал оживать. Нестройные торговые ряды, заспанные торговцы встретили мальчика весьма уныло. Он прошёл между рядами и направился в сторону противоположного выхода. Именно там стояли тачечники*. Пятачок, на котором собралось пять-шесть тележек с владельцами, представлял из себя грязный уголок. То тут, то там валялись пустые пластмассовые баклажки* и вчерашний мусор.

Мужчины что-то весело обсуждали и громко смеялись. Бакыт в нерешительности остановился поодаль и стал рассматривать стоявших, выбирая, с кем бы из них заговорить.

– Эй! Малой, тебе чего? – это был грузчик, подъезжавший к своим коллегам, он подошел к мальчику сзади.

– Я это… ну, там… – замялся Бакыт.

– Что это? – мужчина внимательно посмотрел на Бакыта, – тебе докуда довезти и что?