Сонеты Шекспира: Вдохновение реальностью. Историческая головоломка

Также присутствует намёк на возможный способ передачи сонетов адресату, и он же является указанием на то, что эта череда сонетов 1—17 не была написана единовременно.

Речь о первой строке – «лгать стыдно, что в тебе любовь к другим». Но в предыдущем сонете указаний на «ложь» со стороны адресата не было, а было только обвинение в «нелюбви к другим».

Очевидно, что это обстоятельство – «ложь» – добавилось уже после сонета 9, в промежутке между сонетами 9 и 10, когда адресат ответил Шекспиру на его обвинения и только тогда «солгал».

А это значит, что сонеты создавались в зависимости и по следам изменившихся обстоятельств. Но каким способом мог ответить молодой родственник?

Этот вопрос требует уже погружения в факты биографии Шекспира, которые будут приведены при анализе сонета 10 на соответствие с фактами биографий во второй части книги.

Сонет 11

Тон поучения остался, но оскорбительных смыслов нет.

Сонет ярко иллюстрирует работу Шекспира со «старыми образами» типа «деталь» при обращении к одному и тому же адресату – поэт никогда не повторяется, а всегда находит новый ракурс «старого» образа.

Можно сравнить сонет 11: «И та свежая кровь, которую ты в молодости отдашь, ты сможешь назвать своей, когда молодость пройдёт – And that fresh blood which youngly thou bestow’st Thou mayst call thine, when thou from youth convertest», и замок сонета 2: «Ты будешь обновлён, когда ты состаришься и увидишь свою кровь тёплой, когда почувствуешь холод – This were to be new made when thou art old, And see thy blood warm when thou feel’st it соld».

Эта логика отражена в Своде неизменных правил первым пунктом.

Сонет 11. Оригинальный текстAs fast as thou shalt wane, so fast thou grow’stIn one of thine, from that which thou departest,And that fresh blood which youngly thou bestow’stThou mayst call thine, when thou from youth convertest:Herein lives wisdom, beauty, and increase,Without this, folly, age, and cold decay:If all were minded so, the times should cease,And threescore year would make the world away.Let those whom Nature hath not made for store,Harsh, featureless, and rude, barrenly perish:Look whom she best endowed she gave the more;Which bounteous gift thou shouldst in bounty cherish:She carved thee for her seal, and meant thereby,Thou shouldst print more, not let that copy die.

Сонет 12

Первое упоминание «дней, пропавших в ночах – day sunk in hideous night» и «косы времени – Time’s scythe».

Сонет 12. Оригинальный текстWhen I do count the clock that tells the time,And see the brave day sunk in hideous night,When I behold the violet past prime,And sable curls all silvered o’er with white,When lofty trees I see barren of leaves,Which erst from heat did canopy the herd,And summer’s green all girded up in sheavesBorne on the bier with white and bristly beard:Then of thy beauty do I question makeThat thou among the wastes of time must go,Since sweets and beauties do themselves forsake,And die as fast as they see others grow,And nothing ’gainst Time’s scythe can make defenceSave breed to brave him when he takes thee hence.

Сонет 13

Шекспир назвал адресата «my love» – моя любовь или мой милый. Какой перевод будет верным?

Ответ виден косвенно в замке сонета. Обращение «my love» дано в одной строке с обвинением адресата в расточительстве, мотовстве – O, none but unthrifts: dear my love.

Очевиден снисходительный тон такого обращения. Так старшие нередко обращаются к младшим по возрасту, а значит, уместнее перевести «my love» как «мой милый».

Сонет 13. Оригинальный текстО that you were your self! but, love, you areNo longer yours than you yourself here live;Against this coming end you should prepare,And^your sweet semblance to some other give:So should that beauty which you hold in leaseFind no determination; then you wereYour self again after yourself s decease,When your sweet issue your sweet form should bear.Who lets so fair a house fall to decay,Which husbandry in honour might upholdAgainst the stormy gusts of winter’s dayAnd barren rage of death’s eternal cold?O, none but unthrifts: dear my love, you knowYou had a father, let your son say so.

Также видим, что об отце адресата сказано в прошедшем времени – You had a father.

Значит, Шекспиру известно о смерти отца адресата. Косвенно, в сонете 1, о смерти отца уже было упомянуто. Ещё одно подтверждение очень хорошего – родственного знакомства.

А так как намёк на смерть отца даётся уже второй раз, то можно исключить из возможных «претендентов» в адресаты и младшего брата Шекспира Ричарда, и Уильяма Герберта, прототипа Друга в сонетах. Ведь отец и Шекспира (и его брата) Джон Шекспир (1530—1601), и отец Герберта Генри Герберт (1534—1601) в предполагаемое время написания сонетов (1595—1601) были живы. Также можно исключить, что автор сонетов сам является отцом адресата, ведь он жив.

Шекспир сменил форму обращения к адресату. В сонетах 1—12 он обращался к нему на «ты», но здесь перешёл к обращению на «Вы».

В староанглийском языке это хорошо видно, так как форма «thou» – «ты» тогда ещё не вышла из употребления, не была вытеснена полностью формой «you» – «вы», которая в наше время употребляется также в значении «ты».

Может ли это означать, что сменился адресат сонета 13? Влияет ли форма обращения на изменение адресности? В сонетах 1—12 мы видели, что Шекспир постоянно менял тон, не меняя смысла своих призывов к адресату. Здесь также можно сказать, что с изменением формы обращения, в очередной раз, поменялся только тон сонета, но смысл остался в рамках той же темы, того же призыва «иметь сына», чтобы в нём продолжить свою жизнь. А если противоречие не выявлено, то нет оснований для смены адресата.

Сонет 14

Очередной пример нового ракурса утверждений той же темы. «Рядом верность с красотой – As truth and beauty shall together thrive», вероятно, обозначают супружество.

Шекспир опять вернулся к обращению на «ты», но, как видим, смысл призывов не поменялся. Значит, адресат здесь тот же.

Сонет 14. Оригинальный текстNot from the stars do I my judgement pluck,And yet methinks I have astronomy,But not to tell of good or evil luck,Of plagues, of dearths, or seasons’ quality;Nor can I fortune to brief minutes tell,Pointing to each his thunder, rain and wind,Or say with princes if it shall go wellBy oft predict that I in heaven find:But from thine eyes my knowledge I derive,And, constant stars, in them I read such artAs truth and beauty shall together thriveIf from thy self to store thou wouldst convert:Or else of thee this I prognosticate,Thy end is truth’s and beauty’s doom and date

Сонет 15

Развитие «звёздного» ракурса общей темы, начатого в сонете 14. Первое указание на невозможность победить в войне со Временем без Любви и «прививок – I ingraft you new» – напоминаний, т.е. стихов поэта. Но нет утверждения о достаточности этого. Обращение на «Вы» в рамках той же темы и тех же призывов не меняет адресата.

Сонет 15. Оригинальный текстWhen I consider every thing that growsHolds in perfection but a little moment,That this huge stage presenteth nought but showsWhereon the stars in secret influence comment;When I perceive that men as plants increase,Cheered and checked even by the selfsame sky,Vaunt in their youthful sap, at height decrease,And wear their brave state out of memory:Then the conceit of this inconstant staySets you most rich in youth before my sight,Where wasteful Time debateth with DecayTo change your day of youth to sullied night,And all in war with Time for love of you,As he takes from you, I ingraft you new.

Сонет 16

Свои стихи поэт назвал «бедным» (my barren rhyme) способом в войне со Временем. Своё «перо – my pupil pen» названо «слабым» исполнить «красоту и честь» адресата, чтобы тот мог быть «живым в глазах людей – you live yourself in eyes of men». В качестве способа борьбы названа необходимость «себя отдать, чтобы себя сохранить – To give away yourself keeps yourself still,», с которым и «должен жить», что является новым ракурсом всё той же темы.

Сонет 16. Оригинальный текстBut wherefore do not you a mightier wayMake war upon this bloody tyrant Time,And fortify yourself in your decayWith means more blessed than my barren rhyme?Now stand you on the top of happy hours,And many maiden gardens, yet unset,With virtuous wish would bear your living flowers,Much liker than your painted counterfeit:So should the lines of life that life repairWhich this time’s pencil or my pupil penNeither in inward worth nor outward fairCan make you live yourself in eyes of men:To give away yourself keeps yourself still,And you must live drawn by your own sweet skill.

Опять чувствуется, что адресат ответил поэту в промежутке времени между сонетами 15 и 16. Ведь в замке сонета 15 поэт считал хорошим аргументом, что его «прививки» – напоминания, т.е. его стихи, будут помогать адресату в войне со Временем.

Но, видимо, адресат ухватился за это предложение и в своём ответе сообщил поэту, что ему больше ничего и не надо. Это и могло послужить поводом к тому, что поэт в сонете 16 не отказался от этого способа, а решил разъяснить его недостаточность и назвал «бедным».

Опять, как в случае с сонетами 9 и 10, мы видим подтверждение последовательности написания сонетов с разрывом во времени на ответ адресата и зависимость содержания сонетов 15 и 16 (то без разъяснений, то с разъяснениями) от изменившихся обстоятельств.

Сонет 17

В сонете дано веское указание на то, что все сонеты этому адресату были не просто сочинены и прочитаны поэтом, а именно записаны и переданы адресату в письменном виде, ведь только бумага «желтеет – my papers (yellowed with their age)» от времени и сохраняет написанное для «грядущих веков – The age to come would say, «This poet lies». Это, в свою очередь, говорит о грамотности адресата. Опять видим, что поэт продолжает разъяснения о «бедности» способа из сонета 16. Как будто, ему опять был задан вопрос с просьбой представить эти разъяснения, что указывает на разрыв во времени между написанием сонетов 16 и 17.

Шекспиром дана развёрнутая аргументация того, почему стихи не смогут донести истину об адресате до грядущих веков.

Ни описания добродетелей – Which hides your life, and shows not half your parts, ни внешности – Such heavenly touches ne’er touched earthly faces, каким бы пышным ни был слог, не убедят грядущие поколения.

Сонет 17. Оригинальный текстWho will believe my verse in time to comeIf it were filled with your most high deserts?Though yet, heaven knows, it is but as a tombWhich hides your life, and shows not half your parts.If I could write the beauty of your eyes,And in fresh numbers number all your graces,The age to come would say, «This poet lies;Such heavenly touches ne’er touched earthly faces.»So should my papers (yellowed with their age)Be scorned, like old men of less truth than tongue,And your true rights be termed a poet’s rageAnd stretched metre of an antique song:But were some child of yours alive that time,You should live twice, in it and in my rhyme.

Единственным способом заставить поверить в истинность содержания стихов об адресате названо подтверждение этого содержания жизнью сына адресата в эти времена – But were some child of yours alive that time.

Не может быть сомнений, что иначе, стихи, по мнению поэта, ни в чём никого не убедят и будут названы «ложью». Этот ракурс роли стихов во Времени важен для последующего сравнения, так как именно ему будет противоречить следующий сонет 18.

Таким образом, уже сейчас есть основания считать, что адресат сонетов 1—17 это – другой человек, не тот, кому написан следующий сонет 18.

Окончательное подтверждение этому мы увидим после второго анализа этой же череды сонетов на соответствие с фактами биографий, который будет представлен во второй части книги.

А пока, условно назовём адресата сонетов 1—17 «Родственник».

Глава 3. Сонеты 18—20. Восхищение душевностью

Так выделена череда сонетов 18—20, как имеющая одного адресата – молодого мужчину. Эта череда сонетов объединена темой восхищения Шекспиром красотой адресата, которая без противоречий развивается от сонета 18 до сонета 20. Поэтому (отсутствие противоречий) и можно распространить указания отдельных сонетов на всю эту череду.

Выделить же сонеты 18—20 в отдельную череду нас заставляет, принятая нами, логика анализа. По этой логике мы не можем распространить указания сонетов 1—17 и далее, на сонеты 18—20, так как в сонете 18 встречаем противоречие сонетам 16 и 17. А это значит, что в сонете 18 происходит смена адресата и вся череда сонетов 18—20 адресована другому человеку, не тому, кому были адресованы сонеты 1—17.

Сонет 18

В теме «восхищения красотой» адресата нет противоречия с предыдущей чередой сонетов 1—17, поэтому сонет 18 легко бы вписался в продолжение этой череды. Однако, ракурс роли стихов во Времени поменялся на противоположный. Только что, в сонете 17, Шекспир приводил убедительные аргументы о недостаточности стихов для сохранения красоты адресата во Времени и, вдруг, говорит о стихах прямо противоположное в сонете 18 – So long lives this, and this gives life to thee.

Сонет 18. Оригинальный текстShall I compare thee to a summer’s day?Thou art more lovely and more temperate:Rough winds do shake the darling buds of May,And summer’s lease hath all too short a date;Sometime too hot the eye of heaven shines,And often is his gold complexion dimmed;And every fair from fair sometime declines,By chance or nature’s changing course untrimmed:But thy eternal summer shall not fade,Nor lose possession of that fair thou ow’st,Nor shall Death brag thou wand’rest in his shade,When in eternal lines to time thou grow’st.So long as men can breathe or eyes can see,So long lives this, and this gives life to thee.

Может быть, он изменил своё мнение о предмете в сонете 18 или, возможно, он просто фантазирует, обыгрывая предмет? Обыгрывание темы с разных сторон и точек зрения, в данном случае – темы значения стихов в сохранении прекрасного, всегда было неотъемлемым атрибутом поэтической фантазии. Но логика, в которой мы хотим получить ответ на вопрос об адресности сонета ограничивает применение фантазии Шекспиром, именно, в таких случаях противоречий, которые мы специально выделяем в последовательности сонетов.

В данном случае мы имеем дело с первым следствием из первой предпосылки о последовательности и непротиворечивости Шекспира, а именно, с невозможностью давать прямо противоположные оценки одному человеку, одной ситуации, одному событию. На возможность других обоснований мы просто не отвлекаемся. Ведь только тогда наш результат будет логичным.

А перескакивание с одного направления на другое, на третье и т.д., очевидно, не может привести к логичному результату, и потому ошибочно.

Для таких ситуаций, как противоречие сонетов 17 и 18, в «Своде неизменных правил» предусмотрено правило 4, согласно которому и можно говорить о смене адресата и начале новой череды.

Сонет 18 обезличен, т.е. определить пол адресата только по тексту сонета 18 невозможно. Однако, у нас будет исчерпывающая возможность выяснить это в сонете 20. А так как мы распространяем указания отдельных сонетов на всю череду, то указания сонета 20 на молодого мужчину примем за относящиеся также к сонету 18. Также видим, что полностью исчезли и поучения, и снисходительность, и претензии первых 17-ти сонетов. В сонете 18 началась хвала красоте адресата, с одной стороны, и утверждение о стихах как о сохраняющих эту красоту в веках, с другой стороны.

Этот ракурс важен для дальнейшего сравнения, так как именно он будет обыгран во всех последующих чередах сонетов, посвящённых Другу.

А это значит, что первым сонетом Другу надо считать сонет 18.

Кроме того, первой части этого ракурса будет противоречить сонет 21.

сонет 19

Шекспир опять употребил в отношении адресата выражение «my love» – моя любовь.

Сонет 19. Оригинальный текстDevouring Time, blunt thou the lion’s paws,And make the earth devour her own sweet brood;Pluck the keen teeth from the fierce tiger’s jaws,And burn the long-lived phoenix in her blood;Make glad and sorry seasons as thou fleet’st,And do whate’er thou wilt, swift-footed Time,To the wide world and all her fading sweets;But I forbid thee one most heinous crime:O, carve not with thy hours my love’s fair brow,Nor draw no lines there with thine antique pen;Him in thy course untainted do allowFor beauty’s pattern to succeeding men.Yet, do thy worst, old Time: despite thy wrong,My love shall in my verse ever live young.

Определить только по сонету 19 затруднительно, в каком из возможных значений это было сказано, какой русский перевод будет верным?

Но нас выручает сонет 20, где Шекспир исключает для себя возможность иных отношений с мужчиной, кроме дружеских. А так как здесь мы видим ту же тему – хвалу красоте адресата, то и речь здесь также идёт о друге поэта.

А значит и значение «my love», если делать определённым род адресата, ведь только из текста сонета 19 это определить невозможно, не будет ошибкой перевести, как «моё восхищение – мой кумир – мой герой».

Сонет 20

Даёт однозначное указание на адресата – мужчину: «добавив бесполезное одно, явила недоступным мне тебя – And by addition me of thee defeated, By adding one thing to my purpose nothing».

Сонет является ключевым для понимания многих неопределённостей в других сонетах. В сонете дано чёткое разделение – хотя адресат назван пассией (предметом любви, симпатии), но тут же указано, что этого недостаточно для любви плотской.

Это снимает все сомнения, когда в других сонетах поэт употребляет в отношении адресата-мужчины слова «моя любовь». Понятно, что речь всегда идёт о восхищении, о дружбе и не более того.

Так находит выражение литературная традиция, нисходящая своими корнями к древнегреческой – называть Любовью в том числе и все душевные отношения безотносительно пола и плотских желаний. Сонет 20 ясно показывает, что Шекспир следовал этой традиции.

Сонет 20. Оригинальный текстA woman’s face with Nature’s own hand paintedHast thou, the master-mistress of my passion;A woman’s gentle heart, but not acquaintedWith shifting change, as is false women’s fashion;An eye more bright than theirs, less false in rolling,Gilding the object whereupon it gazeth;A man in hue, all hues in his controlling,Which steals men’s eyes and women’s souls amazeth.And for a woman wert thou first created,Till Nature as she wrought thee fell a-doting,And by addition me of thee defeated,By adding one thing to my purpose nothing.But since she pricked thee out for women’s pleasure,Mine be thy love and thy love’s use their treasure.

Главным логическим стержнем всего исследования является последовательность Шекспира. Подробно этот аспект разобран в главе «Свод неизменных правил». А значит, принятая нами, логика анализа не позволяет допустить, что Шекспир посвятил другу те сонеты, смысл которых будет противоречить сонету 20, т.е. там, где будет однозначно виден не душевный, а плотский характер отношений.

И это касается не только следующей череды сонетов 21 – 36, а и любых других сонетов.

Череда сонетов 18—20 отличается, явно выраженным Шекспиром в сонете 18 и продолженным в сонетах 19 и 20, желанием восхвалять друга в стихах, придумывать его красоте чудесные сравнения.

На собственный вопрос об этом в сонете 18, обращённый к себе же, Шекспир отвечает утвердительно. Но что нам думать, когда в сонете 21 мы встретим его отказ от поэтических сравнений адресата?

Глава 4. Сонеты 21—36. Манифест Музы – отказ от хвалы

Так выделена череда сонетов 21—36, как имеющая одного адресата – молодую женщину.

Эта череда сонетов объединена признаком, который в дальнейшем можно видеть только в чередах сонетов, посвящённых возлюбленной, а именно, отказом поэта от поэтических сравнений и хвалебных искусственных, надуманных комплиментов внешности (и только внешности) адресата.

В отличие от предыдущих черёд сонетов 1—17 и 18—20, где объединяющим признаком была тема сонетов, в череде сонетов 21—36 тема сменяется два раза, но без противоречий.

Поэтому (отсутствие противоречий) и можно распространить указания отдельных сонетов на всю эту череду.

Выделить же сонеты 21—36 в отдельную череду нас заставляет, принятая нами, логика анализа. По этой логике мы не можем распространить указания сонетов 18—20 и далее, на сонеты 21—36, так как в сонете 21 встречаем противоречие сонетам 18—20.

А это значит, что в сонете 21 происходит смена адресата и вся череда сонетов 21—36 адресована другому человеку, не тому, кому были адресованы сонеты 18—20.

Сонет 21

Поэт прямо заявляет, что он и Муза это – не одно и то же – So is it not with me as with that Muse. И если Муза может «смешать все красоты» в стихах, то сам поэт этого делать не станет. Он хочет «писать правду о любви – О let me, true in love, but truly write», ничего не приукрашивая и не «творя сравнений череду – Making a couplement of proud compare».

Сонет 21. Оригинальный текстSo is it not with me as with that Muse,Stirred by a painted beauty to his verse,Who heaven itself for ornament doth use,And every fair with his fair doth rehearse,Making a couplement of proud compareWith sun and moon, with earth and sea’s rich gems,With April’s first-born flowers, and all things rareThat heaven’s air in this huge rondure hems.О let me, true in love, but truly write,And then believe me, my love is as fairAs any mother’s child, though not so brightAs those gold candles fixed in heaven’s air:Let them say more that like of hearsay well,I will not praise that purpose not to sell.

Но не странно ли такое заявление поэта?

Ведь только что, в сонете 18, мы видели положительный ответ на вопрос о возможности сравнения адресата с «летним днём». Противоречие очевидно.

Поэтому продолжить распространение указаний сонетов 18—20 на сонет 21 невозможно.

Для таких ситуаций, как противоречие сонетов 18—20 и сонета 21 в «Своде неизменных правил» предусмотрено правило 5, согласно которому и можно говорить о смене адресата и начале новой череды.

По той же самой причине, что была указана при анализе противоречия сонета 18, для сонета 21 противоречие не может быть принято за обыгрывание темы – логика анализа этого не позволяет. Но никаких других качеств этого нового адресата в сонете 21 не указано. Однако, и здесь, как и в сонетах 18—20, принимая все сонеты одной череды связанными отсутствием противоречий, мы найдём эти качества в последующих сонетах.

Сонет 22

Сонет ставит новую проблему для интерпретации его смысла.

Впервые мы видим, что поэт не противоречит напрямую, а умалчивает о том способе борьбы со Временем и старением адресата, который ранее сам же и указал в сонетах 18 и 19, а именно, о своих стихах, в которых юность адресата сохранится в веках.

Сонет 22. Оригинальный текстMy glass shall not persuade me I am old,So long as youth and thou are of one date,But when in thee time’s furrows I behold,Then look I death my days should expiate:For all that beauty that doth cover theeIs but the seemly raiment of my heart,Which in thy breast doth live, as thine in me.How can I then be elder than thou art?О therefore, love, be of thyself so waryAs I not for myself but for thee will,Bearing thy heart, which I will keep so charyAs tender nurse her babe from faring ill:Presume not on thy heart when mine is slain;Thou gav’st me thine, not to give back again

Если считать, что адресат не менялся, то налицо непоследовательность, выраженная в забывчивости поэта. Поэт, как будто, не зная своей же рекомендации, придумывает новый способ борьбы со Временем – обмен сердцами – my heart, Which in thy breast doth live, as thine in me.

Но этот способ у него ограничен ровно рамками земной жизни поэта и адресата, а смерть одного означает и смерть другого, так как взять назад своё сердце невозможно – Thou gav’st me thine, not to give back again.

Как видим, эта альтернатива борьбы абсолютно другая, если помнить сонеты 18 и 19. Однако, логика, которой мы придерживаемся, не позволяет считать Шекспира непоследовательным и забывчивым.

А если так, то сохранить последовательность в этой ситуации ему будет возможно, обращаясь только к другому адресату.

В сонете 22 есть указание на сравнительный возраст адресата – моложе поэта – How can I then be elder than thou art. Поэт желает совместной жизни с адресатом до самой смерти. Поэт видит в адресате человека, который пройдёт с ним рядом всю его жизнь, возможно, в супружестве.