Разноцветные педали

А ещё – на одежде всех пятерых полностью отсутствовали левые рукава. И оголённая рука каждого была выкрашена по локоть в ошпаренно-красный цвет. Это смотрелось как-то болезненно-беззащитно и одновременно с вызовом. А когда они синхронно вскидывали эти багровые руки вверх, растопырив пальцы и бодро крикнув «Хой!», зал в экстазе делал то же самое. И выкрашенных по локоть рук, отметил Валера, виднелось очень много.

О, как бесновались эти зрители, которых Валера в рабочем порядке должен был усмирять! Как им тут всё нравилось! Впрочем, мебели они не крушили, друг друга не лупили, на сцену не лезли. Панк-музыканты были цинично-глумливы, но как-то по-умному, Валера даже заслушался – когда татарин и поддерживающий его квартет исполнял некую смесь частушек и патетического хорала. Никогда не знал, что петь матом можно так, что казалось, это католические монахи под звуки органа богу «спасибо» сообщают…

Тучи однажды упали на землю.Дождь пошёл в обратную сторону –Тут-то небесные жители поняли,ЧТО они на Земле нам устроили…

Так начался новый номер. Это была злая песня. Про то, как мы глубоко страдаем тут, на Земле, от холода и грязи, как на небе всем по хрену наша метель, как чьей-то шаловливой ручонке, которая держится за переключатель небесного климат-контроля, придётся однажды весьма и весьма несладко.

Валера вспомнил, что на улице поздняя осень, мрак и холод, – вот бы правда создателю всего этого включить на полчасика подобный симулятор, пусть прочувствует… Ого, мелькнула у Валеры мысль, быстро же он стал местными категориями оперировать!

Но Гена Репник, который подкрался незаметно и ткнул Валеру в бок, испортил общение с прекрасным.

– Не расслабляемся. Эта музыка не для нас. Приходи на концерт не в смену – и слушай до усрачки.

И Валера стал не расслабляться.

По залу летали носки. Какие-то пустые, завязанные в узел, какие-то с начинкой, толстенькие, круглые. Так поклонники выражали свою признательность любимым артистам и общались друг с другом. Это, оказывается, было можно – главное, следить, чтобы без фанатизма.

Так что Валера принялся наблюдать за носками. А как их поймёшь, пока сам не словишь, – пустой он летит или с опасным грузом, который может проломить голову какому-нибудь дуралею? Валера растерялся. Кончилась очередная композиция, носки взметнулись ввысь, часть полетела на сцену – а оттуда в интерактивном режиме обратно. И один быстрый носок, пущенный пурпурной рукой солиста, угодил в Валеру.

– Батыров, это Мамед Батыров кинул! – на Валеру напрыгнули три восторженно настроенные девчонки.

Носок упал на пол, куда-то Валере под ноги, девчонки с визгом, давя друг друга, исчезли во тьме. И там, видимо, копались. Валера растерялся.

– Фанатки, – раздался у него под ухом голос.

Стальной, но добрый. Так говорила только Арина Леонидовна. Валера тотчас узнал её, несмотря на клубный шум и восемьдесят процентов темноты.

– Да. Я не знаю, что с ними мне… – начал Валера.

Но Арина Леонидовна перебила:

– Пусть ищут. Это почётный носок. Из рук солиста. Носки я разрешаю. Есть условие: в носок нельзя класть ничего, кроме другого носка. Или шарфика какого. В общем, тряпки. Если будет замечен носок с другим содержимым – наша собака отыщет хозяина. И тогда неважно – он кидал или не он. Вход в «Разноцветные педали» будет для него закрыт навсегда.

– А если носок новый… Специально купили и принесли? Он же хозяином не пахнет. Простите, – Валера, хоть и смутился, но был удивлён подобной недогадливостью.

– Хорошо соображаешь, – усмехнулась Арина Леонидовна. – А для этого здесь ты. Ловишь того, кто последним его кинул. И пусть он доказывает что угодно. Выкинштейн – и никаких разговоров. Так что не волнуйся. Посетители об этом знают. Последний носок со стеклянной пепельницей пролетел здесь в позапрошлом году. Но ты всё равно следи.

На плечо парня, что стоял рядом с Ариной Леонидовной, упал, судя по запаху разлетевшихся в разные стороны ошмётков, помидор.

– А это… Можно? – осторожно соскоблив с рукава Арины Леонидовны шматок густой жижи, нет, жидкой помидорной гущи, спросил Валера. Как-то всё тут было сложно.

– Лучше не надо, – лица её практически видно не было, но говорила Арина Леонидовна, кажется, весело. – Найди этого гранатомётчика и сделай внушение.

Арина Леонидовна удалилась. И, пробираясь в этом бесцеремонном, но в то же время весьма контролируемом аду, Валера отправился искать метателя продуктов. Рабочая смена продолжалась.

После окончания концерта, глубоко за полночь, в баре поубавилось народу, но дискотека шла полным ходом. Валеру сменили, дали отдохнуть, напоили чаем с мясными бутербродами. На оставшиеся от отдыха десять минут он решил выйти воздухом подышать.

Звонко цокали копыта по асфальту – по улице прошёл наряд конной полиции.

– Как настроение, новенький? – из дверей выплыла толстая румяная женщина.

Валера ответил, что ничего. Женщина залихватски подмигнула, загрузилась в машину, которая поджидала её у служебного входа. Укатила.

– Кухня по домам уезжает, – сообщил Валере вышедший на ступеньки покурить Дима Дубов – охранник из его смены.

– У вас по домам развозят? – удивился Валера.

– Ага. И у вас. Всех, кто поздно работу заканчивает.

– Ясно. А кто рано – своим, значит, ходом… – почему-то разозлила Валеру эта заботливость. Хотя – что такого? Это довольно распространённая практика. И всё же…

Дубов ничего не ответил. Удалился, хлопнув дверью.

Валера тоже задерживаться не стал. Часы показывали половину третьего.

После бара. А после бара Валеру перевели во второй аппаратный зал. Так назывались эти комнаты с безумием.

Народу было уже совсем немного. Но всё-таки они были – те, кто хотел сорвать себе крышу за свои же деньги. Встав на пост у двери, Валера присматривался к происходящему.

А возле одной из кабинок стоял солидный бизнесмен и уговаривал двоих аппаратчиков.

– Понимаете, я хочу быть пьяным, максимально возможно пьяным, – раскрасневшись, объяснял он, обращаясь то к парню, то к девушке. – И чтоб я был босой. Снег скрипучий, мороз – градусов двадцать пять! А я босой, босой… И чтобы меня гоняли стоеросовым поленом. Можете так, можете?

Девушка была, видимо, новенькая или просто не в курсе, а потому беспомощно оглянулась на парня. Тот своё дело знал или просто был уверен в себе. А потому заинтересованно обратился к клиенту:

– Ещё раз давайте уточним: а полено обязательно должно быть стоеросовым?

– Непременно! – воскликнул клиент. – Главное, не забудьте: я хочу чувствовать себя максимально пьяным, максимально босым, максимально избитым и униженным!

– Всё будет так, как вы заказываете! – с этими словами парень распахнул дверцу кабинки.

Девушка прекратила теряться и услужливо принялась помогать мужчине забраться в аппарат.

– Хочу быть побиваемым, унижаемым! – не переставая бормотал тот. – Унижаемо-побиваемым…

Поддаваясь понятному любопытству, Валера сделал несколько шагов вперёд и вытянул шею.

Аппаратчики суетились вокруг клиента: пристёгивали к его запястьям и лодыжкам манжеты, проводки от которых уходили куда-то за кресло, опускали на голову тонкий обруч и приклеивали ко лбу будущего побиваемого стоеросовым поленом датчики. Хлоп! – чик! – дверца захлопнулась. На экране появились цифры – вроде как клиенту давление мерили. «Может, и правда давление, – подумал Валера. – А то мало ли – у кого-то сердце слабое. Откинет сандалики в их кабине – Арина Леонидовна на нары спать отправится».

Мысль об Арине Леонидовне не понравилась Валере. Он любил думать о женщинах, с удовольствием подумал бы и об Арине. Но почему-то в таком ключе не хотелось. Да и некогда было.

Девушка под наблюдением более опытного своего коллеги пощёлкала кнопочками, нажала ногой одну педаль, другую. Ничего особенного не произошло. Подводная лодка капитана Немо (почему-то именно это сравнение пришло Валере в голову, когда он наблюдал за погрузкой) не задёргалась, не загудела, никуда не двинулась. И бизнесмен там, кажется, сидел спокойно. Жалко, за стеклом Валере теперь не было видно, что там с ним происходит. Как его, горемычного, гоняют и насколько полено стоеросовое. Только вопли – да, чуть слышные, загашенные стенами кабинки вопли доносились до Валеры. Правда, знать, побивают голубчика…

– И что, он сейчас чувствует, что бежит по морозу – а его поленом, поленом? – не выдержав, спросил Валера у аппаратчиков. Которые, не отрываясь, следили за своим клиентом и показаниями панели зловещего агрегата.

– Конечно, – улыбнулась девушка.

Валера познакомился с ней и с парнем. Больше в этом зале никого не было, так что оба аппаратчика, чтобы быть бодрыми, особо пристально следили за своим единственным клиентом.

Но тут появилась роскошная женщина в вечернем платье и с высоким бокалом в руке.

– Это мой там? – кивнув на аппарат, спросила она.

Глаза её весело блестели – очевидно, это был не первый её коктейль. Хорошая такая женщина, качественная. Пришла, значит, любимого проверить. Вот и гоняла бы, подумал Валера, своего пупсика поленом сама, что ж он за такую дурь деньги платит! Но в первый рабочий день давать клиентам советы он постеснялся. И отошёл к двери.

А женщина, оставив бокал на столике, сложила ладони лодочками, прижала их вместе с лицом к стеклу и принялась рассматривать прикованного к аппарату страдальца.

– В прошлый раз его драл медведь, – улыбнувшись, сказала она, уселась в кресло и отпила из бокала чего-то явно вкусного. Потому что приятно облизнулась и так же приятно вздохнула. Валере понравилось, как.

– Драл безжалостно, – продолжала женщина, поскольку парень-аппаратчик с внимательным интересом (потому что обязан так вести себя с клиентами! – подумал Валера) принялся её слушать. – Но Федя его, конечно, заломал. О, Фёдор всю неделю после этого был на подъёме! Героем, он чувствовал себя героем! Попробуй сделай-ка медведя! А он его – как щенка, как щенка!

Валере нравились такие женщины – хорошенько выпив, они лишь веселели и воодушевлялись, а не раскисали. Так что женщина говорила – а он любовался. Кажется, она хвалила клуб – он дарил исполнение желаний, счастье и привносил гармонию в семью. Ведь Феденька чувствовал себя человеком, человеком! Валера подумал: вот бы ему такую женщину. Он бы и без медведя и стоеросового полена зажил как человек, да ещё какой человек!..

Дверь в зал открылась, вошёл ещё один аппаратчик – по крайней мере, парень во френче. И пока дверь не захлопнулась, Валера успел услышать голос… Арины Леонидовны! Что она тут делает в такую ночь? Или она прямо так в клубе и обитает, переживая за своё имущество и проверяя качество труда работников? А действительно это её клуб? Или она только управляет им? Конечно, наверняка не её – наверняка родительский. Или Арининого мужчины. Интересно, что у неё за мужчина?

Да, а ещё вот бы посмотреть, что творится там, в подвалах этого заведения, куда Валере хода пока нет! Какие ещё пыточные аппараты изготавливают? На ком тестируют? Арина Леонидовна вроде как говорила, что она сама принимала участие в разработке, все ощущения, взятые за основу, – её…

Арина… Леонидовна… Ишь ты, поди ж ты…

На всякий случай Валера расправил плечи и придал лицу необычайную бодрость. Типа: работаем, не спим. Но Арина Леонидовна так и не появилась.

Красавица в вечернем платье уже допила коктейль, рядом с ней стоял официант из бара и, наклонившись к её уху, что-то рассказывал. Женщина махала тонкой рукой, кивала, а сама не отрывала глаз от камеры, где всё ещё развлекался её любимый. Как-то она показалась Валере уже не очень. Тоже мне – середина недели, а она тут ночь коротает. И пупсик её со своим поленом занимается. На работу им, что ли, не надо завтра. Ей-то, может, и не надо, а побиваемый герой наверняка деньги зарабатывать отправится. Чтобы за эти самые деньги его архар в следующий раз здесь бодал. Арина Леонидовна наверняка предоставит ему такую возможность.

Арина Леонидовна. Валере так сказали её называть. И он называл. Даже в мыслях. Да что ж это такое!

Бизнесмен выполз из дверцы. Вид у него был ещё тот. Парень вспотел, тяжело дышал. Но, чувствовалось, был совершенно доволен. Он обвёл взбудораженным взглядом помещение, остановил его на своей женщине, схватил её за руку и решительно поволок к выходу.

– Домой! – на ходу рявкнул он. – Срочно домой!

Женщина не сопротивлялась, даже смеялась и что-то рассказывала ему, но любитель вымышленного мазохизма упрямо шёл вперёд. Он отмахнулся от официанта, который увязался за ними (Валера специально прошёл следом, чтобы понаблюдать), женщина на ходу вытащила из сумочки деньги, официант ловко на лету поймал их.

Скрылись.

Жуть.

Смены чередовались – дневные с ночными. За ночные платили больше, дневные были короче – начинались в девять утра и заканчивались в семь вечера. Ночью удавалось вздремнуть часок-другой в помещении персонала. Но нечасто – беспрерывно колбасился народ в этом круглосуточном заведении. Какие особые ощущения можно было испытать в шесть утра, Валера понять не мог. Однако находились безумцы – специально приезжали или досиживали до самой зари, чтобы помучить себя тем или иным способом, создать имитацию какого-нибудь геройского поступка. Даже «Апачи на тропе войны», которые, как сообщила Арина Леонидовна, собирались демонтировать, вдруг целую неделю имели успех. Какой-то захват города индейцами – пошутил Валера в разговоре с девчонками, которые управляли автоматами.

Да, он постепенно познакомился почти со всеми, хотя работников в «Разноцветных педалях» оказалось множество. Человек пятьдесят, не меньше. Ох и разношёрстная это была компания! Гениальный брат Арины Леонидовны Стасик, разработчик компьютерной начинки всего этого, мелькнул только раз перед взором Валеры – Коля Доляновский, тот самый, гонимый начальством сотрудник, охотно показал его, когда этот Стасик проходил по служебному коридору. Парень как парень. Гораздо более зловещее впечатление оставлял некто Мартын – смуглый узкоглазый тунгус или калмык с длинными, до пояса, суперчёрными волосами. Демоническая личность, большой друг Арины Леонидовны, как узнал Валера. Он занимался нейросенсорными технологиями, и именно благодаря им, разработкам этой хитрой науки, появились, в сочетании с компьютерами Стасика, все эти чудо-машинки. Его ещё, как слышал Валера, называли сенсорным гением. Ишь ты, неприязненная мысль залезла тогда в Валерин мозг, куда ни плюнь, тут у неё одни гении… У неё, да.

Ещё один большой друг Арины Леонидовны – панк-музыкант Мамед Батыров со товарищи, тоже был хорошо изучен Валерой. Забавная личность, харизматическая. Помимо песен и плясок на сценах разных заведений города, Батыров вёл на молодёжном радио особо развлекательные передачи, шокировал и дурачил публику. Его обожали, на концерты его группы ломились нещадно.

Барменом работала в «Разноцветных педалях» родственница панка Батырова – некая Джамиля Мамед-Бабаева, жентщина полутора центнеров живого веса, кудрявая, жизнерадостная и очень нужная. Она, как уверяли официанты, умела гипнотизировать на еду – тот, с кем она разговаривала или сталкивалась взглядом, обязательно заказывал к выпивке большое количество закуски. Даже если до этого совершенно есть не хотел. А после этого снова выпивки. А после этого опять закуски. Или сразу вместе…

Электрик дядя Коля по вызову. Персонаж жуткий, похожий на робота – он гремел разложенными по карманам железяками, совершенно не относящимися к электротехнике, так что о его приближении можно было узнать задолго. Ходил медленно – железки мешали. С ними он, наверное, и спал. Но являлся мгновенно – по первому же требованию. Где дядя Коля по вызову проводил всё остальное время, ожидая этого самого вызова, – Валера пока не смог выяснить. Но интересно было, интересно! И потому выяснить очень хотелось.

А повар Екатерина Александровна Конь – превосходящая Джамилю Мамед-Бабаеву по всем параметрам – весу, ширине и высоте! А мулатка Полина – красавица и редкая язва, а все эти многочисленные программисты, официанты, водители, механики, посудомойки – с безумными, но очень точными кличками: Тунец, Подстаканник, Баян, Польза, Счастье, Парацельс, Киборг (так называли начальника другой смены охранников) и его дикая дивизия киборгов, состоящая, как на подбор, из каких-то Полотнянко, Кишко, Разумейко, Горнянко! Все эти люди были странными, в нормальной жизни встречающимися редко, – с такими-то характерами и внешним видом. Смотрел на них Валера и не переставал удивляться. Где и зачем Арина Леонидовна ухитрилась насобирать такую интернациональную бригаду, оставалось только догадываться.

И всё же больше всех прочих Валеру интересовала, конечно, личность самой Леонидовны. Он пытался следить за этой удивляющей владелицей зверски-развлекательной империи, расспрашивал о ней тех, с кем завёл более-менее доверительные отношения, старался незаметно подслушать всё, что говорилось ей или о ней. С ребятами-охранниками было сложновато – они говорили мало, разве что ночью автоматчик Доляновский охотно болтал да официант Рома по кличке Польза любил делиться наблюдениями – но того больше посетители забавляли. Однако про Арину Леонидовну… Про Арину Леонидовну сведения собирались крохотными крошечками. Валера злился на это. Он что-то вообще много стал злиться в последнее время. И это тоже его злило.

Но информация всё же собиралась. Так, Валера узнал, что Арина Балованцева – дочка действительно богатых родителей. Богатых и удачливых. У неё была многочисленнейшая семья – Арину опекали мать и отчим, новая семья её отца, бабушки и дедушки с четырёх сторон, братья и сёстры разной степени родства. Захар, другой её сводный брат (Стасик был вообще условно сводным – сыном новой папиной жены, но Арина называла его братом), занимался её банковскими делами, бабушка Татьяна Петровна Балованцева ведала бухгалтерией «Разноцветных педалей», бабушкина лучшая подруга помогала ей в этом. Торговые работники, банкиры и полицейские чины – все эти родственники очень любили Арину, непрестанно звонили и наведывались в её заведение. И если бы не Коля Доляновский, который везде совал свой нос, Валера, конечно же, ничего подобного никогда бы не узнал. Ну появляются какие-то люди, и что?..

А одноклассники… Сколько, как выяснилось, тут работало одноклассников Арины Леонидовны! И панк Батыров, и играющий в группе «Рука прачки» Олег Дибич-Забакланский, одновременно начальник отдела рекламы и связей с общественностью этого заведения, и начальница первой смены Татьяна Астемирова, и официантка Вероника, и сам великий Виктор Владимирович Рындин! Наверняка это были ещё не все.

Таким простым способом Валера узнал, сколько лет Арине Балованцевой, – если одноклассникам её было по двадцать четыре года, то и ей, выходит, тоже! Вот это скорость продвижения по жизни! Вот это удачливость! Вот это ум…

Из собранных Валерой сведений выходило, что судьба Арины Балованцевой развивалась следующим образом. После школы девочка поучилась год в институте, затем решила эти же самые менеджмент и основы управления изучать заочно. А в реальной жизни заняться чем-нибудь практическим. Огромное количество родственников с лёгкостью исполнило её просьбу: открыло Ариночке кафе. Сколотив надёжную команду, Арина Леонидовна быстро превратила своё кафе «Элегантный элефант» в образцово-показательное предприятие общественного питания. В «Элегантный элефант» стали водить детей, подростков и взрослых обучаться хорошим манерам и поведению за столом, так там всё было стильно и благообразно.

Но Арина заскучала. Времени у неё было много, кафе работало исправно. Арина наняла в «Элегантный элефант» управляющего, отошла от дел и ездила туда только с проверками. Ей захотелось теперь заняться каким-нибудь жизнерадостным спортом. На поиск ушло много времени – по рассказам очевидцев или, скорее всего, тех, кто это тоже от кого-то слышал, Арина долго рыскала по городу – её не устраивал ни дельтапланеризм, ни бег с барьерами, ни водное поло.

И вдруг Арина пропала. Её не было пол-лета. Где она? Куда делась? Зачем? – гадали её друзья и знакомые. Родственники партизански молчали. Но однажды в прохладный полдень она вошла в город на ходулях – высоких деревянных ходулях, точно таких же, на которых в самом начале двадцатого века один русский крестьянин дошёл из центра России до Дальнего Востока. Арина тоже побывала где-то далеко, потому что сильно загорела и грызла на ходу особенно крупные семечки, которые в здешних краях не произрастали и даже не продавались. Мешок этих семечек висел за спиной у Вити Рындина, который тоже лихо передвигался на ходулях, а значит, сопровождал Арину в её походе.

Производство деревянных и облегчённых дюралевых ходулей было налажено в мастерской Арининого дедушки, ну, в смысле, отца отчима – мебельщика, и на арендованном станке в цеху машиностроительного завода. Купить эти ходули записывались в очередь. Производство под руководством дедушки, который делал это с воодушевлением и удовольствием, быстро встало на промышленные рельсы. Болеть и умирать дедуле стало некогда.

Клуб ходульников Арина открыла сначала в здании банка своего отчима. Затем был выкуплен спортзал с большой уличной площадкой. Витя Рындин, особо способный ко всему, что было связано с физической культурой, разработал методику, по которой все желающие могли обучиться ходульному бою. Одно время Арина даже хотела предложить полиции организовать подразделение столь эффективных бойцов: быстрых, с высоты ходулей видящих гораздо больше, чем остальные. А спрыгнет такой воин на землю, возьмёт ходулю в руки – и лучше быстро разбегаться в разные стороны. Однако жена папы, русского мечтателя Леонида Балованцева, умная суровая женщина – полковник полиции, отговорила Арину это делать. Тогда Арина просто зарегистрировала клуб как молодёжную организацию. Но зато теперь курьеры на укороченных дюралевых ходулях пользовались большим спросом – а потому могли требовать себе повышенную зарплату.

Только вот и кафе с ходульным клубом Арине стало мало. Она родила сына Серёжу и продолжала думать.

Сын Серёжа! Да, у Арины Леонидовны был сын. Валера несколько раз видел этого младенца. Ему было года два, он резво носился тут и там. За Серёжей охотились многочисленные родственники, но, как стало понятно из Арининых с ними переговоров, на это была жёстко регламентированная запись. В очередь! – и родственники послушно строились в очередь, чтобы получить Арининого сына на недолгое увеселение и воспитание.

И уже после появления Серёжи Арина придумала устроить такой необычный клуб. Это не составило для заинтересованных семей большого труда – приобрести здание бывшей столовой (Валера вспомнил: действительно, когда-то в помещении «Разноцветных педалей» располагалась огромная столовая, которую все называли «Бегемот»!), финансировать реконструкцию, закупить супертехнику и… продолжать всё это оплачивать. Приносило ли предприятие доход, Валера знать не мог. Он бы, конечно, ни копейки за такие издевательства не заплатил. Но кто его знает, как обстоят дела. Да и правда ли всё, что удалось узнать Валере об этой страннейшей женщине и её делах…

В общем, у Арины Леонидовны Балованцевой имелось всё для создания и поддержания образа успешной гламурной женщины. Даже лысая мини-собака. Собака была ещё меньше, чем нужно, и страшнее, чем принято. Арина Леонидовна таскала её с собой по пафосным заведениям, но выглядывала она не из изящной дамской сумочки, а из бывалой кроличьей шапки, которую Арина Леонидовна держала под мышкой. Смотрелось это убийственно нелепо, но Арину Леонидовну, по ходу дела, совершенно не смущало.

Тоже, наверное, имиджевая смелость и наплевательство. Всё продумано. Арина Балованцева столь крута, что может себе позволить и кроличью шапку с уродцем.

Так, стоп, а муж? Был ли у Арины Балованцевой муж? Кто же Серёжин отец? Или его использовали и выгнали за ненадобностью, как не оправдавшего высокое доверие семьи? Семей. И угнали так далеко, что он и носа к Арине не кажет? На этот вопрос Валере упорно никто не отвечал. Как только заходил разговор о личной жизни Арины Леонидовны, собеседники замолкали или честно пожимали плечами. Не знали? Или не хотели говорить – повязанные школьной дружбой? Или они были чем-то Арине Леонидовне обязаны, как-то необыкновенно она всех осчастливила, что они стали верными и преданными? Или при заключении трудового договора она клятву с них брала о неразглашении? Тогда почему с него, с Валеры, не взяла, ограничившись лишь его письменным заверением не трындеть о деятельности клуба? Потому что он пока на испытательном сроке, пока не имеет отношения к её персоне, не вхож в близкий круг? Так, конечно. И всё же…

Лилю очень интересовало заведение, в котором теперь трудился Валера. Она с подружками даже пару раз в баре посидела – в эти моменты Валера там принципиально не показывался. И рассказов – требовала удивительных рассказов из жизни замученных на симуляторах. Валера рассказывал – всё рассказывал, в том числе и то, что ему удавалось узнать о жизни его загадочной начальницы. Не «трындел», а делился с близкими – это Валера чётко понимал, а потому не переживал.