Дикие персы

– Что на этот раз?

– Тебе тоже привет, Федра, – едко отозвался Ажар Хамзи, третий референт директора по неотложным делам. Моим обычным куратором числился Набек Турчи, шестой референт директора по повседневным вопросам, поэтому встреча с Ажаром меня слегка взволновала.

– Извини, доброе утро.

– Скорее, день.

Я уже говорил, что многие шасы противны в общении? Нет? Наверное, берёг это откровение для подходящего случая.

– Присаживайся и внимай.

Как все счастливые обладатели отдельных кабинетов, Ажар прилагал массу усилий для того, чтобы казаться важным, нужным и значимым, как будто ему вручную приходилось формировать алгоритм передвижения грузов по Байкало-Амурской магистрали. И этот облик ему, говоря откровенно, удавался: то ли актером был неплохим, то ли действительно проблем навалилось. И частью из них он решил со мной поделиться.

– У нас тут весна в свои права вступила. – Ажар кивнул на залитое солнечным светом окно. – У осов обострения, грифоны в Нескучном случаются, челы статьи о видениях пишут, поэтому я буду говорить быстро, а ты вникай в курс дела и, если чего непонятно, задавай. Всё ясно?

– Ага.

Хамзи пощелкал «мышкой», выводя на монитор нужный файл, по привычке откашлялся и начал:

– Есть серьёзное дело, за которое не хочет браться ни один из наших менеджеров.

Я навострил уши.

– Трудное?

– Интересное.

– Высокооплачиваемое?

– В разумных пределах.

М-да… мог бы и не спрашивать. Шасы даже на своих похоронах экономят и ни за что не заплатят знаменитому частному детективу соответствующий его трудам гонорар.

– Если никто не берётся, то с тебя двойной тариф.

– Даже не думай.

Но деловые переговоры удаются мне не хуже, чем шасам, и в следующий миг я блестяще сыграл желание уйти:

– Где мой зонтик?

И даже по сторонам огляделся.

– Ты заявился без него, потому что дождя нет, – отрезал лишённый чувства юмора шас.

– Неважно. Я хочу уйти.

– Почему?

– Потому что не собираюсь рисковать жизнью бесплатно.

– Кто тебе сказал о риске?

– Ты.

– Я? – изумился Ажар. – Когда?

– Почему менеджеры Службы отказываются от расследования?

– Потому что никто из них не хочет покидать Тайный Город, – мгновенно отыскал отговорку третий референт.

Но мне палец в рот не клади. И вообще, ничего не клади.

– То есть мы говорим не только об опасностях, но и о дальней командировке?

– Мы говорим о превосходной возможности прокатиться за счёт Службы в прекрасный, исторически и культурно значимый Санкт-Петербург да ещё гонорар за это огрести. – В этот момент Ажар стал отчаянно похож на говорящий туристический проспект. – Ты знаешь о существовании города Санкт-Петербурга?

– В Америке? – припомнил я. – Там ещё Том Сойер живёт.

– Почти угадал. Недалеко от Белого моря.

– Очень смешно.

– Так посмейся.

– Сколько платишь?

Мне надоело шутить, поэтому вопрос я задал предельно деловым тоном. В конце концов, у нас, знаменитых частных детективов, рабочие дни расписаны по минутам, нам некогда переливать из пустого в порожнее с третьими референтами, которые занимаются весенними обострениями у грифонов и челов.

То, как резко я сменил тональность разговора, подействовало на Ажара самым правильным образом. Шас покопался в магических таблицах финансовых перспектив и предложил:

– Заплатим прилично: пятьсот в день, включая расходы, – увидел на моём лице жгучее желание попрощаться и торопливо закончил: – Но это за беспокойство. Если распутаешь дело, пятьдесят тысяч.

Размер премии внушал.

– С чего такая щедрость?

– Клиент платит, – развёл руками Ажар. – От него жена требует результата, а мы его дать не можем.

А вот это интересно.

– Служба облажалась?

– Нет, Служба не облажалась, – медленно ответил господин третий референт. – Но клиент недоволен результатами расследования, и у тебя есть прекрасная возможность утереть нам нос. Доволен?

Я улыбнулся своей знаменитой мудрой улыбкой.

– Подписываешь контракт?

Пятьсот в день Служба не давала никогда, предпочитая обманывать нас, частных сыщиков, с помощью почасовой оплаты. Однако меркантильный интерес отошёл на задний план перед возможностью взяться за расследование, на котором споткнулись опытнейшие менеджеры по оперативному вмешательству, и потому я потерял осторожность:

– Подписываю!

– Вот и договорились, – на физиономии шаса нарисовалось такое облегчение, что я не просто почувствовал подвох, а буквально получил им, тяжеленным и угловатым, под дых. И лишь после этого задал вопрос, с которого следовало начинать:

– Что я должен расследовать?

– Подписывай! – Ажар сунул мне бумаги.

– Что я должен расследовать?

– В Санкт-Петербурге.

Вы когда-нибудь видели юлящего шаса? Они в этот момент напоминают взятого с поличным карманника, только выглядят ещё смешнее.

– Кого убили? – Я отодвинул документы.

– Никого. – Он придвинул их обратно.

– Кого растерзали?

– Никого.

– Врёшь.

Бумаги начали комкаться на середине стола.

– Не вру.

– Врёшь.

Убедившись, что я буду стоять до конца, господин третий референт с отдельным кабинетом вынужденно сменил манеру поведения. Он оставил попытку накормить меня неподписанным контрактом, откинулся на спинку кресла, пристально посмотрел в мои красивые и умные глаза, после чего весомо произнёс:

– Тебе знакомо имя Тадай Кумар?

– Впервые слышу.

– Ах да, ты ведь в Тайном Городе без году неделя… – не удержался Ажар.

И немедленно получил весомый удар в ответ:

– Да, без году неделя, – с достоинством подтвердил я. – И уже приходится спасать репутацию Службы.

Третий референт помрачнел.

– Месяц назад Тадай Кумар переехал в Питер, поскольку должен лично приглядывать за инвестициями в человский бизнес. Ты ведь знаешь этих челов: без надзора они только воровать способны да за границу с наворованным сматываться под видом диссидентов.

– Не отвлекайся на фашизм.

– И в мыслях не было.

– Что случилось с Тадаем?

– Не с ним. – Ажар уткнулся взглядом в стол, помолчал, прикидывая, как сподручнее рассказать о сути дела, а затем плюнул и бросился в омут с головой: – У Тадая убили собачку.

– Что?! – в первый момент мне показалось, что я ослышался.

– Ну, не у него, а у его дражайшей супруги Кариды, но всё равно – убили. Наша жертва: йоркширский терьер по кличке Преференция. – Только теперь третий референт осмелился поднять на меня взгляд. – Я её знал: прекрасная псина, только истеричная, как последняя сука.

– Я ухожу. Зонтик оставь себе.

Так глубоко меня ещё не унижали. Едва я понял, что все происходящее – не первоапрельская шутка, сразу же оскорбился, попытался вскочить, но… Но даже из ипотеки вырваться проще, чем из цепких шасских лап.

– Войди в положение, – проникновенно попросил Ажар, обеими руками прихватив меня за полу пиджака. – Тут весна в свои права вступила, осы без конца обостряются, грифоны случаются прямо в парке, а Карида – троюродная племянница директора Службы. У меня на эту собачку уже две группы менеджеров ездили и ничегошеньки не нашли. Как померла она, ребята знают, но Карида недовольна, зараза такая… Вечером директор на доклад вызывает, а у меня трое детей и жена-мотовка. Кто их кормить будет? Ты?

Весомая премия и трагические обстоятельства референта сумели смягчить моё твёрдое сердце, но сразу я не сдался.

– Что изменится с моим согласием? – поинтересовался я, пытаясь оторвать от пиджака шасские пальцы.

– Я доложу Михару, что расследование продолжается, и в Питер отправились наши лучшие специалисты, из тех, кто в Питере ещё не бывал. Я старика знаю, он уточнять не станет, и неделю я выиграю, а там как-нибудь само рассосётся. – Вот она, бюрократическая сущность: спрятать проблему и подождать. – Главное, доложить нужно, что расследование идёт своим чередом и все мы очень переживаем о гибели несчастной Преференции.

– Я, конечно, не самый известный сыщик Тайного Города, но себя не на помойке нашёл. И если кто-нибудь узнает, что я расследую гибель болонки…

– Йоркширского терьера.

– Непринципиально. Ты представляешь, что станет с моей репутацией?

– Которой у тебя всё равно нет.

– А с такими контрактами и не будет, – пробурчал я, отдирая последний шасский палец. Весь пиджак измял, бюрократ.

– Это твоё последнее слово? – прищурился третий референт.

Нехорошо так прищурился, плотоядно. Я так только улыбаться умею, а вот Ажар, как выяснилось, шагнул дальше.

Но напугать меня он не смог.

– А если последнее?

– В этом случае хочу напомнить, господин Федра, что в Санкт-Петербурге работали две группы высококвалифицированных магов, – официально-обиженным тоном произнёс Ажар. – И если насчёт вас ещё могут быть сомнения, то эти парни совершенно точно отыскали себя не на помойке. А если и на ней, то это была высококачественная магическая помойка, не чета вашей. Всё понятно?

Иногда шасы такие зануды…

– Понятно.

– А теперь давайте посмотрим, чем вы занимались, пока честные высококлассные маги пытались раскрыть это ужасающее преступление. – Ажар вернулся в кресло и пощёлкал «мышкой»: – Господин Федра, вы не будете отрицать, что применяли магические устройства для частных расследований, не имеющих отношения к Тайному Городу?

– Во-первых, не доказано. Во-вторых, ненаказуемо.

Но закусивший удила референт плевать хотел на мои быстрые и остроумные ответы.

– Десятого марта, в четверг, вы воспользовались артефактом морока и «Накидкой пыльных дорог» для скрытного проникновения в спальню госпожи Нептициной с целью сбора доказательств её неверности. Сделанные вами записи послужили главной уликой на бракоразводном процессе, однако человская служба безопасности до сих пор не понимает, каким образом вам удалось проникнуть в тщательно охраняемое помещение.

– Они сочли мои объяснения удовлетворительными, – попытался отпереться я. – Так что никакого нарушения режима секретности в данном случае нет.

– Налицо признаки нарушения, а это означает, что я могу взять тебя в разработку как потенциально опасного чела.

– Из-за собачки?

– Из-за трех моих детей.

Что значит «взять в разработку»? Ажар начнёт с приостановки моей лицензии, после чего его ребята примутся выяснять подробности всех моих расследований, точнее, моих действий во время расследований. И если уровень применения магических артефактов покажется им чрезмерным… а он, разумеется, покажется им чрезмерным, то у меня возникнут серьёзные проблемы.

– Знаешь, поймал себя на мысли, что давно не ездил в Питер, – неохотно произнёс я, глядя в окно.

– А у меня как раз есть контракт, связанный с этим чудесным городом, – расплылся в плотоядной улыбке шас и придвинул мне бумаги. – Распишись вот тут.

* * *

Офис ИП «Лучезарная повелительница

магических ветров Вселенной Светлолика»

Санкт-Петербург, улица Большая Морская,

1 апреля, пятница, 15.15

Колдовство или наука?

В последние недели этот вопрос стал для игроков основным. Все они регулярно задумывались о тайнах Ваятеля, периодически набирались смелости задать прямой или «хитрый» вопрос, но ответы в стиле «уникальные секретные военно-космические разработки» перестали удовлетворять даже с головой провалившегося в новую жизнь Кега. Ваятель темнил, а персы росли, что, мягко говоря, совсем не характерно для роботов, каковыми администратор пытался представить выпрыгивающих из брелоков «трансформеров».

Колдовство?

Однако даже неработающие очки излучали слабые электромагнитные волны: Петя узнал об этом с помощью приятеля из военно-морской лаборатории. Внутрь лезть не разрешил, но попросил тщательно просветить и вывод услышал однозначный: «Кое-какие микросхемы присутствуют, излучение есть, а вот источника питания не видно…» Краткое исследование выявило очередную странность, но микросхемы обнаружены, то есть очки – прибор.

Наука?

Но как быть с тем, что размеры и масса персов во много раз превосходили брелоки? И с каждым днём этот разрыв увеличивался. Такое попрание физических законов никто понять не мог, и именно это непонимание привело Сашу к мрачному, похожему на фрагмент готического замка дому на Большой Морской.

– Дом культуры работников связи? – изумился Пётр, разглядывая угрюмое строение, хмуро мокнущее под дневным дождём.

– А что?

– Больше похож на укреплённый амбар рыцарской крепости.

– Ты что, никогда здесь не был?

– Прогуливался мимо когда-то, но на здание особого внимания не обращал.

Мало ли в Северной столице странных сооружений? И не сосчитать!

– Это бывшая немецкая реформаторская церковь, – провела краткую экскурсию женщина. – После революции её перестроили, но черты сохранились до сих пор.

– И теперь здесь живёт колдунья? – скептически осведомился парень.

– Работает колдунья, – поправила его Саша.

– Настоящая?

– Тётя Нина сказала, что она лучшая ведьма в городе.

– Тётя Нина, – вздохнул Пётр. – Конечно.

Вслух ничего продолжать не стал, но выражение на лице соорудил такое, что Саша всё услышала, всё поняла и слегка разозлилась:

– У тебя есть осведомлённые насчёт колдунов знакомые или родственники?

– Нет.

– А тётя Нина уже пятнадцать лет живёт только всяким экстрасенсным оккультизмом и питерских «колдунов» знает поимённо. И раз она сказала, что нам лучше обратиться к госпоже Светлолике, значит, надо обращаться к ней.

– Светлолика… – прежним тоном протянул парень. Увещевания молодой женщины на него не подействовали.

– Да. Светлолика, – отрезала Саша. – И хватит выступать, ты ведь не собираешься к ней идти.

– Твоего времени жаль.

– Я решила – я пойду. – «Камаро» прижался к поребрику, женщина приоткрыла дверцу, но задержалась и вопросительно посмотрела на Петю. – Ты ведь меня подождёшь?

Возвращаться домой на общественном транспорте ей не хотелось.

– Само собой, – тут же кивнул парень. – Мне безумно интересно, чем закончится твоя экспедиция.

И демонстративно выключил двигатель.

– Спасибо.

– Пообедаем потом?

– Хорошо.

Последнее слово Саша произнесла, уже раскрыв зонт и выбравшись из невысокой машины, а потому Петя не увидел появившуюся на губах женщины улыбку. Получится ли что-нибудь разузнать у «лучезарной повелительницы», неизвестно, но вторая главная цель достигнута: сегодняшний вечер они с Петром проведут вместе.

После памятного боя в крепости и последовавшего за ним разговора их отношения изменились, появилось больше тепла и, что самое главное, искренности. Разговоры стали честнее, обстоятельнее, теперь Саша и Петя доверяли друг другу и ценили то незримое нечто, что возникало при встрече взглядов. Дальше пока не двигались, и потому молодая женщина была не против занять парня на всю пятницу. Просто для того, чтобы он не провёл этот «весёлый» день с кем-нибудь другим.

Пока только для этого.

«А там посмотрим!»

Дешевую металлическую дверь, преграждающую вход в кабинет «лучезарной», украшали стандартные рекламные предложения: «ПРИВОРОТЫ! В том числе массовые», «Венец безбрачия. Установка, снятие, переориентация», «Общение с умершими только в полнолуние. Предварительная запись» и «Принимаем кредитные карты всех платёжных систем».

У двери Саша не задержалась: постучала, сразу же надавила на ручку и заглянула в образовавшуюся щель:

– Можно?

Вошла, не дожидаясь ответа, и вот тут замерла, наконец-то разглядев хозяйку заведения.

– Здравствуйте.

– Добрый день.

Почему-то Саша предполагала увидеть в «магическом» салоне нечто монументальное, носатое, губастое, кудрявое, крашенное в блондинку и обязательно увешанное многочисленными «оберегами» из золота: по всей видимости, сказался зашитый в глубинах подсознания образ мошенницы. В любом случае Саша ждала женщину лет сорока-пятидесяти, а на диване расположилась стройная белокурая красавица – ни капли краски для волос! – с огромными глазами невероятного изумрудного цвета и превосходной, насколько можно было судить после беглого взгляда, фигурой. Картину дополняли полупрозрачная шёлковая блузка, элегантные брючки, туфли на длиннющей шпильке и модный планшет в руках.

– Стучаться вас не учили?

– Я… – Саша смутилась.

– Вижу, что не замужем, – качнула головой «лучезарная»… Нет, пожалуй, лучезарная, без всяких кавычек. И Саша, которая только-только перестала комплексовать по поводу своей немодельной внешности, вновь почувствовала себя замарашкой. И возблагодарила судьбу за то, что Петя остался в машине. – Но это поправимо.

– Я не за женихом.

– «Венца безбрачия» на тебе нет, но дух твой в смятении. – Изумрудные глаза буравили молодую женщину двумя зелёными лучами. – Недруги заговорили дух твой, Саша, запечатали его и смутили, и от того тебе неспокойно.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– А по телефону мне кто представлялся?

«Не только красива, но ещё умна и ехидна. Нет, Пете здесь точно делать нечего».

А вот кабинет «лучезарной» удивления не вызвал, оказавшись именно таким, каким Саша представляла себе рабочее место современных городских «колдуний». Посреди довольно большой комнаты круглый стол, покрытый свисающей до пола чёрной бархатной скатертью, а в центре стола гордо высился хрустальный шар на серебряной подставке. С дальней стороны, спинкой к задрапированной чёрным бархатом стене, стояло резное деревянное кресло – хозяйское, а для гостей предназначались четыре чёрных стула. Пол, как нетрудно догадаться, выстелен чёрным паркетом.

Главная сцена была выстроена аккуратно и профессионально, притягивала взгляды, несмотря на некую аскетичность убранства, и гости не сразу замечали, что справа от двери располагался чрезвычайно удобный, но очень низенький диванчик, на который не присаживались, а «плюхались», рядом поблескивал сталью современного вида торшер и округло улыбался журнальный столик. А прямо за диваном на полках угловой этажерки прятался колдовской «инструментарий»: толстые книги в кожаных переплётах, склянки с порошками и подозрительными жидкостями, колоды карт, ступки, зеркала, странных форм подсвечники и многое другое.

– Гарантирую замужество в течение трех месяцев, – деловито сообщила «лучезарная». – Вы присаживайтесь.

– Спасибо. – Саша аккуратно опустилась на диванчик.

– В случае неудачи – стопроцентный возврат средств.

– Вернёте деньги? – в очередной раз удивилась женщина.

– Меня рекомендовали мошенницей?

– Нет.

– Или вы замужем, или деньги обратно – у меня всё честно. Гарантия на брак – одиннадцать месяцев, если разведётесь раньше, возвращаю тридцать процентов суммы. Но рекомендую заказать услугу «Счастливое замужество»: разовый взнос плюс необременительная ежемесячная абонентская плата – и проживёте вместе до старости. Но до старости ещё нужно дожить, поэтому можно поколдовать насчёт улучшения удачи, дабы избежать несчастных случаев…

– А замуж за три месяца за кого угодно или можно заказать?

– Можно заказать, – легко согласилась «лучезарная». – Эта услуга будет называться «Замужество с конкретизированным приворотом», плюс сорок процентов к цене.

– И та же гарантия?

– Разумеется.

– И в эту услугу можно добавить «Счастливое замужество»?

– Разумеется.

Последние два ответа колдунья выдала тоном заправского бухгалтера, Саше даже показалось, что тренькнул кассовый аппарат и ей вот-вот предъявят чек на оплату. Конкретизированный приворот и пожизненная гарантия счастливого брака за небольшую абонентскую плату.

«Лихо они сейчас работают…»

Однако вслух молодая женщина произнесла другое.

– Интересное предложение. – Саша провела пальцем по мягкой диванной подушке. – Вы только этим занимаетесь: приворотами и устройством личной жизни?

– Разве мало?

– А разве колдовство ограничивается приворотами?

Светлолика положила планшет на столик, подпёрла голову кулачком и с интересом осведомилась:

– Вы видели что-то иное?

– Я читала.

Раскрывать карты Саша пока не собиралась, вот и решила сыграть неофитку, ищущую «настоящей» магии. Попытка не удалась.

– Поздравляю, – с иронией произнесла «лучезарная». – А я читала об инопланетянах. И даже кино видела. Они в нём как настоящие, даже соплями чихают.

– В некоторых книгах говорится, что колдуны умеют делать живых кукол, големов, – продолжила гнуть своё Саша.

– Думаете, они лучше полноценного мужа?

– Големы послушно исполняют любые приказы.

– Согласна, это серьёзное преимущество, – рассмеялась «лучезарная». Судя по всему, разговор здорово поднял ей настроение. – Но големы туповаты, их невозможно спутать с людьми.

– То есть они существуют?

Тон ответа – вот на что среагировала Саша. Последнее замечание о големах Светлолика произнесла очень естественно, как рассказывают о совершенно обыденных вещах: соковыжималке, к примеру, или холодильнике. Последнее замечание Светлолика произнесла как человек, давно привыкший к существованию искусственных помощников, и молодая женщина это поняла. К словам не придерёшься, а вот тон ведьму выдал.

– Нам есть о чём поговорить? – тихо спросила Саша.

– Нет.

– Вы лжёте.

Однако «лучезарная» уже взяла себя в руки. Рассмеялась, откинувшись на мягчайшую диванную подушку, чуть изогнулась, продемонстрировав некрасивой собеседнице идеальное тело, и доверительно осведомилась:

– Хочешь, найду тебе отличного мужа?

* * *

Полигон ТБО

Ленинградская область,

2 апреля, суббота, 04.16

– Что мы тут делаем? – угрюмо спросил Кег, демонстративно поправляя намотанный на шею тёплый шарф.

– Страшно? – хмыкнул Петя.

Все думали, что Альфред, по обыкновению, огрызнётся, но тот лишь пожал плечами и миролюбиво объяснил:

– Неприятно, – помолчал и добавил: – А ещё неудобно.

Они стояли в нечистом поле, которое пересекала изрядно раздолбанная грунтовая дорога. Под ногами – отвратительная жижа, поэтому калека не смог покинуть салон доставившего их микроавтобуса и недовольно наблюдал за тем, как остальные игроки разминаются после путешествия. В этом и заключалось неудобство: до Кега едва долетали обрывки фраз, и он не принимал участия в обмене впечатлениями.

– Это то, что я думаю? – осведомился Борисыч.

– Ага, – жизнерадостно подтвердил Ваятель.

– Зачем мы здесь? – спросила Саша.

– Через пот вы прошли, осталась грязь, – развёл руками админ.

– Я серьёзно!

– Я тоже.

– Пот, грязь, кровь… – протянул старик.

– Как на войне.

– При чем тут война?

Но вместо ответа Борисыч услышал предложение:

– Давайте сосредоточимся на предстоящей операции.

Они стояли на окраине огромного мусорного полигона, у гигантской свалки, в которую ежедневно и ежечасно испражнялся Санкт-Петербург. В туманной предрассветной дымке едва вырисовывались очертания скал, составленных отнюдь не из камня, а легкий ветерок приносил не только промозглую сырость, но и удушающую вонь. Казалось, что где-то под фургоном нагадил и тут же сдох десяток скунсов.

– С сегодняшнего дня очки работают на полную мощность, радиус действия увеличивается до трех миль. Поэтому ближе мы не пойдём, – «обрадовал» игроков Ваятель.

– Грязи и тут достаточно, – грустно заметил Петя. И чавкнул правым ботинком, дорогостоящим творением итальянского обувного кутюрье, медленно погибающим на окраине питерской помойки.

– Нам обязательно нужно вывалять здесь персов? – осведомилась Саша.

– Какую грязь мы ищем? – поинтересовался проницательный Борисыч.

– Бомжей? – хрюкнул Кег.

Петя вздрогнул.

– Здесь нет бомжей, – спокойно ответил Ваятель. – Они боятся сюда заходить.

– Почему?

– Собаки, – громко произнесла женщина. И вытянула вперёд руку. – Собаки.

Администратор молча кивнул.

Эта часть полигона принадлежала четвероногим, и первые их разведчики уже показались в предрассветном тумане. Саша не владела научной степенью по песьей физиогномике, но готова была поспорить, что морды здоровенных косматых дворняг выражают крайнюю степень неудовольствия. Звери чужакам не обрадовались.

– Крупные твари, – прищурился Пётр.

– Да уж, не йоркширские терьеры, – усмехнулся Ваятель.

– При чём тут терьеры? – не понял Борисыч.

Альфред поджал губы, но, поскольку все смотрели на выдерживающих дистанцию псов, этого никто не заметил.

– Неважно, – махнул рукой админ и медленно продолжил: – В этой части полигона обитает огромная стая диких собак. Стая сформировалась несколько лет назад, и с тех пор с ней ничего не могут поделать. Пытались травить, отстреливать – всё напрасно: они оправлялись от потерь и обязательно возвращались. Сегодня мы проредим стаю.

– Зачем? – тут же спросила Саша.