Звездочёт

– Чем вы тут занимаетесь? – голос прозвучал ровно, но Савитри дёрнулась, вскакивая с кресла. Оказывается, она незаметно сняла джутти – другие, новые – и теперь запнулась о них, совершенно позабыв о препятствии под ногами. Тихий вскрик потерявшей равновесие девушки и две столкнувшиеся мужские руки, протянутые, чтобы поймать падающее тело. Хотя, вернее будет сказать, рука Джаеша уже охватила талию девушки и теперь притянула её к мужской груди. А Аман, опоздавший на долю секунды, зачерпнул воздух, и вместо того чтобы поймать запястье Савитри, впечатался в дорогую ткань рукава модного пиджака своего начальника. Секундная заминка успевшей испугаться Савитри была потрачена на обмен взглядами между мужчинами.

«Я бы успел!..»

«Но ты опоздал…»

Уже не первая дуэль взглядов мужчин, симпатизировавших одной и той же девушке. По негласной договорённости они воздерживались от прямых ухаживаний, но это не умаляло сопутствующих мужскому соперничеству чувств. Вот только виновница напряжённости и не подозревала об этом. Отдышавшись пару секунд, Савитри отстранилась от начальника и слабо улыбнулась:

– Спасибо. И простите, я не заметила… Я пойду… – одновременно со словами она нащупала-таки свою обувь и ловко всунула в неё ноги, машинально ухватившись рукой за ткань пиджака Джаеша, хотя Аман для этой цели стоял удобнее. Это не осталось без внимания мужчин, и Джаеш пришёл в хорошее расположение духа, тогда как недовольство Амана, напротив, возросло.

– Присаживайся, Савитри, – Джаеш отодвинул для неё другое кресло, занимая то, на котором до этого располагалась она. Теперь между теми, кто до его появления сидел рядом, вольготно расположилась мужская фигура. – Что вы тут так весело рассматривали?

Савитри улыбнулась краешком губ Джаешу, промолчав. Она любила, когда он был в таком настроении. Он не улыбался, нет, но смешливые чёртики в его глазах так задорно отплясывали, что она, не осознавая этого, всегда улыбалась ему особенной тёплой улыбкой, зачарованно разглядывая лукавый танец. Но смолчала не из-за этого. Она недолго проработала в корпорации, но основные моменты поведения служащих усвоила легко, понаблюдав за коллегами. Собственно, её внимательность к деталям была следствием любви к творчеству. Никогда не знаешь, что из чудес этого мира может отразиться в очередной оде красоте, творимой душой на бумаге. Поэтому иногда, не обращая внимания на людей, она замечала и подмечала многое, но вычленяла из этого только красоту, напитывая ею свою душу – формой ли, цветом ли, ароматом. Но это умение пригодилось и в рабочем коллективе. Она быстро разобралась в деловом этикете, даже не подозревая о наличии такого понятия. И смолчала, понимая, что в присутствии старших по должности отвечать можно только на заданный напрямую тебе вопрос.

Аман быстро взял себя в руки, вернувшись мыслями к тому, о чём они беседовали с Савитри. И теперь его глаза довольно жмурились, вызывая в памяти получившего свою плошку сметаны кота.

– Завтра же начинается Jaipur Jewellery Show. Нам повезло – в этом году продвигать будут алмаз, а Савитри использует бриллиант в украшениях в качестве основного камня.

– Да! – экспрессивно вскричала девушка. Знать-то Савитри знала нюансы поведения подчинённых в присутствии начальства, но эмоции и любовь к своему делу прорывались в ней, ещё не отшлифованной катком этикета. – Алмаз известен людям уже свыше пяти тысяч лет и обладает удивительными свойствами. Это же царь камней! К тому же он образован из «пяти начал природы» – земли, воды, неба, воздуха и энергии. – Савитри тараторила, время от времени сдувая выбившуюся из заколки чёлку, и не замечала, какими взглядами смотрели на неё руководители. – А вы знаете, что астрологи считают, что он подходит для всех двенадцати знаков, однако…

– Really[8]? – тихо пробормотал Джаеш, рассматривая раскрасневшуюся девушку, но она услышала и тут же замолчала на полуслове.

– Ой, извините, – видя, что шеф не злится, она жестом показала, что умолкает.

Джаеш хмыкнул, пряча улыбку, – он уже понял, что девушку всегда несёт, когда она начинает рассказывать о своей любви – драгоценностях. Причём любила она их весьма отстранённо, в отличие от той же тёти Сарики. Хотя у неё и не было возможности приобретать золото с камнями в таком количестве. Но Джаеш чувствовал, что количеству девушка предпочла бы качество. И это импонировало ему, самому ставившего качество чего бы то ни было превыше всего. Задумавшись, он пропустил половину из сказанного Аманом, вернувшись к смыслу произносимого на словах:

– …и мы с Савитри думали, когда лучше выехать.

– Что, прости? – изумлённо выдохнул Джаеш, мгновенно потеряв своё благодушное настроение и напружинившись, словно хищник перед броском. И настолько неуловима была эта смена настроения, что по-настоящему пугала. Взгляд, брошенный на Амана, заставил того внутренне поёжиться – Джаеш Сингх был не тем человеком, которому захочешь стать врагом. Но, взглянув на углубившуюся в карту Савитри, словно напомнив себе о том, ради кого он противостоит своему шефу, он спокойно продолжил:

– Вы же сами дали мне задание, мистер Сингх. Проконтролировать закупку драгоценностей. Слишком большие деньги мы вкладываем в сопутствующую коллекцию, – Он явно цитировал самого Джаеша, и тот вспомнил давний приказ. Именно так, этими же словами он был отдан. Поскольку дизайнер ювелирных изделий числился в их штате, то коллекцию драгоценностей, сопровождающую модную линию, также решено было выпускать под маркой «DC-дизайн». Савитри, как её создатель, не возражала. Ну а ювелиры привлеклись только к изготовлению драгоценностей. Поэтому закупка материалов, как и контроль качества, также ложились на плечи руководства «DC-дизайн». Драгоценные камни и золото стоили весьма дорого, а проверенных поставщиков у них не было ввиду отсутствия необходимости. Поэтому и было решено посетить Международную выставку драгоценных камней и ювелирных украшений, ежегодно проводимую в Раджастане, городе Джайпур, Розовом городе. Помимо разового отбора камней, тут можно было изучить качество и благонадёжность компаний-поставщиков с прицелом на будущее, если коллекция будет иметь успех. Поэтому и возложил Джаеш контроль за этим направлением на своего заместителя. Совсем не подумав о том, что Савитри тоже захочет, да и просто должна будет участвовать в этой поездке. Причин тому было множество. Важнейшая из которых была необходимостью оценить её глазомер при подборе камней. Для этой цели договорились с одним из самых опытнейших ювелиров в стране, по счастью, проживающим в Джайпуре. Он пообещал «посмотреть девочку». А это значит, что Савитри, сама того не ведая, будет проходить тест на знание камня и ювелирное чутьё.

Джаеш мысленно чертыхнулся. Он всё это знал. Но… но. Разрозненные факты в его голове никак не могли сплестись в цепь эмоций, удушающую его сейчас при мысли о том, что Аман и Савитри проведут вместе четыре дня. Четыре чёртовых дня! Именно столько длилась выставка, и нельзя было сокращать время пребывания в Джайпуре, потому что неизвестно когда поставщики решат «вбросить» лучший товар.

– А о секретаре не переживай, – продолжил между тем Аман, предугадав единственную причину, на которую Джаеш мог опереться, оставив Савитри в Дели. Он ясно видел симпатию Джаеша к Савитри, но уступать в этой дуэли не собирался, точно зная, что шеф никогда не воспользуется своей властью ни для того, чтобы остановить его ухаживания, ни тем более для того, чтобы склонить девушку к близости. До подлости Джаеш не опускался даже в бизнесе, будучи маниакально порядочным даже тогда, когда малейшая уступка своим принципам могла принести солидную прибыль. Аман уважал за это начальника, но должен был признаться самому себе, что он смог бы договориться со своей совестью в ряде ситуаций. – У матери Кири – замены Суниты – улучшилось состояние, поэтому она сможет выйти на работу через два дня.

– Хорошие новости, – буркнул Джаеш, совершенно не готовый к иным вариантам. Впрочем, что ему за дело? Пусть едут, его бизнес – превыше всего. А что до остального… Ничего не было. Он старательно отгонял эмоции, требовавшие запретить Савитри ехать в Джайпур. Хватит. Ему не нравилось состояние его духа. Сегодня возвращается из командировки Лаванья. Надо будет согласиться на свидание, на которое она так настойчиво приглашала Джаеша последние два дня, засыпая его сообщениями, на которые он не отвечал.

– Савитри, приготовь мне кофе, – нейтрально бросил он девушке, которая тут же вскочила и упорхнула из кабинета Амана выполнять распоряжение руководителя. Джаеш встал и, подойдя к тихо шумящей, замкнутой в закалённое стекло воде, опёрся на него рукой. Он не просто так отправил Савитри из кабинета. Следовало прояснить ситуацию со своим заместителем.

– Аман, – имя соперника упало тяжёлым камнем в накалившуюся обстановку. – А сейчас откровенно. Я прекрасно знаю характер твоих отношений с девушками. Не вздумай тронуть девочку. Она не из таких, ты знаешь. Я отвечаю за неё перед её семьёй, – Джаеш практически не лукавил, поскольку тётя Савитри в его единственный визит просила присмотреть за девочкой. А похождения Амана тоже не были тайной для знавшего всю подноготную заместителя Джаеша. Тот любил девушек и выбирал обычно таких же, как и сам Джаеш, – типа Лаваньи, свободно относящихся к физической стороне любви вне свадьбы. – Ты же не станешь отрицать, что она тебе нравится?

– Не стану. И я знаю, что она «не такая», – тихо и твёрдо ответил Аман, рассматривая узор на чашке, которую крутил в руках. – У меня серьёзные намерения. И я ни за что не обижу Савитри.

– Неужели? – голос Джаеша прозвучал хрипло. Почему-то простая фраза про серьёзные намерения, сказанная негромким голосом, сказалась для него криком, резанув по нервам острой болью. «Моя! Не отдам!» – взвыло что-то в груди. Целых полминуты потребовалось ему, чтобы справиться с этим всплеском эмоций. «Это не моё дело!» – убеждал он себя, сосредоточившись на дыхании.

– Ладно, – встал он, заканчивая разговор и направляясь к двери, – ты меня услышал.

Даже не взглянув на суетящуюся возле кофе-машины Савитри, он проследовал к себе в кабинет и практически упал на рабочее кресло. Рванул галстук, ослабляя туго затянутый узел. Откинул голову на подголовник и закрыл глаза, силясь прийти в себя. Но и перед закрытыми глазами встала она, а чувства только нарастали. Вспомнился тёплый взгляд, в котором больше не было настороженности или вызова, а только любопытство – какое сегодня настроение у босса? Ладонь снова ощутила нежную кожу спины девушки, когда он поймал её, удерживая от падения.

Но секунда – и воображение самостоятельно меняет кадр, а с ним и одного из главных героев на Амана. Неприятная щекотка-жжение в районе солнечного сплетения сопровождала новые картинки. Склонившиеся над картой при проложении маршрута головы, почти касающиеся друг друга. Звонкий смех и искреннее предвкушение поездки Савитри, адресованные не ему. Вскинувшаяся в попытке удержать девушку рука друга, лишь немного опоздавшая для объятий, потому что Аман своего бы ни за что не упустил. «Хватит!» – но и мысленный пинок не дал результата. Дрожь дисбаланса зашкаливала. Словно кто-то водил иззубренным смычком по его нервам, терзая все чувства дикой какофонией. Остановить музыканта было невозможно. О, он умел уничтожать врагов, но как избавиться от невидимого, неосязаемого, неявного? Решительно схватив телефон, он набрал короткое сообщение, состоящее из слова-согласия, и отправил его Лаванье. Он больше не будет думать об этой девчонке…

* * *

Стоящие на столе электронные часы показывали половину восьмого вечера. Офисное здание затихло, распрощавшись со своими дневными жителями. Хотя вполне возможно, что в каком-то из кабинетов ещё кипела жизнь, – тут работали не за страх, а за совесть. Никто из руководителей отделов не стоял над душой с плёткой. «DC-дизайн» давал шанс, и право каждого было воспользоваться им на своё усмотрение. Все прекрасно знали собственныеобязанности и объём работы, и если не успевали по объективным причинам, могли обратиться к непосредственному начальнику. Ну а если причиной просрочки исполнения задания была собственная некомпетентность или лень, то компания спокойно расставалась с такими сотрудниками. От каждого требовалось выкладываться по максимуму – знаний, способностей, умений. Но и вознаграждалась такая работа очень высоко. Потому текучки кадров в организации не было, каждый работник был отшлифован, словно алмаз, и задорно блестел бриллиантом, украшая собой герб лидера модной индустрии.

Савитри сосредоточенно корпела над переводом письма, прихлёбывая полюбившийся ей кофе. Правда, не такой, как пил Ар… мистер Сингх. Она предпочитала капучино с нежной, воздушной пенкой, обогащая вкус напитка растёртыми зёрнами кардамона и палочкой корицы. Напиток придавал бодрости, а она была ей очень нужна – работы оставалось ещё на полчаса. Давно ушла домой Кашви, посетовав на загруженность сестры. Тепло попрощался Аман джи, пообещав заехать за ней завтра домой и для этой цели узнавший её адрес. Он даже сказал, что представится тёте и объяснит ей причины необходимости участия Савитри в командировке. Не то чтобы тётя возражала, она сама ей всё объяснила, но всё же познакомиться с человеком, с которым её племянница едет в командировку, лишним не будет. Только начальник, как и его временный секретарь, не спешили домой. Причины Савитри были прозаичны, а почему не торопился домой её шеф, девушка не задумывалась.

– Фух, – выдохнула Савитри, справившись с очередной заковыристой фразой. Дальше шёл более простой текст, и она печатала, почти не сверяясь со словарём. Проверит уже всё целиком. Давая задание, мистер Сингх не поинтересовался, а ей и в голову не пришло сказать, что она не очень хорошо знает английский язык, только на уровне разговорного. Продиктовав ей письмо на хинди, он приказал напечатать его на английском – оно предназначалось для партнёров из Европы. Хорошо, что он не указал срок, но так как завтра она уезжала в Джайпур, надо было закончить письмо сегодня. Работа спорилась. Слова легко шли на язык, и девушка торопливо ловила формулирующиеся обороты чужой речи, торопясь изложить их на листе бумаги.

Заработавшись, она не услышала тихого скрипа двери и не увидела возникшую в её проёме высокую фигуру своего начальника. Мужчина задумчиво скрестил руки на груди и опёрся плечом о косяк. Разглядывая девушку, от усердия высунувшую кончик языка, он непроизвольно улыбнулся. Сейчас она напоминала ребёнка, усердно делающего домашнее задание. Только странно, что она сначала пишет на бумаге, а потом перепечатывает на компьютере. Вспыхнувшая догадка заставила его нахмуриться и сделать шаг вперёд.

– Савитри! – девушка вскинулась и от неожиданности чуть не упала с хрупкого стула, заставив Джаеша качнуться к ней. Но она удержалась, прошипев что-то сквозь зубы.

– Что? – переспросил, с трудом сдержав очередную улыбку, – настолько смешно выглядело её возмущение.

– Я говорю, что это не стул, а недоразумение! – выпалила Савитри, отталкивая сиденье и выпрямляясь. – У него нет подлокотников, – чуть тише продолжила она, поняв, что разговаривает не сама с собой, а с начальником.

– Действительно, нет, – кивнул Джаеш. – Сунита сама выбрала себе такой стул, ей он показался удобным.

– Вы что-то хотели? – бросила Савитри взгляд на наручные часы. Стрелки подбирались к восьми, и ей хотелось поскорее закончить работу, иначе могут возникнуть сложности с тем, чтобы найти моторикшу. А идти пешком домой было слишком далеко и небезопасно.

– Да, – вспомнил и Джаеш о том, что хотел. – Скоро придёт Лаванья, пусть заходит в кабинет. – Остыв, Джаеш и сам не понял свой детский поступок-противоречие. Возобновлять отношения с Ла не входило в его планы. Но и отменять свидание без разговора с ней казалось неправильным. Поэтому он решил сводить её в ресторан поужинать и попытаться всё-таки объяснить, что отношения между ними остались в прошлом навсегда.

– Хорошо, – смущённо опустила глаза Савитри, почувствовав безотчётное раздражение, но списав это на неприязнь к мисс Кашьяп. Отношения шефа с кем бы то ни было её не касались.

– Ещё кое-что, – решил уточнить Джаеш мелькнувшую мысль, не заметив, как спала с лица девушка, – ты не знаешь английский?

– Знаю, но разговорную форму. А более сложные обороты приходится уточнять. Но я почти закончила! – заспешила Савитри, увидев недовольное выражение на лице шефа.

– В следующий раз говори, если с чем-то возникают трудности, – решительно перебил её он. – Ты не обязана соответствовать требованиям, предъявляемым к секретарю, ты только заменяешь Суниту. И я не жду от тебя досконального знания её обязанностей, – строго сказал он. – И, кстати, зайди завтра в отдел кадров, тебе нужно подписать дополнительное соглашение к контракту. Надеюсь, тебя устроит сумма, которую ты получишь за период замещения Суниты. Что такое? – заметил он удивление на лице Савитри. – Ты выполняешь её работу и, разумеется, получишь ту же сумму, которую получила бы она.

– Но мне не нужно ничего! Я просто хотела помочь ей! – в запале Савитри повысила голос, а взгляд начал метать молнии. Опять он про деньги! Ей достаточно простого спасибо! Стало обидно и больно, словно он опять обвинил её в меркантильности.

– Я не намерен спорить с тобой! – вспылил Джаеш. – Заканчивай письмо и иди домой, поздно уже. И не забудь впустить Лаванью, – развернувшись, он скрылся за дверью, с силой закрыв дверь.

Савитри с силой опустилась на безмолвно выдержавшее такое неласковое обращение кресло. Зазнайка – он и есть Зазнайка! Она всегда это знала. Как она могла забыть, что этому человеку чужды благодарность и вера? Он молится деньгам и думает, что так поступают все. В его мире не существует бескорыстных добрых дел! Пыхтя как чайник, Савитри в два счёта закончила письмо на волне злости. Залпом допила оставшийся кофе и, немного успокоившись, села перепроверять работу. Ей удалось отвлечься от мыслей о Зазнайке, и она усердно вчитывалась в написанный текст, сверяя его со своими заметками. Шум, хоть и негромкий, но всё же издаваемый движущимся лифтом, привлёк её внимание. «Наверное, будущая миссис Зазнайка пожаловала», – подумала девушка. Сердце болезненно сжалось при этой мысли.

– Какое мне дело до того, кто его невеста, – пробормотала она, посматривая на двери лифта. – Они стоят друг друга – оба чёрствые и высокомерные, – но потянувшая в рот карандаш рука и нервно сжавшиеся пальцы другой ясно показывали – ей есть дело. Но почему, она не понимала. Под пристальным взглядом нервничавшей девушки дверь наконец открылась и оттуда, наполняя пространство вокруг себя тяжёлым ароматом дорогих духов, выплыла Лаванья. Ультракороткое красное платье уже не удивило Савитри, как и яркий макияж. Уложенные крупными волнами локоны обрамляли красивое холодное лицо. Рука с, как и всегда, идеальным маникюром дерзко-алого цвета сжимала чёрный клатч, обильно украшенный вышивкой красной и золотой нитью.

– Ты?! – запнулась она от неожиданности, увидев на месте Суниты преобразившуюся Савитри. Ревниво осмотрела её зелёное сари, отметив, как ладно сидит на хрупкой фигурке дорогая ткань. Очень хотелось сказать какую-нибудь колкость. Но Джаеш и долгожданное свидание с ним были важнее. Не хотелось портить себе настроение перепалкой с деревенской девчонкой. Хотя и стоило бы задуматься, почему её мужчина приблизил к себе ту, к которой потянулось его тело… Лаванья помнила тот жест. Но позвал-то он её! Лаванью! То, что это не он её пригласил, а она настояла на свидании, девушка предпочла забыть. Подойдя к столу, она коротко приказала:

– Доложи обо мне Джаешу.

– Мистер Сингх просил вас сразу зайти, – хотевшая было поздороваться Савитри передумала, услышав приказной тон. Она усилила эффект недружелюбия, уткнувшись в ноутбук и деловито печатая первые приходящие в голову слова. Ей не хотелось смотреть на девушку Зазнайки. И не хотелось вспоминать, как эти холёные руки прикасались к вызывавшему вихрь эмоций мужчине.

Окинув Савитри презрительным взглядом, Лаванья продефилировала на вульгарно-золотых босоножках к ведущей в кабинет начальника двери и, заранее нацепив на лицо сладкую истомную улыбку, проскользнула внутрь, не забыв плотно прикрыть её за собой. Но Савитри услышала воркованье Лаваньи, пропевшей, растягивая гласные: – Привет, Джаеш…

«Меня это не касается!» – как мантру повторяла Савитри мысленно, вглядываясь невидящими глазами в монитор. Телефон зазвонил как нельзя кстати, выдёргивая из безжизненного состояния, а высветившееся на экране имя Шьямала наполнило её раскаянием.

– Да, Шьямал джи, – ответила она на звонок.

– Савитри, где вы? – обеспокоенный голос мужчины почти перекрывался тётиными причитаниями, и она поняла, что Шьямал находится у неё дома.

– Я ещё на работе, – чувствуя себя виноватой из-за того, что забыла о визите друга, произнесла Савитри чуть ли не шепотом. – Завтра в командировку, а у меня осталось недописанным важное письмо. Но я уже заканчиваю и скоро выезжаю.

– Может быть, мне приехать за вами? – в трубке больше не было слышно тётиного голоса – Шьямал вышел в другую комнату. – Уже поздно возвращаться вам одной.

Савитри на несколько секунд задумалась. Это было бы здорово – она действительно побаивалась вечернего Дели, когда казалось, что за каждым деревом притаилась опасность. Но представив, что ей придётся ждать в приёмной не менее получаса, пока Шьямал доберётся до нее, в то время как за дверью мистер Зазнайка с подругой, она решительно отклонила предложение:

– Нет, Шьямал джи. Я уже выхожу через пять минут и скоро буду.

– Хорошо, Савитри. Если что, звоните. Я дождусь вас.

– Спасибо, и простите, что заставила себя ждать, – Савитри отключила телефон, не услышав последние слова Шьямала:

– Таких, как вы, стоит ждать, Савитри…

Телефонный звонок вымыл из головы все дурные мысли, и девушка бодро доделала свою работу, удивляясь своему недавнему состоянию. «Вечно мне всякие глупости в голову лезут!» – успокоила она себя. Предвкушение вечера с чаем и джалеби, звездным небом на веранде и Шьямалом подняло ей настроение. Распечатав готовое письмо, она ещё раз пробежала его глазами и задумалась, нерешительно посматривая на дверь, за которой недавно скрылась Лаванья. Ей нужно было отдать письмо, но нарушать уединение начальника и его невесты казалось неправильным.

– Я только отдам письмо и сразу же уйду, – решила она и подошла к двери, от волнения крепче необходимого сжимая в руках листы бумаги. Дверь оказалась приоткрытой, очевидно, Лаванья неплотно прикрыла её, торопясь к своему жениху. Девушка чуть толкнула дверь, отчего та послушно распахнулась, словно нарочно – совершенно беззвучно. В кабинете было практически темно. Небольшая настольная лампа рассеивала вечерние сумерки только на пространстве стола, не достигая начальника и его гостью. Джаеш и Лаванья стояли возле дивана в глубине кабинета, и застывшая в полуоткрытом состоянии дверь спрятала Савитри от них. Девушка нерешительно выглянула. Помялась, думая, не стоит ли кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание начальника. Решив, что это хорошая идея, уже набрала в грудь воздуха, как её глаза, только привыкнув к сумеркам после ярко освещённой приёмной, невольно выхватили интимную позу стоявших.

Девушка оплетала мужчину своим телом, словно живая дикая лоза – свою опору. Её руки скользили по плечам и спине Джаеша, путались в его волосах и спускались на шею, обвивая её собственническим движением. Лаванья что-то шептала, касаясь губами его уха. Или – Савитри вспыхнула – целовала? Рук Джаеша и выражение его глаз Савитри не видела, хотя он стоял к ней лицом, но смотрел в сторону, до поры до времени оставаясь безучастным.

А Джаеш отрешённо думал о том, что разговор не складывался. Все его попытки поговорить пресекались решительно настроенной на интимное свидание Лаваньей. Раньше он бы и воспользовался предоставленной возможностью, но сейчас – нет. Тело оставалось практически безучастным к привычным ласкам никогда не знавшей смущения девушки, на пределе слышимости отзываясь на близость горячего тела. Мысли в очередной раз перескочили на Джайпур. Ему хотелось так думать, хотя на самом деле богатое воображение рисовало ему сцены совместных прогулок Савитри и Амана. Её улыбок, адресованных не ему. Брызжущей радости от новых впечатлений, впитывать которую будет не он. Да что же это такое?! Мужчина едва не зарычал, отрицая неприятие видений. Да ещё и шептавшая всякие глупости Лаванья не добавляла хорошего настроения. Он решительно взял её за плечи, собираясь отстранить от себя настойчивую девушку, но взгляд случайно упал на открытую дверь и… Савитри?! Она стояла, прикусив губу, сжимая в руке какие-то листы, и возмущённо смотрела на них. Какого чёрта?! Мало ей было забраться в его мысли, даже сейчас она словно материализовалась из его головы, вторгаясь в его личную жизнь своим неодобрением. Злость уничтожила благоразумие, и, глядя в глаза Савитри, он обнял Лаванью, с силой прижимая к себе податливое тело. Вплёл пальцы в излишне ароматные волосы, собирая их в кулак и с силой отклоняя от себя голову девушки. Скользнул губами по её шее, всё так же не разрывая взгляда с Савитри. Другой рукой откровенно подхватил Лаванью под ягодицы, притягивая к себе. Волна злого возбуждения окатила горевшее тело. Не Лаванью он сейчас ласкал, почти наказывая, почти грубо вжимая пальцы в бёдра, не на неё смотрел. И тело отзывалось напряжением не на близость жаркой девушки, а на словно застывшую Савитри, которая не отводила взгляда от разыгрываемой для неё откровенной сцены. Как же хотелось держать в своих объятиях – её, касаться губ горячими поцелуями – её! Разбудить в ней женщину, заставить стонать от смелых ласк, стать её первым, единственным. Ни Савитри, ни Джаеш не обращали внимания на Лаванью, захлёстнутую томной негой, наслаждающейся яростным мужским откликом, даже не подозревая, что вызвано всё это не ею. Изданный не той девушкой стон окатил разгорячённое тело мужчины холодной водой, моментально отрезвляя. Савитри, очнувшись, выпорхнула из кабинета испуганной птичкой и, судя по звонкому стуку обуви, побежала вниз по лестнице. Чуть ли не брезгливо оттолкнув Лаванью, он выругался вполголоса и подошёл к двери. Так и есть. Приёмная была пуста. Исчезла и сумочка. Ушла. Только на пороге лежали несколько помятых листов бумаги. Он поднял их. Письмо европейским партнёрам. Накатило опустошение с примесью сожаления и горечи, которые пахли излишне сладкими духами чужой женщины…