Уроки мировой политики. Порядок или правопорядок?

Анатолий Громыко

Уроки мировой политики: порядок или правопорядок?

Издание подготовлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 15-01-00363 и проект № 140-100-324)

© Анатолий Андреевич Громыко, 2016

© Издательство «Нестор-История», 2016

Кто ищет, тот найдет

Возникает ли у Вас, уважаемый читатель, чувство тревоги за будущее людей? Выживут ли земляне? Как долго просуществует человеческая цивилизация, какой мы ее знаем: беспокойная, но всеми, если не кривить душой, любимая? Подобные вопросы, уверен, возникают у многих. Современная международная среда вызывает разные эмоции, в том числе чувство досады на то, как современные элиты управляют миром людей. Похоже, уроки истории и мировой политики забываются, ситуации нередко выходят из-под контроля.

Многие люди живут под грохот террористических взрывов в Европе, на Ближнем Востоке, США и Африке, а также в России. Поднял голову глобальный, региональный и индивидуальный терроризм. Военные действия ведут и государства. Средствами массовой информации, в первую очередь стана атлантистов, ведутся информационные войны, направленные прежде всего против России и ее друзей. Дестабилизированы целые страны, ряд государств просто исчезли. Наметилось разрушение основ послевоенного мира, установленного после 1945 г., победы стран антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне.

Накатывает череда событий, которые делают мир людей хрупким и неустойчивым. Агрессия в отношении Югославии, уничтожение Ливии, бесцеремонное вмешательство в дела Ирака, Афганистана, Египта, Йемена, Украины, а теперь и Сирии, – всё это ведет к небывалому цивилизационному кризису.

Миллионы беженцев спасаются от угрозы быть убитыми, бегут от болезней, нищеты и голода. Они устремляются в более безопасные страны, в первую очередь в Европу. Последняя находится в растерянности, зашатался Европейский Союз. Сильные мира сего и их подголоски всё чаще говорят об «осознанной необходимости» – силовых конфликтах и даже войнах. Так в международных отношениях «было всегда». Люди не могут не драться. «Нет мира под оливами» – испокон веков внушали простому люду.

Большая беда не приходит одна. С войнами, особенно ядерными, не шутят. Напомню аксиому – если люди не покончат с войнами, то войны покончат с людьми. Для человечества, чудом возникшей на крохотной планете Земля разумной общности людей, возникает ситуация, когда уже не на словах, а на деле наступает конец его истории.

Глобализация и глобальное управление в условиях нестабильности, столкновения цивилизаций, смены соотношения сил, особенно военных, нарастающих природных катаклизмов не просто сомнительны, они, по сути дела, невозможны. Планетарное сотрудничество несовместимо с хаосом, даже если ему приписывают «управляемость». Такое взаимодействие возможно только в условиях мира.

Безопасность для всех, а не только для «исключительных», может и должна быть построена. Для этого надо задействовать полезный опыт предыдущих поколений. Сделать это можно, в том числе, с помощью идейных основ разумного консерватизма. Мировая политика, если ее уроки забывают, жестоко за это мстит.

От политики конфронтации мировое сообщество может перейти к созданию в новых условиях обновленной системы коллективной безопасности. Для успеха на этом пути надо следовать Уставу ООН и простому правилу – мир для себя не должен создаваться за счет безопасности других. Это аксиома успешной мировой политики. Именно успешной, а не навязанной с помощью военной силы.

Поверить в возможность глобального сотрудничества на уровне требований, предъявляемых атомным веком, непросто.

Больше всего достижению эпохальных мирных решений на благо народов мешает укоренившееся недоверие между политическими элитами конфликтующих сторон.

Эффективным ресурсом налаживания мира является взаимодействие между наукой и дипломатией, политиками и учеными, академической наукой и внешнеполитической стратегией. Это верный путь для позиционирования России как влиятельной, сильной и миролюбивой державы. Продвижению по нему и посвящена эта книга.

Кто ищет, тот находит.

Глава I

Создание фундамента нового миропорядка

24 октября 2015 г. мировое сообщество отметило 70-летие Организации Объединенных Наций[1]. Создание ООН усилиями лидеров антигитлеровской коалиции остается одним из важнейших последствий победы над фашизмом и милитаризмом во Второй мировой войне. Призванная служить фундаментом Ялтинско-Потсдамского миропорядка, ООН выдержала испытание «холодной войной», пережила распад «биполярности» и вступила на тернистый путь адаптации к новым реалиям. Сегодня ООН приходится бороться не только с широким спектром новых глобальных вызовов, но и с попытками сторонников права силы ослабить эту организацию и освободиться от ограничений, предусмотренных ее Уставом.

История создания ООН

Создание Организации Объединенных Наций – явление в международных отношениях уникальное. Эта планетарная организация – результат победы во Второй мировой войне над фашизмом и милитаризмом. И этим многое сказано.

14 августа 1941 г. на линкоре «Принц Уэльский» встретились президент США Ф. Рузвельт и премьер-министр Великобритании У. Черчилль. Они подписали Атлантическую хартию, в которой говорилось о необходимости создания после войны «широкой и надежной системы всеобщей безопасности».

В 1941 г., когда фашистские армии рвались к Москве, а Берлин был уверен в успехе молниеносной войны на Восточном фронте, Советский Союз в Декларации Правительства СССР от 24 сентября 1941 г. о присоединении к Атлантической хартии высказал мнение о необходимости определить пути и средства организации международных отношений и послевоенного устройства мира. Декларация призывала уважать суверенные права народов, принципы самоопределения, суверенитета и равноправия наций.

В Декларации о дружбе и взаимопомощи между СССР и Польшей от 4 декабря 1941 г. отмечалась необходимость создать в послевоенный период международную организацию на основе союза демократических сил и уважения международного права. Это было началом работы по формированию послевоенного мироустройства, новой планетарной международной организации [10, с. 17].

В 1943 г. на Московской конференции министров иностранных дел была принята Декларация четырех государств по вопросу о всеобщей безопасности от 30 октября 1943 г., подписанная СССР, США, Великобританией и Китаем. В ней говорилось о необходимости «учреждения в возможно короткий срок всеобщей международной организации для поддержания международного мира и безопасности, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств, членами которой могут быть все такие государства – большие и малые» [21, с. 321]. В Московской декларации использовано название «Объединенные Нации» применительно к государствам, подписавшим 1 января 1942 г. в Вашингтоне Декларацию Объединенных Наций (Декларацию двадцати шести государств). В дальнейшем в Уставе ООН это название было сохранено.

Конференция в Думбартон-Оксе (2 августа – 7 ноября 1944 г.) по разработке Устава проходила в старинной усадьбе, около столицы США. Отец мне говорил: «Надо было создать такую конструкцию новой организации, которую не разъела бы ржавчина политической борьбы». Для этого были объединены усилия основной тройки – СССР, США и Великобритании: от США работал зам. государственного секретаря Эдвард Стеттиниус, от Великобритании – зам. министра иностранных дел Александр Кадоган, от СССР – советский посол в Вашингтоне Андрей Громыко. На конференции был выработан проект «Предложения относительно создания всеобщей Международной организации безопасности» [3, с. 243–259]. Тогда был заложен фундамент ООН, определены основные полномочия Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности. Последний с 1945 г. несет основную ответственность за поддержание мира.

Пять членов Совета Безопасности – СССР, США, Великобритания, Китай и Франция – становились его постоянными членами, шесть – избирались на временной основе. Этот орган должен был стать постоянно действующим, а его решения – обязательными для всех членов создававшейся ООН.

Одним из важных итогов встречи в Думбартон-Оксе стала глава VIII Предложений «Мероприятия по поддержанию международного мира и безопасности, включая предотвращение и подавление агрессии», в соответствии с которой Совет Безопасности имел на своих заседаниях право рассматривать любую конфликтную ситуацию, если она угрожала международному миру, а споры юридического характера передавались сторонами в Международный суд ООН. Были выработаны и приняты положения о полномочиях Совета Безопасности. Предусматривались принудительные действия для обеспечения принятых решений, в том числе с помощью вооруженных сил, и создание военно-штабного комитета. Предполагалось, что Совет Безопасности будет иметь собственные вооруженные силы.

Не был решен сложный вопрос о процедуре голосования в Совете Безопасности, однако в целом положения, выработанные в Думбартон-Оксе, стали базой для завершения работы над проектом Устава ООН.

С большой теплотой отец вспоминал о членах советской делегации на переговорах: дипломатах А. Соболеве и С. Царапкине, профессорах С. Голунском и С. Крылове, военных – контр-адмирале К. Родионове и генерал-майоре Н. Славине. «Именно благодаря сплаву усилий дипломатов, ученых и военных, – говорил он, – советская делегация на переговорах по Уставу была самой сильной».

Ялтинская конференция руководителей СССР, США и Великобритании (4-11 февраля 1945 г.) стала для образования ООН решающей – именно там были определены основные опоры послевоенного мирового устройства [12].

В Ялте было достигнуто соглашение о том, что решения Совета Безопасности по всем вопросам за исключением процедурных принимаются голосами семи членов Совета, включая совпадающие голоса всех пяти постоянных членов (СССР, США, Великобритания, Франция и Китай). Было принято решение созвать конференцию Объединенных Наций для завершения подготовки Устава ООН 25 апреля 1945 г. в Сан-Франциско. Одной из причин успешной работы по созданию этой организации стало согласие по принципиальным вопросам руководителей великих держав антигитлеровской коалиции. И. В. Сталин, как отмечал отец, считал достигнутую в Ялте договоренность о принципе единогласия при голосовании в Совете Безопасности пяти великих держав – или право вето – непременным для Советского Союза условием создания ООН и участия в ее работе[2] [12, с. 274–275].

После смерти Ф. Рузвельта новый президент США Гарри Трумэн стал от этой договоренности отступать. По свидетельству многих американских историков, Ф. Рузвельт покинул Ялту явно удовлетворенным результатами работы лидеров большой тройки. У. Черчилля обуревали совсем другие настроения: он был разочарован и считал, что американский президент «уступал позицию за позицией Сталину, шел с советским лидером на компромиссы или полностью разделял его позиции». Черчилль истолковал это как доказательство, что его «друг и самый близкий союзник был явно болен и слишком устал, чтобы бороться или хотя бы удерживать свои позиции» [26, с. 39].

1 марта 1945 г. Ф. Рузвельт выступил в Конгрессе США (при этом он впервые не встал со своего кресла-каталки, за что извинился). Речь президента по тону и содержанию была проникнута оптимизмом. До победы над фашистской Германией оставалось немногим более двух месяцев.

Ф. Рузвельт заверил сенаторов и членов палаты представителей в том, что он возвратился с Крымской конференции с твердой убежденностью в хорошем старте на пути к всеобщему миру. Президент выразил мнение, что в Ялте «заложены основы международного согласия, которое после хаоса войны обеспечит порядок и безопасность. Я никогда ни на мгновение не колебался и верил, что соглашение по обеспечению мира и безопасности во всем мире достижимо» [26, с. 40]. Это были слова опытного и мудрого политика.

12 апреля 1945 г., находясь на отдыхе и позируя художнику, Ф. Рузвельт внезапно сказал: «У меня ужасно болит затылок». Это были его последние слова, он потерял сознание и умер от обширного кровоизлияния в мозг. Смерть Ф. Рузвельта имела для советско-американских отношений крайне негативные последствия. Новый президент США Г. Трумэн не скрывал своего недовольства многими достигнутыми соглашениями, в том числе о принципах работы Объединенных Наций. Подозрительность Г. Трумэна по отношению к И. В. Сталину не знала границ.

Масла в огонь неприязни к коммунистическому режиму подливала информация от американского посла в Москве Аверелла Гарримана. В одной из своих депеш он писал: «Мы должны найти возможность остановить советскую политику достижения превосходства <…> если мы не встретим эту проблему лицом к лицу, история зафиксирует, что следующее поколение будет жить в советскую эпоху» [26, с. 45]. Идеологический фактор разрушал советско-американское сотрудничество, в том числе в отношении Организации Объединенных Наций.

В апреле 1945 г., за две недели до окончания войны союзников с Германией, Г. Трумэн принял прилетевшего в США В. Молотова и вместе с ним А. Громыко. Никакой беседы о послевоенном сотрудничестве не получилось. Американский президент выдвинул В. Молотову претензию, что И. В. Сталин не соблюдает взятые в Ялте обязательства. Основным пунктом недовольства США была ситуация в Польше. Попытки В. Молотова перевести беседу в другое русло успехом не увенчались. Г. Трумэн четыре раза его перебивал, повторяя: «Сталин должен выполнять свои обязательства». Затем новый президент Соединенных Штатов резко встал из-за своего стола и дал понять, что беседа закончена. Прервана была не только беседа, но и период плодотворных союзнических отношений.

В Сан-Франциско Г. Трумэн не поехал, он задумал отменить договоренность о принципе единогласия великих держав в Совете Безопасности. Судьба ООН висела на волоске, весь проект новой планетарной организации мог умереть. Но этого не произошло, поскольку сила вспышки коллективного разума от победы над фашизмом была столь велика, наработки по Уставу ООН так значительны, что утопить весь проект оказалось невозможно.

Конференция Объединенных Наций открылась в Сан-Франциско 25 апреля 1945 г. Э. Стеттиниус уже стал госсекретарем США. Американцы сильно нажимали, чтобы Советский Союз не настаивал на ялтинской формуле, не рисковал планами создания ООН. Становилось ясно, что Г. Трумэн стремится похоронить право вето. Тогда США обладали бы абсолютным большинством голосов в Совете Безопасности и Генеральной Ассамблее ООН.

И тут подействовало одно из правил дипломатии. «Когда ведешь переговоры, – отмечал отец, – надо уметь говорить не только “да”, но и “нет”. Твердо сказанное “нет” порой приносит больше пользы. Дипломатии вредит безразмерная гибкость, когда теряются ориентиры.

Обстановка на конференции обострялась. Надо было выбрать момент, когда все еще проникнутый рузвельтовским духом Э. Стеттиниус понял, что не СССР грозит остаться в международной изоляции, а США рискуют потерять Москву как партнера, а без ее поддержки эффективной ООН быть не могла.

На встрече представителей СССР, США, Великобритании, Франции и Китая А. Громыко заявил: «Наша страна не даст своего согласия на такой Устав ООН, который сеял бы семена новых военных конфликтов между странами» [7, с. 302]. В зале воцарилась тишина; Э. Стеттиниус медлил с ответом, затем предложил обдумать ситуацию. Вскоре Соединенные Штаты вернулись к ялтинской договоренности о порядке применения вето, при которой интересы Советского Союза не ущемлялись.

Но даже не этот успех в борьбе за ранее достигнутые соглашения стал основным фактором создания ООН – дело было в уникальности исторического момента. Разве можно считать случайным то обстоятельство, что во время открытия конференции Объединенных Наций в Сан-Франциско, в Германии, в районе города Торгау, войска 1-го Украинского фронта соединились с американскими? Приближался день победы. Разве он мог стать днем поражения в деле создания ООН? Это было немыслимо. 26 июня 1945 г. Устав ООН был подписан, а 24 октября, после его ратификации СССР, вступил в силу [17, с. 3–4].

Устав ООН – это исторический международный документ, своего рода политическая и правовая «скульптура», творцом которой стал разум человечества. Особое значение Устава – этого универсального международного договора – в том, что ООН в качестве своей основной цели провозгласила: «Избавить грядущие поколения от бедствий войны». Такой эта цель должна оставаться и сегодня.

Президент США Г. Трумэн выступил в день закрытия конференции по радио с обращением и сказал: «Устав Организации Объединенных Наций, который вы только что подписали, – это солидная структура, используя которую, мы сможем построить лучший мир. История возблагодарит нас за это. Между победой в Европе и окончательной победой в Японии <…> мы одержали победу над самой войной» [7, с. 338]. Это была оценка в духе времени.

Уроки создания ООН и ее Устава красноречивы. Президент США Ф. Рузвельт еще 23 августа 1944 г., выступая на приеме делегатов конференции в Думбартон-Оксе, говорил об огромной ответственности при разработке планов будущего устройства мира. Он призывал к единству действий, «какого мы достигли в деле ведения войны. Это совершенно замечательный факт, что мы вели эту войну с таким великим единодушием. Я думаю, что этот вопрос часто сводится к личностям». Что Ф. Рузвельт имел в виду? Основываясь на своем громадном политическом опыте, он подчеркивал роль личности в истории, особенно если это руководители государств, тем более великих. Вот что он сказал на этот счет: «…в Тегеране маршал Сталин и я узнали друг друга. У нас установились великолепные отношения. Мы сломали лед, если когда-либо он существовал, и с тех пор в наших отношениях уже нет льда». Далее американский президент произнес, на мой взгляд, вещие слова: «Великая дружба между русским народом и американским народом – это новое. Мы должны сохранить нашу дружбу, и, распространив этот дух на весь мир, мы добьемся длительного мира для наших внуков» [22, с. 122–123].

Высказывание Ф. Рузвельта о И. В. Сталине может удивить, но оно свидетельствовало о высоком уровне сотрудничества между союзниками, когда решалась судьба Европы и даже Америки. История, как известно, многогранна. Нужно знать и осуждать преступления сталинского режима, они принесли большой вред социализму, у многих людей подорвали веру в него. Но следует также знать и высказывания, подобные рузвельтовскому. Иначе наш взгляд на историю становится плоским, а не панорамным.

А. Громыко высоко оценивал ООН, иначе и быть не могло. Эта организация и ее Устав были его детищем. Отец проявил все свое дипломатическое искусство, чтобы проект «Организация Объединенных Наций» из мечты стал явью. Он считал, что ООН оправдала надежды народов, по большому счету содействовала сохранению мира и не допустила новой большой войны.

С большим напором А. Громыко защищал принцип единогласия. Он понимал, что решающее слово в этом вопросе останется за президентом США Ф. Рузвельтом. Во время одной из встреч с ним в Вашингтоне отец нашел слова, которые произвели на его собеседника большое впечатление: «Для отступления от этой позиции у нас пространства нет, так же как не было его у наших войск, сражавшихся в Сталинграде. Так говорили наши воины, знавшие, что отступать на восток от Волги дальше нельзя» [7, с. 293]. На Крымской конференции Ф. Рузвельт внес предложение принять принцип единогласия и отразить его в Уставе ООН.

Об огромном значении, которое А. Громыко придавал ООН, говорит и то, что он до своего ухода с поста министра иностранных дел в 1985 г. участвовал в работе почти всех сессий Генеральной Ассамблеи, как правило в качестве главы делегации. Уже на первой сессии ООН в январе 1946 г. (она проходила в Лондоне) отец заявил: «Соблюдение Устава является обязательным и основным условием плодотворной деятельности Организации» [5, с. 17]. Последнее выступление А. Громыко в ООН состоялось 27 сентября 1984 г. Он внес предложение заморозить в количественном и качественном отношении все арсеналы ядерных вооружений [5, с. 651] и призвал рассматривать предотвращение ядерной войны и борьбу с распространением ядерного оружия в любой форме как важные цели ООН.

Последними словами А. Громыко на 39-й сессии ООН были: «Будущее человечества – это общая ответственность всех стран. И народы вправе ожидать, что духом такой ответственности будет проникнута вся деятельность ООН» [7, с. 661].

В своих мемуарах отец в шутку написал, что эта организация похожа на «муравейник» [7, с. 327]. Время показало, что это «высокопоставленный муравейник» [6, с. 35–39]. Ему под силу решать многие проблемы международной жизни, а легитимность его уникальна.

В истории ООН заметным событием стал раздел Палестины. Из-за антагонизма между евреями и арабами этот вопрос долгое время обсуждался, но не решался: мешала Великобритания. Москва хотела использовать эту ситуацию в своих целях, в том числе стратегических, – ослабить влияние Лондона на Ближнем Востоке. Нельзя забывать, что в 1947 г., после речи У. Черчилля в Фултоне, «холодная война» стала набирать обороты. Ожидать, что Москва будет считаться с его интересами, Лондону не приходилось. Это не умаляет значения занятой СССР на специальной сессии Генеральной Ассамблеи позиции – она учитывала интересы конфликтующих сторон. Надо было не только держаться правильной позиции, но и сказать слова, соответствовавшие духу времени, когда справедливость, а не просто голый расчет, еще была в почете. Отец нашел такие слова: «Законные интересы еврейского народа, равно как и арабского народа Палестины, могут быть защищены только при условии создания независимого двуединого демократического арабско-еврейского государства. Если отношения между евреями и арабами будут испорчены настолько, что создание подобного государства станет невозможным, следует согласиться на раздел Палестины и создание двух самостоятельных государств: еврейского и арабского» [4, с. 27].

На второй сессии Генеральной Ассамблеи ООН А. Громыко, отвечая на критику со стороны арабов, сказал: «Арабы указывают на то, будто бы раздел территории является исторической несправедливостью. Но с этой точкой зрения нельзя согласиться, хотя бы уже потому, что еврейский народ был связан с Эрец-Исраэль на протяжении длительного исторического периода времени». Далее отец, оставаясь верным духу времени и правде, сказал: «Евреи как народ потерпели больше, чем какой-либо другой народ» [4, с. 27].

Советская позиция сыграла решающую роль в деле формирования израильской государственности. Буквально через три дня после принятия резолюции Генеральной Ассамблеи ООН (она предусматривала раздел Палестины и создание двух самостоятельных государств) Д. Бен-Гурион зачитал Декларацию независимости Израиля.

С тех пор прошло много лет. Логика «холодной войны» сделала свое дело, полнокровного сотрудничества между Москвой и Тель-Авивом не получилось. От этого пострадали интересы обеих сторон.

Уникальность ООН и ее Устава состоит и в том, что они развернуты в будущее, это по существу многополюсная организация, основанная на демократических принципах и нормах международного права. Выбор в пользу ООН был не тактический, а стратегический. Он направлен против претендентов на мировое господство. Вот почему политики, исповедующие право силы, хотят коренным образом изменить Устав, их усилия не имеют ничего общего с поправками, призванными его укрепить[3].

Главными органами ООН являются Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности, Экономический и Социальный Совет (ЭКОСОС), Совет по опеке, Международный суд, Генеральный Секретарь ООН и его Секретариат.

В рамках или под эгидой ООН действуют сотни международных организаций и специализированных учреждений, работает система программ и фондов помощи в целях развития, в их числе Организация по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), Организация по промышленному развитию (ЮНИДО), Международная организация труда (МОТ), Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО), Всемирная торговая организация (ВТО), Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), Глобальный экологический фонд, осуществляющий программы по охране окружающей среды. ООН сотрудничает с Международным валютным фондом и Всемирным банком.

К началу XXI в. в мире насчитывалось свыше 6 тыс. международных неправительственных организаций (МНПО), и ООН занимает среди них уникальное место. Существует мнение, что все эти организации, в том числе ООН, являются наднациональными образованиями. Они берут на себя значительную часть суверенных прав государств и диктуют им правила и нормы поведения на мировой арене. Такой подход сомнителен, так как никакого правового ущемления суверенитета государств в ООН быть не может – этого не допускает ее Устав.