Точка невозврата

– Очень просто, ― стоишь ты на мосту и отпускаешь руки.

В этот момент я отпускаю руки, начинаю падать и перехватываюсь за другие перила, не отрывая ног, встаю обратно.

– Ну, как-то так, только дольше.

Перелез обратно и немедленно, ничего больше не объясняя, максимально громко начал отсчитывать!

– РЕДИ СЕТ ГОУ!!

Мне казалось, что личным примером и максимальными звуковыми колебаниями мне получится подтолкнуть её к самостоятельному прыжку. Но руки очень крепко вцепились в перила и, возможно, стали уже одним целым.

Так ладно, нужно с другой стороны. ― Группа поддержки, все заткнулись! Настя, ты ещё хочешь прыгать?

– Да, но мне страшно.

– Сейчас, в полной тишине, ты наедине со своими мыслями перебарываешь свой страх и без всяких команд отпускаешь руки, когда будешь готова. Ферштейн?

– Хорошо.

В образовавшейся тишине было слышно, как сверху по дороге иногда проезжают машины, а ветер таинственно гудит между опорами моста. Где-то вдалеке горели фонари, а под мостом царил приятный полумрак.

Мы все молчали и искренне верили и мысленно поддерживали Настю. Ведь каждый из нас прекрасно понимал, какие чувства она испытывает, какая тяжёлая внутренняя борьба сейчас идёт. Борьба с самой собой, со своими страхами.

Даша показала мне часы. На них было уже сорок три минуты с момента, когда Настя перелезла.

– О новый рекорд! ― обрадовался я, ― предыдущий побит на десять минут. И закончился только потому, что мы с Серёгой, силой оторвали руки от перил.

– Может с рук? ― предложила Надя.

Я встал напротив Насти, и она медленно перехватилась с перил моста за руки. В этот момент мне стало самому безумно страшно, но я подавил это чувство. Мы стояли, держались за руки и смотрели в глаза. Как в каком-нибудь сопливом сериале про любовь. Эмоции те же, но обстановка немного другая. Я стоял и тонул в её прекрасных голубых глазах. Мне казалось, что кроме нас тут вообще никого нет. Я тихо сказал:

– Будешь готова ― дай знать.

Она многозначительно моргнула. После чего я опять впал в транс. Еще минут десять мы так и простояли. Игнорируя все попытки Даши и Нади вывести нас из этого состояния. Внезапно, момент настал.

– Полетели?

– Давай.

Я вытянул руки максимально вперёд и отпустил Настю. Она бесшумно полетела вниз, а меня передёрнуло так, будто это я совершаю свой первый прыжок. Накатила новая волна страха, затем удар током и пустота.

Вскоре зазвучал восторженный монолог. Она говорила о том, что это круто, какие мы козлы, как она нас любит, о своих родственниках, о своей кошке, об ускорении заряженных частиц, о зиме, морозах, о том какие мы молодцы…

Наверху тоже царила радость, наверно, это заразно.

– Плюс один! ― констатировала Даша.

– Ещё какой «плюс один», ― добавил я.

Настя болталась внизу звёздочкой, вися в подвесной системе, раскинув руки и ноги в сторону, уже в тишине. Я отвязал и отпустил верёвку для «посвящения». Она всё той же звёздочкой спикировала в сугроб. И мы побежали вниз для поздравлений. Она лежала в той же позе и смеялась. Мы подняли её из сугроба и обняли. Надя припомнила Насте её выражение лица, но она и сама уже подшучивала над этим приключением.

Когда приступ счастья отошёл, пришло осознание, что уже довольно поздно и время расходиться по домам.

– Насть, мы ждём тебя на следующих прыжках!

– Обязательно. С тобой, садистом, мы точно ещё увидимся.

На этом и попрощались. Я задержался на мосту, собирая верёвки.

Каждый раз, когда на мосту появляется новый прыгун, мост наполняется новой энергией. Энергией жизни. Тут вы возразите, как мост, сооружение из бетона и железа, может наполниться жизнью? Это неодушевлённое, материальное и с виду довольно мрачное сооружение? Но у каждого места есть своя атмосфера.

Если кто-то был в заброшенных больницах, моргах, тюрьмах, то согласится, что эти места обладают особым духом. И на жизнь это мало походит. Находиться долго в таких местах очень неприятно. Порой даже наступает всякое неприятное.

Мост же ― напротив. С каждыми новыми прыжками он нам казался всё более своим и душевным. Серые стены, с загадочными рисунками, уже казались совершенно другими, они хранили в себе свои истории и остатки своих событий. И мы стали такой же частью этого моста, его истории. Там было приятно находиться.

***

Я просто сел на краю, свесил ноги, а холодный ветер слегка обдувал лицо. Это был хороший ветер. Он освежал и слегка покалывал лицо снежинками. В такие моменты охватывают мысли самого разного содержания. Всматриваешься в опору моста и представляешь, как её строили. Это же сколько усилий было потрачено. Сколько людей занимались одной опорой. Он был построен в середине двадцатого века. Тогда и техники меньше было и технологий. Спроектировали, создали. А как вообще строили? Причём, чтоб он действительно не упал, чего так опасаются наши «перворазовые» прыгуны. Но мост держится уже несколько десятилетий и простоит, наверно, ещё больше. Сколько же событий он пережил? А вода? Она течёт уже вообще неизвестно сколько. Говорят, у воды есть память. Я в это верю. Ведь вода, это же чудо света! Она покрывается толстым слоем льда и может полностью испариться. В ней можно плавать, а можно и утонуть. Она может спасти и убить. Кто знает, сколько сюрпризов она таит. Учёные выяснили, что структура воды может изменяться под воздействием окружающей среды. Наверно поэтому в сказках была живая и мёртвая вода. Всё зависит от её структуры. От тех событий, которые разворачивались рядом с ней. Неспроста же древние племена поклонялись духам воды. Они понимали её силу, которая вечно течёт по нашей планете, придавая жизнь всему живому. Ведь без воды, в отличие от других неотъемлемых составляющих нашей жизни, можно прожить меньше всего. Солнечный свет наполняет нас энергией и радостью, но без него выжить можно. Без еды, которая придаёт нам сил, говорят, можно прожить около месяца. Без общения можно свихнуться ― скажет большинство женщин. На что мужчины ответят «Угу» и кивнут головой. Вода ― это основа. А мы тут над ней прыгаем.

Вообще мне кажется, что общение в наши дни переоценено. Самые интересные и нужные идеи приходят в тишине. Наедине с собой. Только твоё настоящее и твои мечты. И моя задача совместить эти два понятия в одно. Чтоб в моей жизни воплощать свои мечты в реальность. Начиная с тех, которые были в детстве. Те мечты, от которых мурашки идут по коже, когда начинаешь о них думать. Но вместо этого голова забита какими-то лживыми целями. Зачастую, даже не своими, а своих начальников, подруг, друзей и родственников. Или навеянных рекламой и зомбоящиком.

В одиночестве проще вспомнить, чего ты хочешь на самом деле. И придумать, как это осуществить. Потому что врать некому. Внутренний голос не позволит. Сколько времени уже прошло и сколько ты сделал из того, что хотел? А помнишь ли, чего ты хочешь по-настоящему?

Я собрал верёвки и довольный побрёл по заметённой снегом тропе. Я знаю, чего я хочу. Серёга и Капюшон точно задали мне вектор, втянув в эту авантюру с прыжками. Теперь это моё. На ближайшие несколько лет. А может и много дольше.

Глава 4

Следующим вечером я набрал Дашу, чтобы наконец-то узнать Настин номер. Спохватился, молодец. Язвительный вопрос не заставил себя долго ждать.

– А тебе зачем? Узлы вязать будете?

– Нет, карабин задымился. Давай номер!

– На предохранитель поставь. Чтоб не расстегнулся раньше времени. Записывай.

Затем Лаврова максимально медленно продиктовала мне номер телефона, растягивая по слогам каждую цифру. Понимая важность доносимой информации, я не стал её подкалывать. Хотя и очень хотелось узнать, не была ли она в Эстонии на курсах скорочтения. Но я удержался и просто поблагодарил, не теряя при этом её интонации.

Набрал Настю. Долгие гудки. Наконец послышался голос, с трудом различаемый на фоне дикого и громыхающего звука.

– ЭТО КТО? ― заорал весёлый голос Насти.

– Тёма с моста!

– ЧЕГО?

– АРТЁМ С МОСТА!! ― уже во весь голос тоже заорал я.

– Ааа, привет, я тебе перезвоню, не слышно сейчас, ― уже более мягко, но всё ещё громко ответила она и бросила трубку.

«Ещё б ты слышала», ― уже про себя разочаровано подумал я. ― «Весь подъезд слышал, а она нет. Весь настрой сбила. Пусть перезванивает, если голос ещё останется». Я позлорадствовал и сразу успокоился.

Но, на удивление, Настя голос не сорвала. И настиг он меня около двух часов ночи, когда я уже посмотрел первый сон и готовился ко второму.

– Ты не спишь? ― поинтересовалась Настя.

– Нет! ― ответил я и демонстративно захрапел.

– Ладно-ладно тебе. Могу перезвонить утром.

– Теперь, раз уж я проснулся, будем разговаривать. Хоть до утра.

– Как скажешь, ― и в трубке послышался смех.

– Чем занимаешься?

– Иду домой.

– ???

– Да, да, да. Одна иду домой. На концерте было душно, а тут свежо.

Я посмотрел на градусник, он показывал минус 18.

– Ещё бы не свежо, ― прокомментировал я. ― Ты же вроде в пригороде живёшь. Не боишься совсем освежиться, пока дойдёшь?

– А я к Даше. Она меня с горячим чаем ждёт.

– Как мило. Ещё в вечернем пеньюаре и тёплой кроватке.

– Ага, расфантазировался. А мне сейчас на концерте все ноги в слэме отдавили.

– Где простите?

– Слэм ― это когда под тяжёлую музыку на концертах, люди толкаются, создавая массовый хаос.

– Зачем? ― появился у меня вполне резонный вопрос.

– Ну, это дикий драйв и неотъемлемая часть этих концертов.

– То есть, только что ты толкалась с пьяными грязными панками в совершенно душном помещении?

– Эээ, ну да! Только не с панками, а с альтернативщиками. Это две совершенно разные культуры.

– Ага. Особенно мне понравилось слово «культура». Оно передаёт именно то, что у вас там происходило.

– Да нее, это и вправду весело.

И тут, снова со знанием толкового словаря, мне продолжилась лекция о субкультурах России и всего мира. Это оказалось интересно. К тому же проще спрыгнуть на верёвке с Белого дома, чем заткнуть Настю. Она разговаривала без остановки и даже не спрашивала мнения собеседника, но мне это нравилось. Так что лучше неё, мне бы никто и не объяснил. Спустя минут сорок настал мой черёд рассказывать. Только уже про прыжки. И я с удовольствием поведал ей, как докатился до жизни такой. Про Серёгу и Капюшона. Про то, как сам стоял перед первым прыжком, про основателя этого «вида спорта» ― Дэна Османа.

Настя слушала не перебивая. И когда я закончил ― поинтересовалась:

– А этого капюшона никто больше не видел?

– Нет, ни разу.

– И новостей про него нет никаких?

– Нет, не слышал.

– Может, это был призрак Дэна Османа? ― заговорщицким голосом спросила она.

– В нашем мире, конечно, всё возможно, но не до такой же степени!

– А вдруг… Он ищет себе сторонников? ― не унималась Настя. ― Вот смотри. Какие чувства человек испытывает после прыжка?

– Радость, позитив, ощущение падения. Ценность жизни, у некоторых, ― неуверенно сказал я.

– Воот. То есть ― добрые чувства. И точно никто после прыжков не пойдёт убивать, насиловать или грабить ближайшие пару дней.

– Точно не пойдёт.

– Значит, прыжки делают мир лучше. Так как в нём прибавляется счастливых людей. Пусть на какое-то время, но счастливых. К тому же счастье не может длиться вечно. Поэтому он обучает людей, чтоб они продолжили это дело.

– Всё, сдаюсь. Я понял, что с тобой бесполезно спорить. ― Сказал я, задумываясь о резонности аргументов.

– Это точно, ― довольная собой, отрезала Настя.

Мы поговорили ещё какое-то время, пока моя собеседница не достигла Дашиного крыльца.

Я положил трубку и невольно начал перебирать произошедший разговор. О том, чтобы делать мир лучше, я мало задумался. Скорее даже не обратил на это внимания. Меня больше заботила личность Насти, ― хренасе девочка!

Что-то здесь точно не вяжется. Меня к ней тянет. Хотя пару дней назад только и познакомились. Вспоминаю о ней часто, чувствую, ожидает ещё масса сюрпризов. Но пока мне нравится такое положение дел. А лезть под коврик, чтобы сосчитать всех тараканов, пока не стоит. Пусть выбегают по одному. На этой прекрасной мысли я и погрузился в сон, не подозревая, что просплю первые пары.

***

Следующую неделю прыжков не было. В город пришёл мороз. Настоящий и довольно редкий для нашего края. Выше -35 температура не поднималась даже днём. Город практически замер. Люди понапрасну не выходили из дома, те счастливчики, которым удалось завести машины, одиноко неслись по свободным дорогам, а популяция бомжей и бродячих собак резко сократилась.

Это была неделя ожидания. Ожидания прыжков и разумеется встречи с Настей. Мы теперь постоянно созванивались, и это превратилось в еженочный ритуал. Начинался он около часу ночи и мог продолжаться до утра. До этого времени я и не догадывался, что так долго можно разговаривать по телефону.

Про себя я уже решил, чем должна закончиться наша следующая встреча. Но как правило, перед чем-то хорошим, зачастую, всплывает полоса препятствий. И эта полоса либо усилит кайф от задуманного, либо может и вовсе свести его на нет. И морозы являлись именно этой полосой. Ну, первым уровнем, самым началом. Ведь, по сути, вся жизнь является этой полосой. Пока я злился, думал: «какого чёрта!», препятствия появились в самый неподходящий момент! ― температура не изменялась. Но как только я перестал обращать на них внимания и начал радоваться телефонным звонкам, как благам в последней инстанции, на удивление, стало теплеть. Причем, погода оказалась, скорее, не препятствием к встрече, а проводником. С помощью неё мы настроились на одну волну. И теперь смогли бы наверно пережить все заморозки на южном полюсе. Общаясь лишь по телефону, но видимо этого не требовалось. Воцарилась самая превосходная зимняя погода. Минус пять и солнце. Мечта любого горнолыжника и зимнего роуп-джампера.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.