Хюгге, или Уютное счастье по-датски. Как я целый год баловала себя «улитками», ужинала при свечах и читала на подоконнике

Расселл Хелен

Хюгге, или Уютное счастье по-датски. Как я целый год баловала себя «улитками», ужинала при свечах и читала на подоконнике

Helen Russell

THE YEAR OF LIVING DANISHLY: UNCOVERING THE SECRETS OF THE WORLD'S

HAPPIEST COUNTRY

Copyright © 2015 Helen Russell

© Новикова Т.О., перевод на русский язык, 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

* * *

Посвящается Рыжику, Лего-Мену и женщине в лыжном комбинезоне и берете.

Искусство быть счастливым

«Почти идеальные люди»

Весь мир сходит с ума по «Хюгге», но так ли идеальна скандинавская философия? Английский журналист Майкл Бут прожил в скандинавских странах более 10 лет и пришел к выводу, что в мире слишком идеализируют эти страны. Читайте честную книгу о настоящих скандинавах: вы узнаете правду об их жизни и поймете, почему Скандинавские страны стали такими успешными в экономическом и социальном отношении.

«Куриный бульон для души. 101 лучшая история»

Феномен в истории книгоиздания ‒ более 500 000 000 проданных копий! Эта удивительная книга ‒ мудрость и утешение в любом возрасте. Она наполнена идеями и открытиями ‒ воспользоваться ими может каждый, стоит только захотеть улучшить свою жизнь. Маленькие истории исцелят душевные раны и укрепят дух, дадут вашим мечтам новые крылья и откроют секрет самого большого счастья – счастья делиться и любить.

«Магическая уборка. Японское искусство наведения порядка дома и в жизни»

Лидер на Amazon.com! После обычной уборки через пару дней у вас дома снова бардак. Мари Кондо – самый востребованный в мире консультант по наведению порядка. По методу КонМари вы убираетесь ОДИН РАЗ И НАВСЕГДА. Вы не только получите ценные знания по уборке, но и сможете изменить свою жизнь.

«Искры радости. Простая счастливая жизнь в окружении любимых вещей»

Настоящая жизнь начинается только после того, как вы приведете в порядок свой дом. Мари Кондо – известный во всем мире японский консультант по наведению порядка и автор абсолютного бестселлера «Магическая уборка» ‒ представляет свою вторую книгу.

Вас ждут пошаговые инструкции в картинках: как складывать одежду, как организовать вещи в шкафах и комодах, и как почувствовать радости жизни в окружении любимых людей и вещей.

Об авторе

Хелен Расселл – журналистка, бывший редактор журнала Marie Claire UK. Сейчас живет в сельской местности на полуострове Ютландия; работает корреспондентом газеты Guardian и ведет колонку о Дании для Telegraph. Хелен выступает с лекциями, в которых делится своим пониманием счастья, и рассказывает слушателям о переменах в своей жизни и новых начинаниях. Вы держите в руках ее первую книгу. В настоящее время Хелен работает над новым проектом. Загляните на ее страничку в Twitter: @MsHelenRussell.

Пролог

Перемены: проект «Счастье»

Все началось почти банально. Несколько недель кряду моросил дождь, над Лондоном нависла серая хмарь – город выглядел мрачно и был каким-то потрепанным, как и я сама. «А ведь где-то есть другая жизнь» – эта мысль настигала меня каждое утро по дороге в офис. Она неотвязно преследовала меня спустя двенадцать часов, когда по узким улочкам я возвращалась домой, где меня ожидала пара часов неурочной работы либо подготовка к завтрашним мероприятиям в офисе.

Я работала редактором в глянцевом журнале и чувствовала себя обманщицей. Целыми днями я наставляла своих читательниц, как гармонично сочетать работу с личной жизнью, добиваться успеха, сохранять душевное спокойствие и здравость ума, заниматься спортом, следовать модным тенденциям в одежде, наконец, излучать сияние и радость. При этом сама я до сих пор выплачивала студенческий кредит, а в течение дня, чтобы поддерживать тонус, поглощала лошадиные дозы кофеина и не могла заснуть без бокала «Совиньон блан»[1].

Воскресными вечерами предстоящая рабочая неделя вызывала у меня привычное чувство тоски. День ото дня нарастало искушение выключить будильник и понежиться утром в постели. Больше десяти лет я трудилась в индустрии моды и красоты. Но вот парадокс: получив работу, которой долго добивалась, осознала, что счастья она мне не прибавила, лишь работать пришлось гораздо больше.

Мои устремления превратились в ускользающую цель: стоило мне приблизиться к результату, как возникали новые задачи, которые накрывали меня с головой. Перечень жизненных приоритетов – того, в чем я нуждалась и что необходимо сделать, все время расширялся, а мои силы уже не соответствовали возрастающим амбициям. Синдром хронической усталости стал моим постоянным спутником, и собственная жизнь казалась хаотичной и разбитой. Я вечно бралась за множество дел и с завидным упорством не справлялась с многозадачностью.

Мне тридцать три года – возраст Христа. У меня есть работа, квартира, муж. И отличные друзья. А еще собака сомнительной породы, которая, как мы надеялись, придаст нашему суетному городскому быту немного загородной расслабленности. В общем, нормальная жизнь. Я бы даже назвала ее хорошей, если не считать головной боли, спорадической бессонницы, хронического тонзиллита, не поддающегося лечению после месяца приема антибиотиков, и простуд, случавшихся с периодичностью раз в две недели. Но ведь это знакомо многим, не так ли?

Раньше сумасшедший ритм города вызывал во мне прилив адреналина. Когда работаешь в яркой позитивной команде, скучать не приходится. Рабочий день расписан буквально по минутам. Я жила в одном из самых потрясающих мест на планете, и рядом находились любимые друзья. Но после двенадцати лет бурной столичной жизни и не менее интенсивной жизни в квартале на севере Лондона я вдруг почувствовала упадок сил.

Было еще одно обстоятельство. Два года я ходила по врачам; они осматривали и ощупывали меня, ежедневно делали гормональные инъекции, и с каждым месяцем мое состояние духа падало. Мы с мужем пытались завести ребенка, но у нас ничего не получалось. Когда в офисе начинали собирать деньги на подарок очередной сотруднице, отправлявшейся в декретный отпуск, у меня наворачивались слезы. Невозможно скрыть свои эмоции, глядя на очередной детский комбинезончик, если все твое существование пронизывает мысль о ребенке и трижды в неделю ходишь на процедуры, чтобы приблизиться в заветной мечте.

Надо мной начали подшучивать, дескать, нужно поспешить, ведь я уже не первой молодости, говорили, что «мой поезд может уйти». В ответ я широко, до боли в челюсти, ослепительно улыбалась, но с трудом сдерживалась, чтобы не нагрубить. Из-за процедур мне пришлось изменить график работы, и, чтобы управиться с делами, приходилось жертвовать свободным временем. Работа позволяла мне оставаться финансово независимой и поддерживать тот образ жизни, о котором, как мне казалось, всегда мечтала.

Почти каждый вечер муж возвращался домой в ярости на весь мир. Он проклинал плохих водителей и пробки на дорогах; ему приходилось по полтора часа добираться до работы и столько же времени тратить на обратный путь. Переступая порог, он тут же валился на диван и до самого сна впадал в телевизионную кому.

Муж мой – блондин, серьезный мужчина, в его облике есть что-то от учителя физики. В детстве он был очень обаятельным, однажды его даже пригласили на съемку рекламы молочного шоколада. Впрочем, сняться ему не удалось, роль досталась другому ребенку, но тот день муж запомнил навсегда: впервые в жизни ему довелось поиграть с приставкой Nintendo, которую прихватил с собой какой-то мальчик. Вдобавок ему разрешили съесть столько шоколада, сколько он захочет, а такие удачи в его жизни случались редко.

Родители мужа с недоверием относились ко всяким новым гаджетам и старались привить сыну вкус к классической музыке, живописи и прогулкам на свежем воздухе. Могу себе представить, каково было их разочарование, когда в восемь лет мой будущий муж заявил, что его любимая книга – каталог Argos[2]. Над этим увесистым томом он мог просиживать часами, зачарованно изучая электронные девайсы и конструкторы «лего», о которых мечтал. Родителям уже тогда следовало бы понять, что их ожидает.

В моей жизни он появился в тот момент, когда я почти попрощалась с надеждой на личное счастье. Незадолго до этой встречи меня бросил жених, прямо на свадьбе (честное слово!). Потом состоялось незабываемое свидание: пригласивший меня на ужин кавалер так увлекся трансляцией футбола по телевизору, что в итоге вместо ресторана просто заказал пиццу на дом.

Признаюсь, когда познакомилась со своим будущим мужем и он сказал, что сам приготовит ужин, я на многое не рассчитывала. Однако ужин удался – был даже жюльен в кокотнице! К тому же мой новый знакомый оказался умным, добрым и приятным в общении мужчиной. Когда я рассказала маме о нашей встрече, она была потрясена.

– Такую партию нельзя упускать, – сказала мне мама. – У него есть кокотницы, и он знает, что с ними делать! Это большая редкость!

Мы поженились через три года. Он покорил мое сердце тем, что часто старался развеселить меня, ел мою стряпню и не жаловался, когда я прочесывала его дом в поисках сладостей. Но вместе с тем муж вызывал во мне ужасное раздражение. Практически каждый день он что-то терял – то ключи, то бумажник, то телефон, а иногда все сразу, при этом был органически неспособен приходить вовремя и обладал кошмарной привычкой, которая могла вывести из себя любого: по полчаса сидел в туалете! («Ты что, ремонт там затеял?!» – возмущалась я.)

Тем не менее нам было хорошо вместе. Мы сумели наладить совместную жизнь, и, несмотря на постоянное посещение докторов, вечные переживания по этому поводу и финансовые проблемы в конце месяца (потому что в начале месяца кто-то слишком много тратил!), мы любили друг друга.

Я мечтала, что когда-нибудь мы переедем жить за город, будем работать, встречаться с друзьями, ездить в отпуск, а потом выйдем на пенсию. И представляла себя британской Джессикой Флетчер[3], героиней телесериала «Она написала убийство»: буду сочинять детективы и раскрывать загадочные преступления, а потом пить чай, наслаждаясь счастливой развязкой. В общем, в моих фантазиях пенсия рисовалась как очень приятное времяпрепровождение. Но когда я поделилась своими мечтами с мужем, они его не впечатлили.

– И это все? – сказал он. – Так все живут!

– Ты меня не слушаешь! – возмутилась я. – Ты что, не слышал про Джессику Флетчер?

И тут муж неожиданно объявил, что ему на самом деле хотелось бы когда-нибудь поселиться за границей.

– За границей? – я отказывалась верить собственным ушам. – Ты имеешь в виду «не в этой стране»?

– Именно!

– О!

Не могу о себе сказать, что не люблю приключений. В юности моя жизнь была весьма бурной. Однако теперь мне хотелось стабильности, и, когда передо мной маячила перспектива чего-то необычного, я всегда стремилась быстрее вернуться в зону комфорта. Меня даже напрягал выбор нового блюда из привычного меню. Но, как оказалось, мужу нужно было нечто большее, и это меня пугало. Я начала тревожиться, что не смогу соответствовать его ожиданиям. Так он заронил в душу зерно сомнения.

Однажды, в дождливый вечер, муж сказал, что подумывает о переходе на новую работу. В другой стране.

– Что?! Когда ты подал документы? – всполошилась я.

– Сегодня утром, – ответил муж и показал мне полученное днем электронное письмо, в котором некто спрашивал, интересует ли его переезд… в Данию. В страну пирожных, бекона, независимых героинь женских романов – и любимой детской игрушки моего мужа. Собственно говоря, именно изготовители маленьких пластиковых деталей и нуждались в услугах моего мужа.

– LEGO?! – мой разум сопротивлялся в это поверить. – Ты хочешь, чтобы мы переехали в Данию и ты мог работать в их компании?!

Это что, розыгрыш? Или мы перенеслись в комедию с Томом Хэнксом, в которой у взрослых сбываются мечты детства? И что будет дальше? “Sylvanian Families”[4] провозгласит меня королевой леса, а “My Little Pony”[5] примчится с приглашением стать правительницей конного царства? Что, черт возьми, происходит?

Муж покачал головой и сказал, что сам ничего не знал до сегодняшнего дня. Неожиданное предложение поступило от агента по трудоустройству, к которому он когда-то обратился. И хотя это не то, к чему мой муж столь страстно стремился, но, раз уж так получилось, может, стоит его обсудить?

– Ну, пожалуйста? – взмолился он. – Ради меня? Я бы сделал это ради тебя! И в следующий раз мы переедем ради твоей работы, обещаю!

Подобные обещания не казались мне справедливым обменом: муж прекрасно знал, какова моя мечта – осесть в милом маленьком городке рядом с трассой М25 и постепенно превращаться в Джессику Флетчер. Дания никогда не входила в мои планы.

Однако мужа это предложение, похоже, всерьез зацепило. Всю следующую неделю мы говорили только об этом. И чем больше мы обсуждали вероятный переезд, тем глубже я начинала понимать, как много значит для него эта возможность. Если не поддержу его всего через год после свадьбы, что ждет наш брак? Неужели я могу стать причиной решения, о котором мы впоследствии будем оба сожалеть? Разве я хочу обидеть своего мужа? Я же его люблю! И дала согласие подумать.

В следующие выходные мы отправились в Данию, где посетили «Леголенд»[6]. Нас страшно забавляло, как медленно там передвигаются машины. Мы ворчали по поводу цены на обычный сэндвич. Однако имелись и плюсы: в парке была идеальная чистота, датские пирожные выше всяких похвал, а местность выглядела очень живописно, хотя и не так колоритно, как норвежские фьорды.

Бросалось в глаза, насколько датчане не похожи на нас. Они казались спокойными, двигались гораздо медленнее, не скупились на время, чтобы остановиться и просто полюбоваться окрестностями или насладиться свежим воздухом.

Мы вернулись домой и привычно погрузились в повседневную суету. Вопреки моим стараниям, мысль о переезде не выходила у меня из головы. Возможность кардинально изменить свой образ жизни не давала мне покоя, хотя совсем недавно я была готова лишь стоически смириться с грядущими переменами. Проект «Джессика Флетчер» сам собой перекочевал на задний план, и я уже начала сомневаться, продержусь ли в том же темпе еще лет тридцать.

От моего желания провести половину жизни в ожидании пенсии (даже самой восхитительной) попахивает средневековой затхлостью. В конце концов, я же не крепостная, которая обязана трудиться в поле, пока не рухну от изнеможения. На дворе XXI век. Моя жизнь должна быть прекрасной, приятной, даже простой, и сам факт, что в возрасте тридцати трех лет я начала мечтать о пенсии, явно свидетельствовал о необходимости что-то изменить в привычном укладе.

Я не могла припомнить, когда в последний раз расслаблялась – по воле организма, без алкоголя и прописанных врачом лекарств. Я думала: «Если мы переедем в Данию, то сможем избавиться от бремени постоянного стресса… Будем жить у моря. Сможем каждый день гулять с собакой по пляжу. Нам не придется больше ездить в метро. Просто потому что там, куда мы переедем, его не будет».

Увидев жизнь, не похожую на нашу, мы оказались перед выбором: оставаться в привычном мире или решиться на что-то совершенно новое. И решение нужно было принять немедленно.

Мой муж, страстный почитатель всего скандинавского, был покорен Данией. Но я более сдержанный человек и как журналист хотела для начала побольше узнать об этой стране.

На тот момент я судила о Дании по сериалам «Убийство» и «Правительство». Из чего сделала вывод: эту страну заливает нескончаемый дождь и людей там убивают на каждом углу. Тем не менее Дания пользовалась популярностью у туристов, и сотрудники сайта «Посетите Данию» уверяли, что количество обращений увеличилось на двадцать шесть процентов. Я узнала, что эта крохотная скандинавская страна сумела добиться впечатляющих коммерческих успехов. В Дании работают такие компании, как Carlsberg (по-моему, это лучшее пиво в мире!), Arla[7] (занимает седьмую позицию среди компаний – производителей молочных продуктов; в том числе выпускает масло “Lurpak”), Danish Crown (именно отсюда поставляется бóльшая часть английского бекона) и, конечно, LEGO – крупнейший производитель игрушек в мире. Согласитесь, неплохо для страны с населением в пять с половиной миллионов человек (примерно столько же людей проживает в Южном Лондоне).

– Пять с половиной миллионов! – воскликнула я, прочитав эту информацию.

В квартире были только я и собака, но даже мой пес проявил интерес к беседе, издав недоверчивый звук. Или он просто чихнул?

– Разве пять с половиной миллионов человек могут населять целую страну? – спросила я у пса. – Это всего лишь население города средних размеров! Интересно, а зачем им собственный язык?

Пес тявкнул, словно давая понять, что подобный вопрос выше его понимания, но я уже переключилась на дальнейшее чтение. Оказывается, Дания считается самой дорогой страной в Евросоюзе (согласно данным Центрального статистического бюро Ирландии), и граждане там платят запредельные налоги. А это значит, что и нам придется столько же платить. Замечательно! В конце месяца мы будем еще беднее, чем сегодня… Однако на суверенную датскую крону можно получить фантастическую систему социального обеспечения, бесплатные медицину и образование (включая высшее!), субсидии на содержание детей и пособие по безработице, которое гарантированно будет составлять восемьдесят процентов вашего заработка в течение двух лет.

Дания относится к числу стран с наименьшим разрывом между доходами самых бедных и самых богатых. И хотя ни одна страна мира еще не достигла полного гендерного равенства, Дания значительно приблизилась к этой цели благодаря усилиям премьер-министра (на тот момент, когда я писала книгу, этот пост занимала женщина) и множеству других женщин, работающих на ответственных государственных постах. В отличие от США и Великобритании, где женщины до сих пор получают за равный труд меньшую плату, чем мужчины, и постоянно слышат призывы поумерить свои потребности и больше работать, в Дании можно жить, как тебе заблагорассудится, и чувствовать себя при этом прекрасно. Здесь женщины не занимаются самобичеванием, если им чего-то не удалось добиться в жизни. «Что ж, – подумала я. – Это неплохо!»

Если в Соединенных Штатах и Великобритании мы выступаем за повышение оплаты труда, то в Скандинавии отстаивают право на увеличение свободного времени. Здесь люди хотят больше времени проводить с семьей и отдыхать, стремятся к более разумному балансу работы и отдыха. Данию часто упоминают как страну с самой короткой продолжительностью рабочей недели. Судя по последним данным, датчане в среднем работают по 34 часа в неделю (для сравнения: британцы трудятся в среднем 42,7 часа в неделю). Вместо того чтобы работать на износ и тратить свой заработок на поддержание различных сфер своей жизни (начиная с приготовления еды и заканчивая уборкой, уходом за садом и даже циклеванием полов), датчане предпочитают обслуживать себя сами.

Дании принадлежит внушительное количество мировых рекордов. В Копенгагене находится лучший ресторан в мире – “Noma”[8]. Датчане считаются самой надежной нацией, и они совершенно не терпят иерархии. Но больше всего меня поразило не это. Наше потенциальное место жительства было официально признано самой счастливой страной мира! По данным ООН, величина внутреннего валового продукта на душу населения, большая продолжительность жизни, отсутствие коррупции, высокий уровень социальной поддержки, свобода выбора и свойственная населению щедрость позволили соседям Дании – Норвегии и Швеции – занять весьма почетные места в списке самых счастливых стран мира.

Но Дания превосходит даже их. По оценке английского статистического бюро, Дания признана самой счастливой страной мира и уже на протяжении сорока лет удерживает первое место по показателям индекса благополучия и счастья, который рассчитывается Еврокомиссией. Эта информация, несомненно, весьма привлекательна.

Тема счастья – это святой Грааль для любого журналиста, освещающего вопросы образа жизни. Все мои статьи в той или иной мере были связаны с погоней за этой недостижимой целью. С того момента, как в начале 1990-х годов я украсила свой армейский рюкзак стихами одной из песен R.E.M.[9], мне всегда хотелось принадлежать к числу ярких и счастливых людей. (Что ж, принимаю упрек в коммунистической пропаганде, но ведь мне тогда было всего двенадцать!)

Я знала, что счастливые люди зарабатывают больше, обладают хорошим здоровьем и у них гармоничная личная жизнь. Они даже пахнут иначе! Все стремятся к счастью, верно? Мы тратим на достижение этой цели уйму времени и денег. Когда я писала эту книгу, индустрия «селф-хелп» («самопомощь». – Ред.) в США оценивалась в 11 миллиардов долларов и принесла английским издателям за пять лет 60 миллионов фунтов. Потребление антидепрессантов за последние пятнадцать лет увеличилось на 400 процентов. Сегодня эти медикаменты занимают третье место в мире по частоте их назначения врачами (после препаратов от повышенного уровня холестерина и обезболивающих средств). Даже те немногочисленные счастливчики, которые никогда не принимали таких препаратов или не держали в руках книг, обещающих поднять им настроение, использовали для той же цели еду, алкоголь, кофеин, кредитную карточку, наконец.

Но можно ли купить счастье? Я почти физически ощущала гнев богов глянцевых журналов, готовых обрушить на мою голову страшную кару за подобное святотатство. А что, если счастье – это процесс, который необходимо осуществлять? Нечто такое, на что нужно настроить свой разум и тело? И именно датчане до этого додумались?

Одно из преимуществ работы журналиста заключается в том, что на жизнь он зарабатывает «вынюхиванием». Мне удалось побеседовать с огромным количеством интересных людей под предлогом проводимого исследования – прекрасное оправдание для самых въедливых вопросов. И узнав о существовании датского «экономиста счастья» Кристиана Бьернскова[10], я тотчас связалась с ним. Он подтвердил мои подозрения относительно того, что наши северные соседи идут к счастью отнюдь не путем трат (а ведь моя жизненная стратегия на 90 процентов опиралась именно на такое видение!).

– Датчане не считают, что покупки приносят счастье, – объяснял мне Кристиан. – Большая машина в Дании означает лишь то, что ее владельцу придется платить больший налог. А уборка просторного дома отнимет больше времени.

По сути, о том же говорил и Notorious B. I. G.[11]: огромное богатство порождает ненужные тревоги. Согласно моему любимому приложению Google Translate, по-датски это звучит так: “mere penge, mere problemer”[12].Что же удерживает на плаву датские корабли? В чем секрет счастья этих людей? Я с изрядной долей скептицизма заявила Кристиану, что датчане, вероятно, ощущают себя настолько счастливыми просто потому, что они весьма непритязательны.

– Это полнейшее заблуждение, – мгновенно парировал он. – Принято считать, что датчане счастливы, потому что у них низкий порог ожидания.

Однако опрос, проводившийся в Дании в рамках общеевропейского исследования, показал обратное: ожидания датчан весьма высоки, хотя и реалистичны.

– То есть датчане счастливы вовсе не потому, что их реалистические ожидания удовлетворяются, а потому, что их высокие ожидания реалистичны?

– Именно так! Дания считается очень прогрессивным государством. Она стала первой в мире страной, где были официально признаны гей-браки, и первой европейской страной, где официально разрешено менять пол без стерилизации. Не думайте, что это характерно для всех скандинавских стран, – продолжал Кристиан. – В Швеции, например, многие жизненные проблемы по-прежнему остаются под запретом, в частности гомосексуализм или решение женщины не иметь детей. Но в Дании тридцатилетняя женщина совершенно спокойно может заявить о своем нежелании иметь детей. Никто ее за это не осудит и не сочтет ее поведение отклонением от нормы. Подобный уровень социального конформизма мало где можно встретить.

Конечно, это не означает, что среднестатистический датчанин не проявляет конформизма в других сферах.

– Мы очень похожи, – сказал Кристиан. – Существует своеобразная униформа, связанная с возрастом и гендерной принадлежностью.

Женщины моложе сорока лет обычно носят обтягивающие джинсы, свободные футболки, кожаные куртки и искусно повязанные шарфы. Свои светлые волосы они собирают в пучок или просто распускают по плечам. Мужчины моложе тридцати носят узкие джинсы, высокие кроссовки, футболки с рисунками или надписями и куртки-бомберы в стиле 1990-х. В прическах преобладают короткие стрижки. Мужчины и женщины старшего возраста отдают предпочтение рубашкам поло, удобной обуви, слаксам и пиджакам или жакетам. И абсолютно все носят квадратные очки в черной оправе.