Золотые баллончики

Он остановился и заглянул в ее лицо недоверчивым взглядом.

– Что ж, я подозревал, что ты однажды придешь. Думаю, твое молчание было вопросом времени. Это случится сегодня? Сегодня полиция арестует нас за вандализм?

Энн обвела комнату строгим взглядом. Джо и Стэн напряженно ждали.

– Где Макс?

Стэн посмотрел на нее в упор.

– Даже если ты начнешь угрожать выдать нас, мы все равно ничего не скажем.

Энн бросила взгляд сначала на Джо, а потом на Стэна. Они действительно выглядели очень серьезно и решительно. Она подошла к креслу и плавно опустилась в него. Ребята не шелохнулись.

– Я пришла сюда не сдавать вас. Полиция не в курсе ваших имен. Я пришла за правдой и ответами на вопросы.

Стэн явно не верил Энн, и это обстоятельство ее не удивляло. Взгляд девушки остановился на полуоткрытых рюкзаках.

– Подтвердите, что я права. Что вы просто красите, не подставляете людей?

Стэн сглотнул, но все так же продолжал упорно молчать.

– Просто кивни мне, Стэн, – взмолилась отчаянно Энн, посмотрев на него глазами, которые уже начинали краснеть.

Стэн не выдержал и кивнул, уловив облегченный вздох Энн. Мгновение она молчала, что-то обдумывая.

– Кто это сделал? Кто подставил Нейтана?

– Я не могу этого сказать. Макс запретил нам, – ответил Стэн и осекся.

Он явно сказал лишнее.

– Так он знает его?

Стэн кивнул.

– Ты должен сказать мне, Стэн. Ты должен.

– Не могу, Энн.

– Но почему?

– Потому что он знал, как ты поступишь тогда, и это его не устраивало. Пойми, Макс портит вещи, но не жизни людей. И даже жизнь зачинщика всего этого он ставит выше справедливости. Потому как справедливость хороша для тех, кто неотступно следует букве закона. Для тех же, кто выступает против него, – она становится врагом. А тот, кто это все делает, не заядлый преступник, а всего лишь человек, который оступился. Макс хочет найти его и заставить одуматься, пока тот не испортил свою жизнь окончательно.

Энн опустила глаза и сделала глубокий вдох. С ее души словно упал тяжкий груз. Она чувствовала себя такой счастливой, что не сразу осознала, насколько недовольна.

– Я даже не знаю, как это назвать – сумасшествием или благородством, – сказала она, поняв, насколько сильно Макс рискует собой.

– Не думаю, что есть только черное или белое, – сказал Стэн, и их взгляды пересеклись.

Наступила тишина. Энн встала с кресла и принялась ходить по гаражу. На глаза ей попалась фотография команды. На ней еще присутствовали Рэй и Линда.

– А где они? – спросила Энн, указывая на отсутствующих.

Ребята резко переглянулись между собой, и тут Энн все поняла.

– Так значит, это они все утроили?

– Энн… мы не подтвердили это… – начал давать задний ход Стэн.

– Ваши лица сказали все за вас. Когда он понял, что это они?

– Два дня назад, – ответил Стэн, понимая, что отнекиваться уже поздно.

– С того момента он не появлялся?

Ребята отрицательно замотали головами. Энн замерла, бессмысленно смотря в пол.

– Слушай, Энн, мы просили его позвонить тебе, но…

– …он не мог. Ему не было смысла звонить, ведь я бы ему не поверила, потребовав назвать имя, чего он не смог бы сделать.

– Все верно, – подтвердил Стэн и сел на стул.

– Он обещал связаться с вами?

– Нет.

– И вы даже не можете предположить, где могла затаиться Линда?

– Нет.

– Что ж, ладно, поступим иначе.

Энн взяла телефон и принялась писать СМС.

* * *

«Привет, это Энн. Я знаю, что это не ты подставил Нейтана. Пожалуйста, напиши мне, удалось ли найти Линду и Рэя. Я могу помочь», – прочитал Макс сообщение Энн и успешно его проигнорировал. Ему стало значительно легче от понимания, что она все знает, однако он постарался подавить неуместную сейчас радость и сосредоточиться на своем деле.

– Линда, пожалуйста, давай все закончим.

Линда сидела напротив него в пяти метрах. За месяц она изменилась до неузнаваемости – светлые волосы окрасились в черный цвет, глаза подведены черной обводкой, лицо искажено какой-то пугающей усмешкой помешанного.

– Зачем? Я ведь только начала, – ответила она, улыбнувшись.

– Это слишком опасно, и ты это знаешь.

Линда закатила глаза.

– Знаешь, Макс, ты был настолько многообещающ. У тебя были отличные идеи, ты точно знал, кого ненавидишь и с кем нельзя иметь дело. Но ты слился. Еще после той вечеринки я поняла – что-то произошло, однако окончательно я поняла, что ты расклеился, после той ночной вылазки. Ты стал не так решителен. Я попыталась понять причину этого резкого изменения. У меня были предположения, но они требовали подтверждения. После второй вылазки, когда у тебя в списке стояла Энн, я подошла к ней и заговорила. Я думала изначально зайти со стороны сочувствия, но отказалась и просто прямо с ехидством спросила ее, насколько эта ночь ей понравилась. С присущим ей достоинством Энн ответила, как ей жаль тех, кто пострадал в эту ночь от издевательств «золотых» сумасшедших, и была рада, что эта участь обошла ее стороной. Тогда-то я и поняла, что все дело в девчонке, и решила уйти из команды.

Линда, секунду назад выглядевшая неуравновешенной, сейчас казалась всего лишь грустной девушкой. В ее глазах читалась обида, вот только Макс никак не мог понять, на что.

– Линда, я не понимаю.

– Ты влюбился в нее. Парень, которого я боготворила и слушала, за которым я следовала куда угодно, больше не принадлежал мне. Знаешь, я бы не расстроилась так сильно, влюбись ты в обычную небогатую девушку, но она… этого я не могла принять.

Макс наконец все понял. Его ввело в шок то обстоятельство, что Линда действительно чувствовала к нему что-то большее все это время.

– Но почему ты просто не отомстила мне, Линда? Зачем все эти подставы богатых, если виноват я? Ты могла просто рассказать всем, кто я на самом деле, и все, месть была бы совершена.

Линда пораженно усмехнулась.

– Неужели ты думаешь, я настолько жестока, чтобы испортить жизнь дорогого мне человека? Несмотря на все это, я ведь до сих пор думаю о тебе. Но дело не только в моих чувствах к тебе, Макс. Просто обстоятельства твоей увлеченности богатой девушкой и наша общая ненависть к богатым для меня сложились в общее. Помнишь, как ты сказал, что только ты единственный в команде имеешь важную причину ненавидеть всех этих зазнавшихся богатых? Ну так вот, теперь и у меня появилась обоснованная причина мстить им.

Макс опустил голову, пытаясь переварить услышанное. Как бы ни хвалил его Стэн относительно умения понимать разницу между правильным и неправильным, он все же сделал ошибку. И ошибка эта стоила репутации многих ребят, некоторые из которых и правда совершали глупости, но могли вскоре вырасти и отказаться от них. Он же полностью лишил их возможности изменить свою жизнь.

– Я не знаю, что сказать, Линда, – сказал он, обессиленно опустив руки. – Мне жаль, что все так произошло.

– Не надо, Макс.

– Но еще не поздно остановиться, Линда. Я знаю, ты понимаешь, как далеко зашла. Пора прекратить все это. Я не тот человек, из-за которого стоит губить свою жизнь.

– Нет, ты именно такой, Макс, – возразила Линда и замолчала, смущенно опустив голову.

Несколько секунд она боролась со своими чувствами и только когда снова обрела спокойствие, заговорила.

– Однако, наверное, ты прав. Я сполна отомстила.

Макс не верил своим ушам. Он два дня искал ее и полдня пытался переубедить, и вот, наконец, она согласилась.

– Я очень рад этому, Линда. Думаю, стоит начать с анонимных писем, которые бы сняли обвинения с тех, кто невиновен.

Линда кивнула. Макс достал из рюкзака тетрадь и ручку и протянул их Линде. После чего расслабленно сел в кресло, позволив себе немного отдохнуть. «Все, как я и планировал, – думал Макс, – сейчас она напишет письма, мы разошлем их, все невиновные выйдут на свободу, а Линда спокойно удалится. Никто не узнает, что это была она». Минут десять он наблюдал, как Линда водит ручкой по листу тетради, и даже начал придремывать – сказывались двое суток без сна, – как телефон пропиликал, оповещая об СМС. Не спеша он медленно залез в карман куртки, достал телефон, прочитал сообщение и побледнел. Сон как рукой сняло.

– Нет-нет-нет, – почти вскрикнул он.

– Что случилось? – спросила перепуганная Линда.

Макс поднял на нее глаза от экрана телефона. Его лицо выглядело настолько пораженным, что Линда приготовилась к худшему.

– Рэй, – ответил Макс. – Он сдался полиции и рассказал, что за всем этим стоишь ты. Теперь все знают, кто зачинщик.

Линда отвернулась, опустив глаза на стол.

– Черт, долбаный Рэй, – выругался Макс, вскочив с кресла. – Все должно было пройти гладко.

– Что ж, думаю, теперь нет надобности в этих письмах.

Макс яростно заходил по комнате. В руке он держал телефон, когда тот зазвонил. «Энн», – прочитал он на экране телефона. Макс не хотел брать трубку, но все же передумал – какая теперь разница, если его план полностью рухнул.

– Да, – ответил он.

– Привет.

– Привет.

Макс даже не подозревал, насколько приятно ему будет снова услышать голос Энн. Еще приятнее ему было не уловить в нем злых ноток. «Хотя какого черта, – выругался Макс. – Мне просто приятно услышать ее голос. Даже если бы она позвонила, чтобы полить меня грязью, я был бы рад выслушать ее».

– Скажи мне, где вы?

– Энн…

– Макс, сейчас не время строить из себя героя. Скажи мне, где вы.

– Что тебе это даст? Уже ничего не изменить.

– Да, назад время не вернешь, и Линда в любом случае замарается, однако у меня есть идея, как можно улучшить ее положение. Доверься мне.

Макс посмотрел на Линду. «Не опрометчиво ли довериться Энн? Ведь она более всех других должна хотеть наказать Линду, – думал Макс. – Но какой у меня выбор?»

– Хорошо. Адрес скину в СМС.

– Спасибо.

Макс положил трубку, потом напечатал СМС, отправил и убрал телефон обратно в карман.

– Что нам делать? – спросила Линда.

– Рэй знает, что ты здесь?

– Нет, он не в курсе этого места.

– Хорошо, потому что пока нужно ждать, и я не знаю, сколько это займет времени.

Линда понимающе кивнула, и они оба замолчали, задумавшись о своем.

Глава 19

Телефон снова подал признаки жизни через три часа. На экране высветилось «Энн».

Макс не знал, чего ожидать, поэтому старался вести себя спокойно.

– Да, слушаю, – ответил он.

– Предупреди Линду, что сейчас мы зайдем. Не хочу, чтобы она сотворила какую-нибудь глупость.

Макс рвался спросить, кто это «мы», но понимал, что затягивать сейчас ни к чему, поэтому промолчал.

– Хорошо.

Он положил трубку и обратился к Линде, смотрящей на него настороженно. Она стойко справлялась со своими переживаниями, однако все же выглядела бледной и уставшей.

– Сейчас сюда зайдет Энн. Энн сказала, что с ней еще кто-то, но кто, я не знаю.

Линда на мгновение смутилась, видимо, поняв, о какой Энн идет речь, но быстро взяла себя в руки.

– Ты ей доверяешь?

– Да, – уверенно ответил Макс, и она кивнула, этим жестом полностью доверившись его мнению.

Спустя пять минут дверь открылась и в помещение вошла Энн с неизвестным Максу мужчиной. Она выглядела уверенно, решительно направившись к Максу с Линдой. Высокий статный мужчина 45 лет бодро следовал за ней. Когда до них с Линдой оставалось метра два, Энн остановилась. В первые секунды ее появления строгое лицо Энн слегка напугало Макса, но едва расстояние между ними сократилось, она мягко улыбнулась, и он расслабился. Только тогда он смог оторвать глаза от ее лица и окинуть ее взглядом. В белой футболке, обтягивающих темных джинсах и закрытых туфлях на невысоком каблуке она выглядела обычно, но в то же время эта простота была стильной простотой. Макс никогда прежде не видел, чтобы она так одевалась, поэтому поначалу возникло ощущение, что перед ним стоит абсолютно ему незнакомая девушка. Не сумасшедше красивая и не самая идеальная по сложению, Энн для него сейчас показалась настоящим идеалом.

Мгновение они все привыкали друг другу, изучая взглядами, а потом Энн заговорила.

– Это Генри Уолберт, – указала она на мужчину рядом с собой. – Он входит в десятку самых лучших адвокатов Америки и сможет помочь тебе, Линда.

Линда посмотрела сначала на Энн, а потом на Генри Уолберта, улыбающегося ей ненавязчиво и оттого легко располагающего к себе.

– Я не могу, – ответила Линда. – Это, видимо, стоит огромных денег. Я…

– Да, ты права, однако Генри будет помогать нам не за деньги. Чтобы получить его помощь, тебе нужно будет написать заявление, которое мы не обнародуем и которое будет служить исключительно в качестве оплаты. Если то, что ты напишешь в письме, все же станет кому-то известно и дальнейшее расследование подтвердит, что это узнали непосредственно от тебя, счет на услуги адвоката будет выставлен в полном размере.

Энн говорила не церемонясь. Она не оскорбляла и не пыталась кого-то пристыдить. Все ее слова звучали четко, без скрытого смысла, и оттого ей хотелось довериться. Слушая ее, Макс про себя отметил, что, как бы она ни отнекивалась, а талант оратора у нее все же был, и неплохой. «Стэн, опять ты оказался прав», – подумал он, про себя ухмыльнувшись.

– Что я должна написать? – насторожившись, уточнила Линда.

– Не бойся, ничего такого. Я хочу, чтобы ты написала, что состояла в банде под названием «Золотые баллончики» и что никогда не разгласишь имена тех, кто состоял в ней помимо тебя. Рэй к ним не относится. Остальных троих ты знаешь. Имена их указывать не нужно. Что будет, если ты однажды разгласишь данную информацию, я тебе уже обозначила. Решение за тобой. Если ты готова, то Генри поможет тебе.

– Да, учитывая все обстоятельства и то, что никто точно не может подтвердить вашу причастность – кроме того молодого человека, у которого при этом нет весомых доказательств, – уверен, я легко смогу отвести от вас беду, сохранив репутацию, – ответил спокойно Генри.

– Анонимные письма по восстановлению репутации невиновных ведь тоже понадобятся? – спросил Макс.

– Да, нужна все информация, которая есть, – сказал Генри.

Линда несколько секунд колебалась, но в итоге согласилась. Сначала она села за заявление, а потом дописала письма. Только когда Генри ушел, забрав с собой все документы, она задала вопрос.

– Со мной все понятно, я не расскажу ничего о нашей группе, – сказала она и посмотрела на Макса – Но как же Рэй? Он ведь тоже прекрасно знает, кто входит в команду, и легко может вас выдать.

Энн не смогла ответить, за нее это сделал Макс.

– Если я правильно понимаю, он так и не назвал имена, верно? – обратился он к Энн.

Та кивнула.

– Не думаю, что сейчас он будет менять свои данные. Но и не забывай, что в нашей команде остался его брат, и, назвав наши имена, он в любом случае навлечет на него беду. Рэй, конечно, не самый добросердечный человек, и, наверное, то, что я верю в его молчание, опрометчиво, однако я уверен, он не пойдет против своего брата.

Слова Макса убедили Линду, и она успокоилась. Макс и Энн вздохнули свободно, и наконец он подошел и обнял ее. Только ощутив ее в своих объятиях, он понял, что всё окончательно встало на свои места.

Эпилог

Макс решил пропустить занятия и сразу пошел в гараж. Сегодня он выглядел особенно решительно, понимая, что собирается сделать. Стэн и Джо сейчас как раз были на занятиях, как и Энн, поэтому ему никто не должен был помешать.

После описанных выше событий прошло три месяца, и все чуть успокоились. Это время дало пищу для размышления каждому.

Линда, на которую даже после оправдания не перестали смотреть косо, подала заявление на перевод в университет в другом штате. Она уехала буквально месяц назад и, что Максу было приятно, зашла попрощаться. Она выглядела снова живой и бодрой, предвкушая новую жизнь. Макс был рад за нее, и она это знала, поэтому расставание получилось, может быть, и не слишком теплым, но дружеским. Так прощаются с друзьями, оставшимися в прошлом, в которое не хочется возвращаться. С такими друзьями проще – они понимают, что дружба прошла, и стараются просто отдать дань памяти тем чувствам, которые когда-то вас объединяли. Поэтому Макс искренне пожелал ей удачи, понимая, что прощается навсегда. Линда ответила ему тем же, и на этом их история закончилась.

Нейтана после проверки анонимных писем Линды наконец выпустили неделю назад. Удивительно, но даже из сидения в тюрьме он вынес определенный плюс, назвав его «курс знакомства с настоящей реальностью». После тюрьмы он стал менее заносчив и расширил круг своих знакомых. Отчасти именно он стал тем, кто сломал искусственные границы между бедными и богатыми студентами. Такие люди уже были, вот только не столь талантливы в ораторском искусстве. Но не только тюрьма изменила его взгляды на жизнь. Теперь рядом с Энн был Макс, и это обстоятельство тоже оказывало на него влияние. И сейчас, как бы он ни строил из себя несчастного богатого, окруженного бедняками, все видели в этом лишь повод для него в очередной раз получить похвалу.

В жизни Стэна особенно ничего не изменилось, а вот Джо, неизвестно по каким причинам, стал заниматься усерднее. Многие это относили к тому, что произошло с его братом. После признания Рэя и его, как оценили многие, безнравственной сдачи Линды он подвергся еще большему осуждению, чем она. Вот только если Линда просто решила уехать и все дали ей право начать заново, Рэй окончательно сорвался. Нет, он не продолжил портить жизнь богатым, а просто слетел с катушек. Он дебоширил на вечеринках, срывал лекции и просто общался со всеми настолько уничижительно – причем не разделяя ни бедных, ни богатых, – что в итоге его отчислили с самой ужасной рекомендацией. Но отчисление никак на нем не сказалось. Более того, его действия стали еще более безнравственными. В итоге после своей рабочей смены в кафе, где работает та самая Сандра, он напился виски и быстро разозлился, что вылилось в драку. В ней он случайно ранил человека вилкой, которой удачно вооружился, и все могло закончиться очень печально, однако их вовремя разняли. Рэю повезло, что ранение было несерьезное, однако ему все же дали один год в колонии-поселении, с возможностью после полугода за хорошее поведение получить досрочное освобождение, но с отработкой на полезных работах. После того как Джо походил к Рэю месяц, его словно подменили. Он заинтересовался учебой, и Макс даже натаскивал его по математике, удивившись, насколько тот к ней расположен умственно. Ему было жалко Рэя, однако он радовался изменениям в жизни Джо.

Макс посмотрел на часы – два пополудни. Он взял пустой мусорный мешок и принялся скидывать туда золотые баллончики. Поначалу он думал их просто выбросить, но в итоге решил собрать все вместе и отвезти в соседний город, раздав местным графферам. Они уже как три месяца с командой ничего не раскрашивали. С одной стороны, ему было грустно, что они так внезапно исчезли, без какой-то жирной точки в конце, а с другой – он посчитал, что так будет правильнее.

Внезапно запиликал телефон, и Макс достал мобильник. На экране высветилось: «Новость. Завтра первый сеанс театрального представления "Крылья свободы"». Макс присел на краешек кресла и начал читать:

«Уже завтра мы сможем посетить представление "Крылья свободы". Это театральное выступление готовили четыре месяца, и в какой-то момент возникла вероятность, что проект и вовсе не предстанет перед зрителем, однако все же мы его увидим. Интересно, что постановка "Крылья свободы" уже два раза меняла свое название: сначала она называлась "Белые крылья", потом "Золотые крылья" и теперь получила свое окончательное название "Крылья свободы". Как бы мы ни пытались добиться разъяснения этого феномена у главного декоратора, она так и не раскрыла нам причину, по которой она опять убрала все золотые крылья и без отдыха неделю делала крылья пепельного отлива. Наверняка здесь какой-то скрытый смысл, который мы никогда не поймем. Завтра я посещу это театральное шоу и сразу расскажу вам о своих впечатлениях. Всем хорошего дня, ваш Стэн Уорнес».

Макс усмехнулся. Внезапно дверь гаража открылась, и в него вошла Энн. Макс посмотрел на нее с таким удивлением, что она рассмеялась.

– Ты что тут делаешь? – спросил он ее. – Ты ведь должна быть на занятиях.

– Ну, никто же не умрет, если я пропущу одно, – ответила она и игриво улыбнулась.

Макс наигранно недовольно поцокал языком.

– Вы идете по скользкой дорожке.

Энн ничего не ответила. Она подошла к нему, поцеловав очень нежно и в то же время многообещающе.

– Ты читал новость?

– Да, только что. Непонятно, то ли он специально это сделал, то ли с каким-то скрытым смыслом. Он ведь в курсе об этой истории с золотыми крыльями.

– Думаю, ему просто доставляет удовольствие понимание, что он знает больше, чем остальные. Я это ощущаю в каждом его слове.

Макс мгновение молчал, обдумывая ее слова, еще раз прочитал текст и потом закивал. Когда он посмотрел на Энн, в его глазах отразилось приятное удивление.

– А ведь и правда.

Энн довольно улыбнулась.

– Так-так-так, что здесь происходит? – спросила Энн, кинув взгляд на мешок в его руках.

– А то и происходит, – ответил он слегка грустно.

Энн внимательно всмотрелась в его лицо и отошла, присев на краешек кресла.

– Ты уверен?

– Знаешь, – начал Макс, – сегодня утром я был в этом абсолютно уверен, однако…

Энн улыбнулась.

– Знаешь, это же история. Мне кажется, неправильно вот так вот все закончить.

Макс посмотрел на нее удивленнее прежнего.

– Энн, это ты?

Энн опять засмеялась и, встав с кресла, подошла к нему.

– Я не имею в виду, что ты должен взять золотую краску и выкрасить ею весь университет, сделав окончательный штрих. Я говорю о памяти. Да, многим вы были ненавистны, и многие вас не понимали, однако это же все забудется. И потом об этом будут вспоминать уже старые бывшие студенты, рассказывать своим внукам и смеяться.

– И что же ты предлагаешь?

Макс заметно оживился. Он очень хотел услышать предложение Энн.

– Ну, у меня есть неплохие навыки рисования, а ты, я уверена, помнишь все издевательства. Почему бы нам не объединить это и не сделать что-то наподобие прощального комикса?

Максу эта идея очень понравилась, и он, признавая идею Энн, довольно закивал.

– Думаю, это то, что нужно.

– Единственно, – продолжила Энн, улыбнувшись, – комикс не понравится студентам, если там будет отсутствовать юмор. Ты уверен, что справишься?

Она посмотрела на него с такой озорной насмешкой, что он первые секунды казался дезориентирован.

– Вы вроде бы тоже не Пикассо, мадам, поэтому хватит умничать и пора за работу. А ее у нас, если вы хотите включить в него все истории, немало.

– Тогда, может быть, серию комиксов?

– Отличный ход. Может быть, тогда будем его продавать? Сделаем упор на бедных, им понравится.

Энн ему улыбнулась, и Макс понял, что шутка удалась.

Она взяла в руки карандаш и принялась делать наброски. Увлеченность, с которой Энн отдалась работе, подтверждала догадки Макса относительно того, насколько комикс всех ошеломит, и поэтому для пущего эффекта его нужно было сделать в кратчайший срок. Поэтому Энн и не стала медлить.

Макс еще раз посмотрел на нее, задержав взгляд на ее руке, водящей по бумаге и уже слегка запачканной грифелем. Он улыбнулся, глубоко вздохнул и продолжил собирать баллончики.