– Варюша, не переживай, что здесь нет детей. Я буду тебя учить индивидуально. Нас ждёт трудный, долгий, требующий огромного терпения и воли путь. Ты готова? Будет тяжело, больно, но зато ты сама спустя время увидишь свои достижения.

– Я готова! Я люблю танцевать! – тряхнула головой, заливисто засмеявшись.

С Ксенией Александровной я сдружилась быстро. Она учила меня спортивным танцам. В них входят: венский вальс, бостон или как его еще называют – аргентинский вальс и медленный вальс, также румба, ча-ча-ча и многие другие. Конечно, как и всем новичкам, в любом деле нужно упорно заниматься.

И вот уже четвертый год, как занимаюсь танцами. Особенно мне по душе венский вальс.

Когда танцую в студии, например, тот же вальс, кружась в танце, открывая свою душу музыке и оставляя все свои тревоги и переживания за закрытой дверью хореографического кружка, – становлюсь уверенной в себе семилетней девчонкой, стремящейся только вперёд.

Когда занимаюсь любимым делом, то становлюсь самой собой.

Танцы – моя жизнь. Лишь танцуя, могу волшебным звукам фортепиано позволить унести себя в свой мир, в мир музыки, взлететь вверх подобно бабочке и закружиться в чарующем ритме.

– Дочка, ты вернулась? – выглянула из кухни мама. Она вытерла руки кухонным полотенцем в мелкий рисунок. Щеки ее раскраснелись от долгого нахождения у плиты.

– Привет, – поздоровалась я.

– Кушать будешь? Вот-вот борщ сварится, – поинтересовалась с улыбкой мама.

Я отрицательно покачала головой, молча проходя в свою комнату. Она была отделана в светлых тонах: вместо штор на окнах жалюзи. Светлые обои в 3D формате. В правом углу – кровать. Напротив, стенка с книгами. У окна синий компьютерный стул и стол из светлого дуба, на котором стоял ноутбук. Также в левом углу стоит массажное кресло и завершает интерьер журнальный столик. Скромненько и со вкусом.

Положив портфель на кровать, я достала учебники и заботливо поставила их на вторую полку шкафа. Обрадовалась обстоятельству, что сегодня мы знакомились со школой. Села

на кровать, тяжело вздохнув: в памяти всплыл неприятный разговор с девочкой со светлыми волнистыми локонами. Как она смотрела на меня презрительным взглядом, пытаясь испепелить им. Надеюсь, я смогу с ней подружиться.

Прилегла поудобнее на постели, взяв в руки томик стихов Пушкина, чтобы отвлечься от грустных мыслей первого дня в школе, но только открыла стихи, как невольно вздрогнула от неожиданного стука в дверь.

– Дочка, прости, что не смогла вместе с тобой сходить на День знаний. Все хорошо прошло? Завела друзей? – мама присела на кровать.

– Ничего страшного, я понимаю. Пока что нет. Сегодня только первый день, поэтому я надеюсь, что в скором времени у меня обязательно появятся друзья.

– Было бы просто замечательно. Пойду, посмотрю пирог.

– Мам… – окликнула ее я и, подождав, пока она обернется, ласково попросила: – Пожалуйста, не перетруждайся. Ты же знаешь, что тебе нельзя.

– Да ты права, Варенька.

Ох, хорошо, что мама не заметила мои покрасневшие от слез глаза. Не хочу ее расстраивать. Не хочу рассказывать ей об издевательствах в школе.… Надо папе позвонить. Интересно, как он?

После возвращения из Москвы в Казань прошло долгих четыре года. Конечно, я задавала волнующий вопрос: почему мама с папой разошлись? Ведь они прожили счастливо три года. Я и сейчас, даже спустя время, до сих пор задаю себе этот вопрос.

В три года после очередной родительской ссоры я не могла понять, почему вдруг неожиданно мама взяла меня за руку и со слезами на глазах сообщила, что мы уезжаем.

Лишь по возвращении в Казань мне вдруг пришла мысль в голову, что возможно, мама устала от ссор, вошедших в привычку, когда в любимом человеке начало все раздражать: от готовки до фигуры. Все стало обыденным.

Иногда по ночам, когда мне особенно не спится, слышу тихий мамин плач, доносящийся из соседней комнаты.

Раньше в возрасте четырех-пяти лет, как только слышала всхлипывания, так сразу без промедления бежала в комнату, настежь раскрывала дверь и, видя мамины страдания, подбегала к кровати и с головой укрывалась одеялом. Она начинала улыбаться и, целуя меня в лоб, тихим, уже более спокойным голосом произносила: «Ты мое маленькое сокровище. Как же я счастлива, что Бог подарил мне тебя».

Набрала номер отца. Послышались гудки. Неожиданно включился автоответчик. Я с горечью сбросила вызов и кинула телефон на кровать.

Подошла к большому зеркалу, висящему на стене, и начала придирчиво рассматривать свою физиономию. У меня овальное лицо, большие голубые глаза, скрывающие под толстыми линзами очков и длинные до пояса темные волосы. Рост метр сорок, телосложение худощавое.

Зрение у меня не очень – врождённая близорукость. Конечно, можно было бы выписать контактные линзы, но, увы, они противопоказаны. И операция не поможет.

«И правда чучело. Страшное очкастое чудище», – невесело рассмеялась, сделав неутешительный вывод.

В желудке заурчало, и я вышла из комнаты. Налила в тарелку тёплого борща, добавила сметаны и, сев за стол, начала есть. Мама недавно сделала ремонт на кухне. Наша кухня была маленькой, но уютной: стены выложены голубой плиткой, пол покрыт ламинатом. Старый кухонный гарнитур продан соседям очень дешево, а на смену мы приобрели новенький гарнитур светло-зеленого цвета, с желтыми похожими на золотые ручками. Также в кухню куплен новый стол и четыре круглых стула с мягкими белыми сиденьями. Неизменным лишь осталась висящая на стене картина, на которой запечатлен натюрморт. Ее подарила бабушка, когда еще была жива.

Я домывала посуду, когда зазвонил радиотелефон, стоящий на столе. «Может, папа звонит?», – подумала я, отвечая на звонок. Это, в самом деле, был он. В душе обрадовалась звонку отца. В последние дни он редко звонил.

– Привет, дочурка! Как же я рад тебя слышать! Поздравляю тебя с днем знаний.

– Привет, папочка! Спасибо!

– Завела друзей?

– Пока нет, но верю, что обрету их обязательно. Как ты? Все работаешь?

– Да, работаю, солнышко. Вот освободилось несколько свободных минут, решил вам позвонить.

– Пап, ты, когда будешь в нашем городе? Ты в ближайшее время не планируешь провести здесь модный показ? – поинтересовалась я, в глубине души надеясь услышать положительный ответ.

Отец тяжело вздохнул:

– Прости, Варь, но в Казань попаду, увы, не скоро. Сам еще не знаю.

– А, ну ладно, – расстроилась я. – Жаль, что не получится тебя увидеть.

Папа собирался ответить, но его перебили: до меня донесся женский голос:

– Денис Валерьевич! Помогите, пожалуйста Леночке с платьем, иначе она его точно порвет!

– Сейчас все исправим, Вика, не кипятись! – ответил отец невидимой Вике и быстро попрощался: – Прости, дочка, работа зовет. Пока. Я позвоню. Маме передавай привет и пусть бережет себя. Я постараюсь приехать к вам, как смогу. Возможно, даже в этом году.

– Хорошо, ты там постарайся! Я обязательно посмотрю твою новую коллекцию по телевизору. – Пообещала я.

– Договорились! – засмеялся дизайнер. – Целую вас!

Я улыбалась, ставя радиотелефон на место.

На кухню вошла мама.

– Денис? – одними губами прошептала она. Я кивнула. – Как у него дела?

– Трудится над новыми платьями. Обещал приехать.

– Хорошо. – Мама прошла к шкафчику, достала соковыжималку, фрукты из холодильника, предварительно их помыв, и сделала себе свежевыжатый мультифруктовый сок.

– Мам, тебе помощь нужна? – рискнула спросить я.

– Нет, все в порядке.

– Ладно, тогда, если что, я в своей комнате.

Я включила ноутбук, решив потанцевать. Нашла обучающее видео и, сделав растяжку, начала танец. Венский вальс отличался от аргентинского вальса лишь одним: он был быстрым и легким. Старалась сделать все правильно с первого раза, как учила меня Ксения Александровна, но в голову, как назло, лезли посторонние мысли, не давая сосредоточиться на танцевальных движениях.

Я попыталась вновь станцевать вальс, но у меня ничего не получилось: в голове звучала последняя фраза приятного тенора отца: «Сейчас все исправим, Вика, не кипятись!». «Интересно, кто такая эта Вика? Новая девушка папы? Или обычная модель? Или, может, уборщица? – строила я догадки. – Вот почему он так быстро окончил телефонный разговор, наверняка хотел побыть наедине со своей Викой».

Встав с пола, на котором в данный момент находилась, прошла к столу и выключила видео, мысленно отругав себя за бесчувственность и эгоизм. В душе понимала, что мне не хватает внимания отца, хотелось, чтобы он был рядом, но я также понимала, как сильно он любит свою работу дизайнера. Ведь если папа не будет работать, тогда он не сможет нам помогать. В глубине души даже уверена, что папа сам сильно скучает по нам и очень сильно желает нас увидеть.

За мыслями не заметила, как часы пробили два. Услышав рингтон своего мобильного, лежащего на кровати, взяла и посмотрела на дисплей. Звонила Ксения Александровна.

– Алло, – ответила я охрипшим от волнения голосом.

– Варенька, здравствуй. Сможешь подойти к трем часам?

– Ксения Александровна, здравствуйте! – обрадовалась я звонку учительницы, тщательно прокашлявшись, – конечно!

– Отлично, тогда жду тебя через полчаса.

«О боже, я так волнуюсь! – переживала я, доставая из шкафа платье и танцевальные туфли из мягкой кожи. Упаковав одежду с обувью в сумку, я быстрым движением прошлась пальцами по густым темным волосам и, собрав их в тугой пучок, выбежала из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. – В среду Ксения Александровна обещала мне, что я плавно перейду от вальса к румбе. Как же хочется скорее приступить к занятиям!».

– Мамочка, я убежала на занятия!

– Удачи!

– Спасибо!

Выйдя из подъезда, вдохнула свежий осенний воздух и огляделась вокруг: Неподалеку от подъезда находилась небольшая березовая аллея, раскрашенная рыжими красками осени. Небо было чистое-чистое, без единого облачка. Одним словом, стояла отличная погода.

Зажмурилась от светящего в глаза солнышка и улыбнулась: люблю такую погоду. «О боже, опаздываю!», – опомнилась я, ускорив шаг, и вот мгновение – мой силуэт в белой куртке, белой шапочке, в черных джинсах и черных на плоской платформе ботинках растворился в березовой аллее.

Разумеется, как ни старалась идти быстрым шагом, почти бегом, все-таки опоздала. Ноги болели, я пыталась восстановить дыхание. Было стыдно за опоздание. Но вот мне стало лучше, и с сильным сердцебиением вошла в студию. Она была светлой и просторной.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, закрывая за собой дверь. – Простите за опоздание.

Ксения Александровна тепло улыбнулась.

– Варечка, здравствуй, милая. Проходи. Давай закрепим сегодня вальс, а в среду уже приступим к румбе, хорошо?

Я кивнула, разочарованно вздохнув. Быстро переодевшись в специальную танцевальную форму, приготовилась к волшебству.

Ксения Александровна улыбнулась, включая музыку Йогана Штрауса. Хореограф сегодня была одета в черную юбку, белую строгую блузку с коротким рукавом, а ее светлые средней длины волосы были распущены.

– Начали! – Ксения Александровна наблюдала за мной, изредка говоря, как танцевать.

«Первый шаг был, как всегда, неуверенным, но вот правая нога повернула вправо и следом пошла левая. Поворот. Левую ногу поставим на полупальцы. Ставим левую ногу напротив правой ноги и встаём уверенно, не боясь упасть, на всю стопу», – я, вспоминая правила, улыбалась.

– Смелее, не волнуйся, у тебя все получится, – ободряюще посоветовала мне учительница.

Я взбодрилась и, кивнув, продолжила танец.

Кружилась, плавно скользя по паркету, изящно меняя повороты, стремительно кружась, не замечая ничего вокруг. Мне хотелось танцевать, и больше ничего.

– Варя, все, перерыв, – подошла ко мне учительница и выключила музыку. Протягивая бутылку с минералкой, она произнесла: – Попей, а то, наверное, в горле пересохло.

– Спасибо, – я отвинтила крышку и с жадностью начала пить, чувствуя, как прохладная минеральная вода плывет по моему организму, давая живительную влагу.

– Иди домой. На сегодня у нас все. Не забывай делать растяжку дома и видеоуроки смотри по интернету.

– Хорошо! – несмотря на приятную усталость, распространившуюся по телу, настроение поднялось до пика. – В среду также в семь?

– Да, буду тебя ждать. Если расписание изменится – я тебе позвоню.

Я быстро сняла форму и надела джинсы, футболку и куртку.

– До свидания, – попрощалась с Ксенией Александровной и, нежно улыбнувшись ей на прощание, вышла из танцевальной студии.

Глава 3

Прозвенел звонок с урока, и из пятнадцатого кабинета математики высыпал первый «А» класс. Генка похлопал меня по плечу и, махнув рукой, ушел.

Я достал из сумки книгу «Робин Гуд» и собрался зайти в библиотеку, которая находилась в параллельном здании. Нужно было лишь выйти на улицу, свернуть направо от школы.

Уже собрался сделать так, как запланировал, но тут мой взгляд скользнул влево, где находилась лестница, ведущая на второй этаж.

Мои глаза расширились от удивления, и я шагнул назад, чтобы избежать столкновения с бегущей темноволосой девочкой. Цвет глаз не мог разглядеть, потому что она вытирала лицо от слёз тыльной стороной ладони. Но вот она шагнула на пол и, не переставая плакать – столкнулась со мной, отчего я от неожиданности потерял равновесие, и мы вместе упали. Я оказался под ее худеньким телом, но она все равно показалась слишком тяжелой.

Часто задышал, приходя в себя от шока.

– Ты слезать с меня собираешься?

Девочка смутилась. Слёзы перестали бежать по ее лицу, и я увидел голубые глаза. Но что это мелькнуло в них лишь на секунду и тут же исчезло? Она извинилась:

– Прости. Я не хотела, – она встала и пошла в сторону двери.

– Почему ты плакала? – вырвалось из моей груди. «И почему я задал этот вопрос?»

Девочка обернулась и, грустно улыбнувшись, произнесла:

– Просто так, – и убежала.

«Странная какая-то, но и забавная девочка. Мне бы хотелось с ней подружиться. Интересно, как ее зовут?».

Я привел одежду в порядок и вышел на улицу. Пора забежать по пути в книжное хранилище и поменять книжку.

– Здравствуйте, спасибо за книгу, – поблагодарил я мужчину.

Библиотекарь – коренастый мужчина с темными, тронутыми сединой у висков, волосами и мутноватыми черными, словно уголь, глазами и с добродушным лицом. Одет в черные брюки и светло-синий шерстяной свитер. Он мило улыбнулся мне.

– Конечно, могу предложить тебе книжку Марка Твена «Приключения Тома Сойера».

– Спасибо, но я его уже читал. Можно, что-нибудь другое?

– Читал? – в черных глазах библиотекаря мелькнуло уважение. – Молодец. Ты читаешь такие взрослые книги. Тебе точно семь лет?

Я засмеялся и заверил:

– Точно-точно! Я научился читать в пять лет.

– Ничего себе! Хорошо, сейчас я что-нибудь найду, – мужчина прошел за стеллаж с детской литературой и начал искать книгу. – О! Как насчет Остера «Вредные советы»?

– Давайте. Я прочту.

Книгохранитель быстро записал предложенные стихи на мое имя в формуляр, и я, попрощавшись с ним, вышел из библиотеки.

Вернувшись домой, нашел записку, прикреплённую к холодильнику магнитом-бабочкой:

«Сынок, еда в холодильнике. Я ушла в ресторан – нужно помочь папе с работой. Вернемся, скорее всего, поздно. Не скучай. Целую, мама».

Я улыбнулся: мне никогда не приходилось скучать одному дома, потому что всегда находил для себя занятие. Больше, конечно, читал. Я открыл холодильник, достал тушёные овощи с курицей и, положив их в тарелку, поставил на минуту в микроволновую печь.

Быстро поел. Мама всегда вкусно готовит, не важно, какое это блюдо – обычное рагу или выпечка.

Два года назад папа помог маме открыть небольшой магазинчик сладостей, о котором она давно мечтала. Она иногда бывает в нем, делает выпечку на заказ, но основная ее деятельность находится, конечно, в ресторане «Магнолия», в котором она работает уже больше девяти лет.

Сделал уроки и приготовил все на завтра. Достал телефон и включил музыку. Но при первых словах певца перед глазами почему-то всплыло заплаканное лицо незнакомой девчонки. В сердце защемило. Выключил мелодию на середине и тяжело вздохнул. Не мог понять, что со мной происходит.

«Интересно, чем она увлекается, и есть ли у нее друзья? И почему она стремительно убежала, будто боялась, что я ее обижу? Мне бы очень хотелось узнать о ней больше. Хоть моим любимым увлечением были и останутся книги, но я бы не отказался иметь ещё одного друга»

Я открыл стихи Остера и углубился в чтение.

Вспомнил первую нашу встречу первого сентября. Когда ее обидели. Хотя уже прошло с того момента две недели, но меня до сих пор не покидает мысль о том, что мы с ней похожи. И я принял окончательное решение, что завтра в школе на перемене найду девочку с глазами цвета бирюзы и узнаю ее имя.

Поздно вечером с работы вернулись родители. Услышав легкие мамины шаги в сторону моей комнаты, быстро лег в постель, притворившись спящим.

– Утомился, мое сокровище, – поцеловала меня в лоб мама.

– Дорогая, идем, посмотрим фильм, – предложил жене Влад, обнимая за талию.

– Идем. Знаешь, Влад, я, наверное, приглашу завтра Зою с дочкой к нам в гости. Подруга мне рассказывала на работе, о том, что Варя – замкнутая, нелюдимая девочка. Интроверт, одним словом. И у нее совсем нет друзей.

– Отличная идея, милая. Конечно, пригласи Зою, может, наши дети подружатся. Ну, все, идем смотреть кино!

На следующее утро первое, что мне бросилось в глаза – настольная лампа выключена, а из книги торчал уголок закладки. Все понятно: в комнату снова заходила мама. Окончательно проснувшись, сходил в ванную и почистил зубы. Войдя на кухню, я разочарованно вздохнул: папы не оказалось дома, выходит, уже ушел на работу. Мама стояла у плиты и помешивала кашу.

– Мамочка, доброе утро, – я подошел к столу и налил из графина стакан воды. Выпил.

– Доброе утро, сынок, – мама выключила готовую рисовую кашу и начала накладывать в тарелки. Она была одета в халат, поверх которого повязан фартук, темно-каштановые волосы молодая женщина убрала в хвост и затянула резинкой для волос. В духовке пекся пирог и дожидались своей очереди на плите булочки с маком.

Ммм, такие аппетитные, сладкие запахи.

– Илюша, сынок, ты сегодня вечером с Геной гулять пойдешь? – спросила меня мама, присаживаясь на стул.

– Пока не знаю, – пожал плечами, укладывая грязную тарелку в посудомоечную машину. – Вроде мы ни о чем таком не договаривались… Мама, а почему ты дома и печешь так много?

– Просто у меня есть подруга и совместно еще и коллега по работе, у которой есть дочь твоего возраста. Хотим вас познакомить. У Вари так же, как и у тебя, нет близких друзей, с которыми можно было бы пообщаться.

– Почему бы и нет? Хорошо. Ладно, мамочка, я побежал. Скоро уроки уже начнутся.

– Отлично! Я рада, что ты согласился. Удачи в школе.

– Спасибо.

Я захватил рюкзак с учебниками, поправил брюки и рубашку и, одевшись, вышел на лестничную клетку. Сбежал по лестнице, потому что уже опаздывал, извинился перед пожилой женщиной, которую каким-то чудом не сбил с ног, и выбежал на улицу.

Огляделся по сторонам и прислушался: еле уловимый тёплый сентябрьский ветерок колыхал листву деревьев; слышалось пение птиц; с детской площадки доносился смех. Я улыбнулся. Но тут, вспомнив, что опаздываю на занятия, вприпрыжку побежал в школу.

«Боже, боже! Не хватало мне ещё в школе проблем! Если у меня возникнут недопонимания с учителями, то классная руководительница вызовет в школу отца. Мне бы этого не хотелось. У папы и так времени нет, он постоянно на работе в ресторане…». – С такими невеселыми мыслями вбежал в школьное фойе, запыхавшись, и поправив взмокшие от пота волосы рукой, тяжело задышал, приходя в себя. Сейчас бы глоток воды – в горле пересохло…

– Эй, Илюха, ты чего скорчился в три погибели? Плохо, что ли?

Я вздрогнул от неожиданности и, распрямившись, радостно улыбнулся, увидев удивленного Генку.

– Привет, просто пить хочу. У тебя есть что попить?

– Не вопрос! – засмеялся Генка, доставая из рюкзака бутылку с колой.

Я поморщился: терпеть не могу эту гадость, но пить хотелось очень сильно, да и выбирать не приходится. Я взял запотевшую пластиковую бутыль с черным игристым напитком и, открыв красную крышку, сделал пару глотков. Закрыл и отдал обратно Генке.

– Спасибо, уже лучше.

«Схожу в столовую, куплю бутылку минеральной воды и с наслаждением выпью. Хотя, наверное, лучше надо было взять из дома компота, который мама вчера сварила».

Мы поднялись на второй этаж и подошли к шестнадцатому кабинету, в котором будет проходить урок английского зыка.

– Привет, – поздоровался с нами подошедший к кабинету Пашка Скворцов. – Илюха, домашку сделал?

Я кивнул.

– Дашь списать? А то я не сделал домашнюю работу.

– Конечно, а успеешь до начала урока? У тебя десять минут осталось.

– Успею, не беспокойся.

Я открыл рюкзак, чтобы дать тетрадь по английскому языку, но тут прозвенел звонок на урок, и Пашка разочарованно простонал:

– Ну, вот, снова мне двойку влепят!

– Сам виноват. Уроки делать нужно вовремя, – засмеялся Генка.

– Не твоего ума дело. Сам разберусь, – огрызнулся на одноклассника расстроенный Пашка.

Вот остальные подтянулись вместе с учителем иностранного языка – Зоей Петровной.

– Итак, дети, заходим в класс. – Зоя Петровна открыла дверь и пропустила учеников вперёд, войдя следом.

Пашка схлопотал за невыполненную домашку очередную двойку и тяжело вздохнул.

Сел позади меня и, ткнув меня ручкой в спину, отчего я поморщился, прошептал:

– Ботаник, давай дружить, а? Дашь после окончания урока тетрадь, договорились?

Я обернулся и внимательно взглянул на Пашу.

– Во-первых, если я люблю учиться – это ещё не значит, что меня можно назвать ботаником. А во-вторых, мне не нужны друзья, которые хотят дружить со мной из-за собственной выгоды. Все понял? Или ещё раз повторить?

– Ах, ты.… Если твой отец такой богатый, имеет свой ресторан, то ты считаешь себя таким крутым?!

Я усмехнулся, а в синих глазах мелькнуло презрение, смешанное с отвращением:

– А причем тут мой отец? Папа добился всего сам. Он много времени и сил вложил в ресторан. Я обычный мальчишка, и, если тебе что-то во мне не нравится – не нужно приплетать к нашему разговору моего отца.

Время шло. Уроки сменялись быстро. Вот прозвенел звонок с последнего, и я быстро собрал вещи и молниеносно выбежал из класса.

Мыслями был уже дома. Мне не терпелось увидеть незнакомку и, наконец, уже поговорить с ней. Но вот как это сделать, ещё не знал. Думал о скорой встрече с тетей Зоей и её дочерью. Меня распирало любопытство: было безумно интересно, как может выглядеть ее дочь? Может, Варя в теле миниатюрная, с веснушками и рыжими волосами? Либо блондинка, а лицо, словно у настоящей куклы. Тело спортивное, красивое? Или шатенка с носом картошкой, высокая и симпатичная, как модель?

Её портрет можно рисовать в воображении долго, ведь внешность бывает разная, и нет ни одного одинакового человека.

Вот взять, например, меня. Внешность обычная, характер, скорее всего, папин: – я упорный, добрый, но и в то же время люблю посидеть в одиночестве с книгой в руке, поэтому у меня мало друзей. Мне нравится развиваться, я получаю много полезных знаний не только из книг, но и из интернета. Иногда, очень редко играю в компьютерные игры, но это лишь в выходные, и то, если возникнет желание порезвиться в бокс с Геной.

Мне позвонила мама и попросила, чтобы я забежал в магазин за молоком.

– Хорошо. Больше ничего не нужно?

– Нет, сынок. Я все купила, только молоко забыла.

– Понял. Тётя Зоя, когда придет?

– Я пригласила Зою к четырем.

– Хорошо, тогда я в магазин и сразу же домой. Папа на работе?

– Конечно.

Я закончил телефонный разговор и положил сотовый в карман брюк и, не переставая думать о Варе, побежал в ближайший супермаркет.

Пришел домой и сменил неудобные черные брюки и белую рубашку на спортивные штаны и футболку. Сделал уроки.

– Сынок, пойдем, поужинаем, – заглянула в мою комнату мама.

– Конечно, мам. Как думаешь, Варя хорошая?

– Я уверена в том, что вы найдете общий язык, – улыбнулась мне вымученной улыбкой мама.