Седьмой Пермский конгресс ученых-юристов (г. Пермь, 18–19 ноября 2016 г.)

Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ст. 118 Конституции РФ).

Судебная система. К федеральным судам относятся:

– Конституционный Суд РФ;

– Верховный Суд РФ, верховные суды республик, краевые и областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды, составляющие систему федеральных судов общей юрисдикции. Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам;

– арбитражные суды округов (арбитражные кассационные суды), арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов РФ и специализированные арбитражные суды, составляющие систему федеральных арбитражных судов.

Суды субъектов Российской Федерации:

– конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации;

– мировые судьи, являющиеся судьями общей юрисдикции субъектов Российской Федерации.

Мировые судьи назначаются (избираются) на должность законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта Российской Федерации либо избираются жителями соответствующего судебного участка в порядке, установленном законом субъекта Российской Федерации.

Гражданское судопроизводство и исполнение судебных решений. Одним из примеров динамичного развития российского законодательства является сфера исполнительного производства, которое находится в состоянии реформирования уже более 15 лет[19].

После распада Советского Союза в 1991 г. нормативная основа исполнительного производства начала изменяться в связи с принятием двух федеральных законов – от 21 июля 1997 г. № 118-ФЗ «О судебных приставах» и № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» (утратил силу) – и еще более укрепилась с принятием нового Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».

С тех пор законодательство об исполнительном производстве стало достаточно обширным и включает в себя более десятка основных источников.

Тесное взаимное развитие законодательство об исполнительном производстве получило в отношениях Российской Федерации и Республики Беларусь. Так, в целях реализации Договора о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 г.[20] и Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о создании равных условий субъектам хозяйствования от 25 декабря 1998 г.[21] было подписано и вступило в силу Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики Беларусь от 17 января 2001 г.[22]

Данное Соглашение устанавливает тождество юридической силы исполнительных листов, выдаваемых арбитражными судами Российской Федерации и хозяйственными судами Республики Беларусь, которые не нуждаются в специальной процедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и судебные акты судов своего государства, на основании исполнительных документов судов, принявших решения.

В условиях возрастания роли международного права и защиты прав человека особое значение для России имеет судебная практика Европейского Суда по правам человека. Например, дела по реализации права на доступ к правосудию в гражданском процессе: Kovalev v. Russia (Ковалев против России), Dunayev v. Russia (Дунаев против России), Glushakova v. Russia (Глушакова против России), Prokopenko v. Russia (Прокопенко против России), Sergey Petrov v. Russia (Сергей Петров против России) и Sobelin and others v. Russia (Собелин и другие против России); дела о защите права собственности: Tuleshov and others v. Russia (Тулешов и другие против России) и Viktor Konovalov v. Russia (Виктор Коновалов против России)[23]. Более того, в соответствии со сложившейся практикой Европейского Суда по правам человека исполнение судебного решения, принятого любым судом, должно рассматриваться как составляющая «судебного разбирательства» по смыслу ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод[24] (см. постановления Европейского Суда по делам «Хорнсби (Hornsby) против Греции» от 19 марта 1997 г.[25], «Бурдов (Burdov) против России» от 7 мая 2002 г.[26]

С точки зрения международно-правовой доктрины и практики российский механизм правового регулирования в сфере принудительного исполнения далек от совершенства, коль скоро в настоящее время он не обеспечивает эффективную реализацию права на справедливое судебное разбирательство, принадлежащего конкретному гражданину или организации. Рекомендациями Комитета Министров Совета Европы государствам-членам от 9 сентября 2003 г. № Rec (2003) 17 «О принудительном исполнении» предусмотрено, что при проведении принудительного исполнения необходимо разумно соотносить интересы как взыскателя, так и должника, а в некоторых случаях необходимо также учитывать интересы третьих лиц. В связи с этим в исполнительном производстве большое значение имеет оптимизация практической деятельности органов принудительного исполнения и иных участников исполнительного производства. Здесь необходимо найти и сохранить баланс интересов, прежде всего взыскателя и должника.

Итогом несбалансированности российского законодательства стало принятие пилотного решения Европейского Суда по правам человека по делу «Бурдов-2 против России» (15 января 2009 г.) и Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»[27].

Между тем, если оценивать ситуацию в целом, за последнее время она мало изменилась, права участников исполнительного производства по-прежнему гарантируются чрезвычайно слабо. Обратим внимание на то, что в соответствии с решением ЕСПЧ по делу «Бурдов-2 против России» государство-ответчик должно было создать в течение шести месяцев с момента, в который настоящее постановление станет окончательным, эффективное внутригосударственное средство правовой защиты или комплекс таких средств, которые обеспечили бы быстрое и адекватное восстановление нарушенных прав, включая возмещение ущерба, в случае неисполнения или задержек в исполнении национальных судебных решений, и с большой задержкой эти рекомендации были выполнены.

Однако 17 апреля 2012 г. Европейский Суд по правам человека огласил постановления по делам «Илюшкин и другие против России» (Ilyushkin and Others v. Russia, жалоба № 5734/08 и др.) и «Калинкин и другие против России» (Kalinkin and Others v. Russia, жалоба № 16967/10 и др.), которыми прямо признал, что Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» не оправдал всех возложенных на него ожиданий.

Современные идеи в сфере гражданского судопроизводства России 2016 и 2017 гг.

1. Идея первая. Верховный Суд РФ подготовил новую реформу: кассационные и апелляционные жалобы рассмотрят особые подразделения. Их создадут, чтобы избежать давления на судебную власть.

Верховный Суд РФ намерен, по сути, изменить саму систему судопроизводства: все апелляционные и кассационные дела начнут рассматривать совершенно отдельные и независимые межрегиональные суды, коих будет в стране 14.

Верховный Суд РФ предлагает изменить судоустройство России, создав в судах общей юрисдикции пять апелляционных округов и девять кассационных. Каждый из них будет представлять собой межрегиональный суд, в чью юрисдикцию будут входить несколько субъектов Российской Федерации.

К компетенции таких судов будут относиться все те дела, которые сейчас рассматривают республиканские, краевые и областные суды, – в апелляционном и кассационном порядке.

Это даст больше гарантии независимости, будет больше объективности. Сейчас в областной суд идут, чтобы обжаловать решение районных судов, и там же рассматривают их в кассационном порядке.

Да, инстанции разные, но суд-то один, и, соответственно, один и тот же коллектив судей здесь работает, и председатель тот же. Поэтому резонно каждую инстанцию разделить, чтобы она была абсолютно самостоятельной.

Кстати, в арбитражном процессе давно выбрали такое направление. Кассационные суды в арбитражной системе появились в далеком 1996 г., тогда страна была поделена на 10 федеральных арбитражных округов.

Чаще будут использовать возможности видеоконференцсвязи.

Также просчитаны количественные показатели. Так, служителей Фемиды потребуется в апелляционные суды 170, в кассационные – 790 человек.

2. Вторая идея. В ноябре 2016 г. также Верховный Суд РФ выступил с инициативой об ужесточении требований к приказному производству по арбитражным делам. Судьи хотят добавить в АПК РФ новые основания для возврата заявления о выдаче судебного приказа, а также дополнить возможность пересмотра этого исполнительного документа. Пленум Верховного Суда РФ поднял вопрос об изменении поправок в положения АПК РФ в части регулирования приказного производства. Судьи хотят восполнить существующие пробелы в регулировании судебных приказов и обеспечить соблюдение баланса интересов сторон в такого рода делах. В частности, Верховный Суд РФ хочет расширить основания, по которым суд сможет вернуть заявление о выдаче приказа. Это может быть отсутствие документов, подтверждающих обоснованность требований взыскателя, а также отклонение судьей ходатайства об отсрочке или рассрочке уплаты государственной пошлины. Кроме того, добавятся основания для отказа в принятии заявления о выдаче судебного приказа. Такие меры, по мнению Верховного Суда РФ, должны помочь судам быстро отклонять заведомо неприемлемые заявления о судебных приказах. Аналогичные меры судьи ранее предложили для исковых заявлений. На заседании Пленума судьи отметили, что в АПК РФ существуют некоторые пробелы в этой области, поэтому в качестве еще одних оснований для отказа в принятии заявления на выдачу судебного приказа арбитр сможет использовать следующие аргументы: требование не относится к приказному производству; должник живет или находится за пределами России; существует спор о праве.

Что касается оснований для пересмотра судебного приказа, то действующая редакция АПК РФ предусматривает для этого только безусловные основания, при этом между ч. 4 и ч. 5 ст. 2881 АПК РФ существует коллизия: ч. 4 установлена возможность для пересмотра судебного приказа по общим основаниям, а ч. 5 предписывает суду проверять законность судебного приказа. Чтобы исправить этот недочет, судьи предлагают дополнить ч. 4 ст. 2881 АПК РФ таким основанием для пересмотра судебного приказа, как существенные нарушения норм материального или процессуального права, которые повлияли на исход приказного производства и без устранения которых невозможно восстановить и защитить интересы взыскателя или должника. Примечательно, что эта норма применима судами общей юрисдикции, поскольку предусмотрена ГПК РФ. Поправки в АПК РФ помогут соблюсти баланс интересов сторон, а значит – сделать правосудие и приказное производство более качественным. Законопроект Верховного Суда РФ в скором времени поступит в Государственную Думу на рассмотрение.

3. Третья идея. 21 октября 2016 г. Госдума приняла в первом чтении поправки в АПК РФ, которые позволяют арбитражным судам отказывать в принятии исковых заявлений.

Законопроектом предусмотрены случаи, в которых суд может отказать в принятии иска. Сюда относятся случаи, когда иск не подлежит рассмотрению в арбитражном суде, по спору между теми же лицами и по тем же основаниям уже есть вступивший в силу судебный акт и др.

Если в дальнейшем инициатива будет принята в заключительном чтении, в Кодексе появится новая статья «Отказ в принятии искового заявления (заявления)». За такое нововведение выступает Верховный Суд РФ.

Фактически такое положение не ново для российского законодательства: в редакциях АПК 1992 и 1995 гг. подобная норма была. Между тем в ГПК РФ и КАС РФ положения об отказе в принятии иска есть и сейчас.

Верховный Суд РФ считает, что возврат положения об отказе в принятии иска в АПК РФ позволит оптимизировать судебный процесс, снизить нагрузку на арбитражные суды и «положительным образом скажется на качестве правосудия».

4. Идея четвертая. Ожидаются изменения в ГПК РФ, касающиеся сроков изготовления мотивировочной части решения, а также меры по сокращению судейской нагрузки. Такая инициатива исходит от Совета судей РФ.

В частности, предлагается увеличить сроки изготовления мотивировочной части решений по гражданским делам в два-три раза. Поводом для обсуждения этого вопроса стали обращения в Совет судей адвокатов, жалующихся на то, что суды нередко затягивают с изготовлением решений. Согласно ч. 2 ст. 199 ГПК сейчас на изготовление мотивированного решения судье дается максимум пять дней со дня окончания разбирательства. Но из-за высокой нагрузки судья может не уложиться в отведенное время.

Кроме того, предложено распространить на судей райсудов положения ч. 3 ст. 199 ГПК РФ, сейчас касающиеся только мировых судей: дать им возможность составлять мотивированные решения только по заявлениям лиц – участников дела.

В целях сокращения нагрузки на судей существует также инициатива по увеличению сроков рассмотрения гражданских дел в районных судах до четырех месяцев, а мировыми судьями – до двух, а также законодательно закрепить право председателя областного, краевого или республиканского суда передавать дела из одного районного или городского суда в другой.

5. Пятая идея. Дальнейшее развитие системы видеоконференцсвязи. Online-правосудие. В августе 2016 г. Арбитражный суд Московской области признал допустимым участие третейского судьи в слушании дела по скайпу. В том деле речь шла о судье Арбитражного третейского суда города Москвы Кравцова. В частности, в постановлении арбитражного суда отмечается, что нахождение третейского судьи и участников спора в разных местах на момент третейского разбирательства с использованием технических средств не может являться безусловным доказательством нарушения основополагающих принципов российского права (постановление Арбитражного суда Московского округа от 4 августа 2016 г. № Ф05-10328/2016 по делу № А40-82002/2016).

II. Несколько слов о будущем гражданского процесса

В настоящее время в мировой прессе и в средствах массовой информации России достаточно серьезно обсуждается идея о роботах-юристах. Будущее уже наступило, и недалек тот час, когда юристов заменят машины.

Действительно ли на место юристов и судей придут компьютеры? Едва ли подобные сценарии воплотят в жизнь прямо сейчас. Однако существенно помочь в работе современные технологии все же могут: облегчит труд юриста целый комплекс IT-решений.

Идея замены судей и юристов машинами вызывает обоснованные сомнения и скепсис, но в полезности информационных технологий для юридической профессии в целом едва ли кто-то сомневается. Технологии в юридической отрасли, не всегда охотно встречающей перемены, приживаются хорошо, особенно если они помогают облегчить монотонный труд и переработать огромные объемы информации. Юридические компании уже сейчас используют современный софт для управления проектами или для анализа больших объемов данных, а также непосредственно при работе с клиентами, например, прибегают к онлайн-биллингу.

Конкретные примеры.

Международная юридическая фирма Reed Smith запустила в своем лондонском офисе пилотную программу, в рамках которой начала использовать в работе технологии искусственного интеллекта.

В частности, юрфирма использовала технологии искусственного интеллекта для проведения международных транзакций по делам, связанным с недвижимостью. Компания продолжит использовать эти системы при осуществлении сделок, требующих изучения большого объема документов.

Американская юридическая фирма Baker & Hostetler приняла на работу робота-юриста, работающего на основе искусственного интеллекта.

Робот Росс будет возглавлять отдел по делам банкротства, в котором в настоящее время работают 50 сотрудников.

Американские ученые создали программу, способную верно предсказать семь из десяти решений Верховного суда США. В качестве источника для анализа компьютерный алгоритм использует, как и юристы-толкователи, базу решений Верховного суда Вашингтонского университета в Сент-Луисе, в которую вносятся все решения американского Верховного суда с 1952 г.

Сотрудники Казанского федерального университета приступили к разработке так называемого робота-юриста, способного предсказать решения суда.

Разработать подобную систему поручил ректор КФУ Ильшат Гафуров. Над созданием «электронного юрисконсульта» трудятся сотрудники юридического факультета, а также программисты и математики университета. Программа будет способна предугадывать решения суда на основании имеющихся данных. При этом при отсутствии какой-либо важной информации система будет сообщать пользователю, каких именно сведений недостает для составления прогноза.

Руководство университета также отмечает, что в функции программы будет входить и «сторонний объективный контроль», который, основываясь на изучении законодательства и уже принятых судебных решений, сможет уменьшить возможности для коррупции. Кроме того, программа нацелена на сокращение числа судебных ошибок. Вместе с тем никто не собирается передавать власть в руки машины – решение должен принимать человек. Однако основной целью этой системы будет упрощение правовых процедур.

Идеи создания подобных систем искусственного интеллекта не новы. Ранее стало известно, что компания Intel разрабатывает проект Ross, который работает на базе суперкомпьютера Watson. Эта программа представляет собой правовое приложение для исследований с использованием высоких технологий, которое постоянно отслеживает судебные решения и выявляет те, которые могут помочь в текущем разбирательстве. Закупить эту программу для России можно, но это будет малоэффективно, поскольку придется подстраивать ее под российскую судебную практику.

Таковы реальные перспективы, и в этом возможное будущее мирового гражданского судопроизводства – и российского в том числе.

Т.И. Марголина, кандидат психологических наук, профессор кафедры социальной работы и конфликтологии юридического факультета ФГБОУ ВО «Пермский государственный национальный исследовательский университет», Уполномоченный по правам человека в Пермском крае

Проблемы незащищенности жителей Пермского края от преступных действий и посягательств как фактор роста преступности

В анализе причин преступности важно рассматривать проблему преступности через призму конкретного человека – жертву преступных действий и самого преступника.

Анализ поступивших к Уполномоченному по правам человека в Пермском крае обращений граждан за 2014 г. показал, что увеличилось количество жалоб на нарушение гарантированного государством права граждан на защиту их прав (426), в том числе на эффективную государственную защиту[28].

В 2014 г. из 426 жалоб 214 (50,2 %) были на процессуальные решения сотрудников органов дознания и следствия ГУ МВД России по Пермскому краю, из них 113 (52,6 %) – на процессуальные решения сотрудников Управления МВД по России по г. Перми. 127 жалоб (29,8 %) поступили на действия (бездействие) сотрудников Федеральной службы судебных приставов, 29 жалоб (6,8 %) на структурные подразделения Следственного комитета, 12 – на суды (2,8 %), 7 (1,6 %) – на органы прокуратуры о несогласии с результатами проведенных проверок.

Жители края жаловались на незаконные и необоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по фактам мошенничества (в жилищной сфере, в банковском секторе, по оказанию косметологических услуг и др.), по фактам краж, по фактам дорожно-транспортных происшествий, по низкому качеству медицинских услуг, приведших к смерти пациентов.

Следует отметить, что, по данным Прокуратуры Пермского края, прокурорами в 2014 г. отменено 552 (+34,7 %, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (далее – АППГ) – 362) постановления о прекращении уголовного дела (уголовного преследования), вынесенных органами следствия, а также 529 (+51,7 %, по сравнению с АППГ – 256) вышеуказанных постановлений, вынесенных органами дознания[29].

Основная часть нарушений при производстве предварительного расследования связана с незаконным прекращением уголовных дел, а также с приостановлением предварительного следствия и дознания.

Согласно статистическим данным, представленным прокуратурой Пермского края, в 2014 г. всего было отменено 69 215 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела (+10,7 %, по сравнению с АППГ – 61 829), вынесенных органами дознания, 1123 постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного органами предварительного следствия (+47,4 %, по сравнению с АППГ – 591)[30].

Это говорит о том, что органами следствия и дознания принимаются не все меры для эффективного расследования преступлений, совершенных в Пермском крае, достаточно высок уровень принятия правоохранительными органами незаконных и необоснованных решений об отказе в возбуждении уголовных дел.

Основными причинами, являющимися основанием для жалоб жителей Пермского края на процессуальные решения, являются (по данным 2014 г.):

– неполная, формально проведенная доследственная проверка (отсутствие объяснений потерпевшего, очевидцев, отказ в удовлетворении ходатайств, формальное отношение к проведению проверки, переписывание ранее принятых постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, нарушение сроков проведения проверки, неуведомление о решениях, принятых по результатам проведенной проверки). Об этом говорится в 153 жалобах;

– фальсификация материалов доследственной проверки. Об этом указывается в 17 жалобах;

– отказ со стороны сотрудников правоохранительных органов в предоставлении возможности ознакомления с материалами доследственной проверки и др.

Иногда переписка заявителей с правоохранительными органами по данным вопросам может длиться в течение срока давности уголовного преследования – так называемый в правозащитном сообществе пинг-понг, который устраивают сотрудники правоохранительных органов лицам, пытающимся защитить свои права.

Незащищенность жертвы – результат непрофессиональных, иногда неправовых действий должностных лиц правоохранительных органов, это влечет за собой безнаказанность преступника, его вседозволенность.

Все это делает людей – жертв преступлений – беззащитными в отстаивании своих прав, а с другой стороны, эта ситуация создает безнаказанность преступников, что способствует дальнейшим преступным действиям. Такая обстановка, особенно в малых городах и поселках, создает социальное напряжение, снижение доверия граждан органам правопорядка и власти. Согласно данным обращения к Уполномоченному жителей Карагайского района в 2011 г., все они были свидетелями безнаказанности правонарушений и преступных действий представителей чеченской и азербайджанской диаспор. Напряженная ситуация создалась в 2014 г. в Октябрьском районе, когда преступления против личности, поджоги имущества гражданина не только не расследовались в уголовном порядке, но и покрывались должностными лицами правоохранительных органов.

Следует отметить, что, как правило, проведение доследственных проверок следователями ГРУ ОВД по жалобам на мошеннические действия сводилось к установлению наличия между жертвой и лицом, которое предположительно совершило преступление, гражданско-правовых отношений, что впоследствии давало основание для вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Заявители часто недоумевают, почему в одном поселке несколько десятков человек оказались обманутыми, и заявления не объединяются в одно производство. При анализе жалоб граждан, а также документов, приобщенных к жалобе, видно, что очень часто в постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела следователи во главу угла ставят требования ст. 90 УПК РФ по вопросу признания следователем без дополнительной проверки обстоятельств, установленных решением суда, принятого в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства. При этом в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела фактические основания принятия данного решения не указываются в должном объеме, выводы, указанные в постановлении, не обоснованы материалами проведенной проверки, это позволяет предполагать, что проверка проводилась не в полном объеме.

Вместе с тем в Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2011 г. № 30-п прямо указывается, что ст. 90 УПК РФ не может рассматриваться как препятствующая расследованию подлога, фальсификации доказательств или другого преступления против правосудия, совершенного кем-либо из участников процесса (судьей, стороной, свидетелем и др.), и, соответственно, привлечению к уголовной ответственности лиц, участвующих в гражданском деле, за совершенные ими преступления, связанные с его рассмотрением и разрешением[31].