– Это правда? – вопрос Идэн задала больше из кокетства. Она не сомневалась в том, что нравится Хальву Ирвингу. Хальв, под предводительством отца, был в дальнем походе. По слухам кампания оказалась неудачной. Но она была рада его видеть.

– Да!.. Уже три года, – спокойно подтвердил Ирвинг Младший.

– Прямо так уж и три года? – переспросила она, продолжая заигрывать. Идэн Форсет смотрела на него и видела существенные перемены в этом повзрослевшем восемнадцатилетнем юноше. Это был не тот Хальв. Последнее время он стал стесняться её. Всегда отводил свой взор в сторону. Словно был пойман на чём-то непристойном. Сейчас же он уверенно смотрел ей в глаза. И было видно – по настоящему рад этой встрече. В руке Идэн держала охапку черёмухи во множестве здесь растущую. Поэтому все прилегающие скалы и ущелье были седыми точно борода старца.

– Три года, – повторил он. – А, ты, стала ещё красивее!

– Спасибо, – ответила девушка и радостно улыбнулась.

Ирвинг взял её за руку. Они сделали одновременный шаг вглубь массивного валуна-платформы. От каменной глыбы взлетали ввысь три выступающие кручины. Пикообразные выступы были настолько высоки, что казалось – они «растут» сами по себе.

Форсет подняла глаза. Перед ней висели белые клубы убегающего черёмухового снега. На нижних ярусах отчётливо просматривались свисающие кисти, испускающие терпкий запах. Множество цветков смотрели на неё своими жёлтыми сердцевинами. Светили словно фонарики обрамлённые лепестками – пятью светлыми чешуйками.

– Надо же, – удивилась она. – Я раньше и не замечала, что их пять?

Жёлтые фонарики улыбались. Они завидовали ей. Они радовались за неё. Идэн почувствовала во рту, в районе нёба, горьковатый вкус, одурманивающий голову. Корни деревьев в диковинных объятиях образовывали над ними свод. Черёмуха начинала отцветать, засыпая долину, всю округу наибелейшим покрывалом. Сколько прошло времени, она не знала. Светило перевалило на вторую половину небосвода. Девушка стала рассматривать Хальва, любуясь его красотой. Он спал. У основания его ног, рассыпавшись, лежали ветки, из подаренного им букета. Она взяла одну из них и провела у него под носом. Верхняя губа пришла в рефлекторное движение. Его волосы из стадии «пушка под носом» превратились в обильную, густую растительность. Но за счёт своей светлости и тонкости не выпячивались копною. А наоборот, гладко прилегали, превращая его в привлекательного, зрелого и состоявшегося мужчину. Она медленно повела ветвью. Но теперь, нацеливая её на самый кончик носа. Подёргивания возобновились интенсивней, чем прежде. Ирвинг открыл глаза.

– Вы, изволите баловаться? – сказал он любовно.

– Ага, – закивала Форсет.

– Должно быть, в Вас, таится дерзновенная хулиганка, – с теплотой в голосе продолжил он и провёл рукою по её щеке. Из её глаз потекли слёзы. Слёзы радости и счастья закрыли ей свет.

– Скоро будет темнеть, – промолвила она. – Мне пора.

– Когда, я тебя увижу? – поинтересовался он.

– Ты, хочешь, увидеть меня снова? – с вернувшимся к ней кокетством переспросила Идэн.

– Да!

– Хорошо! – произнесла она. Подумала и добавила:

– Завтра, здесь же. Когда солнце будет на макушке этой ели, – девушка показала на вершину дерева растущего из глубины каменного проёма. Шагнула к тропинке, по которой пришла. Обернулась и закричала, что есть силы.

– Хальв!!!

Хальф… аф… аф… аф… подхватило эхо и с угрожающим лаем понесло по горам. Горы как бы предупреждали её о чём-то. О чём?.. Девушка не знала. Она не могла даже догадываться. А, не то что, думать?! Идэн не слышала этих предупреждений. Она любила!..

– Я тебя люблю!!! – охваченная счастьем прокричала Форсет.

Люблю… люблю… люблю… вторила теснина. Одновременно с выкриком девушка подкинула вверх свой огромный букет и скрылась из вида под летящие вниз белоснежные отростки.

* * * *

Весь оставшийся вечер. И всю ночь Идэн не смыкала глаз, с нетерпением ожидала предстоящего свидания. На следующий день она пришла раньше запланированного времени. Но Хальв не появился. Не пришёл он и через день, как не ждала она его, стоя у кручины. Переживая, что же могло случиться, Форсет спустилась вниз. Переполненная тревогой, она вошла в резиденцию, где и узнала: «Конунг Хальв Ирвинг женился и отбыл со своею женой в полученный от отца удел».

Идэн, не помня себе, вышла с княжеского двора. Она шла… и шла. Не разбирая дороги. Пока ноги сами не привели её – к месту их свидания с Хальвом.

– Видать не зря в женских сагах поётся: «Счастья длится миг, а потом о нём, лишь – можно вспоминать». Слезы посыпались из её глаз, стекая крупными каплями по щёкам.

– Темнеет, – рассудила она. Надо засветло пробраться на чердак, чтобы мать не заметила её такой зарёванной. Идэн, решительными взмахами ладоней, вытерла слезы и направилась к дому.

ГЛАВА I

Идэн была единственным ребёнком в семье бонда Эрика Форсет «Курчавая Голова» и Хиль по прозванию «Мать Природы». Расстроенная, после услышанной новости о женитьбе Хальва, она не помнила, как пришла домой. Не заметно пробралась к себе. Уткнулась в подушку и потеряла счёт времени. С постели её поднял отец, вернувшийся домой. Она слышала, его громогласный голос. Он был на общих работах – на постройке корабля. «Курчавая Голова» ездил на север. Валил необходимый для строительства лес. На мысе «Корабельных Рощ», тот, что за «Чаечным Склоном», где могучие сосны упираются в самое небо, бронзовыми стволами.

Эрик, как и все свободные землевладельцы, был обязан платить подать «для защиты края отцов» под названием «весло упряжь». Это означало, что совместно с другими бондами, они должны были построить по приказу конунга корабль или же предоставить каждый по коню. Хозяин приехал не один, а с сыном бонда Бреда Игл «Морехода» с «Долины Туманов» Аустом.

Людей с «Долины Туманов» в союзники на строительство корабля он выбрал не случайно. Ещё год назад, ему понравился этот, восемнадцатилетний парень. И задумал Форсет выдать, за него замуж свою дочь. Всё семейство Бреда было на промысле трески и сёмги. Ауст, как самый младший, был оставлен на общие работы. Здесь ему предстояло отдуваться за всю свою фамилию. Это был, самый подходящий повод – заманить его к себе и познакомить с Идэн.

Остаться Ауста на берегу заставило неудобство. Ему было крайне неловко, выходить в море капитаном, имея в команде подчинёнными отца, старших братьев и своего деда. Право командовать кораблём он получил в обход своих старших родственников от прадеда за навыки морской навигации. И это было для него крайне обременительно и неудобно.

Произошло это в предыдущий сезон. Тогда свободные землевладельцы платили подать «Для защиты края отцов» лошадьми. В появившееся свободное время Форсет «Курчавая Голова» совместно с семейством Игл, под предводительством восьмидесяти девятилетнего Оста, вышли в море. В том походе Форсет и убедился в бесстрашии и здравой рассудительности Ауста.

Их корабль попал в шторм. Два течения – холодное и тёплое – столкнулись между собой. В противоборстве: «Кто кого?» Холодное течение пыталось разделить Гольфстрим. Всё началось с незначительного толкания волны о борт судна. Следующая волна, уже более весомо заявила о своих намерениях. А далее, волны, одна за другой – не останавливаясь, воздействовали на парусник. Оторвали его от воды. И раз от раза подымали баркас всё выше и выше. Стихия уносила его в небо. От постоянного влияния силы дощаник закружило. Вращение корабля вокруг своей оси и неумолимый подъём вверх усугубляли его бедственное положение.

– Один!!! – взмолилась команда. На лицах воинов-моряков застыл страх. Их мечи находились в трюмах. А уйти из жизни без оружия в руках – означало, не попасть в рай. Не попасть в Валгаллу.

– Один!!! – взывали они снова и снова. Они не мыслили загробную жизнь без чертогов Одина. Но пробраться в трюм было не возможно. Ураганный шквал грозил выбросить их в море, оторвись они хотя бы хоть одной рукой от опор. Их мольбы оставались без внимания. Судно подымалось всё выше и выше и вот оно встало. Замерло. И стремительно полетело вниз, в самую бездну. Волны двух течений столкнувшись, отступили друг от друга разом. И образовалась пустота. И в эту воронку, как в пучину, уносило корабль.

– Один!!! – в который раз взмолились мореходы. Судно летело вниз с неистовой скоростью. У них над головами висели бочки, с приготовленным на зиму уловом. Бочки летели им в след. Рядом с бочками рыба – только, что выловленная и до этого лежавшая на палубе. Рыбы в полете открывали рты. Они хватали воздух и шевелили жабрами. К тому же всё: команда, бочки, рыбы и само судно продолжали кружиться в центрифужном вращении. Эта безысходность наводила на команду растерянность, страх и полную предсказуемость их неизбежной гибели. Отхлынувшие морские пучины, разогнались и вернулись вновь. Встали стеною. И разом заполнили морской водой, образовавшуюся пустоту, и накрыли корабль. Сначала обдав моряков множеством холодных солёных брызг. И тут же сомкнулись, захлопывая за собою выход основательно и навсегда.

– Один!!! – хотели воззвать в очередной раз бедствующие моряки, но не успели. Огромная волна с неистовой силой накрыла их возглас.

Лишь Ауст сохранял спокойствие. Он стоял у кормового руля. Когда корабль был в вышине, он не видел смысла грести штурвалом по воздуху. Но стоило судну упасть на водную основу, как кормщик сразу же принялся выравнивать парусник. Он попеременно направлял его. То влево. То вправо. Руль, почувствовав соприкосновение с морем, ощутил на себе всю воздействующую силу стихии. Но уверенная рука кормчего заставила бот, после ряда выравниваний, выйти из крена. Судно точно щепка вылетело вверх. И очутилось чуть в стороне от разыгравшейся бури. Корабль попал в полный штиль. Даже не верилось, что по соседству бушует стихия океана. Громадные волны несутся друг на друга, по самой наивысшей степени морского измерения. Вал за валом, громады воды накатываются друг на друга подобно высоченным горам. И откатываются вспять, за новой силой и подъёмом. Только горы недвижимы в своём существовании. А это Океан?!! Он в непрерывен в своём движении. Оттого может быть непредсказуемым, коварным и очень опасным. Не унимающееся течение продолжало нести свою мощь. Смотреть на это было, как – приятно притягательно так и страшно.

Капитан Ост стоял, всё ещё уцепившись за мачту. Он верил в своего младшего внука. Потому решил не забирать штурвал управления в свои дряблые руки. Что-то ему подсказывало: «Не удержу». Сейчас он был уверен, что точно не удержал бы руля. Он обрадовался благоприятному исходу. С разбегающейся внутри себя радостью вспомнил, как кто-то однажды заявил ему: «Холодный океан однолик, скучен и опасен своими ледяными глыбами». Тогда Ост не нашёл, что ответить. Не потому, что он был согласен с оценщиком. Он просто опешил от услышанного определения. А потом понял – человек просто слеп. Как можно не видеть и не любоваться этим бескрайним океанским простором. Этой раскинувшейся синей далью, залитой в изобилии щедрыми лучами солнца. Этой красотою! И мощью! Ледовитый океан суров. Но как всё необъятное, нескончаемое и большое – он добр, улыбчив и притягателен. Да проплывающие и блестящие, до боли в глазах, снежно-ледяные айсберги таят в себе опасность. Но это Один специально ударил молотком по ледяному панцирю и пустил в дрейф этих гигантов для проверки мужиков. Прошёл испытание?!! Не убоялся?!! Не задрожал в самый опасный момент?!! Значит, быть тебе моряком.

Сейчас глядя на эту красоту он понял: «Такое не опишешь и не выразишь словами. Такое надо видеть».

– И правильно сделал, что не ввязался тогда в спор, – решил старый моряк и воин. Только что он и вся команда молили Бога о заступничестве. О возможности им умереть достойно с оружием в руках. Один услышал и сжалился над ними. Именно сжалился. Ибо только бахвал может заявить: «Я укротил Ураган!» Воистину бахвал. Как можно укротить эту необузданную мощь?!! Этот дикий рёв неподвластной стихии?!!

Вот именно сейчас Ост понял: «Задачу своей жизни он выполнил! Передал в правильные руки управление кораблём». Раньше он сомневался. А теперь он уверен. И может спокойно уйти на покой в чертоги Одина. Чуть в стороне киты в полном спокойствии проводили свадебный ритуал. Они на просторах бескрайней морской глади выпускали множество фонтанов. Это было непередаваемое зрелище.

– Надо же?!! – восхищённо вымолвил капитан. И добавил:

– Киты вернулись?!! – он произнёс это, как очередной радостный знак. Великое предзнаменование. Предвестие неслыханной удачи и свершение громаднейших задач.

Ещё в далёкой древности, Ост слышал это от своего деда. А тот в свою очередь от своего прадеда: «Сюда заходили киты каждый год на бракосочетание». Но со временем море обмелело. И киты заходить перестали.

– А ведь раньше, киты каждый год заходили сюда, – обрадованно повторил глава рода, указывая, куда-то на восток, – там у них Родина!..

В те далёкие времена у скандинавов не было проблем с едой. Одного добытого кита хватало на всё селение. А не то, что на семью. А поселения то были – ох, какие большие?! Дед мог до бесконечности рассказывать, про те сказочные времена. Хотя о тех благоприятных отрезках старины, он мог знать только понаслышке.

Когда Скандинавские горы освободились от тяжести льдов, поднялась подводная гряда и перегородила вход в Белое море. Киты перестали приходить в эти края. Народы Скандинавии охватил голод. На чём только можно германские племена покидали поросшие лесом не приветливые горы, совершенно не приспособленные для земледелия. Каждый год. Каждое десятилетие. На протяжении целого тысячелетия, толпы изголодавших и обездоленных: кимвров, тевтонов, бургундов, готов, алеманов, саксов, да разве всех их перечислишь, пересекали Балтийское море в надежде сыскать на просторах Европы, что-нибудь съестное.

– Вы, знаете?!! – продолжал дед. – А ведь борьба стихий, которую мы сегодня видели – явление редкое. Но не впервые случившийся факт.

Дед опять принялся рассказывать о том далёком времени. Свидетелями, которого были его предки. Ещё более далёкие прародители, чем во времена китобоев.

– Тогда тёплое течение не устояло в противоборстве холодному и разбилось на два рукава, – сообщил Ост.

По закону сохранения энергии в природе существует баланс. Если где-то убыло, значит, где-то прибыло. Второй рукав направил свои тёплые воды к ледяному острову. Обогрел его. Остров зазеленел и стал зваться «Гренландия». А «Незамерзающее море» покрылось ледяным панцирем.

– И закрылся выход рыбаков в море, – продолжал вещать дед-воин. – И если бы, не китовый промысел в закрытом море, то люди бы не выжили. Ныне же, как видите всё наоборот – Гольфстрим устоял.

Ласково светило солнце. Моряки не заметили, как попали в окружение стай китов. Самцы величаво красовались, показывая дамам свою мощь. Они, набрав воздуха, ныряли на глубину, оставляя, после себя большие круги. И начинали петь. Их монотонное натуженное пение сотрясало. Эти звучания не были слышны. Но ощущались какими-то не понятными человеческими фибрами. Через состояние окружающей среды. Через состояние окружающего мира. И эта атмосфера завораживала! Клокотала внутри людей, поглощая всех и всё, во власть этого воздействия. Солнечные лучи, отразившись от нежно-голубых торосов, слепили глаза. Сегодняшняя буря поразила капитана своей мощью. Он даже испугался, что не переживёт её и уйдёт из жизни без оружия в руках и не попадёт в рай Валгаллы.

– Ауст, – рассказчик обратился к правнуку. – А это ведь не простой знак. Ты, первый раз вышел в море. Но я сразу увидел в тебя, как только дал тебе рулевое управление, что, ты, настоящий кормщик. Кормщик от Бога. Все остальные сопутствующие знаки: возвращение китов и борьба стихий, посланная Одином на твоё испытание, лишь подтверждает это. Тебя ждёт ВЕЛИКОЕ БУДУЩЕЕ!!

Все собравшиеся были согласны с суждениями деда. Благодаря Аусту они не утонули в морской пучине как рабы без оружия. И у них всё ещё остаётся надежда – попасть в рай и провести остаток своей жизни в компании прекрасных Валькирий. Дед сходил в трюм и вернулся наверх в полном облачении воина.

– Я принял решение, – заявил он. – В обход своего сына. В обход своего внука. В обход всех своих старших правнуков, передать штурвал управление кораблём Аусту.

Команда молча поддержала выбор главы рода. Дед весь поход наблюдал за умелыми действиями, своего младшего внука. Но самого способного в морском вождении корабля. Передать капитанство не по старшинству. А через голову?.. И даже не одну?! Было не простым решением. Это был прецедент. Но, здравый и правильный выбор в разрешении долгого затянувшегося вопроса.

По иерархии рода кормчим мог стать самый старший. Самый опытный член. Так исстари повелось. Но стечение обстоятельств наложили свой отпечаток. Ост видел в этом знак. Не зря он коротал столь длинный жизненный путь, ища достойного. Но никто из членов его семьи ещё не был готов взять на себя это бремя. Бремя ответственности за свой род. И вот этот час настал?!! Он может быть спокоен за свой род. Продолжение рода в надёжных руках. Сегодняшний триумф специально для него приготовленный Одином. Бог специально пришёл ему на помощь, посылая указ свыше. Теперь он был убеждён – это именно Один помог ему вынести правильный вердикт. Он подошёл к Аусту и вручил ему право на управление кораблём. И тут же со словами: «Один!! Я иду к тебе!» Взмыв руками вверх, он шагнул в море. В одной руке он держал обнажённый меч, во второй кружку для эльфа. Перед ним раскрылся бескрайний простор Севера. Мощь, залитая ярким полярным солнцем с множеством фонтанов. Море послушно и безропотно приняло и поглотило воина в тяжёлых доспехах.

Все как по команде спустились в трюм. Облачив на себя доспехи, моряки вернулись на палубу с бочонком пива. Разлив по чаркам веселящий напиток, они воздали дань уважения ушедшему от них воину Осту. И воззвав к Одину, просили Бога принять их товарища в свои чертоги. Выпили и за нового кормчего. Невдалеке проплывали айсберги. Ледяные каравеллы, отправлялись в свободное плавание. Они лучезарным свечением. Сплошным радужным потоком приветствовали нового капитана. Массивные киты-самцы, как ни в чём не бывало, продолжали петь. Сотрясая глубины моря и сердца важно плавающих рядом невест. Иногда морские гиганты подходили к кораблю совсем близко. Возникало ощущение, что разворачиваясь, кит вот-вот ударит по судну и причинит ему не поправимый урон. Но они, умело координируя своим телом, ни разу не коснулся корабля. Перед всплытием киты выпускали огромный фонтан и вырывались из морской пучины, как исполины. Возникало ощущение, что это Ост передаёт свои фееричные «Приветы» и сообщения, о том, как его хорошо принимают в Валгалле. Набрав воздуха, киты-исполины, вновь, уходили под воду, продолжая наполнять округу своим пением. Этот звук бил по корпусу корабля, как очередное послание Оста. Стучал в самое сердце каждого из моряков, разбегаясь по телу и наполняя его отвагой и воинским духом.

Путину рыбаки решили завершить. Благо весь улов, что летал с ними по воздуху, благополучно вернулся на корабль. Не только бочки, но и тот, который они не успели ещё разложить в приготовленную тару.

«Курчавая Голова» после столь важных событий решил: «Только с Аустом его дочь Идэн может обрести полное счастье и семейный покой».

– Вдвоём мы судно будем строить долго, – резонно рассудил Форсет. Отец, прекрасно знал: «По возвращению родственников Ауста с моря, юноша непременно зашлёт к ним с Хиль сватов».

– Дамы! – с порога известил о своём появлении «Курчавая Голова» и, поцеловав, улыбающуюся жену добавил, – у нас гости!.. А где, дочь?

– Что-то ей нездоровиться, – сообщила «Мать Природы». – Уже, который день не выходит!

– Сейчас вылечим! – громогласно заявил муж.

– Смотри, какое я ей лекарство привёз?! – он указал во двор, где запланированный жених, уже принялся тесать сосновую мачту будущего корабля.

ГЛАВА II

Языки пламени принялись лизать поленья, брошенные Идэн в костёр. Просушенные остатки строительства неистово вспыхнули и запылали точно хворост. Пламя взмыло вверх. Обдало ей лицо приятным теплом. Набирая силу, пламень разрасталось и разбегалось по телу согревающим жаром. Комья вара растапливались. Растекались по днищу чёрного ведра. Превращались в жидкость. Булькали, образуя пузырьки. Пузырьки лопались на поверхности чёрного кипятка. Издавали своеобразные хлопки. Идэн боковым зрением тайно наблюдала за Аустом. Красивый ладно сложенный парень шкурил топором очередное бревно. Уже который день она любуется им. Смотрит, как он умело превращает, когда-то высоченные сосновые стволы в доски. Юноша также украдкой поглядывал на неё. Когда их взгляды встречались, они одновременно отводили их в сторону. Вар хлюпал. Подымался тёмной пеной. Смола готова и, вот-вот, должна была пойти через край. Надо было сообщить Аусту, чтобы он забирал ведро. Но девушка стеснялась.

– Больше ждать нельзя?.. Иначе убежит, – рассудила Форсет.

– Варка готова, – наконец-то, набравшись смелости, прокричала она. Только, так тихо, что сама удивилась: «Как от стеснения у неё сел голос?» Но, он услышал её. Точнее – давно уже ждал от неё сигнала. Ауст слышал её и чувствовал…

– Сейчас заберу, – задорно прокричал Игл. Он бодро спрыгнул на землю и поспешил к кострищу, надевая на ходу кожаную рукавицу.

Горячая живица, лишившись огня успокаивалась. Побулькивала. Издавала последние вздохи. Хлопков становилось всё меньше и меньше. Надо было скорее смолить, пока она не застыла. Ауст энергичными движениями руки промазывал борта и швы корабля. Окунув кисть в ведро, он быстро её переворачивал, чтобы избежать капания жидкости мимо цели. Эти действия происходили неосознанно. На каком-то этапе, промазывающих движений, он уловил смысл этого подсознательного приёма. Цель этой операции – не растрачивать вар понапрасну. Ибо в него вложен труд и старание своей помощницы. Милой красивой девушки, к которой он был явно не равнодушен. Когда жидкости в ёмкости осталось меньше половины, девушка принялась поливать, остаток варки через край. Чтобы Аусту было удобнее просмаливать, она пускала жидкость тонкой струйкой.

– Так он меньше тратит сил, – считала она.

– Как, ты, умело льёшь вару! – похвалил парень её старания. – Как истинный, умелый корабел?!!

Идэн залилась румянцем. Глаза наполнились радостным блеском. Загорели лучезарным светом, придавая дополнительную красоту и притяжение, сиянию её обворожительных красивых глаз.

Каждое утро Ауст и Идэн с нетерпением ждали начало работы. Чтобы поскорее увидеть друг друга. Она не выходила к общему столу. Стеснялась, что родители могут заметить её неравнодушие к гостю.

Работа спорно двигалась. Корабль из-за дня в день набирал рост. Идэн и Ауст уже не стеснялись друг друга. Они подолгу мирно беседовали. Совершенно на разные темы. И что удивительно она ни разу не вспомнила о Хальве. Словно и не было этих долгих, мучительных дней, скрывания на чердаке.

Стоя рядом друг с другом, они забивали гвозди. Шпаклевали и красили борта. Убеждаясь в сходстве своих характеров. Встречаясь глазами, они уже не отводили взгляда. А смотрели друг на друга без смущения. Смотрели и осознавали, что между ними зарождаются отношения. Сладостные. Трепетные. Счастливые. На длительные и вечные времена. Несмотря на трудность работы, от которой у них немели руки и ноги. И болело все тело. Они были довольны, совместным выполнением возложенных на них задач. Считали себя монолитом целого, неразделимого на доли важного дела. И не сожалели об этих, свалившихся на них, трудностях и лишениях. Именуя это не иначе, как счастье. За это время, что молодые люди провели вместе, они узнали друг о друге, как им казалось, – всё. Словно пробыли вместе, целую вечность. Но, даже не смотря на это, сердце Идэн продолжало неистово колотиться внутри.

– Почему, от его присутствия, так бьётся сердце? – спрашивала она себе. И сама же отвечала на этот вопрос: «ЭТО ЛЮБОВЬ!!»

Увлечённые работой и друг другом, они не заметили, как пришла Белая Ночь. Солнце не заходило за горизонт. Оно лишь перемещалось с востока на запад. Оставаясь, где-то у них за спиной. Где-то на севере. Лишь чтобы сохранить за ночью её исконное и подтвердить астрологическое время суток на небосводе величаво появлялась яркая, жёлто-оранжевая Луна. Она порою даже приобретала голубой оттенок.

В один из таких сказочных вечеров Ауст соорудил качели. Он взял длинный такелаж. Привязал канат к могучей ветви раскидистой сосны. Для удобства сидения посередине положил доску.

Идэн точно птица парила над землёй. С каждым очередным взмахом она улетала в убегающую высь. Ветер, обжигая, бил ей в лицо. От резкого взлёта радостного свистело в ушах. А чарующая высота создавала иллюзию бесконечного пространства. До самых небес. Её широко раскрытые глаза наполнились неописуемым счастьем. Она заворожённо смотрела вперёд. В голубую бесконечную даль неба залитого золотистыми лучами Солнца и магическим светом таинственной чарующей Луны. Охваченное восторгом лицо Идэн сияло. Щеки порозовели. Она смеялась радостно и от души погружённая в этот сказочный аромат стихии. Молодость раскрылась в ней, обнажая её и наполняя. Со всей присущей лишь ей молодости чарующей обаятельностью и весёлой, ликующей, притягательной непосредственностью. Скользя, между пространством Выси и Земли, Форсет с каждым взмахом улетала все выше и выше. Ветер разлетался по сторонам. Качания приобрели такую скорость, что напоминали мотание маятника. С такой стремительностью, что Идэн нельзя было рассмотреть. И если бы не светящиеся на лету глаза, то можно было бы подумать: «Что это носится по небу не видимый фантом, в раздувающихся одеждах». Глаза её светились точно звезды на небе. Волосы растрепались и следовали за ней словно шлейф. Одежды клокотали на ветру. Словно буря полоскала их. Как стихия полощет стяг или парус на корабле викинга. Она наслаждалась полётом. Это была её среда. Её стихия. Её воздух. Светлые, пшеничные волосы девушки, с лёгким рыжим налётом, в небесных лучах отливали янтарём. Ауст любовался ею. Как прекрасна?!! Величава!! И могущественна была она в этом полёте!! Безудержно улетая в лазурную высь. И возвращаясь обратно подобно морю. Да что там морю?!! Океану!!! Океану, разыгравшемуся во время шторма. Титану бескрайнему и неукротимому.

1 2 3...7 >

На страницу:

Перейти

1 из 7