Zero. Удача не бывает случайной

– Ладно. Завтра я жду машину. Деньги будут?

– Как всегда.

Всадник дернул поводья, и лошадь направилась по дороге в сторону лагеря.

Когда караван скрылся, помощники Хорхе вылезли из своих укрытий, я же предпочел остаться.

– Всё, поехали. Вы уедете завтра утром, я а с той машиной.

Они уехали, и я выбрался из своего логова. До завтра я вновь был совершенно свободен. Неужели Хорхе ведет свою игру? Всё возможно, тогда я ему не завидовал. Я вернулся к спрятанной машине, с ней всё было в порядке. День провел в проработке программы действия.

На следующий день я видел, как трое уехали, а ближе к обеду в деревню въехал большой внедорожник. Я, лежа в кустах, сфотографировал номер, и когда она проехала, то вернулся к машине, пора было возвращаться в Байрес, там я должен был быть раньше Хорхе. В столице я был уже не нужным человеком, как минимум для троих. Вероятность, что меня там ждали, была велика, поэтому я гнал всю ночь и к утру въехал в Росарио. Поставил машину на какую-то платную стоянку, и поездом выехал в Буэнос-Айрес.

Появляться на своей квартире было безумием, поэтому направился на конспиративную квартиру. Столица город большой, операция была тайная, и моё фото не отдали полицейским, но и ходить открыто я пока не мог. Я перешел на нелегальное положение в полном смысле этого слова.

Первое, что я сделал – принял душ, переоделся, в тот минимум одежды, что у меня был здесь, выпил кофе. А затем обычная процедура гримирования. Скоро по улице шел мужчина с густыми бровями, в темных очках, с легким шрамом у глаза. В киоске я купил несколько газет, в том числе и вчерашние, чтобы знать, что происходит в городе. В Буэнос-Айресе издается несколько десятков газет, выходящих утром, днем, вечером. Каждая газета стремится сообщить самые свежие новости.

Неожиданности были. Меня извещали, что для меня оставлена информация.

Я позвонил по телефону и спросил:

– Могу я услышать Мигеля?

– Он уехал с ребенком в ботанический сад, – ответил мне мужской голос.

Я теми же ногами направился туда, и уже через три часа дома читал информацию. Мне сообщали, что через неделю я должен быть в Рио-де-Жанейро в отеле Granada, где был забронирован номер от имени компании Rio Turist, где была назначена встреча.

Ясно, что под именем Жана Марше, я не мог пересечь границу. Паспорт у меня был еще и не один. Больше всего меня расстроило то, что я должен был выйти на контакт. Сколько лет я избегал подобного. Что же такое произошло, что Центр решился пойти на такой шаг? Мне указали, что после одиннадцати мне надо прийти в номер 32. Столько лет на нелегальной работе и вдруг показать своё лицо? Хотя почему обязательно показать. Об этом ничего не говориться. Контакт это ещё не значит лицом к лицу, а значит, есть возможность себя не показывать. В любом случае причина видимо достаточно весомая.

С таким, несколько неопределенным, настроением я уснул, не в лесу, а на кровати, зная, что до поездки у меня ещё есть важное дело. Пора было закрывать счета.

20

Мне очень хотелось познакомиться с Хорхе. Он мог мне помочь прояснить некоторые детали, которые пока вызывали сомнения. Помочь он мог, но вот захочет ли? Я думаю, что нет. Оставался самый простой способ уговорить его, чтобы он согласился. А для этого требовалось с ним встретиться один на один, с учетом фактора внезапности. Я знал, где он живет, и следовало его навестить, только вот район там был неспокойный, не пройдёшь просто так по улице, не постучишь в дверь. Ну, да особого выбора у меня не было.

Так я рассуждал утром, глядя из окна на узкую улицу, покрытую синевой смога. Жил я там, потому, как меня наверняка искали, хотя для многих я был в поездке по странам. За окном снова было пасмурно, мне повезло, что пока я был на севере, там только раз прошел дождь, так, что не пришлось сидеть в земле под дождем. Изредка по улице проезжали машины, проходил кто-то. Я спокойно наблюдал за обстановкой, никто меня не тревожил, но счетчик времени был уже включен до предстоящей, неизвестной мне встречи в Бразилии. Как туда добраться я представлял, но не на машине.

Подойдя к зеркалу в ванной, я посмотрел на себя, провел рукой по щеке, зная, что пора менять внешность.

Легкий грим изменил меня. Цвет волос стал темнее, появились усы, положил маленькие шарики в рот, чтобы изменить скулы. Очки дополнили картину. Специально приглядеться, можно узнать, но в толпе, проблематично.

Повесив на плечо старую потертую сумку, где лежала бутылка с водой, банка с пистолетом, тряпка, чтобы вытереть руки, пара бутербродов. Одет тоже не броско, джинсы, футболка, легкая черная куртка, главное было в обуви. Она была на резиновой подошве, чтобы шаги были тихими.

Осмотрев себя, и удовлетворенный результатом, я вышел на улицу. Выход был сразу на тротуар, так что никаких дворов, где всегда всё видно из окон. А здесь вышел и пошел вдоль дома. С пересадками я добрался до автовокзала.

Почти весь день я болтался вблизи входа в район Villja – 31, в надежде, что Хорхе появиться либо туда, либо оттуда. Хотя не обязательно он мог пройти именно здесь, посетила меня мысль. Это же не лагерь с ограждением. Это заставило меня поискать иные пути попасть в данный район. Наверняка, где не проходит машина, полицейских не ставят. Я решил начать с той стороны, где находился дом, куда заходил Хорхе. Медленно проходя, я осматривал дома и, пройдя метров сто, заметил небольшой проход между домами, пройдя по нему, я уперся в невысокий забор, перелез через него и, свернув направо по двору, вышел в ещё один проход, а по нему на улицу. Вообще район не значит одна улица, как в деревне. Повернув голову, я увидел вдали стадион. Сделав вид, что углубился в свои мысли, направился вдоль улицы вглубь района и первым же переулком вышел на улицу, где стоял дом Хорхе. Минут через пять я был возле того дома. Показывать свой интерес к дому мне не хотелось, но он был. Пока шёл, я смотрел на дома. Нельзя сказать, что это были трущобы. Всю эту убогость скрашивали цвета домов. Жители, как могли, старались внести колорит радости в свой окружающий мир. Иногда по дороге мне попадались люди, но интереса я для них видимо не представлял. Возле дома Хорхе я остановился и подошёл к узкой лестнице, ведущей на второй этаж, так как на первом, двери не увидел.

– Эй, ты к кому? – услышал я за спиной женский голос и, обернувшись, увидел крупную женщину, что стояла возле дома напротив. Она была в яркой юбке, красной блузке. Крупные руки, оголенные по локоть, не чурались работы. Смуглое лицо с характерными чертами, черные волосы, явно говорили, что в её крови течет индейская кровь. В руках она держала хозяйственную сумку. Глаза ее выражали простое любопытство.

– Хочу зайти к Хорхе.

– А его нет уже несколько дней. Он здесь редко появляется. Не понятно для чего ему эта халупа.

– А что есть и другая? – спросил я удивленно.

– А то. Я сама не видела, но думаю, что есть. Видела его как-то в городе в машине, а здесь всегда пешком.

– А что наличие машины значит, что есть квартира?

– Наверняка есть. Он родом с этого района, но сумел выбиться в люди. Приходит по каким-то своим делам, а может чтобы отдохнуть от городской суеты, а может…– тут она замолчала, вдруг подумав, что может сболтнуть лишнее. – Так что его нет, хотя поднимись, вдруг пришел. Иногда он и ночью может прийти.

– А вы что наблюдаете?

– Больно надо! Вечером нет, а утром смотришь, спускается. А ты кто ему будешь?

– Знакомый.

– Знакомый, значит, – окинула она меня взглядом. – Что же ты приходишь, когда его нет дома? Или не знаешь?

– Меня долго не было в городе, откуда мне знать дома он или нет.

– Долго не было… сказала она многозначительно, и тут до меня дошло, что она подумала, что я вернулся из тюрьмы. Это была не плохая идея, и я не стал её разуверять в этом.

– Не всегда бывает возможность черкнуть пару строк, а иногда и не нужно этого делать, а письмо сюда не дойдет.

– Это верно, – засмеялась она, – почтальоны к нам не ходят.

– Вот и я о том же. Может, кто на первом этаже знает, где он? Спросил я, чтобы понять, есть ли еще жильцы в этом доме.

– На первом? Да это весь дом его. Он один живет на втором этаже, а что там на первом я не интересуюсь. Любопытство не является достоинством в этом районе. Ты поднимись и постучи, вдруг дома. Если нет, может, передать, кто приходил, – вот здесь, она проявила любопытство.

– Не стоит. Если нет, то я в следующий раз зайду.

– Ну, дело твое.

Понимая, что уходить она не собирается, мне оставалось только подняться по лестнице. Я насчитал 12 ступенек. Поднимался не спеша, третья и седьмая ступеньки скрипели. Поднявшись, постучал, подождал и постучал ещё. Прислушался, никакого движения внутри не было. Пока стоял и прислушивался, осмотрел замок, и, развернувшись, спустился вниз.

– Не повезло, – посетовал я, – зайду потом.

Женщина так и не ушла: – А ты откуда будешь? Говоришь с акцентом.

– Я не местный, я с севера с границы с Бразилией, – вспомнил я, что когда там был, говор у местных жителей был иной. Вероятность, что она оттуда родом была мала. Не говорить же ей, откуда я.

– Ясно, ну, приходи.

– До свидания, – сказал я и направился вдоль улицы к шлагбауму. Я чувствовал, что она смотрит мне вслед. Пока шёл, прикидывал, что если Хорхе придет домой раньше меня, то она ему обязательно скажет и это его насторожит. Ищи его потом. Я мог рассчитывать только на удачу.

До наступления темноты я не появлялся вблизи района. Когда сумерки уже отступили, и темнота пришла мне в помощь, я тем же путем прошел к дому Хорхе. Людей на улице не было, а из окон домов лился свет, приглушенный занавесками и жалюзи. Никто не хотел пускать в свой личный мир, и прятали свои домашние тайны от чужих глаз. Я опасался, что мне могла попасться навстречу компания, и пришлось бы разбираться, а шума я хотел избежать, поэтому помня слова Андре, что здесь могут оставить без штанов, я был осторожен. К этому времени я уже достал пистолет из сумки и засунул за ремень, застегнув куртку.

Окна дома, где жила моя собеседница, были освещены и слышался звук телевизора. Фонарей по близости не было, и я тенью проскользнул к лестнице. Помня о скрипучих ступеньках, перешагнул их и оказался на площадке перед дверью. За ней было тихо. Окна были погружены в темноту. Стучать я не стал, полагая, что Хорхе, там нет, иначе он бы не спал, хотя полной уверенности не было. С замком я справился быстро и, открыв осторожно дверь, убедился, что она не скрипит. Быстро закрыл за собой дверь, чтобы свет Луны не давал тень в комнату, и постоял, привыкая к темноте. Некоторое время я прислушивался, всё было тихо. Осмотрелся, достал фонарик с узким лучом света, и начал осмотр. В доме второго этажа было две комнаты и кухня с туалетом. Хотя куда уходили стоки не понятно. В мойке не было грязной посуды, Хорхе поддерживал порядок в доме, не смотря на то, что жил здесь один. На полках были разные банки: соль, сахарный песок, специи, и прочая хозяйственная мелочь. В туалетной комнате был микроскопический душ. Из кузни вела узкая лестница на первый этаж, значит, оттуда он тоже мог появиться. В спальной стояла двуспальная кровать, зеркало над комодом. Я осторожно открывал ящики комода и шкафа в комнате, предварительно надев перчатки, и обнаружил, что в доме было оружие. Я проверил его, вынул патроны. Обыск не входил в мои планы. Сколько предстояло ждать, я не знал, рассчитывая лишь на то, что он появится здесь раньше, чем мне требуется уехать в Бразилию.

Я расположился на диване в углу, так чтобы когда он войдет не сразу меня увидел. Свет включался возле двери, а значит, ему потребуется повернуться и протянуть руку, тогда она будет занята.

Сидел долго. В окнах соседних домов уже давно погасили свет, и район погрузился во тьму, но не в тишину. С улицы раздавались голоса, то приближаясь, то удаляясь. Я задремал. Сколько прошло времени, я не знал, но когда посмотрел за окно, темнота ещё не отступила, но небо уже начинало светлеть. В этот момент я уловил легкие шаги по лестнице. В двери повернулся ключ и в проеме появился Хорхе. Он вошёл, закрыл за собой дверь и включил свет.

Выдержка у него была хорошая. Как только включился свет, освещая комнату одной лампочкой из трех, он заметил меня, сидящего на диване, но ещё больше его внимание привлек пистолет с глушителем направленный на него.

– Подойди к столу, но не близко. Руки вытяни вперед. Делай всё медленно. Я умею стрелять быстрее, чем ты поворачиваться. Ко мне спиной, – приказал я ему.

Он послушно выполнил мои приказания. Я поднялся, подошёл, упер ствол пистолета ему в спину и свободной рукой проверил наличие оружия. Ничего не было. Отошёл: – Обойди стол и сядь на стул. Руки на стол.

Он всеё выполнил, я сел, по другую сторону стола, предварительно отодвинув стул, чтобы он случайно не двинул стол в мою сторону.

– Я буду задавать тебе вопросы, а ты постарайся честно ответить на них

– А кто ты такой чтобы я отвечал?

– Потом узнаешь, если не будешь делать глупости. Считай, что я твой судья, простить или нет. Что тебя связывает с Джеймсом?

– Я на него работаю.

– Поподробнее.

– Выполняю отдельные поручения.

– Ты не многословен. Попробуем с другого конца. Джеймс и Дорадо знакомы?

По его лицу пробежала тень тревоги. Дорадо был личностью, которая не светится на людях, о нем знали только те, кому положено, если я назвал его имя, значит, что-то мне известно.

– Да они знакомы много лет. Мне приходилось выполнять задания с согласия Дорадо. Если бы у них был общий легальный бизнес, то их можно было бы считать компаньонами.

– Какова была их последняя договоренность. Говори. Не стесняйся.

– Французский журналист случайно, а может быть, и нет, попал в один из лагерей, на северо-востоке. Сумел сбежать, при этом убив несколько человек. На местной дороге его подобрали янки и привезли в свой лагерь. Тупые, – усмехнулся он, – они решили проверить его информацию и заодно сделали запрос на него, тем самым засветив, что он жив. Убирать было уже опасно, а оставлять в живых нельзя. Он видел лагерь подготовки и понял, что там еще контрабандой промышляют, алмазами. Начальник военной базы простой солдат, он ничего не знал. За журналистом прилетел Джеймс и увез с собой. План Джеймса и Дорадо состоял в том, чтобы выманить журналиста из города. Ему предложили некую информацию, какую, я не знаю. Каждый из них играл свою роль, как бы друг против друга. Он клюнул, но решил сам проверить, что им и требовалось. У них доходы от контрабанды алмазов.

– Кто тебе велел его убрать?

– Приказ исходил от Джеймса. Сначала я должен был принять его, а уж потом подставить, чтобы его убрала охрана лагеря. Всё это преподнесли бы, что он погиб за идею. А СИДЕ сообщило бы, и правительство, направив в этот район войска, ликвидировало бы лагерь.

– Но он мог отдать кому-либо документы.

– Риск был, но они пошли на него. Бумаги всё равно бы не всплыли, а они не хотели шума по тому, первому лагерю, тем более он рассказал другим журналистам.

– Дорадо знал о лагере?

– Конечно, они хотели его уничтожить, предварительно предупредив об этом.

– Ты хочешь сказать, что они контролировали трафик?

– Нет, они занимались алмазами, но операцию хотели провести эффектно, сделав того журналиста героем, что он им помог, хоть и погиб. Документы, что они передали подлинные, но они знали, что он не должен вернуться живым.

– Значит они компаньоны, а его дурачили, и предложили игру, где ему отведена роль смертника. Твоя задача убрать его? Почему не убрал?

– Он исчез. Его вели от самого Байреса. Сначала он ехал спокойно, а перед деревней, где я его ждал, ушел в отрыв. Под капотом его машины был, наверное, целый табун лошадей. Мы искали его, но не нашли. Теперь я понимаю, что он сделал то, что хотел, и понял больше, чем они думали.

– Как отнеслись они к этому?

– Джеймс в бешенстве, что его так провели, а что думает Дорадо, не знаю. И раньше они не доверяли ему, а теперь у него на руках бомба не только против того, что они знали о существовании базы и молчали, и знали тех, кто контролирует, но и против них. Они же сами дали ему документы. Теперь его ищут, чтобы убрать, но он исчез, как и его машина. Парень профи, получше их обоих.

– А что Джеймс передал тому журналисту?

– Я не знаю, точно, но бумаги, если они при нем, должен был забрать или выбить из него, где они спрятаны.

– В них было упоминание про Дорадо?

Хорхе усмехнулся: – Джеймс как-то сказал мне, что в случае опасности для него, я должен знать, что Дорадо в том списке проходит под именем Джино Вальтер.

– Откуда ты знаешь про базу на северо-востоке?

– Я там проходил подготовку, так, мышцы размять, и вот тогда туда и попал тот журналист.

– Значит, это ты рассказал Джеймсу об убитых?

– Я.

– А почему ты был заинтересован в лагере на северо-западе? Хорхе, ты же понимаешь, что работать против спецслужб опасно. Они решили уничтожить лагерь, а ты сообщил, что надо быстрее все расфасовать, а затем сопровождал товар в Байрес на машине, – и я назвал её номер.

Хорхе изумленно смотрел на меня.

– Да Хорхе я все знаю.

Я решил приоткрыться, потому как понял, что выйти отсюда живым, может только один. Он это тоже знал, слишком много сказал.

– Ты нарушил приказ. Я понимаю, там большие деньги и ты сообщил приятелю, получая свою долю. Хорхе ты сразу работал на разных хозяев. А зря.

– Так это ты!? – произнес он. – Ты был везде. Какой ты к черту журналист. Значит и на востоке ты оказался не случайно. Уже одно то, как ты ушел и убрал ребят, и собаку, говорит о многом. И в лесу ты прятался. Ты был совсем близко, раз слышал разговор.

– Ну, то, что было это так же интересно, как вышедшая на пенсию проститутка.

Хорхе понимал тоже, что и я. Вопрос стоял, кто кого, но у меня пистолет, значит, у него было что-то в запасе. Пока он говорил, я не спускал с него глаз, глядя в его глаза, которые в доли секунды выдают намерения их хозяина, но чуть раньше действий.

Хорхе засмеялся: – Ты обвел две службы, обставил, как детей, они даже не представляют твой уровень, но представляю я, и я тебе мешаю.

В порыве смеха он взмахнул руками, как делают люди, когда смеются от души, но это обычные люди, когда им весело. Я уловил его намерения по глазам. Лишь он только начал движение рук, я отклонился вправо, из правого рукава Хорхе вылетел стилет и, просвистев возле моего уха, вонзился в диван, но это я увидел потом. Как только я отклонился, мой палец нажал курок, раздался еле слышный хлопок, и во лбу у Хорхе образовалась дырка.

Он мгновение сидел, а потом упал головой на стол. Посмотрев на мертвое тело, я поднялся, задерживаться здесь не было смысла. Достал из кармана портативный магнитофон, выключил его и положил в сумку, что оставил на диване. Пистолет засунул за ремень. Стилет вынимать из спинки дивана не стал, пусть потом полиция разбирается о разборке в этом доме. Подойдя к двери, выключил свет, прислушался и открыл её. Луна уже была еле видна на сером утреннем небе, и утренняя дымка уже была готова уступить место первым лучам солнца.

Я не стал закрывать дверь, оставив ее приоткрытой, чтобы соседи заметили и вошли. Ни к чему оставлять труп лежать, пусть о нем позаботятся. Осторожно спустился и быстрым шагом проделал обратный путь. Предутренние сумерки пока ещё скрывали меня. Выйдя из района я, стараясь не попадаться полицейским машинам, прошёл в парк, где и дождался, пока начнет ходить общественный транспорт.

Дома первым делом смыл грим, принял душ, стер часть записи, где он говорил обо мне, что понял кто я, и спрятал пленку. Выпил ароматный кофе, а затем отправился спать. Несмотря на выпитый кофе, уснул мгновенно.

21

Проснулся я поздно, солнце уже перевалило зенит, и начало опускаться к западу. Обычный ритуал после пробуждения: чашка кофе, душ. Хотелось есть, почти сутки ничего не ел, но с этим придется подождать, дел было не мало. Я знал, что меня ищут и Джеймс при его связях не был так опасен, как полковник, вот у него действительно были для этого более широкие возможности, но всё равно ограничены. Он не мог моё фото отдать в розыск, он мог подключить только доверенных лиц. Я устал изменять свою внешность, но знал, что придется. Кардинально менять не стал, а так чуть подретушировал, иначе в самый неподходящий момент грим может потечь. Изменения были минимальны, чтобы соответствовать фото в паспорте, который уже был у меня. Паспорт был на имя англичанина Уильяма Блейка. Волосы светлые, в очках, легкая царапина на подбородке, как бы от неудачного бритья. Оделся в джинсы, клетчатую рубашку, светлую куртку взял с собой. Как багаж – небольшая дорожная сумка, в которой самое необходимое, для краткосрочной поездки из одной страны в другую.

Я решил, что в Бразилию полечу сегодня же, рейсом в 22 часа, посчитав, что Аргентину надо покинуть временно, и как можно быстрее, чтобы исключить срыв встречи, а в Рио-де-Жанейро меня искать не будут.

Выйдя из дома, направился к ближайшей улице, где можно взять такси. Доехал до ближайшей кассы и купил билет на самолет, а затем отправился на железнодорожный вокзал, где сдал сумку в камеру хранения, чтобы быть налегке. Доехав до Риколетты, я из телефона-автомата позвонил в офис, трубку сняла Симона.

– Привет, дорогая.

– Жан, ты куда пропал? – услышал я ее радостный голос. – Опять что случилось?

– Всё в порядке, много дел.

– И не заходишь и не звонишь.

– Поздно возвращаюсь, устаю. У вас всё хорошо?

– Да, только тебя не хватает. Ты вообще где?

– Здесь в Байресе. На днях появлюсь. Всё, пока, до встречи.

Я повесил трубку и вышел на залитую летним солнцем улицу. Звонок был сделан. Я был почти уверен, что телефон офиса прослушивается, как и домашний. Этим звонком, я хотел дать понять полковнику, что я в столице. Следующий мой маршрут пролегал в районе моего дома, где я жил под именем Жана Марше. Сделав круг, я вошёл в один из домов с другой улицы и вышел со стороны моего дома, направляясь мимо него. Не доходя, я заметил машину, которую ранее не видел здесь. Она была пуста. Да и не должен никто в ней быть. Согласно логике водитель ушёл по своим делам, но где-то здесь и наверняка не один, наблюдает за домом. Кто знает, может быть сейчас кто-то сидит и смотрит на меня в прицел.

Я дошёл до конца улицы, пройдя мимо булочника, у которого покупал круассаны, он мельком взглянул на меня, но не узнал, а я сел в такси, направляясь в аэропорт, забрав сумку с вокзала.

Голод давал о себе знать, и я успел поесть в ресторане аэропорта до вылета. При посадке пограничник посмотрел на мои документы и вернул. Я его не заинтересовал. Самолет вылетел по расписанию и через три часа я ступил на землю Бразилии. Пограничный и таможенный контроль прошел без осложнений, лишь пограничник спросил:

– На какой срок?

– На семь дней.

– Цель?

– Бизнес.

Он вежливо кивнул, и усталыми глазами от бессонной ночи, взглянув на меня, отдал паспорт.

– Добро пожаловать в Бразилию.

На такси я добрался до ближайшего приличного отеля, где и прожил два дня до встречи. Эти дни я посвятил изучению Рио-де-Жанейро, других дел у меня не было.

В назначенный день я выписался из одного отеля и вошёл в вестибюль отеля Granada,

– Мне забронирован номер от компании Rio Turist. – обратился я к администратору – мужчине. Он посмотрел записи и подтвердил:

– Да, номер забронирован с открытой фамилией, на трое суток. Ваши документы, пожалуйста.

Я протянул паспорт, он сделал запись и отдал его вместе с ключами.

– Ваш багаж?

– У меня только дорожная сумка.

– Ваш номер на третьем этаже, левое крыло. Спасибо, что выбрали наш отель.

Я кивнул головой в знак благодарности и направился к лифту. «Выбрал – подумал я, про себя, – всё выбрали за меня, я только чуть-чуть поживу».

Номер оказался достаточно приличный: две комнаты, из окна отрывался вид во внутренний дворик, где находился бассейн, вокруг которого расположились проживающие. Что будет вечером, я не знал, кроме того, что должна была произойти встреча.

В начале двенадцатого ночи я вышел в коридор, который был пуст и, пройдя дальше, подошел к нужному номеру, что располагался по другую сторону, окнами на улицу, открыл её и вошёл. В номере было темно, лишь свет от уличной рекламы освещал его, да доносился шум улицы.

– Проходите, – услышал я голос из глубины номера. – Закройте дверь.

Я закрыл дверь, прошёл по коридору, откуда вели двери в ванную и туалет. В самой комнате от рекламы было чуть светлее, но лица сидящего в правом углу мужчины я различить не мог, лишь силуэт. Он сидел спиной к окну.

– Слева от вас, кресло, присаживайтесь, – голос его звучал приглушенно.

Я сел в кресло. Не могу сказать, что был абсолютно спокоен, но такого в моей практике не было. Легкое беспокойство было именно от самой встречи, подвохов я не опасался.