Мой Прекрасный Принц

Он внимательно смотрит мне в глаза, затем наклоняется и целует. Целует жадно, требовательно, зло. Он как будто хочет выместить на мне всю свою боль и обиду, грубо терзая мои губы.

А я ему разрешаю. Потому что ему сейчас это нужно.

Вру. Потому что это нужно мне.

Его руки уже под моей майкой, до боли сжимают мою грудь. Внезапное осознание того, что не о таком первом разе я мечтала, доходит до меня, и я замираю. Я клянусь себе, что этот момент еще повторится, только вот он будет принадлежать только мне и мыслями, и чувствами.

Я делаю резкий толчок руками, упираясь ему в грудь. Красавчик явно такого не ожидает. Мое сопротивление носит фееричную кульминацию: Красавчик падает с кровати прямо на пол с каким-то глухим стуком.

Я свешиваюсь вниз и смотрю на офигевшего парня:

– Чего разлегся? – бурчу я недовольно, а сама еле сдерживаюсь от смеха. – Поднимай свою задницу обратно, только еще раз руки распустишь – кастрирую.

Он смотрит на меня обиженно некоторое время, а потом все его тело начинает трясти.

Вот, черт, он что сейчас рыдать здесь начнет? Этого еще не хватало. Наверное, зря я с ним так грубо.

В следующее мгновение я понимаю, что он не плачет, а ржет. Все, не могу сдержаться. Начинаю заливаться смехом, не в силах себя остановить. Он смотрит на меня и начинает смеяться еще громче. Я от него не отстаю.

– Марта, у тебя все в порядке?! – громкий стук в дверь, заставляет нас с фон Дервизом остановить свой истеричный смех и замереть. Голос принадлежит феечке-воспитательнице.

Попали.

Пока я смотрю на дверь и судорожно размышляю о том, что делать, стук повторяется. Хочу спросить Красавчика, что же делать, но его уже нет.

И куда он делся?

– Марта, я захожу, – предупреждает меня Алина Анатольевна, и я слышу, как она проводит магнитным ключом. Совсем забыла, что у воспитателей есть запасные ключи.

Дверь медленно приоткрывается и на пороге появляется сонная и немного растрёпанная Алина Анатольевна в домашнем шелковом халате. Она зорким и цепким взглядом окидывает мою комнату и останавливает свой взгляд на мне.

– Девочки с этажа позвонили мне и пожаловались, что в твоей комнате шумно.

– Простите, мне жаль, что я их потревожила, – как я вру, а? Нифига мне не жаль. А этих грымз я еще отучу шестерить бегать. – Мне просто не спалось, и я смотрела комедийный фильм по планшету. Наверное, мой смех и разбудил их.

– Да, они сказали, что у тебя тут кто-то громко смеялся, – она вновь сканирует пространство, но, не заметив ничего подозрительного, вроде как успокаивается.– Марта, ложись спать, завтра уроки, – она подходит к двери и протягивает руку к выключателю.

– Нет, – вскрикиваю я слишком поспешно, из-за чего Алина Анатольевна слегка вздрагивает. – Оставьте свет, пожалуйста, – прошу я уже более спокойно. – Я не сплю без света.

– Марта, свет надо на ночь выключать. Таковы правила.

– Пожалуйста, – прошу я тихо. Я не знаю, здесь ли еще фон Дервиз или он как ниндзя успел проскользнуть в свою комнату, но мне не хочется при нем объяснять, почему я не могу оставаться ночью без света. Объяснять, что в темноте ко мне возвращаются мои кошмары.

Алина Анатольевна тяжело вздыхает, кивает головой и выходит, заперев за собой дверь.

Буквально через секунду я слышу шорох, и из-под кровати выкатывается фон Дервиз собственной персоной.

– Чуть не попались, – шепчет он. – Спасибо, что не сдала.

– Пожалуйста, – отвечаю я благосклонно, хотя думаю о том, что в таком случае ведь и мне бы досталось по первое число.

– Ладно, пойду я, – говорит он и направляется к смежной двери. Я провожаю его взглядом. Уже около самого порога он оборачивается и смущенно произносит:

– Прости.

– За что? – хочется спросить за что именно, но думаю, что на сегодня с Красавчика хватит выяснений отношений.

– За все. За то, что пришел к тебе ночью, хотя не должен был. За то, что поцеловал, хотя знал, как ты ненавидишь меня. За то, что не помогал тебе с работой, хоть и собирался. Просто, чтобы Амина не ревновала, я пообещал ей даже не разговаривать с тобой, не то, чтобы вместе полы мыть, – он на минуту замолкает и смотрит на меня. – Прости, Марта.

Я киваю головой и нарочито церемонно начинаю устраиваться в кровати для сна. Он понимает мой намек и бесшумно удаляется.

А я еще долго не могу уснуть. Спать я ложусь только тогда, когда за окном начинает еле пробиваться рассвет. И в этот короткий промежуток времени покоя мне снится он…. Мой Прекрасный Принц.

Глава 13.

Сегодня последний учебный день перед каникулами. Ребята собираются в поездку и возбужденно обсуждают ее с самого утра. Я сижу за одной партой с прыщавым юнцом, который, кажется, собирался в обморок упасть, когда я села к нему в первый раз.

Стоит ли говорить, что популярность паренька резко возросла среди его окружения? Правда, он решил, что я выбрала его не просто потому, что место рядом с ним было единственным свободным, а потому что я воспылала к нему страстью. Алиса подшучивает надо мной, замечая, что он стал мазать свои жиденькие волосики каким-то лоснящимся гелем для укладки, возможно, считая, что при этом выглядит намного привлекательнее. Но мне, честно говоря, на все это наплевать.

Блин, да я ведь даже не знаю, как его зовут.

Он и сейчас что-то восторженно бубнит мне над ухом, но я не слышу. В уме я размышляю о том, чем буду заниматься в эти каникулы. Денег на то, чтобы поехать в поездку или домой у меня нет, так что точно останусь здесь. Алиска собралась ехать к своей однокласснице на каникулы. Как я поняла из разговора с ней, домой она не очень-то любила ездить из-за своей слишком авторитарной матери. Так что буду в гордом одиночестве валяться на кровати и ходить иногда клянчить еду у поваров на кухне.

Мое построение грандиозных планов прерывает появившаяся прелестница. Вот и как у нее получается в стандартной школьной форме все равно выделяться среди остальных? А ноги-то какие длиннющие. И волосы блестят, как у собаки, которой дают витамины.

Клевая, одним словом.

Амина парящей походочкой направляется к своему (моему бывшему) месту и садится, грациозно опуская свою попку на стул. Это же тоже так уметь надо. Вокруг нее тут же собирается стайка ее подружек, и они начинают забавно щебетать. Я стараюсь абстрагироваться от всего еще бубнящего около меня соседа по парте и сосредоточиться на щебетании. Из обрывков их фраз понимаю, что они обсуждают нового парня Амины, охая по поводу «бедненького» фон Дервиза. Амина покраснев, шепчет что-то про то, как новый парень умоляет ее отправить свое откровенное фото, а она отказывается.

Умная девочка.

Они по очереди передают планшет Амины, рассматривая там профиль в соцсети ее нового парня, и охая от восхищения. Ну, да, он ничего такой, симпатичненький, модненький, умненький, спортивненький.

Да, да, я тоже уже ознакомилась с его профилем.

Самое странное поведение при этом только у Сухостоя. То есть оно могло бы показаться всем странным, если бы на это кто-то обратил внимание. Она сидит молча и напряженно смотрит на счастливую подругу. Видно, что сегодня она не так тщательно утром собиралась на занятия – волосы немного засалены, на лице нет косметики, а глаза покраснели. Наверное, остальным она сказала, что просто заболела.

За минуту до звонка в класс заходят фон Дервиз с Алексом. Алекс садится на свое место, опустив какую-то шутку на счет глупости девчонок. Те недовольно на него шипят, но по своим местам разбегаются. Фон Дервиз тормозит около своей парты, смотрит на опустившую взгляд Амину несколько секунд, а потом начинает оглядывать класс. Я быстро отворачиваюсь, чтобы он не успел заметить, как я на него пялюсь.

– Ну, так что? Сядешь со мной в самолете?

– А? Что? – я совсем забыла, что этот прыщавый все это время мне что-то говорил. Теперь я смотрю на него и думаю, что если бы мне даже заплатили, я бы не села с ним за одну парту – такой он приставучий.

– Марта, ты вообще меня слушаешь? – обиженно спрашивает он.– Я спросил, ты в поездке сядешь со мной рядом?

А, никто же в классе кроме фон Дервиза не знает, что я не лечу. Поэтому, желая, чтобы он от меня отвалил и, наконец, заткнулся, я нагло вру:

– Конечно. Без проблем.

Лицо его сияет и, кажется, что он сейчас просто лопнет от осознания своей крутости. Господи, разве можно быть в этом мире таким наивным?

– Дим, не хочешь поменять со мной местами?

Так вооот как его зовууут.

Я задираю голову вверх и вижу мнущегося около нашей парты фон Дервиза. Замечаю темные круги под глазами, спутанные волосы и мятую несвежую рубашку. Он смотрит на моего соседа по парте, пока тот в ответ ошарашенно переводит взгляд с него на застывшую Амину, и обратно на него.

– А…а… она не будет против? – заикаясь, спрашивает Дима, нервно приглаживая свои жиденькие сальные волосы.

– Не думаю, – качает Красавчик головой, все также сверля взглядом совсем растерявшегося парнишку.

– Ну, ладно, – наконец, неуверенно тянет он, хватает свой планшет и, даже не глядя на меня, устремляется к покрасневшей от злости Амине.

Звенит звонок, заходит Анфиса Павловна, начинается урок. Мы сидим молча, но я чувствую, как в классе то и дело шепчутся и подглядывают в нашу сторону. Я же с интересом наблюдаю за поползновениями противного Димы. Он настойчиво пытается обратить на себя внимание своей новой «жертвы», но та лишь брезгливо смотрит на него и шипит в ответ. Однако парнишка упорный – он продолжает действовать ей на нервы и доводить до ручки.

– Вот так и разбиваются девичьи сердца, – шепчу я драматично.

Фон Дервиз отрешено следит за моим взглядом и на его лице появляется недоумение.

– Тебе что, Димка нравится что ли? Я-то думал, что я тебя от него спасаю.

– Нет, – качаю я головой. – Но все же, хотелось бы думать, что я нравилась хоть кому-то в этой школе. А этот сбежал, как только на горизонте появилась более симпатичная цыпа.

– Зато этой цыпе сейчас не позавидуешь, – на его лице пробегает мимолетная злорадная ухмылка, и он вновь сосредотачивается на уроке.

Звенит звонок на перемену, гомон и смех вновь наполняет класс. Я хочу успеть сходить пописать, но тут к нашей парте подходит Алекс, кивает мне и обращается к Красавчику:

– Дер, пошли пройдемся.

– Отвали, – совсем недружелюбно огрызается Красавчик и утыкается в свой планшет.

Так. Туалет отменяется – интересно же чем дело закончится.

– Да ты чего, друг, обиделся что ли, что я с тобой местами отказался поменяться? – начинает причитать парень, забавно размахивая руками. – Да ведь вы с Аминой через пару дней вновь помиритесь, а я опять крайним останусь. Она приплетет, что я был только этому рад и все такое. Не один раз уже мы это проходили.

Красавчик резко бросает стекляшку на стол и впивается взглядом в друга:

– Ты, что, совсем идиот, ничего не понимаешь? – он цедит слова сквозь зубы с таким отчаяньем, что мурашки начинают бегать по моей коже. – Она уже с другим. Она бросила меня. Изменила, а потом бросила. О каком «помиритесь» может идти вообще речь?

Я замечаю, как стайка птичек-синичек вновь начинают кружить вокруг парты Прелестницы, а та, нарочито громко начинает вздыхать, описывая своего нового дружка. Алекс чертыхается и принимает виноватое выражение лица, а фон Дервиз вскакивает с места и выбегает прочь из класса. Его друг устремляется за ним.

Взрыв смеха девчонок около Амины заставляют меня увериться в правильности принятого решения. Я не то чтобы поклонница фон Дервиза, но непреодолимое желание восстановить справедливость и наказать плохих героев моей истории жизни берет надо мной верх.

Гром гремит после третьего урока. Странно, я думала, что раньше.

Поначалу шушуканья раздаются с задних рядов парт. Там сидят те, кто не очень-то любит учиться, зато обожает полазить по разным сторонним сайтам. Вот, видимо, на одном из них они и наткнулись на ужасно скандальную статью с фотографиями, которую я скинула журналистам буквально пару часиков назад. Расскажу-ка я вам, что там в ней через призму разворачивающихся событий.

Итак, идет урок литературы с Алиной Анатольевной. Волна шушуканья докатывается постепенно до средних рядов, а потом распространяется по всему классу. Алина Анатольевна постоянно одергивает ребят и просит успокоиться. Но не тут то было. Ажиотаж и количество косых взглядов в сторону Амины только увеличиваются. Наконец, та не выдерживает и, по всей видимости, тоже начинает ковыряться в планшете, в поисках того, что всех привело в такое возбуждение. Я неотрывно слежу за ней, пока фон Дервизу, кажется, совсем наплевать, что происходит вокруг.

Лицо девушки теряет всю краску, пока она лихорадочно пролистывает страницы. Затем она краснеет, всхлипывает, выбегает из класса, не обращая внимания на окрик учительницы. Я замечаю, как и Сухостой бледнеет, найдя эту статью в своем планшете.

Фон Дервиз, наконец, замечает, что что-то происходит и вопросительно смотрит на друга через кабинет. Тот показывает на стекляшку и подает еще какие-то понятные только этим двоим знаки. Через пару минут я замечаю краем глаза, как Красавчик так же, как и Амина бледнеет, краснеет и… в упор смотрит на меня.

Так, делаем невинные глазки.

– Ты чего? – спрашиваю я как будто немного рассеянно.

Он молча продолжает меня разглядывать, как будто видит впервые.

– Ну, и зачем? – обреченно спрашивает он меня, показывая глазами на открытую статью в планшете.

– А что это? – Марта, невинные! Невинные глазки, а не глупые!

– Ты ведь прекрасно знаешь, Марта, что это. Гораздо лучше, чем кто-либо здесь сидящий, не так ли? – он произносит это тихо, продолжая смотреть на меня внимательно и сосредоточенно.

– Я не понимаю даже о чем ты, придурок, – фыркаю я и для правдоподобности хватаю его стекляшку, чтобы посмотреть что там.

О, а ничего так получилось. Итак, статья, которую со скоростью света перепечатали сотни разных интернет-издательств:

«Сегодня к нам на электронный адрес в редакцию поступило анонимное письмо с разоблачающей информацией об одном из самых завидных женихов страны – Андрее Третьякове, князе в н-цатом поколении. Мы бы и не обратили внимания на эту анонимку, как на сотни других, если бы не одно «но» – разоблачающая статья сопровождалась неоспоримыми доказательствами в виде электронной переписки и фотографий, проверенных нашими специалистами на подлинность. Данные материалы вы также сможете увидеть в этой статье. В тексте сохранены стиль, орфография и пунктуация автора».

И далее идет полет моей фантазии, который у меня появился после того, как вчера ночью разбитый фон Дервиз ушел из моей комнаты. Ну, как фантазии, основано все исключительно на реальных событиях. Потому что я провела сегодня несколько часов над тем, чтобы взломать кое-чей персональный компьютер. А потом еще несколько часов, чтобы замести следы.

Кстати, расскажу вам, что я там нашла, чтобы вы представили, какую свинью я ему подложила. Короче, в электронной почте князька я нашла несколько десятков любовных переписок с разными девушками из самых богатых и уважаемых семей. При чем, велись они примерно в одно и то же время. Из этой наполненной полной чушью писанины, можно было сделать несколько выводов: первое – он был бабником, второе – его семья давно разорилась, и ему было приказано искать богатую невесту. Но, так как наш красавчик все-таки хотел и богатую, и красивую, а на ее поиски требовались время и деньги, то пока он подзарабатывал тем, что шантажировал своих пассий ими же сделанными откровенными фотками. Этот хитрый жук их так обрабатывал, умоляя отправить «соблазнительную фоточку», что наивные влюбленные дурочки на свою же беду это делали. А потом были вынуждены доставать деньги на откуп, в страхе, что все может всплыть, а их фотографии оказаться у родителей и во всех издательствах страны. После такого найти достойную пару своего круга стало бы практически невозможно.

Вы, наверное, сейчас задаетесь мыслью, а скинула ли я фотки этих дур газетчикам? Да уж, это был бы фурор. Я, конечно, не сволочь, но и ангелом меня не назовешь. Я скинула парочку, с замазанными лицами, но при этом таких, кого все равно можно было бы узнать косвенно. И этих несчастных я отобрала, потому что в настоящее время они были уже замужем, и кто-то даже уже обзавелся детками (представляете, как развлекался этот несовершеннолетний #ловеласдолбанныйизвращенец!). А еще я там нашла несколько фоточек нашей общей знакомой (хи-хи-хи). Сухостой там было лет четырнадцать на вид, и скорее смотрелась смешно, чем соблазнительно. Фотку я себе сохранила, пока не придумав, как можно этот компромат использовать на будущее, но у этого козлины поудаляла все.

Возвращаю стекляшку с заранее отрепетированным выражением шока на лице. Фон Дервиз, кажется, ни на секунду не ведется на это. Он качает головой и укоризненно смотрит на меня:

– Марта, я тебя знаю не достаточно долго, но уже понял, что подобное скорее бы рассмешило бы или привело в безумный восторг. Но твое фальшивое выражение оскорбленной невинности скорее подтверждает мою догадку о причастности к этой истории.

Вздыхаю. Какой же он все-таки умный, мой Красавчик.

Тфу, ты, не мой. Просто Красавчик. Нет, просто фон Дервиз.

Парень поднимает руку и просится выйти. В груди что-то неприятно давит, пока я провожаю его взглядом. Ведь я знаю, что он пошел за НЕЙ. Они помирятся, будут опять вместе, ведь он так сильно любит ее, что сможет все простить. Потом они поженятся. Это будет освещено во всех газетах страны и зарубежья. Может быть, даже покажут прямую трансляцию их бракосочетания по телевизору. Потом они нарожают кучку таких же идеальных деток и будут жить долго и счастливо.

А я стану кошатницей, которая будет до конца дней своих сокрушаться над тем, что сама подтолкнула их друг к другу и сделала возможными их отношения. Вы думаете, что я не понимала, что они помирятся? Конечно, понимала. Но он так сильно любит ее, и ему было так невыносимо больно вчера, что я просто хотела одного – прекратить его страдания.

Я с силой зажмуриваюсь, пытаясь остановить расползающееся черное пятно в моей груди. Дура, какая же я дура. Марта, только не влюбляйся. Не смей влюбляться, Марта!

Дождавшись, пока сердце начнет биться нормально, а дыхание восстановится, я открываю глаза и тут же натыкаюсь на острый взгляд Аннушки. Теперь ее лицо не просто бледное, а чуть посеревшее. Она смотрит на меня неотрывно и напряженно, что я начинаю испытать новое чувство по отношению к этой сучке – жалость. Блин, а она оказывается ничуть не глупее фон Дервиза.

Беру стекляшку, нахожу в контактах аватарку Сухостоя и отправляю ей сообщение: «У него больше ничего нет».

Надеюсь, моя жалостливость не позволит вычислить меня всем остальным.

Сухостой хватает свой планшет, и спустя мгновение я получаю ответное смс: «А у СМИ?»

Я: «НЕТ»

Она: «А у тебя?»

Ух, приставучая, какая.

Я: «А у меня откуда же может быть?»

Она бросает на меня быстрый взгляд из-за плеча и вновь печатает:

«Я заплачу тебе за них»

Рано я решила, что она умная.

Копирую свой предыдущий ответ и опять его отправляю:

«А у меня откуда же может быть?»

И сразу же еще одно:

«Тема закрыта».

Глава 14.

Утро встретило меня блаженной тишиной и теплым весенним солнцем, заглядывающим в окно. Все ребята разъехались на каникулы еще вчера вечером, и даже наша воспитательница осмелилась оставить меня одну без присмотра. Правда Алина Анатольевна обещала звонить каждый день по видеосвязи, проверяя, жива ли я еще и не натворила ли глупостей. Время она специально не стала оговаривать, чтобы я не могла в случае чего подготовиться к ее звонку. Также она предупредила, что если я не отвечаю на три звонка подряд, то она срывается с места и приезжает обратно в пансион.

Мне этого не хочется, так что я проверяю, включен ли у меня звук на стекляшке и, наконец, встаю с постели. Выглянув в окно на внутренний двор, я понимаю, что весна в этом году наступила ранняя и что погодка просто замечательная. Решив, что обязательно сегодня выйду прогуляться, я включаю на всю мощь музыку и, пританцовывая, направляюсь в душ.

Выйдя оттуда освеженной и вдохновленной, я думаю о том, что жизнь не такое уж говно. Но тут мой взгляд случайно падает на смежную дверь с комнатой моего соседа, и все мое благостное настроение вмиг испаряется.

Вчера, после того, как фон Дервиз выбежал за своей девушкой из класса, больше я его не видела. После уроков я отправилась почти сразу на кухню и не возвращалась оттуда до самого отбоя. Я старалась все это время не думать о том, где он и что сейчас делает с этой су…, в общем, не важно.

Мысли о том, как они сейчас, наверное, прижимаются друг к другу, пока летят на полуостров, заставляют меня напрячься. Чтобы прогнать от себя эти видения, я иду к шкафу, нахожу там спортивный лифчик, трусы и Бог знает каким образом попавшее сюда парео. Одев нижнее белье и повязав парео на бедра, я нахожу на стекляшке видеозапись с последним уроком танца живота, который я проходила, и включаю его. Я вообще люблю танцевать, а особенно восточные танцы. Так как записаться на курсы у меня возможности не было, я стала учиться этому искусству через ролики в сети. Правда, у меня не очень получается пока … Ладно, скажем прямо, я отвратительно танцую. Природа обделила меня пластикой и чувством такта. Конечно, сама я считаю, что у меня получается неплохо, но судя по смеху ребят из моей предыдущей школы во время школьных концертов, это только мне так кажется.

Восточная плавная музыка захватывает мое тело, я повторяю телодвижения танцовщицы из ролика и забываю обо всем на свете. Краем глаза я замечаю свое отражение в напольном зеркале. Встав напротив него, я продолжаю двигаться, невольно любуясь сама собой. И наплевать, что у меня вовсе не получается так, как у красотки из Ютуба. Эх, какая красота пропадает.

– Это выглядит горячо.

– Вот же черт! – ору я, от неожиданности подпрыгнув на месте и крутанувшись одновременно. – Какого хрена?!

Фон Дервиз лишь пожимает плечами, как будто не понимая, о чем я вообще его спрашиваю.

– Я услышал музыку, решил посмотреть, что ты тут делаешь и понял, что мне очень повезло, – он выразительно охватывает своим взглядом меня с ног и до головы.

Краска смущения предательски разливается по моей шее и щекам. Пока он стоит со скрещенными на груди руками, облокотившись о косяк смежной двери, и лениво наблюдает за мной, я как полоумная несусь к шкафу. Стягиваю первый попавшийся свитер и натягиваю его на голову. Блин, надо обзавестись халатиком. Сколько раз я тебе говорила, Марта, купи себе халат!

– Прости, если открою тебе глаза на правду, – слышу я насмешливый голос своего соседа. – Но, Марта, ты не очень хорошо танцуешь.

– Да пошел ты, – шиплю я, пытаясь натянуть джинсы. – То, что у меня не очень хорошо получается что-то делать, еще не значит, что я не должна этим заниматься.

– Правда? – незамедлительно реагирует он. – Тогда почему ты ни разу не появлялась на занятиях по танцам?

Ах, да, это он про мой дневной сон три раза в неделю. Бедная медсестра даже не подозревает, сколько электронных освобождений от занятий она мне уже выписала.

– Это на таких, где вы в обнимочку в течение часа под нудную музыку еле шевелитесь? Увольте, – злобно отвечаю я, пока меняю свитер на майку – все-таки уже жарко в свитере. – Так какого хрена ты тут делаешь?

– По большей части времени живу, – парень неотрывно наблюдает за мной, пока я безуспешно пытаюсь спрятаться за приоткрытой дверцей шкафа.

– Ты бы хоть вышел или отвернулся, – рычу я, поправляя майку.

– Зачем? – я не смотрю на него, но точно знаю, что сейчас он улыбается. – Я же тогда пропущу такое восхитительное зрелище.

– Пф-ф, – фыркаю я, тем временем как мурашки приятностей разбегаются по моему телу. Наконец, полностью одевшись, я подхожу ближе к Красавчику. Он стоит все в той же позе. Белая майка подчеркивает его бицепсы на руках, а протертые джинсы и босые ноги делают весь его вид таким домашним и одновременно безумно симпатичным. – Так почему же ты не уехал со всеми? Сегодня весь класс улетел на полуостров. И как же Амина? Она вряд ли обрадовалась, что ты ее кинул.

Он смотрит на меня долгих несколько секунд, прежде чем ответить:

– Мне нужно было побыть одному, разобраться. Амина тоже никуда не поехала. Слишком много сейчас ажиотажа вокруг Третьякова, так что думаю, что до конца каникул она и носа из своего поместья не покажет. И думаю, что «спасибо» мы все должны сказать за это тому анонимному писателю, который сочинил столь скандальную статью.

– Ну, уж тебе точно стоит сказать ему «спасибо», – едко замечаю я. – Ведь благодаря этому анонимному автору, ты вернул свою девушку.