Разлучница судьба

За это время в стае произошло много судьбоносных событий.

Глава 6. Встречи с другими группами

Как – раз группа подошла к двум гребням, отделенным друг от друга небольшой лощиной шириной около 30 метров. Эта лощина обозначала границу раздела между территориями двух групп. По ту сторону границы жил вожак, с которым у Кеша был давний конфликт. Кеш был опытным вожаком и не хотел драки. Встреча была неизбежной, и Кеш хотел урегулировать конфликт мирным путем. Кеш с большой терпимостью относился к самцу помоложе, который вечно ходил с напыщенным видом, бил себя в грудь и ломал ветки деревьев, растущих на его гребне. В первый день контакта Кеш реагировал только на некоторые крики Пепе (вожака другой группы), а взрослые самки в стае Кеша не обращали внимания на выкрутасы молодого самца.

Мари родилась и выросла в стае Пепе. Увидев свою семью, она направилась к ним. К ней в сопровождающие набились средний сын Лиз и Пени. Оказавшись на противоположной стороне, они стали беситься вместе с некоторыми подростками на склоне горы ниже Пепе. Хотя прошло несколько лет с тех пор как они расстались с Мари, было очевидно, что её хорошо помнили в родной семье. Молодежь обступила её, они улыбнулись друг другу и закружили в играх.

К концу дня Пепе совершил неосмотрительный поступок – направился на противоположную сторону лощины к Кешу в сопровождении нестройной группы сородичей, а также Мари и её свиты. Столь вызывающее поведение не могло остаться без ответа со стороны Кеша, с негодованием смотревшего на растянувшуюся по лощине процессию. Он намеренно важной походкой спустился к ней, оставив позади остальных членов семейства. Оба вожака приблизились друг к другу на расстояние около метра, остановились и замерли в неловких позах, отведя глаза в сторону. Члены семьи обеих групп тоже застыли, не произнося ни звука. Напряженное состояние вожаков передалось и им.

Вдруг, не выдержав напряжения, Пепе встал на ноги, забил себя в грудь и принялся шумно хлопать по растительности, разделяющей его и Кеша. Этого было вполне достаточно, чтобы вывести из себя более взрослого самца, который до этого был самим воплощением терпимости. Гневно зарычав, Кеш ринулся на Пепе, и тот с позором удрал вниз со своей группой. Воздух зазвенел от их истерических воплей. Пепе пробежал немного, остановился на месте и, презрительно смотрел на пришедших в замешательство членов соседней группы. Он остановился метрах в пятнадцати и, видимо, почувствовав себя в относительной безопасности, снова принялся бить себя в грудь, улюлюкать и кидаться из стороны в сторону. Кеш с показным равнодушием повернулся и гордо прошествовал вверх на гребень, где его поджидало семейство. По пути он дважды остановился и делал вид, что ест листья чертополоха, которые обрывал без спешки, чтобы не выпускать из виду Пепе. Мари со своей свитой осталась в лощине и с тоской поглядывала на свою бывшую семью.

И тут Пепе совершил новую ошибку, решив вернуться к подножию гребня, на котором находилась семья Кеша, чтобы забрать с собой Мари. Разъяренный Кеш стремглав кинулся вниз и отогнал молодого вожака к обеспокоенным членам его группы. После пристального взгляда прямо в глаза Пепе Кеш отвернулся и толчками погнал Мари, Пени и своего сына наверх прочь от группы соперника. Присоединившись к членам группы, стая пошла на кормежку. После небольшой передышки стая Пепе молчаливо пошла в том же направлении, но ниже по склону.

Всю эту картину я наблюдала сидя в густых зарослях кустарника. Я выбрала удобную позицию, чтобы видеть, что происходит впереди, но при этом так, чтобы меня не видели члены соседней группы. Я боялась напугать их своим появлением, зная, как гориллы относятся к людям. Я также как и Кеш хотела избежать драки. Я надеялась, что на этом встреча двух групп закончится, но не тут – то было.

Утром я увидела Пепе, усиленно бившего себя в грудь и нерешительно улюлюкавшего. Через несколько секунд я увидела Мари, направлявшуюся к соседней группе, ведя за собой все ту же компанию. На гребне их восторженно встретили молодые её члены, и все снова принялись мутузить друг друга и кувыркаться.

На высшей точке гребня, метрах в 12 над веселящейся молодежью, Пепе продолжал усиленно бить себя в грудь, метаться и улюлюкать, но Кеш, словно не замечал его потуг. Я, как и вчера, спряталась на своем наблюдательном пункте. Едва затихали отголоски одного сеанса, как начинался другой. Прошло около двух часов, и только тогда Кеш нехотя покинул свой сторожевой пост и с важной молчаливостью зашагал в сторону соседней группы. Пепе тут же затих, забегал вверх и вниз по склону. Его движения были так неестественны, что создавалось впечатление, будто кто–то дергал сухожилия его ног, которые выписывали в воздухе несуразные кренделя. Кеш не спеша, добрался вверх по склону до Пепе, они оказались лицом к лицу и застыли, широко расставив ноги и вздыбив шерсть, от чего казались ещё крупнее.

Через несколько секунд оба самца отвернулись друг от друга и разошлись в стороны, точно заводные солдатики: Кеш потопал вниз, а Пепе вверх, к своей затаившей дыхание группе, к которой примкнула Мари. Он притормозил, когда вся группа с исступленными криками дружно ринулась ему навстречу. Однако Кеш и не думал отступать, он ворвался в гущу налетевших на него членов соседней группы и добрался до Мари, которая при его приближении покорно встала на колени. Он схватил самку за загривок и выволок из группы. Спускаясь с гребня, они встретились с другими членами своей семьи, и Кеш властно приказал им следовать за ним. Его сородичи повиновались, поджав в страхе губы. Когда они отошли от соседей на 25 метров, Пепе разорвал тишину биением в грудь и улюлюканьем. Кеш остановился как вкопанный и, повернувшись, бросил на молодого самца угрожающий взгляд, а затем снова погнал свое покорное семейство к подножию холма. Оказавшись на дне лощины, подростки затеяли игру в догонялки, как бы разряжая обстановку. Кеш спрятался от глаз Пепе в густых зарослях.

Через несколько минут Пепе необдуманно пошел вниз в сопровождении трех молодых членов своей группы, комически подражавших его смелой походке. Хотя Кеш сидел в густых кустах, он знал о приближении Пепе и не спешил, размышляя, стоит ли связываться с ним напоследок. Потом решил спокойно довести беглецов до стаи и тем самым исчерпать конфликт. На этом встреча закончилась, и обе группы разошлись в разные стороны.

Спустя два месяца после этой встречи произошла ещё одна встреча с одной из соседних групп. Место их встречи было залито кровью; повсюду виднелись клочья шерсти, лужи жидких экскрементов и множество поломанных веток. Об этом я узнала последней из группы. Во время стычки я находилась далеко от стаи и ничего не слышала. Вернувшись с прогулки, я увидела, что у Кеша возле локтя торчала правая плечевая кость, окруженная обнаженными связками и соединительной тканью. Бик помогал отцу в ожесточенной схватке. У него было восемь ран от укусов на руках и голове. Я в этой ситуации была бессильна, и, могла помочь вожаку лишь морально. Я практически круглыми сутками находилась около Кеша, пытаясь хоть как–то облегчить его страдания.

Кеш попадал во все большую зависимость от Бика, который помогал ему в стычках с другими группами или одинокими самцами. Объединение сил отца и сына было полезным, как для стареющего Кеша, так и для Бика, который таким образом приобретал ценный опыт встреч с чужаками.

Несколько недель после кровавой стычки Кеш и Бик отлеживались, склонив головы, друг к другу во время долгих дневных привалов, и урчали, выражая друг другу сочувствие по поводу полученных ранений. У сына раны зажили гораздо быстрее, и ему вскоре надоели эти долгие передышки, в которых столь нуждался Кеш. Молодой самец в сопровождении части членов группы часто отходил в сторону от дневных гнезд метров на тридцать на кормежку. Кеш оставался один или со мной. Его рана сблизила нас. Мы могли дольше наслаждаться обществом друг друга. Пока Кеш поправлялся, случалось, что Бику кружил голову его повысившийся престиж в группе, и он начинал дико скакать среди самок. Каждая защищалась от него по–своему, но в основном они старались держаться от него подальше.

Дневные периоды отдыха были затяжными, пока у Кеша полностью не зажила рука. Казалось, что вожак не отоспится. Дочь Аки, Келли была крайне огорчена ужасной раной на руке Кеша. Келли, которая наиболее усердно ухаживала за отцом, ни разу не чистила его шерсть за полугодовой период его выздоровления. Но она подолгу сидела рядом с вожаком и с тревогой заглядывала ему в глаза, как бы пытаясь утешить его своим присутствием.

Глава 7. На пике блаженства

Чем дольше мы были вместе, тем сильнее развивалась наша любовь. Я не знала как себя вести рядом с ним. Ещё несколько лет назад мне и в голову не могло прийти, что я окажусь в джунглях. Видимо, эта встреча была предназначена судьбой. Я не могла сопротивляться своим чувствам. И, в конце концов, сдалась. Такого блаженства я не испытывала никогда. Я впервые осознала, что такое настоящая любовь. Мне казалось, что я летала в небесах, а за моей спиной выросли крылья. Мне было так легко и свободно как никогда. Теперь я жила только для него, и знала, что мне нужно было всю жизнь. Я жила в навязанном мире, и, привыкла думать, что все хорошо. Но в глубине души, я боролась с этим миром, но победить его не смогла. Борьба стихла, и я потихоньку умирала, не замечая этого. Встретив, Кеша я начала оживать. Счастье переполняло каждую клеточку моего тела, каждую фибру души. Все вокруг улыбалось и пело. Мир был наполнен яркими красками. Нам хотелось разделить свое счастье со всей вселенной. Нам не нужны были ни слова, ни движения. Мы понимали друг друга с полувзгляда.

С этого момента наши отношения развивались стремительно. Каждый день был наполнен любовью. Мы гуляли по джунглям, порой забывая о других членах стаи. Кеш показывал мне самые красивые места. Если раньше мне тяжело было справиться с новой жизнью, то теперь все трудности уходили далеко назад, и я перестала их замечать, словно вернулась в дом со всеми удобствами. Даже назойливые насекомые вызывали у меня улыбку.

Помню один случай. Я лежала на солнышке и загорала. День был очень теплый. Кажется, я даже задремала, и, в какой – то момент почувствовала, что кто–то гладит меня. Я открыла глаза и увидела перед собой Кеша. Он ласково смотрел на меня и поглаживал цветком. Не знаю, где он его нашел, но я таких цветов в округе не видела. Он был такой красивый. Мы очень долго просто смотрели друг на друга. А потом до самого вечера гуляли. Этот день до сих пор стоит у меня в памяти. Раньше он позволял себе такое, только, когда мы были наедине, а в тот день это видели все. Я как–то раз заснула у него на руках, совсем как младенец. Это было вечером. Все уже ложились спать. А мы сидели и гладили дуг друга. Дня нам не хватало. Он казался очень коротким. Он гладил меня по голове правой рукой, а я поглаживала его левую руку. Мне было так хорошо, что я не заметила, как уснула. Таких историй у меня много, но мне больно их вспоминать.

Счастье длилось три года. Увы, жизнь жестокая штука. Она может дать тебе все, что пожелаешь, но так, же легко может забрать назад свой подарок. Все началось с убийства Бика. Однажды на группу наткнулись браконьеры. Кеш повел всех в укрытие, а Бик остался, чтобы задержать браконьеров. Я хотела с ними поговорить, но Кеш не позволил мне это сделать. Он закинул меня себе на спину и потянул вперед. Я знала, что Бик не вернется; я хотела его спасти, но я все равно ничего не смогла бы сделать, лишь подвергла бы опасности себя. Кеш знал, что меня не пощадят. Им не нужны лишние проблемы. Группа вернулась на место встречи с браконьерами только ночью. То, что мы увидели, не поддавалось никакому объяснению.

Бик лежал в окровавленных примятых зарослях. Голова и руки его были отрублены, а на теле виднелись множества ран от ударов копьями. Бик получил 5 смертельных ран, нанесенных копьями и, тем не менее, ему удалось задержать браконьеров и дать нам возможность скрыться, которую мы с успехом использовали. Бик дал последний бой в гордом одиночестве, проявив необычайное мужество.

Глава 8. Разгул браконьеров

Безмятежная жизнь стаи закончилась. Каждый её член знал, что браконьеры не отступят. Они будут преследовать стаю пока не получат то, что им нужно. А что было нужно этим извергам, они не знали. Спустя две недели произошла ещё одна трагедия, с которой жизнь стаи, да и моя тоже, покатилась под откос.

В этот день я шла впереди стаи по тропе, ища ловушки. Через какое – то время меня сменил Кеш. Эта смена оказалась роковой. Пройдя два километра, он угодил в ловушку – клетку. Как бы мне ни хотелось его спасти, я понимала, что чувства нужно отодвинуть на второй план. Сейчас было важнее увести стаю. Я знала, что если стоит клетка, значит, он им нужен живой. Я увела стаю в убежище и вернулась к клетке. Но её там уже не было. В голове пронесся водопад мыслей. Не понимая, что происходит и почему, я оглядывалась вокруг. Увидев на земле следы от машины, я пошла по ним. Дойдя до лагеря, я заметила, что солнце уже клонилось к закату. На оценку ситуации ушло несколько минут. Спрятавшись в густых зарослях кустарника, и, обнаружив, что браконьеры пьют и уже начинают пьянеть, я очень удивилась, но потом обрадовалась. Ведь это было мне на руку. Я решила дождаться, когда они лягут спать.

Они затихли далеко заполночь, и, выбрав удачный момент, я направилась к клетке Кеша. Подойдя ближе, я обнаружила, что он заперт не один. В лагере находилось 4 гориллы. Узнав у Кеша где находятся ключи от клеток, я с успехом достала их. Выпустив сначала Кеша, я пошла к другим клеткам. Гориллы, видя человека, подняли шум. Их крики разбудили браконьеров. Мне удалось открыть только две клетки, прежде чем из палатки вылез первый браконьер. Я поняла, что оставаться здесь дольше нельзя, и, побежала к лесу. Кеш был рядом со мной. Первый браконьер быстро вернулся в палатку и взял ружье, разбудив остальных. Уже подбегая к лесу, Кеш остановился и сел возле куста. Мне никак не удавалось заставить его бежать. В это время браконьеры навели прицелы на беглецов.

Кеш медленно закинул голову назад. И сквозь сжатые губы начал отрывисто, глухо и грозно ухать. Сначала медленно и негромко, потом все быстрее, так, что отдельные звуки сливались в сплошной рев. На мгновение он замолк, сорвал первый попавшийся листок и положил его между губ. Затем поднялся во весь рост, резким движением вырвал и подбросил вверх растущий рядом куст, и, выпятив грудь, начал выбивать на ней согнутыми пальцами рук гулкую барабанную дробь. Затем стремительно бросился вперед. Он смог сделать лишь несколько шагов как раздались оглушительные выстрелы.

Я бросилась к Кешу все ещё надеясь, что его можно спасти. Но все мои надежды оказались тщетны. Я видела любимого живым последние секунды. Когда я к нему подбежала, он уже умирал; он успел мне сказать, что любит и, умер. Я повернулась к браконьерам, и подошла к тому, который стрелял. Я пристально посмотрела ему в глаза, а руками нащупала нож. В голове прочно обосновалась лишь одна мысль: «Я тебя уничтожу. Не сейчас. Не здесь. Ты за все заплатишь, убийца». Достав его, я повернулась к лесу и пошла в чащу. Дойдя до кустарников я повернулась, и, со взглядом, полным ненависти и сказала:

– Что вы сделали? Зачем? Чем он вам помешал? Вы убили сейчас не одного, а двоих. Как мне теперь жить? Как вас после этого назвать? Не понимаю, почему вас называют людьми; вы не люди вы изверги. Я вас ненавижу. Вы жестоко поплатитесь за то, что сделали.

Сказав это, я что было мочи, рванулась в лес.

Глава 9. Месть. Новый роман

Кеш так и остался лежать на земле нетронутым. Мертвым он был им не нужен. Через несколько дней я вернулась к месту трагедии с членами семьи. Мы похоронили славного вожака и разошлись. В стаю я не вернулась. Я не могла вернуться туда, где всё и вся наминали мне Кеша. Рядом с этой поляной я нашла то самое дерево, где я провела первую ночь после того, как потерялась. Там я провела дней 5, обдумывая план мести и справляясь со слезами.

А потом случайно столкнулась со стаей. Моему появлению обрадовались те, кто остался в живых. Я тоже обрадовалась, узнав, что стая не распалась. Только теперь у нее был другой вожак. Этот вожак долго не подпускал меня к стае. Он боялся. Но я нашла с ним общий язык. С его помощью я выследила всех браконьеров, которые убили Кеша. Я убивала их с особой жестокостью, оставляя метку – разбитое сердце. Вскоре остался один убийца – тот, что стрелял. Я подкараулила его в зарослях кустарника. Я дождалась того момента, когда он остался один и, в тот момент, когда я собиралась напасть, появился еще кто–то. Тогда я решила дождаться ночи и убить его спящего. Так было безопаснее и надёжнее. Не смотря на мое нежелание жить, инстинкт самосохранения остался.

С наступлением ночи я направилась в лагерь. Все уже спали. Я осторожно нашла палатку убийцы и вошла. К счастью он был там один. Я на цыпочках подошла к нему и занесла нож над его сердцем. В ту секунду, когда я готовилась нанести удар, он открыл глаза. Я не столько от желания убить его, сколько от испуга воткнула ему в сердце нож. Насколько я помню, я ещё успела сказать: умри, сволочь. Он умер у меня на глазах. Глядя на него, я вспомнила, как точно также на моих глазах умирал Кеш. Я схватила нож, и начало колоть его во все части тела. С большим трудом я себя утихомирила. Успокоившись, я нашла еще нетронутый участок тела и вырезала свою метку – разбитое сердце. В палатке я нашла кувшин с водой, смыла кровь с себя и ушла никем не замеченная.

Вот так закончилась моя жизнь. Я, не помня себя куда – то шла. Очнулась у края обрыва. Мне оставалось лишь сделать шаг, и мое бренное тело полетело бы вниз. В этот момент ты схватил меня за руку. Я ещё долго не могла понять, что со мной и где я. Мою жизнь спасали дважды. С тобой я прожила дольше всех. Но, ты прости меня, я так и не смогла тебя полюбить. Ты для меня лишь лучший друг.

– Я понимаю. Теперь моя очередь рассказать тебе, что привело меня к этому обрыву. Моя история короче. Как–то раз я встретил девушку. Мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Через год после знакомства мы поженились. Детей у нас не было. Все бы ничего, но однажды ей поставили страшный диагноз – рак, причем последней стадии. Лечение бесполезно. Жить ей оставалось максимум год. Тот год я не забуду никогда. Говорили, что любовь способна творить чудеса, но в нашем случае чуда не произошло. Это время было самым счастливым в моей жизни. Мы собрали все свои сбережения и отправились в кругосветное путешествие. Это путешествие закончилось здесь. Мы рассчитывали пробыть здесь недели две, а получилось два дня. По приезде сюда ей почти сразу стало плохо. Пришлось лечь в больницу. Там она и умерла. Её похоронили на следующий день. В тот же день я пришёл к обрыву. Я шёл туда с одной целью – отправиться вслед за любимой. Я шёл, ничего не замечая вокруг. К действительности меня вернул крик. Кто–то кричал: почему жизнь так несправедлива? Помню, я подумал, что это правда так, но в тот, же момент опомнился и побежал к источнику звука. Я увидел тебя. Мне в голову пришла мысль, что я не зря здесь, что я должен тебя спасти. Мне показалось, что ты сейчас шагнешь вниз. Я схватил тебя за руку и потянул на себя. Я подумал, что ты умалишенная. Твои движения были похожи больше на движения животного, нежели человека. К тому же ты что–то говорила непонятное, нечеловеческой речью. Так что я даже удивился – ты ли это кричала или мне показалось. Что было дальше, ты знаешь.

– А знаешь, я ведь тоже до сих пор её люблю. Так что мы с тобой квиты.

– Я не помню, как я кричала. Я вообще мало что помню. Я помню тот день как в тумане. Знаешь, в моей жизни тоже был такой случай. В джунглях я оказалась именно поэтому. У моего мужа тоже обнаружили рак. Только мне говорили, что он может выжить. Но он не выжил. Денег он мне не оставил. Все было записано на его сестру, а она меня ненавидела. Так я осталась на улице. Родители умерли за два года до этого. Других родственников у меня нет. У меня были лишь кое–какие собственные сбережения. На них – то я и уехала. Вот такая веселая у меня жизнь.