На грани

Как на иголках сидел я всё это время, дожидаясь вечера. Лишь несколько минут казались мне вечность. Ожидание едва не свело меня с ума, и только предвещание великого момента не дало мне умереть со скуки. К огромнейшему счастью, эти пытки длились не столь долго, как я того ожидал, но они заставили меня неплохо понервничать. Кроме того, мое положение ухудшало отсутствие табачного дыма и никотина в организме, поскольку с этой убийственной привычкой я начал борьбу. Было странно и даже неприятно сидеть, осознавая, что тебе нечем занять себя, а ускорить течение времени не является возможным. Даже музыка ни в каком виде не смогла помочь мне.

Когда столь мучительное время истекло, необъятная радость наполнила меня изнутри, словно я умер и родился вновь. В третий или даже четвёртый раз убедившись, что ничего не забыл, из дому я вышел абсолютно новым человеком. Глубоко внутри мои чувства были подобны заключённому, который лишь спустя десятки лет вновь обрёл свободу. Чувствуя себя отлично, как никогда ранее, я поспешил на нашу обусловленную встречу.

Сначала м довольно долго говорили, любуясь окружающей нас природой, слушая пение птиц и обсуждая всё, что только могли себе позволить. Это могло бы продолжаться необычайно долго, если бы в конце концов я не сказал то, что собирался:

– Послушай, я знаю, что мы не так уж долго знакомы, однако, когда я узнал о нелёгкой судьбе твоей семьи, то не смог остаться в стороне. Мои намерения были более чем серьезны, потому я готов был пожертвовать все деньги, которые только имел, если бы знал, что мои чувства верны. Когда речь зашла о том, что, возможно, вскоре ты потеряешь самого близкого человека в мире, моим сомнениям больше не осталось места, хотя, глубоко в душе, я всё ещё размышлял о правильности своего решения. После того, как в городе казино ничего не получилось, а мой, пожалуй, лучший друг не хочет меня видеть, больше мне не к кому идти, ведь кроме родителей никого и не осталось. Поэтому утром я кое о чём поразмыслил и сейчас должен задать лишь один-единственный вопрос. Холли, ты выйдешь за меня замуж?

IV

– Должно быть, это какая-то шутка. Том, ты отличный парень, и в твоей жизни ещё будут сотни девушек…

– Возможно, но мне нужна лишь одна.

– А дети? Я хочу детей…

– У нас будут дети. Сколько ты хочешь? Десять? Двенадцать?

– Том, я серьезно…

– Я тоже… Ладно тебе, Холли, ты выйдешь за меня или нет?

Дата нашей свадьбы была назначена через несколько недель. Приглашение быть моим шафером я отправил Питу, однако, за всё это время мы с ним не виделись, не говоря уже об общении. По этой причине моим, скажем так, запасным вариантом являлся Джим – мой школьный приятель, который изначально предупредил меня об опасности моей, тогда ещё первой, любви. Жаль, что тогда его словам я не придал никакого значения.

Вплоть до момента, когда священник уже собирался начать службу, все мы переживали, так как моего шафера не было. Лишь когда Джим уже был готов исполнять обязанности, дверь отворилась и Пит, как ни в чём не бывало, занял необходимую позицию.

Мне показался довольно странным тот факт, что как только я прекрасно себя чувствую или же у меня должен быть счастливейший день, жизнь тут же пытается сбить меня с ног: обязательно что-то пойдёт не так. Во время традиционного обряда мне пришлось сдерживаться, чтобы не уснуть, или, чего хуже, рассмеяться. Кажется, раньше я уже упоминал о моём отношении к религии, поэтому эта традиция стала для меня своего рода бременем, и если бы не любовь, ради которой мне пришлось это стерпеть, я ушёл бы из церкви сразу же после начал церемонии.

На большом праздновании собрались почти все наши родственники и друзья. С некоторыми из моих одноклассников я всё ещё поддерживал хороши отношения. Многие из них пошли на поводу у «более авторитетных и прибыльных профессий», но были и те, чья работа оказалась в точности, какой они себе её представляли. Одним из таких «мечтателей» был Марк. Сколько его помню, он всегда хотел быть детективом вроде тех, о которых так много написано в книгах. И ему это удалось.

Незадолго до величайшего праздника в моей жизни, я попросил его отыскать одного человека, и тогда на свадьбу мне иной подарок не нужен. Ведь нет ничего лучше, чем подарить счастье тому, кто тебе вовсе не безразличен, а совсем даже наоборот – очень близок. Излагая всю суть вкратце, я попросил Марка отыскать трусливого отца Холли. До того, как спустя много лет произошла встреча, я пытался понять или, скорее, предсказать, чем это закончится. Меня терзали сомнения. Что, если это испортит весь праздник? Что, если она ненавидит бросившего на произвол судьбы их семью отца?

Увы, так оно всё и случилось. Как только он явился и сказал, кем на самом деле является, мать, которой стало намного лучше, а вместе с ней и её дочь, едва не прогнали его, пока я не вступился. Каверзная, конечно, ситуация вышла. Вместо ожидаемой радости взамен я получил нашу первую ссору. Спасибо присутствующим дамам, не позволившим моей невесте сбежать со свадьбы. А пока эта ситуация не была решена мирным путём, мой отец предложил мне выпить виски, чтобы не так болезненно переживать события.

– Что я наделал? – задал я риторический вопрос, но всё же услышал ответ.

– Напортачил немного, да и всё. Не переживай, такое рано или поздно случается со всеми.

За моей спиной стоял не кто иной, как Пит.

– И всё же ты пришёл…

– А как иначе? Уж не думал ли ты, что я упущу возможность увидеть друга самым счастливым человеком на земле?

– Исходя из последних недель я даже не надеялся когда-либо увидеть тебя вновь.

– На то были иные причины, обсуждением которых не стоит портить торжество. Прими мои поздравления, Том. Мне очень хочется верить, что ты сделал правильный выбор.

– Кстати, тебе когда-то стоит попробовать нечто подобное.

– Ты делаешь мне предложение?

– Вовсе нет – отныне я женат. Надеюсь, она не сбежит от меня со свадьбы.

– Нет, это исключено. Я же не сбежал.

– Это потому, что я никогда не приглашал твоего отчима, которого ты терпеть не можешь, на твою свадьбу. Кстати, в тот день, когда я впервые наведался к твоему новому дому, дверь мне открыла девушка. У вас с ней всё серьёзно?

– Эх, Том, – сказала Пит и положил мне руку на плечо, – она просто без ума от меня. Странно чувствовать, что кто-то любит тебя больше жизни.

– А ты чувствуешь к ней что-то подобное?

– Нет, совершенно. Может, я просто не умею любить?

– Знаешь, какое-то время этот вопрос думал и меня. Почему бы тебе не жениться? Как видишь, в моём случае это сработало.

– Все хотят, чтобы я нашёл кого-то, женился и всю жизнь обременял себя заботами о ком-то ещё. Конечно, я люблю людей, но пока что я не встречал, женщины, которой нравился бы философ без образования и работы вроде меня. Да и довольно говорить о моей жизни. Лучше проведай свою невесту, иначе она точно бросит тебя прямо на свадьбе.

Почти все женины и девушки собрались в одной из комнат. Стоило мне лишь войти, как все они тут же исчезли, чтобы оставить нас наедине.

– Зачем? – спросила меня Холли.

– Вероятно, ты спрашиваешь, зачем я сделал это. Я ни в коем случае не хотел обидеть тебя, а совсем даже напротив, я надеялся, что ты захочешь повидаться со своим отцом.

– Который оставил нас страдать? Нет уж, этого простить нельзя.

– Конечно, я оказался неправ, когда совершил столь рискованный и необдуманный поступок, но посмотри на всё с другой стороны. Не брось отец вас в детстве, разве мы сидели бы здесь? Видишь ли, я хотел как лучше, ведь в душе надеялся, что прошлое не влияет на твою нынешнюю жизнь. И я ошибся, признаю. Но знаешь, ненавидеть может каждый, а вот умение прощать дано не всем. Почему бы тебе не закрыть глаза на твоё прошлое и не устранить неприязнь к отцу? Свой поступок я совершил лишь из большой любви к тебе и не более.

– Даже если я дам ему второй шанс, мать всё равно захочет вытолкать его за дверь, а вместе с ним и меня заодно.

– И что? Насколько я помню, мы теперь женаты, а, значит, имеем право жить где хотим и как хотим. К чему нам эти разногласия и ссоры в самый счастливый день нашей жизни? Давай лучше вернёмся ко всем, пока на нас не обиделись гости.

Я настоял на том, чтобы праздник закончился ранее, чем начнётся ночь. Нет смысла праздновать часы напролёт и ложиться спать лишь с наступлением рассвета. Поэтому вечером, как и все нормальные люди, мы легли спать.

Следующим утром, когда пришло время открывать подарки, мы не только радовались, но и удивлялись. Особенно сильно мы были поражены подарком Пита, который подарил нам сумму, близкую к миллиону и написал: «Надеюсь, этого будет достаточно для начала вашей совместной жизни». Теперь я догадался, почему не видел его несколько недель. С другой стороны, на такой способ заработка много времени не нужно, выходит, причина, по которой мы не общались, в ином. Но в чём? Чтобы выяснить это, я проведал Пита сразу, как только мне представилась такая возможность. На этот раз он открыл мне дверь собственной персоной.

– Признаться, не ожидал увидеть тебя так скоро после свадьбы. Проходи, чего уж стоять на пороге.

– Пит, миллион долларов – это много, – продолжил я, когда мы вошли.

– Если быть точнее, девятьсот пятьдесят четыре тысячи и семьсот долларов. Можешь не переживать, они добыты честным путём.

– Ты снова играл в покер? Так и до зависимости недалеко!

– Мне? До зависимости от азартных игр? По этому поводу не волнуйся, ведь играю я довольно редко, да и то только для благого дела. А ты ведь здесь не только поэтому, верно? Что же тебя, друг мой, беспокоит?

– Мне кажется, молодо семье не нужно столько денег сразу. Это очень щедро с твоей стороны, но мы не можем принять твой подарок. Я считаю, что финансирование семьи должно лечь только на мои плечи.

– Что-то я не припоминаю, кем ты будешь работать? Бухгалтером? Многие говорят, что это очень надёжная профессия будущего, но я в это не верю. С ней ты никогда не позволишь себе жить так, как хотел бы. К тому же, я не уверен, что простой бухгалтер способен заработать столько денег. Сочти мой подарок как помощь вам в самом начале.

– Кажется, я не упоминал, что хочу стать бухгалтером, и хоть твои выводы верны, я хотел бы знать, на чём они основаны.

– Книги. Когда я был у тебя дома, то видел, на твоём столе в том числе, книги, которые читают либо бизнесмены, либо бухгалтеры. Жизнь научила меня обращать внимание на детали и делать выводы.

– Раз уж ты сам заговорил о том дне, может объяснишь, в чём дело?

– Представь себе картину: приходишь ты домой, а твоя жена курит сигарету и твердит о чём-то, словно показывая, что она поняла жизнь. Почти уверен, что ты разозлился бы и оставил её наедине с собой, пока она не поймёт своей ошибки.

– Возможно, но в чём моя ошибка? В том, что у меня есть своя точка зрения? Допустим, я не прав. И как тогда жить без семьи и работы? Каково будет мне просыпаться стариком и понимать, что я совсем один, да плюс ко всему ещё и не реализовал себя, ничего не достиг в жизни?

– А меня такая жизнь вполне устраивает: делаешь, что хочешь, живёшь, как хочешь, засыпаешь и просыпаешься, с кем хочешь, и, что самое главное, идёшь куда и когда хочешь. Я надеялся, что за несколько недель ты это поймёшь, но, раз тебе не удалось, предлагаю просто закрыть эту тему. Признаться, я был потрясён, когда получил приглашение на свадьбу. Вроде бы совсем недавно ты был потерянным в жизни мальчишкой, как уже совершаешь смелые шаги во взрослую жизнь.

– Тебя устраивает такая жизнь? А любил ли ты когда-либо кого-то, кроме своих родителей?

В ответ я получил молчание, а когда Пит осознал всю неловкость паузы, то сказал:

– Лучше я покажу тебе дом. На звание самого уютного или самого большого он, конечно, не претендует, но мне здесь хорошо, а всё остальное не столь важно.

Ему свойственно менять тему разговора, когда он не хочет о чём-то говорить, но мне кажется, что точно такую же особенность можно наблюдать у каждого человека. Разница лишь в том, как часто и насколько явно каждый из нас использует это в своих целях.

Осознав, что больше мне здесь делать нечего, я как можно скорее распрощался со своим товарищем. Хотя, в тот день я начал сомневаться, может ли он всё ещё являться им. Все обстоятельства вокруг складывались не лучшим образом, словно мир решил свести меня с ума, как это было во времена моей первой депрессии. Неужели со мной повторяется та же история? Ведь, кажется, нечто подобное уже случалось в моей жизни ранее, и тогда мне точно также было некуда идти, кроме дома. Что ж, зато теперь у меня больше не было иной дороги, а, значит, и выбора у меня не осталось. Либо мой путь был верен, либо абсолютно ложен. Всё это мне ещё предстояло узнать. По крайней мере, рядом со мной был человек, которого я любил.

V

Прошли недели и месяцы, прежде чем я увидел Пита вновь. В новом доме я с Холли довольно неплохо освоились, побывав до того на Гавайских островах во время нашего медового месяца. Это маленькое путешествие лишь сильнее дало понять, что сердце меня не подвело, и что я сделал правильный выбор, руководствуясь истинной любовью.

Среди подарков на нашу свадьбу было довольно много полезных вещей, благодаря которым наш дом стал тёплым и уютным семейным гнёздышком. А деньги, которых помимо подарка моего некогда товарища и без того было предостаточно, позволили нам сделать первые успешные шаги в нашей совместной жизни.

Однажды утром, когда мы ещё могли себе позволить выспаться, почтальон принёс утреннюю газету и несколько писем. Подобно птице, которая рано просыпается, чтобы подарить миру свою песню, к тому времени я уже не спал. Теперь же у меня появилась ещё одна причина встать с постели.

Проверив почтовый ящик, я обнаружил там газету, которую нам приносили каждое утро, счета за текущий месяц и запечатанное письмо. Вновь без адресата и адресанта. Любой иной человек начал бы что-то подозревать, однако, я был уверен, что знаю, кем является отправитель и что написано внутри. Возможно, именно поэтому я не стал читать письмо, а сразу отложил его в ящик стола.

Взглянув на свою супругу, которая всё ещё спала, я вновь понял, насколько она прекрасна и даже на какой-то момент подумал, за что мне выпало такое счастье. Ради этого стоило рано вставать по утрам, ведь этой красотой можно было любоваться целую вечность. Именно так проходило каждое моё утро час за часом напролёт. А когда её уже было пора вставать, я приносил ей кофе, которое она так любила.

Следующее утро прошло точно также, и я вновь получил письмо, которое не стал открывать. Правда, тот день не был столь прекрасен, поскольку совершенно случайно Холли обнаружила в моём столе письма от Пита, который никогда не оставлял подписи. Не знаю, почему, но у неё возникла мысль, что эти письма пришли мне от другой девушки. Поэтому дома меня ожидал скандал на почве ревности. Вернувшись с очередного собеседования, которое прошло более чем удачно, я обнаружил Холли сидящей за моим столом и читающей мои письма.

– Кто она? – ледяным тоном был задан мне вопрос.

– Не совсем понимаю, о чём ты говоришь, – с недоумением ответил я.

– Мы только несколько месяцев женаты, а ты уже заводишь романы на стороне?

– Какие ещё романы?

– Вот эти, – ответила она и бросила на стол письма Пита. – Так с кем ты должен был встретиться в полдень на «вашем месте»? Притом заметь, содержание вчера и сегодня одно и то же.

– Кажется, ты всё неправильно поняла. Позволь мне всё тебе объяснить.

– Уж постарайся.

– Для начала я задам тебе один очень важный вопрос: письма были запечатаны, когда ты взяла их в руки?

– Наверное… не помню. Какое это имеет значение?

– По-твоему, я умею читать записки сквозь конверты? Я понятия не имел, о чём там идёт речь. Да что уж говорить, если я даже не прикасался к ним?!

– Тогда зачем прятать их в ящике стола?

– Я спрятал их не умышленно, а лишь потому, что у меня не поднялась рука их выбросить. Письма, если их модно так назвать, мне пишет не кто иной, как Пит Рейд. Думаю, ты его помнишь. Наверное, он вновь задумал уехать куда-то за тысячи миль и хочет позвать меня с собой. Но хочу ли я? Несколько лет назад он уже присылал мне подобные записки. Я знал, от кого она, а потому и не стал даже открывать конверт, не говоря уже о том, чтобы читать содержимое. Поверь, у меня нет от тебя никаких секретов. Как мы можем жить вместе, не доверяя друг другу?

Быстро отыскав старые письма, на которых он соизволил подписаться, я положил их рядом с Холли, чтобы она убедилась в правдивости моих слов:

– Не кажется ли тебе, что их писал один и тот же человек?

Прошло около пяти минут, прежде чем я дождался какого бы то ни было ответа. Встав со стула за столом, она бросилась мне на шею, пытаясь сказать слова сквозь всхлипывания:

– Том, прости меня, пожалуйста. Я была неправа. Прости, что усомнилась… Я так виновата пред тобой.

– Эй, всё нормально, – попытался я утешить её. – Довольно, прекрати плакать. Ведь я же не какой-то там камень, я всё понимаю. Будь я на твоём месте, подумал бы точно также. Ты тоже прости меня, ведь я должен был показать тебе эти письма.

Через несколько минут, когда наша небольшая ссора была исчерпана, я продолжил:

– Кстати, у меня для тебя хорошие новости. Собеседование прошло довольно удачно, и вполне возможно, что кое-кого скоро возьмут на работу.

Так всегда было и так всегда будет: после неудач и падений должно быть что-то, во много раз лучше всякого поражения. Так в нашей маленькой семье произошёл ещё один счастливый миг.

На следующий день Пит пожаловал к нам собственной персоной, ещё с порога вместо приветствия сказав мне:

– Либо этот почтальон идиот, если он перепутал адрес, либо же ты не открывал письма, а если и открывал, то всё равно не пришёл, что значит лишь одно – видеть ты меня не желаешь. Я мог бы просить почему, но у меня нет на это времени. Корабль в Австралию отплывает завтра утром из Сан-Диего. Признаться, я зря ждал, что ты придёшь, поэтому вот твой билет. Можешь сделать с ним всё, что пожелаешь. Надеюсь, ты не ошибёшься в своём выборе. А теперь извини, но я должен идти.

– Мистер Рейд, разве вы не останетесь на чашечку чая? – спросила Холли.

– Мне казалось, что после свадьбы ты можешь звать меня просто Пит. Я бы остался, но, к сожалению, столь неотложные дела не станут ждать. Вынужден с вами попрощаться. Надеюсь увидеть тебя завтра.

Странно, но подобному повороту событий я нисколько не удивился. Когда мне было четырнадцать, Пит уже ставил меня перед фактом, давая на размышления лишь несколько минут. Теперь он сделал всё то же самое. Годы прошли, а он не изменился – всё тот же авантюрист, находящийся в постоянном поиске приключений и чего-то нового.

Далеко не самыми спокойными были для нас следующие несколько часов после ухода Пита. Главный вопрос, который мы обсуждали – ехать или не ехать. Я категорически отказывался бросать на неопределённые сроки свою жену, а вот она вовсе была не прочь отпустить меня в очередную поездку. Не представляю, зачем ей было необходимо поскорее выпроводить меня из дому, но Холли настаивала на своём:

– Он твой старый друг, Томас. Думаю, ты помнишь, сколько он для нас, а для тебя особенно, сделал, несмотря на все ваши разногласия. Пусть это будет своеобразной благодарностью Питу за все когда-либо совершённые поступки. Позволь впервые за многие годы происходить событиям не так, как тебе того бы хотелось. Я вполне понимаю твоё нежелание покидать меня, к тому же, оно взаимно, но всё же новые впечатления, как и смена обстановки, тебе не помешают.

– Почему ты хочешь, чтобы я как можно быстрее ушёл прочь? Что-то происходит за моей спиной, верно? Что-то, о чём я не знаю. Или же кто-то. Поэтому тебе так важно было уличить меня во лжи? Ведь тогда твоя совесть будет чиста! И кто же он, интересно знать? Не могу поверить, что женщина, которой я доверял, так поступила со мной.

Моей ярости не было предела. Ещё бы: от мысли, что с ней мог быть иной мужчина, мне становилось невыносимо больно на душе. Теперь же, мои опасения, по всей видимости, оказались не напрасны. Больше здесь оставаться я не мог. Сначала я ушёл в парк, чтоб хоть немного отдохнуть от свалившихся на мою голову проблем, а затем, когда уже стемнела, вернулся за необходимыми для путешествия вещами и деньгами.

Довольно быстро я осознал, что хочу остаться один на как можно большее время. Возможно, это и толкнуло меня на непредсказуемые действия: вместо билета до Австралии в моём кармане теперь лежал билет до находившейся рядом с ней Новой Зеландии. Больше жалеть было не о чём: на личном фронте я вновь столкнулся с предательством, с Питом происходило нечто истинно странное, работы, как таковой, у меня всё ещё не было, поэтому без всяких сожалений я распрощался с родными землями и на корабле из Сан-Диего отплыл в Новую Зеландию.

Жаль, что и здесь всё не обошлось без небольшой, но досадной оплошности. Оказалось, что корабль, на котором я находился и на который должен был попасть изначально – одно и то же судно. Чтобы не встречать Пита, мне пришлось выяснить, где находится его каюта. Но разведчик, как и конспиратор, из меня никудышный. Признаться, я испугался, когда из-за моей спины раздался голос того, кого увидеть сейчас хотел наименьше:

– От кого прячешься? Неужели от меня?

– Это, конечно, не самая приятная, но всё же правда, – ещё находясь в шоке, ответил я.

– Любопытный случай удался. И по какой же причине ты так усердно пытался избежать встречи со мной?

– В данный момент я предпочёл бы остаться в одиночестве. С твоего позволения, мне нужно идти.

– А мне почему-то кажется, что нам стоило бы поговорить. Пойдём, я кое-что тебе покажу.

Именно это меня всегда раздражало. Не только в друге, но и в каждом человеке в целом. Когда нам нужно побыть наедине с собой и своими мыслями, кто-то обязательно будет рядом, думая, что нам необходима поддержка. И наоборот: когда мы переживаем ужасные чувства, никого рядом, к сожалению, не оказывается, словно весь мир забыл о нас, повернулся спиной. Был ли сейчас один из таких случаев? Да. Навязчивость, которая был одним из нескольких недостатком моего некогда близкого товарища, проявила себя сполна.

Мне пришлось подчиниться, и вскоре мы оказались на верхней палубе, с которой открывался неплохой вид на окружающий нас океан.

– Пейзаж прекрасен, словно нарисован, в этому нет никакого сомнения, но, думаю, мне лучше вернуться к себе в каюту, – не покидал я попыток избавиться от общества Пита.

– Можешь идти, куда хочешь, только сначала ответь мне на один вопрос. По какой причине ты поссорился с Холли?

– С чего ты взял? Ты разговаривал с ней?

– Нет. Если бы между вами всё было нормально, то тебя бы здесь не было. Или же у тебя было бы хоть какое-то настроение, а не состояние, подобное апатии.

– Апатии?

– Иначе говоря, безразличие к чему бы то ни было. Так из-за чего вы поругались?

– Если женщина хочет как можно скорее выпроводить мужа из дому, значит, ей есть, что скрывать. До этого она пыталась поймать меня на лжи, используя твои письма. Я не удивлён: в таком случае её совесть будет чиста. Мне кажется, я столкнулся с предательством, с очередной изменой в моей жизни. А теперь прости, я вынужден тебя покинуть.

Тем же вечером под дверь каюты кто-то засунул мне письмо, на котором было написано, чтобы я открыл его через две неделю Как всегда, подпись отсутствовала, чтобы можно было сразу понять, от кого послание.

Четыре скучных дня спустя, наше судно прибыло в портовой городок Веллингтон, к тому же являющийся столицей Новой Зеландии. Конечно, ему было далеко до Сан-Франциско, не говоря уже о Нью-Йорке, но и здесь было где разгуляться и на что посмотреть. Сначала новая обстановка вокруг необычайно меня заинтересовала, поэтому несколько дней напролёт я исследовал местность, знакомясь с новыми людьми и рассматривая достопримечательности. Продлиться мои странствиям суждено было недолго: однажды на углу одного из домов, находившегося неподалёку того места, где я жил, произошла драка, привлёкшая моё внимание. После того случая и я стал частым гостем бара, возле которого двое мужчин устроили тогда кулачную дуэль из-за женщины, которую трудно было не заметить. Как оказалось позже, она работала официанткой в том заведении, куда я нередко стал заглядывать.

Но вскоре мне запретили посещать тот пар на углу, что неудивительно: в попытках утопить свои проблемы во множестве стаканов спиртного, я тоже стал инициатором одной из тех дуэлей, из-за которых я здесь оказался. Интересно получилось: причина, по которой я узнал об это месте совпадает с причиной, по которой мне пришлось его покинуть. Мне смутно помнятся дальнейшие события, но в моей памяти всё ещё хранятся слова охранника:

– Он пьян почти до потери сознания. Тебе, парень, нужно в Антарктиду: холод поможет остыть. В твоём случае это, видимо, лучший выход.