Россия и мусульманский мир № 5 / 2015

Это – Логос, но не просто логос как логика мышления, а реальность смысла, раскрывающая себя в эволюции мироздания. На этой основе и открывается философская истина.

Гераклит по сути дела утверждает, что если вы слушали только меня и при этом не выслушивали, что скрывалось за моей речью, то вы не постигали истину. Если же вы, слушая меня, вторили Логосу, то вы следовали Знанию: вы познавали Истину, которая гласит: «Одно есть всё».

Если «Всё» – это мироздание и человек, то где же они соединяются в одно! В одно они соединяются в поэзии циилизационного созидания. Цивилизационное созидание становится истиной, если одно следует логосу.

Философия обретает объективное основание своей истины, коль скоро дает расшифровку речения: «Одно есть всё». Как оказывается, расшифровка этого речения может обретать различные формы в зависимости от того, как, каким образом они способствуют цивилизационному восхождению.

В этой связи в новом ракурсе должна рассматриваться проблема интенциональности.

Проблема интенциональности это не только проблема смысла бытия отдельной личности, но и общих интенций коллективных человеческих образований. В своей сущности – это цивилизационная проблема, проблема той духовной формы цивилизации, в которой отдельный индивид обнаруживает свой смысл и становится составной частью цивилизационного процесса. Имплицитно это та форма знания, которая потенциально охватывает всех носителей самосознания, направленного на цивилизационное созидание. Исторически эта форма знания объединяет людей независимо от их этнических, культурных, социальных, национальных особенностей. В этом контексте становится возможным выявление универсального интенционального Смысла религиозных представлений. Религия – это не отражение реальности, а духовная форма консолидации, нацеленной на образование единства цивилизационного целого и утверждение общих нравственных норм.

Имплицитно эта проблема, прежде всего, относится к всемирно-историческим религиям, представления которых относили к массовым «заблуждениям». Превращение индивида в «составной элемент» универсального цивилизационного субъекта, его нормальное участие в цивилизационной жизни во многом зависит от установления понятной для него связи своей жизни и своей судьбы с трансцендентным миром. Вне такой связи индивид превращается в непредсказуемую реальность. Толкование философской истины в контексте ее соответствия цивилизационному восхождению открывает возможности оценки научных знаний с точки зрения их цивилизационных функций. Этот процесс стал особенно наглядно проявляться в XX в., затронув даже такие консервативные религии, как католицизм. Католическая церковь осуществила переоценку своих позиций в отношении преследования научных идей и ученых, взгляды которых вступали в противоречие с ортодоксальными представлениями церкви. Вместе с тем в XX в. было сделано ошеломляющее открытие: прогресс атомной физики может породить гибель всей земной цивилизации. В одном открытии содержится вся земная судьба цивилизации. Атомная физика не дает ответа на собственный вопрос, поскольку ответ заключен не в поведении элементарных частиц, а в самосознании человека. А это – проблема трансценденции.

Для человека, как цивилизационного субъекта, оказывается принципиально важным иметь знания, относящиеся к аспектам всего: доступного опыту и недоступного опыту. Оба аспекта знания должны быть целым, должны соединиться в одно. Такое соединение оказывается возможным лишь в логосе определенного субъекта, соединяющего в целое знание известного с неизвестным. Целое оказывается парадоксальным знанием неизвестного. Человек не может обойтись без этого знания при определении смысла бытия. Человек, не знающий смысла бытия, выпадает из общего цивилизационного контекста. Это затрагивает и формирование позиций ученого, который обращен к причинно-следственным явлениям данной в опыте действительности. Но цивилизационный процесс соприкасается и с трансцендентным миром бесконечного, отношения с которым строятся на основе свободного поиска представлений о странностях таинственного мира запредельного бытия. Эти странности расшифровываются в уникальных судьбах отдельных личностей, которые признаются раскрытием шифра трансценденции, скрытого Смысла Всего. «Всё в одном» как истина миросознания обретает форму реализма, концентрирующего в единственной личности, определяющей характер жизни целой цивилизации. В качестве иллюстрации можно обратиться к последствиям жизнедеятельности Будды, сакрализация и цивилизационная интерпретация которого предопределили эволюцию форм жизненного поведения народов Юго-Восточной Азии.

Акценты в интерпретации практических форм реализации учения Будды порождают «приливы» и «отливы» в нравственном воздействии буддизма.

Буддизм эволюционирует, совершенствуя формы и содержание своей активности, и вместе с тем переживая определенные кризисные этапы. Но при этом константным остается своеобразие личности Будды как заключающее в себе свойство универсальности, позволяющее играть роль нравственной истины независимо от места и времени ее реализации. Это и есть знание неизвестного, то одно, которое заключает в себе Всё.

Показателен в этом отношении анализ затухания и воссоздания ритуалов в гуманистическом буддизме, проведенный сотрудником Отдела культурных и религиозных исследований Китайского университета Гонконга Ксю Ю21. Ксю Ю дает анализ особенностей гуманистического буддизма, который, с одной стороны, использует ритуальную практику для утверждения идеи трансценденции, а с другой – стремится к расширению сакрального пространства за пределы стен храма в арену публичной жизни. На заре XX в. буддизм в Китае ассоциировался главным образом с исполнением ритуалов для мертвых. Подъем гуманистического буддизма был прямой реакцией на практику таких ритуалов22. В течение почти 100 лет китайский буддизм претерпел существенную трансформацию, смещая фокус с ритуалом для мертвых в направлении служения для живых в этом мире здесь и сейчас. Священнослужители и миряне сформировали своего рода антиритуальные чувства. Осуществление этого духовного сдвига проходило под воздействием ритуальной теории мастера Ксинг Юна, основателя влиятельной буддийской организации.

Понятие ритуала Ксю Ю расшифровывает как вариант санскритского понятия «рта», что означает сочетание двух понятий – «искусство» и «порядок». Соответственно ритуал понимается как искусство создания и установления общинного порядка путем внедрения системы общих верований посредством символических акций23. Эмпирический образ несет в себе метафизические представления «искусства» и «порядка», заключая требования созидания и строгого соблюдения кодекса общинных правил.

Истина «всё в одном» сохраняет свою силу в бытии, хотя бытие общины претерпевает изменения. Константа философской истины обусловливает процесс цивилизационного восхождения, открывающий то, что еще сокрыто.

Для этого достаточно взглянуть на смысл первых зародившихся ритуалов, их рациональную природу. В раннем буддизме ученики Будды ходили от дома к дому и исполняли простые ритуалы, благословляя тех, кто давал милостыню, или осуществляли краткие церемонии для тех хозяев дома, которые приглашали их на обед. Ритуалы обычно исполнялись в качестве обычной церемонии или в процессе полумесячного собрания для исповеди и самокритики, а также в случае возвращения дождя.

После смерти Будды стали осуществляться посещения сакральных мест, которые ассоциировались с его жизнью. Его приверженцы исполняли молитвенные ритуалы, как будто бы Будда был жив. Ритуалы исполнялись, чтобы продемонстрировать сохраняющееся уважение к Будде и его учению. С подъемом буддизма Махаяны выросла популярность ритуалов. Для них стали возникать тексты. Вместе с тем буддизм утрачивает свою изначальную функцию нравственного цивилизационного восхождения, когда монастыри становятся площадками для бизнеса в различных сферах. Под воздействием материальных интересов связь с трансцендентным миром нарушается. «Правильность» религиозной функции оказывается под сомнением. Достоинство ритуалов полностью утрачивается24.

В течение прошлого века гуманистический буддизм постепенно превратился в мэйнстрим китайского буддизма.

Правильность знания здесь означает психологическое влияние, позволяющее избегать в критической ситуации моральной и интеллектуальной самодеструкции личности. Концепция кармы – это не экспериментально добытое знание, а своеобразная рекомендация, правильность которой подтверждается тем или иным внутренним духовным состоянием личности. Это – иной тип истины сравнительно с истиной естественнонаучного знания. Но это и не форма лженауки.

Здесь применяются выработанные историческим опытом формы гипотетического знания, оказывающего воздействие на нравственное формирование личности и характер человеческих отношений. Это знание формирует сознательную жизнь человека, адекватность его социализации. Так, при достижении 18-летия исполняется религиозный акт приветствия зрелости и напоминание об ответственности перед самим собой, своей семьей, а также обществом в целом25. Организуются свадебные церемонии для молодых, аналогичные церковным. Жених и невеста демонстрируют свое уважение к Будде.

Специфической чертой буддистской свадебной церемонии является моральный разговор на темы Дхармы как универсальной истины. Монах говорит о кармическом соответствии невесты и жениха и советует им сохранять сочувствие друг другу и проявлять доброту к родителям. Буддистские ритуалы проникают в различные сферы общественной жизни, в закладывание памятных камней, в открытие торговых центров, очищение мест катастроф. Имея в виду специфику социальных функций гуманистического буддизма, некоторые теоретики считают, что гуманистический буддизм нацелен на сохранение в современном мире конфуцианских ценностей26. В действительности же ритуалы гуманистического буддизма направлены на то, чтобы вернуть идею сакрального в секулярную жизнь и социальную активность обычных людей27.

При всех внешних различиях мировых религий нельзя не видеть общности их направленности на создание форм и методов, определяющих цивилизационное поведение человека, в том числе и в экстремальных ситуациях жизни и смерти. Формирование поведения, которое можно определять как «правильное», достигается через расшифровку смысла бытия перед тайной трансцендентного мира. Эта расшифровка толкуется посредством сакрального учения, отождествляемого с цивилизационной истиной. Таким образом, речь идет о специфическом понимании истины как условия цивилизационного восхождения, обеспечения социализации индивида, сохранения верности ценностям семьи и общества. Критерий истины здесь – это следование проверенным историческим опытом правилам. Правила – это сохраняющаяся в социальном самосознании реальность. Таким образом, истина здесь формируется как соответствие индивидуально самосознания и поведения правильной реальности.

Таким образом, формула «всё в одном» превращается в начальный пункт утверждения правильных цивилизационных отношений и изменения отношений неправильных, препятствующих социализации индивидов и таящих в себе возможность самодеструкции цивилизации.

9. Основание философской истины: Репрезентация или референция?

Формула «всё в одном», как начальный пункт утверждения цивилизационных отношений, получает широкое практическое распространение вместе с утверждением всемирно-исторических религий. Вместе с тем ее философская истинность подвергается сомнению, поскольку она подтверждается следствиями, которые могут иметь очевидный негативный смысл, связанный с проявлениями религиозного экстремизма. Сомнения в надежности философской истины «всё в одном» обретают гротескную реальность, когда формула возрождения разума начинает превращаться в свою противоположность. Наиболее наглядно этот процесс перерождения истины разума наблюдается в культе Фюрера

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Бенедикт Спиноза. Этика. Соцэкгиз. – Москва–Ленинград, 1932. – С. 1.

2

Ibid.

3

Ibid. – P. 15.

4

Ibid. – P. 16.

5

Ibid. – P. 63.

6

Бенедикт Спиноза. Этика. Соцэкгиз. – Москва–Ленинград, 1932. – С. 191.

7

См.: История философии в четырех томах. Т. 1. – M., 1957. – С. 154.

8

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 2. – М., 1955. – С. 154.

9

См.: Pina Totaro (senior Rescacher at ILIESI-CNR, Sapienza University of Rome (Italy)). On the Recently Discovered Vatican Manuscript of Spinoza’s Ethics // Journal of the History of Philosophy. Vol. LI. July 2013, N 3. – P. 465–476.

10

См.: Ibid. – P. 466.

11

См.: Pina Totaro (senior Rescacher at ILIESI-CNR, Sapienza University of Rome (Italy)). On the Recently Discovered Vatican Manuscript of Spinoza’s Ethics // Journal of the History of Philosophy. Vol. LI. July 2013, N 3. – P. 466–468.

12

См.: Г. Зиммель. Гёте. Перевод А.Г. Габричевского // Александр Габричевский. Избранные труды. Гётеана. Петроглиф. – М.; СПб., 2014. – С. 373.

13

Dermot Moran. Intentionality: Some Lessons from the History of the Problem from Brentano to the Present // International Journal of Philosophical studies. Vol. 21. Number 3. July 2013. Abington. – P. 318–319.

14

См.: Ibid. – P. 322.

15

См.: Л.В. Скворцов. Радикальные теории истины: Возможен ли путь гармонии природы и культуры? // Человек: Образ и сущность. Гуманитарные аспекты. Ежегодник. 2005 г. ИНИОН РАН. Теории истины. Язык в контексте глобализации. – С. 9–82.

16

См.: Л.В. Скворцов. Информационная культура и цельное знание. – М.: МБА, 2011. – С. 16–17; Л.В. Скворцов. Метафизика слова в контексте планетарного языка // Человек: Образ и сущность. Гуманитарные аспекты. Ежегодник. – М.: ИНИОН, 2013. – С. 53–64.

17

Daniel C. Dennett. «True Believers: The Intentional Strategy and Why it works», 1997 // Цит. по: International Journal of Philosophical studies. Vol. 21. Number 3. July 2013. – P. 330.

18

International Journal of Philosophical studies, Abingdon. Vol. 21, Number 3. July 2013. – P. 336.

19

International Journal of Philosophical studies, Abingdon. Vol. 21, Number 3. July 2013. – P. 336–337.

20

Цит. по: Мартин Хайдеггер. Гераклит. – СПб.: «Владимир Даль», 2011. – С. 318.

21

См.: Xue In. Re-Creation of Rituals in Humanistic Buddism: A Cast Study of Fo Guang Shan // Asian Philosophy. Vol. 23. Number 4. November 2013. – P. 350–364.

22

См.: Xue In. Re-Creation of Rituals in Humanistic Buddism: A Cast Study of Fo Guang Shan // Asian Philosophy. Vol. 23. Number 4. November 2013. – P. 350.

23

Ibid. – Р. 351.

24

См.: Xue In. Re-Creation of Rituals in Humanistic Buddism: A Cast Study of Fo Guang Shan // Asian Philosophy. Vol. 23. Number 4. November 2013. – P. 355.

25

Ibid. – P. 359.

26

См.: Ibid. – Р. 360–361.

27

См.: Xue In. Re-Creation of Rituals in Humanistic Buddism: A Cast Study of Fo Guang Shan // Asian Philosophy. Vol. 23. Number 4. November 2013. – Р. 362.