Актуальные проблемы Европы №2 / 2013

За годы реформ появилось огромное количество новых специальностей и прикладных программ вузовской подготовки. Диверсифицировался и уровень подготовки – наряду с программами полного цикла обучения вузы стали готовить специалистов по программам базового уровня. Первой ступенью вузовской подготовки становился бакалавриат, второй – магистратура и третьей -докторантура. Появились гибкие схемы обучения, модульные циклы, системы зачетных часов, обеспечивавшие возможность создания студентами «индивидуальных» программ обучения и профессиональной подготовки.

При формальном равенстве высшие учебные заведения и отдельные учебные программы в зависимости от спроса и качества подготовки стали обретать «репутацию и престиж», что в значительной степени определялось статусом вуза (исследовательский или преподавательский, университетский-академический тип или ориентированный на профессиональную подготовку) и оценкой работодателями «качества» выпускников. Многие изменения диктовались соображениями, связанными с необходимостью получать образование в течение всей жизни, исходя из потребностей рынка труда и предпочтений индивида, определяющего свою карьерную и жизненную стратегию в стремительно меняющихся условиях «экономики, основанной на знаниях»7. Последний термин получил широкое распространение в середине 1990-х годов в политических и экономических кругах, определяющих политику в сфере образования. Тогда же произошло возрождение интереса к проблеме «обучения в течение всей жизни» и созданию системы «непрерывного обучения».

Рост спроса на образование в условиях сокращения финансовых возможностей государства вел к ухудшению условий функционирования вузов и снижению качества образования. Переполненные аудитории, ухудшение труда преподавателей, ветшающие здания, нехватка современной техники и лабораторного оборудования стали привычной картиной многих европейских университетов в 1980–1990-е годы. Так называемый «кризис» университетов требовал изменения системы управления и финансирования вузов. Этим обстоятельством в значительной степени объясняется тот факт, что в большинстве стран реформы в сфере высшего образования в 1980-е – начале 1990-х годов касались прежде всего совершенствования/пересмотра системы взаимодействия государства и вузов с целью создания стимулов для повышение эффективности высшей школы и улучшения качества образования.

Следует отметить, что при всей схожести проблем и решений стратегия достижения этих целей в разных странах определялась в значительной степени национальными традициями и приверженностью принципам национальной модели социального государства. Так, приступив к реформам высшего образования почти одновременно, Нидерланды и Великобритания пошли разными путями.

Нидерланды попытались придать гибкость системе управления путем сокращения централизованного и директивного регулирования и предоставления вузам большей автономии. При этом государство сохранило за собой право определять задачи, стоящие перед вузами, используя для этих целей перспективное планирование высшего образования и научных исследований, которое осуществляется в рамках диалога с вузами. Реформы голландской системы высшего образования носили централизованный характер и шли сверху вниз, но при этом реформаторы старались отойти от бюрократической системы административного регулирования. Для достижения поставленных целей использовались некоторые элементы корпоративного управления: стратегическое планирование; прозрачность распределения средств (расчеты по формуле); контроль за качеством и отчетностью; привлечение социальных партнеров и всех заинтересованных сторон к обсуждению проблем развития высшего образования и содержания реформ; стимулирование эффективности использования бюджетных средств и имеющихся ресурсов; ориентация на конечный результат и качество, включая сокращение отсева в вузах. Даже введение в 1991 г. платы за обучение было сделано не столько для пополнения университетской казны, сколько в целях повышения социальной ответственности граждан, поступающих в вузы. В соответствии с законом все студенты, обучающиеся на дневных отделениях, получают заем (размеры займа устанавливаются с учетом стоимости обучения и учебных материалов), который при высокой успеваемости и завершении обучения в срок (шесть лет с момента поступления) становится невозвратным (2). Многие из идей, которыми руководствовались голландские реформаторы, в той или иной степени были использованы правительствами других стран при проведении собственных реформ в 1990-е годы.

Реформы высшей школы в Великобритании, начатые правительством М. Тэтчер в конце 1980-х годов, носили откровенно рыночный характер. Отказываясь от бюрократического управления и контроля за вузами, британское правительство руководствовалось принципами «нового государственного менеджмента»: государство начало финансировать вузы на основе контракта, заключаемого на предоставление услуг высшего образования определенной специализации и в определенном объеме; оно же устанавливало требования к качеству конечного продукта. Правительство также ввело новую систему оценки деятельности вузов с учетом затрат и экономической отдачи и стимулировало вузы к коммерциализации своей деятельности путем предоставления платных услуг бизнесу, государственным и местным органам власти. Вузовские научные исследования стали финансироваться на конкурсной основе. Авторы реформы намеревались даже ввести оценку труда преподавателей и профессоров в зависимости от спроса на те или иные программы и закрывать дисциплины, не пользующиеся спросом у студентов. Предлагалось заключать контракты с преподавателями на дальнейшую работу с учетом популярности и окупаемости конкретного курса. «Рыночные силы – вместо планирования, частные деньги – вместо общественных», – так охарактеризовал суть реформ министр образования К. Бейкер (15). Однако излишняя коммерциализация деятельности вузов и диктат рынка в ущерб академической свободе вызвали резкую критику со стороны преподавателей и британской общественности, что несколько смягчило рыночные подходы к оценке деятельности вузов и отдельных преподавателей. Но в целом курс был взят на превращение высшего образования в разновидность услуги, в связи с чем многие мероприятия в сфере высшего образования были направлены на создание конкурентной среды и развитие конкуренции между вузами как за потребителей образовательных услуг, так и за финансовые средства на научно-исследовательскую деятельность и оплату труда ведущих исследователей. Лейбористское правительство, пришедшее на смену консерваторам, продолжило начатые реформы и ввело плату за обучение в вузах, на что не решилась в свое время М. Тэтчер (3).

Франция, также реформировавшая в эти годы систему управления и финансирования университетов, по признанию специалистов, проводила эту политику в традициях «бюрократического централизма». Так, по Закону 1984 г. о высшем образовании государственные высшие учебные заведения наделялись правами юридических лиц и за ними признавалась педагогическая, административная и финансовая самостоятельность. Но при этом в законе было указано, что действовать университеты должны в рамках государственных регламентов, а средства на нужды университета выделяются в рамках, предусмотренных законом. Закон расширил автономию университетов в вопросах внутренней структуры, разработки и принятия статутов, выборов университетских советов, распределения дополнительных средств, полученных от контрактных работ. Под давлением региональных властей Министерство образования в 1990 г. внедрило планы регионального развития университетов, которые должны были разрабатываться совместно с местными органами власти и предпринимателями в целях большего учета при подготовке специалистов потребностей региональной экономики. В рамках реформы государственного управления, предпринятой тогдашним премьер-министром Франции М. Рокаром, с 1991 г. отношения между университетами и государством стали строиться на контрактной основе. Договор заключался между Министерством образования и университетом на основе плана развития вуза, в котором каждый вуз формулировал собственную стратегию развития, включая оценку учебных программ, необходимых для их реализации ресурсов, технического оснащения, новых кадров и переподготовки старых. Переговоры по поводу заключения контрактов давали возможность университетам определить содержание новых курсов, которые финансировались государством. Однако все указанные меры не позволяли компенсировать катастрофическое недофинансирование университетов. От нехватки средств страдали вузы и других европейских стран (1).

Экономический кризис начала 1990-х годов сделал реформы системы высшего образования для большинства европейских стран неизбежными. Стало очевидным: государство не может не только удовлетворять потребности постоянно разрастающейся высшей школы, но даже осуществлять финансирование на прежнем уровне. Дополнительным фактором, сократившим финансовые маневры правительств стран – членов ЕС, стали Маастрихтские соглашения и Пакт о стабильности и росте, подписанные в 1992 г., которые накладывали на членов ЕС обязательства по введению режима жесткой бюджетной дисциплины и ограничению размеров государственного долга8.

Победа на выборах в начале 1990-х годов во многих европейских странах «новых правых» и усиление влияния неолиберальной идеологии на политическую жизнь активизировали дискуссии в обществе по таким вопросам, как соотношение общественной и индивидуальной значимости образования, предназначение высшего образования, источники финансирования. От ответа на эти вопросы в значительной степени зависели идеология и конкретная стратегия реформ в тех или иных странах. В то время как академическое сообщество и студенчество активно выступали против рыночных реформ в сфере высшего образования, экономисты и политики не менее активно критиковали университеты за их неспособность учитывать требования рынка труда, неэффективное управление и высокие затраты.

Существенное влияние на формирование политики в сфере высшего образования в 1990-е годы стал оказывать фактор глобализации. Обострение конкуренции на мировых рынках и усиление влияния технического прогресса на экономическое развитие способствовали превращению образования в важный фактор конкурентоспособности не только отдельных производителей, но и национальных экономик в целом. Для выполнения новых задач в условиях ускоряющихся перемен от системы образования требовались большая гибкость, открытость, способность адекватно реагировать на них. В эти годы получает распространение идея о том, что в условиях неолиберальной глобализации университеты должны принять рынок и стать деловыми предприятиями, ориентированными на требования потребителя. «Университет больше не является тихим местом, где можно неторопливо учить, заниматься научной деятельностью и созерцать Вселенную, как в прошлые века. Это большой, сложный, ответственный, конкурентный бизнес, требующий постоянных масштабных инвестиций» (25, с. 2).

В новых условиях особую важность приобретают эффективность функционирования вузов и рациональность распределения финансовых ресурсов, что в свою очередь предъявляет новые требования к принципам организационной деятельности самих университетов. В 1990-е годы реформы в первую очередь касались системы управления и финансирования университетов, причем чаще всего на вооружение брались принципы корпоративного управления, в результате чего вся деятельность университетов оказалась подчиненной принципам экономичности, эффективности и результативности. В связи с этим важную роль в деятельности университетов начали играть профессиональные управленцы, в то время как профессора и преподаватели оказывались в положении наемных работников, работающих по контракту. Экономическая логика стала определять как преподавательскую деятельность (создание программ, пользующихся спросом на рынке труда), так и исследовательскую (ориентация на прикладные исследования, результаты которых могут быть быстро коммерциализованы).

Реформы университетского образования сопровождались активными дискуссиями по поводу целей, задач и миссии университетов. При этом все их участники разделились на два лагеря, стоящих на диаметрально противоположных позициях. Одни призывали вернуться «к гумбольдтовским идеалам образцового сообщества и социального функционирования», другие требовали «признать свою корпоративную идентичность и стать более продуктивными и эффективными». Государство в этих дискуссиях занимало чаще всего вторую позицию, что, по мнению некоторых исследователей, было связано с тем, что в условиях глобализации экономической сферы и упадка национального государства эпохи модерна университет перестает «служить идеологическим орудием национального государства» и превращается «в бюрократическую корпорацию», в которой «всеобщий принцип администрирования замещает диалектику преподавания и исследования, в силу чего преподавание и исследование как аспекты профессиональной жизни оказываются в подчинении у администраторов» (5, с. 39, 199). Наиболее полно новые подходы воплотились в жизни американских университетов, но в условиях глобализации эти идеи нашли поддержку и у европейских политиков.

Внедрение рыночных методов управления позволило многим странам преодолеть кризисные явления в сфере образования. Однако сегодня представители академического сообщества больше говорят о проблемах, порожденных реформами, чем о достижениях. Рыночно ориентированное высшее образование решает прежде всего краткосрочные проблемы – подготовка кадров и проведение исследований по заказу бизнеса, в то время как фундаментальные исследования в области естественных и общественных наук, так же как подготовка соответствующих кадров, испытывают большие трудности. Это лишает экономику и общество фундаментальных знаний, необходимых для дальнейшего прогресса. Специалистов беспокоит отсутствие социальной составляющей в образовательных программах, общая дегуманитаризация образования. Образование все чаще понимается как получение специальных навыков и компетенций, позволяющих индивиду реализоваться на рынке труда, в то время как проблемы развития личности становятся «роскошью» с точки зрения затрат.

Несмотря на все рыночные и квазирыночные реформы в европейских странах, государство сохранило свое присутствие в сфере высшего образования и, более того, сегодня определяет направление реформирования системы высшего образования в рамках Болонского процесса и Лиссабонской стратегии, направленных на создание европейского образовательного и исследовательского пространства, модернизацию образования и формирование системы обучения в течение всей жизни. Государство остается по-прежнему основным источником поступления необходимых для развития высшей школы средств, хотя во многих странах в 1990-е годы была введена плата за обучение, а государство всячески стимулировало вузы на привлечение средств из иных источников – бюджетов местных властей, контрактов с промышленностью, обучения иностранных студентов и получения грантов на научные исследования из-за рубежа.

Формирование новых взглядов на роль и задачи образования в ХХI в

В начале ХХI в. ключевыми словами, определяющими основные параметры образовательной политики, становятся глобализация, конкурентоспособность, экономика знаний и интернационализация. В 1990-е годы в политический дискурс входит понятие «конкурентоспособности национальной экономики», которое напрямую связывало проблему повышения экономической эффективности с модернизацией социальной сферы, включая систему образования.

Другим важным фактором, влияющим на политику в сфере образования с конца ХХ в., стал переход развитых стран от индустриальной к постиндустриальной модели развития, которая в начале ХХI в. обрела форму экономики знаний, в рамках которой знания и образование становятся основной производительной силой. Реальный, а иногда и гипотетический переход к экономике знаний в значительно степени объясняет повышенное внимание экспертов и политиков, принимающих решения в области образования, к таким проблемам, как развитие человеческого капитала и создание системы обучения в течение всей жизни, в рамках которой люди могли бы постоянно совершенствовать свои знания и навыки в зависимости от постоянно ускоряющихся технологических изменений. Эти идеи активно развиваются в докладах и рекомендациях международных организаций, таких как Всемирный банк, ОЭСР, ЮНЕСКО и МОТ, а также находят воплощение в документах министерств образования различных стран мира – от США, ФРГ и Великобритании до Бангладеш и Пакистана.

Концепция экономики знаний / инновационной экономики и новая образовательная парадигма

В 1995 г. ОЭСР опубликовал доклад «Экономика, основанная на знаниях», где отмечалось, что формирование экономики, основанной на знаниях, сопряжено с внедрением принципиально новой организации производства, что окажет соответствующее воздействие на занятость и потребует новых знаний и навыков от рабочей силы. В связи с этим подчеркивалась особая роль образования в создании человеческого капитала и производстве новых знаний. В докладе также указывалось на необходимость повышения гибкости системы подготовки кадров путем укрепления ее связи с бизнесом, совершенствования содержания образовательных программ, с тем чтобы они в большей степени отслеживали изменения, происходящие в организации производства и конкретных трудовых практиках. Среди прочего ставилась задача при подготовке кадров в большей степени ориентироваться на требования со стороны рынка труда и укреплять связи между профессионально-техническим обучением и высшим образованием (35).

В этом и других докладах и документах, подготовленных ОЭСР в конце 1990-х – начале 2000-х годов, подчеркивалось, что развитие человеческого капитала является ключевым фактором экономического роста и конкурентоспособности как производителей, так и экономики в целом. По мнению экспертов ОЭСР, по мере развития экономики знаний наличие у работника высшего образования становится таким же необходимым условием для развития производства, каким среднее образование было в эпоху «зрелого индустриализма».

За последние годы рыночная риторика относительно роли и места образования в жизни современного общества отошла на второй план. Сегодня никто не ставит под сомнение тот факт, что образование является общественным благом и во всех документах декларируется важность обеспечения доступа к качественному образованию на всех уровнях сообразно принципам справедливости.

Однако развитие образования, его содержание и организация образовательного процесса во все большей степени связываются с потребностями экономики и рынка труда. Об этом свидетельствует процесс формирования новой образовательной парадигмы, адаптированной к потребностям экономики знаний. В частности, в докладе ОЭСР «Технологии, производительность труда и создание рабочих мест» говорится о необходимости сократить разрыв между спросом и предложением на рынке труда соответствующих квалификаций и навыков, для чего рекомендуется «расширять содержание образовательных программ, используемых для подготовки кадров в системе профессионального обучения и подготовки и повышать связь между университетским и профессионально-техническим образованием, привлекать деловые круги к разработке и внедрению в обучающий процесс программ, связанных с обучением новым рабочим практикам и новым принципам организации труда» (33).

Школьное образование как звено в системе обучения в течение всей жизни

Новые требования рынка труда ставят новые задачи перед школьным образованием. В частности, в докладе ОЭСР «Управление знаниями в обучающемся обществе» говорится, что «учащиеся должны быть готовы к профессиональной жизни, характеризующейся быстрыми переменами и где важную роль играет не столько кодифицированное знание, сколько умение обучаться самостоятельно и во взаимодействии с другими, что становится важным условием экономического успеха и социальной сплоченности» (19, с. 42–45). В связи с этим школьное образование должно делать основной акцент не на преподавание, а на обучение, причем важным результатом этого процесса становится не конкретное знание фактов или то, что индивиды умеют или не умеют делать, а то, насколько развиты у них навыки приобретать, использовать, распространять и создавать знание. Отсюда главное внимание в школе должно уделяться развитию навыков концептуального понимания, принятия решений, эмоциональных и интеллектуальных способностей, межличностного общения.

Учитывая, что в современном мире все большее значение приобретает система обучения в течение жизни (lifelong learning), которая предполагает получение знаний не только в рамках формальных образовательных учреждений, перед школой стоит задача научить школьников учиться, дать им метакогнитивные навыки и метакомпетенции, которые позволили бы им в дальнейшем самостоятельно определять стратегии получения знаний и образования.

Особенность предлагаемой модели состоит в технократическом понимании экономики знаний, в результате чего изменения в программах и формах обучения ставятся в зависимость от изменений в сфере производства и технологий. В результате сегодня основными требованиями для успешного и конкурентного включения граждан в инновационную экономику становятся знания и навыки в сфере языковой и математической грамотности, а также информационных и коммуникационных технологий (ИКТ). Статус этих предметов в последнее десятилетие повысился во многих странах9. Как следствие в рамках национальных образовательных стандартов во многих странах основное внимание уделяется техническим навыкам и познавательным способностям в ущерб гуманитарному образованию.

Следует отметить, что сегодня многие эксперты критикуют такой взгляд на необходимые школьникам знания и компетенции за чрезвычайный редукционизм и ограниченность, а также за экономизм и прагматическую направленность. По их мнению, успешные и конкурентоспособные экономики, основанные на знаниях, требуют от индивидов не только математической грамотности, научных и технологических компетенций, но и обладания социально-гуманитарными знаниями. Они должны получить эстетическое и нравственное развитие, что позволяло бы им ориентироваться в рациональном системном мире, опираясь на убеждения, ценности, нормы и смыслы социального бытия (27).

Превращение школы в звено в системе обучения в течение жизни требует создания новых форм организации школьного образования, нового содержания и новых методов преподавания. В связи с этим реформы в сфере школьного образования должны касаться не только создания новых программ, стандартов и методов оценки качества и эффективности работы школы и учителей и результатов учебы, но и мер по подготовке учительских кадров, отвечающих новым требованиям. В последние годы особое внимание уделяется проблеме повышения уровня школьного руководства, что в конечном счете должно обеспечить повышение качества преподавательского состава, качества обучения и показателей эффективности школы.

Высшая школа в экономике знаний: Новая миссия для университетов

Глобализация и формирование экономики знаний требуют трансформации целей и задач высшего образования. Традиционно основной задачей вузов было создание и распространение новых знаний путем научно-исследовательской и образовательной деятельности. Однако сегодня постулируется, что высшая школа является частью экономики знаний, как основной элемент, обеспечивающий ее развитие и конкурентоспособность путем подготовки дипломированных специалистов и обучения квалифицированной рабочей силы, обладающих необходимыми навыками и компетенцией для проведения научных исследований и создания инновационного потенциала. Кроме того, у высшей школы появляется так называемая «третья миссия», связанная с развитием инноваций и коммерциализацией научных исследований и разработок, а также участием в экономическом развитии регионов и территорий.

Новая образовательная парадигма, ориентирующая образовательные системы всех уровней на осуществление на практике концепции обучения в течение всей жизни, требует изменения характера преподавания, обучения и образовательных программ и в высшей школе. Ключевым словом для современной подготовки кадров в системе высшего образования становится слово «компетенция», что предполагает соответствие подготовки специалиста квалификационным требованиям национальной экономики и запросам рынка труда, включая глобальный. При этом современное понимание «компетенции» выходит за рамки простой подготовки специалиста к выполнению конкретной работы, но предполагает развитие у индивида способности реализовать свои познания и опыт в успешной трудовой деятельности с высокой степенью гибкости и реакцией на изменения обстоятельств и внешних условий. В свете сближения высшей школы и рынка труда сегодня происходит сокращение часов на изучение базовых дисциплин и предложение все большего количества профессиональных программ как можно более широкому кругу студентов.

В целом постиндустриальная модель развития высшего образования предполагает многообразие как предлагаемых программ, так и возможностей получения высшего образования. Происходит отказ от традиционного построения образовательного процесса. Активное развитие получает модульный принцип построения образования, который, по мнению экспертов, позволяет быстро подстраивать цели и задачи образования/обучения/подготовки кадров под изменения, происходящие на рынке труда и в обществе.