Губа не дура

– Туда же.

– Угу. А под глазами если массировать?

– Под глазами терпимо.

– Угу. Запрокинь голову, – верзила сует в нос Свята какой-то инструмент, обмотанный ваткой, и из правой ноздри парня начинает течь кровь. – Угу, – доктор затыкает кровоточащую ноздрю тампоном. Если Свят и похож на панду, то этот, бородатый, исходя из повадок и издаваемых звуков, – точно бурый мишка. Вернувшись в кресло, доктор спрашивает:

– Травмы носа были ранее?

– Да не было вроде.

– Когда вот это все нарисовали тебе? – обводит он ручкой лицо Свята.

– Сегодня ночью. Часов пять прошло.

И снова – «угу».

– Ты боли боишься? Я к чему спрашиваю, тебе наркоз нужен или нет? Будем нос вправлять.

– Нужен, – без раздумий отвечает Свят, проклиная про себя шавок Кареты и всех производителей классической обуви вместе взятых. Ну, зачем этим туфлям такой твердый носок? Не пинают же в них мяч. Пинают только людей.

– Как пожелаете, – говорит доктор и достает из шкафчика ампулу ледокаина.

Нужно признать, бородач в медицинской шапочке набекрень оказался мастером своего дела. Быстро и ловко вправив онемевший нос пациента, он так же ловко накладывает ему повязку-фиксатор. Уверенные действия травматолога и почти безболезненный ремонт носа даже слегка подбадривают Свята.

– Смотри сюда. Вот этой мазью – пять раз в день. И таблетки – обезболивающие. Повязку первые три дня не снимать, просто оттягивай и мажь, – доктор протягивает Святу бумажку с названиями лекарств. – Придешь через неделю, проверим, как срастаются кости.

– Жить-то хоть буду?

– Жить будешь, но вечный насморк тебе обеспечен.

– Большое спасибо, – Свят соскакивает с кушетки и направляется к выходу.

– Э, инвалид, – окликает его бородач.

– Что-то еще?

– Разумеется. За операцию, наркоз и в фонд кабинета с тебя… – травматолог загибает пальцы, обдумывая, какую сумму назвать.

– А, да, забыл, – лезет в карман Свят. Торопясь рассчитаться и побыстрее свалить отсюда, он роняет пачку стодолларовых купюр, обмотанных резинкой. Врач переводит вопросительный взгляд с денег на пациента.

– Это что, получается, зря отоварили тебя?

– Получается, зря. Вот, держите. Еще раз спасибо.

– Не болей.

***

Тучи поглотили приятно греющее солнце, поднялся ветер, на летней площадке кафе стало зябко.

– Молодой человек, будьте добры, принесите нам пледы, – листая ленту Инстаграма, Даша окликает проходящего мимо официанта.

– И повторите латте, – добавляет парень в джинсовой рубашке и с выбритыми висками. – Честно говоря, я понятия не имею, как нам подогнать это дело под тему гражданского контроля, – говорит он Даше, когда официант удаляется.

Еще утром девушка уехала в область со своим коллегой по журналистскому цеху, Максом. Инсайдеры сообщили их главреду о разоблачении рейдерского захвата крупного санаторного комплекса. Ведущим корреспондентам издания была поставлена задача – раздобыть максимум эксклюзива и подать его в ключе, соответствующем бурным общественным настроениям. Они сидят в кафе на крыше торгового центра, разбираются с копиями уставных документов и тщетно пытаются взбодриться кофе. Макс закуривает:

– Может, проведем параллель с недавним митингом в райцентре?

– Думаю, нужно копать глубже, – Даша надпивает капучино. – Сведем все к недавней реформе МВД под давлением гражданских активистов и, как следствие, – к уменьшению уровня коррупции среди правоохранителей.

– Вариант. Но давай для главного еще набросаем.

Порыв ветра сносит со стола бумаги, которые разлетаются по веранде. Потушив сигарету и выругавшись, Макс бросается их собирать. Даша отставляет капучино и шевелит губами:

– Что за…

На экране ее смартфона – изуродованное лицо ЭлЭма с подписью к фотографии: «Упал с велосипеда. В следующий раз надену шлем». И смайлик. Даша знает, что этой ночью парни должны были играть, поэтому не тревожила Свята звонками спозаранку. Теперь же его телефон вне зоны.

– Что-то случилось? – собрав бумаги, Макс возвращается на место. – Слушай, давай перейдем внутрь. Походу, скоро дождь начнется.

– Да-да, сейчас, – девушка снимает принесенный официантом плед и отходит к перилам. Внизу хаотично передвигаются фигурки людей. С неба начинает капать. Гудки в трубке.

– Алло, Денис?

– Кто это? – отвечает возмущенный голос.

– Это Даша, девушка Свята.

– А, Даха. Доброе утро.

Даша смотрит на часы – уже четыре дня.

– Свят с тобой? Увидела твою фотку в Инстаграме. Что случилось?

– Ты об этом, – речь ЭлЭма прерывается какими-то шорохами. – Да, повздорили с одними ребятами. Свят твой домой поехал.

– Ему тоже досталось?

– Немного, кхе-кхе, – и снова непонятный шум на том конце провода.

Даша кладет трубку и возвращается к столику.

– Ну что, идем? – Макс уже допил кофе и ждет напарницу со стопкой бумаг подмышкой. – А то скоро польет, – он косится на пасмурное небо.

– Слушай, Максим. Продолжишь сегодня один? Мне нужно срочно отъехать.

– Но у нас дедлайн до завтра! Главный нас повесит.

– Давай ты сбросишь мне вечером материалы, а я сама напишу статью. И завтра презентуем главному. Мне, правда, нужно бежать.

– Блин, Даша…

После непродолжительных раздумий Макс сжаливается над девушкой и с по-рыцарски благородным видом объявляет:

– Ладно-ладно, иди.

– До завтра, – выжав из себя улыбку, Даша хватает сумочку и быстро покидает веранду.

Когда цоканье ее каблуков стихает, Макс оглядывается по сторонам. Пусто. Сверху доносится раскат грома – на пятом этаже торгового центра кажется, что громыхает прямо над головой, будто у соседа сверху упал огромный чугунный сейф. Одернув задравшиеся брючины, Максим тоже уходит внутрь.

***

Все, что видит перед собой ЭлЭм – ритмично двигающаяся вверх-вниз голова брюнетки. Сам он распластался на широкой кровати с высокой спинкой и время от времени постанывает – то от удовольствия, то от боли. Его скулы жутко опухли. Когда снова звонит телефон, ЭлЭм долго не берет трубку, но, устав от назойливой мелодии, все-таки отвечает. Звонок с левого номера.

– У аппарата.

– Привет-привет. ЭлЭмчик, ты? – спрашивает бодрый голос.

– Он самый.

– Это Игорек, из «Визави». Узнал?

– Ого, какие люди.

Брюнетка в черном кружевном белье вопросительно поднимает глаза на ЭлЭма.

– Продолжай, зайка, – ЭлЭм гладит девушку по голове, и она возвращается к своему занятию. – Это я не тебе. Чего хотел-то?

С Игорьком по прозвищу Боксерчик ЭлЭм познакомился в том самом покерном клубе. Парень профессионально занимается боксом, а в свободное время просаживает деньги за игорными столами и решает всякие мутные темы. Всегда было ясно, что Игорек состоит в движении, но мало кто знал, на кого он работает и какими именно делами занимается. Боксерчик внезапно появляется на недельку-другую и так же внезапно исчезает. ЭлЭм же общается с ним постольку-поскольку – пару раз они обсуждали мелкие делишки, но, в основном, просто говорили за жизнь. Поэтому, звонку Денис искренне удивлен.

– О вашей истории с Каретой уже весь город гудит.

– Я очень рад.

Покерное сообщество, особенно подпольное, устроено так, что, когда человек закатывается или попадает на кругленькую сумму, все шпилевые узнают об этом раньше него самого.

– Неприятная ситуация, конечно. Чем вы ему насолили?

– Сказал, мы раздеваем слишком много людей. «Рыба»* из-за нас боится в «Визави» играть.

– Шутишь? Это хорошо. Как оно вообще?

– Лучше всех, – ЭлЭм аккуратно трогает пальцем опухшую скулу, кривясь от боли. – Ты что расскажешь?

– Все пучком. Недавно со сборов в Штатах вернулся. Готовлюсь к бою.

– Красавчик. Я вон не подготовился – и нокаут в первом раунде.

– Да ладно, не парься. Еще возьмешь реванш. Я тебе чего звоню. Есть тема одна, денег подзаработать. Подумал, вам с пацанами не помешает.

– Так-то да. Но дело вот в чем, Игорек. Я сейчас, как бы, на больничном.

– Да-да, Карета.

– Именно. Давай через пару недель словимся в центре и перетрем. А то котелок не варит совсем.

– Пару недель, пару недель… Ну, лады, договорились. Это мой номер – маякуй, как подлатаешься.

– Обязательно.

– Витамины ешь – говорят, помогают.

– Спасибо за заботу. Интересная хоть тема?

– Перспективная. Ладно, ЭлЭмчик, я тут немного занят. До связи.

– Давай-давай.

Барышня, умостившаяся на коленках перед ЭлЭмом, входит в раж. В приливе страсти она забывает об осторожности.

– Ай, зайка! – вскрикивает Денис. – Ты меня лечить должна, а не калечить. Если проголодалась, закажи себе суши.

На его ворчание брюнетка с небольшой родинкой над верхней губой отвечает виноватым взглядом провинившегося ребенка.

– И принеси мне таблетку от головы, а то подохну сейчас.

***

– Господи, Свят! – женский крик выхватывает парня из пучины бредовых сновидений. Он лежит весь в поту, с перебинтованным носом и синяками, обильно натертыми коричневой мазью.

– Что с твоим лицом? Ты был у врача? – Даша сидит на краю постели, держа Свята за руку и испуганно глядя на его физиономию.

– Привет, – негромко отвечает Свят.

– Ты меня слышишь?! Что случилось?

– Тише, пожалуйста. Ты не представляешь, как мне хреново, – Свят закрывает глаза и потирает висок.

– Хорошо. Только ответь мне – что произошло?

– Ну, Даш, что со мной могло произойти? Возвращались с пацанами домой и нарвались на каких-то отморозков. Ты же знаешь, что у нас по ночам на районах творится. Слово за слово, ну и… Сама видишь, чем все закончилось.

– Идиоты, придурки, – начинает причитать Даша. – Сколько раз я говорила: эти ваши ночные похождения до добра не доведут. Возомнили себя ни пойми кем.

Девушка вздыхает.

– Да ладно тебе, Даш. Я ведь жив, а кости срастутся.

– Ты у доктора хоть был?

– Не сам же я себе это нацепил, – Свят указывает на бинты.

– И что он сказал?

– Пустяки. До свадьбы заживет.

Девушка хмыкает.

– До свадьбы. Ты себя видел? Пустяки у него. Боже, как меня все это достало.

– Правда, не нагнетай. Все будет хорошо. Иди ко мне, – Свят тянется обнять Дашу, но она отталкивает его.

– От тебя мазью воняет, – девушка встает с кровати, разувается и выходит в прихожую с туфлями в руках. Остановившись в проходе, она спрашивает: – Тебе поесть приготовить? Я отгул на сегодня взяла.

***

– Ну, как? – спрашивает у Даши Максим, когда она возвращается с совещания у главреда. Девушка выглядит расстроенной.

– Попросил, чтобы я его не разочаровывала.

– Я ведь тебе говорил: если не сдадим вовремя статью, он нас загрызет.

Даша молча собирает сумочку.

– Снова с твоим проблемы?

– Не обращай внимания.

– Ты ведь умная, привлекательная девушка. Зачем тебе эти нервотрепки?

– Макс, – Даша укоризненно смотрит на коллегу, – не обижайся, но это не твое дело.

– Как знаешь.

– Все, я пошла. До завтра.

У входа в редакцию Дашу ждет Свят. На носу все та же марлевая повязка, синяки приобрели баклажановый цвет.

– Ну, и зачем ты приехал? Хочешь всех сотрудников распугать?

Даша целует Свята в щеку и, взяв его за подбородок, поворачивает голову, чтобы со всех сторон рассмотреть лицо парня.

– Я же знаю: к тебе тут напостой всякие педики шары подкатывают.

– А серьезно?

– Захотелось тебя встретить.

– Похвальное рвение, но лучше тебе было лечиться дома.

– Идем?

– Идем.

Прохладный вечерний ветерок гоняет по улице сорванные со столбов объявления. Парочка шагает по аллее вдоль цепочки фонарей.

– Что расскажешь? – спрашивает Свят.

– Особо и нечего.

– Я ведь вижу – ты загруженная.

– Главный редактор мозги вынес, – признается Даша.

– По поводу?

– Я позавчера должна была сдать важный материал, но так перенервничала из-за тебя, что забыла его дописать.

– Я не специально.

– На этот раз я тебе даже поверю.

– То есть, по-твоему, в остальных случаях я лгу?

– Честно говоря, нет никакого желания устраивать разборки.

– Все так серьезно?

– Да нет.

– А что тогда?

– В последнее время слишком много думаю о нас с тобой. Из-за этого не могу сосредоточиться на работе. Еще и в Америку скоро лететь.

– Зачем вообще о нас думать? Мы вместе, этого разве не достаточно?

– Мне иногда кажется, что ты тупее пробки.

Свят лишь удивленно пожимает плечами.

– Меня все устраивает в наших отношениях. И прямота в общении, и секс, и отсутствие ненужных драм.

Свят достает сигарету, но Даша отнимает ее. Подождав, пока Свят ей прикурит, девушка продолжает:

– Но я же женщина, Свят. Я, в конце концов, хранительница очага. И я даже толком не знаю, нужен ли тебе этот чертов очаг.

– Нужен, конечно.

– Что бы ты еще ответил. Ведь для тебя все это игрушки, признайся? Ты суешь в петлю свою голову, но о моей даже не думаешь. А я волнуюсь за тебя. А ты этого не понимаешь.

– Я все понимаю, – Свят обнимает Дашу. – И наши отношения – не игрушки. И никуда я не сую свою голову.

– Точно?

– По-любому.

– По-моему, ты блуждаешь в трех соснах.

– Просто в моей жизни такой этап. Я еще сам не до конца с ним разобрался, но обязательно это сделаю. Ты же говорила, что не хочешь устраивать разборок.

– Я и не устраиваю. Так, мысли вслух.

– За это я тебя и люблю. Всегда знаю, что у тебя на уме.

– Не будьте таким самоуверенным, молодой человек.

Свят останавливается и целует Дашу в лоб.

– Мышка, все будет огонь.

***

Официантка вздрагивает от резкого визга автомобильных тормозов, чуть не перевернув поднос с коктейлями. После двойного сигнала с пассажирского сидения черного тонированного «Пассата» вылезает парень в зеркальных солнцезащитных очках и бейсболке. На плече у него болтается квадратная кожаная сумка. Он бросает водителю короткую фразу и, заметив знакомые лица на веранде, поднимает руку в приветствии. «Пассат» сдает назад и на скорости удаляется вверх по улице, напичканной развлекательными заведениями.

К моменту встречи с Боксерчиком лица ребят заметно зажили. Тем не менее, Свят все еще носит пластырь на переносице, а со скул и висков ЭлЭма до сих пор не сошли зеленоватые пятна.

– Ку-ку, пацаны.

Собравшиеся пожимают руки. Игорек разглядывает помятые фейсы и оценивающе кивает:

– Неплохо вас подрихтовали.

– Скажем так, приятного мало, – отвечает ЭлЭм, потягивая через трубочку мохито.

– Да, я знаю, – Игорь указывает на свой приплюснутый нос. Кроме этой части лица и мускулистых, жилистых рук, ничего не выдает в нем боксера. Заприметив потенциальный источник чаевых, официантка снова курсирует к парням между круглыми столиками тенистой летней площадки.

– Барышня, мне холодную «Боржоми» в стекле, – обращается к ней Игорь.

Когда девушка приносит заказ и окончательно удаляется, Боксерчик снимает очки и переворачивает бейсболку козырьком назад. Он достает из сумки прозрачный пакетик размером со спичечный коробок с зеленоватыми гранулами внутри, кладет щепотку содержимого за нижнюю губу и откидывается в кресле.

– А где ваш третий? Костыль, кажется?

– Дома, план мести составляет, – отшучивается ЭлЭм.

– Это можно, если осторожно. Ладно, давайте сразу к делу.

– Внимаем, – говорит Свят.

– Имеется тема, очень сладкая. Но с ней нужно попотеть.

– Например?

–Например, плотно пообщаться с малообеспеченными слоями населения. Есть заинтересованные люди в банковской сфере, через которых можно без лишнего геморра взять кредит. Все, что для этого нужно – живой человек с документами и чистой кредитной историей. Естественно, вымытый и причесанный.

– В чем заключается процесс?

– Находим бича, везем в столицу, оформляем на него кредит. Вот, собственно, и все.

Гранулы под губой мешают Игорьку говорить, из-за этого он слегка шепелявит.

– Какой выхлоп по итогу? – спрашивает Свят.

– Я получаю треть и со своей доли рассчитываюсь с вами. Все, что от вас требуется – найти мне подходящего человечка, подготовить к поездке и привезти на вокзал. Остальное – за мной.

– И о каких суммах идет речь?

– Сто, двести, триста тысяч – в зависимости от состояния кредитной истории и кое-каких нюансов.

– То есть, в среднем, по двадцать кусков на брата, – подсчитывает ЭлЭм.

– Плюс-минус.

– А сам-то почему людей не ищешь? – спрашивает Свят.

– Ты за меня не переживай. Кого нужно, я ищу. К тому же, зачем мне с бичами якшаться, если я и с процентов неплохо поимею?

– Тоже верно, – соглашается Свят, удивляясь наивности собственного вопроса.

– Допустим, мы нашли бродягу с нормальными документами, привели его в порядок, посадили на поезд. Когда ты с нами рассчитаешься?

– Точных сроков нет. Неделя, две – где-то так. Кроме того, сам знаешь, бывают форс-мажоры.

– Ты уверен, что клиент не уедет в столицу и случайно там не потеряется?

Боксерчик сплевывает густую черную слюну с размякшими комочками гранул в салфетку, ополаскивает рот минералкой и плюет в стакан.

– Послушай, ЭлЭм. Не в моих интересах вас кидать и, тем более, уговаривать как целок – ты уж не обижайся. Могу дать честное слово, если от этого полегчает, – Боксерчик снизывает плечами и делает глоток воды. Всем и так понятно – в подобных делах никто гарантий не предоставляет. Вероятность остаться ни с чем – не меньше, чем при депозите в очередной коммерческий банк.

– Я тебя услышал.

Парни молча смотрят друг на друга. Свят наклоняется к Боксерчику:

– Давай так поступим. Мы будем иметь в виду эту тему. Если что, созвонимся. Договор?

Хрустнув костяшками пальцев, Игорь отвечает:

– Мое дело предложить.

– Вот и ладушки, – говорит ЭлЭм. – Когда боксируешь?

– В октябре.

– Позовешь на бой?

Боксерчик скалится.

– Похоже, наблюдать за драками вам нравится больше, чем участвовать.

***

– То есть, вы предлагаете провернуть аферу?

Костыль сидит перед монитором с большой диагональю, на котором мигают полтора десятка виртуальных покерных столов.

– Ты бросаешься слишком громкими словами, – отвечает Свят, лежа на кровати и разглядывая вращающиеся под потолком лопасти вентилятора. – Мы выступаем лишь в роли поставщиков клиентуры. Притом, можем заработать необходимые деньги.

– С каких пор ты стал остро нуждаться в кэше?

– С тех пор, как мы отслюнявили Карете по червонцу баксов.

– Никогда не поверю, что у тебя нет заначки.

– Заначка есть. Для жизни. А деньги нужны для дела.

– Для дела? – бросает Костя через плечо.

Свят с ЭлЭмом переглядываются.

– Мы тут подумали, – говорит ЭлЭм, уже как двадцать минут безуспешно воюющий с кубиком Рубика, – подумали и решили вынести випку.

Костыль оборачивается к Святу:

– Что он несет?

– Здравую мысль. Если тема Боксерчика пройдет гладко, у нас появятся бабки на игру в ВИП-зале «Визави».

– Вы обкурились, что ли? Какой ВИП-зал? – спрашивает Костя, возвращаясь к игре.

– Говоришь так, будто мы тебе инкассаторов хлопнуть предлагаем.

– Там играют в основном одни заливные – мусора, депутаты, бизныки, которые меряются членами в том, кто больше лаве засадит. Им хочется пошпилить красиво, проверить удачу. Поэтому, деньги на випке текут рекой.

– Согласен. Только под этих заливных садятся люди с уровнем игры на порядок выше нашего. Нас там тупо раскатают. Взять, хотя бы, того же Любезного – он доил лохов, еще когда мы в школу ходили.

– Во-первых, Костылик, тебе нужно научиться верить в свои силы. А, во-вторых…

– Я просто трезво оцениваю ситуацию, – перебивает Свята Костыль.

– А, во-вторых, на этот случай у нас есть проверенная схема командной игры.

– Да, не гони. Вы же не серьезно?

– Вполне.

– Брось, – мотнув головой, Костыль продолжает играть. Свят сверлит глазами его затылок. В конце концов, парень не выдерживает.

– О'кей. Это очень сладкая затея. Но последствия. Вы выкупаете, чем такие танцы могут для нас обернуться? – он трет виски, откинувшись на спинку кресла.

– Сам-то как думаешь? – оставив в покое кубик Рубика, ЭлЭм обводит пальцем свою физиономию.

– То есть, вам этого недостаточно?

– Кончай с негативом. Ты хочешь нормально нажить или нет? – спрашивает Свят.

– Я не хочу попасть в реанимацию.

– Если делать по уму, – вмешивается ЭлЭм, – то через пол годика можно будет благополучно отправиться греть кости куда-нибудь в Таиланд.

– Хуйланд! – выпаливает Костыль. Предложение товарищей всерьез распалило его давно приспанные амбиции, на пути к реализации которых стеной встала чрезмерная опасливость парня. Из-за такого столкновения «хочу» с «не могу» злость на самого себя острыми клыками выгрызает Костыля изнутри уже не первый месяц.

– Ладно. Допустим, есть продуманный до мелочей план. Но кто нас пустит в «Визави»? Тем более, в ВИП-зал.

Опешивший от агрессивного выпада всегда спокойного Костыля, Свят зависает на пару секунд, после чего отвечает:

– Карета.

– Карета? С чего бы?

– Подумай логически. Мы попали в немилость из-за того, что уводили из катрана заливных клиентов. Теперь же мы придем в гости с толстенной котлетой и купим на нее коробку дорогущих фишек. Будь он хоть четырежды гангстером, ему не выгодно нас отшивать при таких раскладах.

– И вообще, с Каретой разошлись краями. Жаль только, что за наш счет.

– Вот. И у нас есть замечательная возможность это исправить.

Костыль бездумно клацает мышкой, глядя сквозь монитор. Постепенно количество столов на экране тает, пока не исчезает и последний.

– Сколько планируете заявлять в игру?

– Триста тысяч. Утроимся, снимем лимон – и по домам.

– Насколько я понимаю, триста кусков вы рассчитываете получить с кредитной темы?

– Да.

– Слишком все просто, вам не кажется?

– А кто сказал, что найти десять бичей при памяти, с документами, да еще и таких, которых не пасут коллекторы, – это просто? При лучших раскладах, будем оформлять по двое-трое бродяг в месяц.

Костыль закуривает прямо в комнате.

– Не помру я своей смертью, – вздыхает парень и поворачивается к товарищам, – давайте еще раз по схеме пройдемся. Я не вник ничерта.

***

– Вон туда заезжай, – ЭлЭм указывает Костылю на едва заметный поворот, где дорога огибает торговый комплекс. Вовсю жарит августовское солнце, раскаленный черный асфальт плавится и становится похожим на каучук. В салоне машины тихо гудит кондиционер. ЭлЭм открывает бутылку с водой и в несколько глотков осушает половину.

– Ну, и где? – спрашивает Костыль, поправляя на переносице очки.

– Синий недострой видишь? К нему рули. Эльдар сказал, там вечно кто-то ошивается.

Парни выходят у высотного здания, обнесенного забором-вагонкой. Через пыльные панорамные окна видны бетонные перекрытия и голые стены внутри. Забор украшен народным творчеством в виде свастик, матерных выражений и рекламы легких наркотиков, нарисованных аэрозольным баллончиком. Обойдя пол периметра, Костыль с ЭлЭмом находят калитку, через которую попадают на территорию будущего офисного центра. Когда-то здесь будут стоять кредитные «Ланосы» менеджеров среднего звена, сейчас же вокруг здания разбросана стеклотара и шприцы, растет бурьян. Стараясь не вступить ни в какое дерьмо, товарищи проходят вдоль недостроенной высотки и за углом обнаруживают вагончик охранника. Рядом, в тени, на кресле с провалившейся седушкой, спит голый по пояс мужик.

– Тук-тук, – миновав отдыхающего, ЭлЭм ныряет внутрь вагончика, для приличия стукнув один раз по двери. В сторожевом домике настоящая сауна, такое чувство, будто весь кислород оттуда выкачали мощным насосом. Единственное окошко зашторено. На столе – пустые бутылки из-под дешевой водки, черствый хлеб, пачка майонеза и, вероятно просроченные, консервы. Внутри стоит едкий запах перегара и тухлятины. На матрасе покатом спят двое мужиков и одна тетка – всем за сорок, все с опухшими лицами, блестят от пота. На одном из них, дядьке с густыми рыжими усами, надеты камуфляжные штаны – видимо, это и есть организатор вписки. ЭлЭм хочет растолкать его, но передумывает и просто брызгает мужику в лицо водой.

– Какого хера? – возмущенно бормочет тот. Протерев зенки и усевшись на матрасе, он недоуменно осматривает незваных гостей, после чего интересуется: – Вы, бля, кто такие?

– Санэпидемстанция, – отвечает ЭлЭм.

– Не понял.

– Щас поймешь.

Костыль отодвигает ЭлЭма и обращается к усатому:

– Мужик, заработать хочешь?

***

– Уважаемые пассажиры, начинается регистрация на рейс…

Пока женский голос из динамика перечисляет направления полетов, Свят тащит через терминал чемодан с заевшим колесиком. Следом за ним идет Даша, у нее в руках небольшая дорожная сумка и клатч. Одета девушка в короткие джинсовые шорты, босоножки и полупрозрачное трико-безрукавку. Глаза парочка скрывает за очками, у Даши на плече небольшой синяк. В залах ожидания пассажиры с тотальным безразличием листают журналы, у гейтов то образуются, то рассасываются шумные очереди на посадку.