Экспедитор

И потому мы оставили баржи с товаром в притоке Волги, а сами, подойдя к берегу, начали сгружать технику. Прокатимся до торга налегке, посмотрим, что к чему.

Техника наша – четыре «УАЗа». Два рейдовых и две «буханки», одна из них инкассаторская, с бронированием. Рейдовые переделаны под чешские «Лендроверы» (именно чешские, за основу взяты машины шестьсот первой группы дальней разведки) – «Корд» на поворотном круге, два ПКМ – один на переднем пассажирском, второй в хвосте. Плюс – на «буханке» мы возим еще миномет 82 миллиметра без плиты, переделанный, и с десяток-другой мин. Есть у нас любитель этого дела – с первого выстрела кладет, без пристрелки.

Почему нет грузовых?

Расскажу-ка я вам, господа хорошие, как нынче идет торг.

Для начала – никто на базаре товаром не торгует. Базар, или торг, как его называют (в Нижнем так и написано – Нижегородский торг), – это своего рода выставка, торгуют там только если пожрать или мелочевкой всякой. Торг идет по образцам. Сам товар хранится в другом месте и чаще всего на воде, потому что дураков нет. Купил – тебе называют место и время, подгоняешь машину – тебе погрузят, что купил, и рассчитаешься. Рассчитываться на базарах – тоже дураков нет, потому что денег всеми признанных нет и торг чаще всего идет на бартер. То есть с торговых барж сгружают одно и грузят другое. Опять-таки – не на базаре же это делать, когда весь товар на складах или на воде.

Торг ведут всегда местные. Мы – имеем дело только с оптовиками, по крайней мере, по нашему товару. Потому что если я, скажем, куплю место и буду торговать патронами на розницу – рано или поздно меня замочат. Потому что я не даю жить местным и перебиваю им торг – понятно, что я как оптовик с прямой связью с заводом могу цену намного ниже поставить. Вот за это и замочат.

Кроме того, у местных своя валюта и свои расклады по бартеру, которые мы не знаем и знать не можем – денег-то нормальных нет. Местные асы завязывают в бартерные схемы десятки поставщиков, меняя одно на другое, тут же на третье и на четвертое. Это как в девяностые, только на руинах цивилизации. С нами они рассчитываются товаром или, по договоренности, золотом. Идут также рубли, доллары и евро – они ничем не обеспечены, принимаются просто потому, что как-то надо рассчитываться.

Короче, поняли суть, да?

Разобрали личные вещи, снарядились (например, вставлять плиты в плитоносцы на корабле не только глупо, но и опасно – начнешь тонуть, так и пойдешь на дно вместе с плитами). Плиты – в плитник, магазины – в автомат и в разгрузку, шлем на голову. Обязательно комбез поверх – либо танковый негорючий, либо как у меня, полицейского спецназа, либо роба сварщика – чтобы зомби не прокусил. На воде такое только маньяк наденет – в нем тело не дышит и чесаться начинаешь страшно.

– Построились.

Как в армии – хотя какая сейчас армия. Мы скорее рыцари. Идущие крестовым походом на дикий мир. Уникальная порода – рыцари-торговцы. А что? Востребовано временем.

– Лишнего говорить не буду. Всё все знают. Идти домой к вашим и рассказывать о том, как родной человек погиб, я не хочу. Потому – осторожность, последовательность, внимательность. Руки-ноги никуда не суем, по сторонам смотрим, друг друга страхуем. С нами сегодня салага, его страхуем вдвойне. Хоп?

– Хоп!

– По машинам!

Откуда к нам прицепилось это «хоп»? От афганцев, кажется.

– Паша, ты ко мне…

Моя машина – вторая. В первой нельзя, потому что первая первой и в засаду попадет, а командира надо сохранить любой ценой. Это не я придумал, это армия. Зато на головной и вооружение мощнее – там вместо мощного, но медлительного «Корда» стоит спарка из ПКТ. При попадании в засаду важно заплевать противника пулями, сорвать атаку – и три ПКТ на носу справятся с этим как нельзя лучше…

Машины все одинаковые: каркас, а поверх еще и сетка. Против тварей. Хоть и стало их намного меньше, но все равно они еще есть, и с тварью можно столкнуться буквально на каждом шагу. Потому сетка-рабица – стратегический товар. Ею обмотаны все машины, которые ходят в здешних краях.

Выбираемся на трассу. Здесь уже запустение, потому видно, как разрослась зелень. Еще немного – и на месте полей зашумят леса, а развалины домов будут только напоминанием о некогда существовавшей здесь цивилизации. Еще неизвестно, удастся ли нам выжить: работы над вакциной и лекарством идут как минимум второй год, но о результатах пока ничего не слышно.

– Борт – второй, я первый. Тут на дороге валяется… лиса дохлая или собака.

– Проконтролируй. Тихо.

В голове всегда есть бесшумка – на такие случаи.

– Чисто, двигаемся…

Выбираемся на дорогу. Тут же, на краю поля, стоит трактор, ад целый. И не какой импорт, а Т-150. Харьковский.

– Колонна, стоп.

Выходить, проверять не буду, но сфотографирую и отмечу на карте. При случае заберем – колхоз с руками оторвет, он же простой, как мычание. Фотографирую на телефон, сеть уже накрылась, но в нем есть и много других полезных функций.

– Колонна, ход.

Вышли на мост. Он, понятное дело, контролировался.

Две бээмдэшки, на одной из них флаг ВДВ – но это сейчас не значит ничего совершенно. Почему? А потому что солдаты – они из общества, им по-иному взяться неоткуда, у нас такая же армия, какое и общество. И когда рушится все – закон, порядок, сама жизнь, то люди начинают тупо выживать, не заморачиваясь условностями. А условностями становятся подчиненность, присяга и долг.

Я смотрел на пост через пятидесятикратную трубу Казанского оптико-механического, которую раньше использовал на тренировках. Пост устроен не совсем грамотно, скорее разгильдяйно, если быть честными до конца. Все вокруг затянуто проволокой, в некоторых местах в ней запутались мертвяки, свежие и не очень. Из блоков построены казармы для личного состава на обеих сторонах моста, бээмдэшки тоже обложены блоками. Чуть в стороне – транспорт для личного состава, дорогие джипы, есть даже «Мерседес-600». Где их нынешние владельцы – это вопрос большой. В трубу вижу троих, все со штатным оружием, вон у одного, вижу, «Валдай»[6] стоит – значит, им уже поменяли до Катастрофы штатное. Либо я чего-то не вижу, либо наблюдение не ведется. Интересно, есть ли экипаж в БМД – скорее всего, нет. Потому что жарко. Вон, дебил разделся – я такого не позволяю, ни себе, ни людям. Лучше ужариться и потом вонять, как бомжу, чем тебя в самый неподходящий момент укусят.

Понятно, что машина наша была в гордом одиночестве, а конвой стоял чуть позади. Перед тем как выходить на мост, мы пустили беспилотник да все и посмотрели. А вы думаете, я так и сунусь под 2А42? Ага, щаз…

– Птаха – всем номерам плюс.

– Двойка, плюс.

– Глаза – плюс.

– Тройка, плюс.

– Саня…

– Плюс… Позицию занял.

Саня возглавляет снайперскую группу, в ней две СВДМ с глушителями, один «Егерь-54», тоже с глушаком, одна ОСВ-96, которые мы на торге берем за неплохие деньги, и один ПКМ с глушителем и оптикой.

– Принято, мы выдвигаемся, смотреть по сторонам. Саня, как обычно.

– Принял. Плюс.

– Всем смотреть по сторонам, тут, кажется, не чистили ни хрена. Саня, тебя касается в первую очередь.

– Плюс.

Эти раздолбаи на обмен даже не чухают. Их, может, убивать сейчас начнут – а они эфир не контролируют. Вояки.

– Флаг вешаем, и пошли.

Флаг – белый. Приглашение поговорить.

Когда наш джип появился на дороге, только тогда вояки чухнули. Мы перед тем, как идти, приоткрыли двери, если что, из машины выскочить – секунда, а там снайперы работать начнут. Скорость – десять километров в час, так и ползли.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Технико-экономическое обоснование.

2

Исходник при производстве гильз.

3

Уменьшенной скорости – то есть под глушитель.

4

Тягачи фур.

5

В Кирове есть оружейный завод, там действительно делается «Гюрза». К описываемому периоду там освоили еще и ППС под 9 мм, а также дешевые револьверы.

6

Коллиматор, вологодского производства. До «Эотек» не дотягивает, к сожалению.