Полная версия
Replay
Выдаю кривую улыбку, старательно уводя глаза в сторону, а он вновь притягивает взгляд к себе, произнося томно:
– Вы не против, если я осмелюсь похитить от Вас свою даму?
Будем рады избавиться от вашего общества. Хочется бросить в ответ. Хорошо, что в этот момент, за всех согласием отвечает отец.
– Кристина Владимировна, – подаёт вперёд руку, обязуя вложить в неё мою. Действую инстинктивно, протягивая свою, с зажатой меж пальцами визиткой. Наклоняется ближе, оставляя на коже поцелуй. Ладонь вмиг становится холодной и влажной, а остатки улыбки сползают с онемевших губ. Поднимается, сверля взглядом серьезных глаз, произнося тихо:
– А вот сюда бы я не спешил. Совсем не то место для такой девушки, как Вы.
Фыркаю в голос, не в силах сдержать эмоции, распаляя на его лице белоснежный оскал, слыша на последок:
– Был рад Вас видеть. Чудесная игра.
Отворачиваюсь в сторону, снимая с подноса проходящего поблизости официанта бокал с шампанским. Отпиваю крупный глоток, коря себя за несдержанность перед родителями. Да чтоб его! Ещё и издевательски "выкает" мне при всех! Заваливает цветами, а сам является в компании грудастой блондинки! Или они были не от него? Тогда кто же? Выдыхаю звучно, никто не приходит на ум!
– Всё нормально? – доносится тихий мамин голос из—за плеча.
– Да, – отвечаю с улыбкой. – Просто устала.
– Я заметила, – кивает, сжимая мою ладонь. Вторя мягко и уверенно. – Просто устала…
Поджимаю губы, уводя взгляд в сторону. Из-под опушки ресниц натыкаюсь на фигуру, ярко выделяющуюся среди всех. Словно взгляд заточен выуживать из толпы людей этого хама.
По-хозяйски обнимает блондинку, податливо лоснящуюся к нему. Голова Баженова наклонена в бок, и взгляда мне не прочесть, но её говорит за двоих. Жесты, мимолетные прикосновения, надутые губки, словно ожидающие поцелуя… Твою мать! Почему чья-то личная жизнь обязана меня волновать? Отворачиваюсь, дав себе зарок больше не смотреть на столь гармоничную пару. Эти двое вполне стоят друг друга! Сминаю в руке золотую визитку, ища глазами урну. Обреченно выдыхаю, бросая скомканный картон на дно клатча. Натягиваю лучшую из своих улыбок, обнимаю отвлекшуюся на разговор маму, пытаясь стереть возникшие между нами сомнения. Уверовать в своей безупречности. Сильные эмоции перед премьерой. Вытянувшая силы роль. Ненавистный фуршет в окончании дня. Да. Я просто устала…
В этом мире всё слишком зыбко. Убежденность в своей правоте, чёткое понимание смысла жизни рушится, стоит лишь взглянуть под другим углом. Расставить координаты отправной точки немного иначе.
Что я чувствую в данный момент? В этом потоке противоречивых эмоций, самой себе сложно признаться. Проще спрятаться за кирпичной стеной отрицания. Выдать злость, подкатывающую к самому горлу, за призрение всей ситуации в целом. Попытаться сломать чужую игру, перестав ощущать себя безвольной марионеткой, безропотно следующей предписанному сценарию.
– Потанцуешь со мной? – слышу бархатный тембр у самого уха, плавно произносящий слова.
Оборачиваюсь, усиливая хватку пальцев на высоком бокале. Не выражая эмоций, будто смотрю в пустоту, не замечая и единой приятной детали, способной зацепить взгляд, наблюдаю за его мимолетной ухмылкой, меняющей до неузнаваемости доселе строгое лицо.
– Я занята, – роняю обрывисто, сохраняя видимость спокойствия. Делаю небольшой медленный глоток, уводя в сторону взгляд.
– Что ж, – произносит надменно. – Возможно, в другой раз ты будешь более сговорчива.
– Для этого должно произойти что-то из ряда вон выходящее, – растягиваю на губах широкую улыбку, подавляя ей нарастающий внутри мандраж, сковывающий тело. Нервное напряжение, сопутствующее его присутствию рядом, не желает спадать, подчиняясь улыбке.
– Не зарекайся, – бросает с ухмылкой, обдавая холодом ледяных глаз. Уходит, теряясь в толпе приглашенных, оставляя после себя горький осадок. Словно я пью не шампанское, а неразбавленный джин.
Блондинки тоже не видно, хотя, какая мне разница до того, здесь ли ещё эти двое или же поспешили покинуть здание, желая провести остаток вечера в более тихом месте? Я бы и сама мечтала оказаться где-нибудь подальше отсюда! Всё интересное, на сегодняшний день, завершено, а показная лояльность осточертела для взгляда. Спешу появиться перед глазами как можно большего количества людей. Широкой улыбкой приветствую разошедшиеся на стайки компании. Пара плавных кругов по залу. Примелькаться. Запомниться своим присутствием здесь и можно тихо уйти, не объясняя знакомым причину своего бегства. Странно, но Вани тоже нигде не видно. К лучшему. Не хватало ещё прилюдных сцен для полного счастья.
– Вы с мамой останетесь или собираетесь вскоре покинуть это постылое действо? – уточняю с улыбкой, дотронувшись до плеча отца.
– Ещё побудем, – произносит в ответ, вопросительно присматриваясь ко мне. – А ты куда собралась?
– Домой, – бросаю немного резко. Лицо отца вмиг становится более строгим. Выдыхаю, пытаясь смягчить своё поведение широкой улыбкой. К чему так реагировать? – Я устала, папуль и задерживаться здесь не имею желания.
– Вызову водителя, – отвечает более спокойно, но, не позволяя обмануться в том, что мои действия сейчас не проходят детального анализа на адекватность.
– Не утруждайся, – целую щеку, медленно отступая. Хмыкаю про себя, понимая, что настроение в корне испорчено. Вскидываю голову, нейтрально произнося: – Вызову такси.
– Кристюш, – удерживает за руку, пристально смотря в глаза. Затихаю, выдерживая тяжесть взгляда, охлажденного то ли излишним беспокойством, то ли желанием видеть в моих поступках лишь то, что он хочет. Безропотное следование его указаниям. Опускаю взгляд вниз, ощущая, насколько эта мысль усиливает скопившееся внутри, на протяжении вечера, раздражение. Осознание способствуют его безудержному росту, развитию, которое я уже не в силах сдержать. Хочу немедленно покинуть зал, не усугубляя ситуацию выплеском негативных эмоций, а он всё ещё удерживает в замке своих пальцев моё запястье.
– Прекрати тотально меня контролировать, – бросаю резко, сжимая губы и яростно глядя в родные глаза. – Я уже выросла, пап! Сама способна решать чего я хочу и что готова себе позволить! – проговариваю вроде и тихо, а на деле – вызывающе громко.
– Поговорим после, – произносит недовольно, отпуская мою руку и безмолвно качая головой. Отворачиваюсь, не решаясь больше что-то сказать. Отхожу в сторону, опустив в пол невидящий взгляд. Каким-то чудом не сталкиваюсь с людьми, пробиваясь в сторону желанного выхода,за которым словно существует другая реальность. Тишина.
Касаюсь железной ручки, с чувством облегчения захлопывая дверь за своей спиной. Выдыхаю, сильно дрожа. Десятки метров до гримерки. Быстрым шагом. Разрывая гулом звучащих в пустоте каблуков, окружающую тишину. Тугая дверь. Усмехаюсь, остановившись за ней. Цветов не стало меньше. От силы не хватает лишь пары букетов. Жаль оставлять их здесь, обрекая на быструю смерть. Осыпятся в раз, как и те, что брошены Ваней, разлетевшись на десятки нежных лепестков. Завянут, потеряв свою красоту.
Наскоро переодеваюсь, подхватывая на руку легкую куртку. Конец мая, хоть и ознаменовался хорошей погодой, да поздние вечера всё ещё достаточно прохладны. Выхожу из гримерки, осматриваясь по сторонам. Чёрный или парадный? Верчу в руках прихваченную на автомате связку ключей, делая выбор в пользу первого варианта. Не хочу с кем-то встречаться! Лучше улизнуть незаметно, словно меня здесь и не было вовсе.
Поворачиваю ключ, попадая во двор—колодец, освященный парой подвесных фонарей у подъездных козырьков. Кривлюсь, слыша за спиной знакомые голоса. Не одна я решила воспользоваться этой дверью.
Плавно поворачиваюсь, пряча ключи в карман Джинс, будто застуканная на месте преступления, слыша совсем рядом еходно—звонкое:
– Котова, от кого ж ты бежишь?
– Не твоё дело, – бросаю, пытаясь казаться спокойной.
На самом деле вопрос достаточно сложный. Не признаваться же мне, что бегу от самой себя?
Оглядываю широко улыбающуюся Светлану, облокотившуюся на капот машины, которую украшает букет белых роз. Поблизости несколько ребят и девчонок из нашей труппы. Кто-то курит в сторонке. Кто-то, весело смеясь, пьёт шампанское прямо с горла. При этом десяток пар глаз направлены на меня.
Противное чувство. Тебя вновь сканируют рентгеновскими лучами, пытаясь вывести на чистую воду.
– А поехали с нами? – лукаво произносит брюнетка. – Позволь хоть иногда себе развлечься!
Недоумённо смотрю на неё, воспринимая данную фразу, словно очередную издёвку. Вокруг в затишье, все переглядываются и ожидают решения, явно не понимая, что пришло на ум этой взбалмошной девчонке.
– А поехали, – усмехаясь, вторю в ответ. Этот вечер не способен стать хуже от одного необдуманного решения.
– Умеешь ты удивлять, – смеётся в ответ. – Поехали? – уточняет у парня, выполняющего роль водителя. Хотелось бы верить, что трезвого. По внешнему виду это определить достаточно трудно.
Получаем согласие, усаживаясь в машину. Достаточно вместительную и маленькую для восьми человек, желающих в ней расположиться. Садимся под весёлый смех, сопровождая данное действо двоякими комментариями. Буквально через двадцать минут тормозим возле невзрачного на вид здания, привлекающего взгляд неоновой вывеской, установленной над металлической дверью, ведущей в подвал.
Скептически хмыкаю, осматриваясь вокруг. Достаточно странное место. Внешне, действующее абсолютно диаметрально. Сюда ни то, что входить не хочется. Нарастает желание поскорее убраться подальше, не влипнув в историю! Никогда ранее не имела опыта посещения столь неординарных заведений.
– Да не дрейфь ты! – смеётся рядом Светлана, легким движением руки подталкивая меня вперёд. – Сейчас выпьем, потанцуем. Разом забудешь того, кто сподвиг на побег через чёрный выход.
Отвечаю недоверчивой гримасой, шагая за всеми. Взрывы световых лучей на входе бьют по глазам. Узкая винтовая лестница, ведущая вниз, тонет в тени, переходящей в непроглядную мглу. Грозя сломать каблуки, ступаю вниз, вцепившись в перила и, порой натыкаясь на спину впередиидущего человека. Тяжелый скрип двери, впускающий в вакуум лестничного пролёта, оглашающие басы музыки взрывают сердечный ритм, поднимая его до значения максимума.
Змейкой, сквозь занятые диванчики и танцующих рядом людей, пробираемся к бару. Оглядываюсь по сторонам, наблюдая обилие полуголой, пьяной публики. Щёки вмиг заливает жаром. Поджимаю губы, бросая взгляд на часы. Четверть одиннадцатого. Может, удастся свалить минут через двадцать, затерявшись в толпе? Идея отправится (отправиться) сюда была самой худшей, что могла придти (прийти) в мою голову. Утро принесёт с собой огромное сожаление… Ещё и отцу нагрубила. Ведь не хотела… Всё сошлось к одному: он, Ваня, Всеволод…
– Первый до дна! – громко командует Светлана, вверяя мне в руку небольшую рюмку. Не пытаясь возражать, подношу прозрачную жидкость к губам. Хуже уже ее будет! Пульсирует, словно усмешка, в висках. Хуже просто некуда! Точно!
Опрокидываю бокал, зажмуриваясь до слёз от обжигающей горло горечи. Пытаюсь отдышаться, кратко глотая воздух, чтобы хоть как-то прийти в себя.
– Дыши медленнее, – усмехается кто-то поблизости. – Вторая пойдёт легче.
Слушаюсь совета, мысленно проклиная себя на чём свет стоит за эту авантюру. Какого чёрта я вообще согласилась ехать сюда? Сердце стучит, повторяя темп быстрой музыки, отдающейся звуковыми волнами от стен. Кажется, обитых чем-то мягким. Или это иллюзия? Чёрно – красный… Поворачиваюсь вокруг себя, испытывая небольшое головокружение. Везде давящий бордо, чёрный и красный. И Света хочет, чтобы я смогла здесь расслабиться?!
– С левой руки, за любовь, – расстилается смехом кто-то из присутствующих, раздавая обновленные рюмки.
– До дна! – поддерживает звонкий голос.
Фыркаю в ответ, искривляя лицо. Мало того, что неопределенная жидкость в моём бокале вызывает отвращение, так и тост способствует возрастающей неприязни. К чему пить за иллюзию? Поддержание мифа того, чего нет в реальности? Проще утопить остатки самообмана в горечи алкоголя, отрешившись от назойливых мыслей, осаждающих тем, что быть счастливой с кем-то, не ища выгоды и, не испытывая подозрения к звучащим словам, – всё же возможно… Особо не испытывая мук заткнувшейся совести, опрокидываю второй. Втягиваю воздух в себя, медленно выдыхая. Не обманули. Растягиваю на губах, отчасти удовлетворенную улыбку. Второй идёт легче.
На барной стойке появляется подобие нехитрой закуски. Один тост сменяет другой. Время, доселе бегущее, словно замедляет свой ход. Улыбки, смех, музыка, искры ярких огней – всё смешивается воедино, становясь чем-то важным и, в тот же миг, не имеющим смысла.
Забитый танцпол, ограничивающий манёвр движений. Душный воздух вокруг, усиливающий действие алкоголя, замещающего сознание. Жар, возрастающий в груди. Мелкие пряди волос, липнущие к щекам. Прикрываю глаза, подчиняясь всеобщему ритму. Двигаясь в такт музыке. Позволяя звуковой волне пройти сквозь себя. Испытывая от этого неподдельное удовольствие. Поистине расслабляясь. Уже не жалея о хаотичных решениях. Сейчас… всё происходит так, как надо. Разрушая границы, ощущая свободу, возникает желание жить.
Что я видела за последние года? Когда мои сверстницы меняли парней, учась ими манипулировать, я глупо надеялась встретить одного и единственного, который будет меня любить. Понимать. И обманулась… Что ж, сама дура. Надо было смотреть по сторонам, а не только слепо верить его сладким словам.
Открываю глаза, ощущая по своим бедрам скользящие руки. Улыбаюсь, продолжая двигаться в медленном ритме, считая происходящее шуткой кого-то из многочисленных знакомых. Плавно поворачиваюсь назад, встречая, оторопевшим взглядом, привлекательного брюнета.
Останавливаюсь, смутно соображая, кто он такой. Никогда раньше не видела. Руки незнакомца всё так же покоятся на моём теле, прижимая меня к себе. Наклоняется ближе, произнося, сквозь музыку, у самого уха.
– Продолжим?
– Что? – роняю почти беззвучно, ощущая на горячей коже его обжигающее дыхание.
– Знакомство, – произносит неспешно, лаская бархатом голоса.
Прикрываю глаза, пытаясь собраться с мыслями, капитулирующими с последней рюмкой алкоголя, опрокинутой мной. А незнакомец прикасается к моей шее губами, приняв молчание за согласие, так и не прозвучащее в ответ. Сглатываю, не в силах поднять отяжелевшие веки. Ощущаю жар его тела, усиливающий пылающий внутри меня огонь. Ласкающие прикосновения губ, оставляют холодок на теле, опускаясь вниз влажной дорожкой. Нежно втягивает в себя кожу, заставляя рефлекторно приоткрыть рот и, одновременно сжаться изнутри плотным комком. Пытаюсь собрать воедино хотя бы одну связную мысль, лишь выдыхая беззвучно застрявшие в горле слова.
Отстраняется резко, ослабив захват рук. С трудом приоткрываю глаза, щурясь от ультрафиолета и ярких переливов неоновых огней. Удивленно смотрю на того, кто стоит позади привлекательного брюнета, с силой отстраняя его назад. Точно приподнимая над полом. Начинаю нервно смеяться, наблюдая недоуменный, испуганный взгляд незнакомца.
– Ищешь приключений на свою задницу? – произносит насмешливо, растягивая на губах подобие улыбки, которая вовсе не касается ледяных глаз.
– Я… нет, – в попыхах, пытаясь слегка обернуться назад, начинает оправдываться брюнет.
– Милая, тебя папочка не предупреждал, что походы в подобные заведения добром не заканчиваются? – полностью игнорируя, удерживаемого в руках парня, уточняет надменно, глядя в мои глаза.
– А чего мне бояться, если здесь отдыхает такой контингент как ты? – бесстрашно бросаю своему вызов, распаляя на губах лучезарную улыбку, сопровождающую взгляд полный презрения.
– Я здесь, родная, работаю. А эта шушера, – кивает на притихшего и, кажется, сжавшегося в разы,в его руках парня, – трахнет тебя, не удосужившись даже узнать как звать.
Кривлюсь в ответ, не опуская глаз.
– Вещи свои собрала и тихо подождала меня возле выхода, пока я преподам твоему кавалеру небольшой урок в плане того, как следует вести себя с малознакомыми дамами.
Разворачиваюсь, демонстративно отходя в сторону. Без лишних слов. Выплеска негативных эмоций. Пробираюсь к барной стойке, приютившей остаток "друзей". Забираю вещи, направляясь к светящейся табличке, указывающей на выход. Алкоголь как-то в миг отпустил сознание, лишь слегка замедлив координацию, спутывая ноги. Поднимаюсь по винтовой лестнице, не встречая на ней ни души. Возникает ощущение, что всё хотят только спуститься, не желая покидать столь иной, подчиняющийся своим правилам мир.
Вдыхаю прохладный воздух, оказавшись в привычной реальности. Слыша гул проезжающих мимо машин. Оказавшись под фонарём, потираю усталые глаза. Беглый взгляд на часы. Три пятнадцать. Ночи? Утра? Нахожу в сумке телефон, боязливо снимая блокировку экрана. Восемнадцать пропущенных. С двух номеров. Морщусь, предвкушая назревающий скандал.
– В машину, – строго командует рядом, на пару шагов обгоняя. – Мне не с руки с тобой пол ночи нянчиться!
– Куда ты меня отвезёшь? – уточняю, с долей обречения в голосе, забравшись в тёплый, уютный салон.
– Память отшибло? – ухмыляется, заводя мотор. – Выпила столько, что хватило забыть, где живёшь?
– Прекрати издеваться! – выпаливаю с долей обиды. – Кто ты вообще такой и с какой стати следил за мной остаток вечера?
– Присматривал, – поправляет ехидно. – Как видно не зря. По имени я тебе уже представлялся, – скалится, оголяя клыки. Пронзая остротой взгляда. – Была б моя воля– занялся более приятными вещами, чем разгребанием вокруг тебя очередного дерьма.
Поджимаю губы, отворачиваясь в сторону двери. Не выдерживая банальных фраз, оголяющих истинную суть. Вырисовывающую жирной окантовкой, сквозь фальшь и игру, неприглядную правду.
– А кто я? – лукаво улыбается, давя жесткостью голоса. – Ты, родная, ещё не поняла? Твой ангел—хранитель, способный разрешить всё и вся, – заходится в голос смехом, пронзающим мелкой дрожью всё тело. Без тени эмоций, сухо продолжая: Или усложнить тебе жизнь, если поступит соответствующий приказ.
– Кирилл… – запинаюсь на полуслове, исподлобья наблюдая его напряженные черты лица.
– Можно без отчества, – бросает надменно, не отвлекая взгляда от созерцания дороги. – Слушаю Вас внимательно, Кристина Владимировна.
– Зачем он всё это делает? – хмурюсь задумчиво, глядя в отблески лобового стекла.
– По доброте душевной, – распаляет на губах вполне человеческую улыбку. – Не веришь, что такое возможно?
– Благодаря Вам, Кирилл Леонидович, – произношу с интонацией, словно обращаясь к важному должностному лицу, – Я уже никому не верю.
– Может это и правильно, – окидывая меня оценивающим взглядом, произносит спокойно. – А вообще, всё в твоих руках. Хочешь прекратить излишнее внимание к своей персоне – веди себя более лояльно. Таких, как Всеволод, притягивают сложные задачи. Непокорность. Недоступность. Измени тактику поведения и он остынет.
Усмехается криво:
– Мне работы в разы поубавится! Задолбался уже за тобой носиться по городу, точно приклеенный. Твоё отсутствие личной жизни провоцирует и в моей полный штиль. Никакого морального удовлетворения! – выносит ожесточенный вердикт. – Ладно ты, соплячка, но в мои двадцать восемь, считаешь нормой так жить?
– Понятно, – берусь за ручку, намереваясь покинуть автомобиль, успевший остановится возле моего подъезда. Оборачиваюсь, окидывая его холодом взгляда. – Ты мотивируешь меня лечь под своего хозяина?
Кривится, распаляя на губах улыбку, театрально вздыхая:
– Господи! —Ведь можешь же, когда хочешь! И умница, и красавица, и меня понимает с полу слова! Создай мне ещё такую! Тягаться за эту с Баженовым мне не под силу!
– Прекрати ёрничать, – фыркаю выражая своё недовольство. – В свою очередь, милый, советую тебе, пока не поздно, сменить работу, иначе в личной жизни так ничего и не изменится.
Выхожу из машины, слыша в догонку:
– Какая самоуверенность, Кристина Владимировна! Одумайтесь! Это его и привлекает!
Глава 5
Утро выдалось безрадостным. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь шторы, не способствуют повышению настроения. Голова нещадно болит после выпитого алкоголя. Горло пересохло и ужасно хочется в туалет. А я всё лежу в постели, имитируя глубокий сон, слыша за дверью шорохи шагов и прочие звуки, сообщающие о присутствии в квартире родителей. Тихие разговоры. Строгий, недовольный тон отца. Лежу и жду с минуты на минуту вторжения на мою территорию, сопутствующего разбора полетов моего недавнего поведения. Сердце неустанно стучит, вызывая сильную пульсацию в висках и прокалывающие боли, отдающиеся в затылке.
Какого черта я не поехала домой? Вопрос риторический и ответ на него не способен повлиять на грядущее наказание. Уменьшить его. Скрасить существование. Хоть как-то помочь в сложившейся ситуации.
Взгляд падает на мобильный, лежащей возле подушки. Девять тридцать утра. Звуки шагов, затихшие возле двери. Сердце словно с грохотом падает вниз, заставляя замереть. Ладони в миг холодеют, покрываясь липким потом. Поворачивающаяся ручка двери. Не дышу. Ожидая.
– Не буди её, Вов, – доноситься мягкий мамин голос. – Поговорите, когда вернёмся. Остынешь немного.
Закусываю губы до боли, сжимая меж пальцев одеяло, натянутое до самого подбородка. Ручка плавно возвращается в исходное положение. Звуки шагов затихают, удаляясь от моей двери в пространство квартиры. Ещё минуту лежу, практически не дыша. Хлопает входная дверь и всё вокруг замирает. Глубоко выдыхаю, срываясь с постели в сторону туалета. Заглядываю на кухню, находя на столе сервированный завтрак и чашку горячего кофе. Рядом клочок бумаги с размашистым маминым подчерком, гласящим:
– Уехали в Москву, будем завтра к вечеру. Веди себя хорошо. Целую!
Кляну себя на чём свет стоит за предыдущий вечер. Наверняка они слышали, во сколько я заявилась. Сброшенные кое-как туфли в прихожей. Валяющаяся рядом сумка. Запах алкоголя, исходящий из моей комнаты, говорит сам за себя. Нравоучений не избежать. Отстрочка разговора не сведет его на нет.
– Чтоб тебе провалиться, Баженов! – в сердцах произношу злобно.
От чего-то уверенная: не будь его присутствия рядом – вечер прошел бы совсем по-другому. Ярость, как известно, необходимо на кого-то направить и моя обретала виновника в его обличие. Не будь рядом этого напыщенного гада – жизнь шла бы своим чередом, не вовлекая меня во все тяжкие. Не провоцируя вести себя так, словно иду против всех. Папу обидела… Не припомню, когда прежде могла позволить себе подобного выплеска. Да и повода не было. Мама явно не находит себе места, гадая, что нашло на непутевую дочь. А причина всему естественно он! Кто ж ещё..? Ладно. Знаю. Сама виновата. Только обвинять другого в своих бедах, конечно же, проще.
День сегодня свободный. Планов изначально я не имела, и провести его в постели, пребывая в лениво-пессимистичном настроении, значилось единственным пунктом в программе максимум. Через силу допивая кофе, вдруг едва ли поперхнулась от поступающего на мобильный звонка. На дисплее красуется короткое имя, вызывающее на лице гримасу брезгливости. И не понятно полностью к кому она больше относится: к человеку, звонящему в данный момент или ко мне…
– Да, – бросаю, глубоко выдыхая.
– Как головка, милая? – уточняет ехидно. Ни тебе здравствуй, ни вежливого тона. Никакого уважения. С чего бы, правда? Ясно, что сама напросилась. Да и воспитание данного объекта желает лучшего. Хотя и моё сейчас кажется очень прискорбным.
– Нормально, – произношу недовольно, взаимно не размениваясь на показ хороших манер.
– Пивка не завести? Я как раз проезжаю рядом.
– Выполняешь очередной приказ начальства?
– Нет, – парирует весело. – Решил по доброте душевной помочь ближнему справиться с похмельем.
Фыркаю в голос, пытаясь унять нахлынувшее раздражение, а он продолжает:
– Машины твоего отца поблизости не наблюдаю. Ну, так что? На кофе позовешь?
– Перебьешься, – бросаю резко.
– Нет в тебе ни грамма сострадания, Кристина Владимировна! – заходится звонким смехом. – Человек из-за тебя ночь не спавши, таскаясь без пользы и личного удовлетворения по злачным местам. С утра готов помочь поправить твоё физическое состояние прохладительным напитком, а ты даже не в силах поощрить мои благие порывы чашечкой горячего кофе.
– Кирилл Леонидович, завязывай ёрничать, – произношу безразлично. – Не до тебя сейчас.
– Да без вопросов, – отвечает вполне серьёзно. – Сегодня посиди дома, или хотя бы не ищи приключений на свой привлекательный зад, а то у меня выходной и тратить его на дурёху вроде тебя, мне не с руки.
– Иди ты… – выпаливаю рассерженно.
– Значит, договорились, – отзывается глухо, обрывая разговор.
Откидываю телефон в сторону, не желая ни с кем разговаривать. Прямиком возвращаюсь в постель. Звонить больше врятли кому-то придет в голову, а перед завтрашним спектаклем необходимо привести себя в норму, отдохнуть и хорошенько выспаться.