In Memoriam. Сборник воспоминаний, статей, иных материалов

Чем еще отличалось наше общение? Не только личными симпатиями. Сергей Николаевич был профессионально очень высоко подготовлен и доброжелательно ко всем настроен. С ним приятно было общаться, решать многие вопросы. Даже если мы не находили общего решения, мы все равно друг друга понимали, и каждый из нас такими встречами оставался доволен. Если к такой ситуации добавляется еще и то, что дружат жены, что мы часто бывали друг у друга в гостях и что мы были соседями… Все это очень способствовало нашему сотрудничеству.

Ю.Ш.: Когда я готовила вопросы, я хотела спросить, были ли Вы однокурсниками с Сергеем Николаевичем, но теперь очевидно, что этот вопрос неуместен.

Л.Э.: Да, мы однокурсниками не были: он на восемь лет меня моложе. Но такими однокурсниками были наши внуки. Когда мой внук Кирилл поступал в Институт, внук Сергея Николаевича Коля поступал в тот же год. Сергей Николаевич и Ася очень волновались: у них одна дочка и один внук (а сейчас и правнук). Видите, так сложилось, что у нас и профессиональные, и семейные отношения были очень тесными.

Ю.Ш.: А что Вы можете рассказать о деятельности Сергея Николаевича? Как он работал?

Л.Э.: Участие Сергея Николаевича в любом деле всегда ценилось особенно высоко. Он много лет возглавлял морской арбитраж при ТПП РФ. Вхождение Сергея Николаевича в составы арбитража с иностранными участниками способствовало защите той позиции, которую отстаивала Российская Федерация. Кроме того, он входил в состав различных структурных организаций, которые создавались на уровне ООН. По решению ООН был создан орган, который занимался вопросами компенсации в результате вторжения Ирака в Кувейт. Сергей Николаевич был приглашен в нее в качестве выдающегося специалиста в области арбитража. Они проводили ежемесячные встречи, совещания, прорабатывали огромное количество документов. А он был человеком очень обязательным, поэтому если ему надо было подготовить какой-нибудь вопрос на каком-то заседании, то он изучал огромное количество документов, затрагивающих не только цивилистику, но и «публицистику». Это было одной из причин, почему Сергей Николаевич пользовался авторитетом не только на российском, но и на международном уровне.

Ну и наконец, он просто был выдающимся преподавателем. Понимаете, для того, чтобы быть хорошим преподавателем, нужно обладать какими-то способностями, может быть, даже талантом. Потому что преподаватель, который ведет занятия скучно, неинтересно, которому не удается привлечь внимание аудитории, не формирует компетентные кадры. Сергей Николаевич был преподавателем, к которому студенты тянулись, приходили послушать именно его.

Ю.Ш.: Лев Матвеевич, возможно, Вы помните какой-либо случай из жизни Сергея Николаевича или первое впечатление, первую встречу?

Л.Э.: Первую встречу с Сергеем Николаевичем не помню. Молодой человек намного младше меня. Это сейчас, когда нам почти 90 лет, 8–10 лет – незаметная разница. А когда вы приходите на кафедру в возрасте 30 лет, а другому только 25, то «мелкота зеленая»! Только начинает! А я уже преподаватель со стажем. Я в какой-то мере все же преуспел: я в 1957-м году защитил кандидатскую, а в декабре 1965 г. у нас, в МГИМО, защитил докторскую степень, я был одним из самых молодых докторов наук. В гуманитарных науках сравнительно мало было молодых докторов – я мог уже зазнаваться.

Ю.Ш.: Писали ли Вы совместные книги или была ли у Вас какая-либо совместная научная или организаторская работа?

Л.Э.: Совместные книги не писали, вместе не издавались. Как и все, мы занимались одним общим делом – формированием правовых кадров с международной ориентацией.

Ю.Ш.: А что Вы можете рассказать о профессоре Виталии Алексеевиче Кабатове?

Л.Э.: Виталия Алексеевича я знал меньше, чем Сергея Николаевича. Я могу сказать, что это был человек неординарный. Дело не только в том, что он среди молодых преподавателей был героем Великой Отечественной войны. Я пришел поступать в МГИМО в 1946 г. – это был первый послевоенный набор. Вся моя последующая жизнь была послевоенная. А вот В.А. Кабатов был молодым человеком, который прошел весь военный период. Он обладал и знанием, и умением. Несмотря на то что у него были искалечены обе руки, он всегда умело обращался с ними.

Он был мне симпатичен тем, что был принципиальным человеком. И если он считал, что правда была за ним, то он ее и отстаивал. Он у нас был заместителем председателя Совета факультета, заместителем председателя Специализированного совета по защите, он лично участвовал в подготовке не только студенческих, но и квалифицированных кадров: и магистрантов, и кандидатов наук. Виталий Алексеевич всегда держался очень скромно.

Что касается личных отношений, то я всегда относился к нему с очень большим уважением, прислушивался к его мнению. И, думаю, не было ни одного случая, когда я вступил бы с ним в противоречие при решении вопросов научной разработки, преподавания. Мы очень высоко ценили участие В.А. Кабатова, особенно в работе Совета – там, где пересекались наши интересы и деятельность.

Ю.Ш.: Лев Матвеевич, спасибо Вам огромное за интервью!

Т.В. Каменская: Одно удовольствие было работать с этими людьми…

Я работаю в МАК с 1970 г. и с тех пор знакома с Сергеем Николаевичем. С Виталием Алексеевичем я познакомилась немного позже, когда его включили в список арбитров МАК.

Сергей Николаевич и Виталий Алексеевич – люди очень высокой квалификации. Сергей Николаевич много лет возглавлял Морскую арбитражную комиссию. Для меня, тогда еще не имевшей высшего образования, Сергей Николаевич был авторитетом. Я окончила Всесоюзный юридический заочный институт (ныне – Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина).

Сергей Николаевич, конечно, меня учил арбитражному производству. Все-таки непосредственно он работал с другой сотрудницей, которая занималась делами МАК: это Наталья Васильевна Баранова. Я была здесь просто секретарем, хотя и работала как на МАК, так и на Внешнеторговую арбитражную комиссию (ВТАК) – у меня был общий опыт. Она работала с ним 30 с лишним лет. Но все равно, когда мы работали, мы видели, что это за люди, как они себя ведут при разрешении споров, как они по-человечески к этому относятся.

Сергей Николаевич и Виталий Алексеевич были интеллигентнейшими людьми; я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь из них повышал голос. Кто-то мог возмущаться, вспыльчивость проявлять, а они были всегда доброжелательными. Ситуации возникают разные. Например, аресты судов, которые требуют быстрой реакции. Сергей Николаевич был очень серьезно настроен: надо – значит, надо. А что означает арест судна? Надо вынести решение, его разослать, но в то время у нас ничего, кроме почты, не было. Факс появился позднее. Мы пользовались телексом. То есть в таких ситуациях всегда нужна оперативная, срочная работа – меня это восхищало!

Виталия Алексеевича я знала больше как арбитра: всегда очень приветливый, вежливый. Одно удовольствие было работать с этими людьми.

Сергей Николаевич много ездил за границу, представлял российский арбитраж на конференциях – он был хорошим пропагандистом нашего российского арбитража. Он много лет работал в Комиссии ООН по праву международной торговли, много работал над Правилами ЮНСИТРАЛ. Сколько на это было положено сил, умения, знаний! Он умел отстаивать советскую, российскую позицию. Его очень ценили за рубежом. Это я сужу по переписке с известными арбитрами, которая шла через меня. Сколько ему книг присылали, своих статей дарили! В 1972 г. состоялся конгресс по арбитражу, он принимал участие, выступал, весь наш арбитраж был задействован, огромнейшая работа была проделана.

К людям он очень хорошо относился. Его все любили. Никакого отрицательного отношения никогда не видела, даже если оно и было. Очень достойные люди и кафедра! Сергей Николаевич много сил отдавал кафедре. Многие профессоры там были нашими арбитрами. Мне было приятно работать столько лет в такой атмосфере – атмосфере высокой квалификации, дружелюбия, уважения к нам.

Сергей Николаевич приводил много талантливых молодых людей в докладчики МАК. Он очень хорошо относился к студентам, всегда их продвигал. И Алексей Александрович Костин, и Андрей Иванович Лобода, и Александр Игоревич Муранов – ученики Сергея Николаевича. Он очень любил студентов, всегда помнил, какого года выпуска студент. Многие уезжали работать за границу. В Швейцарии ли или же в ООН он мог часто сказать: «Это наш студент!» Он очень хорошо всех помнил.

Студенты, участвовавшие в конкурсах по международному коммерческому арбитражу при Сергее Николаевиче, всегда занимали призовые места, хорошо себя показывали. Потом он уже отошел от этого мероприятия. Но он всегда был заинтересован в том, чтобы наши студенты проявляли себя хорошо. Он очень в этом отношении был энергичным! Очень много лет им было отдано МГИМО и кафедре. Я уже не говорю о годах, посвященных Сергеем Николаевичем арбитражу.

Татьяна Владиславовна Каменская, ответственный секретарь МАК при ТПП РФ (с 1970 г. по февраль 2017 г.)

И.С. Зыкин. Мои учителя

2016 год был отмечен горестными событиями. Не стало профессора В.А. Кабатова и профессора С.Н. Лебедева, проживших долгую и плодотворную жизнь, успевших так много сделать в различных областях приложения своих усилий.

Вступив в ту пору жизни, когда есть на что оглянуться, все глубже понимаешь роль учителей-наставников, к которым я отношу В.А. Кабатова и С.Н Лебедева. Настоящие заметки не ставят цель всесторонне осветить их многогранную деятельность. Задача куда более скромная – поделиться некоторыми личными впечатлениями от общения с ними.

Автор этих строк поступил на международно-правовой факультет МГИМО в 1969 г. Факультет только был образован и находился в стадии становления, но костяк преподавателей в области частного права уже был сформирован крепкий. В когорте этих преподавателей, имена которых я неизменно вспоминаю с благодарностью, были В.А. Кабатов и С.Н. Лебедев.

Мне, как и многим другим, очень повезло формироваться в профессиональном отношении под влиянием этих выдающихся специалистов. Нередко и вполне закономерно можно услышать вопрос: «Кто ваши учителя?» Ведь именно учителя закладывают профессиональный, а нередко и нравственный фундамент. На этот вопрос я отвечаю с гордостью, упоминая имена тех, кому посвящены данные строки.

Сейчас в методике преподавания в высшей школе проявляется тенденция к уменьшению количества лекций, делается акцент на семинарских занятиях в рамках относительно небольших групп. Конечно, есть определенный резон в том, что при наличии учебников студенты могут их прочитать. Учебники штудировали и мы в свое время, но при всей их значимости полноценно заменить личное общение с опытным педагогом они не могут. Книжная премудрость не заменяет учителей. На все семинарские группы ведущих профессоров физически не хватает. Да и сами лекции при столь резком сокращении отводимых на них часов вряд ли в должной мере продолжают выполнять свои основные задачи. Видимо, в поисках нового формата преподавания что-то приобретается, но что-то и утрачивается.

По прошествии времени задаешься вопросом, что главное получено от учебы в Институте. Вспоминая стоявших на лекторской трибуне В.А. Кабатова и С.Н. Лебедева, осознаешь, что это именно общение, вобравшее в себя гораздо больше, чем просто передачу знаний в устной форме. Имело место проецирование незаурядной личности учителей на своих воспитанников, которое оставило в них благотворный след на всю жизнь. Они были личностями, и это накладывало отпечаток на все, чем они занимались, оказывало влияние и на тех, с кем они общались.

Виталий Алексеевич Кабатов преподавал у нас римское право, попутно приобщая к мудрости крылатых латинских выражений, а затем и отечественное гражданское право. С него счастливо началось мое знакомство с профильными дисциплинами, знание которых необходимо для специалиста в сфере частного права.

Много копьев сломано по поводу соотношения права и морали. В облике и деятельности В.А. Кабатова право и мораль органически сочетались без тени морализаторства. В его изложении гражданское право воспринималось не как нагромождение сугубо формальных, далеких от жизни и нравственности предписаний, а как здравое и справедливое воплощение упорядоченных подходов к разумному решению насущных проблем.

В.А. Кабатову было гораздо сложнее, чем многим. Участие в Великой Отечественной войне, тяжелейшее ранение, последствия которого ощущались всю его дальнейшую жизнь, вынужденная необходимость отказаться от профессиональных занятий музыкой. Тем не менее человек не пал духом, выстоял и состоялся как личность. Он нес в себе удивительно благожелательное отношение к людям, глубоко искреннее, а не показное! Это чувствовалось и влекло к нему.

В нем было то, что так отличает многих людей, прошедших войну. Они не любили распространяться об испытанном ими. Видев вокруг себя смерть, грозившую им лично, они глубоко поняли ценность жизни, умели ей радоваться как таковой и не впадать в уныние от текущих неурядиц. В этом была и есть их глубокая мудрость, которой многим из нас не хватает.

Выражение «светлая память» по отношению к В.А. Кабатову звучит в высшей степени уместно. Это был действительно светлый человек!

Сергей Николаевич Лебедев преподавал нам тогда специальную дисциплину – «Правовое регулирование внешнеэкономических связей», одну из основных для обучавшихся по специализации «Торговое право». В его лекциях, служивших логическим продолжением общих дисциплин гражданско-правового цикла и опиравшихся на них, неразрывно соединялись теория и практика, раскрытие содержания юридических норм увязывалось с реальным правоприменением.

Это был одаренный, очень эрудированный и глубокий юрист. Его отличали широта ви́дения проблем, незамкнутость сугубо в рамках национального права и его конструкций там, где можно опереться на международный опыт.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Воспоминания С. Грищенко, С. Гужвы, А. Замазия, Н. Ивановой, Д. Казаченко, И. Макарова, Т. Рудяк и А. Трухтанова подготовлены специально для настоящего сборника.

Следующие за ними слова благодарности А. Костина, В. Крахмалева, И. Рыбалкина, Е. Синильщиковой, Г. Цицишвили и Л. Январевой первоначально были опубликованы при жизни В.А. Кабатова (см.: Виталий Алексеевич – наше знамя! // Журнал «MajorDom» [МГИМО]. 2012. № 3. С. 40–41). Вместе с тем порядок размещения этих благодарностей в указанном журнале (не в алфавитном порядке, в отличие от того, как они приведены ниже), а также некоторые детали оформления их текстов отличаются от того, что изложено ниже (без какого-либо ущерба для их содержания). Однако И. Рыбалкин попросил привести текст своей благодарности именно в том варианте, который был им изначально представлен в указанный журнал, что ниже и сделано.

При этом места работы лиц, высказавших такие благодарности, приводятся по причине того, что они были указаны в журнале «MajorDom» (кроме Е. Синильщиковой и Л. Январевой). Между тем некоторые лица из первой группы не хотели указаний на места своей работы, ввиду чего было решено не приводить их в отношении всех лиц из этой группы.

1

Очевидно то, что данный Регламент способствовал в последующие десятилетия как шведско-арбитражному буму (благодаря Факультативной арбитражной оговорке для использования в контрактах в советско-американской торговле, подготовленной ТПП СССР и Американской арбитражной ассоциацией в 1977 г.), так и инвестиционно-арбитражной «высокой волне» во всем мире.

1

Об этой стороне его жизни, как и о многом другом, очень ярко, с большой теплотой, если не сказать – с любовью, говорится в воспоминаниях о Сергее Николаевиче Лебедеве Андрея Ивановича Лободы, опубликованных в № 2/3 журнала «Третейский суд» за 2016 г. – Примеч. Т.Е. Абовой.