«Злой» ангел

5

На следующий день в новостях по всем каналам передавали один и тот же репортаж: показывали комнату в коммунальной квартире, в которой жил Алексей, залитую кровью, два искромсанных тела, окровавленный кухонный нож на полу и висящее на тополе тело Алексея.

– … Как известно, весной у душевно больных людей происходят обострения. Гневинские сыщики давно разыскивали маньяка, за три года убившего более двадцати человек. Маньяк орудовал в Заводском районе Гневинска. Сегодня ночью, в районе четырёх часов утра, жители коммунальной квартиры на улице Восточной, дом семнадцать, проснулись от шума и криков, вызвали милицию. …Прибывшие по вызову сотрудники милиции обнаружили два трупа в комнате, где проживал Иванов А.П. …. По версии правоохранительных органов, Иванов и есть тот самый маньяк, прозванный Майским Жуком, который убивал своих жертв только в мае… У Иванова случился очередной приступ. Убив свою сожительницу, Кирееву М.К, Иванов убил ножом собутыльника, личность которого пока не установлена, а потом повесился на дереве во дворе.

6

После разговора с Алексеем, Борис Александрович и Федя пошли к автобусной остановке.

– Не обращай ты внимания на этого дурака! Знаю я таких, как он. Им бы на халяву выпить.

– Я это тоже понял, – настроение у Феди было ужасным. Он изо всех сил пытался выглядеть беззаботным, но чувствовал, что у него это плохо получается.

–Ух ты, Федька, смотри! – Борис Александрович кивнул головой в сторону молодых длинноногих девушек в коротких юбках. – Какие чувихи! И подумать только, у каждой из них есть мохнатка! – Борис Александрович засмеялся скрипучим смехом, а Федя покраснел, встретившись взглядом с одной из девиц.

– Сколько вам лет, Борис Александрович? Мне казалось, что в вашем возрасте уже не до… мохнаток!

– Эх, Федя! – Борис улыбнулся, показав Феде свои редкие кривые зубы. – Главное быть молодым душой. Тогда и в семьдесят два можно будет работать, думать о девках, пить водку иногда. Главное – не расслабляться и на всё смотреть с юмором. Ты понимаешь? Если я расслаблюсь, я сразу же слягу. Для меня работа – самое лучшее лекарство, источник жизненной силы. Я сам удивляюсь, как меня ещё на девок тянет? Я уже пятнадцать лет вдовец. У меня внучка выглядит примерно так, как эти… ну, ты видел.

– Круто! – пробормотал Федя. Больше он не произнёс ни слова. Подъехал тридцатый автобус.

– Вовремя! – сказал Борис, садясь у окна. – Если бы не успели на этот автобус, пришлось бы долго ждать. А ждать я не люблю. Мне каждая минута дорога, на вес золота.

Федя кивнул головой. Он всю дорогу молчал, думая об Алексее и о том, какую пакость сделает Алексей ему завтра.

На остановке Мира Борис попрощался с Игнатьевым, пожелал ему всего хорошего и вышел из автобуса.

«Старичок-бодрячок!» – подумал Федя, глядя ему вслед.

Федя доехал до остановки Октябрьская, вышел из автобуса. Проходя мимо продуктового киоска, он услышал знакомые голоса.

–Федюнчик, здорово! – Оглянувшись, Федя увидел Дениса Николаева и Костю Старцева, своих бывших одноклассников. Они стояли у выхода из киоска и потягивали пиво из бутылок, смачно отрыгивая. По тому, как их покачивало, Федя понял, что за сегодняшний день они успели выпить не по одной, и даже не по две бутылки пива.

– Здорово, мужики! – Федя подошёл к парням и пожал им руки.

– Ну, как дела? – Денис уже плохо стоял на ногах, и у Феди сложилось впечатление, что Денис сейчас упадёт на него.

– Как сажа бела, – ответил Федя, посмотрев себе под ноги. Он нагнул голову вниз, чтобы не дышать «выхлопами» Дениса.

– Может, бухнёшь с нами? – спросил Костя, выглядывая из-за плеча Дениса.

– Нет, спасибо, пацаны! Устал я после работы. Потом, в другой раз.

– Ты на работу устроился? А где работаешь? – Парни заметно оживились, в глазах появился огонёк.

«Зря я это сказал! Сейчас будут клянчить деньги на выпивку, или просить в долг», – подумал Федя.

– Слесарем я работаю в котельной. Зарплаты ещё не было, поэтому извините, друзья, выпить с вами не могу.

– И денег в долг не дашь? – Огоньки в глазах Кости стали потухать.

– Ладно, пацаны, удачи вам! – Федя решил закончить не очень приятный для него разговор, обогнул Костю с Денисом и пошёл по направлению к дому.

– А мы вот грузчиками работаем, в мебельном магазине на улице Мира. На работе мы не устаём и деньги на пиво у нас всегда есть! – прокричал вслед Феде Денис, и бывшие одноклассники разразились пьяным хохотом.

Подойдя к подъезду дома, Федя увидел Наташу Симонову. Она стояла у крыльца и мило беседовала с мужчиной, лет тридцати, со старомодной стрижкой «под горшок», в длинном чёрном плаще. Хотя между Федей и Наташей никогда ничего не было, Федя испытал укол ревности. Ему сразу как-то не понравился этот улыбчивый мужчина, но Федя не подал виду. Он поздоровался с Наташей, кивнул головой мужчине, про себя подумав, что тот похож на педика, и вошёл в подъезд.

Позднее Федя вышел гулять с Чарликом. Стоя на пустыре и попыхивая сигаретой, Федя увидел, что Наташа со своим спутником тоже пришли на пустырь и смотрят, как Чарли носится кругами по пустырю, гоняя ворон и голубей, и метит территорию.

– Вы что, следите за нами? – с улыбкой спросил Федя, подойдя к Наташе.

– Да, следим! – Наташа одарила Федю улыбкой, от которой ему сразу стало тепло на душе, поднялось настроение, и он даже позабыл про ссору с Алексеем.

– Вас, я так понял, Фёдором зовут? – спросил мужчина, протягивая Феде руку.

– Да! – Федя ответил на рукопожатие, отметив про себя, что рука у мужчины твёрдая, не как у педиков.

– Меня зовут Георгий. Я – лидер молодёжного христианского союза «Церковь Христа Седьмого дня».

«Ничего себе», – подумал Федя.

– Вы верите в Бога, Фёдор? – Георгий смотрел Феде прямо в глаза, словно пытался загипнотизировать его.

– Да! Я – православный! – ответил Федя, высвобождая руку из цепкой руки Георгия.

– А вы верите, что православие спасёт мир?

– Конечно, что за вопрос? – Федя почувствовал, что попал на удочку, но на какую?

– Вы часто ходите в церковь?

– От случая к случаю… Когда время есть, – Федя вдруг почувствовал какой-то душевный дискомфорт. Ему никто никогда не задавал таких вопросов, никто с ним никогда не говорил про его веру.

– Грешите, Федя! Вы уделяете время Богу от случая к случаю. Хотите ближе изучить слово Божье, Библию? Хотите избавиться от грехов?

– Хотелось бы…

– Тогда приходите послезавтра, в субботу, в Дом Культуры Железнодорожников на мою проповедь. Вход бесплатный, – Володя протянул Феде визитную карточку, на которой с одной стороны было напечатано золотыми буквами «Церковь Христа Седьмого дня», а ниже было написано красными буквами «Георгий». На обратной стороне Федя увидел надпись, сделанную карандашом «ДК ЖД суб.18-00».

– Спасибо, я подумаю, – Игнатьев спрятал карточку в карман брюк.

– Что тут думать? Ты хочешь спасти мир от грехов? Хочешь очиститься? – Глаза Георгия полыхнули каким-то нездоровым огнём, от чего Феде стало немного не по себе. – Наташа придёт, ты тоже приходи! Вы ведь друзья? – Георгий посмотрел на Наташу. Наташа кивнула головой и улыбнулась.

– Я приду! – ответил Федя, обрадовавшись возможности узнать Наташу немного поближе. – Чарли, фу! – Федя увидел, что пёс пытается залезть на ободранную дворнягу.

Подбежав к Чарли, Игнатьев схватил его за ошейник, пристегнул поводок и потащил упирающегося кобеля домой. В глазах Чарли Федя увидел разочарование и смертельную тоску. Наташи с Георгием на прежнем месте не было. Федя увидел, как они, не спеша, переговариваясь, пошли в сторону автобусной остановки.

– Нет, Чарли, нельзя! Только не с ней! После неё тебе нужно будет полную дезинфекцию делать! – Федя был благодарен Чарли за его выходку. Можно сказать, Чарли избавил его от этого нудного Георгия и рассуждений о грехах.

«Он не ухажёр. Это хорошо. Это увеличивает мои шансы. Даже, если он – ухажёр, вряд ли он нравится Наташе. По-моему, он – шизик», – размышлял Федя, ведя за собой Чарли.

7

На следующий день Федя, на всякий случай, принёс на работу нож. Это был тот самый нож, который подарил ему Вова. Федя не боялся Алексея, но в жизни всякое бывает. Как говорится, бережёного Бог бережёт.

Алексея не было с утра, не появился он и к обеду.

– Федя, зря ты не сходил Лёхе за бухлом! Он так расстроился, что заболел и на работу не вышел! – сказал во время обеденного перерыва Борис, когда все, включая Федю, играли в «Тысячу». Слесаря, услышав слова Бориса, громко засмеялись.

В тот же день прорвало паровую трубу, подающую пар на сушильные установки. В сушильной камере с это время сушились доски. Отключить подачу пара на Сушилку было нельзя, поэтому на трубу нужно было ставить хомут. Это дело доверили Феде с Борисом. Точнее, Федя работал, а Борис говорил, что нужно делать.

Федя сделал из жести хомут, нашёл резиновую прокладку нужного размера и два стягивающих болта. Потом они с Борисом взяли лестницу-стремянку, и пошли в сушильную камеру. Всё помещение сушилки было заполнено паром. Не было видно ничего на расстоянии вытянутой руки. Было жарко, как в бане. После блужданий в поисках места утечки пара, им всё-таки удалось обнаружить место прорыва трубы.

– Давай приставим к трубе лестницу, и ты полезешь! – безапелляционным тоном заявил Борис.

– Почему я? Я же никогда раньше ничем таким не занимался!– удивился Федя.

– Если полезу я, это будет последнее, что я сделаю в жизни. Стар я уже для подобной акробатики.

– Ясно, – согласился Федя, и полез наверх.

Сначала ничего не получалось. Пар обжигал руки, хомут несколько раз падал на пол.

– Чёрт безрукий! – кричал на Федю Борис. Ты чуть мне в голову не попал этим хомутом.

– Я не специально…

И тут Федя глянул вниз и увидел мужчин и женщин внизу. Они ходили мимо Бориса взад-вперёд, то появляясь из облаков пара, то исчезая в них. На женщинах были платья, на мужчинах – костюмы. Они ходили внизу, не обращая никакого внимания на Бориса.

– Это что за люди? – спросил Федя, разглядывая фигуры, выныривающие из пара. – Они обслуживают сушильные установки?

– Да нет здесь никого, кроме нас! А дверь в сушилку закрыта. Мы бы услышали, как она открывается.

– А девочка рядом с тобой?

– Ты чего мне голову морочишь? Надевай хомут на трубу, закручивай болты и пойдём отсюда! – прокричал Борис, глядя на девочку лет четырнадцати. Девочка постояла рядом с Борисом и растворилась в тумане.

– Всё! Получилось! – радостно закричал Федя, обрадовавшись своей первой победе. С каждым оборотом болтов струя пара становилось всё меньше и меньше. Потом пар совсем исчез. Федя оглядел большое помещение, заставленное штабелями досок. Никого, кроме него и Бориса в сушилке не было.

– Борис Александрович! Я видел людей… – спускаясь с лестницы, сказал Федя. – Только куда они делись?

– Это пар и игра твоего воображения! – Борис толкнул входную дверь. Раздался скрип, от которого у Феди свело скулы. – Мужикам не рассказывай! Засмеют….

«Что же это такое? Я видел людей. Мне это не могло показаться! Девочка… Я даже разглядел заколку в её волосах», – думал Федя, неся на плече стремянку.

В тот же день Федя стал замечать тени на полу в котельной. Тени внезапно появлялись из ниоткуда, также незаметно исчезали. Это было похоже на тени людей, только людей Федя не видел. Когда Федя пытался догнать эти тени и наступить на них ногой, тени исчезали. Чаще всего, большое скопление теней Игнатьев видел у неработающего, третьего котла.

«Или я схожу с ума, или жара и шум мне противопоказаны. В любом случае, никому об этом говорить не буду, а то упекут в психушку. Подождём, может, это пройдёт», – думал Федя, разглядывая очередную тень, движущуюся между первым и вторым котлами.

8

В субботу, в пять часов вечера, когда Федор сидел на диване в гостиной, смотрел телевизор и поглаживал голову Чарли, сидящего у его ног и блаженно закатившего глаза, раздался звонок в дверь. Чарли встрепенулся, выйдя из коматозного состояния, в котором он находился последние сорок минут, побежал в прихожую.

«Ав! Ав! Р-вав! – услышал Федя из коридора. По лаю своей собаки Игнатьев уже научился определять, кто пришёл: свои или чужие. По металлическим ноткам в голосе пса, Федя понял, что пришёл кто-то чужой. Это был тот, кого Чарли не знает или не считает членом своей стаи.

Посмотрев в глазок, Федя увидел Наташу Симонову.

«О, на ловца и зверь бежит! Только подумал о том, как бы скрасить свой досуг, пришла Наташа. И родителей дома нет, и деньги есть. Класс!» – подумал Федя, открывая дверь.

– Ну, ты чего? Идёшь? – входя в квартиру, спросила Наташа. На ней была короткая кожаная куртка и узкие джинсы, обтягивающие её стройные ноги. От запаха духов Наташи у Феди закружилась голова.

– Куда? – не понял Федя.

– Как «куда»? Мы же с тобой собирались в «Церковь Христа» сходить. Ты забыл?

Действительно, Федя забыл о том, что Георгий приглашал его и Наташу в «Церковь Христа Седьмого дня», и ему не очень-то хотелось туда идти. Каким-то странным показался ему этот Георгий. Что-то было в нём не так.

– Может, у меня посидим? – Федя сделал последнюю попытку отговорить Наташу.

– Если не хочешь идти, я пойду одна! – Наташа надула губки.

– Может, пивка попьём?

– Это грех! Я хочу очиститься от грехов, больше узнать о…

– Сейчас я оденусь, и пойдём! – Федя побежал в свою комнату и стал рыться в шкафу – И где этот пиджак? Не пойду же я в кофте от спортивного костюма?

Переодевшись, подушившись папиной туалетной водой, Игнатьев поспешил в коридор.

– Давно тебя таким нарядным не видела! – с восхищением сказала Наташа, глядя на Федю.

– Я же с тобой иду. Должен я быть похож на человека, чтобы тебе не было стыдно…

Чарли нетерпеливо тявкнул, завилял обрубком хвоста.

– А ты с нами не пойдёшь! Потом, вечером погуляем. – Игнатьев закрыл входную дверь. Спускаясь по лестнице и любуясь Наташей, Федя слышал, как Чарли воет и царапает дверь когтями.

9

Федор никогда еще не видел так много народа в Доме Культуры Железнодорожников. Там были все: юноши, девушки, мужчины, женщины, старики, дети. В тот день в Доме Культуры собрались представители абсолютно всех слоёв населения. Все были парадно одетые, никто не курил и не матерился, что Федю очень удивило. «Прихожане» собрались в большом зале, который был заполнен до отказа. Некоторым, кто пришёл позже, не хватило мест, и они стояли у задних рядов.

Ровно в шесть часов потух свет, мощные прожектора осветили сцену. В центре сцены стояла кафедра, по бокам стояли вазы с искусственными цветами. Заиграла органная музыка, на сцену вышел Георгий и еще три человека: двое мужчин и одна женщина. Все были одеты в чёрные костюмы. На женщине тоже был чёрный брючный костюм.

– Я приветствую вас, братья и сёстры! Я рад, что вас так много сегодня! Я рад, что мы вместе, и мы любим Господа Бога нашего, Иисуса Христа! – закричал в микрофон Георгий. – Аллилуйя, братья и сестры!

–Аллилуйя! – хором откликнулись все, кто были в зале, и началось представление. Такого шоу Федя ещё не видел никогда.

Георгий целый час рассказывал про грехи, по Библию. Про Иисуса, умершего на кресте за наши грехи и воскресшего, «смертью смерть поправ». Георгий рассказывал про скорый конец света, про то, что мир погряз в грехе, и скоро все предстанут перед судом Божьим и попадут в ад. Для того, чтобы спасти душу, нужно верить в Бога, не грешить и стать членом «Церкви Христа Седьмого дня». Только «Церковь Христа» спасёт мир.

Потом двое мужчин и женщина, которые вышли на сцену вместе с Георгием, по очереди говорили то же самое, что сказал Георгий, только другими словами.

Потом в зале зажёгся свет, по рядам раздали тексты песен, напечатанные на компьютере, и все стали петь.

– Ну что? Вступим в «Церковь Христа»? – спросила Наташа по дороге домой. Темнело, и было прохладно.

–С тобой хоть на край света! – ответил Федя, обнял Наташу за талию и попытался её поцеловать.

– Не греши! – Наташа, засмеявшись, отстранилась от Феди.

– Я уже почти ангел! Со мной и поцеловаться-то не грех. Я уже не говорю о более серьёзных вещах…

– Давай пока не будем…грешить?

– Это почему? – Федя с улыбкой посмотрел на Наташу.

– Я хочу спасти мир! – ответила Наташа. Лицо её было серьёзным.

«Ну и дура», – подумал Федя, а вслух сказал:

– Тогда будем спасать мир вместе!

10

В течение двух последующих месяцев Федя с Наташей посещали по субботам «Церковь Христа». Феде там нравилось. Он познакомился там со многими интересными людьми, с которыми иногда встречался и в будние дни, после работы. Они изучали библию, вели душещипательные беседы о Боге, о Библии, о грехах и о спасении мира.

При встрече члены «Церкви Христа» жали друг другу руки, обнимались, целовались. Со стороны это напоминало встречу родственников после долгих лет разлуки. Феде очень нравилось целоваться и обниматься с «сёстрами во Христе». Федя знал, что это грех. Ему было приятно целовать, обнимать и прижимать к себе молодых девчонок, чувствуя, как упираются ему в грудь их упругие соски. Многие из них почему-то не носили лифчиков. Но ничего не мог с собой поделать.

Через два месяца Георгий почему-то изгнал Наташу из «Церкви Христа» и стал предлагать Феде стать постоянным членом их братства и пройти обряд крещения. Федя не знал, что на это ответить. С одной стороны, ему хотелось быть членом «Церкви Христа», изучать Библию. Феде нравились эти люди. Ему нравились их собрания, после которых он чувствовал себя одухотворённым, и заряженным «под завязку», какой-то положительной, чистой энергией. Но с другой стороны, грехи держали Федю. Он не мог не замечать и не хотеть молодых девушек, он не мог бросить курить и отказаться от пива. Братьям и сёстрам во Христе Федя рассказывал сказки про то, что он бросил курить, отказался от алкоголя, каждый день чувствует силу святого духа…. Но это была ложь. Федя не хотел врать, но ему приходилось это делать, чтобы оставаться в «Церкви» и общаться с хорошими людьми. Феде была противна эта ложь, но он ничего не мог с собой поделать. Он как бы разрывался на две половинки: на чёрную и белую. Где-то в глубине души Федя надеялся, что вот-вот он расстанется с грехами и тогда сможет стать полноправным членом «Церкви Христа», но грехи держали его. Крепко держали.

На работе всё было нормально. Федя потихоньку осваивал азы слесарного мастерства. За непродолжительное время он научился чинить всё: от задвижек и до насосов. Сейчас он работал дежурным слесарем по скользящему графику: работа в день, день отдыха, работа в ночь и два дня отдыха. Ему такая работа нравилась. Главное, не нужно было ездить на работу каждый день, и была возможность отдохнуть в будний день, когда родителей нет дома.

Федя с удивлением узнал, что Алексей Иванов, который пытался отправить его, за бутылкой водки, оказался маньяком, убившим двух человек и покончившим жизнь самоубийством.

– Как тебе повезло, Федя! – говорил тогда Борис Александрович. – Он мог тебя в тот вечер на лоскуты порезать, а я ему помешал. Вот он и выместил злость на своих собутыльниках, а потом – на себя руки наложил. Если бы мне здоровье позволяло пить, ты бы у меня каждый день в лавку за водкой бегал!

– Для вас, Борис Александрович, я бы это делал с удовольствием! – улыбаясь, отвечал Федя. И это была правда. Федя уважал этого седого старика, которого считал своим лучшим другом.

– Да что вы, молодые, знаете об удовольствии?

Только, работая по ночам, Федя стал замечать странные вещи, которые раньше ему не бросались в глаза. Иногда он сквозь шум работающего оборудования слышал рядом с собой мужские, женские и детские голоса. Как будто кто-то стоял рядом, и что-то говорил ему. Федя сначала только слышал голоса, потом стал различать слова: «Помоги мне! Помоги!». От этого ему становилось страшно, и по спине пробегали мурашки. Оглядываясь по сторонам, и не видя никого поблизости, Федя шёл в слесарную мастерскую, где в компании дежурного электрика Анатолия было не так страшно, или шёл к операторам. За разговорами с ними время пролетало быстро и весело.

Однажды, работая в ночную смену, Федя зашёл в насосную, где стояли насосы, перекачивающие воду из дренажного бассейна в городскую канализацию. В насосной было тихо и сыро. Когда Федя включил в насосной свет, он увидел тени на дне бассейна и услышал шлёпанье шагов по воде. Федя не на шутку испугался, сердце заколотилось в гуди.

– Здесь кто-нибудь есть? – крикнул Федя, нагнувшись над квадратным люком бассейна. Ответом ему послужила тишина и шлёпанье ног по воде. Воды в бассейне было не много, где-то по колено. Присмотревшись, Федя разглядел в полумраке очертания человеческих фигур и шепот.

– Я сейчас охрану вызову с проходной! Выходите оттуда!

В ответ – тишина, только шепот:

– Помоги нам, помоги нам, помоги!

Схватившись за голову, сжав её так сильно, что глазные яблоки чуть не полопались, Федя выскочил из насосной. На небе светила полная луна. Деревья качались на ветру, шелестя листвой. Феде казалось, что это чудовища, которые тянутся к нему своими длинными руками. Они хотят схватить его. Федя понимал, что это бред, но держался от деревьев подальше.

– Господи, что происходит? Я схожу с ума, – шептал Федя, направляясь к конденсатной насосной. В его обязанности входило следить за давлением и за состоянием насосной. – Теперь я понимаю. Почему все слесаря пьют водку на работе. Наверное, это для того, чтобы не сойти с ума!

Федя открыл дверь, вошёл в помещение насосной, и включил свет. То, что он увидел в насосной, его ещё больше шокировало. Стены, пол и потолок насосной были залиты кровью. На стенах и на полу виднелись куски мяса. Перед вторым насосом лежала нижняя половина тела человека, одетая в такие же, как у Феди, рабочие штаны, в кирзовых сапогах. Часть грудной клетки и левая рука лежали прямо у входа, остальные части тела были разбросаны по насосной. Защитный кожух был снят с полумуфт и лежал на окровавленном полу, два болта с гайками лежали рядом с ним.

На вращающийся вал насоса было намотано что-то красное, похожее на ленту. Присмотревшись, Федя понял, что это. Это были кишки. Похожие на кровавые сардельки, кишки были не только на валу насоса и на полумуфтах, они лежали на корпусе насоса и на полу.

–А-а-а-а-а! – заорал Федя и выскочил из насосной. Его сразу же вытошнило.

– Ты чего орёшь, Федя? Что с тобой? Неудачно выпил? – У насосной стоял электрик, Анатолий. Он с ужасом смотрел на Федю. Фонарь уличного освещения, установленный на козырьке насосной, освещал его бледное, испуганное лицо. – Тебе «скорую» вызвать?

–Там… там… – Федя указал трясущейся рукой на дверь насосной.

Анатолий зашёл в конденсатную, посмотрел по сторонам.

– Ничего там нет. Что ты там увидел, Федя?

Осторожно крадучись, Федя зашёл в насосную. Всё было как всегда: белые стены с грязными разводами, два насоса, один из которых в резерве. Манометр показывает, что давление в норме. И никакой крови, никакого мяса.

– Ты принимаешь наркотики? – спросил Анатолий, сдвинув брови.

– Толя… дело не в наркотиках! Я с детства… крыс не люблю! – с ходу соврал Федя – А тут я увидел такую большую! Она хавала мясо!

– Не ври мне, Федя! Завязывай с наркотиками! А то закончишь свою жизнь, как Лёха Иванов! – Анатолий зашёл в котельную. Дверь за ним с шумом захлопнулась. От этого громкого стука Игнатьев вздрогнул и болезненно сморщился. Сплюнув себе под ноги , он поспешил за электриком

В котельной он нашел Анатолия в операторской. Через прозрачное оргстекло Федя видел, как тот рассказывает что-то операторам, машет руками и изображает, как Федю тошнит. Маргарита Львовна, старший оператор, при этом укоризненно качала головой, а оператор Света заливалась звонким смехом, который не мог заглушить даже шум работающего оборудования.

11

В следующее дневное дежурство Федя с ужасом узнал, что о том неприятном инциденте узнала вся котельная. Слесаря посмеивались над Игнатьевым, спрашивая, не боится ли он тараканов. Федор на них за это не обижался.

«Вам меня не понять», – говорил Федя. Как правило, его слова сопровождались взрывами смеха. Никто не знал, что он действительно что-то видел и очень переживал по поводу случившегося.

Николай Владимирович тоже как-то странно смотрел на Федю, из чего он сделал вывод, что он уже в курсе того, что произошло с ним в прошлую ночную смену.

В следующее ночное дежурство Игнатьев не видел очертания человеческих фигур в дренажном бассейне, не видел трупов в конденсатной насосной. Ему уже стало казаться, что всё, что с ним произошло на прошлой неделе, было плодом его воображения.

Ближе к полуночи, когда Федя сидел на скамейке возле входа в котельную и курил, из котельной вышла Ирина, лаборант химической водоочистки. Ира была привлекательной блондинкой лет сорока, с большим бюстом и неохватной талией. Федя редко с ней общался, так как она никогда не заходила в слесарную мастерскую, также она не заходила в операторскую. Ирина или работала в лаборатории химической водоочистки, или крутилась у больших фильтров и редко с кем разговаривала. Федя никогда не пытался с ней заговорить, так как по его меркам Ира была непривлекательной.