Киномеханика

Настороженный такой конкретностью вопроса, Марат секунду подумал, нет ли в нём подвоха, и лишь потом сделал отрицательный жест. Он был раздосадован: этот тугоухий – судя по его знаниям, явно местный – и мысли не допускал, что Марат тоже здешний. Марат засомневался, настаивать ли ему на легенде о местной прописке. Во всяком случае, озвучивать ее без серьезной необходимости стоило вряд ли.

– Я к тому спрашиваю, – объяснил мужчина внезапный и довольно бесцеремонный вопрос, – что олеандровых бражников видели даже в Карелии. Вот куда они долетают! Вы закономерно спросите: а чем эти гусеницы под Петрозаводском питаются? Ведь их главное кормовое растение – вечнозеленый олеандр – выжить там, конечно, не в состоянии. Зато на севере растет его родственник – барвинок. Теперь понятно, да?

– Для чего букет? – громко перебила его Эля.

– Подарок такой.

– Женщине?

Мужчина, снова нагнувшись и распрямившись, как-то по-детски поморгал глазами – то ли собираясь с мыслями, то ли раздумывая, отвечать ли на вопрос. Несколько прохожих, привлеченные зычным баритоном и, вероятно, подумавшие, что мужчина ведет экскурсию, обступили его. Брезгливо наморщив носы, они с интересом разглядывали гусениц. Одна женщина массивного телосложения с короткими крашеными волосами (Марат часто видел в маленьких городах такого типа продавцов магазинов) угрожающе сказала:

– Попробовал бы кто-нибудь вручить мне такой букет – я б сразу упала в обморок!

Но поскольку тугоухий ее не расслышал, Эля презрительно крикнула:

– Это весь подарок?

– Нет.

– А что же еще?

– Секрет!

– Знаю я этот секрет, – совсем по-старушечьи проворчала Эля в сторону, – небось сачок для бабочек. Мы в кино! – крикнула она, вновь повышая голос и увлекая за собой Марата.

Но мужчина, задержав их еще на минуту, попросил Элю по возвращении занести ему домой два билета на вечерний сеанс: одно его обычное – тридцать второе место в шестнадцатом ряду, рядом с розеткой для слухового аппарата; билеты он забронировал: «Вот деньги!»

Хотя Эля не решилась открыто отказать Глухому, весь оставшийся путь она брюзжала, фыркала и отпускала в его адрес ядовитые замечания. Судя по ее словам, он был самый жалкий из всех мужчин, которых только можно представить. Строго говоря, этот чудак со своими ребяческими сюрпризами вроде букета с гадкими гусеницами и дешевыми подарками вроде билета в кино не годился даже для летнего флирта (опять она явно повторяла слова взрослых людей – скорее всего, матери). Разве уважающая себя женщина посмотрит в его сторону? И всё-таки, несмотря на свою редкостную инфантильность, он имел наглость обзавестись семьей, детьми, а после смерти жены – долго ли проживешь за таким муженьком! – еще и сбежал от них на край света с любовницей. Всякий иной, отважившийся на такой циничный шаг, заслуживал бы ненависти и мщения. Вдали от теплого моря этот рохля застудил себе среднее ухо и почти оглох. Любовнице он, конечно, стал в тягость. Ну-ка поговори с таким – быстро осипнешь! Она и отослала его обратно, как бракованный товар на базу. Да и с самого первого момента, будучи тут в отпуске, не скуки ли ради поманила она его за собой от Чёрного моря к Охотскому? Она уволокла его чуть ли не прямо с экскурсии, на которой он рассказывал отдыхающим про какие-нибудь макаронные деревья, колхидских жаб, кавказских гадюк или, вот как сейчас, об олеандровых бражниках. Но какие сильные чувства можно испытывать по отношению к этому впавшему в детство глухому любителю насекомых? И как для недавно обступивших его теток, так и для той женщины сам гид казался не менее диковинным и странным экземпляром, чем гады, о которых он распространялся. Почему бы не пополнить им свою коллекцию и не увезти туда, где такие языканы не водятся? Что касается оставленной им семьи, то они по его возвращении в город даже не знали, как к нему отнестись. Живет он отдельно в служебной каморке при санатории, в окружении трескучих древесных лягушек, мохнатых пауков-птицеедов и змей, у которых даже принимает роды.

Разговор пора было закруглять – они уже подходили к кинотеатру, о чём говорила и огромная афиша: «Ромео и Джульетта», Франция-Италия, 2 серии, начало сеансов – 17, 20 часов, «кроме детей до 16 лет».

Глава 8

Билет на вечерний сеанс

Сейчас Эля, однако, торопилась на другой, дневной сеанс. Его афиша – поскромнее, помельче – висела под вечерней. Марат, не обратив на нее внимания, внимательно рассматривал здание. Ровного места на этой горе, видимо, не было ни одного. И кинотеатр – огромная бетонная коробка со стеклянным фасадом – одним боком подпирал склон, а другим обрывался в асфальтированную площадь, куда от входа вела крутая, но широкая лестница. Судя по часам над входом, шел уже киножурнал.

В пустынном фойе, где приятно было стоять разгоряченными ступнями на холодном полу из мраморной крошки, Эля, пользуясь своим знакомством с контролером – а ею была не кто иная, как ссорившаяся утром с бабой Шурой Раиса, – предложила провести Марата в кино бесплатно. Он возразил: в его возрасте несолидно то, что приемлемо для Эли, – лучше он потратится на билет. Девочка не настаивала. Ее властно тянул внутрь сумрачный зев зала, откуда сквозь плотно затворенные двери доносились раскатистые, но здесь еще невнятные звуки человеческой речи.

Эля на цыпочках бесшумно прокралась в двери. Последней исчезла ее тонкая, бледная кисть, соскользнув с ручки в виде бронзовой головы льва. Марат остался один. Морская фуражка, которую он надел от солнца на улице, пока его вынуждали слушать красивую, но никчемную историю олеандровых бражников, оказалась велика, резала и терла уши. Но Марат не спешил ее снимать. Она вполне гармонировала с брюками – ведь его клеш по ширине был почти флотским. А главное, с помощью фуражки он надеялся с ходу, еще до того, как будут произнесены первые слова, увести крайне важную беседу с кассиром из опасного русла. Без сомнения, воспоминание о вчерашнем конфузе еще долго будет заслонять от Жеки все иные темы. И сейчас, при виде стриженой головы вчерашнего утопленника и первого свидетеля ее позора, она могла сразу выпалить, что если он пришел выразить благодарность или соболезнование, то ни в том, ни в другом она не нуждается, – и напрочь замкнуться. Марат знал таких гордячек.

Он еще раз посмотрел на свое отражение в высоком стекле фасада и надвинул козырек на глаза. Даже то комичное впечатление, которое производила фуражка из-за того, что опустилась на голову глубоко, как севшее на мель судно, теперь было весьма кстати. Оно должно было дать Жеке чувства превосходства и снисходительности.

У окошка кассы оказалось безлюдно, но и за ним никого. Сквозь толстое оргстекло с отверстиями для переговоров и полукруглым вырезом над плоской стальной миской, куда клали деньги в обмен на билеты, Марат увидел прямоугольный стол, стоящий поперек кассы. Сверху одна на другой лежали схемы зрительного зала на разные сеансы. Часть мест – очевидно, проданных предварительно – была перечеркнута летящими, размашистыми крестиками. Сбоку синели пачки билетов по 30, 40, 50 копеек и стоял черный телефонный аппарат. Рядом на фиолетовой от чернил поролоновой подушечке лежал штампик, им на верхних билетах был уже проставлен единообразный оттиск сегодняшней даты: 6 августа 1975 года. Ниже столешницы виднелась ручка выдвижного ящика. В нём наверняка хранилась выручка. Благодаря своей худобе Марат мог бы до него дотянуться, просунув до плеча руку сквозь вырез в окошке.

Он точно знал, что приблизился к кассе бесшумно, тем более что был босиком. Но как-то его заметили. Сбоку из невидимого ему пространства появилась Жека. Ее волосы еще туже, чем вчера, были оттянуты от своих корней и схвачены на затылке, так что казались отлитыми из бронзы. Квадратные солнцезащитные очки скрывали даже брови и придавали лицу непроницаемо-официальное выражение. Кремовая блузка была наглухо застегнута на нежной шее.

– Журнал уже кончился, начался фильм. Вход в зрительный зал после третьего звонка запрещен, – сухо сказала она, не садясь и даже не отодвинув стул. – Сейчас вы можете купить билет только на следующий сеанс. Также открыта предварительная продажа на завтра.

Да, инструкции она знала неплохо. Но, возможно, так щепетильно соблюдала их только сегодня, чтобы не дать контролеру зала ни малейшего повода обвинить ее в их нарушении.

– Я нарочно выбрал момент, когда у кассы нет людей, чтобы не отвлекать вас, потому что мне не нужен билет в кино, – сказал Марат, сдвигая фуражку на затылок. Только теперь она его узнала и покраснела от корней волос до ключиц – скрыть краску стыда или досады не помогли даже солнцезащитные очки. Но, опережая ее возмущение, он притронулся пальцами к козырьку и миролюбиво продолжил: – Эту фуражку, а вместе с ней плату за морскую прогулку я хочу вернуть тому моряку, с которым мы вчера ходили на катере. Но я не знаю, как это сделать, где его найти или хотя бы через кого передать. На катере мне подумалось, вы его знаете. Может, подкинете какую-нибудь идейку? Ведь нельзя спорить с тем, что надо платить по счетам и благодарить за помощь, а он меня вчера здорово выручил – долг чести всякого порядочного человека…

На этих словах Жека его едко перебила:

– Сколько раз со вчерашнего дня я слышу это выражение! Все дружно помешались на каких-то долгах своей чести, совершенно не заботясь о чужой. Я не хочу иметь ничего общего с таким моряком и, где он, не знаю и знать не хочу. Кажется, вчера на катере я выразилась на его счет достаточно ясно. Хотя мне тоже неприятно, что Адик сорвал на нём какое-то свое зло. Скорее всего, без причины… Но будь ты поудачливее – встретился бы с ним на том месте, где стоишь. Утром он брал билеты на вечерний сеанс.

– Жаль, – сказал Марат. Он уже почти отошел от кассы, но вдруг повернулся на пятке и вновь очутился перед окошком. – А, кстати, мы могли бы устроить ему приятный сюрприз. Если вы мне покажете его места, я куплю билет на ряд сзади, войду по третьему звонку, когда погаснет свет, чтобы он меня не видел, и вдруг надену ему на голову фуражку. А уж когда повернется – отдам деньги за проезд. Так нам будет легче всего найти друг друга.

– Это невозможно, – холодно возразила Жека, – ты сам прекрасно знаешь, что я не имею права дать тебе билет на такой фильм, тем более на вечерний сеанс. Даже если я пойду на уступку, тебя – это однозначно – не пустит в зал контролер. И ты напрасно потратишь деньги, а я получу нарекание.

– Пустяки! – покровительственно сказал Марат. – Просто скажите, что вовсе меня не видели, ведь билет на меня мог взять и кто-нибудь посторонний, с гораздо более представительной, чем моя, внешностью. Контролера же я беру на себя: покажу паспорт – и недоразумения развеются.

– Могу я тоже взглянуть на этот документ? – спросила кассир, поджав губы в точности, как баба Шура.

– Не сейчас. Многие ли граждане ходят покупать билеты в кино с паспортом? Вот и я оставил его в куртке. Постоянно забываю, что мой рост вводит людей в заблуждение относительно моего истинного возраста. Сам-то я всегда прекрасно помню, сколько мне лет, и от худой комплекции меньше их не становится, но другим моей уверенности достаточно, конечно, не всегда, особенно тем, кто, как вы сейчас, находится на службе. Однако в данной ситуации, я думаю, это еще не повод гонять человека туда-сюда по жаре, не снисходя даже к его хромоте. Довольно и того, что ровесники и люди младше по возрасту беззастенчиво «тыкают» мне в общении. А когда я – всё же я клиент, а клиент, хоть и щуплый, всегда прав, так ведь вас учат? – подхожу к окошку кассы, Евгения Лунегова не ждет меня за своим рабочим столом, а сидит в рабочее время на мягком диванчике и через укрепленное на стене зеркало смотрит, кто же это там стоит, и стоит ли он того, чтобы его обслуживать. Может, вы многих зрителей так разглядываете и сортируете. Но и это не повод требовать у вас жалобную книгу, правда? Я всего лишь прошу оказать мне маленькую услугу. Я подробно объяснил, для чего она мне. И обещаю, что никому о ней не скажу, хотя и сам не понимаю, от кого и для чего можно было бы скрывать такую безобидную мелочь, – миролюбиво закончил Марат.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.