Русь летописная

По справедливости говоря, Тульский король захватывает в плен русских богатырей не вероломно, а честным путем: он выигрывает их у князя Владимира в «пешки-шахматы». Стольнокиевский князь сначала проиграл хозяину Тульской земли золотую казну, а затем, войдя в азарт, – в придачу еще двенадцать богатырей-телохранителей. Вызволить заложников из не слишком почетного плена и берется отважный богатырь Потык. Выполняет задание он блестяще – без сучка и задоринки: отыгрывает не только русские деньги и незадачливых пленников, но еще и жену себе – тульскую царевну (королевичну?) по имени Авдотьюшка:

Да отправилсэ[5] Потык в землю Тульскую,Ко тому королю-ту (так!) да земли Тульския.Приезжал ведь Потык да сын Ивановиць,Ише сам говорил ему таковы речи:«Уж ты вой (так!) еси, король да земли Тульский!Я приехал играть во пешки-ти как во шахматы».Они садились играть с королем де земли как Тульския.Да недолго ведь Потык как отыгрывал:Он ведь ступь-ту ступил, на другой ведь мат дает.Отыграл-то у его золотой казны сорок тысячей,Отыграл у его двенадцать-то всих богатырей,Он ведь выиграл у его да любимую доць,Да любимую доць да одинокуюИше по имя Овдотьюшку, Лебедь Белую…

Дочь тульского короля стала второй женой Потыка. Она, как и первая, – носительница гиперборейской символики. Лебедь – древнейший символ гиперборейского Солнцебога Аполлона и всей Гипербореи-Тулы. Лебедь, первоначально означавший родовой тотем, запечатлелся и в образах других античных богов (Афродита, Зевс-Лебедь, соблазнивший Леду), а также в образах Лебединого рыцаря Лоэнгрина, классических валькирий с лебедиными крылами на шлеме и сказочных Лебединых дев – популярных персонажей русского, германского, кельтского и другого индоевропейского фольклора, – вдохновивших Пушкина на поэтический образ Царевны-Лебеди.

По эзотерическому преданию, столицей легендарной страны Туле был Город Солнца – Гелиополь. Именно с тех пор священное название, превращенное в своего рода символ, начало свое победное шествие по всему миру. Сам топоним греческого происхождения, но он калькирует исконно автохтонные названия. Одна из религиозных столиц Древнего Египта известна под названием Гелиополя. Развалины таких же «гелиополев» – городов-святилищ Солнца – разбросаны по всему американскому континенту – от Мексики и Гватемалы до Боливии и Перу. Впоследствии имя Города Солнца как символ достойной и счастливой жизни перекочевал в тайные учения и утопические доктрины – наиболее известной из них явилась знаменитая книга Томмазо Кампанеллы.

Нет нужды говорить также, что в мифологеме русского фольклорно-эпического острова Буяна также нашла отражение родовая память о далекой северной прародине. Архетип Острова широко распространен в мифологиях различных народов мира. Так, в карело-финских рунах, объединенных и литературно обработанных Элиасом Леннротом в стройном тексте «Калевалы», Остров (по-фински – Сара) – это далекая, забытая и во многом незнаемая северная прародина, откуда ведут свое подлинное происхождение многие герои. Например, одно из прозвищ Лемминкяйнена – Сарилайнен (что переводится как Островитянин). Точно так же и Северная Страна Тьмы – Похъела, где развертываются многие события «Калевалы», имеет второе, более архаичное название – Сариола.

Северная островная прародина однозначно отождествлялась в народной памяти со Страной счастья и царившим там некогда Золотым веком. Применительно к Похъеле-Сариоле символом такого неизбывного благополучия выступает мельница Сампо, способная обеспечить постоянным пропитанием и достатком любое количество людей. Античный мир создал более обобщенный образ – процветающие Острова Блаженных, царство любви, согласия и благоденствия. Они расположены «за Бореем – Северным ветром», то есть в северной части Океана, который по античным представлениям являлся бескрайней рекой, опоясавшей Землю. Острова Блаженных – Твердыня Крона и Царство Света, где, согласно Пиндару, «под солнцем вечно дни – как ночи и ночи – как дни»:

Там горят золотые цветы[6],Возникая из трав меж сияющими деревьямиИли вспаиваемые потоками.Там они обвивают руки венками и цепями цветочнымиПо правым уставам Радаманфа.

Радаманф (Радамант), сын Зевса и Европы, – один из судей, решающих, кого допустить или не допустить после смерти в Северный рай, так как, согласно позднейшим представлениям, Острова Блаженных сделались еще и прибежищем душ умерших. Впоследствии Блаженные острова стали даже ассоциироваться и с Подземным царством Аида, вселявшим живым ужас, где, несмотря на это, продолжали действовать законы справедливости: в подземный счастливый мир попадали души только достойных людей, которые устанавливали между собой естественную гармонию. То, что царство Аида находится не где-нибудь, а далеко на Севере, видно из Гомеровой «Одиссеи». Встреча главного героя поэмы с душами умерших происходит в царстве полярной ночи. Для общения с потусторонним миром Одиссею не пришлось спускаться ни в какие подземелья. Чтобы вызвать для разговора души умерших, нужно, оказывается, выкопать яму – длиной и шириной в локоть (но не где попало, а на краю земли и побережья океана, надо полагать, Ледовитого), совершить возлияние медом, вином и водой, а спустя некоторое время принести в жертву бесплодную корову и черного барана. Вот души и слетятся из-под земли как мухи на сладкое. Детали эти вообще-то не очень существенны для рассматриваемой темы. Важно одно – все описываемое происходит на Севере.

Воспоминания о счастливом прошлом индоевропейцев и далекой северной прародине сохранились в священной книге древних иранцев Авесте и соответствующих ей главах величественной эпической поэмы Фирдоуси «Шахнаме». Здесь рассказывается о благословенном правителе Джемшиде (в Авесте это первопредок Йима), во время 700-летнего царствования которого на земле наступил Золотой век:

Земля отдохнула, раздоры забыв;Джемшиду и зверь покорился, и див.И славной людей одарил он судьбой;Державный престол озарил он собой.<…>…Забыв о заботах, не помня кручин,Под говор струны, за ковшами вина,Вся знать пировала, веселья полна.И люди тот праздник святой сберегли,Как память о древних владыках земли.Три века так жизнь беспечально текла,Не знали в ту пору ни смерти, ни зла…[7]

Другое название Страны загробного блаженства и счастья, перекочевавшее в средневековую, а затем и в современную культуру, – Элизиум, или Елисейские поля. На фундаменте этих архаичных представлений в конечном счете сформировалось и христианское понятие рая. Другими словами, подлинные истоки этого фундаментального представления находятся на Русском Севере. Но вначале был северный остров, поименованный в древнеиндийской мифологии Шветадвипа. «Рамаяна» – великий индийский эпос, переполненный полярными реминисценциями, так описывает блаженный край, где живут люди, не ведающие ни бед, ни забот: «Здесь находится великий Белый Остров (Шветадвипа) вблизи Млечного (Ледовитого) океана (Кширода), где обитают великие, могучие люди, прекрасные, как лунный свет. Они стройны и плечисты, наделены великой как физической, так и духовной силой, и голос их подобен грому». «Махабхарата» в книге «Нараяния» также подробнейшим образом описывает светозарную Страну счастья – Шветадвипу (Белый остров) «на севере Молочного моря», – где живут «Люди светлые, сияющие подобно месяцу».

В русском народном мировоззрении данная мифологема Страны всеобщего счастья и индивидуального блаженства известна как апокрифические Макарейские (Макарийские) острова (что, собственно, является греческим эквивалентом Блаженных островов: makarios означает «блаженный», «счастливый»):

На Макарийских островах,Куда не смотрят наши страны,Куда не входят смерть и страхИ не доходят великаны, —На Макарийских островахЖивут без горя человеки,Там в изумрудных берегахТекут пурпуровые реки.Там камни ценные цветут,Там все в цветенье вечно юном,Там птицы райские живут —Волшебный Сирин с Гамаюном…[8]

Другой мифопоэтический коррелят Золотого века в его привязке к Русскому Северу и блаженным утраченным землям содержится в знаменитой старообрядческой северорусской легенде о счастливой стране Беловодье, которую традиция изначально помещала в районе (акватории) Ледовитого океана. Уже в полуапокрифическом «Мазуринском летописце» указывается, что легендарные русские князья Словен и Рус, правившие задолго до Рюрика, «обладали северными землями по всему Поморью: <…> и до реки великой Оби, и до устья Беловодной воды, и эта вода бела, как молоко…». «Молочный оттенок» в древнерусских записях имело все, что относилось к Ледовитому океану, который и сам нередко именовался Молочным.

Известно старинное устное предание о том, что еще во времена Владимира Стольнокиевского, в аккурат перед самым принятием христианства, явился к князю молодой русский монах по имени Сергий, который принял постриг в Афонском монастыре. Он поведал будущему крестителю Руси об обители вечной красоты и истины – Беловодье, что расположено на краю света. Путь туда долог и опасен, но тех, кто достигнет заветной цели, ждут блаженство и счастье. Князь Владимир с полной серьезностью отнесся к рассказу: выделил отряд дружинников и велел монаху Сергию добраться до Беловодья, чтобы установить дипломатические контакты с тамошними правителями. К сожалению, дождаться возвращения этой экспедиции назад в Киев Владимиру суждено не было. Князь умер, а отец Сергий вернулся домой лишь спустя 49 лет. Он нашел то, что искал, но привезенные сведения и даже точный маршрут сделались тайным преданием. Так и передавалась эта легенда из уст в уста, пока не стала достоянием того человека, который, оказавшись в эмиграции, и опубликовал ее в Америке в конце 40-х годов нынешнего века.

В наиболее древних версиях письменных старообрядческих беловодских преданий (а всего известно не менее 10 списков в трех редакциях) также говорится о Ледовитом океане:

«Такоже и россияне во время изменения церковного чина Никоном – патриархом Московским – и древнего благочестия бежали из Соловецкой обители и прочих мест Российского государства немалое число. Отправились по Ледовитому морю на кораблях всякого звания людей, а другие и сухопутным путем, и оттого наполнилися те места».

Здесь уже речь идет о потомках тех обитателей счастливой страны, сведения о которой распространялись на протяжении многих веков. В другой рукописи приводятся более конкретные сведения о жителях (колонистах) Беловодья:

«[Поселенцы] живут в глубине окияна-моря, место, называмое Беловодие, и озеров много и семьдесят островов. Острова есть по 600 верст, и между их горы. <…> А проход их был от Зосима и Савватия соловецких кораблями через Ледское море».

Впоследствии представления о местонахождении Беловодья изменились. Русские странники, жаждавшие найти Страну счастья, искали ее и в Китае, и в Монголии, и в Тибете, и в «Опоньском (Японском) государстве». Но мечты об идеале оставались прежними:

«В тамошних местах тяжбы и воровства и прочих противных закону не бывает. Светского суда не имеют; управляют народы и всех людей духовные власти. Там древа равны с высочайшими древами. <…> И всякие земные плоды бывают; родится виноград и сорочинское пшено. <…> У них злата и сребра несть числа, драгоценнаго камния и бисера драгого весьма много».

* * *

Туле – автохтонное самоназвание древней северной страны. Но античные авторы придумали ей и другое имя – Гиперборея (буквально – «за Бореем»). Как выразился по данному поводу Н. М. Карамзин: «Цветущее воображение греков, любя приятные мечты, изобрело гипербореев, людей совершенно добродетельных, живущих далее на Север».

Вкратце гиперборейская история и ситуация вокруг нее таковы. Древние эллины, утратив контакты с народами Севера и начисто забыв о своей древней прародине, придумали для всех скопом искусственное наименование – «те, кто живут за северным ветром – Бореем» (по-гречески – «гипербореи»). Таким образом, Гиперборея – древнее название Севера. В этом смысле о гипербореях писали еще Гомер и Гесиод (о чем сообщается в «Истории» Геродота), но, к сожалению, именно эти их произведения до нас не дошли. Правда, гипербореи присутствуют в 7-м так называемом Гомеровском гимне, посвященном Дионису, однако принадлежность данного текста самому Гомеру более чем сомнительна – Гомеровыми гимны названы только из-за стихотворного размера и ритмики, сходных с «Илиадой» и «Одиссеей».

Связь между Элладой и Гипербореей сохранялась на протяжении веков и тысячелетий. Это наложило отпечаток на эпитеты некоторых античных героев: Геракл Гиперборейский, который, как писал Пиндар, «достиг земель, что за спиной у ледяного Борея»; Персей Гиперборейский, который сражался со смертоокой Горгоной Медузой во все тех же владениях «ледяного Борея». Солнцебог Аполлон носил тот же эпитет, потому что родился в Гиперборее и возвращался туда на крылатой колеснице каждые 19 лет. Из Гипербореи в Элладу пришли и первые жрецы – служители Аполлона во главе с прорицателем Оленем.

Один из поздних античных историков и писателей Павсаний (II в. н. э.) в своем знаменитом труде «Описание Эллады» (X, 5, 4–10) приводит следующие удивительные подробности появления одного из главных святилищ Древней Греции – храма Аполлона в Дельфах. Сначала здесь появились гиперборейцы, в их числе был и будущий первый дельфийский жрец, у него, по «странному совпадению», было славяно-русское имя Олен[ь]. Кстати, имя родоначальника всех древнегреческих племен и единого народа – Эллина – также представляет собой грецизированную форму общеиндоевропейского слова «олень» и близкого ему по смыслу и происхождению слова «лань». Олен[ь] – гипербореец, и его спутники были направлены в Дельфы Аполлоном. Отсюда напрашивается бесхитростный вывод: сам (будущий) бог в то время был далеко – скорее всего, в Гиперборее, откуда выехало посольство. Став пророком и прорицателем, Олен[ь] воздвиг в Дельфах первый храм: сначала деревянный, похожий на лачугу, пишет Павсаний (его модель, сделанную из воска и перьев, Аполлон впоследствии пошлет в подарок в Гиперборею), и лишь спустя длительное время, после многих пожаров и разрушений построили тот каменный храм, жалкие остатки которого сохранились по сей день.

История, пересказанная Павсанием, сохранилась и в виде канонических дельфийских текстов:

Так многославное тут основали святилище БогуДети гипербореев, Пегас со святым Агийеем.Также Олен[ь]: он первым пророком был вещего Феба,Первый, песни который составил из древних напевов.

Как видно, тут прямо указано, что культовый и обрядовый канон Аполлона Дельфийского был составлен на основе гиперборейских преданий. В дальнейшем Олен[ь]-песнопевец передаст искусство стихосложения священных пророчеств в гекзаметрах пифиям – жрицам Аполлона: сидя на треножнике, они предсказывали судьбу в окружении ползающих змей, вдохновленные одурманивающими испарениями или воскурениями.

Гиперборея столь же знаменита, как и ее географическая сестра – Атлантида. Обе – звенья одной цепи, участь обеих одинакова: они погибли в результате мощного природного катаклизма. Но какие бы катаклизмы ни сотрясали Землю, всегда остаются неуничтожимые следы. Во-первых, чудом сохранившиеся свидетельства античных источников – разрозненные, противоречивые, но нисколько не утратившие своей ценности. Во-вторых, материальные памятники (точнее – то, что от них осталось по прошествии тысячелетий), сохранившиеся по периферии и на возвышенностях погрузившегося на дно материка – Арктиды-Гипербореи: наиболее перспективными в данном плане являются Кольский полуостров, край древнего Солнечного Божества – Коло, Карелия, Полярный Урал, Новая Земля, Шпицберген (русский Грумант) и другие северные территории.

Киевский читатель моих предыдущих книг, И. Н. Кисилев, геолог, напомнил в своем письме об уникальной находке гиперборейского артефакта на одном из 191 острова Земли Франца Иосифа во время съемок советско-итальянского фильма «Красная палатка», посвященного гибели экспедиции Умберто Нобиле, который пытался на дирижабле достичь Северного полюса. Фильм вышел на экраны в 1973 году и стал последней работой выдающегося кинорежиссера Михаила Константиновича Калатозова (1903–1973). Натурные съемки проводились в Арктике, и в состав съемочной группы входил отряд профессиональных альпинистов. Прибыв на остров Чамп, расположенный в центральной части архипелага, дабы совершить восхождение на его сравнительно небольшую вершину (620 м над уровнем моря), они, к своему удивлению, обнаружили в 40 метрах от берега три огромных каменных шара (диаметр наибольшего – около 3 метров). Находка была заснята и наводила на мысль о точно таких же таинственных каменных шарах, во множестве найденных в джунглях Центральной Америки. С точки зрения геологии естественное происхождение подобных феноменов идеально округлой формы абсолютно исключено. О загадочной находке сообщалось в прессе, но открытие не произвело эффекта разорвавшейся бомбы.

Идейное гиперборейское наследие дожило до наших дней в виде мифологемы Золотого века.

О жителях Гипербореи сообщали многие античные авторы. Один из самых авторитетных ученых Древнего мира – Плиний Старший (23/24–79 годы н. э.) – писал о гиперборейцах как о реальном древнем народе, жившем у Полярного круга и генетически связанном с эллинами через культ Аполлона Гиперборейского. В «Естественной истории» (IV, 26) дословно говорится:

«За этими [Рипейскими] горами, по ту сторону Аквилона, счастливый народ (если можно этому верить), который называется гиперборейцами, достигает весьма преклонных лет и прославлен чудесными легендами. Верят, что там находятся петли мира и крайние пределы обращения светил. Солнце светит там в течение полугода, и это только один день, когда солнце не скрывается (как о том думали бы несведущие) от весеннего равноденствия до осеннего, светила там восходят только однажды в год при летнем солнцестоянии, а заходят только при зимнем. Страна эта находится вся на солнце, с благодатным климатом и лишена всякого вредного ветра. Домами для этих жителей являются рощи, леса; культ Богов справляется отдельными людьми и всем обществом; там неизвестны раздоры и всякие болезни. Смерть приходит там только от пресыщения жизнью. <…> Нельзя сомневаться в существовании этого народа».

Даже из этого небольшого отрывка из «Естественной истории» нетрудно составить ясное представление о Гиперборее. Первое, и это самое главное, – она размещалась там, где Солнце может не заходить по нескольку месяцев. Другими словами, речь может идти только о приполярных областях, тех, что в русском фольклоре именовались Подсолнечным царством. Другое важное обстоятельство: климат на Севере Евразии в те времена был совсем другим. Это подтверждают и новейшие комплексные исследования, проведенные недавно на севере Шотландии по международной программе: они показали, что еще 4 тысячи лет назад климат на данной широте был сравним со средиземноморским и здесь водилось большое количество теплолюбивых животных.

Впрочем, еще ранее российскими океанографами и палеонтологами было установлено, что в 30–15 тысячелетии до н. э. климат Арктики был достаточно мягким, а Северный Ледовитый океан был теплым, несмотря на присутствие ледников на континенте. Академик Алексей Федорович Трешников пришел к выводу, что мощные горные образования – хребты Ломоносова и Менделеева – сравнительно недавно (10–20 тысяч лет тому назад) возвышались над поверхностью Ледовитого океана, который сам тогда – в силу мягкого климата – не был полностью скован льдом. Примерно к таким же выводам и хронологическим рамкам пришли американские и канадские ученые. По их мнению, во время Висконсинского оледенения в центре Северного Ледовитого океана существовала зона умеренного климата, благоприятная для таких флоры и фауны, которые не могли существовать на приполярных и заполярных территориях Северной Америки. В русле тех же представлений Петр Владимирович Боярский – начальник Морской арктической комплексной экспедиции – успешно обосновывает гипотезу о Грумантском мосте, некогда соединявшем многие острова и архипелаги Ледовитого океана.

Убедительным подтверждением неоспоримого факта благоприятной климатической ситуации, существовавшей в прошлом, служат ежегодные миграции перелетных птиц на север – генетически запрограммированная память о теплой прародине. Косвенным свидетельством в пользу существования в северных широтах древней высокоразвитой цивилизации являются также находящиеся здесь повсюду мощные каменные сооружения и другие мегалитические памятники: знаменитый кромлех Стоунхенджа в Англии, аллея менгиров во французской Бретани. В России аналогичные менгиры зафиксированы на Таймыре, на Кавказе, на Алтае, в Восточной Сибири – и так до Камчатки. Несомненное гиперборейское происхождение имеют также каменные лабиринты Скандинавии, Кольского полуострова, Соловецких островов и Новой Земли.

Среди античных авторов о Гиперборее несомненного внимания заслуживает сообщение известного римского географа I века н. э. Помпония Мелы:

«Первый народ азиатского побережья – гиперборейцы. Они живут на Крайнем Севере, по ту сторону Рипейских гор, под самой Полярной звездой, солнце у них не восходит и не заходит каждый день, как у нас: оно восходит во время весеннего равноденствия и заходит во время равноденствия осеннего. Поэтому день продолжается у них шесть месяцев, и столько же месяцев тянется ночь. Это – поистине священная земля, солнца здесь много, и почва плодородна. Жители этой земли – справедливейшие люди, живут они дольше и счастливее, чем другие смертные. Постоянно наслаждаясь веселым досугом, они не знают ни войн, ни раздоров. Они ревностно исполняют священные обряды и особенно почитают Аполлона. Говорят, что первые плоды нового урожая они отправляли на Делос. Сначала они посылали с плодами своих девушек, а затем передавали плоды через посредство народов, живущих на пути к Делосу. Обычай этот сохранялся у них долго, до тех пор, пока он не был осквернен злоупотреблениями племен-посредников. Живут они в рощах и лесах. Когда кто-нибудь почувствует, что насытился жизнью (насладился, но не получил к ней отвращения), он украшает себя гирляндами и в самом веселом расположении духа бросается в море с определенной скалы. Такой вид смерти считается у них самым лучшим».

Сообщение Мелы достаточно приближено к нашему времени. Хотя оно во многом опирается на «Естественную историю» Плиния, в нем имеются некоторые существенные географические детали, касающиеся Гипербореи: она располагается уже не на островах посреди Ледовитого (Скифского) океана, а на материке в окружении скифов. Это нашло отображение и на карте, выполненной, впрочем, уже в наше время (остров Туле на ней неоправданно оторван от Гипербореи: оторван не в географическом, а в культурологическом плане). Еще одно, столь же важное? как и вышеприведенные, свидетельство античного историка Диодора Сицилийского (ок. 90–21 гг. до н. э.), опиравшегося на утраченный труд историка Гекатея, жившего в VI веке до н. э.:

«Гекатей и некоторые другие, которые изучают старинные истории и традиции, приводят следующее описание: “Напротив галльского берега к северу есть остров в океане не меньше Сицилии, который населен гиперборейцами, названными так, потому что живут за спиной Северного ветра. На этом острове хороший климат, плодородная земля и много плодов, созревающих дважды в год. Говорят, что здесь родилась Латона, и поэтому местные жители почитают Аполлона больше, нежели других богов. Они в некотором роде его священнослужители, потому что целыми днями восхваляют его в песнях и оказывают ему всякие почести.

На острове есть великолепная роща (владения) Аполлона и прекрасный храм круглой формы, в котором скопилось много богатых священных даров. Здесь есть город, посвященный тому же богу, большинство жителей которого арфисты, они постоянно играют на своих арфах в храме и поют гимны богу, прославляющие его деяния. Гиперборейцы говорят на странном языке и привязаны к грекам, особенно афинянам и делосцам, с которыми дружат с незапамятных времен. Считается, что некоторые греки когда-то посещали гиперборейцев, которым оставили священные дары великой ценности, а еще, и тоже давно, Абарис приплыл из Гипербореи в Грецию и восстановил родственные связи с делосцами.

Говорят, что на этом острове луна спускается очень низко к земле, и различные возвышенности и впадины хорошо на ней видны; что Аполлон посещает остров раз в девятнадцать лет, так как за это время звезды делают полный круг, и потому греки отмечают цикл из девятнадцати лет названием «Великий год». Когда бог на острове, он каждую ночь играет на арфе и танцует, и это продолжается от весеннего равноденствия до появления Плеяд, которые радуются его успехам. Высшая власть в городе и на всем острове отдана в руки людей, которых называют Бореады, ибо они потомки Борея, и власть переходит от одних к другим по прямой линии”».

Гипербореец Абарис, о котором упоминает Диодор, – одна из самых загадочных личностей античной истории и культуры. Геродот сомневался в правдивости рассказов о посланнике Гипербореи, который странствовал по всей земле со стрелой в руке. Высказывались разные предположения по поводу смысла, заключенного в имени первого «гражданина мира», свободно перемещавшегося по всему свету. Сближали его даже с легендарными обрами (аварами), упомянутыми в русских летописях. Имеется не меньше оснований видеть в певучем гиперборейском имени сокращенный этноним «обдорит» (так называлось одно из древнеславянских племен, по-русски – «бодричи»). Однако, представляется, ключ к разгадке таинственного имени следует искать в Сибири.