Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией

«Будьте подражателями Иисусу Христу, как и Он – Отцу Своему» (Послание к филадельфийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 324).

В богословии святого Игнатия возможно выделить три плана единства Церкви:

1. внешнее единство, имеющее общецерковное основание во епископе (и вместе с ним – всей церковной иерархии), а личный источник – в вере и делах каждого члена;

2. внутреннее единство в единомыслии и любви;

3. духовное и вместе с тем всецелое и всесовершенное единство, совершаемое в Евхаристии.

Первый план церковного единства. В основании подражания Христу лежит исполнение заповедей Христовых, послушание епископу (а вместе с ним – пресвитерам и диаконам), которое служит к совершению добрых дел. Именно у свщмч. Игнатия впервые трехчастная священная иерархия «епископ, пресвитер, диакон» предстает в ясном, законченном и нераздельном виде. Вероятно, это связано с ростом Церкви (и, соответственно, с ростом числа приходов, не могущих более непосредственно управляться одними епископами) к началу II века. Каждая из священных степеней содержит в себе более младшие; диаконы служат делу исполнения заповедей, пресвитеры – подражатели апостолов, научающие единомыслию и любви, а епископ является источником Евхаристии, соединяя в своем служении всех. С подчинения каждого члена Церкви священной иерархии начинается путь собирания и единства Церкви.

«Внимайте епископу, пресвитерству и дьяконам» (Послание к филадельфийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 324);

«Кто делает что-нибудь без епископа, пресвитерства и дьякона, тот нечист совестью» (Послание к траллийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 318);

«Все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Дьяконов же почитайте как заповедь Божью» (Послание к смирнянам. Гл. 8. Хрестоматия, с. 327);

«Старайтесь делать все в единомыслии Божьем, так как епископ председательствует на место Бога, пресвитеры занимают место собора апостолов, и дьяконам, сладчайшим мне, вверено служение Иисуса Христа» (Послание к магнезийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 314);

«Все почитайте дьяконов, как заповедь Иисуса Христа, а епископа, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм апостолов. Без них нет Церкви» (Послание к траллийцам. Гл. 3. Хрестоматия, с. 317);

«Когда вы повинуетесь епископу, как Иисусу Христу, тогда, мне кажется, вы живете, и не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа <…> Посему необходимо, как вы и поступаете, ничего не делать вез епископа. Повинуйтесь также и пресвитерству, как апостолам Иисуса Христа – надежды нашей, в Котором дай Бог жить нам. И диаконам, служителям таинств Иисуса Христа, все должны всячески угождать, ибо они не служители яств и питий, но слуги Церкви Божией» (Послание к траллийцам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 317);

«Старайтесь утвердиться в учении Господа и апостолов <…> с достойнейшим епископом вашим и с прекрасно-сплетенным венцом пресвитерства вашего и в Боге дьяконами» (Послание к магнезийцам. Гл. 13. С. 316);

«Я – жертва за тех, которые повинуются епископу, пресвитерам и дьяконам» (Послание к Поликарпу. Гл. 6. Хрестоматия, с. 330).

Второй план церковного единства. Начинаясь с конкретных дел любви, движимых верою и послушанием епископу, подражание Христу оканчивается теснейшим единением христиан в их единомыслии, едином сердце и едином слове. Такое единение Церкви изображается святым Игнатием под образами хора, цитры (арфы), храма, жертвенника. Оно является следующей ступенью единства Церкви и основанием для совершенной полноты этого единства – полноты теснейшего пребывания каждого церковного члена и вместе с тем всей Церкви со Христом в Евхаристии.

«Все любите друг друга нераздельным сердцем» (Послание к траллийцам. Гл. 13. Хрестоматия, с. 319);

«Будьте все заодно нераздельным сердцем» (Послание к филадельфийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 324);

«Составляйте же из себя вы все до одного хор, чтобы, согласно, настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели ее Отцу чрез Иисуса Христа, дабы Он услышал вас и по добрым делам вашим признал вас членами Своего Сына» (Послание к ефесянам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 309);

«Составьте любовью хор и воспойте хвалебную песнь Отцу во Христе Иисусе» (Послание к римлянам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 320);

«Ваше знаменитое, достойное Бога пресвитерство так согласно с епископом, как струны в цитре» (Послание к ефесянам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 309);

«Вы истинные камни храма Отчего, уготованные в здание Бога Отца» (Послание к ефесянам. Гл. 9. Хрестоматия, с. 310);

«Все вы составляйте из себя как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса Христа» (Послание к магнезийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 315).

Третий план церковного единства – Евхаристия. Именно в ней достигается теснейшее единение человека со Христом, совершенное бытие Церкви Христовой (см. ниже, п. 8.4.4).

Всецелость церковного бытия, основанная на всецелости Иисуса Христа, – такая ключевая мысль святого Игнатия отражается на его терминологии. Он впервые вводит в богословский оборот термин «καφολικὴ» (кафолическая), продолжая богословие апостола Павла, именуя этим термином «Полноту Наполняющего все во всем» (Еф 1:23), цельность и полноту церковного бытия – со-бытия со Христом («καφολικός» в прямом переводе с греческого означает «целый», «всеобщий»).

«Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь» (Послание к смирнянам. Гл. 8. Хрестоматия, с. 327).

8.4.4. Учение о Евхаристии

Так как един жертвенник, представляющий собой сам народ церковный во главе с епископом, пресвитерами и диаконами, то едина и Жертва, на нем совершаемая – Евхаристия. Евхаристия есть таинство любви, таинство единения Бога и человека.

«Итак, старайтесь, (чтобы) иметь только одну Евхаристию. Ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единение Крови Его, один жертвенник, как и один епископ с пресвитером и дьяконами, со служителями моими, дабы все, что делаете, делали вы о Боге» (Послание к филадельфийцам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 323).

Но самая оригинальная и сильная черта в учении святого Игнатия о Евхаристии состоит в том, что святой сам себя, свою будущую и ожидаемую им смерть изображает в виде евхаристического образа. Как Тело Христово раздробляется в Евхаристии, так желает святой раздробления и своей плоти от зубов львов. Как невидим воскресший Христос, так желает святой стать невидимым для мира и приобщиться вечности. Евхаристия – тот Источник, к которому направлены все силы и все желания св. Игнатия!

«Я пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтоб я сделался чистым хлебом Христовым <…> Тогда я буду по истине учеником Христа, когда даже тела моего мир не будет видеть. Молитесь о мне Христу, чтобы я посредством этих орудий сделался жертвою Богу» (Послание к римлянам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 320–321);

«Только тогда могу быть истинно верным, когда мир не будет более видеть меня. Ничто видимое не вечно» (Послание к римлянам. Гл. 3. Хрестоматия, с. 320);

«Нет для меня сладости в пище тленной, ни в удовольствиях этой жизни. Хлеба Божия желаю, хлеба небесного, хлеба жизни, который есть плоть Иисуса Христа, Сына Божия, родившегося в последнее время от семени Давида и Авраама. И пития Божия желаю, – крови Его, которая есть любовь нетленная и жизнь вечная» (Послание к римлянам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 321–322).

Тема 9

Общая характеристика периода апологетов

9.1. Общие сведения о периоде и хронология

Идет время, и генеральные задачи, стоящие перед Церковью и, соответственно, перед церковной мыслью, меняются. Эпоху мужей апостольских сменяет период апологетов – таково устоявшееся название этого времени в патрологической науке. Апологеты не являлись уже прямыми учениками апостолов, но принадлежали к последующим ближайшим поколениям. Само именование свое они получили от греческого слова «απολογέο» («защищать»), поскольку главной задачей их и была защита – защита Церкви перед лицом и в глазах внешнего мира.

Хронологически период письменности апологетов простирается с конца 20-х годов до конца II века, то есть обнимает собою бо́льшую часть второго столетия. Этот период, так же как и время мужей апостольских, как и всякий другой период в жизни Церкви, имеет свои весьма характерные особенности и черты. С начала III века задачи, стоящие перед Церковью, вновь изменятся, и церковная письменность приобретет другой характер.

Следует отличать узкое, научно-патрологическое значение термина «апологет» (то есть «представитель периода апологетов») от более широкого и универсального церковного значения того же термина, под которым понимается всякий словесный защитник Церкви, к какой бы исторической эпохе он ни принадлежал.

9.2. Главные задачи, стоящие перед Церковью в этот период

К 20-м годам II столетия ситуация вокруг Церкви принципиально изменилась – изменилось ее отношение с внешним, языческим миром. Это изменение касалось не факта гонений (гонения на христиан шли давно, начиная еще с конца I века), а факта внутреннего восприятия христианства внешним миром. Именно к этому времени в глазах языческого окружающего мира формируется стойкий образ Церкви Христовой как маргинальной и дремучей секты. Церковь заметили, и о ней сложилось определенное стереотипное мнение.

Основные представления язычников того времени о Церкви и ее членах были следующие:

– безбожники;

– занимаются самыми безобразными формами разврата;

– едят младенцев.

Таким образом, Церковь оказывается перед лицом важнейшей проблемы – перед невозможностью осуществления своей миссии. Сверхзадача Церкви – привлечение всех пределов вселенной ко Христу – натыкается на преграду в виде ложного образа самой Церкви, который сформировался в глазах окружающего мира. Действительно, кто станет слушать дремучего маргинала и сектанта, который ест младенцев! Диалог с миром оказывается невозможен. В силу этих причин возникает необходимость защиты (то есть апологии) истинного образа Церкви в глазах язычников. В этом и состоит главная задача периода; с возникновением этой проблемы заканчивается эпоха преимущественно внутренних, катехизических, задач, и начинается эпоха задач внешних, миссионерских.

Защищая Церковь и ее светлый образ, апологеты формируют почву для миссионерского диалога с миром, для дальнейшей, уже активной миссии, которая развернется в III веке и вольет тот античный мир в Церковь. Поэтому мы можем также назвать миссионерскую задачу апологетов пассивной, подготовительной, подготавливающей внешний мир для будущего победоносного и масштабного «наступления» Церкви.

9.3. Что защищали и что не защищали апологеты?

Апологеты, вопреки встречаемым иногда толкованиям, не защищали христиан от гонений! Или, по крайней мере, это было их не главной, а второстепенной задачей. «Мы пишем все это не для нас, а для вас!» – таков был пафос их защиты, их обращения к миру. Мир – главная цель их проповеди; ради мира, ради того, чтобы сам мир стал Церковью, они защищают христианство. Лишь мир истинно страдает от гонений на Церковь, а не мученики и исповедники, которые радуются предстоящей встрече со Христом, – таков антиномический парадокс их воззвания к миру.

«Вникните, мы говорим это для вашего блага, ибо в нашей воле отречься при допросах; только мы не хотим жить обманом» (Первая апология. Гл. 8. Хрестоматия, с. 334);

«Если же вы не обратите внимания на наши молитвы и открытые объяснения, то мы не потерпим никакого вреда» (Первая апология. Гл. 17. Хрестоматия, с. 339);

«Когда же нас допрашивают, – мы не отрицаемся, потому что не сознаем за собою ничего худого, но почитаем нечестием не быть во всем верными истине, которая, мы знаем, угодна Богу; притом мы хотим ныне и вас избавить от несправедливого предубеждения о нас» (Вторая апология. Гл. 4. Хрестоматия, с. 367);

«Итак, я прошу вас, благоволите надписать на этом сочинении, что вам угодно, и обнародовать его, чтобы и другие узнали о наших делах и могли освободиться от ложного мнения и неведения о добром» (Вторая апология. Гл. 14. Хрестоматия, с. 372);

«Я, наконец заключу, сделавши с своей стороны все, что могу, и желая, чтобы все люди повсюду сподобились истины. О, если бы вы ради себя самих судили правильно, как того требует благочестие и философия!» (Вторая апология. Гл. 15. Хрестоматия, с. 372).

9.4. Персоналии

Далеко не все письменное наследие апологетов дошло до наших дней. Более того, о некоторых из них нам известны только их только имена. Тем не менее, наиболее значимые произведения этого древнего периода жизни Церкви были сохранены исторической памятью.

Перечислим основных представителей периода апологетов:

– Свщмч. Кодрат;

– Аристид;

– Неизвестный автор «Послания к Диогнету»;

– Св. Иустин Мученик;

– Афинагор Афинский;

– Татиан;

– Ермий;

– Свщисп. Феофил Антиохийский;

– Свт. Мелитон Сардийский;

– Марк Минуций Феликс;

– Свщмч. Аполлинарий Иерапольский;

– Мильтиад;

– Свщмч. Ириней Лионский.

9.5. Краткая история периода

Самый первый апологет, свщмч. Кодрат, епископ Афинский, стоит на грани двух эпох: будучи учеником апостолов (то есть мужем апостольским по принципу исторического преемства, а не в том основном значении, которое усваивает их деятельности патрологическая наука), он первый выступил с апологией к императору Адриану около середины 20-х годов II века. Эта апология не сохранилась. Примерно в то же время, но все же уступая первенство апологии св. Кодрату, появляется апология св. Аристида – первая из дошедших до нашего времени. Автором небольшого, но содержательного анонимного апологетического трактата под названием «Послание к Диогнету», по мнению некоторых ученых, может быть также один из этих наиболее древних апологетов.

Следующая и основная «волна» апологетической письменности начинается с имени самого известного из апологетов – св. Иустина Мученика. Большинство апологетов принадлежит к его поколению или поколению немногим более младшему (наиболее знаменитые представители последнего – свв. Феофил Антиохийский и Мелитон Сардийский). Значительная часть апологетов были прямыми (как, например, Татиан) или – как правило – духовными учениками святого Иустина в деле защиты Церкви. Основной объем строго апологетической (по своим задачам) письменности, равно как и расцвет деятельности этой когорты святых и учителей Церкви, падает на время 140–170-х годов.

Хотя основной «цвет» апологетической письменности был сосредоточен на Востоке, однако и Запад дал свои имена. Таков замечательный апологет Марк Минуций Феликс, о жизни которого совершенно ничего не известно. С долей условности к апологетам может быть причислен другой, позднейший, представитель латинского Запада – Тертуллиан, наследие которого, впрочем, мы рассматриваем уже в рамках следующего периода.

Совершенно особняком среди апологетов стоит имя свщмч. Иринея Лионского, – святого, не писавшего апологий, но посвятившего свою литературную деятельность внутренним нестроениям Церкви, борьбе с ересями. Этот святой принадлежит к самому младшему и последнему поколению апологетов, с его именем заканчивается их эпоха, исчерпываются ее задачи, а само богословие свщмч. Иринея являет собой предвестие будущего времени III века с его попытками систематического богословствования.

Период апологетов охватывает ряд гонений на Церковь, связанных с именами лишь трех императоров: Адриана, Антонина и Марка Аврелия.

9.6. Виды церковной письменности эпохи апологетов

Главным видом, или жанром, письменности эпохи апологетов была, собственно, апология – тот тип слова, с помощью которого богословы этого времени и решали свою генеральную задачу. Апологии различались по объему, внутреннему характеру, аргументации (хотя основа этой аргументации, как правило, была едина), иногда – по богословским идеям, которые в них высказывались, и т. д. Первое и самое очевидное отличие касалось адресата, оно и задавало во многом характер самой апологии; в этом отношении можно выделить три типа апологий:

– Адресованные императору;

– Адресованные частному лицу;

– Не имеющие адресата.

Апологии, адресованные императору или, реже, другим официальным лицам государства, – наиболее частый и типичный вид апологий. Формально подобная апология представляла собой официальный документ, прошение, подаваемое частным лицом и излагающее определенную нужду. Именно эти апологии, как правило, наибольшее внимание уделяют вопросам собственно защиты Церкви от ложных представлений о ней в языческом мире. Объем положительного изложения церковного учения в них, сравнительно с общим объемом апологии, невелик, а порой почти отсутствует. В качестве характерных примеров апологий такого типа можно привести несохранившуюся апологию св. Кодрата, апологию св. Аристида, первую и вторую апологии св. Иустина Мученика, «Прошение за христиан» Афинагора Афинянина.

Апологии, адресованные частным лицам, помимо главных вопросов, связанных с защитою Церкви, могли содержать значительный объем катехизического материала, излагающего основы церковного учения язычникам. Таковы «Три послания к Автолику» св. Феофила Антиохийского, «Послание к Диогнету»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.