Мираж

Молодой мужчина был явно смущен своей ролью. Возможно, это его первый выход, оттого и место он выбрал не самое удачное. Лёля направилась к нему, по доброте своей решив подбодрить новичка.

Вблизи он оказался старше, чем на расстоянии. Свободного кроя брюки, тенниска, кеды издалека его молодили. Кудрявые русые волосы метались в разные стороны, поддаваясь порывам ветра, что делало его похожим на одуванчик. На носу очки в светлой оправе.

– Здравствуйте! – Лёля улыбнулась и протянула руку, которую незнакомец пожал. – Вы новенький?

– Что, так заметно? – собеседник немного смутился, волосы сильнее заметались вокруг вытянутого лица.

– Очень! – женщина приставила вытянутые пальцы к бровям, чтобы под этим козырьком получше рассмотреть собеседника. – Я Лёля.

– А я – Фей.

– То есть сказочный? – игриво улыбнулась она.

– Почти. Это часть имени и имиджа, – он подергал за кончики волос. Мелко вьющиеся локоны к своим 10 сантиметрам прибавили еще треть.

– Рассказывай давай, чего сказочного можешь предложить?

Фей смущенно теребил флаеры, Лёля смогла разглядеть красивую картинку, большие надписи «Отпуск из мечты», «скидки», «рассрочка».

– Если честно, я привык в офисе работать, – Фей оглянулся по сторонам, а затем посмотрел на свою собеседницу. – В машине есть ноутбук, можем посмотреть туры. У нас и скидки, и рассрочка, – в знак подтверждения он поднял руку с яркими бумажками.

В отпуск Лёля не планировала. Точнее, не планировал ее муж, у которого расписано все по месяцам, неделям, дням, минутам. Домохозяйка не была привязана к важным мероприятиям, клиентам, да вообще ни к чему. А сейчас так хотелось исчезнуть, пропасть, испариться.

Главврач Прокопьев зарабатывал прилично, но жена не любила шиковать, довольствуясь привычными нарядами, обычной кухней, скромными повседневными тратами. В другом Лёля могла начудить, однако денежных вопросов это не касалось. Поэтому Владлен Леонидович со спокойной совестью держал деньги дома в сейфе и регулярно пополнял карточку жены, на случай, если ей захочется не только выпить чашечку кофе в симпатичном кафе, но купить, допустим, красивое платье.

Лёля даже представления не имела, сколько у нее скопилось на карте. Ей было достаточно знать, что деньги там есть. А ведь сумма могла оказаться приличной, даже для побега хватит.

– Приглашайте даму в свой кабинет на колесах! – театрально-величественно сказала она. Фея даже удивился, что в следующий момент она не подала руку для поцелуя.

Промоутер снова оглянулся по сторонам, галантно открыл дверь, стараясь держаться на расстоянии, на случай, если кто-то в этот момент подсматривает в окно. К ним могут прийти с вопросами, один из которых коснется расстояния между немолодой женщиной и незнакомцем: была ли возможность затолкнуть ее в салон. По этой же причине он подождал несколько секунд, прежде чем закрыть дверь за клиенткой, а затем не торопясь прошел на водительское сиденье. Вроде бы свидетелей не было.

***

– Это же так романтично! Бухта самой Афродиты! И где – на райском Ки-ипре, – Лёля даже закрыла глаза от удовольствия, представляя это.

Фей посмотрел на картинки в ноутбуке, где лазурное море опоясывало камни. Вспомнил свои ощущения от посещения этой достопримечательности. Спутница младшего брата точно заметила: Афродита была оч-чень темпераментной женщиной.

Пляж, где по преданию богиня любви вышла из пены морской, усеян крупными камнями, по которым без обуви больно ходить. Вода холодная, в отличие от остального побережья. Неспокойное море пытается утащить туристов по резкому склону в свою пучину.

По местному поверью, бывать здесь полезно для красоты и здоровья. Гиды даже нашли этому объяснение: холод воды сохраняет молодость, а булыжники на берегу массируют стопы, нажимая на нужные «точки».

Лёля мечтательно улыбалась, закрыв глаза. А когда открыла, начала листать в поисковике другие картинки с Кипра.

С Владом они регулярно отдыхали. Но их отдых всегда был полезным и познавательным. Никаких плебейских пляжных туров, как бы этого не хотелось Лёле.

И вот сейчас она может осуществить свою мечту. Не только посещать достопримечательности и слушать интересные экскурсии, но и позволить себе просто вытянуться под ласковым солнцем и совершенно ни о чем не думать.

Вдруг она хохотнула. Фей не понял странной реакции.

– Вы знаете, у меня же нет купальника! Я даже не знаю, какие фасоны сейчас носят, – призналась она.

– Мне кажется, у вас прекрасная фигура, поэтому подойдет любой фасон, который понравится вам, – промоутер нисколько не лукавил.

Он всегда обращал внимание на физическую составляющую женского пола. И дамы, сохраняющие свою форму, у него всегда вызывали уважение.

– Есть еще одна просьба. Мне надо улететь как можно быстрее. Прямо сегодня! – Лёля умоляюще посмотрела на Фея. – Помогите, вы же сказочный.

– Посмотрим, чем можно помочь. Если вылет будет позже, то мы сможем помочь снять номер в гостинице или квартиру.

– Лучше квартиру, – закивала клиентка и, понизив голос, добавила: – И не на мое имя. Но все же прямо сегодня.

Она снова посмотрела на фотографии, уже счастливая оттого, что скоро окажется в этих картинках. И впервые в жизни пожалела о том, что у нее нет закадычной подруги, которая сейчас составила бы компанию.

***

Ирина должна была лететь с ней, но в последний момент возникли неотложные дела. В турфирме пошли навстречу, для подруги нашли место в самолете через сутки. И эти 24 часа Алисе предстояло провести одной.

Ей не было скучно. Наоборот, хотелось отдохнуть от всяких разговоров. Ковальская посмотрела на «мертвый» мобильник с отключенным международным роумингом. Она знала, что муж ее все равно найдет. Будет сердиться, ругаться. Но этот побег стоил того.

А как все начиналось! Знакомство на банкете после конкурса. Галантное поведение, а не животное стремление затащить королеву в койку, срубив мужской джек-пот. Опека и контроль, которые Алиса восприняла как каменную стену и надежное плечо. Первый Новый год, свадьба и золотая клетка, на которой становилось все больше прутьев и замков. И единственным кроме родителей человеком, вхожих в нее, стала подруга Ирина.

…Она продолжала наблюдать за белыми барашками на бирюзовой поверхности и вдыхать чистый воздух, наслаждаясь свободой. Странное чувство. Нет ни капли усталости после утомительной поездки. «Зеленый коридор» без очереди, дьюти фри без толкотни, посадка на рейс и сразу сон.

Алиса всегда завидовала тем, кто засыпает на взлете и просыпается, когда командир объявляет посадку. Они не ощущают неловкости и неудобства в кресле самолета. Зато к концу полета чувствуют прилив сил для начала отпуска. Сейчас она была одной из них – без капли усталости.

После трансфера, который также прошел незаметно, началось любование пейзажа с картинки, какие показывал менеджер в турагентстве.

Алиса с недоверием отнеслась к новой фирме под названием «Отпуск из мечты». Однако у Ирины нашлись свои аргументы. Новички все силы вкладывают в свою репутацию, делая все на 120%. Ценник ниже, чем у именитых конкурентов. И – главное – муж, имеющий отношение к турбизнесу, не сразу сможет найти «хвост».

Договор подруга оформила на себя, сама же и оплатила услуги.

– Если захочешь – потом отдашь, – беспечно прокомментировала она. – Хотя можешь не отдавать. Мне давно хотелось выбраться, а одной скучно.

– Но это же дорого, – возразила Алиса.

– Солнце мое королевское, что действительно дорого – так это дружба, – Ирина коснулась ухоженным наманекюренным пальчиком кончика носа подруги и подмигнула. – А друзьям всегда нужно помогать, особенно когда им это нужно.

Если бы не она, Алиса не решилась бы на такой отчаянный шаг. Единственное, что сейчас ее беспокоило, как бы гвардия мужа не нашла Ирину до вылета. Хотя та заверила, что у нее ей «план Б» на случай развития подобной ситуации: «Не поверишь, но я смогу исчезнуть бесследно!»

…– Ее нет, – сотрудник охранной фирмы, входящей в корпорацию «KOV», отчитывался начальнику, стоя в подъезде фешенебельной новостройки у квартиры №33. – И не было никогда.

***

Сотрудник охранной фирмы корпорации «KOV» был растерян. Он стоял у квартиры, где проживала Ирина Пономаренко, и звонил непосредственному начальнику:

– Ее здесь нет.

– Понятно, что на месте сидеть не будет. Проверьте квартиру, ищите след, не мне вас учить.

– Вы не поняли. Ее здесь и не было. Никогда не было. Живет другая молодая девушка с самого детства. Родители уехали на север по контракту, они в нефтянке работают. Соседи все подтвердили. Той Ирины они не знают, – растерянно отрапортовал подчиненный.

В трубке наступила тишина – шеф обдумывал сказанное.

– Оставайся на месте, я перезвоню.

Через полчаса в подъезде послышался шум. Алексей Ковальский не поверил услышанному. Оставалась одна надежда, что это недоразумение. Он ошибся адресом, а подруга жены прячется в другой квартире.

Увидев «генерала», ожидавшие охранники отшатнулись. Красный, свирепый, он походил на разъяренного быка.

Ковальский вышел из лифта и направился к нужной квартире. Та же дверь, те же цифры. На стене забеленное сердечко, когда-то нацарапанное ключом («в школе у меня было много поклонников»).

Звонок с дурацкой заезженной мелодией («ностальгия, ничего с ней не поделаешь»). В тот вечер Алексей еще спросил: зачем она звонит, если дома нет никого? Ирина грустно вздохнула: чтобы было ощущение, что кто-то ее ждет.

Он задумался, вспоминая подробности того вечера, не заметив открывшуюся дверь и сурово смотрящую на него девушку. Ей было около 25 лет, ровесница подруги жены. Светлые спутанные волосы заплетены в косичку. Под взъерошенной челкой на носу большие очки, увеличивающие серые глаза. Домашняя серая мышка – в простеньком ситцевом халате, перетянутом пояском, шерстяных носках и старой, словно заимствованной у бабушки, кофте. Это не шик-блеск той Ирины.

– Еще один, – фыркнула хозяйка. – Мужчина, вы кто-о? Я уже объяснила товарищам в штатском: я – Ирина, и другой Ирины не знаю. Ошибочка вышла.

Алексей молча перешагнул порог, подошел к девушке и потянул ее подбородок вверх.

– Что вы себе позволяете? – та побледнела – больше от страха, а не от злости.

Пришедший молча рассматривал ее лицо. Он где-то слышал про мастеров перевоплощения. Хочешь – изобразят светскую львицу, хочешь – лохудру домашнюю. Но некоторые вещи не исправить.

Овал лица круглый, как и нос. Алексей бесцеремонно потрогал его: не муляж. У Ирины худенькое личико с остреньким подбородком.

– Уй, больно. Что же вы щиплетесь! – пискнула хозяйка. – Я ведь и милицию могу…

– Милицию не сможете, – оборвал на полуслове Ковальский.

– Это еще почему? – девушка побледнела, почувствовав угрозу.

– Потому что наша милиция – давно уже полиция,– спокойно ответил шеф.

Он продолжил осмотр девушки. Ей стало неловко под пытливым взглядом-рентгеном. Хозяйка была пониже и покруглее подруги жены. Пальпацию боков, правда, Ковальский не стал делать.

– Как твоя фамилия?

– Пономаренко.

– Кто бы сомневался, – усмехнулся Ковальский. – Это не она, – он смотрел через толстые линзы в увеличенные серые глаза.

– Я же вам сразу сказала: о-шиб-лись, – девушка продолжала хорохориться, хотя и была испугана.

– А где она? – спросил Ковальский.

– Я не знаю, о ком вы говорите.

Алексей внимательно наблюдал за девушкой. Чутье подсказывало: не врет. Но во всей этой истории она как-то замешана. Ведь он был в этой квартире!

Незваный гость направился знакомым маршрутом в гостиную, убеждаясь в своей правоте. Все было прежним: воздушные шторы с наклеенными игривыми звездочками, шкаф с беспорядочно расставленными книгами, телевизор на низкой тумбочке и необъятный диван.

Ковальский прошел и сел по центру, как в тот вечер, почувствовав уютное нутро.

– Ну, рассказывай, – он взглядом указал на место рядом. Девушка присела на краешек.

– А что рассказывать? – стекла еще больше увеличили вытаращенные от испуга глаза.

– Кем работаешь, где родители, – Алексей механически перечислял вопросы, думая о своем.

– Работаю в рекламной компании, pr-специалистом. Родители уехали на вахту, в Югру. А я вот одна…

Ковальский поднялся, он помнил, что на полочке стояла большая красивая фотография симпатичной женщины с русыми волосами и мужчины с пробившейся сединой.

Они в очередной командировке. Когда-то в молодости поехали в суровые края за романтикой и большим рублем. Нашли друг друга и вместе продолжили любимое дело. Так рассказывала та Ирина.

Фотография оказалась на месте. Красивая и счастливая пара на северных просторах.

***

…– Это твои родители? – спросил Ковальский Ирину – ту Ирину – в тот вечер.

– У меня родители по контракту уехали работать. Трудятся в нефтянке, дело сами понимаете, какое прибыльное. Но я чтобы не заскучать и мозгам не дать заплесневеть, устроилась пиарщицей в рекламную контору.

– И как? Нравится?

Ирина пожала плечами:

– Работа творческая, интересная. Рекламодатели, правда, бывают занудами. Но в целом неплохо. На платья сама себе зарабатываю.

– А за уютом родители следят… – Алексей постучал по спинке дивана. – Хорошая вещь, добротная.

– Ой, с этим диваном вообще история вышла. Мой знакомый дизайнер делал ремонт у одного богатея, – Ирина тут же прикусила язык, поняв, что болтнула лишнего.

– Ничего, – добродушно улыбнулся богатый гость.

– Так вот. Заказали ему этот шикарный диван, а когда все было закончено – и отделка в квартире, и сам диван – хозяин решил сменить концепцию, сделав новый заказ. Дизайнер в шоке, все ж переделывать! И главное, куда девать диван? Жалко ж такое добро на помойку, куда бывший хозяин определил. Ведь дизайнер в него столько времени и нервов вложил, о чем только мне раз пятнадцать сказал. А мы как раз думали о своем ремонте. Посмотрели на диван, и все переделали под него.

Алексей оценил, как цвет стен, штор, ковра, мебели сочетается с полукруглым массивом посередине просторной гостиной и оценивающе покивал головой.

– Звездочки только я налепила. Просто так – вспомнилось детство, мои звездные обои и потолок…

***

Ковальский чувствовал себя одураченным, отчего начал звереть. Кто-то решил затеять с ним игру, выставить лохом. Он сжал свои кувалды-кулаки так, что побелели костяшки. Ирина инстинктивно отодвинулась подальше от него. Происходящее напоминало кошмарный сон, который неизвестно, как и когда закончится.

– Откуда этот диван? – спросил он хозяйку.

– Что? – ей показалось, что она ослышалась.

– Откуда этот диван? – сдерживая раздражение, Алексей повторил вопрос.

– Дизайнер знакомый буквально подарил, – девушка стала запинаться, решив, что все дело в халявной мебели. Вот оно как аукнулось. – Сказал, что клиент отказался, богатый… Надо вернуть?… Или заплатить? – во взгляде хозяйки появилась надежда.

Ковальский проигнорировал вопрос.

– А звездочки сама налепила, детство вспомнив…

– Д-да, – растерялась Ирина. – Откуда вы знаете? – серые глаза буквально заполнили линзы очков.

В переселение душ, двойные миры, теории заговоров, мистику и прочую чушь Ковальский не верил. Всему есть простое объяснение, только нужно его найти. Он не знал, кто преступник и зачем затеял этот спектакль, больно странный и витиеватый.

И тут его словно хлестнули по щеке. А если режиссер – его жена? От этой мысли даже стало тяжело дышать.

– Шеф, все в порядке? – обеспокоенно спросил начальник охраны Степан Култышев.

Тому потребовалось несколько минут, чтобы вернуть хладнокровие.

– Где ты была две недели назад?

– Две недели? – Ирина задумалась и улыбнулась. – К подруге уезжала на свадьбу.

– Ключи оставляла кому-нибудь?

– Нет, конечно. Животных не водим, цветы не успели бы завянуть.

– Кто знал об этом?

– Подруга-невеста, – хозяйка стала загибать пальцы. – Родители, на работе отпроситься пришлось…

Ковальский обдумал услышанное.

– Значит так. Ты, – он обратился к Ирине, – сейчас оперативно вспоминаешь, кому рассказывала про свои звезды, диван, свадьбу, невесту. И где пересекалась с двумя девушками…

– Двумя? – не понял Култышев.

– Да. Ириной и… Алисой, – последнее слово ему далось с большим трудом. – Покажи ей фото из инстаграмма, она постоянно что-то постит.

Степан начал быстро перебирать пальцами по сенсорным кнопкам смартфона. Затем потряс телефон. Подошел к окну, повторил действия, и растерянно повернулся к Ковальскому:

– Его нет. Инстаграмм Алисы удален.

***

Алисе очень хотелось сделать несколько снимков и поделиться всей этой красотой с подписчиками, которых набралось более десятка тысяч. Она давно была зарегистрирована в соцсетях, просто так – за компанию, хотя раньше была равнодушна к ним.

На конкурсе красоты же она увидела, как девчонки активно пиарят себя и призывают голосовать, чтобы обеспечить минимум ленту «Мисс зрительских симпатий».

Фотографировать каждый миг и бесконечно селфиться Алиса не стала, ограничившись несколькими снимками, добавив в описание хэштеги, как у других. И удивилась, когда на нее стали подписываться незнакомые люди, оставлять комментарии. А в ночь после объявления результатов телефон чуть не взорвался от числа уведомлений. Ее поздравляли, ею восхищались, ей желали дальнейших побед.

Алиса полюбила своих поклонников, и они отвечали взаимностью, щедро ставя лайки под ее милыми фотографиями и оставляя приятные комментарии. На фоне этой идиллии число подписчиков росло, и благодаря им королева чувствовала себя не такой одинокой. До появления Ирины. Она снова улыбнулась, вспоминая озорной блеск в глазах подруги и ее улыбку-сердечко.

Алексей сразу почувствовал, что появился кто-то третий, добавив в без того непростые отношения натиск ревности. Он не понимал, зачем нужны подруги, ведь им хорошо и вдвоем, посторонние лишь для сплетен и разлада. Алиса с трудом настояла на знакомстве с Ириной, неделю пребывая в позитиве от своей победы.

Вечер прошел великолепно. Подруга была на высоте – шутила, блистала умом. Однако не заигрывала с чужим мужем и не заставляла законную супругу чувствовать себя лишней в уютной нише дорогого ресторана.

Алиса только диву давалась, как та удачно выбрала тон общения, чтобы знакомство было успешным. Она ж немногим старше студентки, но Ковальская чувствовала себя маленькой девочкой, которой еще учиться и учиться тонкостям психологии.

***

Алиса не знала, что накануне ужина Ирина чувствовала себя такой же маленькой неопытной девочкой. Единственной ученицей в классе строгого наставника. Или целой экзаменационной комиссии, которая отпустит лишь тогда, когда она будет знать свой предмет на «отлично».

Они сидели в небольшой переговорной. Так громко называли маленькое помещение с «хрущевскую» кухню, имеющее все оттенки серого: со светлыми потолком и жалюзи, темными стенами, почти черной мебелью.

Ирина устала. Ей хотелось расплакаться, послать всех к чертям и уйти, хорошенько хлопнув дверью. Чтобы все предметы задребезжали и что-нибудь с грохотом упало. К примеру, та массивная рамка с каким-то документом, с указанием местной администрации в шапке, размашистой подписью и печатью внизу.

Мелкий шрифт она не могла разобрать, чтобы понять – что такого важного написано на листке, раз его поместили в рамку и поставили на видное место.

– Ирина, не отвлекайся, – перехватил ее взгляд один из сидящих напротив. – Ты пойми, мы не хотим тебя замучить до смерти, а подготовить к более серьезной «полевой» работе, чтобы ты смогла справиться с заданием. До этого были репетиции основного выхода, с ними ты справилась великолепно. Но сейчас предстоит сцена не областного театра, а Кремлевского дворца. Понимаешь?

Девушка кивнула, чувствуя, как глаза наполняют слезы – жалости к самой себе. Защитная реакция и намек прямым текстом, что предел достигнут. Хватит, хорош, пора ее отпустить! На вечер были планы затусить с друзьями в клубе, сейчас в голове крутился один маршрут: домой, к подушке, в которую можно от души помолотить руками и выплакаться.

Гений (его все называли именно так) раздраженно хлопнул по темной столешнице в кабинете переговоров, что круг от настольной лампы стал покачиваться. Посмотрел внимательно на компаньона и молча вышел, громко открыв и закрыв за собой дверь.

Слезы предательски стали падать вниз, на новенькую юбочку светло-салатового цвета. Ирина пыталась их стереть с лица, но поток пробивался через пальцы и оставлял новые следы.

– Ах ты ж сспади, – засуетился второй, оставшийся в кабинете.

Он застучал ящиками. Чудо, но в одном из них нашлись салфетки. Всю пачку он протянул Ирине, казавшейся сейчас несчастный ребенком с поникшей головой и плечами. Ученица с благодарностью приняла стопку белых квадратиков и, все реже всхлипывая, начала успокаиваться.

– Вот и умница. Давай, вытирай свои слезы, и снова пройдемся, – он сел на край стола напротив Ирины. – Ты должна быть готова ко всему и быть естественной. Нужно не просто понравиться самодовольному мнительному властелину своей вселенной, а заслужить его доверие, стать вхожей в его дом. А у него могут возникнуть разные вопросы.

Ирина закивала, понимая его правоту. И то, что ей хотят лишь помочь, а она тут устроила истерику, показав свою слабость. Причиной тому была не только усталость, но и страх: что этот могущественный человек сделает с ней, узнав об истинных намерениях?

– Давай еще раз. Я раздраженный уставший муж, которого молодая жена притащила в ресторан, чтобы познакомить с подругой, а подруг отродясь не было, – он театрально рисовал ситуацию. – Его бесит уже то, что она – подруга, то есть – вообще-то появилась на горизонте. И этот вечер он планирует направить на то, чтобы отбить у нахалки всякое желание общаться с его супружницей, а у супружницы всяческое желание впредь заводить подруг. И ты будешь как торреадор на корриде со здоровым разъярённым быком. Все поняла?

Ирина закивала.

– А теперь отвечай: какого черта тебе надо от его жены, если у вас ни черта общего…

***

…– Не порите херню про дружбу, – Алексей действительно не собирался скрывать своего раздражения.

Алиса поникла и с надеждой посмотрела на подругу, в глазах мелькнуло отчаяние: все кончено. Та грациозно держала пузатый бокал с красным вином, выражая явное спокойствие. В полумраке блестели ее глаза в обойме густых ресниц, блеск на губах, ухоженные ноготки и изящные украшения.

Цепочку с кулончиком, удлиненные серьги, пару колец отбирали его наставники. Никакой вульгарности, лишь демонстрация вкуса и наличие финансов за душой. Лимиту муж точно выгонит взашей, решив, что все дело в его деньгах.

– В этом месте я должна начать оправдываться? – Ирина спокойно отреагировала на его грубость, улыбнулась и пригубила вина.

Муж на секунду растерялся. Он привык к подчинению, беспрекословности, страху, поэтому подобный ответ был сродни нахальству. Пока Алексей не накрутил себя, в том числе по поводу дурного влияния на его жену, Ирина продолжила:

– Что вас так тревожит? Ваша жена стала меньше бывать дома? Тратить больше денег? Стала хуже относиться? У нее появились дурные привычки? – Ирина снова беззаботно пригубила вина и миролюбиво посмотрела на собеседника. – Или я кавалер, пытающийся увести чужую женщину? – она снова пригубила вино. – У вас прекрасная жена: красивая, умная, воспитанная. Нет повода для ревности и сомнений. Как и возможности для того, чтобы больше проводить с ней время. Лишний раз сходить на выставку, к примеру. Бизнес мужчине наверняка дороже искусства, если не жить им и не делать на нем деньги.

Алексей мысленно согласился. Добавив про себя, что и не собирается разбираться в мазне, от которой млела молодая жена. И считает чокнутыми тех, кто отдает за неё бешенные деньги. За исключением работ великих художников, которые нужны лишь для престижа. В остальных случаях это лишь малая часть интерьера, но не его центральная часть.

– Я предлагаю приятно провести этот вечер. Позвольте себе просто отдохнуть, а не смотреть на часы и мобильник, – Ирина протянула свой фужер, чтобы закрепить свои слова звоном от столкновения других бокалов.

Вечер действительно прошел приятно. Ирина оказалась не только хорошенькой, но умной и веселой. Как долго он потом вспоминал ее темные кудряшки, колыхающиеся вокруг остренького личика.

После небольшого пиршества с танцами подруга пригласила к себе домой на продолжение банкета. Расслабленный от алкоголя и непринужденной обстановки Алексей неожиданно согласился.