Сезон расплаты

– Я сама.

Домой в таком виде я точно не явлюсь. А может все-таки стоит? Папа, должно быть оценит.

– Не упрямься, идем.

Он обнимает меня за плечи, я позволяю вывести меня так из парка, Кэтрин, наверняка в ярости. Высвобождаюсь из рук Дени, когда поднимаю голову и вижу парня, подпирающего собой черный блестящий «Ягуар». Николас. Он смотрит на меня, я смотрю на него, затем он смотрит на Дениела, руки которого я пытаюсь от себя убрать.  Наконец, ступор рассеивается и, брюнет быстрым шагом направляется к нам.

– Лу. – Дени почти рычит.

Брови Николаса смыкаются на переносице, он изучает меня, мое лицо, волосы.

– Какого черта?

– Кэтрин. – Равнодушно выплевывает мой бывший и, отворачивается.

– И ты, мать твою, допустил это?

– Я пришел, когда все уже закончилось! Ясно? Я не знал, зачем она меня позвала.

– Чтобы еще больше посмеяться надо мной. – Бормочу я.

Оба смотрят на меня.

– Мы уходим. – Ник не спрашивает вслух, осторожно берет меня за руку, задавая тем самым молчаливый вопрос. Я долго ничего не говорю, затем смотрю на Дени, он фыркает и снова отворачивается. Понял. Я киваю и позволяю Николасу посадить меня в машину. Боюсь, что либо испачкать, боюсь говорить что либо, боюсь показаться неуместной, жалкой.

Он смотрит на меня, я не могу повернуть голову, он ждет, я не могу..

– Либо ты примешь себя со всем этим дерьмом, либо ты погубишь себя. Нет твоей вины в том, что они сделали, здесь нечего стыдиться.

– Если бы ты знал меня раньше, Николас Янг, если бы ты знал, почему я позволила сделать это с собой, я бы скорее всего не сидела сейчас в твоей машине.

Молчаливый взгляд, словно он все понимает, все знает и  все равно я здесь. Нет, это не так.

Глава 11

Все содеянное тобой рано или поздно возвращается к тебе в трехкратном размере. Добро, зло, для меня все, что я делала раньше было лишь развлечением, кроме того конечно, чего я не делала вовсе. Может когда-то я сделала кому-то хорошее? Иначе я не вижу причины, по которой Николас Янг появился в моей жизни.

Он привез меня в свою городскую квартиру, расположенную на пятом этаже новенького здания, находящегося недалеко от центра.  Большая комната разделена на две части: спальня и кухня, спальня больше похожа на студию, имея при этом огромную кровать, книжный стеллаж, шкаф для одежды и шикарный вид на город из панорамного окна, кухня сделана по последним технологиям бара, высокие стойки, стулья, алкоголь, много алкоголя.

Медленно ступаю по паркетному полу, не стесняясь, оглядываю все вокруг, парень улыбается.

– Вот здесь я и живу.

– Мило. – Бормочу я. Над книжным стеллажом, развешаны виниловые пластинки, похожие на те, которые висят у меня над окном.

– Нравится?

– У меня что-то похожее.

– Правда?

– Угу.

– Ты можешь принять ванную, затем я отвезу тебя домой.

Напрягаюсь, вот оно, снова это слово «дом», которое больше не вызывает никаких приятных эмоций.

– Твой телефон звонил несколько раз. – Николас пытается перевести тему. Будто я не слышала, что мама звонит мне уже шестой раз подряд. Имею ли я право поступать с ней так? С отцом? Определенно. С ней? Нет. В любом случае, я все равно не беру трубку.

– Извини.. за неудобства. Это так.. – Не знаю, как продолжить. Стыдно?

– Все нормально, ты не вызываешь неудобств, чувствуй себя, как дома, правда.

– Спасибо.

Суть в том, что и дома я не чувствую себя, как дома, я не знаю, где мой дом.

Николас провожает меня до двери ванной комнаты, отдает чистые полотенца, натянуто улыбается, желая разрядить обстановку.

Мне приходится дважды помыть голову, чтобы быть уверенной в том, что яичная слизь полностью покинула волосы. Футболка оказалась не менее чистой, поэтому я позволила парню забрать ее в стирку и надела его майку, которая была достаточно длинной, чтобы прикрыть хотя бы задницу.

Нелепо поправляю мокрые волосы, когда выхожу из ванной.

– Спасибо за футболку. – Стараюсь улыбнуться, Николас кивает.

– Хочешь поговорить об этом? О том, что произошло.

Молчу. Хотела бы я рассказать об этом кому-то? Тому, кто бы понял меня, да. Поймет ли он?

Сажусь на край кровати, вытягиваю ноги, как дура рассматриваю свои ногти, накрашенные черным лаком, Николас сидит рядом и пристально наблюдает за мной. Я чувствую его запах на одежде, которую он мне дал. Пахнет свежестью, свободой и силой.

– Я говорила, что я плохой человек?

– Я не настаиваю, чтобы ты рассказывала мне об этом.

– Я хочу. – Говорю неожиданно, кажется для нас обоих. Он смотрит и его невероятной глубины, словно лунные кратеры глаза, говорят, что он готов меня слушать. И я рассказываю, рассказываю обо всем, что произошло в парке, я запинаюсь, но продолжаю говорить, я рассказываю о причине того, почему я оказалась там, почему я позволила каждому яйцу разбиться о мою голову, почему я вообще пошла на поводу у Кэтрин. Николас молчал, он злился,  и я бы поняла, если бы он выгнал меня, но все что он сделал это глубокий вдох, а затем большим пальцем руки он вытер слезу с моей щеки.

– Ребекка?

Ребекка единственная причину появления, которой я не знаю.

– Клянусь, что не знаю, почему она была там. Я никогда.. – Он прикладывает указательный палец к моим губам.

– Я верю тебе.

– Спасибо.

– За что? – Хмурится.

– Это намного больше, чем дают мне другие. Я благодарна. Ты добр ко мне и..

Кажется, я расчувствовалась и это явно лишнее. Николас выплевывает быстрый смешок.

– Это не доброта, Лу.

– Нет?

Вот оно. Сейчас он поступит со мной так же, как и Гарри Стэнфилд, посмеется и скажет проваливать.

– Нет.

Он улыбается мне самой яркой улыбкой на всей планете, а я как дура сижу и хлопаю, испуганными до смерти глазами. – Нет? – Снова повторяю я.

– Ты слишком много предаешь всему этому значения. Твой парень так сильно запугал тебя?

Качаю головой. Телефонный звонок. Пытаюсь встать, Николас останавливает меня.

– Я принесу.

– Кто там?

Протягивает мне мобильник. Уверена, что выражение моего лица становится еще более отвратным.

– Папа. – Говорю сама себе. – Он никогда мне не звонит. – Беру трубку, осторожно, словно предчувствую, что не к добру это.

– Где ты?

Сердце колотится как бешеное.

– На ферме.

– Не ври мне, Саманта.

– Пап. – Это все что я могу сказать.

– Живо домой, где бы тебя ни носило.

Клянусь, все мои органы сотрясаются от звука его голоса. Хочется напомнить, что я давно выросла, но  язык не поворачивается. Ощущение, будто я что-то должна, многое должна моим родителям, не покидает меня. Я ужасная дочь.

– Я.. я.. не могу.

– Я сейчас у миссис Макэвой, она говорит, ты исчезла несколько часов назад, возвращайся домой, тебя ждет сюрприз.

Конец вызова. Сердце грохочет. Не нравится мне этот тон и слово «сюрприз» мне не нравится. Почему отец приехал за мной на ферму?

Поднимаю голову, смотрю на парня, ждущего, что я что-то скажу. Еще один звонок. Не у меня. Ник достает телефон из кармана.

– Да мам. – Вздыхает, отходит в сторону. Разговаривает недолго. Возвращается.

– Мне нужно отвезти тебя домой. – Вижу, как сглатывает ком.

– Что-то случилось? – Тихо спрашиваю я.

Я словно запуганная серая мышка, ненавижу себя, ненавижу.

– Я не знаю.. Твой отец рвет и мечет, моя мать в бешенстве.

Она в бешенстве, потому что он со мной, она предупреждала меня, чтобы я не приближалась к ее сыну, миссис Макэвой знает кто я, Николас – нет.

– Это для твоего блага.

Киваю. Да, конечно, все для моего блага.  Не впутывать бы тебя  в мою жизнь, Николас Янг.

– Моя одежда?

– Немного влажная.

– Пойдет.

***

Кажется, мы ехали вечность, я смотрела в окно и думала о том, как впервые за пять почти с половиной лет отец позвонил мне, и что так сильно могло его разозлить.

– Останови здесь.

Мы приближаемся к соседнему дому посилившихся здесь восемь лет назад зажиточных мексиканцев.

– Я сказала здесь. – Сама не замечаю, как начинаю злиться. Николас кидает на меня быстрый взгляд, смотрит, сжав губы в тонкую линию, но продолжает ехать.

– Я подвезу тебя к дому, ничего плохого не случится.

Не будь так уверен, парень. Меня всю трясет от страха, когда мы приближаемся к воротам моего дома, я закрываю глаза, руки начинают дрожать, совсем как тогда пять лет назад, это было худшим кошмаром за все мои двадцать два. Я предчувствую что-то не очень хорошее.  Отец стоит, сложив руки у себя на груди, словно он ждал меня несколько часов. У ворот двое мужчин в синей рабочей форме, они ничего не делают, кажется, все ждут меня. Господи, помоги.  Я вижу это, и знаю, что Николас тоже видит, от этого меня бросает то в жар, то в холод, я не осмеливаюсь посмотреть на парня сидящего рядом, и не осмеливаюсь открыть дверь, чтобы выйти. Одежда на мне все еще влажная после стирки, но я уже не обращаю на это внимания, это меньшее, что меня сейчас волнует. Папа приближается к нам, открывает дверь с моей стороны.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.