Песня обреченных душ

Глава I. Знакомство с Джонни

Было начало апреля… На улицах – туманно и сыро, по крышам медленно стекали капли дождя. Люди в это время особенно хмурые и задумчивые, и, даже если хорошо постараться, то не так легко встретить человека, который не был бы озабочен своими проблемами.

Вот и у нашего героя, Джонни Воултера, дела шли неважно. Этот человек был буквально с ног до головы окутан проблемами. Еще полгода назад он был одним из самых богатых людей города, но как только Джонни закрыл свою кондитерскую фабрику, вся его жизнь пошла наперекосяк. Вы спросите, почему он это сделал? Да потому что незадолго до этого мистер Воултер проиграл огромнейшую сумму денег в казино. Этот человек, не имеющий ни семьи, ни друзей, жил в свое удовольствие, удовольствие это состояло в разгадывании всякого вида головоломок, поисках кодов и составлении выигрышных комбинаций. Джонни свято верил, что однажды он найдет-таки счастливую комбинацию и сорвет в казино большой куш, и об этом знали почти все. А тем, что он в процессе игры совершенно терял над собой контроль, время от времени успешно пользовались его конкуренты и недоброжелатели.

В итоге, у него часто не хватало средств на зарплату своим работникам. Естественно, такие условия их не устраивали. В конце концов, люди перестали работать, а нанимать новых – не было смысла, к тому же репутация у его фабрики была не самая лучшая. Поэтому у Джонни не было иного выхода – он закрыл предприятие. Работникам он, конечно, выплатил всю задолженность по зарплате, а вот погасить хотя бы часть кредитов и других долгов не смог. Он продал все свои имения, дорогую машину, но даже этого не хватило. Джонни Воултер полностью обанкротился.

После этого он стал считать каждую копеечку в своем кошельке. Какое-то время наш герой пожил в гостинице, но деньги постепенно кончались, да и жить ему было негде. Что касается родных, они не приютили бы его у себя, даже если бы могли. Отец Джонни умер, когда тот был совсем маленьким. Мать уехала за границу двадцать лет назад, нашла себе нового спутника и осталась жить там, бросив семью.

Единственным близким человеком Джонни был его дед – Санни Воултер. Он был для мальчика как отец. Именно Санни помог внуку стать на ноги и достичь тех высот, которые вскоре были полностью проиграны в казино. Старик умер полтора года назад и тем самым окончательно убил надежду Джонни на семью. Но на самом деле наш герой не был таким одиноким, каким ощущал себя уже долгое время. У него был старший брат Дэвид. Они прожили под одной крышей восемнадцать лет. Вопреки кровным узам, братья были совершенно чужими друг для друга и даже не пытались наладить отношения. У Дэвида была своя семья – прекрасная жена и два славных мальчугана. А еще он был удачливым бизнесменом, чего не скажешь о нем как о брате. Он для Джонни зимой снега пожалел бы, не говоря о хорошем отношении и взаимопонимании. Видимо, всему виной то, что у них не было настоящей семьи, которая могла бы помочь им поладить. Мальчиков растил Санни, и младшего внука он всегда любил больше. От этого была и вся зависть, и нежелание общаться…

Что касается Джонни, он был не таким, как брат. Ему не пришлось добиваться чего-либо в жизни самостоятельно, ведь дед просто открыл ему дверь в мир богатства. Заработанная непосильным трудом копейка никогда не будет потрачена зря. В случае с Джонни все было с точностью до наоборот. Поэтому он и проиграл все, что тяжким трудом нажил дед…

В этот день мистер Воултер-младший решил встретиться со своим братом под предлогом срочного и неотложного дела. Встреча была назначена в любимом кабаке Дэвида. Это было место, где жители города любили насладиться крепким джином с привкусом хвои.

Джонни, что-то бормоча себе под нос, спешил на встречу. Дэвид приехал несколько раньше, чтобы хорошенько пообедать. Брат появился сразу же после того, как он заказал себе порцию мясного пирога.

– Здравствуй, Дэвид! ― Джонни улыбнулся, снимая свой дорогой шарф, и присел. ― Как ты? Как семья?

– Давай ближе к делу. Видишь ли, работы невпроворот, а пообщаться мы всегда успеем.

– Как скажешь… Ты уже, наверное, слышал, что я закрыл свою фабрику?

– Да, что-то такое довелось слышать…

– Нет ни работы, ни денег. Чтобы расплатиться с долгами, пришлось все продать, теперь мне негде жить… Я подумал, что, может быть, ты…

– Нет, даже не думай! У меня нет возможности пригласить тебя к себе. И не ставь меня в неловкое положение. А где ты жил все эти дни?

– А ты как думаешь? Снял номер в гостинице, но у денег есть свойство заканчиваться. А по поводу твоего дома, так я все понимаю. И даже не собирался… Сначала я думал, что ситуация безнадежная. Вариант с усадьбой старика Санни, которая мне досталась по наследству, я не рассматривал… В общем, это сложный вопрос, сам понимаешь… И я также понимаю, что вы с Сэм все время присматривали за домом, но, как оказалось, выхода иного у меня нет, и я решил, так сказать, молодость вспомнить…

– Да… С момента смерти деда ты в усадьбе и не появлялся. Как ты думаешь там жить?

– В конце концов, в этом доме я провел большую часть своей жизни. Думаю, особых сложностей не возникнет.

– Вот я все-таки не пойму, о чем думал Санни, завещая тебе фактически все? Он же знал о твоем пристрастии к азартным играм! ― Дэвид тщетно пытался скрыть свое негодование. ― Ты же ничего не смог сохранить! А ведь дед потратил жизнь, чтобы обеспечить тебя всем этим! Посмотри на меня! Санни мне ни гроша не оставил, но я добился всего сам, и вот он, конечный результат…

– Перестань! Я не намерен выслушивать твои нравоучения! Не для этого попросил тебя встретиться! Мне нужны ключи от усадьбы.

– Ну я не знаю, где они. Это надо у Сэм спросить. Собственно, это она за домом присматривала.

– Разузнай, если не трудно, иначе мне негде будет жить. Сегодня я, стало быть, заночую в гостинице, а завтра мы встретимся, и ты вернешь мне ключи.

– Договорились. Ну а сейчас мне пора. Дел много. До скорого.

– До завтра.

Встреча с Дэвидом оставила неприятный осадок в душе Джонни. Брат явно холодно отнесся к его проблеме и даже не скрывал этого. Ни желания помочь, ни стремления поддержать. Джонни действительно не на кого было положиться… Впервые попав в подобную ситуацию, он испытывал неловкость, обращаясь к брату, и остро осознавал собственную беспомощность. Ему казалось, что он слишком утруждает брата своей невзрачной просьбой.

На следующий день Джонни встретился с братом и тот отдал ему ключи от старой усадьбы. Вечером мистер Воултер-младший уже направлялся туда.

Дом стоял на окраине города, близко к большому лесу. Усадьба выглядела довольно мрачно. Если раньше она была чистой, уютной и людной, то сейчас она страшно опустела. Джонни даже было как-то боязно туда входить. Оно и понятно: находиться одному в трехэтажном старом доме ― не так уж и комфортно.

Особняк был огорожен высоким кирпичным забором. Во дворе раскинулся некогда прекрасный сад с мраморным фонтаном и деревянной беседкой. Джонни вспомнил место, где Санни любил проводить свое свободное время, – баню в старинном римском стиле. Интересно, в каком она состоянии?

Старик купил этот дом много лет назад, а самой усадьбе было около трех столетий. Изначально ее построили для одной знатной семьи, но обстоятельства сложились так, что владельцы выставили дом на продажу. Долгое время им никто не интересовался, и только в 1963 году Санни купил его, увидев в усадьбе какое-то очарование и шарм.

Комнаты в доме были очень большими, с высокими потолками, а коридоры, на стенах которых висели запыленные картины и в углах стояли именные скульптуры, по большей части напоминали музей.

Дом хоть и пустовал, но выглядел довольно опрятно. Вся элитная и дорогая мебель, которая раньше была гордостью старика, сейчас была покрыта белыми покрывалами. Большие колоны из мрамора, картины и скульптуры были не сильно покрыты пылью. Видно было, что Сэм действительно присматривала за домом.

Джонни принялся осматривать дом. Зашел в свою некогда детскую комнату, так, посмотреть… Включил свет. Ему вдруг пришло в голову, что он совершенно не интересовался все это время, кто оплачивал содержание такого большого дома. Его комната, правда, оказалась совсем запыленной и выглядела жутко. Ночевать тут совсем не хотелось…

Джонни стряхнул с себя мурашки воспоминаний и пошел спать в кабинет Санни. После осмотра дома именно эта комната показалась ему наиболее чистой и опрятной. К своему удивлению, Джонни спал крепко и спокойно. Все же он вернулся в родной дом, в котором провел большую часть своей жизни.

Глава II. Без признаков жизни

Уже на следующее утро у Джонни появилась навязчивая мысль о том, что такой большой дом ему не нужен и разумнее всего будет его продать. Во-первых, в его-то ситуации деньги были необходимы как воздух, во-вторых, ему хватило бы с лихвой и маленькой уютной квартирки. Он поделился своими соображениями с братом, но Дэвид идею не одобрил. Еще бы! Видать, брат ценил этот дом гораздо больше, чем Джонни. Но, вопреки этому, Воултер-младший все же задался целью продать особняк в любом случае.

Весь этот процесс занял некоторое время, и вот где-то через месяц дом был куплен многоуважаемыми и богатыми людьми ― четой Никольс. Джеймс был мужчиной лет сорока, среднего роста и слегка худощав, а Белли – интеллигентная, изящная женщина, эталон изысканности для многих дам и предмет обожания для многих мужчин.

Буквально сразу же после заключения сделки дом заполонили строители. Супруги хотели как можно скорее переехать в свой новый особняк, а поэтому ремонт продвигался ускоренным темпом.

В один из дней Белли и Джеймс решили наведаться в усадьбу и проверить, как идут дела. Странное было то, что Логан Гук – главный инженер – почему-то не отвечал на звонок. Было около девяти часов вечера, когда супруги приехали в усадьбу, но во дворе все еще стоял микроавтобус рабочих, чему Никольсы были крайне удивлены…

На следующий день миссис Никольс сидела в полиции и рассказывала о том, что случилось, шерифу полиции Джуди Бруксу.

– Когда Вы обнаружили их мертвыми? ― немного нервно спросил шериф, стуча своим сотовым по столу. От этой давней привычки он никак не мог избавиться.

– Не могу сказать точно… было около девяти – половины десятого, ― произнесла испуганно женщина. ― Мы обнаружили их под лестницей, где лежали стройматериалы, и сразу же позвонили в полицию. Мы были слишком напуганы… Я никогда не забуду этот ужас…

– Вы сказали, что строители делали ремонт в кабинете. Мои детективы сейчас там все тщательно осматривают. Если будет что-то важное, мы обязательно вам сообщим. А пока идет расследование, вам не стоит приезжать на место происшествия – там может быть очень опасно. Кстати, мне нужно связаться с бывшими владельцами дома и допросить их. У Вас есть их телефон?

– Да, конечно… – миссис Никольс, поискав в телефоне, быстро написала номер на листе бумаги. – Кому это понадобилось? – вдруг со слезами запричитала она. – Кому понадобилось убивать их?

– Будем разбираться, миссис Никольс.

Как только женщина вышла из кабинета шерифа, тот вызвал к себе своих лучших детективов и просто хороших товарищей: Дона Мэрфи и Кевина Моргана. Они всегда работали в паре. Во-первых, прекрасно дополняли друг друга и достигали отличных результатов, а во-вторых, всю жизнь были знакомы и всегда находили общий язык. Их искренней дружбе можно было только позавидовать, ведь они готовы были пойти друг за другом и в огонь, и в воду… Коллеги их называли «братьями по инициативе». Они дружили еще со школы и после ее окончания не виделись много лет, но потом волею судьбы снова встретились: Дон пришел работать в управление, где работал Кевин. С тех пор детективы просто-таки неразлучны…

Дон был жизнерадостным и веселым человеком, что и выделяло его среди других. Проблемы он обычно переводил в шутку, но всегда находил выход. Было в нем некое легкомыслие, что, впрочем, его ни чуть не портило. Все в управлении хорошо к нему относились и всегда находили минутку посмеяться вместе с ним.

А вот Кевин был совсем другой. Джентльмен, с хорошими манерами и импозантной внешностью, он был способен вскружить голову любой девушке. Чего уж удивляться тому факту, что дамы были от него без ума. Но Кевин свято верил, что когда-нибудь все же встретит свою единственную… В отличие от Дона, он был очень серьезным и рассудительным. Если первый всегда говорил, что думал, то второй предпочитал лишний раз промолчать. Но это не касалось оскорблений в его адрес. Кевин никогда не давал себя в обиду. А еще всегда готов был пойти навстречу и помочь в трудную минуту. Любое дело он привык доводить до конца, ответственность и самостоятельность для Кевина были превыше всего…

Когда ушла миссис Никольс, детективы зашли к шерифу.

– Только что беседовал с миссис Никольс, – начал Брукс. – Она крайне напугана, скажу я вам.

– Это вполне объяснимо, это не освобождает ее от ответственности в случае ее причастности к преступлению, ― вставил свое слово Кевин.

– Безусловно, мой дорогой друг… Ну, рассказывайте, что удалось сделать на сей момент.

– Мы с Доном хорошенько обследовали кабинет старика Санни. Что можно сказать о самом помещении: стены обставлены по периметру старыми книжными шкафами, ближе к окну – массивный темный стол. На нем все еще лежало несколько пожелтевших листов, стояли старые часы, сломанные, и пресс-папье – старик любил старину, извините за тавтологию…

– И мы не могли не заметить, что там было как-то ну очень уж чисто. Да, за домом присматривали, как я понял, но там больше года никто не жил! – присоединился Дон.

– Там вроде как Воултер-младший жил какое-то время, пока дом не продал, вот, видать, и навел порядок, – предположил Брукс. ― Что еще?

– В письменном столе, ― продолжил Кевин, ― нашли завещание старика Санни. Там было сказано, что свой гигантский особняк и кондитерскую он завещает внуку – Джонни Воултеру.

– Превосходно! Это последнее его завещание или какой-то из вариантов? ― поинтересовался Джуди. ― И надо бы уточнить, как старик распорядился остальным своим имуществом.

– Беру это на себя, шериф, ― откликнулся Кевин.

– Славно,– охотно согласился Дон, которому не очень нравилась вся эта бумажная канитель. В работе детектива его всегда привлекала динамика.

– Но это еще не самое интересное, Джуди, ― тут же добавил Мэрфи, ― Мэтью тщательно просканировал весь кабинет. И что вы думаете? На стене у окна были обнаружены следы крови. На полу тоже. Причем следы немалые. Также на полу, почти под книжным шкафом, нашли сотовый одного из строителей. Он принадлежал главному инженеру Логану Гуку. Телефон глючит и почти не работает, поэтому я могу предположить, что он выронил его, когда упал на пол. Я включил его и просмотрел все входящие и исходящие звонки в ту ночь. Последний входящий вызов был от хозяйки особняка мадам Никольс. Затем я проверил сохраненные сообщения: ровно в 22:30 на его телефон пришло сообщение от его невесты: «Почему задерживаешься? Начинаю волноваться!».

– Бедолага прислала сообщение уже тогда, когда Гук был мертв… она ни сном ни духом не знала, что с ним произошло… ― утвердил Кевин.

– Стало быть, убийца старался отвести наше внимание от кабинета, господа. Наверное, это и есть ответ на вопрос: почему кабинет такой чистый в сравнении с другими комнатами. Там тщательно убирали с целью замести следы… – задумчиво протянул шериф.

– Я почти уверен, что убили строителей именно в кабинете во время их работы. Но сейчас меня больше интересует другое, Джуди. На полу возле стола мы обнаружили пучок длинных коричневых волос.

– Длинные волосы? – переспросил комиссар с удивлением.

– Верно. Понятно, что это не волосы кого-то из строителей. Поверить не тяжело, – засмеялся Дон. – Ну и явно не Джонни Воултера. Мэтью уже занимается экспертизой материала и скоро подойдет с отчетом.

– Так, джентльмены, криминалиста еще раз отправляем в кабинет. Чувствую, мы там много интересного накопаем.

Тут в кабинет постучался ранее упомянутый эксперт-криминалист Мэтью Стэнджерсон. Брукс пригласил его войти.

– А мы только тебя вспоминали, Мэтью. Что можешь нам сказать? – спросил шериф.

В его словах чувствовалось волнение, он словно предвкушал нечто захватывающее.

Эксперт-криминалист был безупречно рассудительным человеком. Его речи всегда были обдуманные и безошибочные. В свои тридцать один он, однако, был похож на мальчишку. Да и вообще своему внешнему виду Стэнджерсон уделял немного времени, все оно шло на приобретение знаний. Он был асом криминалистики и мог часами говорить о своей любимой науке. Правда, его мало кто понимал, но это дело такое – не всем дано говорить на одном языке с гением.

Мэтью улыбнулся детективам и упал на стул.

– Ну что я могу сказать? Полезного для вас не так уж и много. Женщина, цвет волос натуральный, не крашенный. Возраст – предположительно тридцать-тридцать пять лет, но тут я могу ошибаться. Волосы не срезанные и не вырванные. Судя по балансу элементов, наша дама живет в городе, но довольно неплохо питается. Внешне, скорее всего, ухоженная. Волосы подвергались косметическим процедурам.

– Хм… – задумался Брукс. – Ты хочешь сказать, что мы имеем дело с весьма молодой ухоженной женщиной и… стало быть, весьма состоятельной?

– С большой долей вероятности – да, – улыбнулся криминалист и положил шерифу на стол папку со своим отчетом.

– Спасибо, джентльмены, вы все можете быть свободны.

Подчиненные вышли из кабинета, а Джуди еще долго размышлял о случившемся…

Убийца не стал прятать трупы, а оставил их под лестницей, почему? Хотел, чтобы их нашли? Что-то пытался этим сказать? Тела не изуродованы, сильно не избиты, глубоких ранений не обнаружено. Или банально… не успел? Ведь Никольсы могли приехать очень даже не вовремя.

Джуди узнал у новых хозяев особняка, сколько всего человек работало в доме. Оказалось, что строителей было семеро. А трупов обнаружили только три… Что с остальными четырьмя? Как выяснили позже, они живы-здоровы и ничего не знают о смерти коллег. Брукс встретился с каждым и лично переговорил. Все говорили одно и то же: «Мы уехали раньше, а они остались в особняке готовить к ремонту кабинет». Что с ними случилось, коллеги, конечно же, не знали.

Дело было из ряда вон выходящее, поэтому Джуди Брукс занялся им лично. Высокий моложавый мужчина лет пятидесяти, симпатичный и приятный, он, тем не менее, смотрел на своих подчиненных строго и серьезно. В полиции комиссара уважали, а порой даже боялись, хотя Брукс относился ко всем справедливо, а иногда и мило. Его профессионализм уже едва ли не стал легендой, потому когда дело о загадочном убийстве в старом особняке попало под личный контроль шерифа, никто не сомневался: он таки докопается до сути. Но было в нем еще кое-что несомненно отличительное. Шериф всегда проявлял уважение, общаясь с малознакомыми или вообще незнакомыми людьми на «вы», хотя в другом взял в основу не совсем галантную привычку общаться со всеми своими подчиненными на « ты ». Но они, что не удивительно такого себе никогда не позволяли.

Глава III. Первый подозреваемый

В это время материальное положение Джонни Воултера значительно улучшилось. Он купил себе небольшую квартирку в элитном районе города и благодаря старым связям устроился финансовым директором в одну крупную компанию.

Было одиннадцать часов утра. Мистер Воултер сидел в своем кабинете и мило беседовал с секретаршей. Вдруг раздался телефонный звонок:

– Мистер Воултер?

– Да, а с кем я говорю?

– Вас беспокоит Джуди Брукс, шериф полиции. Я хотел бы с Вами встретиться и задать пару вопросов.

– А по какому, собственно, делу?

– В особняке, который вы недавно продали мистеру и миссис Никольс, убили троих рабочих. Что скажете?

– Это что, розыгрыш?

– Сейчас не лучшее время для розыгрышей, и я совсем не похож на юмориста! Все вопросы при встрече…

– Хорошо. Вы не могли бы подъехать ко мне в офис? Записывайте адрес…

Через полчаса Джуди был на месте.

– Еще раз добрый день.

– Здравствуйте! Проходите, присаживайтесь.

Шериф с большим удовольствием расположился на мягком кожаном кресле и стал рассматривать кабинет Воултера – эдакую смесь конструктивизма и хай-тека.

– Приступим к делу. Скажите, как давно Вы знакомы с мистером и миссис Никольс? – начал Брукс, отвлекаясь от кабинета.

– Совсем недавно. Мы заключили сделку буквально… неделю назад, а знаком я с ними на пару дней больше.

– А семья у Вас есть? Вы не подумайте ничего такого, просто мне нужно знать каждую мелочь.

– Да, я понимаю… Своей семьи у меня нет. Этот особняк завещал мне мой дед. Отец умер много лет назад, мать я не видел уже около двадцати лет. В городе живет мой старший брат Дэвид.

– А почему Ваш дед завещал особняк именно Вам, если у него был еще один внук?

– Почему вы меня об этом спрашиваете? Наверняка у него были причины поступить именно так…

– И как Ваш брат отреагировал на все это?

– Будто дед мне целый мир подарил! Но все же я могу понять и Дэвида, для меня это действительно был чересчур щедрый подарок, а брату этот особняк всегда представлял особую ценность. Может, в глубине души Дэвид и затаил обиду, но что поделать – мертвых не судят. Когда я продал этот особняк, он, конечно, разозлился не на шутку. Сказал, что я бездарно и необдуманно продал единственную сохранившуюся память о нашем покойном Санни… И вы знаете, он, наверное, прав…

– Деда вашего, я так понимаю, зовут Санни?

– Совершенно верно.

– Мистер Воултер, я хотел бы поговорить с Вашим братом. Где я могу его найти?

– У него своя редакция – «Voulter». Кстати, как раз за углом, представляете? Удачно я устроился…

– «Voulter»? Стало быть Ваш брат – это именно тот самый Дэвид Воултер? Превосходно! Даже очень!

– Мистер Брукс, прошу меня простить, но если у Вас больше нет вопросов ко мне, тогда давайте закончим нашу встречу. Вы уж извините, но очень много работы.

– Конечно! Я переговорю с Вашим братом и еще заеду к вам. До встречи!

– До свидания…

В надежде что-то выяснить шериф набрал номер «того самого» Дэвида и настоял на встрече. Мистер Воултер-старший был крайне удивлен его звонку и понятия не имел, что мистеру Бруксу от него нужно. Встретиться Дэвид согласился только из чистого любопытства.

Телефонный разговор услышала жена Дэвида – Саманта – и сию минуту попыталась разузнать у мужа подробности.

– Что-то случилось?

– Мне нужно ненадолго уехать…

– А в чем дело?

– Это звонил шериф полиции. Он просил меня о встречи.

– Какое у него может быть к тебе дело?

– В старом особняке, который Джонни недавно продал, произошло убийство…

– Серьезно?

– Подробностей пока не знаю, он толком ничего не объяснил.

– А при чем тут ты? Почему вызывают на допрос тебя?

– Вот пойду и узнаю. Интересно, что у них на меня есть…

– Твой брат тоже хорош! Ничего лучше не придумал, как продать особняк, который очень много значил и для Санни, и для тебя!

– Сэм, дорогая, поговорим об этом позже, мне нужно идти.

Дэвид хлопнул дверью и уехал. Их разговоры всегда заканчивались вот так – мягким уходом от конфликта с его стороны. Саманту это раздражало. Ее далеко не сахарный характер в такие минуты был особенно очевиден: всякий раз в конфликтных ситуациях на поверхность всплывали вспыльчивость и агрессия. Хотя с виду женщина казалась очень милой и женственной. Красивые глаза изумрудного цвета, нежно-розовые губы, темные длинные волосы… Она казалась богиней. А когда Сэм улыбалась, хоть и редко, ее улыбка была столь привлекательна, что не заметить ее было невозможно.

Дэвид шел по туманной улице родного города и постоянно оборачивался назад. Его глаза лихорадочно смотрели то в одну, то в другую стороны, но причиной этому были точно не прекрасные достопримечательности города. Он остановился возле управления полиции, а потом вошел с ухмылкой на лице. Шериф его уже ждал.

– Добрый день! Вы звонили мне недавно, и мы договорились о встречи.

– Да, конечно, проходите. Мне нужно задать вам несколько вопросов…

– Я Вас слушаю…

– Ваш брат поведал мне историю с особняком. Скажите, как вы отреагировали, когда узнали, что он собирается продать ваш родной дом?

– По правде говоря, я был крайне возмущен его необдуманной выходкой. Санни любил этот дом, да и для нас он значил очень много… По крайней мере для меня. В память о старике ничего больше не осталось, так как Джонни халатно все растерял, включая семейную кондитерскую фабрику.

– Но особняк принадлежал именно Воултеру-младшему, и он был вправе распорядиться своим законным наследством, как ему было угодно.

– Да причем здесь наследство? Это лишь письменная формальность… Он обязан был считаться со мной, когда принимал такое решение! Мы же не чужие люди…