1989 год. Расцвет

Конечно, проект есть проект, мы его сами же под требования установленных норм телефонизации и составляли, но как нам хочется с Макарычевым с учетом нынешней, реальной обстановки его рационально перелопатить.

Благо, Управление связи в последние годы непосредственно в сферу строительства не вмешивается. Ему что надо? Выполнить план установок, освоить объем строительства в деньгах, свести до минимума жалобы в городе от телефонной деятельности.

Ну и хорошо! Это все мы обеспечим стопроцентной телефонизацией, но на гораздо меньшей, компактной территории, не вызвав с неё ни одной жалобы. Не вызовем жалоб и с тех районов города, дополнительная, опять же, частичная телефонизация которых предполагалась проектом, но пока выполнена не будет. Жители то об этом проекте не знают, вот и славно, – и не будем их пока бередить.

Льготников же и участников войны в застройках, прилегающих к зоне компактной телефонизации, обеспечим телефонами отдельно. Всю задуманную работу в силу её компактности можно будет выполнить в очень короткий срок.

И самое главное – сможем высвободить из проекта приличное количество кабеля. Используем его взамен, по-прежнему, совершенно не выделяемого для ремонта действующей, конечно же, изнашиваемой сети. Очень уж необходим этот кабель для поддержания нормального её технического состояния.

Но чтобы использовать высвобожденный из строительства кабель именно так, как мы хотим, мы должны от ПМК получить его в свои руки, со всеми сопутствующими материалами. А значит, должны и построить объект полностью сами.

Ладно, будет Фенину тысяча установок…

Выполнить задуманное строительство предстоит Висящеву с его людьми, и ни в коем случае не в ущерб достигнутому уровню качества.

Глава 6

Мне легко работать с главным инженером. В той, теперь уже и далекой, первой половине 1986 года, встретил он меня доброжелательно-осторожной, задиристой недоверчивостью. Мол, много уже вас пыталось управлять предприятием, разрывающимся от бессистемной хаотической работы, порождающей безысходную стрессовую обстановку. Где они сейчас – эти стратеги, разуверившиеся в своих силах, – сначала, энергично бодрые, и вдруг – каждому свой срок, – сломленные морально и озлобленные… Каждый, лишь умножившие и распространившие до невыносимого состояния на ключевых работников коллектива, эту обстановку. Все это тогда, затаенной болью, так же как и у Висящева, читалось на его лице.

Макарычев, начавший свою трудовую деятельность на этом предприятии, прикипевший к нему. Человек с врожденным чувством долга и беспокойной совестью, до верха наполненный отторжением, упорного в своей непреодолимости и безысходности, сложившегося производственного состояния. С совестью, все еще не позволившей, просто так бросить это предприятие, которое помогло повзрослеть, получить прекрасную профессию, очень интересную, творческую, и нужную людям. Позволило выстроить какую-никакую – карьеру. Предприятие, которому он успел отдать добрых полтора десятка лет честным заинтересованным и сознательным служением.

Тоже, включившийся, в силу своей компетентности в наведение порядка на сети, он, довольно долгое время имевший в руках весомые рычаги влияния, тоже, со временем – разочаровавшийся, но пока так и не решившийся окончательно разорвать ниточку гордыни, удерживающей от признания собственного поражения. Для такого человека как он, – поражения – очень уж болезненно опустошающего душу…

Наметил, видимо, тогда мне свой срок, помедлил с принятием болезненного для себя решения и… – остался.

Дельный человек, Макарычев, совестливый человек. В этом вопросе – сродни с Висящевым. Мне очень мало понадобилось времени – почувствовать состояние его души. Конечно, я пристально присматривался к нему, прощупывал его практикой, и очень скоро уже тогда – в 1986, – убедился в его исключительной полезности.

Именно Висящев с Макарычевым постепенно преодолев собственную недоверчивость, раскрылись своей сутью, и смело объединили «СВОИ», и моё – свежее «Я», в плодотворное – «МЫ». Массой предложений, массой задумок, порой парадоксальных, принятием тщательно продуманных решений, спокойным, но твердым контролем их исполнения, может быть не всегда укладывающегося в ранее намеченные сроки.

Как-то так само собой получилось, что я не видел необходимости в навязывании непременно своей воли нарождавшемуся «МЫ», наоборот, дал свободу людям, большинство этого «МЫ» составляющим, позволил полностью раскрепостить и проявить их энергию, их профессионализм.

Людям с СОВЕСТЬЮ глупо чинить препятствия и создавать искусственные неудобства. Как правило, люди такого рода очень тонко чувствуют фальшь в отношениях, но если её нет, – раскрываются встречно всем лучшим, что имеют в себе. И как-то само собой получилось, что и сам я – этим людям доверился. И изменилась на предприятии жизнь…

Меня, по-прежнему, по поводу и без повода, дергают во все мыслимые и немыслимые властные структуры. Отвлекают от непосредственных дел на предприятии, обязывают долгими часами присутствовать на различных общегородских заседаниях, важных, и не очень, – сборах, подавляющей частью к связи не имеющих ни малейшего отношения, так – для массовости.

И всякий раз, возвращаясь в свой кабинет, и проходя мимо не плотно запахнутой двери кабинета главного инженера, непроизвольно отмечаю бурлившую за нею производственную жизнь. Выстроенную, также как и в кабинете начальника, – краткую, локальную, мобильную и по существу.

Даже если мне в настоящий момент очень главный инженер и нужен, я никогда в этот момент в течение производственной жизни за дверью его кабинета не вмешиваюсь, не прерываю её, даю возможность – довести до конца.

Главный инженер – работяга, грузит себя по полной, делает свое дело и делает очень профессионально. Он давно переключил на себя оперативные технические проблемы Висящева, и все реже с ним, а большей частью – один, приходит ко мне для утверждения очень важных наработанных вдвоем решений. Тройкой мы уже давно-давно не собираемся ежедневно, как три года назад, так – в редчайших случаях.

А что касается других цехов, – так в них он давно полный хозяин.

Наступило нормальное время. Начальнику в суть повседневных технических проблем вникать не обязательно.

Но сейчас он меня приглашает посетить место дислокации новой АТС. Необходимо еще раз – на месте взвесить свои возможности по добровольному строительству объекта развития телефонной сети эксплуатационным предприятием и принять по намечаемым работам окончательное решение.

Такси ждет, – и как же без Висящева, – собрались втроем, поехали…

Хорошая квартирка, светлая с комнатами на Север и Юг, распланированная заблаговременно внутри, с подачи Макарычева так, чтобы размещение станции уместилось одним комплексом в просторном зале, поглотившем в себя и кухонную часть. Вторая комната заполнится стойками питания. Аккумуляторы разместим в туалетном отсеке. Импровизированная шахта займет ванную.

Хорошая квартирка, но как она все-таки тесна под наши цели. Мы несказанно рады и этому – проблема основательно строящихся типовых зданий под АТС по-прежнему остается открытой в городе и не решаемой даже в намеках.

Конечно, для расположенной в жилом доме АТС существуют риски – хотя бы та же возможность её затопления из расположенных выше квартир… И все-таки – это риски виртуальные, а шампанское не пьет, известно, только тот, кто не рискует.

Мы не балуемся шампанским, нам и стоявшим за нами горожанам нужна телефонизация, нужна даже не сейчас, а еще «вчера»… Конечно, несколько смущает, что вот уже третья по счету АТС в городе, в Областном центре, расположится в обычной квартире. Красноречивый пример того, что ни городским, ни областным властям, по-прежнему, кроме как укоренившейся привычкой – погонять связь, – искреннего желания – иными способами помочь ей, так и нет. Сама собой сложится телефонизация города – куда денется. Чисто потребительское отношение…

Директор завода КДА Лесняк Ю.Ф. подаривший связистам квартиру – оказывается, более масштабно, более по деловому смотрит в будущее, подменяя в этом вопросе тех, из кабинетов, кому Бог велел…

Жизнь диктует свое. Конечно не идеальный вариант с размещением АТС, но именно благодаря этому варианту, телефоны в домах Лесняка появятся очень скоро, много телефонов…

Несмотря на раннее время в помещении кипит жизнь. Инженер АТС Дьяченко Лариса с помощницей, которой я не знаю по имени, распаковывает и осматривает приборы станции. Подхватывает их и ведет монтажную работу один из немногочисленных мужчин цеха АТС – Забытин Сергей. Работает степенно, не торопясь. Именно он закреплен за обслуживанием станций ПСК-1000 в городе, именно он продемонстрировал сметку и прекрасные знания станций этого типа во время ликвидации последствий пожара на ПСК-66 в августе 1986 года. Именно он, принял наибольшее участие в монтаже и успешном пуске в эксплуатацию ПСК-1000 Васильковского микрорайона. Эту, очередную, смонтировать – ему набравшемуся опыта и сноровки, – что семечки пощелкать…

Нам, приехавшим на АТС, собственно, подсказать что-то Сергею, и нечего, – сам все прикинул, сам рассчитал, демонстрирует задуманное и наработанное.

– Сережа, ну когда все-таки станция заработает?…

Трет затылок Сережа, мычит по-деревенски.

– Ну не знаю…, ну… через месяц…

Боже, – через месяц! Его даже не надо торопить, – этот срок нас вполне устраивает.

– Сергей, ты все-таки особо не спеши, все надо выполнить очень качественно, особенно тренировку станции. Иначе, зашьемся на непрохождениях соединений, – напоминаю прописные истины так, для проформы.

– Да нет, Виктор Васильевич, станция добротная, надежная…

Да, станция этого типа, действительно надежная…

И еще я знаю причину, по которой Забытин весь выложится, но добротно и в срок выполнит порученную работу. На предприятии освободилась двухкомнатная служебная квартира в доме, где находится ПСК-61. И получит её в пользование в полном соответствии с очередностью – так совпало, очень кстати – Забытин. Он уже знает об этом, виду не показывает, и хоть не ахти какая квартира, но выдает подрагивающий голос его радостное волнение…

Итак, проблем с монтажом и пуском в эксплуатацию станционной части объекта практически нет. А что же с линиями…

Не покидает предчувствие получения быстрого результата от предстоящей работы. Оно возникло не вдруг. Пока я беседую с Забытиным, определяясь со сроками – мои спецы по линейной части очень уж оживленно жестикулируют руками в комнате, предназначенной для размещения электропитающей установки. И все в окно выглядывают.

Чего выглядывать, – на улице прекрасная погода. Солнечный день, и как это бывает в конце января, еще не теплом, а особенной яркостью свечения перемешанной с холодным блеском чистого свежевыпавшего снега, уже напоминает о начале скорого приближения так желанной весны. Чувство утверждается осязаемой реальностью, как только я подключаюсь к предмету обсуждения моих товарищей. А обсуждают они как раз возможность быстрой организации соединительной линии.

За три года я, а они гораздо больше меня, насытились мучительным процессом ожидания, и медленным течением преодоления, объективного временного промежутка, который традиционно в городе сопровождает строительство любых телефонных объектов. Так было с телефонизацией Северной промышленной зоны. Несколько быстрее, но все равно очень медленно, особенно в условиях объявленного Перестройкой всесоюзного ускорения, – с телефонизацией Васильковского микрорайона. И совсем уж – черепашьими шагами, до моего назначения на ТТС, – со строительством и расширением АТС-4.

И дело здесь было, конечно же, не в руководстве, моем и моих предшественников. Время и общее состояние экономики страны создавало настрой, диктовало медленные телефонные темпы. Не до жиру. Есть в стране масса гораздо более важных проблем. А потом снежным комом, вдруг, возник и начал разрастаться информационный бум. Люди почувствовали и оценили возможности общения с помощью технических средств. Еще с десяток лет назад совершенно несбыточная для большинства граждан огромной страны возможность прикоснуться к телефонному аппарату – разве что по совершенно неотложному случаю в переговорном пункте – неуверенно начала превращаться в близкую реальность, и вдруг переросла в острую необходимость. И стали, терзаемы связисты ненасытной потребностью людей…

И вот, еще даже не приступив, по настоящему к исполнению работ, мы в воображении видим уже – ну месяца через полтора – два, новые телефонные установки на объекте с только-только начавшимся строительством! Осязаемый результат, и не только в воображении, а реально просчитываемый. Когда такое было…

Все упирается в соединительную линию. Будет она протянута – тут же будут и новые телефоны в юго-западной части города. Уж один дом телефонизировать точно ничто не мешает, дом в котором и располагается новая АТС, а ведь в нем ни много, ни мало – сто пять квартир, сто пять потенциальных телефонов…

А вот, буквально в двадцати шагах от него, во дворе перпендикулярно еще один, и напротив – еще, и рядом еще дом – с уже обозначенным адресом Сакко Ванцетти 215… И чтобы охватить их полной телефонизацией – не требуется строительства никакой канализации, а следовательно работы можно выполнять – не дожидаясь лета, прямо сейчас.

Что ж, обвязку кабелями домов придется делать тоже самим, это плата заводу КДА за выделенное помещение. Божеская плата – что она по сравнению с результатом, который получат горожане от скорого появления здесь телефонов, с престижем, нарабатываемым себе связистами?

Хорошее рабочее возбуждение будоражит нас. Мы нащупываем путь, по которому оперативно организовать соединительную линию не представит особых трудностей и тогда…, определенно, в марте телефоны по адресу Сакко Ванцетти 217 заработают!

Ай да молодец Александр Николаевич, ай постарался. Не поддался эйфории от успеха за «выбитую» для технических нужд квартиру, не ограничился полумерой, а выдавил от строителей Лесняка дополнительное обязательство, чтобы построили они еще и отрезок новой телефонной канализации от дома, врезанный в существующий колодец на перекрестке улиц Сакко Ванцетти с Комсомольской.

А там, по существующий канализации в два канала от соседней АТС, проходит двухсотпарный кабель, питающий скудным количеством номеров этот промышленный район, и тут же на перекрестке в шкафу оканчивается. Его-то мы и развернем на новую АТС в новом качестве, – качестве теперь уже соединительной линии, и тут же по состыкованной старой и новой канализации пробросим новый кабель к шкафу – всего-то требуется его 150 метров, с последующим использованием потом под действующие в этом районе телефоны.

А от соседней АТС-61 соединительную линию ещё необходимо продлить до Центральной станции, именно в неё должна быть включена новая ПСК-1000.

Конечно – зима на дворе. Но помимо Васильковского микрорайона много тротуаров перерыл в прошедшем году Байтулеков в центральной части города. Там, где необходимо, на участке от Центральной АТС-4 до ПСК-61, добавил тоже свежих телефонных каналов. Не составит особого труда и тут проложить полтора километра двухсотпарного кабеля, недостающего для создания полноценной соединительной линии к новой АТС.

Все сошлось – и кабель есть и время у работников Висящевского цеха не обремененных повреждениями – тоже есть. Как тут не поработать.

Александр Дмитриевич отрешенно шевелит губами, просчитывает, – это сколько же сэкономленного кабеля ему на предстоящий паводок достанется. Это сколько же своих нервов он сбережет, не утруждая коллектив латанием неизбежных в ходе паводка прорех «запчастями из воздуха»…

Доволен такой перспективой Висящев. Мы все довольны…

Глава 7

Появилась, наконец, возможность спокойно разобраться с ещё одним дефектом на сети – с линейными повреждениями. Их, целая совокупность. На воздушных линиях, на вводах, в комнатных проводках, на кроссировках в шкафах, и контактах в кабельных ящиках. Под этот перечень повреждений подходит все, что лежит за пределами станционной части телефонного соединения. И еще – за пределами повреждений в кабеле.

О линейных повреждениях с Висящевым как-то мало мы вели речь на узких планерках. Всё заслонял собой разбор длительных, кабельных, на сети. А линейные – что, много времени, чтобы устранить их не требуется, возникли и ушли, возникли – и ушли, как правило, не повторяются, так устоявшейся чередой скользят по телефонным номерам. Особых хлопот Висящеву не доставляют, сам он их и разруливает со своими монтерами.

Иногда проскальзывает рецидив. Обозленные своими проблемами кабельщики вытащат конкретный случай, когда в стремлении быстро отписать свое, не устраненное, линейный монтер, по еще недавно имевшей место массовой привычке, по крайней мере, такое предположение долгое время имело право на жизнь, – перебросил его на кабельное, уверенный в безнаказанности. Мол, все равно, замороченные большим их количеством, кабельщики, это подкинутое по случаю, в общей массе не заметят.

Но вот, заметили, подняли шум – и что? Бывает, пойманный за руку случайно, один раз получит шустрый монтер нахлобучку. Пожурят его в общей суматохе, еще и сумевшего почти оправдаться, и скоро все забудется. А скольких таких подстав кабельщикам благополучно завершились без последствий? Кто считал…

Просто как аксиома прочно осело у всех в голове, что, несмотря на выявленный частный случай, линейные монтеры работают несоизмеримо лучше, оперативнее и качественнее своих кабельных товарищей. И не дотянуться в организации труда кабельщикам до них никогда. И качеством работы не переплюнуть.

Но вот уже целых три месяца кабельных повреждений на сети практически нет, а почему-то приходят люди и жалуются на неработающий телефон…

Об одной из таких недавних разборок с недовольным абонентом мне сообщает по случаю Гильда Гаер, моя секретарша.

Она уже все уладила и успокоила возмущенного абонента. Висящев быстренько среагировал, организовал ремонт линии и исчерпал инцидент. Но с меня, тоже как оказалось, зацикленного на кабельные проблемы, внезапно как бы завесу сорвало. Оказывается, – тем, что мы работу по устранению и предотвращению наиболее сложных кабельных повреждений, наконец, направили в нормальное русло – все не заканчивается. Есть и другие точки приложения сил, которые не так явно выпячиваются как в первом случае, но они есть, и настало время изучить их более тщательно и придирчиво.

Висящев соглашается – Да, линейных повреждений тоже бывает много, но они скоротечны и не так болезненны для абонента, так как не зависают не устраненными надолго, за исключением отдельных редких случаев.

– Ну, а как же совсем без повреждений – усмехается он.

– Вот тебе на! Боролись с кабельными, боролись, и действительно свели их – по крайней мере, в зимний период, почти к нулю, – даже самые сложные и заковыристые. А с линейными – на воздухе что, справиться не сможем?

– Почему не сможем, – сможем, если организуем круглосуточную работу монтеров…

И он поясняет мне, что повреждение может возникнуть в любое время суток – в квартире у абонента, например, делавшего ремонт и случайно порвавшего проводку. Монтеры в шесть часов вечера заканчивают работу. Но дежурные на кроссах АТС заявки от абонентов принимают до восьми часов, а в исключительных случаях – и ночью. Некому приступить сразу к их устранению. Отдыхают монтеры. Вот к утру, новые повреждения и накапливаются.

– Это нормально, – успокаивает он.

Может быть и нормально. Действительно, круглосуточную работу монтеров мы не имеем пока, возможности организовать, да и не рационально это. Большинство людей совсем без телефонов живут и как-то с этим справляются. Так что на несколько часов замолчавший у абонента телефон конечно не великая трагедия…

Ну а на тот, на стратегических объектах, от которых зависит жизнеобеспеченность города, связь с которыми в принципе прерываться не должна? Так есть монтер, дежуривший на дому. Понадобится срочно устранить повреждение – всегда оперативно выскочит.

– И все-таки, сколько линейных повреждений случается каждый день?

– По-разному, уклончиво выдавливает Висящев, может быть десять… может – двадцать…

У него как-то продавливается голос, он действительно не считал их количества и уже сам внутри обвиняет и корит себя за это.

Я не могу винить Висящева, и ни в коей мере не хочу его укорять, но мне ясно – вести учет и анализ линейных повреждений тоже надо. Отныне – будем считать отдельно и линейные повреждения и кабельные. Проследим закономерность их появления и наработаем статистику, а там – видно будет…

Странно, я просто обозначил проблему, и в связи с нею, задал несколько вопросов специалисту, в данном случае Висящеву, а он сам себя – уже обвинил во всех смертных грехах и морально сам себя уже и наказал за них… Уверен, он теперь, в меру сил, развернет плечо и начнет бороться с линейными.

В этом – весь Висящев, этим и бесценен. Он – штучный человек, большинство вокруг – все-таки не такие… Других надо заставлять, и бывает – силой…

Я хочу, чтобы у Александра Дмитриевича развеялась ложная мысль – будто бы я им не доволен. Мы еще некоторое время беседуем на отвлеченные темы, а в заключение все равно возвращаемся к делам цеха и решаем, а не устроить ли нам соревнование между линейщиками и кабельщиками на минимум повреждений. Ведь теперь их работу можно соизмерять и сравнивать…

Отныне каждое утро мне на стол ложится сводка, в которой отражены помимо кабельных, и линейные повреждения.

По результатам января явное преимущество у кабельной бригады – у них среднее количество повреждений на день составило – 1,7. Линейных повреждений у монтеров в таком же измерении – 11,3.

По результатам февраля – соответственно 1,3 и 10,7.

Да, первый квартал – явно складывается в пользу кабельщиков. Как там дальше будет…

Глава 8

Опять уезжает на учебу Макарычев. Закономерно разворачивается кривая его судьбы, справедливо. Еще несколько лет назад он полу-деморализованный разуверившийся в целесообразности вообще работать на руководящих постах, чудом и огромным усилием воли заставивший сам себя остаться в должности главного инженера ТТС, не только решительно расстался с разочарованиями, а набрал силу уверенность, проявил хватку вдумчивого и ответственного специалиста. Да, еще под стать своему гоношистому начальнику – оказался принципиальным, ершистым и жестким – там, где этого требует дело.

Да, бывает, – неудобен в общении, и не боится отстаивать собственную правоту. Смел до дерзости. Но стоило ему, обладающему яркой инициативностью, основанной на основательной профессиональной подготовке и адекватной хозяйской оценке реалий, обеспечить условия для самостоятельной работы, не одергивать его по непринципиальным допущениям и мелочам, и он вскоре четко проявил себя как нужный производству толковый специалист. Заметен стал Макарычев, – деловыми качествами, весомо перебивающими неудобный характер.

И вот сейчас он едет в Москву, на целых три недели – на курсы подготовки резерва Главных инженеров для Областных производственно-технических Управлений связи. Это – хороший знак, это лестная оценка Управлением его работы. Я искренне рад за Макарычева, пусть развеется в столице перед очередным, полагаю весьма напряженным эксплуатационным сезоном…

Вполне понятно, что нарождающийся бум с телефонизацией квартир населения вызывает много вопросов во взаимоотношениях с очередниками, требует детальной и конкретной трактовки Правил организации самой очереди на телефон. Слишком уж много конфликтов между связистами и очередниками сопровождает работу по телефонизации квартир.

Доброе во всех отношениях дело выполняют связисты. Но вот парадокс, – чем больше они ставят телефонов, тем больший вызывают спрос, и соответственно, больше получают нареканий в свой адрес, за его возрастающую неудовлетворенность. Часто пожинают связисты недовольство, по устоявшемуся мнению, за несправедливо распределенную телефонную услугу, – недовольство от других, естественно пока обойденных этой услугой, людей. Чем больше расшевеливают еще недавно пребывающее в застывшем состоянии желанное блюдо телефонных услуг связисты, тем в большей степени их окатывает оно горячими, жгучими болотными брызгами недовольства.

На острие взаимоотношений связистов с населением по вопросам установки телефонов – абонентские отделы. Люди в них работают с железными нервами, стойкие к эмоциям посетителей, – внешне вежливые, а в душе – циничные и жесткие. Иначе нельзя. Стиль поведения, за которым угадывается вежливая равнодушно жесткая черствость, – своеобразная защитная реакция человеческого организма от жизненных нескончаемых проблем людей, жаждущих в своей квартире телефона и часто, от переживаемых ими трагедий. Разве может одна человеческая душа вместить и впитать в себя многочисленные трудности разных, случайных людей, и искренне переживая все свалившееся на них, не разрушить свое равновесие при этом.